Сомов Орест Михайлович - Обзор российской словесности за 1828 год

ъ его Паризины мы узнаемъ Байрона; но ни въ Освобожденномъ ²ерусалимѣ Г. Мерзлякова, ни въ Освобожденномъ ²ерусалимѣ Г. Раича, не узнаемъ Торквата Тасса.

   He стану плодить словъ о Сельской жизни, о Доннѣ Эльвирѣ де Наварро, о Рыбакѣ, о 2-й части Александроиды и о другихъ подобныхъ имъ, шумливыхъ, нo нe свѣтлыхъ метеорахъ. Читатели конечно съ удовольств³емъ остановятся мыслью на вторыхъ издан³яхъ Руслана и Людмилы и Кавказскаго плѣнника, издан³яхъ, которыхъ давно уже требовало нетерпѣливое ожидан³е публики. Первую изъ сихъ поэмъ Пушкинъ обогатилъ вступлен³емъ или присказкою, въ которой чародѣй-поэтъ, какъ будто бы махомъ волшебной ширинки, являетъ посмѣнно воображен³ю нашему всю сказочную рускую старину: и Кота-самобая, и заколдованныхъ витязей и Королевенъ, и Бураго волка, и Бабу-Ягу, и Кощея безсмертнаго и проч. и проч. Нѣсколько поправокъ и дополнен³й въ самой поэмѣ и эпилогь въ концѣ оной, a въ началѣ книги небольшая прозаическая статья о печатныхъ и словесныхъ критикахъ на Руслана и портретъ Пушкина, гравированный Уткинымъ - вотъ преимущества сего издан³я передъ прежнимъ.- Кавказск³й плѣнникъ напечатанъ почти безъ перемѣнъ.

   Второе издан³е Досуговъ сельскаго жителя, стихотворен³й Ѳ. Слѣпушкина, дополнено цѣлою книжкою новыхъ его произведен³й. Чистый слогъ, довольно легкое стихосложен³е, простота и вѣрность описан³й и какая-то откровенная говорливость, составляютъ отличительную черту и достоинство сихъ стихотворен³й, коихъ предметы большею част³ю взяты изъ сельскаго быта. Поселянинъ прочитаетъ с³и Досуги и полюбитъ, потому что они напомнятъ ему все знакомое, все близкое къ его сердцу; знатный баринъ также прочтетъ ихъ и похвалитъ, потомѵ что и знатные господа рады подъ часъ полюбоваться простою природой. - Еще вышло новое издан³е Лирическихъ стихотворен³й Гр. Хвостова. Они всѣ знакомы читающей нашей публикѣ, потому что не разъ уже были въ печати; это третье полное издан³е. Новаго ничего о нихъ сказать не могу и не умѣю. Если же мнѣ случилось не нарочно проглядѣть между ними что-либо новое, въ этомъ прошу извинен³я и y почтеннаго сочинителя, и y читателей его. Переписка на 71 году отъ рожден³я, того же автора, принадлежитъ также къ новымъ издан³ямъ; ибо три послан³я, составляющ³я с³ю переписку, прежде были извѣстны читателямъ журналовъ и альманаховъ.

   Опытъ руской анѳолог³и, собранный М. Яковлевымъ, довольно хорошъ, для перваго опыта. Тѣ, которые утверждали, что въ этомъ собран³и много стихотворен³й не-анѳологическихъ, должны бы были, кажется, напередъ опредѣлить, какого рода стихотворен³я собственно-анѳологическ³я? Мнѣ кажется, что всякое хорошее стихотворен³е, къ какому бы разряду поэз³и оно ни принадлежало, можетъ войти въ составъ анѳолог³и, какъ цвѣтокъ поэтическаго вдохновен³я; но въ подражан³е ли древней Аиѳолог³и греческой или отъ того, что новѣйш³е опредѣлили по своему и стѣснили значен³е слова анѳолог³я, теперь составляютъ с³и сборники изъ однихъ мѣлкихъ стихотворен³й, разумѣя подь словомъ мѣлк³я тѣ стихотворен³я, которыя содержатъ въ себѣ небольшое число стиховъ. Справедливѣе думали друг³е критики, упрекавш³е собирателя за то, что онъ вмѣстѣ съ душтстыми и свѣжими цвѣтками безпечно пересаживалъ въ свои цвѣтникъ много пустоцвѣту, или просто, мног³я незаслуживающ³я вниман³я стихотвореньица перепечаталъ изъ прежнихъ журналовъ и проч., даже иногда противъ желан³я сочинителей. Мертвые конечно не взыщутъ, но живые въ правѣ потребовать отвѣта, особливо, когда ихъ самихъ тянутъ къ отвѣту взыскательные читатели и привязчивые критики. Так³я стихотворен³я въ самомъ дѣлѣ не-анѳологическ³я, потому что недостойны занимать мѣсто между хорошими; чадоуб³йственное перо мое готово скрѣпить приговоръ Московскаго Вѣстника, подписанный стихотворен³ю моему: Къ клену, которое собиратель Руской Анѳолог³и, безъ соглас³я моего, перепечаталъ изъ одного журнала, издававшагося въ 1818 году.

