Шекспиръ В. Полное собран³е сочинен³й / Библ³отека великихъ писателей подъ ред. С. А. Венгерова. Т. 5, 1905.
Эта драма впервые напечатана въ 1634 г. (in 4R) подъ такимъ заглав³емъ:
The Two Noble Kinsmen
Presented at the Blackfriers...
by the King's Majesties Servants,
with great applause.
Written by the memorable worthies
of their time;
Mr. John Fletcher, and
Mr. William Shakespeare Gentl.
Printed at London by Jho. Cotes for John Waterson: and are to be sold at the sign of the Crown in Pauls Church-yard 1634, (т. е.- "Два знатныхъ родича". Представлена въ Блэкфрайерсѣ слугами его королевскаго величества, съ великимъ успѣхомъ. Написана знаменитостями того времени: мистеромъ Джономъ Флетчеромъ и мистеромъ Вильямомъ Шекспиромъ, джентльменами. Напечатана въ Лондонѣ Дж. Котсомъ для Джона Уотерсона. Продается подъ вывѣской Короны въ градѣ церкви Св. Павла. 1634 г.).
Затѣмъ, пьеса появилась во второмъ издан³и (in folio) соч. Бьюмонта и Флетчера 1679 года; въ этомъ издан³и было напечатано 52 пьесы, на 17 болѣе, чѣмъ содержало 1-е издан³е in folio соч. Бьюмонта и Флетчера, выпущенное въ 1647 г. Текстъ пьесы для второго издан³я in folio былъ взятъ изъ издан³я in quarto 1634 года, какъ это очевидно изъ ошибокъ и опечатокъ, которыя перенесены сюда изъ этого издан³я.
Затѣмъ пьеса появилась въ 1711 г. въ Тоусоновскомъ издан³и Бьюмонта и Флетчера и въ 1750 въ семитомномъ Тоусоновскомъ издан³и, съ критическими примѣчан³ями Теобальда, Сьюарда и Симпсона.
Въ 1778 г. вышло издан³е соч. Бьюмонта и Флетчера въ 10 томахъ (изд. Кольмана Рида и др.); въ издан³и этомъ нашла мѣсто и наша пьеса.
Въ 1812 г. соч. Бьюмонта и Флетчера были изданы въ 14 томахъ Веберомъ. Это издан³е было перепечатано позднѣе Рутледжемъ въ двухъ томахъ (1839).
Въ "Иллюстрированномъ Шекспирѣ" Найта (Kinght's Pictorial Shakespeare, 8 томовъ 1839-1841) пьеса наша была напечатана съ очень небрежнымъ текстомъ. Въ слѣдующихъ издан³яхъ Найтъ воспользовался прекраснымъ текстомъ Дайса, который между 1843 и 1846 г. выпустилъ образцовое издан³е соч. Бьюмонта и Флетчера въ 11 томахъ. Наша пьеса была также издана Тиррелемъ въ его собран³и сомнительныхъ пьесъ Шекспира и Скетомъ въ 1876 г. въ школьномъ издан³и Шекспира. Но въ томъ же 1876 году появилось другое издан³е нашей пьесы, имѣющее большее значен³е. Это была перепечатка издан³я in quarto 1634 г. "Новымъ Шекспировскимъ Обществомъ" (изд. Гарольда Литльдэля). Въ немъ старательно свѣрены разночтен³я издан³й in quarto и второго in folio.
