Чехов Антон Павлович - Гимназическое, стихотворения, записи в альбомы, Dubia, коллективное, редактированное

горячо аплодировали и после каждого акта подносили венки и букеты, которые публика приобретала за кулисами у гг. исполнителей, озаботившихся преждевременно приготовить предметы, необходимые для их чествования. В игре г-жи Киселевой 2-й, исполнявшей трудную роль Мишки, мы не заметили тех недостатков, которые так не нравятся нам в Сарре Бернар и Дузе; дебютантка входила в комнату в шляпе и не брала письма, когда ей давали его, и такими, по-видимому, ничтожными нюансами и штрихами она выказала оригинальность своего дарования, какой могла бы позавидовать даже М. Н. Ермолова. Что же касается г-жи Вагнер, то игра ее произвела фурор; эксцентричное, полное веселого шаржа исполнение, легкость, воздушность, небесность, и при том прекрасная дикция в связи с редким знанием условий сцены были истинным торжеством таланта; ее появление и уход всякий раз возбуждали в публике неудержимый смех. Из исполнительниц живых картин надо прежде всего отметить г-жу Киселеву 3-ю (Надю), сияющее лицо которой все время заменяло артистам и публике бенгальский огонь.

  Аменаиса Эрастовна, к сожалению, участия в спектакле не принимала.

  

  

  <ЗАПИСЬ В АЛЬБОМЕ Ф. Ф. ФИДЛЕРА>

  Примечание к автографу А. С. Суворина: слово "изречение" пишется через е, а не через ять.

  

  

  

  

  

  

  

  92 7/1. Антон Чехов.

  

  

  <ЗАПИСЬ В АЛЬБОМЕ В. М. ЛАВРОВА>

  Я ночевал у И. И. Иванюкова в квартире В. М. Соболевского и проспал до 12 часов дня, что подписом удостоверяю. Ноября 5 1893 г.

  

  

  

  

  

  

  

  

  Антон Чехов.

  

  

  

  

  _____

  Мой брат-доктор (который никак не может простить Вашему мужу женитьбы на Вас) запретил мне завтра идти в Кремль, находя это вредным для моего горла; все эти дни у меня болит горло. Не знаю, насколько прав мой брат, но ослушаться его я не решаюсь. Извините, что я и Лидия Устахиевна не будем сегодня в Вашей молочной доить коров. Любящая Вас Машка Каналья.

  

  

  

  

  _____

  Ваше Высокоблагородие! Будучи преследуем в жизни многочисленными врагами и пострадал за правду, потерял место, а также жена моя больна чревовещанием, а на детях сыпь, потому покорнейше прошу пожаловать мне от щедрот Ваших келькшос благородному человеку.

  

  

  

  

  

   Василий Спиридонов Сволачев.

  

  

  <ЗАПИСЬ В АЛЬБОМЕ А. Ф. ОНЕГИНА>

  

  

  

   17 января

  

  

  

  

  р. 1860

  

  

  Поверь мне, - счастье только там,

  

  

  * Где любят нас, где верят нам.*

  

  

  

  

  

   Лермонтов

  _______________

  * Курсив А. П. Чехова (ред.).

  

  

  О, слава богу, слава богу!

  

  

  Я не влюблен, свободен я;

  

  

  Я выбрал лучшую дорогу

  

  

  На скучной степи бытия.

  

  

  

  

  

  

  Языков

  * Где нас любят и где нам верят, там нам скучно; ко счастливы мы там, где сами любым и где сами верим...

  

  

  

  

  

  

  

  

  Антон Чехов.

  10 май 98 г.

  

  

   ==============================

  

  

  

  

  DUBIA

  

  

   ==============================

  

  

  

  АКТЕРАМ-РЕМЕСЛЕННИКАМ

  

  

  

   (ЭКСПРОМТ)

  

  

  На сцене вижу я премного

  

  

  Так называемых артистов.

  

  

  Им несть числа, и мне, ей-богу,

  

  

  Не до статистики статистов!

  

  

  

   РАЗОЧАРОВАННЫМ

  

  

  

  Минутами счастья,

  

  

  

  Верьте, не раз

  

  

  

  Живет, наслаждаясь,

  

  

  

  Каждый из нас.

  

  

  

  Но счастья того мы

  

  

  

  Не сознаем -

  

  

  

  И нам дорога лишь

  

  

  

  Память о нем.

  

  

  

   КОМУ ПЛАТИТЬ

  

  

  

  

  (СНИМОК)

  В ресторане. Плотно поужинав, два франта требуют счет. Счет подан. Оба франта намереваются расплатиться. Половой ждет.