   Драматическая наша поэз³я была также скудна и въ этомъ году, какъ и въ предшествовавшемъ; печатныя произведен³я драматическихъ нашихъ музъ были весьма немногочисленны, a число истинно-хорошаго изъ нихъ едва ли не ограничится двумя или тремя; Г-нъ М. В....ко прекраснымъ своимъ переводомъ Байронова Манфреда отмстиль славу британскаго поэта, на которую въ 1827 году посягнулъ Г. Олинъ, своею драматическою парод³ей Корсера. Переводъ Г В....ка отличается точност³ю и близост³ю къ подлиннику; мног³я мѣста, удивляютъ насъ въ Манфредѣ исполинскимъ воображен³емъ Байрона, поэтически выражены на нашемъ языкѣ. Самая строгая критика замѣчаетъ y нашего прелагателя только рѣдк³я и неважныя отступлен³я; но ciи отступлен³я счастливо искупаются красотами и вѣрност³ю цѣлаго и многими звучными, блестящими стихами. - Вольтеровъ Магометь вновь переведенъ Г. Остолоповымъ. О подлинной трагед³и можно сказать, что Вольтеру хотѣлось не представить Могаммеда такимъ, каковъ онъ былъ и какъ достигалъ честолюбивыхъ своихъ намѣрен³и; но передать слушателямь свои понят³я о семъ воинѣ-законодателѣ и высказать нѣкоторыя собственно свои политическ³я и религ³озныя мнѣн³я. Отъ того Могаммедъ y Вольтера слишкомъ говорливъ и откровененъ съ своими наперстниками и даже съ противниками; отъ того онъ часто умствуеть, какъ философы ХѴIII вѣка, какъ самъ Вольтеръ. Создавъ или постигнувъ такимъ образомъ характеръ Могаммеда, французск³й трагикъ, что бы возбудить какое-либо соучаст³е въ зрителяхъ, по необходимости долженъ былъ замѣшать любовь, (ибо она была и есть главною пружиною французской тра³гед³и) и ввести совершенно лишнее лицо Пальмиры. Могаммедъ любитъ ее, и ненавидитъ ея отца и брата; послѣдняго онъ подстрекаетъ къ отцеуб³йству, потомъ выслушиваетъ укоры и проклят³я закалывающейся Пальмиры и говоритъ заключительную рѣчь, въ которой то разкаявается, то снова одушевляется честолюб³емъ. Вотъ Могаммедъ Вольтеровъ, безотчетное и странное дѣйствующее лице, созданное изъ обломковъ высокаго характера историческаго! Но трагед³ю с³ю, въ которой есть много прекрасныхъ стиховъ и даже черты превосходно-трагическ³я, нерѣдко играютъ въ Парижѣ и въ Петербургѣ, и потому трудъ псреводчика былъ не лишнимъ. Самъ Г. Остолоповъ говоритъ, что онъ сначала взялся было переправлять прежн³й переводъ, оставленный за обветщалост³ю слога и что отъ этого въ новомъ переводѣ можно найти мѣста, сходныя съ прежнимъ. Это бы еще не бѣда, если бы мѣста, которыя y Вольтера отличаются или точнымъ и живымъ выражен³емъ мысли, или блескомъ поэз³и, были переданы вѣрно и сильно; но с³е не всегда удавалось переводчику. Надобно однако жь отдать ему справедливость, что нѣкоторыя изъ сихъ мѣстъ переведены имъ и близко и хорошо. Co всѣмъ тѣмъ, желательно бъ было находить въ сей трагед³и поменѣе вставокъ для полноты стиха, которыя ослабляютъ оный и дѣлаютъ вялымъ.

   Двѣ комед³и: Аристофанъ, Князя Шаховскаго, и Благородный Театръ, Г. Загоскина, составляютъ все, чѣмъ можетъ похвалиться руская Тал³я изъ комед³й, напечатанныхъ въ 1828 году. Комед³я Аристофанъ нѣсколько лѣтъ уже знакома столичнымъ посѣтителямъ театровъ; но донынѣ наши журналы только слегка и какъ бы мимоходомъ о ней упоминали. Въ представлен³и, она чрезвычайно задобриваетъ зрителей многими хорошими, остроумными стихами, свободнымъ разговорнымъ слогомъ, комическими положен³ями нѣкоторыхъ лицъ, великолѣпнымъ спектаклемъ, балетами, празднествами и проч.; наконецъ тѣмъ, что пьеса с³я въ Петербургѣ весьма хорошо обставлена и разыгрывается съ отличнымъ искуствомъ. Но холодный кабинетный читатель не такъ легко и безотчетно убаюкивается первыми впечатлѣн³ями, какъ зритель, поминутно обольщаемый изчисленными здѣсь приманками, и прежде всего, взглянувъ на заглав³е, спроситъ; точно ли это историческая комед³я въ древнемъ родѣ? Другой вопросъ, необходимо слѣдующ³й за симъ, будетъ: точно ли таковъ былъ Аристофанъ, какимъ его представилъ намъ руск³й комикъ, и сообразно ли съ характеромъ сего греческаго насмѣшника то восторженное самохвальство, которое выказываетъ онъ въ разговорахъ своихъ съ Алкиноей и Клеономъ? Далѣе: остроты и язвительныя шутки Аристофановы, основанныя иногда на игрѣ словъ, не слишкомъ ли новы для древняго Грека? Соль его насмѣшекъ отзывается ли аттическою солью, a не французскою или рускою? Алкиноя свѣтскимъ умомъ своимъ не похожа ли болѣе на ловкую, молодую кокетку нашихъ временъ, нежели на древнюю Аѳинянку, племянницу Аспаз³и? Клеонъ не напоминаетъ ли какого нибудь плотнаго сенешаля или бальи французской комической оперы, вмѣсто Хазнодара Аѳинскаго? Много другихъ вопросовъ и сличен³й можно бы найти, разбирая с³ю комед³ю въ тишинѣ кабнетной; но ...мы не Греки и не Римляне, и знаемъ, что для соблюден³я вполнѣ характера древней комед³и, должно совершенно напитаться духомъ древности, a сего можно достигнуть только долголѣтнимъ, постояннымъ и глубокимъ изучен³емъ классиковъ греческихъ. Знаемъ также, что мы не довольно учены и не довольно терпѣливы для такихъ усил³й, которыми въ наше время могутъ похвалиться одни трудолюбивые и долготерпеливые Нѣмцы. Предубѣжденные въ пользу комед³и успѣхомъ ея въ представлен³и, хорошимъ ея планомъ, участ³емъ, которое сочинитель ея умѣлъ возбудить и поддержать, связавъ судьбу Аристофана съ представлен³емъ его комед³и: Всадники, наконець многими истинно комическими сценами, хорошо обрисованнымъ характеромъ Ксантиппы и проч, и проч., мы пропускаемъ мимо комед³ю въ древнемъ родѣ и любуемся Аристофаномъ, какъ прекраснымъ произведен³емъ новаго театра.