Сюжетъ "Двухъ знатныхъ родичей" заимствованъ изъ "Паламона и Аркита" Чосера, который въ свою очередь заимствовалъ его изъ "Тезеиды* Боккач³о. Сюжетъ этотъ значительно менѣе измѣненъ, чѣмъ въ другихъ шекспировскихъ заимствован³яхъ изъ Чосера. Повѣствовательный элементъ въ нашей драмѣ получилъ гораздо больше развит³я, чѣмъ драматическ³й. Длинныя описан³я замѣняютъ дѣйств³е. Характеры столь же мало развиты, какъ въ самыхъ раннихъ пьесахъ Шекспира. Въ этомъ отношен³и интересно сравнить характеры Тезея въ комед³и "Сонъ въ Иванову ночь" и въ нашей пьесѣ. Въ "Снѣ въ Иванову ночь" мы находимъ опредѣленную концепц³ю характеровъ, и, конечно, было бы странно, если бы Шекспиръ, къ концу своей жизни, принимаясь за характеръ, очерченный имъ много лѣтъ тому назадъ, сталъ изображать его въ совершенно другомъ свѣтѣ. И, все же, именно это насъ поражаетъ въ двухъ знатныхъ родичахъ. Тезей изображенъ здѣсь такъ, какъ описываетъ его Чосеръ,- тираномъ, не знающимъ иного закона, кромѣ собственной воли. Онъ постоянно либо въ крайнемъ гнѣвѣ, либо въ крайней степени восторга, и его приближенные безъ зазрѣн³я совѣсти пользуются своимъ знан³емъ его настроен³й, чтобы заставить его дѣйствовать сообразно своимъ видамъ. Ипполита, Эмил³я и три царицы на колѣняхъ умоляютъ его выступить войной противъ Ѳивъ, наказать Креона и похоронить трехъ царей, погребен³я которыхъ не допускалъ этотъ тиранъ. Тезей, прежде, чѣмъ уступить ихъ желан³ю, проявляетъ доходящ³й до комизма недостатокъ рѣшительности. И повсюду въ другихъ мѣстахъ пьесы мы видимъ то же самое; насил³е съ одной стороны и колебан³я съ другой, разъ является необходимость составить или измѣнить какое нибудь рѣшен³е. И онъ никогда не ссылается на законъ, какъ на силу, равную или высшую его воли. Въ "Снѣ въ Иванову ночь" мы встрѣчаемся съ совершенно иной постановкой дѣла. Здѣсь Эгей приводитъ къ Тезею свою дочь Герм³ю и обвиняетъ ее въ неповиновен³и. Она отказывается выйти замужъ за человѣка, котораго отецъ избралъ для нея въ мужья. Тезей и не думаетъ разрѣшить вопросъ по своему личному усмотрѣн³ю. Когда Эгей ссылается на древн³й аѳинск³й законъ (дѣйств³е I, сц. 1, ст. 42) и говоритъ: "Такъ какъ она моя, то я вправѣ располагать ею. Она должна или принадлежать этому человѣку, или умереть, согласно нашему закону, безъ промедлен³я прилагаемому въ этомъ случаѣ", то Тезей съ своей стороны говоритъ Герм³и: "Знай, прекрасная дѣвушка: для тебя отецъ твой долженъ быть какъ богъ; онъ тотъ, кто породилъ твою красоту; для котораго ты была только восковой формой, на которой онъ запечатлѣлъ свое изображен³е; и въ его волѣ оставить жить сотворенный имъ образъ, или разрушить его". Послѣ длиннаго разговора, который совѣтуемъ читателю просмотрѣть и сравнить со сценой упрашиван³я въ нашей пьесѣ, Тезей говоритъ: "Ты же, прекрасная Герм³я, должна склонить свои мечты предъ волею родителя. Иначе законъ Аѳинъ - который мы ни въ какомъ случаѣ не можемъ отмѣнить, - присуждаетъ тебя къ смерти или къ обѣту дѣвственной жизни". Въ "Снѣ въ Иванову ночь" Тезей изображенъ конституц³оннымъ правителемъ, чѣмъ, несмотря на всѣ свои недостатки, была для своихъ подданныхъ Елизавета. Въ "Двухъ знатныхъ родичахъ" мы имѣемъ дѣло съ деспотомъ, отъ пароксизмовъ бѣшенства переходящимъ къ состоян³ю разслабленности, когда окружающ³е беззастѣнчиво начинаютъ играть имъ. Возможно ли, спрашиваю я, чтобы Шекспиръ - если онъ авторъ "Двухъ знатныхъ родичей" - отказался отъ своей первой тонкой концепц³и характера Тезея, чтобы замѣнить ее образомъ слабаго, вѣчно колеблющагося тирана? Какъ это ни странно, мысль сравнить Тезея нашей комед³и съ тѣмъ же самымъ лицомъ комед³и "Сонъ въ Иванову ночь" съ указанной сейчасъ точки зрѣн³я не пришла въ голову никому изъ тѣхъ, кто принималъ участ³е въ пререкан³яхъ за и противъ участ³я Шекспира въ создан³и разсматриваемой пьесы.
