Плеханов Георгий Валентинович - Торжество социалистов революционеров

  

  

   По-видимому, гг. социалисты-революционеры были твердо уверены, что их "доклад" международному Амстердамскому конгрессу {Rapport du Parti Socialiste Révolutionnaire de Russie au Congrès Socialiste International d'Amsterdam. Août 1904.} не прочтет решительно никто. Иначе трудно объяснить себе ту... развязность, с которой они в "Революционной России" жалуются на "клеветы наших (т. е. социалистов-революционеров) соперников", повинных в том, что в среде западноевропейской революционной социал-демократии наши "революционные авантюристы" пользуются самой незавидной славой.

   "Западноевропейские социалисты... ознакомлялись с русскими делами до последнего времени крайне односторонне, почти исключительно из русских социал-демократических источников" ("Революционная Россия" No 52). Во-первых, это неверно, ибо гг. социалисты-революционеры издают специально для "ознакомления" западноевропейской публики журнал на французском языке ("Tribune Russe"), да и вообще, по части саморекламирования, не оставляют желать ничего лучшего. Русские читатели могут составить себе достаточное понятие об этом "социально-революционном" искусстве хотя бы по тому фейерверку и шуму, который герои "Революционной России" устроили по поводу занятия места "в семье социалистических партий". Так как международный конгресс не считает ни нужным, ни возможным входить в разбирательство истинной ценности и значения тех "партий", которые так или иначе примазываются к движению пролетариата, то социалисты-революционеры получили возможность... "петушком, петушком" бежать за победоносной колесницей отрицаемого ими только пролетарского классового движения. Вот только и всего. И говорить по этому поводу, что "мы заняли в семье социалистических партий место, соответствующее значению нашей деятельности, нашей программы и тактики", кричать о каком-то "торжественном (?) утверждении наших прав" по малой мере странно.

   "Революционная Россия" в этом случае так же сознательно рассчитывает на простецов, как и тогда, когда она в доказательство пассования социал-демократии перед "историческим значением нашей борьбы, нашей тактики, существования нашей партии вообще" приводит... что бы вы думали? - что "социал-демократическая делегация не решилась и заикнуться перед конгрессом или перед его бюро о неутверждении полномочий нашей делегации". Как прекрасно известно Хлестаковым "Революционной России", еще до начала конгресса бюро постановило, что каждая организация сама проверяет свои мандаты, но... бывают случаи, что для "торжественности" и "нехотя согрешишь".

   Если гг. социалисты-революционеры разводят такие "небылицы в лицах" перед русскими читателями, то понятно, что перед "мало знакомыми с русскими делами" западноевропейскими социалистами они еще меньше стесняются. Здесь "меру разуметь" и совсем уж не нужно! Правда, "Революци-онная Россия" сокрушенно доводит до сведения своих читателей, что "наши (соц.-рев.) попытки отвечать (в иностранной, особенно немецкой, социал-демократической прессе) на худшие вылазки против нас оставались втуне. Вежливо, "с социал-демократическим приветом" извещали нас, что, к сожалению, по тем или иным причинам (не всегда было легко понять, по каким) редакция не считает удобным поместить наш ответ". И приписываются эти неудачи исключительно поездкам "Георга" (каково остроумие!) Плеханова в Цюрих к Бебелю. Но нам чудится, что дело обстоит гораздо проще и что "Революционная Россия" может спокойно перестать следить за поездками т. Плеханова. Нам думается: да уж не были ли "ответы" гг. соц.-рев. составле-ны так же... добросовестно, как составлен их "доклад" конгрессу? Не пото-му ли именно им было не всегда легко понять действительные мотивы "веж-ливых" отказов?

   Что говорить! Своего противника, конечно, всякий может не понять или понять превратно, и потому, сознаемся откровенно, мы были крайне довольны, увидев "доклад" социалистов-революционеров. Теперь-то уж, конечно, все недоразумения рассеются, думали мы. Правда, мы, вообще говоря, не ожидали, чтобы гг. социалисты-революционеры ясно и определенно высказали свои принципы, по той простой причине, что "самая прекрасная девушка в мире не может дать больше того, что у нее есть". Но все же по одному вопросу, по крайней мере, по вопросу о "терроре", думали мы, социалисты-революционеры не преминут, конечно, вынести на "свет гласности", столь страстно призываемой ими, все, что только могут сказать в защиту своего "метода". И, признаться, мы ожидали, что правдивое изложение социалистами-революционерами их взглядов на террор навсегда излечит от некоторых симпатий к нему тех западноевропейских товарищей, в которых чувство непосредственной радо-сти по поводу всякого удара, нанесенного царизму, заглушает иногда голос политического разума. Русские "марксистообраэные софисты", по уверению "Революционной России", "боятся вмешательства революционного интер-национала в наши домашние споры". По этой-то именно причине они, веро-ятно, стараются помещать "систематически на столбцах "Neue Zeit", "Vorwärts", "Leipziger Volkszeitung" и др. фактические сообщения, заметки и статьи, словно только что сорвавшиеся со страниц "Искры". Напротив, "наша партия", партия социалистов-революционеров, "не страшится света гласности и всестороннего обсуждения своей тактики".