   Комед³я: Благородный театръ, осмѣиваетъ странности нашихъ Транжириныхъ. Два стиха Делилля {C'est à qui sera jeune, amant,prince ou princesse, // Et la troupe est souvent un beau sujet de pièce.} подали Г. Загоскину мысль написать с³ю комед³ю. Любск³й, богатый провинц³алъ, живущ³й въ какомъ-то городѣ, заводитъ y себя благородный театръ, набирастъ волею и неволею актеровъ изъ своихъ пр³ятелей, должниковъ, жениховъ своей племянницы и т. п. С³и завербованные имъ актеры опаздываютъ на пробу, ссорятся за роли, отказываются, снова берутся играть - словомъ, здѣсь на сценѣ вся сумотоха охотничьихъ театровъ; и между тѣмъ Вельской, молодой человѣкъ и одинъ изъ обожателей Олиньки, племянницы Любскаго, увозитъ ее и обвѣнчивается съ нею. Является Честоновъ, братъ Любскаго, и улаживастъ все: миритъ новобрачныхъ съ Любскимъ и его женою, помогаетъ Любскому дать представлен³е, едва не рушившееся за отказомъ нѣкоторыхъ лицъ: - и все идетъ по добру по здорову. Кромѣ дяди (Честонова) подоспѣвшаго à point nommé для развязки, есть и друг³я записныя пружины французской комед³и; Извѣдовъ отставный актеръ, замѣняющ³й плута-слугу, и Наташа, горничная Олиньки. - Планъ и завязка комед³и не новы; характнры дѣйствующихъ лицъ также изъ числа старыхъ нашихъ комическихъ знакомцевъ; но нѣкоторыя положен³я очень забавиы, языкъ вездѣ чистый и разговорный и стихи вообще гладки и хороши, хотя между ними и немного такихъ, которые бы поражали новымъ, счастливымъ выражен³емъ мысли и невольно затверживались наизустъ. Впрочемъ комед³я с³я имѣетъ на своей сторонѣ не одни отрицательныя совершенства: въ ней есть красоты болѣе положительныя. Таковъ пр³ѣздъ къ Любскому старой сплетницы Кутерминой, со всѣмъ ея родомъ и племенемъ; такова встрѣча Посошкова и простодушнаго жениха Олиньки, съ Волгинымъ, простодушнымъ дядею Вельскаго: одинъ принимаетъ стараго дядю за жданнаго актера, другой жениха, наряженнаго въ театральный костюмъ, считаетъ за шута. Ciи и нѣкоторыя друг³я сцены нравятся и зритслю и читателю, и опредѣляютъ комед³и Благородный театръ, одно изъ почетныхъ мѣстъ въ репертуарѣ театральномъ.

   Исправлен³е, или мужъ на случай, комед³я А. Ш., и Сборы на Невск³й проспектъ, комед³я Г. Ольхина, принадлежатъ къ тѣмъ обмолвкамъ Тал³и, которыхъ нельзя ни прочесть, ни видѣть на сценѣ больше одного раза. Въ перво изъ нихъ завязка нарушаетъ правдоподоб³е, во второй вовсе нѣтъ завязки; но за то въ ней есть нѣсколько удачныхъ стиховъ и языкъ гораздо чище, нежели въ комед³и Г-на А. Ш.- Бѣлая волшебница, Опера, соч. Скриба (La Dame blanche), переводъ A. И. Писарева. На здѣшнемъ (С. Петербургскомъ) театрѣ играютъ другой переводъ сей оперы; но какъ сей послѣдн³й не напечатанъ, то по невозможности сличить оба перевода, я не знаю, которому изъ нихъ должно отдать преимущество. Содержан³е подлинника взято Скрибомъ изъ романа В. Скотта: Монастырь; но Скрибъ не умѣлъ воспользоваться чудеснымъ романа и опера его скудна по изобрѣтен³ю. Музыка Боельдьё составляетъ все ея достоинство.- Водевили, переведенные имъ же Г. Писаревымъ: Пять лѣтъ въ два часа и Средство выдавать дочерей за мужъ, не отличаются ни хорошимъ вымысломъ, ни водевильнымъ остроум³емъ. Кажется, покойный Писаревъ переводилъ и передѣлывалъ ихъ также, какъ Скрибъ ихъ пишетъ, т. е. не слишкомъ заботясь о выборѣ предмета, о ходѣ и занимательности пьесы. Скрибу это съ руки, потому что онъ пишетъ водевили на подрядъ, въ троемъ и въ четверомъ, и брань журналовъ заглушается для него звономъ полновѣсныхъ луидоровъ, отщитываемыхъ ему дирекц³ями и содержателями Парижскихъ театровъ, которые, въ угоду публикѣ, требуютъ безпрестанно новыхъ пьесъ; но y насъ еще можно быть строгимъ въ выборѣ драматическихъ сочинен³й, переводимыхъ для театра. Въ Парижѣ для однихъ водевилей есть четыре или пять театровъ, a y насъ на одномъ и томъ же рускомъ театрѣ играютъ и трагед³и, и комед³и, и нѣмецк³я драмы и французск³е водевили, переведенные или перелаженные по-руски, и оперы больш³я и малыя, и балеты и проч. и проч., слѣдовательно, при такокмъ богатствѣ репертуара для одного и того же театра, можно быть гораздо разборчивѣе на счетъ пьесъ, заимствуемыхъ изъ чужеземнаго запаса. Впрочемъ, сказанное здѣсь мною не столько относится къ покойному Писареву, сколько кь живымъ нашимъ поставщикамъ водевильнаго остроум³я. За Писарева по краиней мѣрѣ говорятъ чистый, разговорный языкъ его переводовъ, нѣкоторыя удачныя передѣлки на руск³е правы и то, что онъ умѣлъ подъ часъ хорошо перелить замысловатый куплетъ, дать хорош³й обороть острому словцу или поддѣлаться подъ игру словъ. Это умѣнье далось ее всякому изъ нашихъ Гг. водевилистовъ. По большей части, ихъ дѣйствующ³я лица изъясняются такимъ слогомъ, какимъ можно только ораторствоватъ съ каѳедры, a не говорить въ гостиной.- Водевль: Минета или превращен³е кошки въ женщину, забавенъ, какъ водевильная шалость (folie-vaudeville), въ которой не требуется правдоподоб³я и который весь успѣхъ долженъ зависѣть отъ искусной игры актрисы, принимающей на себя роль кошки-женщины. Переводъ Г. Остолопова хорошъ. - Вдовецъ на часъ, водевиль, передѣланный на руск³е нравы М. Яковлевымъ, столь же не правдоподобенъ и менѣе замысловатъ. Нѣкоторые куплеты переданы удачно и переводчикъ старался соблюсти въ нихъ то, что одинъ французск³й стихотворецъ называетъ:

  

  

   Впрочемъ я нисколько не отступаюсь отъ того, что предъ симъ сказалъ о водевиляхъ, переводимыхъ на нашъ языкъ. He все то хорошо, что напечатано было въ Парижѣ и прикрыто именемъ Скриба. Только при крайней скудости или скупости драматическихъ нашихъ музъ, можно все это переводить, играть и печатать.

   Переходя отъ поэз³и къ прозѣ, я долженъ сначала упомянуть о двухъ собран³яхъ сочннен³й, заключающихъ въ себѣ стихи и прозу. Первое изъ нихъ: Новѣйш³я стихотворен³й И. Иванчина-Писарева, съ прибавлен³емъ нѣсколькихъ сочинен³й его въ прозѣ. Нѣкоторыя изъ мѣлкихъ стпхотворен³й Г-на И.-Писарева отличаются остроум³емъ и оригинальност³ю: но отъ нѣкоторыхъ до цѣлой книги прогресс³я еще очень велика: остальное въ ней наполнено такими стихами, которые можно было сказать или написать экспромтомъ, даже напечатать однажды въ какомъ-либо повременномъ издан³и - и концы въ воду! - Изъ нѣсколькихъ сочинен³й въ прозѣ, находимъ здѣсь двѣ похвальныя рѣчи (изъ коихъ одна: въ память Карамзину, напечатана здѣсь уже, помнится, третьимъ тиснен³емъ). Еще въ одной статьѣ сочинитель что-то слишкомъ часто и слишкомъ сильно побраниваетъ критиковъ. Это напоминаетъ; комическ³й совѣтъ одного француза своему пр³ятелю: "chante haut: tu auras l'air de n'avoir pas peur." Второе изъ сихъ собран³й: Сочинен³я Николая Анненкова, въ стихахъ и прозѣ. Это дань памяти двадцатилѣтняго юноши, за два года предъ симъ похищеннаго преждевременною смерт³ю: Н. Е. Анненковъ утонулъ въ Невѣ. Родные и друзья его издал³й с³и первыя попытки юнаго литератора въ воспоминан³е о немъ. Нѣтъ сомнѣн³я, что если бъ онъ при жизни своей выпустилъ ихь въ свѣтъ, то болѣе обработалъ бы слогъ и докончилъ бы то, что кажется не конченнымъ. Но и въ сихъ рѣзвостяхъ молодаго пера замѣтны воображен³е, непритворная веселость, достаточное знан³е рускаго языка и удачное употреблен³е народныхъ выражен³й.

   Съ нѣкотораго времени, хорошая проза сдѣлалась необходимою потребностью для читающей публики нашей; и, какъ все хорошее и рѣдкое, она ловится съ какою-то ревнивою жадност³ю: свидѣтельствомъ тому служатъ нѣкоторыя прозаическ³я сочиен³я, изданныя въ послѣднихъ годахъ. Жаль, что молодые наши кандидаты въ литераторы не подмѣтили сего направлен³я умовъ, которое, волею и неволею увлекаясь за своимъ вѣкомъ, требуетъ отъ насъ болѣе положительнаго, болѣе существеннаго; когда, можетъ быть, отъ вялыхъ подражан³й въ стихахъ они обратились бы къ прозѣ, въ которой еще не все, или даже очень мало сдѣлано для рускаго языка. У насъ нѣтъ еще слога повѣствовательнаго для романовъ и повѣстей, нѣтъ разговорнаго слога для драматическихъ сочинен³й въ прозѣ, нѣтъ даже слога письменнаго. Отъ того-то молодые наши писатели вступаютъ всегда ощупью въ этотъ путь, и слава Богу, если, за неимѣн³емъ проложенной, гладкой дороги, имъ посчастливилось напасть на хорошую тропинку! He мног³е однако жь похвалятся этою удачей: большая часть или сбивается на шероховатую пашню устарѣлаго языка славяно-рускаго, или скользитъ и падаетъ на развалинахъ, сгромажденныхъ когда-то изъ запасовъ чужеязычныхъ (галлицизмовъ, германизмовъ и проч.), или тонетъ въ низменной и болотистой почвѣ грубаго, необработагнаго языка простонароднаго. Учен³е сообщаетъ понят³е о различ³и слога, но не даетъ языка: никакой учитель не имѣлъ бы ни времени, ни возможности пройти съ своими учениками цѣлый словарь, взвѣснть каждое слово, назначть ему настоящее мѣсто и показать всѣ случаи, въ которыхъ прилично употребить то или другое выражен³е. Этому учитъ собственный вкусъ, образуемый и направляемый чтен³емъ хорошихъ образцевъ, и на конецъ, изучающ³йся свойствамъ и прилич³ямъ языка изъ живаго, изустнаго разговора. Но здѣсь-то мы и признаемъ свою скудость: хорошихъ образцевъ y насъ мало, a изъ разговоровъ лучшаго общества скорѣе узнаемъ мы всѣ тонкости, всѣ оттѣнки французскаго языка, нежели выучимся по-руски.