Эти пререкан³я начинаются съ соображен³й, высказанныхъ Спеддингомъ въ 1833 г. Его воззрѣн³я ожили въ "Трудахъ Новаго Шекспировскаго Общества" за 1876 г. вмѣстѣ съ теор³ей, что Шекспиру въ "Генрихѣ VIII" помогалъ Флетчеръ (см. предислов³е къ "Генриху VIII"). Его увѣренность, что "Два знатныхъ родича" могутъ быть приписаны Шекспиру, главнымъ образомъ основана на замѣчательной поэтической красотѣ нѣкоторыхъ отдѣльныхъ мѣстъ пьесы, но онъ не пытался указать проявлен³е важнѣйшей черты шекспировскаго творчества - развит³е характеровъ изображенныхъ въ пьесѣ лицъ. Къ воззрѣн³ямъ Спеддинга примкнули профессоръ Спальдингъ и Гиксонъ, оба позднѣе получивш³е поддержку со стороны "Новаго Шекспировскаго Общества". Иной взглядъ высказалъ профессоръ Дел³усъ въ статьѣ своей, напечатанной въ 13 томѣ "Shakespeare Jahrbuch" ("Die angeblоche Shakespeare-Fletcher'sche Authorshaft des Dramas The Two Noble Kinsmen"). Онъ того мнѣн³я, что Шекспиръ не принималъ никакого участ³я въ создан³и пьесы. Дел³усъ указываетъ на отсутств³е въ ней всякихъ слѣдовъ развит³я характера, a такъ какъ по времени появлен³я пьесы она относится къ послѣднимъ годамъ жизни Шекспира, то мысль объ его участ³и становится недопустимой. Эта часть доводовъ Дел³уса была безъ сомнѣн³я удачна. Но когда онъ сталъ доказывать, что комед³я была написана неизвѣстнымъ авторомъ, который умѣлъ съ внѣшней стороны подражать стилю одновременно и Шекспира и Флетчера, то этимъ онъ доказалъ только одно: что онъ не имѣетъ достаточныхъ познан³й въ области драмы того времени. Вотъ почему эта часть его статьи была подвергнута въ Англ³и весьма неблагосклонной критикѣ Фэрниваллемъ, Флэйемъ и почти всею фалангой "Новаго Шекспировскаго Общества*.
Трудность вопроса заключается въ томъ, чтобы указать автора, котораго можно было было считать способнымъ написать такое произведен³е, какъ приписываемая Шекспиру часть пьесы. Авторъ настоящей статьи былъ тогда въ перепискѣ съ Фэрниваллемъ, предсѣдателемъ "Новаго Шекспировскаго Общества", и сообщилъ ему свое убѣжден³е, что искомымъ авторомъ былъ Мэсинджеръ (см. предисл. къ "Генриху VIII" и "Троилу и Крессидѣ"). По приглашен³ю Фэрнивалля я изложилъ свои взгляды въ запискѣ и передалъ ее для обнародован³я въ "Трудахъ Новаго Шекспировскаго Общества". Докладъ былъ напечатанъ и прочитанъ членамъ Общества 8-го декабря 1882 года. Онъ былъ принятъ благосклонно, но такъ какъ интересъ къ предмету между 1876 и 1882 г. очень ослабѣлъ, то докладъ не былъ подвергнутъ обстоятельному обсужден³ю. Знаменитый поэтъ Броунингъ, избранный въ это время президентомъ Общества, написалъ автору благодарственное письмо за удовлетворительное разъяснен³е вопроса. Александръ Шмидтъ (составитель "Шекспировскаго лексикона") также заявилъ, что онъ присоединяется къ мнѣн³ю объ участ³и Мэсинджера. Фарнивалль и Флэй приняли новый взглядъ - второй изъ нихъ однако только на короткое время. Впослѣдств³и онъ предложилъ другого драматурга того времени - Чепмена вмѣсто Мэссинджера, но не встрѣтилъ поддержки.
Есть много важныхъ основан³й для утвержден³я, что сотрудникомъ Флетчера въ разсматриваемой пьесѣ былъ именно Мэссинджеръ. У Мэссинджера есть излюбленныя типическ³я фигуры, о которыхъ мы всегда впередъ знаемъ, что онѣ скажутъ въ каждомъ данномъ положен³и. Но все же нѣкоторые изъ этихъ типовъ получаютъ y Мэссинджера дальнѣйшее развит³е, чего никакъ нельзя сказать о лишенныхъ всякаго движен³я типахъ Флетчера.
Имена Бьюмонта и Флетчера такъ тѣсно сплетены между собою въ истор³и англ³йской драматической литературы, что соединен³е Мэссинджера и Флетчера напугало многихъ изъ тѣхъ, кто безъ большихъ затруднен³й усвоилъ идею о сотрудничествѣ Шекспира и Флетчера. Но мы имѣемъ, однако, свидѣтельство современника, друга обоихъ драматурговъ - сэра Астона Кокэнья, что Мэссинджеръ и Флетчеръ работали вмѣстѣ столь же часто, какъ Бьюмонтъ и Флетчеръ, и онъ упрекаетъ издателей перваго in folio Бьюмонта и Флетчера за то, что они не отдали должнаго Мэссинджеру. Такимъ образомъ, несомнѣнно, что литературное сотрудничество существовало не только между Бьюмонтомъ и Флетчеромъ, но также между Массинджеромъ и Флетчеромъ.