  - Брось! - говорит первый, - я заплачу.

  - Нет, братец, это моя обязанность.

  - Не болтай пустяков! Мне именно впала идея поужинать; значит, я и заплачу.

  - Не буду же и я на твой счет ужинать!

  - А зачем же мне на твой счет?

  - В последний раз ты заплатил, значит, теперь моя очередь.

  - Тогда мы только бутылку пива выпили...

  - Все равно, я ни за что не позволю...

  - Ты меня обижаешь, Саша!

  - Так же, как и ты меня, Коля!

  - Ну, если ты непременно так хочешь...

  - Так и быть: плати, плати.

  - Я согласен, чтоб ты заплатил.

  - Мне кажется, что я уже согласился.

  - Ну, все равно, плати.

  - Значит... ты не хочешь...

  - Нет, напротив: но ведь ты так настаивал.

  - Ну, да, я готов заплатить! Только знаешь, братец, я забыл дома бумажник. Так ты отдай, а я тебе потом заплачу.

  - Вот тебе на! Со мною совершенно такой же случай. А я на тебя положился.

  - Да ведь ты же сам хотел заплатить! Я тоже на тебя положился. У меня ни гроша.

  - У меня столько же.

  (Лицо полового вытягивается. Картина.)

  

  

   "ОДНА ИЗ "ЭТИХ ДАМ"..."

  Одна из "этих дам" встречается в клубе с своим знакомым.

  - Что это вас давно не видно? - спрашивает она.

  - Но, моя милая, я не знаю вашего нового адреса!

  - Так вот возьмите!

  И она подала ему целый десяток своих визитных карт.

  - Но зачем же столько? Мне одной довольно!

  - Ничего: остальные вы раздайте своим приятелям...

  

  

  

   ОСКОЛОЧКИ

  Один юноша-классик, сотрудничающий только в почте "Осколков", производит слово "редактор" от латинского слова "reddo", что значит "возвращаю". Неверно, но не совсем!

  

  

  

  

  * * *

  - Что значит слово "аминь"? - спросили одного писаря, державшего экзамен на первый классный чин.

  Писарь несколько задумался.

  - Шабаш... Довольно... - отвечал он на вопрос.

  

  

  

   СОСТОЯНИЕ

  

  

   МОСКОВСКОГО ТЕАТРАЛЬНОГО РЫНКА

  М а л ы й  т е а т р. Драматическое искусство дало сильную трещину. Жертвенник в алтаре потух и сильно чадит. Самый храм очень покосился на один бок и ждет капитальной перестройки.

  Б о л ь ш о й  т е а т р. Так же хорошо освещается и так же мало посещается.

  П у ш к и н с к и й. По будням сохнет и тоскует о своей первоначальной владелице.

  Р у с с к и й  т е а т р. С уходом Иванова-Козельского на театральном костюме этого театра оторвалась самая нужная пуговица!

  С о л о д о в к а. Парадиз, судя по сборам, все еще не в раю...

  Н е м ч и н о в к а  и  С е к р е т а р е в к а. Дурачатся себе в свое удовольствие.

  С к о м о р о х. Изобретают волшебный порошок для радикального искоренения барышников.

  Н е м е ц к и й  к л у б. Ждет скорого прибытия труппы немецких ученых блох, имеющих дипломы от трех германских университетов.

  Т е а т р  Ш у м о в а  в  Т а г а н к е. Один, своими силами, мечтает восстановить упавшее искусство.

  А р т и с т и ч е с к и й  к р у ж о к. Дает русские спектакли на польском языке, подыскивая в антрактах охотника, который согласился бы платить жалование труппе...

  Н о в ы й  т е а т р  М. и  Л. Л-с к и х. С рожью крепко!!

  

  

  

   БИБЛИОГРАФИЯ

  О значении "батогов" в древнем русском быту, по "Домострою" и другим источникам, исследование И. С. Аксакова. Москва 1883 года, 255 страниц, цена 1 руб. 50 коп.

  О наилучшем устройстве флюгеров; лекция бывшего профессора Чи....на, цена 10 к.

  Интрига, кулисы и сцена, популярные лекции, сочинение Г. Кор....ва, бывшего певца. Раздается даром всем попадающим под руку.

  Повесть об изгнании из Петербурга. "Новелла", его же, цена 10 к.

  Полный толковый словарь "площадных слов" с примерами. Сочинение и издание Соколова, Буренина и Суворина, цена 10 к. за выпуск. Число выпусков неопределенно.