   Итак, "русский читатель легко себе представит, в каком виде предстали перед западноевропейскими товарищами русские террористы"... после опубликования "доклада" партии социалистов-революционеров! Нам даже страшно стало, когда мы подумали, что маленький доклад одним ударом может разрушить то здание "предрассудков и предубеждений" против террора, которое мы так старательно созидали среди европейских товарищей своими "фактическими сообщениями".

   Но страшен сон, да милостив бог. С авторами "доклада" случился странный казус: недосмотр, недоразумение, внезапный паралич памяти... что угодно, только, разумеется, не боязнь "света гласности". Как бы то ни было, однако, приходится с грустью констатировать, что "революционному интернационалу", по крайней мере до следующего конгресса, придется подождать печатного доклада о терроре "партии социалистов-революционеров". Ибо в докладе, представленном Амстердамскому конгрессу, об этом деликатном предмете не говорится ни слова, ну так-таки ни единого слова! Каков пассаж для любителей "гласности"! Каково посрамление для "идейных противников", распространявших "басни и инсинуации" насчет беспринципности социалистов-революционеров!

   Нам вспоминается сцена в комиссии по вопросу о международном регулировании тактики, когда взял слово "гражданин" Рубанович; мы помним тот акафист святому террору, который нескончаемым потоком лился из его уст, вызвав, наконец, нетерпеливые восклицания со стороны "товарищей" и требование прекратить уклонение от темы со стороны председателя комиссии, тов. Трульстра. "Гражданин" Рубанович, слов нет, не прятал в карман "террора" своей "партии", и мы готовы были рукоплескать его откровенности и любви к "гласности". Но одна мысль охладила наш восторг. Ведь г. Рубанович разливался соловьем о терроре... после "Плеве", а "доклад" был написан и напечатан до "Плеве"! Признаемся, способ осведомления заграничных "товарищей" несколько своеобразный, но уж во всяком случае не "односторонний".

   До "Плеве" - о "боевой организации" заявляется глухо лишь, что она "старается вести непосредственную революционную борьбу против царизма" (стр. 16 "доклада"), после "Плеве" - все "сказки" о терроре "уже почти рассеялись, благодаря лишь одному активному участию нашей делегации в Амстердамском съезде". До "Плеве" - в числе "деяний" партии пе-речисляется всеобщая стачка 1903 г. и крестьянский бунт 1902 г., но ни звуком не упоминается ни об одном покушении. Ни Балмашев, ни Гершуни, ни безвестные уфимские революционеры не нашли себе места на страницах "доклада". И гг. социалисты-революционеры имеют еще мужество жаловаться на "клеветнические выходки в деле Балмашева", не понимая, что ни один самый ярый враг террора не мог нанести худшего оскорбления смелому революционеру, чем "доклад" самих социалистов-революционеров! Партия, отрекающаяся от своих собственных "героев"! Партия, наскоро запихивающая их трупы куда-нибудь подальше, чтобы никто не увидел! Партия, "перед семьей социалистических партий" трусливо сторонящаяся (чтобы не скомпрометировали!) от тех, беззаветное самоотвержение которых только и скрашивает несколько всю неприглядную картину ее беспринципности! И все это с целью "торжественно" засесть в международном бюро! Какая милая картина! Какой ослепительный поток "света гласности"! Какая мужественная защита своих "принципов"! Это - до "Плеве". А после "Плеве", - о, после "Плеве" опять и "светлая память" Балмашева, и "геройская натура" Гершуни, и "самоотверженные борцы" 15 июля, - все это снова вытаскивается на свет божий, все это снова пойдет в ход, все это вдруг снова нужно, ибо на все это есть теперь спрос, а "спрос - господин предложения".

   Маленький эпизод, но, кажется, беспримерный в истерии революционных партий. И, имея на совести свой "доклад", правдолюбы "Революционной России" осмеливаются еще бить себя в перси и исступленно вопить о "баснях и инсинуациях наших идейных противников"!