Было потрачено не мало усил³й, чтобы выяснить, въ какихъ именно пьесахъ Флетчера сотрудничалъ Мэссинджеръ. Но усил³я эти не приводили къ яснымъ результатамъ, пока Клэй, изслѣдуя собственныя имена, встрѣчающ³яся въ одной изъ 52 написанныхъ сообща пьесъ,- "Маленькомъ французскомъ законникѣ" (The little french Lawyer),- не замѣтилъ, что въ ней имя "Динантъ" произносится съ ударен³емъ на первомъ слогѣ въ однѣхъ сценахъ и съ ударен³емъ на второмъ слогѣ - въ другихъ. Дальнѣйшее изслѣдован³е показало ему, что каждая изъ этихъ двухъ группъ сценъ имѣетъ свой особый размѣръ. Такъ какъ размѣръ Флетчера извѣстенъ по такимъ пьесамъ, какъ "Бондука", "Валентин³анъ" и друг³я, которыя онъ написалъ одинъ, то явилась также возможность установить по размѣру пьесъ несомнѣнно принадлежащихъ одному Мэссинджеру ("The Bondman", "The great Duke of Florence", "The Duke of Milan" и др.)., как³я части Флетчеръ-Мэссинджеровскихъ пьесъ принадлежатъ Мэссинджеру.
Такимъ образомъ былъ найденъ надлежащ³й путь, и трудный вопросъ, кто является сотрудникомъ Флетчера, въ цѣломъ рядѣ пьесъ,- былъ приблизительно разрѣшенъ. Кромѣ метра, однимъ изъ средствъ распознаван³я является въ данномъ случаѣ и то, что Мэссинджеръ и Флетчеръ никогда не произносятъ собственныхъ именъ одинаковымъ образомъ. Въ "Исланскомъ Викар³и" лицо, называемое въ части Мессинджера Бартоломъ съ ударен³емъ на первомъ слогѣ, въ части Флетчера называется Бартоломъ - съ ударен³емъ на второмъ слогѣ. Въ "Двухъ знатныхъ родичахъ" въ одномъ мѣстѣ Флетчеръ произноситъ "The-se-us" и "Pir-ith-o-us" (т.-е. 3 и 4 слога), a Мэсинджеръ произноситъ The-seus и Pir-ith-ous, т.-е. дѣлая только два или три слога.
Это - конечно, мелочи, но въ такомъ трудно разрѣшаемомъ вопросѣ нельзя пренебрегать даже и пустяками.
Между размѣромъ "Двухъ знатныхъ родичей" въ части, не принадлежащей Флетчеру, и размѣромъ Шекспира въ его послѣднихъ произведен³яхъ существуетъ столь очевидное сходство, что оно послужило сильнѣйшимъ аргументомъ въ глазахъ членовъ "Новаго Шекспировскаго Общества" въ пользу авторства Шекспира. Въ виду этого я по просьбѣ Фэрнивалля составилъ вторую записку, которая была обнародована въ апрѣлѣ 1886 подъ заглав³емъ "Бьюмонтъ, Флетчеръ и Мэссинджеръ" также въ трудахъ "Новаго Шекспировскаго Общества". Въ этой запискѣ, объемомъ около 50 печатныхъ страницъ, приведено 1000 параллельныхъ мѣстъ, связывающихъ между собою пьесы, принадлежащ³я одному Мэссинджеру, съ пьесами Бьюмонтъ-Флетчера посредствомъ мѣстъ, общихъ и тѣмъ и другимъ. Однимъ изъ важныхъ выводовъ этого сопоставлен³я являются повторен³я, столь характерныя для Мэссинджера. Уже Джиффордъ, тщательно издавш³й многихъ старыхъ драматурговъ, и въ томъ числѣ Мэссинджера, замѣчаетъ о немъ: "Ни одинъ драматургъ не повторяетъ самъ себя чаще и съ такою безцеремонностью какъ Мэссинджеръ". Но Мэссинджеръ повторяетъ не только самого себя: онъ повторяетъ безпрестанно также Шекспира и очень любитъ уснащать рѣчь классическимъ аппаратомъ. Эта послѣдняя черта сама по себѣ, конечно, не имѣетъ рѣшающаго значен³я для установлен³я авторства Мэссинджера въ каждомъ данномъ случаѣ, но она не безъ значен³я въ связи съ другими его особенностями. Одинъ изъ доводовъ Дел³уса, въ вышеуказанной статьѣ его, противъ участ³я въ нашей пьесѣ Шекспира, состоитъ въ частыхъ классическихъ цитатахъ и многихъ намекахъ на пьесы Шекспира и заимствован³яхъ изъ нихъ, чего самъ Шекспиръ никогда-бы не сталъ дѣлать.
