Щеголев Павел Елисеевич - Поэма "Монах"

nbsp;    Такую же самостоятельность он обнаруживает в отношении к иным источникам, о которых сейчас пойдет речь. И здесь п_о_к_а не можем указать непосредственных источников мотивов Пушкина. Он выбирает свой сюжет, черпает подробности из окружающей его действительности, сражается с отсталыми и бездарными представителями российской словесности...

  

  

   От иностранных источников "Монаха" перейдем к русским. Для суждения о самостоятельности Пушкина в выборе сюжета "Монаха" привлечем материал житийной литературы. Происхождение сюжета "Монаха" вскрывается легко: это обработка сказания, взятого из русской житийной литературы, именно из жития архиепископа Новгородского Иоанна {Это указание сделано в незаконченной работе П. Садикова и А. Суздалева о "Монахе", рукопись которой находится в ред.-изд. отделе Центрархива.}.

   Житие Иоанна Новгородского написано в самом конце XV в. Неизвестный автор, создавший житие, в свое время смущался чрезмерной легендарностью сюжета, сам "неверием одержим был" {Ключевский В. О. Древнерусские жития как исторический источник. М., 1871, с. 162-163.}. Источники "жития" восходят к переводным легендам византийской письменности. Житие получило широкое распространение; оно известно во многих рукописях, вошло в пролог и Четьи-Минеи {См. работу: Дурново H. H. Легенда о заключенном бесе в византийской и старинной русской литературе.- Труды славянской комиссии имп. Московского археологического общества. М., 1907, т. IV, с. 54-152, 319-326.}. Привожу краткое содержание той части жития, которую можно сближать с "Монахом". Беру его из пролога. Архиепископ Иоанн отличался благочестивой жизнью. Дьявол хотел его попугать, но был им побежден. Начал дьявол трепетать в рукомойнике, святой же закрестил умывальницу крестом. Дьявол человеческим голосом запросил отпустить его: сила креста палила его, и он не мог дольше терпеть. И приказал святой дьяволу отнести его в Иерусалим. Верхом на бесе съездил в Иерусалим, поклонился гробу Христову и в ту же ночь вернулся и освободил беса от запрета. Бес наказал святому молчать о ночном путешествии, но Иоанн не посчитался с наказом беса, рассказал кое-кому об этом. Дьявол решил отомстить святому и обличить его в блуде. Приходили многие из первых лиц города к Иоанну за благословением, и вот дьявол много раз показывал посетителям то сапоги женские, то мониста и многое другое. Посетители сильно смущались. А раз дьявол преобразился в деву, пошел впереди посетителей, а затем забежал за келью святого и стал невидим. Новгородцы пришли в негодование и пустили плот со святым вниз по Волхову. А плот чудом божиим пошел вверх по реке, и новгородцы поняли, что святой стал жертвой бесовского искушения {Пролог, под 7 сентября. По изданию Синодальной типографии. См. также Великие Минеи Четьи митрополита Макария, изд. Археологическое комиссии под 7 сентября. Легенда об Иоанне Новгородском см.: Повесть о путешествии Иоанна Новгородского. - В кн.: "Памятники старинной русской литературы", издаваемые графом Григорием Кушелевым-Безбородко, под редакцией) Н. Костомарова. Сказания, легенды, повести, сказки и притчи. СПб., 1860, вып. 1, с. 245-248.}.

   Это "Житие Иоанна" из книжного памятника стало "народным" (в условном смысле термина), вернее крестьянским, изустным. Порождением "Жития" являются многочисленные легенды. Приводим одну из таких легенд, записанную в средине прошлого века в Пермской губернии и напечатанную А. Н. Афанасьевым {Народные русские легенды. Т. I. Легенды, собранные А. Н. Афанасьевым. Историческая библиотека. (Памятники русской литературы). [Казань], изд-во "Молодые силы", 1914, с. 135.}:

   "Какой-то архимандрит встал к заутрене; пришел умываться, видит в рукомойнике нечистый дух, взял его да и заградил крестом. Вот дьявол и взмолился: "выпусти, отче! какую хошь налож службу - сослужу". Архимандрит говорит: "свозишь ли меня между обедней и заутреней в Иерусалим?" - "Свожу, отче, свожу!" Архимандрит его выпустил и после заутрени до обедни успел съездить в Иерусалим,, к обедне поспел обратно. После забрали как-то справки,- все удивились, как он скоро мог съездить в Иерусалим, спросили его, и он рассказал это".