  

  

  

  

  * * *

  Приготовление паштета из мужичьего мяса. Проект Блюма. Сочинялся исключительно для гастрономов и медиков, изучающих первичное умопомешательство. Цена... бесценная.

  Я верил, потому что получил 2000. Иеремиада блудослова Курилова (защитника г. Мельницкого). В сей интересной книге доказывается, что вера увеличивается по мере увеличения гонорара. Вера, за которую заплатили, не уменьшается даже и тогда, когда невозможно верить. Цена 5 руб.

  Сон при освещении и воплях. Новелла бердичевского префекта. Цена пятиалтынный.

  

  

  

   КОРРЕСПОНДЕНЦИИ

  Глухов. В одно из последних заседаний местной городской думы гласным г. Балбесовым был предложен на рассмотрение проект об "упразднении в городе наук и искусств". Почтенный гласный предложил на рассмотрение несколько вопросов, и на все вопросы, без замедления, им же самим были даны ответы самые обстоятельные. Он более всего напирал на пример иностранных государств, кои погибли и погибают только благодаря наукам и искусствам.

  Обрисовывая яркими красками деморализующее влияние наук и искусств, г. Балбесов поверг всех заседающих в уныние. Гласный г. Смысломалов (наш Демосфен) успокоил гг. гласных, доказав, что в Глухове нет ни искусств, ни наук, а чего нет, того нельзя упразднить. После восьмичасового заседания гласные постановили: "науки и искусства, за неимением оных, не упразднять и на предметы сии сумм не ассигновать; изобрести что-нибудь другое для упразднения; г. Смысломалова благодарить, а г. Балбесову выразить порицание за то, что он дерзнул домыслить, что в мудросмиренном Глухове есть науки и искусства".

  Тегеран. На днях в Россию было отправлено: 250 пудов персидского порошка, 13 ковров и 46 пудов ордена Льва и Солнца.

  Сызрань. Здесь появился самозванец, выдающий себя за Гамлета, принца датского; приняты меры.

  Петербург. Вчера было произведено здесь дерзкое воровство. Из редакции газеты "Эхо" похищены все ножницы (две дюжины), всего на сумму 6 р. 26 коп. Преступник не найден. Благодаря этому воровству следующий номер "Эхо" выйдет только тогда, когда будет найдено украденное.

  

   Беседа нашего собственного корреспондента

  

  

  

  с князем Мещерским

  Я снял свою фуражку с кокардой и вошел в его кабинет. Он сидел за письменным столом. Одной рукой он тер себе лоб и мыслил, а другой - писал похабный роман из великосветской жизни.

  - О чем задумались, ваше сиятельство? - спросил я с достодолжным подобострастием.

  Он повернулся ко мне и спросил в свою очередь:

  - Вы благонамеренный или неблагонамеренный?

  - Знаюсь с вами, значит благонамеренный, ваше сиятельство...

  - В таком случае я могу поделиться с вами моими мыслями. Я сочиняю проект, молодой человек. Проект сей имеет целью самую благонамеренную цель: я хочу иметь подписчиков. Меня, как вам известно, не почитают. О причинах сего говорить не будем. Скажем только, что у меня много врагов и что Россия невежественна и не умеет еще достаточно ценить своих благодетелей...

  - Что же вы намерены сделать, ваше сиятельство?

  - Я проектирую внутренний заем в триста тысяч. На эти деньги я найму себе подписчиков. Не подписчики будут платить мне, а я им. Каждому подписчику объявлю по полтине. Итого...

  - Шестьсот тысяч подписчиков, ваше сиятельство!

  - Потом-с... Я делаю другой заем в такую же сумму. На эти деньги я создам множество газет и журналов, с коими буду полемизировать, соглашаться, фехтоваться, сражаться и т. д., кои, одним словом, будут замечать меня. Ведь меня, знаете, враги не замечают. Они дали себе клятву погубить меня своим равнодушием.

  - Ну, а если, ваше сиятельство, вам не удастся заем? Что вы тогда предпримете? По какому пути поведет вас ваш гений?

  - Тогда я... займусь акушерством. Я, знаете ли, люблю клубничку... хе-хе-хе...

  Я похвалил проект, выпил рюмку рябиновой и распрощался с князем.

  

  

  РЕВНИВЫЙ МУЖ И ХРАБРЫЙ ЛЮБОВНИК

  Архивариус Облучков стоял у двери и подслушивал. Там, за дверью, к великому его ужасу говорились вещи, слушая которые побледнел бы сам черт!

  Говорил сам начальник, Архип Архипыч... Его слушали такие же персоны, как и он сам...

