Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович - Насущные потребности литературы

длежать насилие, но никак не поиски "истины идеальной".

   С этой точки зрения все направления, каким бы ни было их содержание, безличны перед судом легальности (но, и это важно для Салтыкова, не безличны перед судом литераторы и науки).

   Салтыков, так же как редакция "Отечественных записок" в целом, понимал, однако, что до осуществления на практике подобных отношений легальности и печати еще очень далеко. Одного лишь факта перехода карательных функций от администрации к суду недостаточно для ограждения печати от произвола. Эту точку зрения высказал, например, Г. З. Елисеев, полагавший, что ошибается тот, кто думает, будто "стоит нашей прессе освободиться от кары администрации и поступить в исключительное заведование судебной власти, и тогда она будет вполне обеспечена в своем правильном развитии" ("О направлении в литературе". - ОЗ, 1869, N 8, отд. "Совр. обозрение", стр. 400). В самом деле, первые же процессы печати показали обоснованность этих опасений. Так, Салтыков указывает на "неравенство меры" наказания, примененной судом по отношению к органам разных направлений, имея в виду процессы демократического "Современника" и крепостнической "Вести", обвинявшихся в нарушении законов о печати (см. прим. к стр. 119). "Легальность" в этом случае оказалась равносильной административному произволу. Результаты этих двух процессов о печати, не имея ничего общего с тем, что разумел под легальностью Салтыков, полностью отвечали требованиям власти, изложенным, например, в секретной инструкции министра внутренних дел цензорам столичных цензурных комитетов от 23 августа 1865 г. (данной за неделю до вступления в действие "закона 6 апреля"). Салтыкову, конечно, был известен этот конфиденциальный документ: его полемика прямо направлена в адрес инструкции П. А. Валуева, в которой, в частности, говорилось "Относительно повременных изданий постоянно должно иметь в виду их отличительное свойство непрерывных проводников впечатлений на публику. Посему они могут сообщать свои взгляды и стремиться к своим целям, не формулируя категорически этих взглядов и целей, но выражая их рядом намеков, недоговоров, повторений и других редакторских или издательских приемов. При наблюдении за повременными изданиями цензоры обязаны прежде всего изучить господствующие в них виды и оттенки направления и, усвоив себе таким образом ключ к ближайшему уразумению содержания каждого из них, рассматривать с этой точки зрения отдельные статьи журналов и газет". Издание должно строго преследоваться, если его направление есть "в каком-либо отношении вредное или противоправительственное". "Случайные ошибки или недосмотры, - говорилось далее в инструкции, - не составляющие сознательных последствий предвзятого направления, могут быть, смотря по сопровождавшим оные в каждом отдельном случае обстоятельствам, преследуемы с меньшей строгостью или составлять предмет некоторого снисхождения относительно журналов и газет, отличающихся дознанною благонамеренностию"¹.

   ________________________________________

   ¹"Сборник распоряжений по делам печати (с 1863 по 1 сентября 1863 года)" <Гриф: "Секретно">, СПб. 1865, стр. 75-76.

  

   "В силу действующего права печати судебная власть точно так же может из направления делать факт преступления, corpus delicti, как и администрация, - продолжал развивать свою мысль в статье "О направлении в литературе" Елисеев. - В чем же тогда существенная разница между ними и какое существенное приобретение получает пресса из того, что она перейдет в руки судей?" (стр. 400). Больше того, в условиях, когда тон задают "ловкие люди" ("охочие люди", "алармисты" - по Салтыкову) и печать подвергается травле, надзор администрации даже предпочтительнее судебного преследования. Все дело в лицах, осуществляющих этот надзор. Трезво оценивая современное положение печати, Салтыков вместе с тем принципиально не мог разделять такого взгляда. Возможно, именно Елисеева имел он в виду, говоря о возражениях против "выхода к легальности", "представляемых людьми совершенно противоположного лагеря". Как бы то ни было, "выход к легальности" есть все-таки наиболее рациональный и наиболее обеспечивающий литературу от случайностей в будущем".

   Таким образом, первейшая "насущная потребность литературы", по Салтыкову, заключается в освобождении ее от "соглядатайства" общественной реакции и от административного произвола, от подчинения ее "уличной философии" и преследований за направление. Только при этих условиях литература сможет осуществлять свое истинное предназначение: готовить почву будущего, формулировать идеальную истину.

