МАЙКОВ, Аполлон Николаевич [23.V(4.VI).1821, Москва - 8.(20).III.1897, Петербург] - поэт. Родился в семье известного живописца, позднее академика императорской Академии Художеств,- Николая Аполлоновича Майкова (1796-1873). Детство поэта прошло в Москве и в подмосковном имении, но дальнейшая его судьба связана с Петербургом, куда семья переселилась в 1834 г. Первоначальное образование М и его брат Валериан (1823-1847), в будущем видный литературный критик, получили дома, в основном под руководством друга их отца литератора - В. А. Солоницына. Историю словесности братьям преподавал тогда еще мало кому известный писатель И. А. Гончаров, вспоминавший позднее, что дом Майковых "кипел жизнию, людьми, приносившими сюда неистощимое содержание из сферы мысли, науки, искусств" (Гончаров И. А. <Н. А. Майков. Некролог> // - Голос.-1873.- No 238.- 29 авг.). Майковы вместе с членами их домашнего кружка (В. Г. Бенедиктовым, И. А. Гончаровым, П. П. Свиньиным и др.) "выпускали" рукописный журнал ("Подснежник") и альманах ("Лунные ночи"), куда включались первые опыты юного М. В те годы он под влиянием отца увлекался живописью, а под воздействием друзей дома и матери (Евгении Петровны, урожденной Гусятниковой, 1803-1880), позднее выступавшей в печати с повестями и стихотворениями, пробовал силы в поэзии.
В 1837 г. М. поступил на юридический факультет Петербургского университета, но литературных занятий не оставлял; не раскрывая своего авторства, напечатал несколько стихотворений ("Одесский альманах на 1840 год"; "Библиотека для чтения" и "Отечественные записки" за 1841 г.). Теперь его поэтические занятия поощрялись уже не только друзьями дома: на М. обратили внимание университетские профес: сора, в особенности П. А. Плетнев, многие годы опекающий поэта и знакомивший крупнейших литераторов, в частности Жуковского и Гоголя, с его произведениями.
В начале 1842 г. вышел в свет первый поэтический сборник М. В литературных кругах особый интерес вызвал открывавший его раздел "В антологическом роде" - цикл стихотворений, близких жанру элегии и одновременно ориентированных на античную эпиграмму. Исключительно высокую оценку антологической лирике М. дал В. Г. Белинский, утверждавший, что "эллинское созерцание составляет основной элемент таланта" поэта, и восхищавшийся пластичностью и грациозностью образов, "виртуозностию отделки" стиха, "поэтическим, полным жизни и определенности языком" (Собр. соч.: В 9 т.- М., 1979.- Т. 4.- С. 344-346). Хотя Белинский и другие рецензенты сочли удачными далеко не все стихотворения, сборнику сопутствовал громкий успех, выдвинувший М. в число лучших отечественных поэтов. "Кажется,- замечал Плетнев,- я читал идеи Дельвига, переданные стихами Пушкина" (Переписка Я. К. Грота с П. А. Плетневым.- Спб., 1896.- Т. 1.- С. 483).
Подобно антологической лирике Пушкина, стихотворения М. тяготеют к фрагменту, лишенному действия и воссоздающему статические, пластичные образы: "мирно уснувших двух нимф" ("Эхо и молчание", 1840), "вакханку молодую" ("Вакханка", 1841), "домик наш укромной" ("Прощание с деревней", 1841), "вместительный <...> кубок" ("Барельеф", 1842). М. отказался от традиционной для "подражаний древним" любовной тематики, предпочитая описательную, в особенности пейзажную лирику. Природа для поэта полна скрытого смысла ("все думу тайную в душе моей питает"); населенная мифологическими существами - "дриадами, увенчанными дубовыми листами", "толпою легкокрылой" нимф, фавнами "с хмелем на челе" - природа одухотворяется, психологизируется и как бы отождествляется с прекрасным миром языческой древности. Однако разлитый в этом мире идиллический покой, гармоническая уравновешенность уже недостижимы и чужды поэту: "Я втайне бы страдал и жаждал бы порой / И бури, и тревог, и воли дорогой, / Чтоб дух мой крепнуть мог в борении мятежном..." ("Раздумье", 1841; ср. со стихотворением Дельвига "Тихая жизнь"). Испытав, очевидно, влияние Лермонтова, М. создал нетрадиционный для антологической лирики образ мятущегося, рефлексирующего поэта.