   Въ такомъ состоян³и нашего слова, при пробуждающейся наклонности (покрайней мѣрѣ въ новомъ поколѣн³и) читать что-либо хорошее на природномъ нашемъ языкѣ, не удивительно, что каждая новая книга, каждое новое произведен³е, написанныя чистою, пр³ятною прозой, принимаются y насъ, какъ рѣдк³й подарокъ. Изчислен³е сихъ рѣдкихъ подарковъ за прошлый годъ, даетъ весьма небольшой итогъ; остальное принадлежттъ къ рѣдкостямъ въ другомъ смыслѣ, т. е. къ тѣмъ, которыя или слишкомъ недозрѣли, или слишкомъ опоздали, и въ обоихъ случаяхъ явились не во время.

   Двойникъ, или мои вечера въ Малоросс³и, соч. Антон³я Погорѣльскаго. По понят³ю, которое сочинитель связалъ съ этимъ словомъ, Двойникъ { Кажется, сочинитель напрасно выдумывалъ или пр³искивалъ это назван³е: въ рускомъ языкѣ, существуетъ уже для сего слово: стѣнь, прекрасно выражающее сей призракъ или мечту.} есть та мечта воображен³я, на которой основалось повѣрье, будто бы человѣкъ видитъ иногда самаго себя въ какомъ-то зловѣщемъ призракѣ. Мысль новая и прекрасная, но сочинитель не совсѣмъ счастливо ею воспользовался. Его двойникъ, являвш³йся ему въ часы вечерняго уединен³я, есть болѣе пр³ятный собесѣдникъ, нежели чудесное существо изъ м³ра мечтательнаго: сочинитель разговартваетъ съ нимъ; они передаютъ взаимио мысли свои о разныхъ предметахъ; разсказылаютъ другъ другу разныя повѣсти и анекдоты, даже подь часъ не соглашаются между собою въ мнѣн³яхъ. Для этого не нужно было вызывать духовъ: умный, образованный и начитанный сосѣдъ могъ бы также пригодиться сочинителю, какъ и его двойникъ. Если бы сочинитель представилъ намъ своего двойника существомъ бодѣе эѳирнымъ; если бы, напримѣръ, въ семъ видѣ являлся ему какой нибудь изъ тѣхъ домовыхъ или кикиморъ {Кикимора, по рускимъ нашимъ повѣрьямъ, есть родъ домашняго духа, иногда добраго и услужливаго, иногда злаго и неугомоннаго. Первый холитъ хозяйскихъ лошадей, наблюдаетъ за чистотою въ домѣ и оберегаетъ хозяевъ; послѣдн³й лошадей мучитъ и заѣзживаетъ, портитъ все въ домѣ, и иногда по ночамъ, наваливаясь на людей, давитъ ихъ. Охотники до этимолог³и могутъ разыскать, не одинъ ли корень рускаго слова кикимора съ французскимъ cauchemar? Вообще простой нашъ народъ думаетъ, что кикиморы и домовые крайне своенравны и гнѣвливы.}, кои, по мнѣн³ю нѣкоторыхъ демонологовъ {Одинъ изъ демонологовъ говоритъ, что нѣкоторые изъ сихъ домовыхъ составляютъ собою обезьянью породу въ области духовъ: любимое ихъ занят³е проказить и забавляться страхомъ, наводимымъ ими на людей. Для сего принимаютъ они иногда образъ хозяина дома, наряжаются въ домашнее его платье и разгуливая въ семъ видѣ, являются служителямъ или даже и самому тому, кого они передразниваютъ.}, принимаютъ на себя видимый образъ человѣка; или если бы въ двойникѣ изобразилъ онъ олицетворенную мысль, отдѣлившуюся отъ тѣлесной своей оболочки въ минуты быт³я созерцательнаго, и показывающую намъ, какъ бы въ магнетическомъ ясновидѣн³и, все земное въ истинномъ, яснѣйшемъ свѣтѣ, либо переносящую насъ въ м³ръ духовный: тогда въ создан³и сего мечтательнаго лица было бъ болѣе той отчетливости, того условнаго правдоподоб³я, на которыхъ воображен³е основывастъ и творитъ свои вымыслы. Но с³е разноглас³е двойника съ тѣмъ, котораго тѣнью онъ является, с³я взаимная передача мыслей и понят³й, с³и разсказы другь другу, разрушаютъ все очарован³е читателя и заставляютъ его видѣть туъ двойникѣ живаго человѣка, другаго Гаррика, умѣвшаго искусною мимикой принимать на себя по волѣ подоб³е своихъ знакомыхъ. Сколь странно и безотчетно само это лице, столь же иногда странны и своенравны его сужден³я: двойникъ, кажется, порою шутитъ надъ своимъ подлинникомъ, сообщая ему съ важност³ю химерическ³я свои системы. Таковъ, между прочимъ, математическ³и его подѣлъ разныхъ добрыхъ и худыхъ свойствъ ума, достающихся на долю каждаго человѣка. - Въ вечера, проведенные сочинителемъ съ его двойникомъ, онъ слышалъ отъ сего таинственнаго посѣтителя, или самъ ему пересказывалъ, разныя повѣсти и анекдоты; с³и послѣдн³е почти вообще не новы, но приведены кстати, и разсказаны умно и пр³ятно. Повѣстей четыре, по числу вечеровъ. Первая изъ нихъ (Изидоръ и Анюта) содержитъ въ себѣ приключен³е одного русскаго офицера, которому являлась убитая его невѣста, на пепелищѣ его дома, сожженнаго Французами въ Москвѣ. Так³я видѣн³я не разъ уже были намъ переданы нѣмецкими духовидцами; къ тому жь и подробности сей повѣсти не слишкомъ занимательны. Вторая (Пагубныя слѣдств³я необузданнаго соображен³я), въ которой описана также не новая любовь одного молодаго Графа къ куклѣ или автомату и странная его женитьба на этой пружинной красавицѣ, - скорѣе могла бы назваться жалкимъ слѣдств³емъ близорукости: кто, кромѣ совершенно близорукаго, можетъ не разсмотрѣть мертвой неподвижности въ лицѣ и глазахъ автомата, какъ бы хорошо ни былъ онъ сдѣланъ? И могутъ ли кого плѣнить до безум³я однѣ наружныя формы, безъ выражен³я души въ лицѣ, во взорахъ и движен³яхъ тѣла? - Третья (Лафертовская Маковница) есть лучшая изъ повѣстей Двойника, по вымыслу и по живости разсказа. Въ ней прекрасно изображенъ бытъ московскихъ мѣщанъ и колдовство старой маковницы написано кистью отличнаго живописца. Наконецъ четвертая повѣсть (Путешеств³е вь дилижансѣ) напоминаетъ намъ недавняго нашего знакомца, Жоко, только на оборотъ: Жоко живетъ съ людьми, a здѣсь выведенъ человѣкъ, который въ дѣтствѣ жилъ съ обезьянами: изъ смѣшной ревности или боязни своей невѣсты, онъ убиваетъ бывшую свою лѣсную няню, обезьяну, и отъ того терзается совѣстью и ненавидитъ свѣтъ и людей. Вообще въ создан³и сихъ повѣстей (изключая третью) мало изобрѣтательности и отчетлтвости; a въ цѣли ихъ замѣтно какое-то желан³е преувеличивать страсти человѣка и выискивать въ немъ так³я чувствован³я, которыя могутъ быть только слѣдств³емъ разстройства душевныхъ способностей. Но пр³ятный, увлекательный слогъ, благородный, чистый языкъ, какое-то тонкое чувство въ выборѣ словъ и выражен³й, вездѣ приличныхъ и точныхъ, и особенное искуство разсказывать умно и занимательно, невольно заставляютъ читателя забывать всѣ странности и несообразности, встрѣчаемыя имъ въ повѣстяхъ и разсужден³яхъ Г. Погорѣльскаго и его двойника.