   Нельзя отрицать точек соприкосновения между житием и поэмой Пушкина: и в житии, и в поэме Пушкина предметами искушения являются части женской одежды, и здесь, и там способ поимки беса схож - освященной водой, и наконец - это главное - и Иоанн и Панкратий, герой поэмы, совершают путешествие в Иерусалим на бесе. Но все же, осторожности ради, не следует поддерживать утверждения о заимствовании Пушкиным сюжета непосредственно ни из жития Иоанна, ни из крестьянского его пересказа.

   В самом деле непосредственным источником сюжета "Монаха" нельзя признать ни жития, ни легенды. Можно говорить о заимствовании отдельных мотивов. Стоит рассмотреть, как использовал Пушкин мотивы жития и легенды. Их три : 1) искушение монаха, 2) заклятие дьявола и 3) поездка на черте.

   П_о п_е_р_в_о_м_у м_о_т_и_в_у: части женской одежды в "Житии" выполняют не ту роль, что в поэме Пушкина. В "Житии" дьявол показывает их посторонним и соблазняет их на дурное мнение о монахе. У Пушкина дьявол показывает их монаху и соблазняет его. Эта разность не позволяет считать этот житийный мотив прототипом. В литературе апокрифических житий можно указать примеры "искушения", гораздо ближе стоящих к "Монаху". Так в повести о Макарии римском рассказывается об искушении пустынника. Макарий вышел однажды посидеть пред входом своей пещеры. И вот он видит брошенное кем-то женское платье. Пустынник недоумевал, откуда оно; однако взял его и унес в пещеру, набожно сказав: "Господи, что деется в пустыне сей?" На следующий день он нашел другую вещь из женского туалета и также поднял и унес в пещеру, но после этого не мог всю ночь заснуть "от разжения беззакония"; вышедши из пещеры погулять на третий день, он увидел женщину,- и т. д. {Тихонравов Н. С. Памятники отреченной русской литературы. М., 1863, т. П, с. 75-76 и след.; Рязановский Ф. А. Демонология в древнерусской литературе. М., 1916, с. 81-82.}

   П_о в_т_о_р_о_м_у м_о_т_и_в_у: приобретение власти над бесом путем заклятия - распространеннейший мотив в житийной, легендарной и сказочной литературе. В житии Иоанн Новгородский закрестил беса в рукомойнике; также и в других житиях (Авраамия Ростовского, Авел Логина) подвижники кладут крестом заклятие на демона в чаше с водой. Но в "Монахе" такого заклятия нет, есть только вольное подражание ему. Монах Пушкина не кладет креста, а заговаривает воду в кувшине ("наполнил свой кувшин, забормотал над ним слова молитвы"), и, обливая демона освященной заговором водой, овладевает бесом. Общая черта в заклинаниях житий и поэмы - вода, но одной воды мало, чтобы считать изображение заговора заимствованным из жития.

