Дружинин Александр Васильевич - Очерк истории русской поэзии А. Милюкова

за то, что вы живете не на чердаке, а в чистой квартире. В деле личных прихотей и антипатий нет границ и пределов. Может быть, иной ценитель поэзии вменит Пушкину в недостаток его происхождение от боярина и недостаточное уважение, с которым упоминает он имя Митюшки-целовальника. Вся эта задорная игра частных воззрений может быть очень забавною, но основывать на ней свои приговоры о значении поэтов едва ли может быть дозволено.

   "Одна смерть избавила Пушкина от печальной необходимости видеть себя живым мертвецом посреди общества!" - И на такой странный, вопиющий, полный неблагодарности приговор вы решаетесь в противность вами же высказанным похвалам Пушкинской поэзии, наперекор глубокому сочувствию, которое вы сами к ней питаете! Если б голос г. Милюкова был голосом Зоила, не стоило бы и прислушиваться к нему, но наш критик чтит Пушкина, сердцем воспринял его уроки, и только одно памфлетическое начало могло увлечь его на подобную несообразность! Как писатель почтенный и даровитый, он должен близко знать круг лучших русских писателей, своих товарищей, пускай же скажет он нам, кто из числа этих лиц смотрит на Пушкина как на поэта отжившего, кто способен говорить о нем без душевного умиления, без любви беспредельной? Как автор, пользующийся вниманием публики, г. Милюков верно знает ее вкусы и был свидетелем того, как принято публикою новое издание сочинений Пушкина. Как любитель журнальной литературы, которой наш автор заплатил слишком тяжелую дань в книге своей, он может припомнить о том, как говорят наши журналы о Пушкине. Как же после всего этого вы, автор полезной и умной книги, решаетесь уверять нас, что Пушкин был бы мертвецом между нами, русскими литераторами и читателями? Вся душа наша возмущается от этого приговора. Если б Провидению угодно было продлить дни Пушкина, если б он теперь жил между нами, мы говорим смело и с полной уверенностью, его старость была бы завидною, великолепною старостью. Мы окружили бы его такой любовью, таким горячим благоговением, каких до сей поры не имел ни один из русских писателей. Гете под конец жизни имел хулителей и, что еще хуже, безумных поклонников, но Пушкин не имел бы ни одного врага, а преувеличенные восторги невоздержных хвалителей утонули бы в звуках общего сочувствия. Не мертвецом, но обожаемым отцом, просветителем и руководителем считали бы Пушкина мы все, русские грамотные люди. Мы сумели бы отплатить ему нашей любовью за смутную пору его юности, за "неотразимые обиды", нанесенные ему светом, за былую холодность неразвитой критики, за ветреность грошовых прогрессистов, благоговевших перед рукописными стишками Пушкина и холодно встретивших его последние поэмы. Мы слишком много обязаны этому мертвецу, обязаны ему, может быть, более чем кому-нибудь из людей, живущих и процветающих на свете. Не он ли возвышал души наши, не он ли раскрыл нам глаза на поэтические стороны нашей жизни, не он ли вскормил в нас тысячи светлых помыслов, не он ли возвысил звание и значение русского писателя в молодом нашем обществе? Жизнь его была так же благородна и безукоризненна, как его поэзия, и, может быть, сотни лет пройдут, покуда на Руси появится другая личность и другая поэзия, подобные пушкинским. Если вы наклонны к дидактике и прямой социальной пользе, то и тут вы должны преклониться пред заслугами Пушкина. Поэт, облагородивший и просветивший души тысячи русских людей, принес отечеству своему не менее пользы, сколько может принести ему самый ревностный изобличитель пороков и неправды. Воспитывайте общество, пробуждайте в нем возвышенные идеи и тогда требуйте от него прогресса, а разве Пушкин, влиянием своей поэзии, не воспитывал нашего общества? До сих пор человек, полюбивший пушкинскую поэзию и изучивший поэта со страстию, на пути нравственного усовершенствования стоит выше всякого книгоеда, проглотившего всю русскую литературу. Поколения, еще не родившиеся, будут иметь в Пушкине учителя и пророка, истолкователя родной русской поэзии, утешителя в скорбные минуты, вдохновителя на все доброе и благое в жизни. И такого поэта вам угодно назвать мертвецом в отношении к нашему живому и движущемуся времени! Может быть, он и мертвец, но пусть Бог, для блага и величия России, посылает ей хоть одного такого мертвеца на столетие. Английский эксцентрик Карлейль называет мертвецов вроде Пушкина героями, вождями человечества, людьми зрячими и открывающими глаза ослепленных! Откровенно признаемся, что такое мнение нам кажется более справедливым, нежели приговор господина Милюкова.

  

  

   Тексты статей А. В. Дружинина подготовлены по изданию: Дружинин А. В. Собр. соч., т. VII. Спб., 1865 (за исключением статьи "Стихотворения Н. Некрасова" - см. примеч.) и приводятся с сохранением некоторых авторских особенностей орфографии и пунктуации.

  

  

   Впервые опубликовано: Библиотека для чтения, 1858, N 10, отд. V, С. 1-46. Подпись: Ред.

   Рецензируемая книга А. П. Милюкова (опубликована в 1847 г.). - наиболее значительный его труд - в 1858 г. вышла вторым изданием. Во взгляде на литературу Милюков во многом следует Белинскому, хотя и не без уклонений (отмеченных, например, в статье Н. А. Добролюбова "О степени участия народности в развитии русской литературы", 1858).

   ¹ Наибольшей известностью пользовалась сатира М. В. Милонова "К Рубеллию" (1810), которая была воспринята современниками как инвектива против Аракчеева.