A для Мэссинджера повторен³я чрезвычайно характерны. Въ упомянутомъ выше второмъ докладѣ моемъ, гдѣ даны параллельныя мѣста изъ пьесъ Мэссинджера, есть около 30 такихъ мѣстъ, связывающихъ пьесы, написанныя имъ однимъ, съ его другими пьесами, и около 15,- связывающихъ такимъ же образомъ комед³и, въ которыхъ онъ былъ сотрудникомъ. Для нашей пьесы я указалъ 25 мѣстъ, связывающихъ ее съ другими пьесами Мэссинджера. Нѣкоторыя изъ этихъ мѣстъ чрезвычайно характерны. Такъ напримѣръ, въ принадлежащей Мэссинджеру части пьесы "Судьба честнаго человѣка" есть такое мѣсто (актъ III, сцена 1):
"Cunning calamity,
That others' gross wits uses to refine,
When I most need it, dulls the edge of mine".
"Лукавая напасть, изощряющая тяжелые умы, притупляетъ острые углы моего ума, когда я всего болѣе нуждаюсь въ этомъ (изощрен³и)".
Въ "Двухъ знатныхъ родичахъ" (I. I. 119) мы находимъ эту-же мысль и то же сопоставлен³е:
Extremity that sharpens sundry
Wits, Makes me a fool"
т.-е.: Опасность, изощряющая умы другихъ, меня дѣлаетъ глупымъ".
Мэссинджеръ, повторяя свои собственныя мысли, не всегда измѣняетъ и улучшаетъ ихъ, но здѣсь, безъ сомнѣн³я, дѣло было именно такъ; и это заставляетъ меня думать, что пьеса была написана позже "Судьбы честнаго человѣка", написанной, какъ извѣстно, въ 1612-1613 г. Такое-же художественное совершенствован³е мы наблюдаемъ еще нѣсколько разъ. Такъ въ "Двухъ знатныхъ родичахъ" (I. I. 153) мы читаемъ: The heates are gone to-morrow (приблизительный переводъ: пылъ прошелъ завтра),- что въ томъ видѣ, какъ оно стоитъ передъ нами, едва понятно (фраза взята изъ того мѣста гдѣ Тезей обѣщаетъ выступить противъ Ѳивъ послѣ своей свадьбы, между тѣмъ какъ три царицы настаиваютъ, чтобы онъ выступилъ немедленно). Но эта мысль ясна сразу, когда мы сравнимъ малопонятную фразу съ однимъ мѣстомъ изъ пьесы Мэссинджера "Императоръ Востока" (II. I.): The resolution which grows cold to day will freeze to-morrow т.-е.: Рѣшительность, которая начинаетъ холодѣть сегодня, на утро замерзнетъ.
Тутъ мы прямо имѣемъ комментар³й къ неясности перваго выражен³я одной и той-же мысли, родившейся, конечно, въ одномъ и томъ-же творческомъ мозгу.
Переходя къ языку "Двухъ знатныхъ родичей", мы должны помнить, что по живописности языка Шекспиръ стоитъ одиноко среди поэтовъ своего вѣка. До него и при его жизни, въ течен³е всей его писательской карьеры, ни одинъ изъ поэтовъ въ метафорической рѣчи не достигъ степени живописи. Друг³е писатели того времени умственно-созерцаемую картину отбрасывали, такъ сказать, на объективное полотно, откуда читатель или слушатель получалъ представлен³е о той умственной картинѣ, которая стояла передъ духовными очами поэта и была оригиналомъ созерцаемой читателемъ и слушателемъ объективной картины. Шекспиръ сталъ выше этого процесса онъ передаетъ своимъ слушателямъ и читателямъ умственные образы свои какъ бы электрическимъ токомъ, безъ всякой посредствующей среды. Другими словами, онъ былъ первый, доставивш³й картинамъ драматург³и полную самостоятельность. И вотъ почему повѣрить, что Шекспиръ принималъ какое нибудь участ³е въ создан³и "Двухъ знатныхъ родичей" или "Генриха VIII", для меня представляется невозможнымъ; такъ какъ только въ этихъ двухъ пьесахъ, между всѣми произведен³ями того пер³ода творчества Шекспира, который начинается "Гамлетомъ", нѣтъ ни одной изъ этихъ сверкающихъ электрическими искрами картинъ, буквально ни одной. Я собралъ въ упомянутыхъ выше двухъ докладахъ моихъ наиболѣе ярк³я картины изъ "Двухъ знатныхъ родичей", и всяк³й можетъ убѣдиться, что ни одна изъ нихъ даже приблизительно не можетъ сравниться съ изображен³емъ Гамлета въ комнатѣ его матери, когда онъ видитъ тѣнь своего отца, или съ тѣмъ ужасающимъ впечатлѣн³емъ, которое производитъ на насъ безумный король Лиръ въ степи или воображаемый кинжалъ Макбета.
