Добролюбов Николай Александрович - Краткое изложение русской истории

  

  

   Н. А. Добролюбов. Собрание сочинений в девяти томах

   Том пятый. Статьи и рецензии (июль-декабрь 1859)

   М.-Л., ГИХЛ, 1962

   OCR Бычков М. Н.

  

   В предисловии к "Краткому изложению русской истории" г. Тимаев говорит, что решился издать его только потому, что "русская литература не богата руководствами по части отечественной истории". Мы на этот счет совершенно противного мнения: нам кажется, что наша литература наводнена учебниками русской истории. Сколько у нас издавалось сокращенных Карамзиных, сколько было "Кратких начертаний", просто "Начертаний", "Руководств" и "Кратких руководств", различных "Обозрений", "Опытов" и "Курсов". Кайданов, Константинов, Погодин, Полевой, Устрялов, Медовиков и много других, не столько ученых и известных, трудились для того, чтобы рассказать нам деяния наших предков.¹ Как же г. Тимаев обвиняет нашу литературу в бедности руководств по русской истории? Что-нибудь одно: или он незнаком с литературою своего предмета, или он просто - недобросовестен. И то и другое - с первого же раза не слишком располагает в пользу его книги. Но, может быть, он хотел сказать, что у нас мало хороших руководств? Но и в этом случае он неправ; ему следовало бы уж сказать: вовсе нет, а не мало. Притом же, если принять последний, предполагаемый нами смысл, то из него выходит заключение, что г. Тимаев имеет претензию считать свое руководство лучше всех, доселе вышедших у нас по русской истории. В таком случае мы должны быть к нему строже. Посмотрим же, что это за новый учебник.

   Каковы бы ни были недостатки прежних учебников, им нужно отдать справедливость в том, что они почти все написаны были грамотно и не искажали крупные черты фактов. В книге г. Тимаева даже и этого нет. В предисловии, например, мы находим такую тираду: "Рассказывая только важнейшее, сущность русской истории, я старался достигнуть краткости учебника; но при этом, желая придать занимательность учебнику, я вставил в рассказ событий описания некоторых нравов (!) и обычаев, некоторых частных случаев (описания случаев!) и частной жизни замечательных лиц; особенно же я заботился о ясности изложения, столь необходимой при первоначальном преподавании (только при первоначальном?) каждой науки". И этой ясности автор достигает тем, что одно и то же понятие выражает несколькими словами и даже фразами, совершенно однозначащими. Вот примеры. "Они (славяне) были живы и деятельны, грубы и дики" (стр. 8). "В храмах находились изображения богов - кумиры, истуканы, идолы; богам служили жрецы - волхвы, кудесники, гусляры" (стр. 9). "Одни из князей отличались умом и проницательностью, другие - отвагою и силою, третьи - могуществом и твердостью" (стр. 69) Такие характеристики беспрестанно встречаются и поражают своим совершенным бессмыслием; в самом деле, что за мысль может скрываться в повторении слов: сила и могущество, кумиры, истуканы и идолы, жрецы, волхвы и кудесники, и т п.? И как их отличить друг от друга? Но это еще ничего: тут еще только слова повторяются совершенно бестолково и ненужно. А то иногда у г. Тимаева целые фразы таким образом толкутся на одном месте. Например:

  

   Россия была богата произведениями природы, но по пространству своему очень мало населена. Население России принадлежало к татарскому, финскому и преимущественно славянскому (вот оно где очутилось!) племенам. Главное население России составляли (опять!) русские славянского происхождения; они отличались отвагою, здравым смыслом, терпеливостью; но в то же время русские были недеятельны, мало предприимчивы (какое соединение свойств: отвага, недеятельность, непредприимчивость!) и мало образованны. Русские были преданы (опять то же - от противного) суевериям, предрассудкам, старинным отцовским обычаям; напротив того (еще раз то же - наоборот), все новое, иноземное считалось худым, вредящим благочестию; поэтому (и в четвертый раз то же) Россия медленно подвигалась вперед в образовании и далеко отстала от Западной Европы; она представляла (пятый парафраз!!) богатство материальных сил и бедность сил нравственных (стр. 138).

  

   Из этого вы видите, до какой степени вяло и пухло рассказывает историю г. Тимаев. Присоедините к этому фразы вроде того, что Владимир "украсил Десятинную церковь иконами и сосудами" (стр. 21), что при Николае I "столица украсиласъ Благовещенским мостом и Московскою железною дорогою" (стр. 187), что "Петр сначала боялся воды, ибо в детстве, переезжая однажды реку, он испугался и долго боялся воды" (стр. 141) и т. п.; сообразите, что подобные фразы попадаются в книжке на каждых двух-трех страницах, и вы будете иметь понятие о слоге, каким она написана.