  - Да и девчонку же видел я вчера, mes amis! - шамкал он своими старческими губами... - Дивную девчонку!

  И начальник издал губами звук, который издают при виде вкусного осетра.

  - Чудную девчонку!

  - Где же? - спросил его один из "mes amis".

  - Намедни я был с визитом у архивариуса... Облучкова... того, что сбоку на обезьяну похож... Я, после Нового года, всем им делаю визит... Это в своем роде... ммм... шик... Либерально! Хе, хе, хе... Я тебя, каналья, ставлю на равную ногу... но ты смотри! Хе, хе, хе! Ну, и любят... Начальник, говорят, прелесть... Ммм... Ну-с... Захожу я, намедни, к Облучкову... Звоню... Дома его нет... Кто же дома? Барыня, говорят, дома... Вхожу... Вообрази же, mon cher, теперь маленькую, пухленькую, розовенькую... хоррошенькую... Хе, хе, хе... Она вскакивает с дивана... бледнеет... Начальства испугалась... Сажусь. То да се... Говорю ей любезность и беру ее за пухленький... кругленький... подбородочек...

  Облучков побледнел и нахмурился.

  - Беру ее за... подбородочек... Краснеет... Разговорились... Такая наивная девчонка! В этих женщинах мне ужасно нравится наивность! Не признаю не наивных! Сажусь рядом с ней на диване... Не сопротивляется... Беру за талию... Хе, хе, хе... Хоррошенькая, дьявол!

  Облучков замигал глазами и побагровел. Он, почтительный, робкий человек, почувствовал сильнейшее желание ударить по превосходительной лысине. Бедняга архивариус любил свою жену!

  - Ммм... Взял ее за талию... В щечку.

  - Врешь! - сказал ami.

  - Клянусь! В... в щечку! Хе, хе, хе... Я, говорит, позволяю вам себя целовать, ваше превосходительство, только потому, что вы добрый... милый... И чмок меня в голову!

  Облучков почувствовал, что у него подгибаются колени. Зубы его застучали от гнева.

  - Чмок меня в голову!.. Я ее в грудочку... Хе, хе... И у этакого рыла, как Облучков, такая чудная женщина! Феномен! А? Горит! Пылает! В конце концов, попросила браслетку... Обещал ей... Хе, хе, хе... В субботу, вечером, Облучкова пошлю куда-нибудь... к черту, а сам к ней... Заранее предвкушаю... Хе, хе, хе...

  Облучков начал задыхаться... Он ухватился одной рукой за сердце, а другой - за дверную ручку... Еще минута, и... он не вынесет!

  - Ну, что ж? Было многоточие? - спросил ami.

  - Ммм... как тебе сказать. Почти... Почти было... Когда я уже сжимал ее в своих объятиях и наши губы слились в поцелуй, вошел Облучков... Ну, разумеется... неловко же было! Помешал, скотина!

  Облучков не вынес.

  Дрожащий, забывший все на свете, жаждущий мести, рванул он за дверную ручку и влетел в комнату, залитую светом. В этой комнате, за зеленым столом сидели три старичка. Они курили сигары и масляными глазками посматривали друг на друга. Облучков подлетел к столу, сжал кулаки, забормотал... Старички подняли на него свои удивленные глаза...

  - Что вам угодно? - спросил строгий голос. - Кто вам эээ... позволил эээ... молодой человек!

  - Я... я... ваше превосходительство... - забормотал Облучков, по привычке преклоняя выю перед этими глазами и повелительным голосом.

  - Что вам угодно-с? Вы подслушивали?

  - Я... виноват, ваше превосходительство... Если бы я знал, я... не приходил бы домой... ваше превосходительство... Виноват... Не догадался... Простите... в субботу-с, я уйду.

  Говорил это, а самому хотелось трахнуть по лоснящейся лысине!

  

  

  

  

  МАЧЕХА

  В большом прадедовском кресле сидит старушенция. Желто-серое, морщинистое лицо ее кисло, как раздавленный лимон, глаза смотрят в сторону угрюмо, подозрительно... Она беспокойно вертится и то и дело подносит к своему острому, птичьему носу флакон с нашатырным спиртом. Она не в духе.

  Возле нее стоит молодой человек приятной наружности. Честь имею вам представить его: это - поэт, пасынок старушенции. Мачеха и пасынок беседуют.

  - Я к вам по делу, мачеха, - говорит поэт. - Я написал роман... Вы приказали мне давать вам на прочтение все мои произведения. Извольте! Вот он!

  - Хорошо, мы прочтем его... Но отчего у тебя лицо такое печальное? Тебе, значит, не нравится мое вмешательство в твои дела? Не нравится? Так вот ты какой?