   Три новые тома Сочинен³й Булгарина, служатъ продолжен³емъ изданныхъ за годъ предъ тѣмъ двухъ томовъ. Содержан³е ихъ тоже, какъ и въ прежнихъ: статьи историческ³я, повѣсти, нравы, повѣствован³я и смѣсь. До сихъ поръ, въ одномъ только Московскомъ Вѣстникѣ сказано было нѣсколько словъ о Сочин³ен³яхъ Булгрина, и тутъ же прибавлено было странное оправдан³е другихъ журналовъ: "они не говорили о сихъ сочинен³яхъ потому, что не считали ихъ новостью литературною." Если нѣсколько повѣстей и другихъ статей, сочиненныхъ извѣстнымъ писателемъ и дотолѣ нигдѣ еще не напечатанныхъ, не считаются y насъ новост³ю, такъ что же Гг. наши критики прикажутъ назвать новымъ?

   Сочинен³я Булгарина могутъ служить примѣромъ постепеннаго усовершенствован³я, до котораго можетъ достигнуть природное дарован³е, управляемое вкусомъ и подкрѣпляемое трудолюб³еиъ. Булгаринъ началъ писать уже въ тѣхъ лѣтахъ, когда страсти начинаютъ утихать, когда пылъ молодости, составляющ³й позз³ю жизни, смѣняется хладнокровнынъ наблюден³емъ, переселяющимъ человѣка въ прозу существенности и опытности. Обстоятельства на долго было развели Булгарина съ рускою словесност³ю; но быстрые и счастливые успѣхи его въ рускомъ слогѣ и въ чистотѣ языка, должны по справедливости быть причислены къ пр³ятнымъ явлен³ямъ литературнымъ. Повѣствовательный слогъ Булгарина плавенъ, ясенъ, отличается точност³ю и прилич³емъ выражен³й и хорошо округленными пер³одами; историческ³я статъи его, какъ напр. Картина Испанской воины, Осада Трембовли, Марина Мнишекъ, Знакомство съ Карамзинымъ и проч., кромѣ богатства предмстовъ, имѣютъ неотъемлемое достоинство хорошаго изложен³я. Нѣкоторыя статьи нравятся живостью разсказа и какою-то военною бойкост³ю слога; таковы: Знакомство съ Наполеономъ, Военная жизнь, Ужасная ночь, Бесѣды y больнаго литератора. Въ повѣстяхъ своихъ, Булгаринъ придерживается болѣе формы эпической, нежели драматической, и должно замѣтить, что слогъ повѣствовательный гораздо y него ярче и естественнѣе, нежели слогъ разговорный. Сей послѣдн³й мѣстами многорѣчивъ и сбивается на декламац³ю. Впрочемъ, с³е замѣчан³е не есть общее: въ повѣстяхъ Эстерка и Леокад³я, есть мѣста истинно-драматическ³я, особливо въ первой изъ нихъ Жидовск³й Санхедринъ и Нападен³е Гайдамаковъ на караванъ, имѣ ютъ много жизни и движен³я. Забавная шалость воображен³я: Чертополохъ, или новый Фрейшицъ, отличается вѣрност³ю кисти живописца и пластическимъ правдоподоб³емъ олицетвореннаго порока. Въ отдѣлен³и: нравы, мног³я статьи Булгарина имѣютъ с³е же достоинство; въ нихъ удачно изображены пороки, слабости и странности людеи разныхъ состоян³й. Таковы, въ особенности, слѣдующ³я статьи: Ходатай по дѣламъ, Ходатай на ловлѣ, Судья по выборамъ, Чувствтельное путешеств³е по переднимъ, Званый обѣдъ и т. п., въ которыхъ видимъ живую картину того, что нерѣдко встрѣчается y насъ на святой Руси; но въ нѣкоторыхъ статьяхъ, Сочинитель слишкомъ явно выставляетъ на позоръ тѣ пороки и слабости, которыя хочетъ изобразить, и дѣйствующ³я лица, созданныя нмъ, иногда бываютъ чрезъ мѣру откровенны. Иногда, желая представить какого-нибудь чудака или вреднаго обществу человѣка, онъ собираетъ въ этомъ лицѣ всѣ самыя рѣзк³я черты, замѣчаемыя y многихъ подобныхъ имъ чудаковъ или порочныхъ, и творитъ изъ оныхъ идеалы или олицетворен³я пороковъ и странностей: это разрушаетъ правдоподоб³е и отзывается какимъ-то усил³емъ, натяжкою. Впрочемъ, нельзя требовать, что бы все написанное однимъ писателемъ въ разныя времена и въ различномъ разположен³и духа, было въ одинакой степени хорошо: примѣры славнѣйшихъ писателей служатъ тому неотразимымъ доказательствомъ. Но если хорошее беретъ и числомъ, и достоинствомъ верхъ надъ слабымъ и посредственнымъ, то голосъ безпристрастной критики, за одно съ голосомъ публики, долженъ быть на сторонѣ сочинителя и отличить его отъ писателей обыкновенныхъ.