   П_о т_р_е_т_ь_е_м_у м_о_т_и_в_у: путешествие на бесе, обратившемся в коня. H. H. Дурново, занимавшийся изучением темы о заключенном бесе и попутно касавшийся жития Иоанна Новгородского, относительно этого эпизода говорит: "К путешествию на бесе, обратившемся в коня, в легенде об Иоанне Новгородском я знаю пока только западные параллели, но в последних, по большей части, такой адский конь везет человека против его воли и не туда, куда хотелось бы седоку. Впрочем, у Цезаря Гейстербахского (Dialogus miraculorum) есть рассказ о бесе, перенесшем по воздуху в Иерусалим в одну минуту рыцаря Эбенгарда. Путешествие в Иерусалим в одну ночь напоминает повесть Луга Духовного и Сводного Патерика об авве Георгии Синайском, причастившемся св. тайн в Иерусалимском храме Воскресенья в первый день Пасхи и вернувшемся на Синай в тот же день до окончания литургии". Мотив путешествия на черте один из распространеннейших в легендарной и сказочной литературе, и нельзя с решительностью утверждать, что Пушкин заимствовал его именно из жития Иоанна. Он мог взять его и из французских источников - популярных книг "демонического" характера, каких было много во Франции в 18 веке, в роде "Dictionnaire infernal" {адский словарь (франц.).- Ред.} или всяких "Choix d'anecdotes sur les dêmons" {сборник историй о демонах (франц.).- Ред.} и т. д. Во всяком случае и по отношению к предполагаемым русским источникам "Монаха" бросается в глаза самостоятельность изобретения, замечательная для 13-14-летнего поэта.

  

  

   Помимо сюжета в "Монахе" имеются еще кое-какие русизмы. Монастырь, в котором спасался монах, находится под Москвой - "невдалеке от тех прекрасных мест, где дерзостный восстал Иван Великий, на голове златой носящий крест"; монах молится "Николе пред иконой"; юбка сравнивается с белым снегом, выпавшим на каменистый берег Москвы-реки. Потом подробности царскосельские - Мария Антоновна Нарышкина, князь Д. П. Горчаков, поэт-сатирик, великосветские утехи, описанные в 3-й песне "Монаха". (В 1815 году Пушкин собирался написать "Картину Царского Села" и там описать "жителей Царского Села".) Наконец, и в "Монахе" Пушкин не обошелся без Боброва: чтением его стихов бес усыпил монаха. Насмешливо помянут и Шаховской: в доме у него "потеют".

   Особое место в ряду источников "Монаха" занимают картины. Ни в каком другом произведении Пушкин не упоминает сразу столько имен живописцев - Рафаэль, Корреджио, Тициан, Альбани, Берне, Пуссен, Рубенс. Во второй песне сновидение монаха, в третьей - изображаемый пейзаж представляется списанным с картин, которые были перед глазами молодого Пушкина. О совпадении настроенности поэта и живописца можно судить по пейзажу, нарисованному Пушкиным:

  

   Иль краски б взял Бернета иль Пуссина;

   Волной реки струилась бы холстина;

   На небосклон палящих, южных стран

   Возведши ночь с задумчивой луною,

   Представил бы над серою скалою,

   Вкруг коей бьет шумящий океан,

   Высокие, покрыты мохом стены;

   И там в волнах, где дышит ветерок,

   На серебре вкруг скал блестящей пены,

   Зефирами колеблемый челнок.

   Нарисовал бы в нем я Кантемиру²⁷

   Ее красы .......

   (I, 15)

  

   Мы уже приводили выше стихи, в которых Пушкин изображает, как он нарисовал бы портрет Натальи:

  

   Трудиться б стал я жаркой головою,

   Как Цициан иль пламенный Албан.

   Представил бы все прелести Натальи,

   На полну грудь спустил бы прядь волос,

   Вкруг головы венок душистых роз,

   Вкруг милых ног одежду резвой Тальи,

   Стан охватил Киприды б пояс злат.

   (I, 15)

  

   Вспоминается обращение Пушкина в 1815 году к "Живописцу":

  

   Вкруг тонкого Гебеи²⁸ стана

   Венерин пояс повяжи,

   Сокрытой прелестью Альбана

   Мою царицу окружи.

   Прозрачны волны покрывала

   Накинь на трепетную грудь.