  - Я очень рад, мачеха... Что вы? Я и не думал...

  Поэт надувается, морщится и всеми силами старается изобразить на своем лице улыбку.

  - Я даже очень рад... Помилуйте... Нашего брата необходимо сдерживать...

  - То-то... Ну, читай свою дрянь... Я послушаю.

  Поэт медленно перелистывает рукопись, конфузливо кашляет и начинает читать:

  "Было прелестное майское утро. Мой герой лежал на берегу моря, глядел на пенистые, болтливые волны и мыслил..."

  - Стой, стой... - перебивает мачеха. - Зачеркни слово "мыслил".

  - Почему же?

  - А бог знает, о чем мыслил твой герой. Может быть, о таком, что...

  - Но я ведь поясняю далее, мачеха!

  - Ну, пока ты пояснишь, так до всего можно додуматься. Зачеркни!

  Поэт зачеркивает слово "мыслил" и продолжает:

  "...Возле него на песке лежал ящик с красками и полотно, натянутое на подрамник..."

  - Стой, стой... Разве можно писать такие вещи? Зачеркни слово "полотно"!

  - Почему же, мачеха?

  - Разве это слово не напоминает тебе полотно железной дороги? А разве это не намек на железнодорожные беспорядки? А эти беспорядки имеют прямую связь с...

  Поэт "полотно" заменяет словом "холст" и читает далее: "...У самой воды стоял его чичероне, молодой крестьянин..."

  - Опять! - Мачеха машет руками и сует острие своего носа в нашатырный спирт. - Опять! Для чего тут крестьянин? К чему? На что он тебе дался? Замени чем-нибудь другим!..

  - Я заменю словом "мальчик".

  - Нельзя. Если мальчик стоит утром у моря, то, значит, он не в школе. Это намек на отсутствие школ...

  Поэт вытирает у себя на лбу пот, глубоко вздыхает и читает далее. Но чем дальше в лес, тем больше дров. Рукопись его постепенно покрывается черными полосками, крестами и пятнами. Она постепенно теряет свою белизну и делается черной. Зачеркиваются все слова, кроме некоторых междометий, числительных и некоторых наречий. Мачеха против союзов, потому что слово "союз" есть намек на незаконное сожительство и слияние сословий. Она отрицает местоимения третьего лица, потому что под словом "он" можно всё разуметь: и Ренана, и Лассаля, и "Московский телеграф", и Щедрина... Она не велит ставить запятые. Запятые, по ее мнению, есть намек.

  - Ты зачем это в своей рукописи поля оставил? - говорит она. - Для чего? Поля... поля... Где поле, там неурожай... Отрежь ножницами!

  Поэт кое-как дочитывает свой роман до конца.

  "...Старшина присяжных заседателей, - оканчивает поэт, - произносит дрожащим голосом: "Нет, не виновны". Публика аплодирует приговору".

  Старушенция вскакивает. Глаза ее полны ужаса. Чепчик сполз в сторону и обнаружил плохенькие, старушечьи косички.

  - Ты с ума сошел? Ты оправдываешь негодяев?!

  - Да так же и следует! Ведь они не виноваты, мачеха!

  - Не виноваты?! Да ты с ума сошел! За одно то, что они не слушаются старших, грубят товарищу прокурора и позволяют себе умничать на суде, их следует выпороть! Да разве ты не знаешь, что оправдательный приговор деморализует человека? Он портит! Он говорит, что преступления могут оставаться безнаказанными! Изволь заменить!

  Поэт зачеркивает "нет, не виновны" и пишет:

  "...Василия Кленского сослать в каторжные работы, в рудниках, без срока. Жену его, Марию, сослать в каторжные работы, на заводах, на 14 лет..."

  Фразу: "публика аплодирует приговору" старуха не велит зачеркивать.

  - Теперь твой роман годится, - говорит мачеха. - Можешь давать его читать кому угодно.

  Поэт целует костлявую руку старушенции и уходит.

  

  

  

  (ДО НОВОГО ПОЖАРА)

  Р е д а к т о р. Только теперь рисуете Бердичевский пожар?! Эка когда хватились! Вы бы еще через десять лет явились с этим рисунком.

  С о т р у д н и к. Гм. Черт возьми... Пропала работа, значит!

  Р е д а к т о р. Не печальтесь, впрочем! Мы отложим этот рисунок до нового пожара. Недолго ждать придется!