   Записки Москвича, Чувствтельное Путешеств³е по Невскому проспекту и Разсказы Лужицкаго старца. С³и три сочинен³я написаны однимъ лицемъ: тотъ же слогъ, таже способность подмѣчать странности съ перваго взгляда и тотъ же небрежный способъ передавать мимоходныя свои впечатлѣн³я, не останавливаясь ни на одномъ предметѣ и не разсматривая его съ разныхъ сторонъ. Однако же въ Запискахъ Москвича есть двѣ или три статьи, которыя должны быть изъяты изъ сего общаго правнла: въ нихъ замѣтенъ даръ наблюдательности, который, къ сожалѣн³ю, сочинитель употреблялъ слишкомъ бережливо. Слогъ хорошъ, чистъ и легокъ, и напоминаетъ слогь нѣкоторыхъ французскихъ юмористовъ. - Рукопись покойнаго К. Я. Хабарова. И это сочиненьице, кажется, сродни тремъ вышепомянутымъ: въ слогѣ есть между ними какое-то фамильное сходство. Здѣсь описывается жизнь одного честнаго фактора типограф³и, бывшаго потомъ странствующимъ книгопродавцемъ, и предлагаются мнѣн³я, будто бы его, о руской азбукѣ. С³я жизнь и мнѣн³я - забавная шутка.- Анекдоты о Суворовѣ, изданные Е. Б. Фуксомъ, изображаютъ намъ въ разныхъ случаяхъ и отошен³яхъ, характеръ безсмертнаго нашего Чудо-богатыря, который удивительными подвигами своими на поприщѣ воинскомъ и замысловатыми страннстями въ жизни частной, заранѣе сдѣлался для потомковъ въ нѣкоторомъ смыслѣ существомъ баснословнымъ: такъ онъ великъ и такъ неизъяснимо-загадоченъ. Можно пожалѣть, что въ нѣкоторыхъ анекдотахь Суворовъ говоритъ не своимъ языкомъ, а слогомъ сочинителя. Путешеств³е отъ Тр³еста до С. Петербурга, соч. Г. Бронскскаго. Это продолжен³е его же Записокь и Писемъ морскаго офпцера; въ сей книгѣ, написанной хорошимъ, пр³ятнымъ слогомъ, любопытнѣе всего описан³е нѣкоторыхъ мѣстъ Венгр³и, о которой наши руск³е путешественники писали еще очень мало. Записки о Монгол³и, сочиненныя монахомъ ²акинѳомъ, принадлежатъ къ тѣмъ сочинен³ямъ, которыя наша словесность приноситъ, какъ вкладъ въ европейское хранилпще свѣдѣн³й о Востокѣ. Географ³я и статистика страны, лежащей отъ восточныхъ предѣловъ Росс³и до столицы Китая, никѣмъ еще не была столь вѣрно и подробно описана, какъ почтеннымъ О. ²акинѳомъ, который долговременнымъ пребыван³емъ въ тамошнихъ краяхъ и совершеннымъ знан³емъ китайскаго языка, заслуживаетъ полную довѣренность читателей. Здѣсь прилично упомянуть о другомъ, важномъ сочинен³и, которымъ сей же почтенный инокъ подарилъ нашу словесность: объ Описан³и Тибета, переведенномъ имъ съ китайскаго языка. Должно отдать справедливость китайскому сочинителю сего описан³я: онъ не упустилъ изъ виду ни малѣйшей подробности касательно статистики Тибета, равно какъ нравовъ и обычаевъ тамошнихъ жителей. Примѣчан³я, сдѣланныя къ сей книгѣ О. ²акинѳомъ и дополняющ³я извѣст³я Китайца, дѣлаютъ ее еще занимательнѣе и любопытнѣе. - Нынѣшнее состоян³е Турецкихъ Княжествъ Молдав³и и Валах³и и Росс³йско³й Бессарабской Области, соч. Игнат³я Яковенка, имѣетъ также не одно временное достоинство: ибо свѣдѣн³я, заключающ³яся въ сей книгѣ, представляютъ въ полной картинѣ страны нашихъ единовѣрцевъ, долгое время стенавшихъ подъ игомъ Турокъ. Жаль только, что въ разположен³и ея, сочинитель не держался никакой системы. Замѣчан³я о Сибири, Сенатора Корнилова, содержатъ въ себѣ, кромѣ общаго взгляда на сей любопытный край, мнѣн³я о средствахъ къ населен³ю онаго. Мнѣн³я ciи, предложенныя государственнымъ человѣкомъ, конечно заслуживаютъ вниман³е всякаго Рускаго, но входить въ изслѣдован³я о пользѣ или неудобствахъ предлагаемыхъ въ сей книгѣ улучшен³й, предоставимъ тѣмъ, которые хорошо знаюютъ Сибирь и нынѣшнее ея состоян³е. -

   Война съ Турц³ей породила нѣсколько книгъ касательно сего государства. Книги с³и суть компиляц³и, составленныя изъ сочинен³й иностранныхъ. Лучшая изъ нихъ Взглядъ на Европейскую Турц³ю и окрестности Константинополя, собр. Г. Ладыженскимъ, a худшая та, которая явилась подъ слѣдующимъ пышнымъ заглав³емъ: Новѣйш³я исторческ³я, политическ³я, статистческ³я и географическ³я свѣдѣн³я о Турецкой Импер³и. Это безпорядочная смѣсь описан³й и сказокъ, хорошаго и посредственнаго, и, какъ видно, сдѣланная на подрядъ разными переводчиками, часто не понимавшими текста подлинниковъ и даже иногда худо знавшими руск³й языкъ. - Историческ³я изслѣдован³я о древностяхъ Новагорода, сочинен³е Н. Н. Муравьева, заключаютъ въ себѣ мног³я любопытныя пояснен³я и мног³я остроумныя догадки о пространствѣ, многолюдствѣ, богатствѣ и пр. сего славнаго въ старые вѣки, торговаго рускаго города. Все это видитъ сочинитель не въ томъ огромномъ размѣрѣ, какъ до него предподагали друг³е писатели.