   (I, 139)²⁹

  

   Не приходится отрицать литературных влияний в послании "К живописцу", но чувствуется и реальный источник портретов нарисованных Пушкиным: - портрет живописный. Вопрос о влиянии произведений живописи на творчество Пушкина рассмотрен в статье А. Эфроса "Пушкин и пластические искусства" {Горчаковский архив. Изд. Центрархива.}.

  

  

   Поэма "Монах", три песни ее, по крайней мере, нам теперь известны. Позволительно поставить вопросы: 1) такая ли это плохая и такая ли это скабрезная поэма? и 2) имело ли хоть какую-нибудь реальную почву эстетическое и моральное возмущение князя Горчакова? На первый вопрос можно ответить только категорическим отрицанием: в ряду других лицейских произведений поэма займет не последнее место по формальным достижениям - надо не забывать, что она принадлежит перу 13-14-летнего мальчика. А если говорить о скабрезности, то здесь ее меньше, чем во многих других известных произведениях Пушкина этого периода. Ясен по этим же соображениям ответ и на второй вопрос. Когда семидесятидвухлетний Горчаков облыжно заявил, что он уничтожил "Монаха" и устранил темное пятно на творчестве Пушкина, он, конечно, имел в виду сказать, что он сделал это давно, сейчас же по создании поэмы, в лета далекой, розовой юности. Но если старику-канцлеру, может быть, и было к лицу прюдничество и лицемерное ханжество, то 15-16-летний лицеист вовсе не чужд был лицейскому эротизму, который таким ключом бил в Пушкине. Можно думать, что именно эротические увлечения объединяли этих в сущности чужих друг другу людей - Пушкина и Горчакова. В архиве Горчакова оказались нарядные автографы и "Монаха", и "Послания к Наталье", и стихотворения "К молодой вдове". Горчаков был миловиден в своей юности, по словам Пущина; ему была дана нежная краса, по словам Пушкина. Пушкин советовал Горчакову:

  

   Они пришли, твои златые годы,

   Огня любви прелестная пора.

   Спеши любить и, счастливый вчера,

   Сегодня вновь будь счастлив осторожно;

   Амур велит: и завтра, если можно,

   Вновь миртами красавицу венчай...

   (I, 212)³⁰

  

   И даже кончина Горчакова рисовалась Пушкину в освещении эротическом. Он желал ему, чтоб в страстном упоении и, с томной сладостью в очах,

  

   Из рук младого Купидона

   Вступая в мрачный чолн Харона,

   Уснул... Ершовой на грудях!

   (I, 39)³¹

  

   Пушкин точно предсказал сердечную жизнь Горчакова. Женолюбие его отмечают многие его современники. "Прекрасный пол у князя Горчакова играл вообще большую роль",- вспоминал барон А. Е. Врангель. "Прозорливый взгляд Горчакова привык угадывать женскую прелесть и все ее значение",- писал князь Вяземский. Если бы перед нами и не лежали три песни "Монаха", все-таки мы не могли бы, не должны бы поверить тому, что юноша-лицеист с такими замашками мог уничтожить "Монаха" за эротизм. Нет, Горчаков хранил и с_о_х_р_а_н_и_л не совсем нравственные стихотворения своего лицейского товарища и в старости лет лелеял свои лицейские воспоминания, декламируя послание с упоминанием о грудях Ершовой.

   Вот тут Пушкин ошибся с пожеланием о роде смерти, приличествующем ветреному любовнику и другу измены. Он умер на 84-м году жизни, через 46 лет после смерти Пушкина. Он оказался тем последним из круга лицеистов первого выпуска, пережившим всех своих товарищей, о котором Пушкин в 1825 г. писал:

  

   Кому ж из нас под старость день лицея

   Торжествовать придется одному?

   Неочастный друг! средь новых поколений

   Докучный гость, и лишний и чужой,

   Он вспомнит нас и дни соединений,

   Закрыв глаза дрожащею рукой...

   (I, 439)³²

  

   Вспоминал, но без особой скорби, ибо был самодоволен: пусть, наполненный самомнением, хвастался своим влиянием на Пушкина. Можно простить смешное и наивное хвастовство за то, что не уничтожил "дурной и скабрезной поэмы".