  

  

  

   МОЯ СЕМЬЯ

  

  

  (БЕСПЛАТНОЕ ПРИЛОЖЕНИЕ К ПРОШЕНИЮ

  

  

  

  О ВСПОМОЩЕСТВОВАНИИ)

  Тесть: Емельян Сидорович, отставной гардемарин. Мал ростом, худ, морщинист, но внушителен. Рожден в Кронштадте. Говорит, что купался в океане. Будучи в Константинополе, видел султана. Со времен отставки ищет место управляющего домом или имением. Не любит беспорядков и вечно читает мне нотации за нечистоплотность. Встает в четыре часа и сам чистит себе сапоги. Ложится в восемь часов. Спит в гостиной. Вечером долго молится в моем кабинете, причем приказывает мне стоять и не курить. Искусства любит, но наук не признает. Ждет, что меня арестуют за то, что я читаю газеты. По праздникам будит меня к заутрене. В день ангела получает визитную карточку от друга детства, капитана 2-го ранга П. А. Дромадерова. Вечно трется в кухне около бочки с квасом. Часто плачет.

  Теща: Глафира Кузьминична. Бабища шестидесяти лет, слезливое, богомольное, нравственное и вместе с тем в высшей степени ядовитое создание. Жалуется всем и каждому, что ее бог обидел зятем. Любительница цикорного кофе, сливок и рыбки. Мяса не ест: обет дала. Давно уже собирается умирать, но не умирает. Ежедневно ходит в гости. Хвастает, что ее старичок не употребляет горячих напитков. Сваха, дает деньги на проценты и скупает рухлядь. Меня величает "окаянным". Меня?! Я ли ее не кормлю? Я ли не выношу ее целодневных толков о том, что она чай без хлеба кушает? Я ли не даю ей денег на мазь Иванова, которой она по ночам натирает себе поясницу? Дрянь ты этакая!

  Брат моей жены: Иван Емельянович. Брандмейстер, изгнанный со службы за неумеренное употребление спиртных веществ. Ищет должности и хочет жениться на нравственной девушке. В женщинах прежде всего признает "ум". Собственноручно режет кур, гусей и уток. Ходит на базар за харчами. Верит в спиритизм. Со мной в ссоре. Клянется, что из меня не выйдет толку. Впрочем, ссора не мешает ему курить мой табак и по целым дням валяться на моей кровати. Хочет купить себе ружье. Родителей не почитает.

  Пантелей: другой брат моей жены. Служит кочегаром на железной дороге. Ходит к нам по субботам ночевать и всю ночь играет на гармонике. Обещает починить мне портсигар. Два раза судился у мирового судьи за буйство и два раза, по настоянию Ивана Емельяныча, подавал на апелляцию. Бьет Митю по голове. Умоляет меня, чтобы я его остриг. Пьяница.

  Костька: третий брат моей жены. Фельдшер, еженедельно пускает отцу кровь. Имеет в нашем околотке большую практику, но всё зарабатываемое пропивает. Любит читать романы и выписывает газету Гатцука, которую никому не дает читать, боясь, чтобы ее не запачкали. Рябой. Жениться не хочет, потому что в женщине видит причину всех зол. Дает от кашля детскую присыпку, приказывая употреблять ее внутрь на водке. Был в Москве на выставке и купил себе там прибор для показывания фокусов. Родителей не признает за их невежество. Меня не любит за то, что я не позволяю ему ставить на мой стол бутылки с лекарствами. Пьяница. Ворует у матери деньги и поедает ее варенья.

  Моя жена: Агаша. Маленькое, пришибленное, безгрудое, курносое, сутуловатое, но крикливое существо. На лице постоянное выражение испуга. Боится родителей, братьев, мужа, мышей, лягушек, тараканов, больших мух... Ежегодно родит. В детстве была переехана пожарными лошадьми. Пять лет тому назад я купил ей серебряные часы, но она их не носит и не заводит, боясь испортить. Читает, но писать не умеет. Плачет каждый день. Стирает пеленки - это ее специальность.

  Моя мамаша: Мавра Степановна, маленькая, согнутая старушенция. День и ночь боится воров и то и дело ходит посмотреть: заперта ли дверь? Вываривает из кроватей клопов и оклеивает стены картинками. Повитуха и костоправка. Опасный конкурент Костьки. Горячие напитки не отрицает.

  Тетенька (моя или женина; чья именно, не знаю): Заживо умершая. День и ночь лежит на печи, откуда никогда не слезает, Питается одним только чаем.

  Митя и Ваня: мои сыновья, близнецы. Гимназисты первого класса. Усерднейшие потребители единиц и двоек. За поведение имеют тройку. Курят и на заборах пишут скверные слова. Пробегая по улице, дергают за звонки и срывают с дверей визитные карточки. Секу их ежедневно.