Изъ отсутств³я характеризац³и, отличающаго всю пьесу, Дел³усъ, какъ указано выше, извлекъ самый важный аргументъ свой противъ авторства Шекспира.
Благодаря недостаточному знакомству съ драматургами того времени, онъ не замѣтилъ факта, который одинъ стоитъ всѣхъ остальныхъ имъ приведенныхъ, взятыхъ вмѣстѣ.
Ничто такъ рѣшительно не ставитъ Шекспира выше его современниковъ, какъ чудная нѣжность и чистота его женскихъ образовъ. Морина, Имогена, Пердитта, Миранда едва ли представляются намъ, какъ простыя смертныя женщины. Изабеллу сжигаетъ огонь поруганной въ ней чистоты, который гонитъ прочь нечистыя мысли и заставляетъ даже брошенную куртизанку Люц³ю сказать, что она смотритъ на нее, какъ на "небесное и святое" существо.
Если Шекспиръ дѣйствительно написалъ какую-нибудь часть нашей пьесы, то Ипполиту и Эмил³ю слѣдуетъ сравнить съ этими чистыми, лучезарными создан³ями. Посмотримъ, что получится при такомъ сравнен³и. Въ актѣ I (сц. 1 ст. 82) первая царица говоритъ:
"When her armes
Able to lock love from a synod, shall
By warranting moon-light corslet thee; O, when
Her twinning cherries shall sweetness fall
Upon thy tastefull lips, what willt thow thinke
Of rotten kings or blubber'd queens? What care
For what thou feelst not, what thou feelts beinh able
To make Mars spurn his drom? O, if thou couch
But one night with her, every hour in't shall
Take hostage of thee for a hundred, and
Thou shalt remember nothing more than what
That banket bids thee to".
("Когда ея руки, способныя самого Юпитера увлечь изъ сонма боговъ, при свѣтѣ луны-покровительницы обнимутъ тебя, когда ея губы, какъ пара вишенъ, изольютъ свою сладость на твои жадныя губы, о, неужели станешь ты думать тогда о гн³ющихъ въ могилѣ короляхъ и рыдающихъ царицахъ? какая тебѣ забота о томъ чего-ты не чувствуешь? А то, что ты самъ чувствуешь, способно даже Марса заставить отказаться отъ барабана (войны). О, если бы ты провелъ съ нею только одну ночь, то каждый часъ въ ней сдѣлалъ бы тебя заложникомъ на сотню часовъ и ты не сталъ бы помнить ни о чемъ иномъ, кромѣ того, что повѣлеваетъ тебѣ этотъ пиръ").
Одно это мѣсто уже достаточно характеризуетъ манеру Мэссинджера относиться къ своимъ женскимъ типамъ. Въ рядѣ статей, помѣщенныхъ въ журналѣ "Englische Studien", въ числѣ тысячи собранныхъ мною параллельныхъ мѣстъ, 62 точь-въ-точь такого характера, какъ приведенное выше. Значительное число ихъ повторяетъ слова приведеннаго мѣста почти буквально. Чувственность есть общая черта всѣхъ женскихъ типовъ нашей пьесы. Такъ Ипполита говоритъ ( I. I. 190):
"Did I not by the abstaining of my joy.
Which breeds a deeper longing, cure their surfeit
That craves a present medicine, I should plucke
All ladies'scandall on me".
("Если бы воздержан³емъ отъ моей радости, которая порождаетъ еще болѣе глубокое желан³е, я не излѣчила ихъ пресыщен³я, требующаго такого лѣкарства, то вызвала бы по отношенiю къ себѣ злослов³е всѣхъ дамъ").
Эмил³я въ актѣ I 3, 66 такъ говоритъ о своихъ собственныхъ прелестяхъ:
"My breasts, o, then but beginning
To swell about the blossom".
("О, мои груди тогда только что начинали вздыматься вокругъ сосца").
Напомнимъ также, что дочь тюремщика въ нашей пьесѣ сходитъ съ ума отъ разочарован³я въ любви. Другими словами, всѣ женщины нашей пьесы имѣютъ грубую чувственную натуру, которая дѣлаетъ невозможнымъ ни на одинъ мигъ допустить, что онѣ - создан³я Шекспира.