Закончив университет первым кандидатом (1841), М. определился на службу в министерство финансов. Однако вскоре он получил от Николая I пособие для путешествия за границу. Большую часть времени он провел в Италии, занимаясь поэзией и живописью, побывал в Париже, где слушал лекции по изобразительному искусству и литературе, посетил Дрезден и Прагу. Вернувшись в 1844 г. в Россию, М., не располагавший значительным состоянием, вынужден был искать службу. Сначала он получил место в Румянцевском музее (тогда находившемся в Петербурге), затем перешел в петербургский комитет иностранной цензуры.
Впечатления от Италии нашли отражение во втором сборнике стихотворений М. "Очерки Рима" (Спб., 1847). Как бы оправдывая надежды Белинского, хотевшего видеть его не только "антологическим", но и "современным поэтом" (статья "Русская литература в 1842 г."; Собр. соч.: В 9 т.- М., 1979.- Т. 5.- С. 207), М. рисовал рядом - и чаще всего по контрасту - с величественными руинами и роскошной природой "классического" Рима убогий быт бедняков и будничные уличные сценки (см. стихотворения "Нищий", "Капуцин", оба - в 1844 г.)- Вместе с тем М. был далек от установки на прозаичность: "пестрая толпа вдоль улиц тесных", ребенок "с чернокудрявой, смуглой головой", "разутый капуцин <...> в истертом рубище" - все эти картины, наделенные под его пером экзотическим колоритом, эстетизировались, получали мощный поэтический заряд. Хотя в новом сборнике стихотворений лексика и ритмика стали разнообразнее, кардинальных изменений поэтики не произошло: М. по-прежнему опирался на традиционный элегический словарь ("дух суровый и угрюмый", "мятежных чувств избыток"); как и ранее, в цикле преобладала пейзажная лирика и статичные зарисовки; сохранялась и непреодолимая дистанция между поэтом и изображаемым миром: притягательная простота и естественность итальянской жизни, подобно древней идиллии в антологических стихотворениях, были недоступны поэту, не способному жить "...без размышлений, / Без тоски, без думы роковой" ("Fortunata", 1845).
Вернувшись из заграницы, М. погрузился в литературную жизнь Петербурга, стал постоянным сотрудником ведущих периодических изданий - "Отечественных записок", "Финского вестника", "Современника"; выступал с критическими статьями о литературе и изобразительном искусстве (в частности разбирал работы Айвазовского, Ф. П. Толстого, Федотова), отстаивая эстетические принципы "натуральной школы". Поэтика "школы" оказала воздействие и на его собственную творческую практику: М. написал ряд прозаических произведений, близких жанру физиологического очерка ("Завещание дяди племяннику", 1847; "Старушка. Отрывки из записок праздного человека", 1848; и др.) и поместил в "Петербургском сборнике" (Спб., 1846) поэму "Машенька", в которой высмеивал "плаксивый тон" элегий, ориентируясь в основном на разговорную лексику и интонацию, иронизировал над романтическими штампами, рисуя по преимуществу прозаическую действительность. "Уменье представлять жизнь в ее истине",- так в рецензии на "Петербургский сборник" Белинский характеризовал новую грань дарования поэта (Собр. соч.- М., 1982.- Т. 8.- С. 148). Доброжелательно откликнулся Белинский и на изданную ранее поэму М. "Две судьбы" (Спб., 1845), в которой также ощутимо воздействие "натуральной школы", обогащенное вместе с тем традициями Лермонтова: в центре поэмы - герой печоринского склада, наделенный типичными, по отзыву Герцена (см.: Собр. соч.: В 30 т.- М., 1954.- Т. 2.- С. 411), чертами мыслящего дворянина 40 гг., но в финале показанный духовно деградировавшим, опустившимся обывателем.