  

   Сборник избранных работ П. Е. Щеголева характеризует его исторические и литературные взгляды, общественную позицию. В подобном составе работы исследователя публикуются впервые. Составитель стремился представить особенность творческого метода Щеголева, как синтез литературного и исторического поисков, становление в его творчестве исследовательской проблемы - "Русская литература и освободительное движение". Весь материал представлен по двум разделам: в первом разделе помещены статьи, посвященные "первому революционеру" А. Н. Радищеву, "первому декабристу" В. Ф. Раевскому, А. С. Грибоедову и его роли в движении декабристов, А. А. Дельвигу, и воспоминания о Л. Н. Толстом. Во втором разделе - статьи, посвященные А. С. Пушкину и его роли в освободительном движении. Следует сразу же оговориться, что этот состав статей отнюдь не исчерпывает всего творческого наследия П. Е. Щеголева по данным вопросам. В этот сборник не вошли работы исследователя, посвященные Н. В. Гоголю, В. Г. Белинскому, И. С. Тургеневу и т. д. При включении в книгу статьи "Возвращение декабриста" удалось воспользоваться лишь публикацией из нее "Воспоминаний В. Ф. Раевского", бывших в распоряжении П. Е. Щеголева, и местонахождение которых сейчас не установлено.

   Все статьи печатаются по тексту последних прижизненных публикаций исследователя (за исключением статей "Зеленая лампа" и "К истории пушкинской масонской ложи") и основными источниками являются сочинения П. Е. Щеголева ("Исторические этюды". Спб., 1913; "Декабристы". М.-Л., 1926; "Из жизни и творчества Пушкина". 3-е изд., испр. и доп. М.-Л., 1931). С целью приближения библиографического описания к современным издательским требованиям и в то же время стараясь сохранить авторскую манеру подачи материала, решено было, в ряде случаев, вводить редакторские и авторские уточнения, заключая их при этом в квадратные скобки. Во всех остальных случаях современное библиографическое описание дано в тексте комментариев. При публикации без оговорок исправлены явные описки, опечатки. Слова и заголовки, дополняющие текст, заключены в угловые скобки.

   Орфография и пунктуация приведены в соответствие с современными нормами; исключение составляют тексты публикуемых документов. Купюры, сделанные в свое время П. Е. Щеголевым, чаще всего по цензурным и редакторским соображениям, восстановлены в угловых скобках.

   Все цитаты из сочинений и писем Пушкина приводятся по изданию: А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений (Академия наук СССР). Т. I-XVI, 1937-1949, и т. XVII (справочный), 1959; т. II, III, VIII, IX - каждый в двух книгах - 1, 2; при отсылках в тексте даются том (римская цифра) и страница (арабская).

   Впервые сделан перевод иноязычных текстов; при переводе пушкинских текстов было использовано академическое издание сочинений поэта.

  

  

   Впервые опубликовано П. Е. Щеголевым в 1928 году. См.: Поэма А. С. Пушкина "Монах".- Красный архив, 1928, т. 6 (31), с. 160-201; 1929, т. 1 (32), с. 182-190; перепеч.: Щеголев П. Е. Пушкин. Исследования, статьи и материалы. Т. 2. Из жизни и творчества Пушкина, изд. 3-е, испр. и доп. М.- Л., 1931, с. 18-38. См. также другие его публикации: Щеголев П. Е. "Монах" - неизданная поэма Пушкина.- Огонек, 1929, N" 7 (307), с. 8-10; он же. "Монах" - неизданная поэма Пушкина.- Красная газета, веч. выпуск, 1929, 16 февраля ; он же. Поэма "Монах" и молодой Пушкин. Очерк.- Экран, 1929, No 19, 12 мая, с. 7. [Подп.: В. А. Павлов.- Ред.]; Щеголев П. Е., Косулин П. Н., Вернер H. H. Пушкинисты, пушкиноведы и пушкинианцы о впервые опубликованном отрывке из поэмы А. С. Пушкина "Монах".- Огонек, 1928, No 51, с. 12.