   Но не один слог в ней замечателен; замечательна и фантазия автора, заставившая его писать историю без всяких справок, вследствие чего беспрерывные ошибки и всякие вздоры пестрят чуть ли не каждую страницу. Например, вот что говорится о первом самозванце (стр. 109):

  

   Это был сын бедного дворянина, Юрий Отрепьев, отличавшийся умом, красноречием, отвагою; он служил сначала в доме Романовых, потом постригся в иноки под именем Григория, скитался из одного монастыря в другой, наконец прибыл в Москву, в Чудов монастырь. Находясь на службе у патриарха, он часто ездил с патриархом ко двору и пленился пышностью двора. Зная о неудовольствии народа против Бориса Годунова и имея некоторое сходство с царевичем Димитрием, Юрий решился этим воспользоваться; он бежал из монастыря в Литву, распустил слух, что царевич Димитрий жив, оставил иноческое звание и учился у запорожских казаков (в Литве-то!) военному искусству, а в школе учился польскому и латинскому языкам. (Хорошо выучился по латыни-то, подписывался - in perator!)

  

   И таким образом все рассказывается... А каковы недосмотры! На первой же странице говорится, например: "К северо-западным славянам принадлежат - поляки, чехи, моравы, находящиеся под властию Австрии и Пруссии". Итак, поляки - находятся под властью Австрии и Пруссии!.. О Никоне сказано, что он "издал Церковные законы, или Кормчую книгу, и собрание летописей" (стр. 128). "Из писателей, прославивших век Екатерины, особенно замечательны были: Богданович, Хемницер, фон Визин, Дмитриев, Державин и духовный писатель митрополит Платон" (стр. 175). Как точны сведения автора в русской литературе! Уж если он упоминает Хемницера и Дмитриева в период Екатерины, то надо бы тут же упомянуть и Ломоносова с Сумароковым, и Карамзина с Крыловым: и они ведь все видели царство Екатерины.

   Можно бы рассмотреть учебник русской истории еще со стороны исторических воззрений автора, распределения предметов в учебнике, приноровления к потребностям учащихся, и пр. Но совестно и начинать такие возвышенные речи по поводу такой книги, как "Краткое изложение" г. Тимаева. Он не умеет писать сколько-нибудь сносным образом и беспощадно перевирает самые обыкновенные факты.

  

  

   Аничков - Н. А. Добролюбов. Полное собрание сочинений под ред. Е. В. Аничкова, тт. I-IX, СПб., изд-во "Деятель", 1911-1912.

   Герцен - А. И. Герцен. Собрание сочинений в тридцати томах, тт. I-XXVI, М., изд-во Академии наук СССР, 1954-1962 (издание продолжается).

   ГИХЛ - Н. А. Добролюбов. Полное собрание сочинений в шести томах. Под ред. П. И. Лебедева-Полянского, М., ГИХЛ, 1934-1941.

   ГПБ - Государственная публичная библиотека им. M. E. Салтыкова-Щедрина (Ленинград).

   Изд. 1862 г. - Н. А. Добролюбов. Сочинения (под ред. Н. Г. Чернышевского), тт. I-IV, СПб., 1862.

   ИРЛИ - Институт русской литературы (Пушкинский дом) Академии наук СССР.

   ЛH - "Литературное наследство".

   Некрасов - Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем, тт. I-XII, М., Гослитиздат, 1948-1953.

   Писарев - Д. И. Писарев. Сочинения в четырех томах, тт. 1-4, М., Гослитиздат, 1955-1956.

   "Совр." - "Современник".

   Указатель - В. Боград. Журнал "Современник" 1847-1866. Указатель содержания. М.-Л., Гослитиздат, 1959.

   Чернышевский - Н. Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений, тт. I-XVI, М., ГИХЛ, 1939-1953.

  

  

   Впервые - "Журнал для воспитания", 1859, No 8, отд. VI, стр. 102-105, без подписи.

   H. M. Тимаев - автор учебных пособий официозного направления. Им же написан "Краткий учебник всеобщей истории", ч. 1-4, СПб., 1859-1865.

   Отзыв Добролюбова на эту же книгу H. M. Тимаева опубликован в No 5 "Современника" за 1859 год (см. т. 4 наст. изд.).

   Позже с резкой критической заметкой по поводу второго издания книги Тимаева выступил Чернышевский ("Совр.", 1861, No 5; Чернышевский, VII, стр. 987-988).

  

   1. Добролюбов имеет в виду следующие издания: "Краткое начертание всемирной истории", СПб., 1822 (1854 год - 16-е изд.), профессора Царскосельского лицея И. К. Кайданова; "Учебная книга истории Государства Российского", СПб., 1820, учителя петербургской гимназии Е. К. Константинова; "Начертания русской истории для училищ", М., 1835, профессора Московского университета М. П. Погодина; "Обозрение русской истории до единодержавия Петра Великого", СПб., 1846, беллетриста и историка Н. А. Полевого; "Руководство к первоначальному изучению русской истории", СПб., 1840 (1856 год - 10-е изд.), профессора Петербургского университета Н. Г. Устрялова; "Руководство к познанию русской истории", М., 1853, профессора Дерптского университета П. Е. Медовикова.