   Стр. 96. ...утверждение грубых уличных истин, вроде проповедуемых современными беллетристическими знаменитостями... - См. прим. к статье "Уличная философия".

   Стр. 101. Радикалы... современники "Аонид" и "Подснежников"... в тоске по Хлое влачащие последние дни своего существования, но воспользовавшиеся уничтожением крепостного права, чтобы ожесточиться... по их мнению, все направления одинаково злокачественны... - Характеризуя архаическое миросозерцание "радикалов", рассматривавших литературу как источник "приятных отдохновений", Салтыков употребляет в нарицательном смысле названия альманахов Н. М. Карамзина "Аониды" (1796-1799) и Е. В. Аладьина "Подснежник" (1829-1830). В 1863 г., рецензируя "Князя Серебряного" А. К. Толстого, Салтыков уже намечал такое нарицательное использование названия карамзинского альманаха, иронически заключая, что роман Толстого "был бы весьма приятным явлением в "Аонидах" (см. т. 5 наст. изд., стр. 352). Хлоя - распространенное в русской сентиментально-романтической поэзии условное имя возлюбленной поэта. Радикалы - характерное для Салтыкова сатирическое переосмысление привычных понятий (ср. "подтягивательный нигилизм", "анархисты успокоения" и т. п.). Здесь - в первую очередь, по-видимому, крепостники и их орган "Весть", видевший своих противников в "либералах "Колокола", "Русского слова", "Москвы", "Голоса" и "Московских ведомостей" ("Весть", 1869, N 121 от 3 мая). Однако, как это видно из дальнейшего, Салтыков относит к лагерю "радикалов" и литераторов, сгруппировавшихся в 1869 г. вокруг журнала "Заря" или близких этому журналу. См. след. прим.

   Стр. 102. Фет, как стихотворец, Григорий Данилевский, как романист, Шубинский, как историк, Страхов, как критик, и Фрол Скобеев, как драматург, - вот имена, любезные современникам Аонид. - "Эмбрионической" поэзии Фета Салтыков посвятил в 1863 г. рецензию (см. т. 5 наст. изд.), о его тенденциозно-крепостнических "письмах" "Из деревни" он писал в апрельской хронике "Нашей общественной жизни" за 1863 г. (см. т. 6 наст. изд.). Данилевский охарактеризован Салтыковым в рецензии на его "Новые сочинения" (ОЗ, 1868, N 8; см. наст. том), как "родоначальник школы легкомыслия в литературе". Так как первые романы Данилевского были напечатаны во "Времени", Салтыков связывал его с направлением "почвенничества", "возродившимся" в 1869 г. в журнале "Заря". Исторические изыскания С. Н. Шубинского Салтыков высмеивал неоднократно, в частности, в "Истории одного города" (см. также в "Приложении" к т. 8 письмо к А. Н. Пыпину от 2 апреля 1871 г.). Литературно-критическая деятельность Н. Н. Страхова во "Времени" (1861-1863), "Эпохе" (1864-1865), "Отечественных записках" (1866-1867) и, наконец, "Заре" (с 1869 г.) была подчинена борьбе с "нигилизмом", "отрицательным направлением" в литературе. Очень показательно, что этой тенденцией проникнута и его более поздняя статья "во славу" Карамзина ("современники "Аонид"), появившаяся в октябрьской книжке "Зари" за 1870 г. под весьма характерным названием "Вздох на гробе Карамзина". Фрол Скобеев - под этим именем Салтыков разумеет драматурга Д. В. Аверкиева, первое драматическое произведение которого "Мамаево побоище" было напечатано в 1864 г. в "Эпохе". Во второй книжке "Зари" за 1869 г. в "Театральных заметках" (подпись: Л. Н. А - въ <Л. Н. Антропов>) был дан благожелательный отзыв о поставленной на петербургской сцене пьесе Аверкиева по мотивам русской повести XVII в. о Фроле Скобееве (или Скабееве) - "Комедия о российском дворянине Фроле Скобееве и стольничьей, Нардын-Нащокина дочери Аннушке". В третьей книжке "Зари" "Комедия..." была напечатана.