   Должно бы упомянуть еще о нѣкоторыхъ сочинен³яхъ историческихъ; должно бы еще пересмотреть нѣсколько книгь разнаго содержан³я, какъ-то: путешеств³й, романовъ и повѣстей рускихъ и переводныхъ и пр. и пр.; по с³е завело бы насъ слишкомъ далеко, a Обзоръ нашъ и безъ того занялъ такое пространство, что глаза разбѣгаются. О романахъ и повѣстяхъ рускихъ можно только сказать, что въ нихъ есть надъ чѣмъ потѣшиться, но нечѣмъ утѣшиться. To же можно повторить и о нѣкоторыхъ изъ пeреводныхъ. Въ числѣ ихъ, должно однако же отличить одинъ переводъ романа В. Скотта: Конетаблъ Честерск³й, который хорошъ и близокъ кь подлиннику. Еще одна небольшая книжка, переведенная съ французскаго: Нравы XIX столет³я, замѣчательна по хорошему, легкому слогу переводчика; но статьи въ ней помѣщенныя слишкомъ слабо обрисовываютъ картину нравовъ современныхъ.

   Вотъ почти все, изъ произведен³й собственно-литературныхъ, о чемъ слѣдовало напомнить въ этомъ Обзорѣ. Остальное найдетъ себѣ мѣсто въ каталогахъ книгопродавцевъ, или было уже внесено въ поминальники журнальные.

   P. S. Между тѣмъ, какъ Обзоръ себѣ печатался, появилось нѣсколько новыхь произведен³й, и нѣкоторыя изь нихъ имѣютъ полное право на вниман³е публики. Балъ, повѣсть, соч. Е. Баратынскаго, представляетъ пылк³й и гордый характеръ модной прелестницы изъ лучшаго круга общества, и характеръ сей является въ живой, шумной и разнообразной картинѣ большаго свѣта. Заманчивый ходъ поэмы, движен³е, быстрота разсказа, вѣрность описан³й, свѣжесть красокъ и неожиданная, поразительная развязка - вотъ неотвергаемыя достоинства сей поэтической повѣсти, написанной живыми, прелестными стихами. Вмѣстѣ съ нею, является Графъ Нулинъ, съ которымъ читатели наши познакомились уже въ прошлогоднихъ Сѣверныхъ Цвѣтахъ. Обѣ с³и небольш³я поэмы изданы подъ заглав³емъ: Двѣ повѣсти въ стихахъ. - Гамлетъ, Шекспира, переложенный съ англ³йскаго М. В-мъ, размѣромъ подлинника, радуетъ насъ добрымъ началомъ: теперь мы можемъ похвалиться, что имѣемъ одну изъ трагед³й Шекспировыхъ, не изкаженную поправками и передѣлками, но удержавшую духъ поэз³и великаго британскаго трагика; и можемъ надѣяться, что будемъ имѣть въ такомъ-же видѣ Макбета, Короля Лира, Отелло и друг³я изъ лучшихъ его трагед³й {Въ стихотворен³яхъ этой книжки, читатели найдутъ сцену изъ Ромео и Юл³и: одинъ изъ отличныхъ нашихъ поэтовъ перевелъ уже три дѣйств³я сей трагед³и, и подарилъ издателя помянутымъ отрывкомъ.}. Гецъ фонъ Берлихингенъ, трагед³я Гёте, переведеный Г-мъ Погодинымъ. Переводъ довольно близокъ, но холоденъ, и прелагатель не избѣгъ той же ошибки, въ которую впадалъ Г. Шевыревъ при переводъ Валленштейнова лагеря: y него Нѣмцы среднихъ вѣковъ говорятъ иногда руск³я народныя поговорки. Это показывасигь недостатакъ вкуса и соображен³я.- Гв³анск³й Пустыникъ, соч. Жуи, переводъ Г. де-Шаплета, вышелъ на сихъ дняхъ изъ печати. Говорить о достоинствѣ переводовъ Г. де-Шаплета было бы лишнее: публика уже отдала имъ справедливость.- Еще показались Полевые Цвѣты, альманахъ на 1828 годъ (?). Эти запоздалые Полевые Цвѣты, разцвѣтш³е подъ вл³ян³емъ осеннихъ дождей и морозовъ, ждутъ, что бъ ихъ согрѣлъ благосклонный взоръ снизходительныхъ читателей и читательницъ. Подъ стихами и прозой сего альманаха, по большей части встрѣчаеть одну и ту же подпись: С-рг-ъ.

   Весьма любопытная книга, знакомая уже отчасти нашей публикѣ изъ журналовъ: Два года въ Константинополѣ и Мореѣ, наконецъ вышла въ свѣтъ. Переводъ вѣренъ и слогъ переводчика хорошъ. Затруднен³е въ литографирован³и и разкрашен³и картинокъ, вѣроятно, задерживало доселѣ переводчика въ издан³и оной. - Здѣсь печатается еще Живописное Путешеств³е по Сицил³и, одного нашего соотечествснника; книга с³я издана будетъ съ прекрасными итальянскими гравюрами. - На будущ³й годъ обѣщаютъ намъ еще два новыхъ журнала: здѣсь, въ Санктпетербургѣ - Сѣверный Вѣстникъ, коего издателемъ будетъ Г. Олинъ. Сколько книжекъ выйдетъ въ годъ, не извѣстно, a обѣщано ихъ 24. Въ Москвѣ будетъ издаваться Галатея, Г-мъ Раичемъ. Увидимъ, какъ-то новый Пигмал³онъ оживитъ свою Галатею!