   ² С именем Перикла, стратега Афин в 443-429 гг. до н. э., связана эпоха политического и культурного расцвета, когда Афины превратились в центр эллинского мира. Медицисы - род Медичи, правивший Флоренцией в 1434-1737 гг.; происходившие из этого рода Казимо Старший и Лоренцо Великолепный (последний - философ и поэт) способствовали развитию культуры Возрождения во Флоренции. Эпоха правления французского короля Людовика XIV (самостоятельно правил с 1661 по 1715 г.) также отмечена замечательными явлениями в области искусств и науки.

   ³ Друзьями старины Дружинин называет славянофилов; защитники нового порядка - "западники", т. е. Герцен, Белинский и др.

   ⁴ Речь идет о работе О. Тьерри "История завоевания Англии норманнами" (1825).

   ⁶ Дружинин, сопоставляя расхожее и слишком отвлеченное представление об Испании с живыми впечатлениями о стране и народе, несомненно, имел в виду книгу русского литератора В. П. Боткина "Письма об Испании" (1847-1848), которую Чернышевский назвал "живой и полной картиной страны". Об этой книге см. статью Дружинина "Письма об Испании В. П. Боткина. Спб., 1857" (Дружинин А. В. Собр. соч., т. VII. Спб., 1865, с. 381-414).

   ⁶ Д. Манин возглавлял борьбу венецианцев против австрийского господства и руководил обороной Венеции в 1848-1849 гг.

   ⁷ То есть литераторов-славянофилов.

   ⁸ Ярким образчиком таких "лиц" был С. А. Бурачок, редактор одиозного журнала "Маяк" (1840-1845), программой которого было противодействие западному просвещению с позиций "русской народности", понимаемой в крайне реакционном смысле. Бурачок и сотрудничавшие с ним А. Мартынов, В, Зотов, Н. Кукольник, Н. Полевой находили "безнравственными" многие явления в русской литературе, в том числе творчество Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Белинского, усиливали религиозно-морализаторскую тенденцию журнала. А. А. Григорьев видел в "Маяке" целую эпоху "из истории мракобесия".

   ⁹ Нука-Гива (Нукагива) - остров в архипелаге Маркизских островов.

   ¹⁰ Шотландский писатель Д. Макферсон, изучив шотландский фольклор, написал две героические поэмы "Фингал" и "Темора", которые были изданы как сочинения легендарного кельтского поэта III века Оссиана и под этим именем вошли в последующую литературу.

   ¹¹ Т. Перси, английский собиратель фольклора, издал в 1765 г. сборник "Памятники старинной английской поэзии".

   ¹² "Рейнеке-Фукс" - нижненемецкий вариант распространенного в Европе "Романа о Лисе", памятника "животного эпоса". "Роман о Лисе" в сатирической форме изображал короля, феодальную знать, духовенство.

   ¹³ "Avocat Pathelin" - "Адвокат Патлен" ("Господин Пьер Патлен") - анонимный французский фарс XV в., в котором изображены изворотливый плут адвокат Патлен, глупый судья, скупой торгаш и хитрый пастух.

   ¹⁴ В 1641-1661 гг. против Д. Мазарини, тогда первого министра Франции, было направлено немало сатирических литературных произведений, выражающих настроения Фронды. Авторами памфлетов были П. Скаррон, Г. Патен и др.

   ¹⁵ Маркиза де Помпадур (Ж.-А. Пуассон) была с 1745 г. фавориткой французского короля Людовика XV и оказывала влияние на государственные дела, что послужило поводом для многочисленных сатирических произведений.

   ¹⁶ Наибольшей известностью пользовалась политическая сатира Д. Драйдена "Авессалом и Ахитофель" (1681).

   ¹⁷ Вероятно, речь идет о суждениях Добролюбова, высказанных в статье "О степени участия народности в развитии русской литературы" ("Современник", 1858, N 2), где рецензировались те же "Очерки..." А. Милюкова. По поводу оценки Милюковым сатирического направления в русской литературе Добролюбов писал: "Сатирическое направление, разумеется, хорошо; кто же об этом спорит? Но зачем приходить от него в такой восторг? зачем приписывать ему исправление нравов общества? зачем считать его каким-то двигателем? Стоит всмотреться пристальнее в нашу сатиру, чтобы убедиться, что она проповедовала зады" (Добролюбов Н. А. Собр. соч., в 9-ти т. Т. II. М.-Л., 1962, с. 265). Отказывая в действенности всей догоголевской сатире, Добролюбов не соглашается с Милюковым и в оценке новейшей сатиры. "Мы же, со своей стороны, - пишет Добролюбов, - признаем только плодотворность сатиры Лермонтова, Гоголя и его школы - да и то не в таких громадных размерах, как представляет г. Милюков" (там же, с. 271).

   ¹⁸ П. И. Мельников-Печерский и И. В. Селиванов в 1850-е годы выступали в общем потоке "обличительной" литературы ("Старые годы", "Бабушкины россказни" Печерского; "Провинциальные воспоминания из записок чудака", "Мордва" Селиванова).

   ¹⁹ Строки из стихотворения Пушкина "Поэт и толпа".

   ²⁰ Ср. в поэме Пушкина "Езерский";

  

   Кто б ни был ваш родоначальник,

   Мстислав Удалый иль Ермак,

   Или Митюшка-целовальник,

   Вам все равно - конечно так...

  

   Как и в стихотворении "Моя родословная", Пушкин имеет в виду плебейское происхождение многих новейших дворянских родов.