Вяземск³й П. А. Полное собран³е сочинен³й. Издан³е графа С. Д. Шереметева. T. 1.
Спб., 1878.
Талеранъ сказалъ: la parole est l'art de déguiser la pensée, то-есть, слово есть искуство переодѣвать мысль. Замѣтимъ мимоходомъ, что если здѣсь въ переводѣ нашемъ не переодѣта, то отчасти прикрыта мысль Талерана, потому что у насъ, между прочимъ, нѣтъ глагола равнозначительнаго съ Французскихъ déguiser; нѣтъ у насъ и еще все какихъ словъ, не смотря на восклицан³я патр³отическихъ, или (извините!) отечественнолюбныхъ филологовъ, или (извините!) словолюбцовъ, удивляющихся богатству нашего языка, богатаго, прибавимъ также мимоходомъ, вещественными, физическими запасами, но часто остающагося въ долгу, когда требуемъ отъ него словъ утонченныхъ, отвлеченныхъ и нравственныхъ. Но обратимся въ нашему предмету.
И въ самомъ дѣлѣ: сколько людей, которыхъ умъ въ томъ только и состоитъ, чтобы говорить не то, что у нихъ на умѣ! Но этотъ поддѣльный умъ не есть ли искусство, которымъ восхищается слѣпая толпа, а люди ясновидящ³е не ослѣпляются? Разсудительность не поддается сѣтямъ, разставленнымъ ей непр³ятельскимъ умомъ, а побѣдою надъ врагомъ оплошнымъ и хвастаться нечего. Вообще, хитрость - умъ мелкихъ умовъ. Лисица хитритъ, левъ сокрушаетъ. У многихъ это проворство въ большой чести. Хотятъ ли похвалить значительнаго человѣка, говорятъ: онъ прехитрый! забывая, что современныя происшеств³я рѣшатся не уловками старой хиромант³и и что въ нашемъ вѣкѣ изслѣдовательномъ и откровенномъ фиглярство кабинетныхъ кудесниковъ имѣетъ право на одно праздное любопытство толпы, или рукоплескан³я запоздалыхъ, вздыхающихъ по томъ времени, когда красота была намалёвана, испещрена мушками и огорожена фижмами, а истина наводилась красками лжи и обносилась подмостками обманчивости. Въ обществѣ можно пальцемъ указать на людей, добивающихся чести прослыть скрытыми хитрецами. Забавники! они забываютъ слова Суворова, который былъ этого дѣла мастеръ: "Тотъ уже не хитеръ (говорилъ онъ), о комъ всѣ говорятъ, что онъ хитрый человѣкъ". При всей скрытности своей, эти явные хитрецы выказываютъ простодуш³е ребенка, который, спрятавшись за стуломъ, кричитъ: "Ищите меня; я здѣсь!" Истина есть краснорѣч³е слова; прямодуш³е въ дѣян³яхъ есть, такъ сказать, краснорѣч³е практическое, убѣжден³е на дѣлѣ. Говорятъ: трудно достигнуть благодѣтельной цѣли. Напрасно! Должно быть трудно достигать вредной. Гдѣ идти вѣрнѣе и свободнѣе: по прямой, или во дорогѣ излучистой? Лживая рѣчь есть святотатство. Употребляя даръ слова во зло, мы ругаемся надъ первѣйшимъ даромъ человѣка, святынею ниспосланного ему какъ оруд³е, безъ сомнѣн³я благое, а не гибельное, оруд³е любви, а не злобы. Отъ сего преступнаго употреблен³я рѣчи, перейдемъ въ невиннымъ злоупотреблен³ямъ словъ, непримѣтно вкравшимся въ нашъ языкъ и поработившимъ насъ своенравныхъ своимъ законамъ. Мѣщанинъ во дворянствѣ ушамъ своимъ не вѣрилъ, когда говорили ему, что онъ каждый день говоритъ прозу: мног³е, можетъ быть, глазамъ своимъ не повѣрятъ, когда увидятъ, за сколько злоупотреблен³й въ словахъ должны они отвѣчать предъ совѣстью и Русскимъ языкомъ.
Памфилъ повѣряетъ какой-то счётъ: сложивъ единицы, онъ говорить: "шесть въ умѣ". Развѣ это выражен³е не злоупотреблен³е на языкѣ Памфила? Пускай-бы еще вышло по счёту: нуль въ умѣ.
Безчестный искатель пишетъ къ безчестному покровителю и, зная совѣсть его, какъ свой, или его карманъ, съ которымъ и съ которою онъ часто бывалъ въ личныхъ или наличныхъ сношен³яхъ, безъ сомнѣн³я не прячетъ отъ него и своей совѣсти. Легко представить себѣ разговоръ сихъ совѣстей, подающихъ вѣсть другъ другу. Въ концѣ письма однакоже выставляетъ проситель, какъ будто ни въ чемъ не бывало: съ искреннимъ почтен³емъ имѣю честь и проч. О почтен³и не говорю: каждый другъ друга почитаетъ тѣмъ, чѣмъ онъ есть въ самомъ дѣлѣ. Но куда запряталась бѣдная честь?