   Люди соглашения... - Возможно, имеется в виду официальный либерализм, всецело основанный на "предупредительностях" и "карательностях".

   Стр. 103. Вот между каких двух старцев находится новейшая Сусанна, называемая русскою литературою... - Сусанна и старцы - библейский сюжет, особенно распространенный в живописи, об искушении Сусанны двумя старцами.

   Стр. 111. ...сладостное право обвинения... бывают случаи, когда на нем одном основывается положение человека в обществе... - По-видимому, намек на положение, которое занял во второй половине 60-х годов Катков в официальных и правых кругах русского общества.

   Стр. 118. ...движение вперед собственно и есть та охранительная сила, которая ограждает общество... - См. статью "Человек, который смеется" и прим. к ней.

   Мы не называем здесь ни одного из наших литературных направлений, но просим... припомнить то из них, которое... стремится погрузить русский народ в положение бессрочного детства... - Речь идет о славянофильстве.

   Стр. 119. ...задавшись мыслью исключительно поддерживать мнения, дорогие толпе, легальность... встретится лицом к лицу не с одним и не с несколькими, а вдруг со всеми литературными направлениями, и вынуждена будет признать себя обязанною преследовать их все с одинаковою силою. - Действительно, в 60-х годах административным и судебным преследованиям подвергались издания, служившие явными "вместилищами уличного праха", например, "Московские ведомости" и "Весть" (Катков писал в передовице N 18 "Московских ведомостей" за 1869 г.: "Почти каждая статья наша, имевшая какое-либо значение, появлялась на свет не иначе как после тяжкого предварительного боя с цензурой"). Славянофильская газета "Москва", издававшаяся И. Аксаковым, после многочисленных предостережений и приостановок, была в октябре 1868 г. запрещена.

   ...по поводу преследования, которому подвергся один из органов русской печати. - Речь идет о происходившем в январе - феврале 1868 г. судебном процессе по делу издателя газеты "Весть" В. Д. Скарятина и его сотрудников Н. Н. Юматова и Г. И. Кори, обвинявшихся в нарушении постановлений о печати. В ряде статей газеты "Весть" выражалось неодобрение оправдательному приговору, вынесенному С.-Петербургским окружным судом в августе 1866 г. по делу Ю. Г. Жуковского, автора статьи "Вопрос молодого поколения" и А. Н. Пыпина, редактора журнала "Современник", где эта статья, в NN 2 и 3 за 1866 г. была напечатана (см. "Судебный вестник", 1866, NN 29 и 30 от 1 и 2 сентября). "Весть", резко и грубо нападая на членов суда, назвала это оправдание "уклонением" судебной власти "от прямого пути", что было квалифицировано обвинением как "колебание общественного доверия к приговорам суда". Говоря о "неравенстве меры относительно отдельных фактов одинакового характера", Салтыков имеет в виду, что, в то время как Жуковский и Пыпин, при вторичном слушании дела, были признаны виновными "в помещении в периодическом издании статьи, заключающей в себе противную благопристойности брань относительно лиц дворянского сословия" ("Судебный вестник", 1866, N 55 от 6 октября), - издателям "Вести" их "брань" по адресу судебных учреждений сошла с рук, по причине "дознанной благонамеренности" (см. стр. 494 наст. тома), и они были оправданы (см. "Судебный вестник", 1868, NN 17, 18 и 28 от 23 и 24 января и 8 февраля).

   Стр. 120. ...так называемые новаторы никогда не были склонны к насилию, так как один из существеннейших принципов всякого новаторского дела именно заключается в отрицании насилия - Проблеме "насилия" Салтыков посвятил несколько страниц ненапечатанной октябрьской хроники "Нашей общественной жизни" за 1864 г. Там он, в частности, писал: "В мире разумном, в том идеальном мире, до представления которого может по временам возвыситься наша мысль, насилие немыслимо" (т. 6 наст. изд., стр. 372 и 668-669). В настоящей формулировке его мысль кажется ответом на теории Раскольникова из "Преступления и наказания" Достоевского (роман печатался в "Русском вестнике" в 1866 г. и вышел отдельным изданием в 1867). Характерно, что подобный же ответ находим в посвященной роману Достоевского статье Писарева "Борьба за жизнь".