  Зойка: моя дочь. Копается около печи в золе. Друг кошки и собаки, с которыми спит. По ночам плачет и не дает мне спать, за что бывает жестоко бита.

  

  

  

   МОСКОВСКАЯ ЕЗДА

  - Сердце обливается кровью, милый барон, когда посмотришь на этих несчастных страдальцев! Посудите, как, должно быть, тяжело им ездить на этих отвратительных извозчиках, на этой безобразной конке! Сколько мук и неудовлетворенных желаний. Бедные! А как тяжело, должно быть, пешком ходить! Поневоле станешь вольнодумкой, глядя на этих несчастных! Нет, барон, необходимы реформы и немедленные реформы! Нужно, чтобы все эти несчастные могли ездить в таких экипажах! Не знаю, чего это печать молчит!

  Шарабаны и седла. Можно видеть на пути в Петровский парк и Сокольники. Экипажи великолепные, седла тоже, лошади восхитительные, но ездоки ужасно плохи. Ни одного порядочного ездока... Трусь, трусь, трусь...

  Театральная карета. Сооружена в 1223 году и будет сдана в архив не позже 2500 года. Служит инструментом для покушения на убийство и самоубийство гг. артистов и артисток. В одиночку в ней не ездят, а ездят сотнями, памятуя, что на людях и смерть красна, что в компании и помирать не страшно. Вмещает в себя пять благородных отцов, 26 ingenues, 32 балерины и душ десять комических старух акимовской комплекции. Проезд бесплатный.

  Сама конка. Сооружена для того, чтобы ежеминутно сходить с рельсов и учинять контузии. Внутри вагона сосуд со свинцовой примочкой - для лечения ушибов, причиняемых ездой. Верхотура стоит три копейки, а нутро пятак. Билеты белые, желтые, красные... Прислуга замечательно вежливая. Дамам говорит "вы" и не бранится, когда покупают у нее билет. Внутри вагонов курить и учинять безобразия (все, кроме чтения "Московского листка") не дозволяется.

  Вечерний экипаж. Наемный. Оборван, измят и, обрызган грязью, но всего ведь этого не видно вечером... Нанимается преимущественно отставными джентлеменами и кокотками. Предостерегаем неопытных: изображены здесь эти дамы... Не примите за что-либо... Цена 10 руб.

  Ванька... Плюет в стороны, губами чмокает, вожжами хлещет. О скорости не хлопочет.

  Лихач... Художник забыл вожжи... Надо будет ему выговор сделать... Нынче нельзя без вожжей...

  Экипаж для подагриков и ревматиков. Лошадь необыкновенная: не жалеет, что ей не дают овса.

  

  

  

  

  РАЗДУМЬЕ

  - Завтрашний наш вечер должен удаться... Кажется я ничего не забыла... Три фазана, свежая икра, итальянский певец, живые стерляди, знаменитый художник, земляника, два генерала, великолепный осетровый балык, известный писатель... Да... Кажется, все...

  

  

  

  СРЕДИ МИЛЫХ МОСКВИЧЕЙ

  <24 МАЯ 1885 г.>

  - А у нас блины ноне!..

  - А к нам солдат пришел!..

  Кто из москвичей, прочитавши эти две строки, не вспомнит В. Н. Андреева-Бурлака, умевшего с таким юмором передавать спор двух крестьянских мальчуганов?!

  Теперь в Москве происходит нечто подобное. Хозяева двух московских садов, Зоологического и Эрмитажа, наперерыв прельщают Москву своими "блинами" и "солдатами" во всевозможных видах и формах... Но, собственно говоря, - о чем шумите вы, садовые витии? из-за чего вы спорите? У каждого из вас найдется своя публика, и каждому этой публики хватит на квас да на хлеб. В Зоологический побегут тысячи гривенников, а в Эрмитаж - сотни рублевок, - всякому свое, а результаты будут почти одни и те же, в чем мы и убедимся к осени... Смущаться не следует: убытков одни трусы пугаются, а кто летние сады хоть раз держал, тому никакая смерть не должна быть страшна.

  Старайтесь, господа: Москва с своей стороны постарается не обижать вас.

  ФОРМУЛЯРНЫЙ СПИСОК ПЕТЕРБУРГСКИХ ДАМ

  1) Чин, имя, фамилия, должность и проч... Петербургские дамы, гранд-дамы, вдовы и девицы разных фамилий. Состоят в должности бесструнных балалаек. Знаков отличия, кроме громадных турнюров и маленьких лбов, никаких не имеют, содержание получают от папаш, мамаш и супругов.