   ¹ Стихотворения В. Л. Пушкина, дяди А. С. Пушкина, издавались в 1822, 1835 я 1893 годах (последнее под ред. В. И. Саитова), за исключением "Опасного соседа". Это произведение было впервые опубликовано в 1855 году в Лейпциге. Написание "Опасного соседа" относится к 1811 году. Это остроумная, хотя грубоватая и неудобная для печати сатира.

   ² С именем А. М. Горчакова связаны послания А. С. Пушкина: "Пускай, не знаясь с Аполлоном..." (1814), "Встречаюсь я с осьмнадцатой весной..." (1817), "Питомец мод, большого света друг..." (1819), строфы из "Пирующих студентов" (1814) и "19 октября" (1825). Последняя встреча лицеистов, Пушкина и Горчакова, относится к августу 1825 года, у Пещуровых, родственников Горчакова, в дер. Лямино, в 60 верстах от с. Михайловское, где поэт читал отрывки из "Бориса Годунова". Эта встреча оставила у Пушкина неприятное впечатление. Со слов Горчакова записаны его позднейшие воспоминания, в которых он причисляет себя к кругу друзей Пушкина (см.: Красный архив, 1937, т. 1, с. 75-206).

   ³ Торжественное открытие памятника А. С. Пушкину, работы скульптора А. М. Опекушина, состоялось в Москве 6 июня 1880 года.

   ⁴ Русско-турецкая война 1877-1878 годов завершилась подписанием в феврале 1878 года Сан-Стефанского договора, усиливавшего позиции России на Балканах. Против этого выступили Англия и Австро-Венгрия, по настоянию которых и был созван Берлинский конгресс (1 июня - 1 июля 1878 года), имевший целью пересмотреть условия Сан-Стефанского договора. Россия, ослабленная только что закончившейся войной и не поддержанная Германией, была вынуждена уступить на конгрессе коллективному натиску великих держав.

   ⁵ Стурдза А. С., официальный публицист, идеолог реакции, выступил в 1818 году с трактатом о политическом положении Германии, в котором восставал против университетов, как рассадников революционного духа. См. эпиграмму А. С. Пушкина:

  

   Вкруг я Стурдзы хожу,

   Вкруг библического;

   Я на Стурдзу гляжу

   Монархического

   (I, 600).

  

   Впервые опубликована П. И. Бартеневым (Русский архив, 1874, No 1); датируется: июль - сентябрь 1819 года. Начало эпиграммы не дошло. Куплеты пародируют народную песню "Я вкруг печки хожу, вкруг муравленный".

   ⁶ "К Батюшкову" ("Философ резвый и пиит...") - I, 46-48. Датируется сентябрем - октябрем 1814 года.

   ⁷ "Посланье к "Наталье" - I, 3-6; датируется 1813 годом. Наталья, крепостная актриса домашнего театра В. В. Толстого в Царском Селе, предмет раннего увлечения А. С. Пушкина.

   ⁸ Талья (Талия), в древнегреческой мифологии одна из девяти муз, покровительница комедии.

   ⁹ Купидон - в римской мифологии божество любви, то же, что и Амур или греч. Эрот.

   ¹⁰ Сочинения Пушкина. С прилож. материалов для его биографии, портрета, снимков с его почерка и с его рисунков и проч. Изд. П. В. Анненкова. Спб., 1855, т. 1, с. 26.

   ¹¹ Целадон, Селадон - герой романа французского писателя Юрфе "Астрея", платонический, сентиментальный воздыхатель.

   ¹² Киприда, в древнегреческой мифологии первоначальная местная богиня о-ва Кипр, позднее отождествлялась с Афродитой.

   ¹³ Стихотворение представляет собою первую часть записи в дневнике под 29 ноября 1815 года (I, 113). Бакунина Екатерина Павловна, сестра лицейского товарища А. С. Пушкина, предмет его юношеской любви.

