разве врагу,
Что у них все занятья важнейшие -
И торги, и финансы, и суд,
И что служат все люди умнейшие
И себя благородно ведут.
Что без них бы невинные плакали,
Наслаждался б свободой злодей,
Что подчас от единой каракули
Участь сотни зависит людей,
Что чиновник плохой без амбиции,
Что чиновник не шут, не паяц,
И не след ему без амуниции
Выбегать на какой-нибудь плац.
А уж если есть точно желание
Не служить, а плясать качучу,
Есть на то и приличное звание -
Я удерживать вас не хочу!
Так заключилась речь, имевшая вообще на присутствующих влияние сильное, но действие ее на Петра Иваныча было таково, что, может быть, ни в какие времена никакая речь не производила такого действия. Пораженный ею, из всех способностей, отпущенных ему богом, сохранил он только одну способность шевелить или, точнее, мямлить губами, да и то делалось с величайшим усилием, и вообще в ту минуту герой наш, страшно синий, походил на умирающего, которому есть сказать нечто важное, но у которого уже отнялся язык...
Только очутившись на улице и глубоко втянув в себя струю свежего воздуха, почувствовал он, что еще жив.
"Корабль, обуреваемый
Волнами - жизнь моя!
Судьбою угнетаемый,
В отставку подал я,
Немало тут утрачено -
Убыток - и большой!
А впрочем, предназначено
Уж видно так судьбой.
И есть о чем печалиться.
Нашел чего жалеть!
Смерть ни над кем не сжалится -
Всем должно умереть!
Почетные регалии,
Доходные места,
Награды - и так далее,
Всё прах и суета!
Мы все корпим, стараемся,
Вдаемся в плутовство,
Хлопочем, унижаемся,
А всё ведь из чего?
Умрем, так всё останется!
На срок пришли мы в свет...
Чем дольше служба тянется,
Тем более сует.
Успел уж я умаяться
В житейском мятеже,
Подумать приближается
Пора и о душе!
Уж лучше здесь быть пешкою,
Чем душу погубить...
А впрочем, что ж я мешкаю?
Уж десять хочет бить!
Есть случай к покровительству!
Тотчас же полечу
К его превосходительству
Ивану Кузьмичу -
Поздравлю с именинами...
Решится, может быть,
Под разными причинами
Блохова удалить
И мне с приличным жительством
Его местечко дать...
Не нужно покровительством
В наш век пренебрегать!.."
КАК ОПАСНО ПРЕДАВАТЬСЯ ЧЕСТОЛЮБИВЫМ СНАМ
Впервые опубликовано в изданном Н. А. Некрасовым юмористическом иллюстрированном альманахе "Первое апреля" (СПб., 1846), где рассказ сопровождается иллюстрациями А. А. Агина, П. А. Федотова и др.
Рассказ написан совместно Д. В. Григоровичем (гл. II, IV, V и VII > ), Достоевским (гл. III, VI, VII > ) и Н. А. Некрасовым (последнему принадлежат, вероятно, не только стихи, но и часть прозаических глав). Возможно участие каждого из соавторов и в соседних главах.
По предположению К. И. Чуковского, две строчки точек в двух местах первой главы отмечают стихи, выброшенные цензурой, причем в первом случае была изображена расправа барина с крепостным холопом.
Иллюстрированный альманах "Первое апреля" был издан Некрасовым после цензурного запрещения задуманного им совместно с Григоровичем и Достоевским альманаха "Зубоскал". В альманах вошли в числе других и материалы, предназначавшиеся для запрещенного "Зубоскала". Вероятно, это относится и к рассказу "Как опасно предаваться честолюбивым снам". В пользу такого предположения говорит упоминание среди авторов рассказа "г. Зубоскалова" (два других псевдонима: "Белопяткин" и "Пружинин" - принадлежат Некрасову; таким образом, псевдоним "Зубоскалов" является скорее всего коллективным псевдонимом Григоровича и Достоевского).
По тематике и общему колориту рассказ родствен социально-нравоописательным, "физиологическим" очеркам 1840-х годов писателей "натуральной школы" В то же время психологически углубленные описания сна, кошмара, "амбиции", мучений совести героя в принадлежащих Достоевскому главах связывают эти главы не только в стилистическом, но и в более широком - идейно-тематическом - плане с хронологически наиболее близкими им произведениями молодого Достоевского- "Двойником" и "Господином Прохарчиным".
Белинский (Отечественные записки. 1846. N 4), рекомендуя альманах читателю, отнес рассказ "Как опасно предаваться честолюбивым снам" к числу наиболее удачных среди помещенных в нем материалов, о которых критик писал, что это "болтовня живая и веселая, местами <...> лукавая и злая" 1
С 409. ...от смерти политики. - Слово "политика" употреблено здесь в старинном значении: вежливое, учтивое обращение.
С. 411 А девушке <...> не пристанет? - Цитата из поэмы А. С. Пушкина "Руслан и Людмила" (песнь 3).
С. 412. ...проиграл в одну пулю по копейке восемь рублей серебром... - Пуля (пулька, франц. poule) - партия игры в преферанс.
С. 413 ...еще двумя лицами, которых мы не хотим назвать. - Имеются в виду будочники
С. 414 "Клянусь звездою полуночной... - Комическая перелицовка монолога Демона "Клянусь я первым днем творенья..." из поэмы М. Ю. Лермонтова "Демон" (ч. 2, гл. 10).
С. 414 Клянуся пряжкой беспорочной... - Пряжка - наградной знак за беспорочную чиновничью службу.
С. 414 Клянусь ремизом бесконечным... - Ремиз (франц. remise) - в карточной игре недобор установленного числа взяток и штраф за этот недобор
С. 414. В дезабилье не выбегал... - Дезабилье (франц. deshabille) - домашнее платье.
С. 415. Они молчали оба... - Пародия на стихотворение Я. П Полонского "Встреча", впервые напечатанное в его сборнике "Гаммы" (М. 1844)
С. 416 ...в "Полицейской газете"... - Имеются в виду "Ведомости С.-Петербургской городской полиции"
С. 418. ...из "Соннамбулы"... - "Сомнамбула" (1831) - опера итальянского композитора В Беллини (1801-1835), входившая в 1840-х годах в постоянный репертуар петербургской Итальянской оперы. По свидетельству приятеля Достоевского, врача С. Д. Яновского, писатель в молодые годы восхищался "Нормой" - другой оперой этого композитора, где главная партия исполнялась итальянскими певцами Д. Борзи и А. Гризи.
С 419. ...мотивов из "Лучии"... - "Лючия ди Ламмермур" (1835) - опера итальянского композитора Г. Доницетти (1797-1848), также входившая в постоянный репертуар петербургской Итальянской оперы.
--------
1 См. Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М., 1955. Т. 9. С. 604-608.
Воспроизводится по изданию: Ф.М. Достоевский. Собрание сочинений в 15 томах. Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1988. Т. 1.