  2) Из какого звания происходят? Одни произошли от Коробочки, другие от Кукшиной, третьи вышли из пены Финского залива.

  3) Есть ли имение? Убеждений и собственных взглядов не имеют, зиждут же все свое умозрение на вычитанных фразах и слышанных словах. Из благоприобретенного следует отметить: крайнюю нетактичность, наклонность к психопатии, безделье и шальной взгляд на вещи.

  4) Где получили воспитание... не было ли каких особенных по службе деяний или отличий... и проч... Воспитание получили разное, но преимущественно в девичьих, где оказали особенные успехи в битье по щекам горничных. Высшее образование получили дома, читая "Модный свет" или бранясь с модистками. Из особенных по службе деяний следует отметить:

  a) Овации, устроенные итальянским певцам при отъезде последних на родину: слезы, целование рук, энергичное махание платками и проч...

  b) Отобрание у обер-психопатки Семеновой ее факсимиле и возведение ее на пьедестал натуры сверхъестественной.

  c) Аффектация и сильное нервное возбуждение по поводу показанного пальца и выеденного яйца.

  d) Распространение учения спиритов и реформаторов a la Пашков.

  e) Жертвоприножения г. Карабчевскому, защитнику душки Имшенецкого. Разделение на мелкие кусочки его бумаг, тралала и старых резиновых калош и сбережение этих кусочков на память...

  f) Овации, устроенные поручику Имшенецкому по поводу его оправдания. Дамы подняли его на руки и, щекоча под мышками, вынесли из здания суда и усадили на извозчика. При всем этом было пролито два ведра слез, сказано много пронзительных фраз и подарено миллион улыбок. При отсутствии в Петербурге истинных несчастных, униженных и оскорбленных, такой "несчастный", как Имшенецкий, является для филантропок просто находкой.

  5) Были ли в походах против неприятеля и в самых сражениях, и когда именно? Хотя и привыкли совать всюду свой нос, но в походах не были. Имели, впрочем, дела с неприятелем, поднося ему в истекшую русско-турецкую войну букеты, поя его в лазаретах шоколатом и учиняя с ним "aimons, chantons et dansons"*. Сражаются ежедневно с мужьями и горничными, хлопая тех и других по щекам, причем всегда, даже будучи побиты, выходят победительницами.

  _______________

  * Любовь, пение и танцы (франц.).

  6) Были ли в штрафах, под следствием и судом и проч... Проштравливаться приходилось не раз. Находились неоднократно под судом общественного мнения и прессы за свои "эксцентрики" и всякий раз пренебрегали приговором. По-видимому, неисправимы...

  Сей формулярный список имеет быть послан новозеландским дикарям, приславшим петербургским дамам дипломы на звание почетных гражданок Новозеландии.

  <20 ИЮНЯ 1885 г.>

  Люди шалят, шалят, да и бросают шалить, а существованию такой большой шалости, как тотализатор, у нас и конца не предвидится. Не нора ли его сдать в архив и записать в летопись преданий? Дело в том, что, с какой стороны ни взгляни, как ни поверни, тотализатор не приносит решительно никакой пользы, если не считать, конечно, 10%, дождем сыплющихся в карманы содержателя. Вред же, приносимый им, находится вне сомнения. Во-первых, не будь его, наши скачки были бы действительно диспутом лошадей и лошадиных заводчиков, а не изображали бы из себя что-то вроде громадной стуколки... Во-вторых, не будь тотализатора, не было бы и проступка против статьи закона, воспрещающей азартные игры. А что тотализатор игра азартная, бьющая на страсти, известно всякому, хотя раз побывавшему на скачках и, стало быть, возвратившемуся домой с пустыми карманами. В тотализатор "втягиваются" так же легко, как и в любую карточную игру... Заигравшийся обыватель рад заложить жену и детей, чтобы только попытать счастья на "Розе Бонер" или отыграться... Это - маленькое Монако, с тою только разницею, что самоубийства в Монако были и есть, а на скачках они только будут. Кому не приходилось видеть проигравшихся в пух и прах обывателей, возвращающихся со скачек?.. Красные, вспотевшие, словно кипятком ошпаренные, идут они пешком (деньги-то на извозчика - увы и ах!), не отвечают на поклоны, жестикулируют... Папаши проигрывают деньги, приготовленные для выдачи жене на провизию, мамаши топят и свое и мужнино, дети отдают лошадиному делу свои копейки, данные им на конфекты или учебники. Если не хотят тотализатор похерить, то хоть бы детишек отгоняли...

  

  

&n