   ¹⁴ Сатирическая поэма "Орлеанская девственница" ("La Pucelle") была написана Вольтером в 1735 году.

   ¹⁵ Хариты (греч.), Грации (римск.) в мифологии богини, с именем которых связано все прекрасное и радостное в природе и человеческой жизни.

   ¹⁶ "Амур нашел ее в Цитере..." - строки из стихотворения А. С. Пушкина "Когда сожмешь ты снова руку..." (I, 232); датируется 2 марта 1818 года. Венера, Цитера - в древнеримск. мифологии богиня любви и красоты.

   ¹⁷ "Бова" ("Часто, часто я беседовал...") - неоконченная поэма А. С. Пушкина (I, 75-85); датируется концом 1814 - январем 1815 года.

   В 1750-1753 годах Вольтер, по приглашению прусского короля Фридриха II, жил в Пруссии.

   ¹⁸ Фернэ - замок на границе Франции и Женевской территории, где с 1758 года поселился Вольтер.

   ¹⁹ Парнас, горный массив в Греции, в древнегреч. мифологии место пребывания муз и Аполлона.

   ²⁰ Пегас - в древнегреч. мифологии крылатый конь, от удара копыт которого на горе Геликон возник источник Ипокрена, из которого поэты черпали вдохновение.

   ²¹ Жан Шаплен, автор эпической поэмы "Орлеанская девственница, или Освобожденная Франция" (1656) в двадцати четырех песнях.

   ²² Аполлон, Феб, в древнегреч. мифологии сын Зевса, бог целитель и прорицатель, покровитель искусств.

   ²³ Строки из начала первой песни "Девственницы" ("Я не рожден святыню славословить...") - I, 450; датируется предположительно 1825 годом.

   ²⁴ А. С. Пушкин был знаком с поэзией французского поэта Франсуа Вийона, о чем свидетельствуют его высказывания: "У французов Вильон воспевал в площадных куплетах кабаки и виселицу и почитался первым народным поэтом" (XI, 269), а также, с. 306, 510, 511, 515.

   ²⁵ Строки из стихотворения "Городок" ("Прости мне, милый друг...") - I, 54; датируется ноябрем - декабрем 1814 года.

   ²⁶ См.: Вольтер. Орлеанская девственница. Поэма в двадцати одной песни. М.-Л., 1924, т. 1-2. Серия: Всемирная литература.

   ²⁷ Кантемир, в данном контексте условное имя.

   ²⁸ Гебея, в древнегреч. мифологии дочь Зевса, богиня молодости, олицетворение вечной юности.

   ²⁹ "Вкруг тонкого Гебеи стана..." - строки из стихотворения А. С. Пушкина "К живописцу" ("Дитя харит и вображенья...")- I, 139; датируется 1815 годом. Под "живописцем" подразумевается А. Д. Илличевский, ответивший Пушкину стихотворением "От живописца".

   ³⁰ "Они пришли твои младые годы..." - строки из стихотворения А. С. Пушкина "Князю А. М. Горчакову" ("Встречаюсь я с осьмнадцатой весной...") - I, 212; датируется апрелем - первыми числами июня 1817 года, хотя с "осьмнадцатой весной" Пушкин "встретился" в 1816 году. В поэтике того времени восемнадцать лет было символом юности.

   ³¹ Строки из стихотворения А. С. Пушкина "Князю А. М. Горчакову" ("Пускай, не знаясь с Аполлоном...") - I, 38-39; датируется 1814 годом и написано ко дню именин А. М. Горчакова 30 августа. Харон, в древнегреч. мифологии перевозчик душ в подземном царстве. Ершова Евдокия Семеновна, жена генерал-майора И. 3. Ершова, посещавшая лицей в июне-июле 1814 года.

   ³² Строки из стихотворения А. С. Пушкина "19 Октября" ("Роняет лес багряный свой убор...") - I, 435-439.