Эмил³я пробуетъ убѣдить и себя, и насъ, что она такъ сильно любитъ Паламона и Аркита, что не знаетъ, кого изъ нихъ выбрать. Единственное чувство, которое она выражаетъ относительно поединка, въ которомъ рѣшается, кто изъ нихъ долженъ быть ея мужемъ, заключается въ опасен³и, какъ бы кому либо изъ нихъ не испортили лица. Въ принадлежащей Мэссинджеру части пьесы "Lover's Progress" Олинда также любитъ сразу двоихъ, такъ что не можетъ рѣшиться, кого выбрать.
Она выражается при этомъ такимъ образомъ, что довольно самаго малаго знакомства съ Мэссинджеромъ, чтобы придти къ заключен³ю, что творецъ Олинды есть также творецъ Эмил³и. Единственный слѣдъ характеризац³и его женскихъ образовъ, это - чрезвычайно развитая чувственность.
Между мужскими образами мы видѣли, что Тезей является однимъ изъ многочисленныхъ типическихъ тирановъ Мэссинджера. Паламонъ и Аркитъ въ началѣ пьесы въ рукахъ Мэссинджера различаются нѣкоторыми индивидуальными чертами. Но различ³я скоро исчезаютъ, и то, что говоритъ одинъ, можетъ быть приписано другому, такъ что читатель этого и не замѣтитъ. Словомъ, тутъ нѣтъ и слѣда развит³я характеровъ, столь замѣчательнаго у Шекспира.
Въ своихъ попыткахъ привлечь интересъ зрителя, авторъ "Двухъ знатныхъ родичей", будь то Флетчеръ или Мэссинджеръ, вполнѣ полагается на однѣ только внѣшн³я приключен³я. Шекспиръ, конечно, тоже прибѣгаетъ къ занимательной фабулѣ, когда желаетъ привлечь къ пьесѣ интересъ, но главныя усил³я свои онъ посвящаетъ развит³ю характеровъ.
Не взирая на все сказанное, слѣдуетъ, однако, отмѣтить, что въ нашей пьесѣ встрѣчаются мѣста высокой поэтической красоты, что и дало нѣкоторымъ изъ нашихъ главныхъ авторитетовъ основан³е настойчиво высказываться за авторство Шекспира. Это было для нихъ тѣмъ легче, что въ подавляющемъ числѣ случаевъ они почти ничего не знали о Мэссинджерѣ. Удивительно, какъ мало подчасъ требуется научнаго багажа, чтобы сойти за ученаго шекспиролога.
Теперь необходимо дать нѣсколько свѣдѣн³й о Мэссинджерѣ въ добавлен³е къ тому, что сказано въ предислов³и къ "Генриху VIII". Онъ родился въ 1583 г. (а не въ 1584 г., какъ это обыкновенно полагаютъ); первой пьесой, въ создан³и которой онъ участвовалъ, была, насколько это возможно установить, драма "The Honest Man's Fortune" (около 1612 года). Сотрудниками его въ этой пьесѣ были Бьюмонтъ и Флетчеръ. Вмѣстѣ съ тѣми же Бьюмонтомъ и Флетчеромъ онъ написалъ четыре другихъ пьесы около того же самаго времени. Вмѣстѣ съ однимъ только Флетчеромъ онъ написалъ семнадцать пьесъ; пять въ сотрудничествѣ съ какимъ то другимъ авторомъ, двѣ въ сотрудничествѣ съ двумя неизвѣстными драматургами, три совмѣстно съ Фильдомъ и Деккеромъ, и наконецъ, четырнадцать пьесъ - одинъ, самостоятельно. Такимъ образомъ онъ былъ частью единственнымъ авторомъ, частью дѣятельнымъ сотрудникомъ въ создан³и сорока восьми драмъ.