В 40 гг. М. сблизился с кружком Белинского, в частности - с Тургеневым и Некрасовым, изредка посещал "пятницы" М. В. Петрашевского, поддерживая самые тесные контакты с Ф. М. Достоевским и А. Н. Плещеевым (позднее следственная комиссия по делу петрашевцев допрашивала М.; за ним был установлен секретный надзор). Однако а полной мере идей утопического социализма поэт не разделял. Уже тогда зародился его сочувственный интерес к идеям славянофильского толка, получившим с 50 гг. решительный перевес в системе взглядов М. "Только та форма,- писал он о государственном строе,- которая выработана историей, и есть лучшая" (письмо к А. В. Никитенко - цитируется по кн.: Ямпольский И. Г. Поэты и прозаики.- Л., 1986.- С. 136). Идеализация "патриархально-монархической формы" правления, подъем патриотических чувств, возбужденных началом Крымской войны, привели М. к примирению с николаевским режимом к созданию верноподданических произведений (посвященное Николаю I стих. "Коляскам, при жизни М. не печаталось; сборник стих. "1854-й год".- Спб., <1855>), вызвавших нападки не только врагов, но и друзей поэта. Н. Ф. Щербина, например, в своих эпиграммах прямо называл его, "хамелеоном" и "льстивым рабом". Однако после поражения России в войне М. изменил свое. отношение к николаевскому царствованию ("Это была моя глупость, но не подлость",- говорил он, по свидетельству Я. П. Полонского // Голос минувшего.- 1919.- No 1/4.- С. 107), и, как, писала близко знавшая М. мемуаристка, "наступила его лучшая пора" (Штакеншнейдер Е. А. Дневник и записки.- М.; Л,, 1934.- С. 48): возросла популярность поэта, он с успехом выступал на публичных литературных чтениях, печатался в крупнейших журналах. Но к середине 60 гг. М. вновь и теперь уже окончательно перешел на консервативные позиции: он страстно осуждал радикально настроенную молодежь, солидаризировался с Катковым в оценке польского восстания и национальной политики России, В основу мировоззрения М. в зрелые годы легли почвеннические идеи, сблизившие его с Ап. Григорьевым, Н. Н. Страховым и Достоевским (тесную дружбу с которым поэт пронес через всю жизнь). Разделяя идею избранности русского народа, М. стал одним из заметных участников панславистского движения: историческую роль России он видел в объединений всех славянских народов, в первую очередь - в освобождении славян из-под турецкого владычества. О России в связи со "славянским во" просом" он писал Достоевскому: "... раз увидав ее в этом свете, поймешь ее <...> и безусловна ей отдашься, ибо получаешь цель деятельности, осязательную, живую, историческую..." (Достоевский Ф. М. Статьи и материалы.- М.; Л.- Сб. 2, 1924.- С. 341). Искусство, по мысли поэта, призвано углублять национальное самосознание и прежде всего - историческую память народа. Судьба славян стала поэтому предметом постоянных поэтических раздумий М.
Во многих произведениях 50-80 гг.- в небольшой поэме "Клермонтский собор", в циклах стихотворений "Из славянского мира", "Дома", "Отзывы истории" - М. обращался к прошлому и к его отголоскам в настоящем, к нравственным идеалам народа. Поэтизируя эти идеалы, М. никогда, однако, не закрывал глаза на противоречивость национального характера, но "в диком мраке и глуши" его привлекали прежде всего "светлые мгновенья" (стихотворение "Дорог мне, перед иконой...", 1868).