Изъ того, что было сказано относительно характеризац³и въ нашей пьесѣ, можетъ показаться страннымъ, что мног³е и между ними даровитые критики приняли произведен³я Мэссинджера за создан³я Шекспира. Но такова сила предвзятости, и исходя изъ того, что пьеса шекспировская, непремѣнно найдешь доказательства этому. Удивительнаго тутъ ничего нѣтъ: многочисленныя подражан³я творческимъ пр³емамъ Шекспира, столь характерныя для Мэссинджера легко становятся подтвержден³емъ того, что пьеса написана Шекспиромъ. Затѣмъ приверженцы этой теор³и никогда не пытались разобраться въ вопросѣ, почему въ мнимо-шекспировской пьесѣ нѣтъ шекспировской характеризац³и. Для нихъ было достаточно, что въ пьесѣ встрѣчаются высоко поэтическ³я мѣста. Кромѣ того даже для природнаго англичанина невозможно отличить размѣръ Мэссинджера отъ размѣра Шекспира только на слухъ. Мэссинджеръ продолжилъ драматическое стихосложен³е съ того мѣста, гдѣ Шекспиръ оставилъ его, и развилъ его дальше въ томъ-же самомъ направлен³и. Въ метрѣ Шекспира,- за исключен³емъ по моему не Шекспировскаго "Генриха VIII",- такъ называемыхъ run-on-lines, т.-е. стиховъ, въ которыхъ мысль не закончена, но переносится въ слѣдующую строку, встрѣчается въ крайнемъ случаѣ отъ 20 до 30 %. Между тѣмъ Мэссинджеръ началъ съ 31 процента такихъ стиховъ въ своей части пьесы "The Honest Man's Fortune" и дошелъ постепенно до 49. Точно такъ же онъ постепенно увеличивалъ число двусложныхъ окончан³й (прибавлен³емъ лишняго, одиннадцатаго неударяемаго слога), хотя не заходилъ въ этомъ такъ далеко, какъ Флетчеръ, въ нѣкоторыхъ драмахъ котораго круглымъ счетомъ 4 стиха изъ каждыхъ пяти имѣютъ двусложное окончан³е. Однако Мэссинджеръ любилъ также оканчивать стихъ частицей, мѣстоимѣн³емъ, вспомогательнымъ глаголомъ (такъ называемое легкое окончан³е), предлогомъ или союзомъ (такъ называемое, слабое окончан³е). Онъ, Бьюмонтъ и Шекспиръ въ своемъ метрѣ очень походятъ одинъ на другого. И какъ ни восхищался Мэссинджеръ Шекспиромъ - что мы можемъ видѣть изъ всѣхъ его произведен³й - онъ усвоилъ себѣ манеру Бьюмонта изображать тирановъ и страстные характеры, самымъ яркимъ примѣромъ которыхъ является Тезей въ нашей пьесѣ. Кто сравнитъ Тезея съ Тьерри въ пьесѣ "Thierry and Theodoret" или съ Филастеромъ, Арбасесомъ или какимъ либо другимъ типическимъ героемъ Бьюмонта, тотъ увидитъ, что Мэссинджеръ усвоилъ себѣ манеру Бьюмонта, а не Шекспира. Къ тому-же, въ этомъ, благодаря избраннымъ имъ сюжетамъ, была своего рода необходимость. Поэты младшаго, чѣмъ Шекспиръ, поколѣн³я умышленно предпочитали полагаться больше на изысканный вымыселъ фабулы, чѣмъ на трудный и опасный путь тонкой обрисовки характеровъ. Сознан³е этой важной особенности постепенно проникло въ новѣйшую шекспиролог³ю и теперь уже мало кто рѣшается защищать участ³е Шекспира въ создан³и "Двухъ знатныхъ родичей".
Въ заключен³е, сформулируемъ въ 2-3 словахъ pro и contra вопроса. Противъ - недостаточность переработки сырыхъ матер³аловъ источника. Они являются въ драмѣ почти совершенно въ такомъ же видѣ, какъ въ разсказѣ Чосера. Во-вторыхъ, нѣтъ развит³я характеровъ въ строгомъ смыслѣ этого слова. Тѣ черты характера, которыя мы замѣчаемъ у дѣйствующихъ лицъ драмы,- не что иное, какъ результатъ ситуац³и, и онѣ измѣняются по мѣрѣ того, какъ мѣняется ситуац³я.
Въ третьихъ, въ разсматриваемой пьесѣ нѣтъ картинъ, сообщающихся непосредственно уму читателя какъ бы электрическимъ токомъ. Всѣ картины тщательно разработаны въ своихъ подробностяхъ, какъ отдѣлывалъ ихъ Шекспиръ только въ самыхъ первыхъ своихъ произведен³яхъ.
Съ другой стороны, за участ³е въ этой пьесѣ Шекспира мы имѣемъ только два существенныхъ довода. Во-первыхъ, чрезвычайно сходство размѣра нашей пьесы съ размѣромъ послѣднихъ драмъ Шекспира - доводъ, который имѣлъ бы гораздо большее значен³е, если бы этотъ размѣръ не имѣлъ еще большаго сходства съ обычнымъ метрическимъ стилемъ Мэссинджера. Во-вторыхъ, истинная красота отдѣльныхъ мѣстъ нашей пьесы. Но въ пьесахъ, безспорно принадлежащихъ Мэссинджеру, мы встрѣчаемъ мѣста, столь же прекрасныя и съ замѣчательнымъ фамильнымъ сходствомъ въ тонѣ мысли и художественности выражен³й съ самыми лучшими мѣстами разбираемой нами пьесы.
1) Переводъ съ рукописи Е. А. Егорова. См. т. IV, стр. 68. прим. 2.