Стремясь в духовном мире простонародья обрести нравственно-психологическую опору, М. ориентировал свою художественную систему на фольклорную поэтику, на традиции древнерусской словесности, считая литературную архаику живым "поэтическим фондом в душе русского народа" (письмо М. П. Погодину от 18. X. 1869, ЦГАЛИ). Перу М. принадлежали вольные переводы и стилизации белорусских и сербских народных песен, поэтическое переложение "Слова о полку Игореве" ("Заря".- 1870.- No 1), заслужившее репутацию одного из лучших произведений поэта. В своем оригинальном творчестве М. опирался на культуру, имевшую многовековую традицию. Так, создавая драматическую поэму о раскольниках "Странник" (1864), он, по его собственному признанию, почерпнул основные образы и картины из "рукописной раскольничьей литературы", и, будучи "увлечен этими поэтическими красотами, попытался воспроизвести их <...> в новой, нынешней форме поэзии" (<Предисловие к "Страннику"> // Майков А. Н. Избранные произведения.- Л., 1977.- С. 847).
Поэт осознавал свой творческий путь как неустанное духовное восхождение и самосовершенствование: "В чем счастье?.. / В жизненном пути, / Куда твой долг велит - идти, / Врагов не знать, преград не мерить, / Любить, надеяться и - верить" ("В чем счастье?...", 1889). Вместе с тем его эволюция была связана и с изменением политических убеждений, соотносилась с литературным и общественным движением эпохи. Ни одно из произведений М. так четко не проясняет контуры его развития, как трагедия "Два мира", созревавшая долгие годы и позволяющая говорить о поразительной цельности поэтического пути М. "Римские сцены", "Олинф и Эсфирь" (1841), лирическая драма "Три смерти" (1857) и ее вторая часть "Смерть Люция" (1863) и, наконец, обе редакции поэмы "Два мира" (1872, 1881) - это вехи работы М. над возникающим еще в конце 30 гг. поэтическим замыслом, посвященным эпохе раннего христианства в его столкновении с язычеством. Если на начальных этапах работы поэта более всего привлекала античность, эпоха распада Римской империи, то позднее авторский интерес переместился к христианству, его драматическому противостоянию язычеству. Поэма "Два мира", за которую М. была присуждена Пушкинская премия Академии наук (1882), вызвала в литературных кругах и восторженные,, и пренебрежительные отзывы. Однако по мере появления в печати различных редакций этого многолетнего труда М. вырос в глазах современников в крупнейшего русского художника - "объективного", тяготеющего к эпической масштабности поэта, творчество которого "всегда будет звучать в потомстве как могучей, стройный и весьма сложный заключительный аккорд пушкинского периода русской поэзии" (Голенищев-Кутузов А. А. Некролог // Журнал министерства народного просвещения.- 1897.- No 4.- Отд. IV.- С. 53).
Соч.: Избранные произведения / Вступ. ст. Ф. Я. Приймы. Сост., подготовка текста и примеч. Л. С. Гейро.- Л., 1977; Письма к Ф. М. Достоевскому / Вступ. ст. и публикация Н. Т. Ашимбаевой (1867-1878) // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1982.- Л., 1984.
Лит.: Покровская Е. Достоевский и петрашевцы // Ф. М. Достоевский. Статьи и материалы / Под ред. А. С. Долинина.- Пб., 1922; Перцов П. П. Литературные воспоминания. 1890-1902.- М.; Л., 1933; Ямпольский И. Г. Из архива А. Н. Майкова // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского дома на 1974 год.- Л., 1976; Ямпольский И. Г. Из архива А. Н. Майкова // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского дома на 1976 год.- Л., 1978; Ямпольский И. Г. Стихотворение А. Н. Майкова "Коляска" // Ямпольский И. Поэты и прозаики.- Л., 1986.
Источник: "Русские писатели". Биобиблиографический словарь.
Том 2. М-Я. Под редакцией П. А. Николаева.
М., "Просвещение", 1990
OCR Бычков М. Н.