У насъ говорятъ: ему простили долгъ. Развѣ долгъ грѣхъ? Въ такомъ случаѣ первородный, ибо кто изъ сыновъ Адамовыхъ, по крайней мѣрѣ въ нашей части свѣта, не долженъ? Фонъ-Визинъ въ своей Грамматикѣ, на вопросъ: Какой глаголъ спрягается чаще всѣхъ и въ какомъ времени? отвѣчаетъ: "Глаголъ: быть должнымъ, и болѣе всего въ настоящемъ времени; въ прошедшемъ весьма рѣдко, ибо никто долговъ своихъ не платитъ, а въ будущемъ спряжен³е глагола не употребительно, ибо само собою разумѣется, что всяк³й непремѣнно въ долгу будетъ, коли не есть". Иное дѣло: подарить, отпустить долгъ. Кто-то говорилъ: За чѣмъ стыдиться бѣдности? Бѣдность не порокъ! Нѣтъ, возразилъ другой, а хуже. Хорошо такъ порочить бѣдность, но долговъ своихъ никто не стыдится, слѣдовательно и прощать нечего. Одни богатые люди бываютъ должны: бѣдному никто не повѣритъ; ему не съ чего быть и въ долгу. Подагра - знакъ отлич³я волокитства, говорятъ во Франц³и. Долги - почетная грамота на знать и богатство, говорятъ во всей Европѣ.
Въ зван³яхъ, титлахъ встрѣчаются часто злоупотреблен³я. Въ сколькихъ городахъ во зло употреблены слова: Совѣстный судья! Бѣдный просилъ капитана исправника разсудить его дѣло по совѣсти. "А мнѣ какое дѣло до совѣсти?" сказалъ онъ, "я не Совѣстный судья!"
Разберите слово: сослов³е - и вы увидите, что оно составлено изъ частицъ единородныхъ съ совѣщан³емъ. Но злоупотреблен³е наложило на него руку и придало ему другой смыслъ: казалось-бы, что сословъ должно происходить отъ сослов³я, но ни мало. Впрочемъ, иные и сословъ, въ смыслѣ синонима, не признаютъ за благоупотребленное слово. Во всякомъ случаѣ, должно бы, кажется, говорить: сослово, сослова. Окончательное: словъ придается у насъ лицамъ, какъ наприм. богословъ, острословъ, и проч.
Во многихъ комед³яхъ, трагед³яхъ и операхъ слова: первое, второе и такъ далѣе дѣйств³е и дѣйствующ³я лица - выходятъ на повѣрку злоупотреблен³емъ словъ. Мало ли у насъ комед³й, въ коихъ всѣ пять дѣйств³й заключаются въ одномъ дѣйств³и: пять разъ повторенномъ поднят³и и опускан³и занавѣса. Сколько оперъ, гдѣ только одно дѣйствующее лицо: машинистъ. Сколько водевилей, гдѣ главныя дѣйствующ³я лица не на сценѣ, а въ креслахъ, то-есть: друзья переводчика, нещадящ³е ни ладоней, ни совѣстей своихъ. Какъ ни будь холодна пьеса, но они свою горячо разыгрываютъ; какъ пьеса ни хлопнись въ растяжку, а они выхлопаютъ автора и на своемъ поставятъ.
"Извольте мнѣ заплатить то, что вы мнѣ изволили проиграть". Берите, отвѣчаетъ съ досадою наказанный игрокъ, но знайте, что я проигралъ и плачу вамъ не изъ воли, а противъ воли. Глаголы изволить, пожаловать - за душу тянутъ. Можно ли видѣть барина? - спрашиваетъ заимодавецъ у швейцара, отгадывающаго заимодавцовъ чутьемъ.- Баринъ изволитъ почивать, а пожалуйте въ другой разъ. Бѣдный заимодавецъ! ты увѣрился, что знатные должники спятъ Эпименидовымъ сномъ! "Его с³ятельство изволилъ разругать меня, но обѣщался завтра пожаловать ко мнѣ откушать", говоритъ съ улыбкою подлости волокита за знатью, и спѣшитъ продать рекрутскую квитанц³ю, чтобы купить стерлядь въ 14 вершковъ. Впрочемъ, это и у Римлянъ водилось; ссылаюсь на Марц³ала: книга десятая, эпиграмма тридцать первая. Калл³одоръ продалъ невольниква и купилъ рыбу, которою украсилась его пирушка. Марц³алъ на языкѣ своемъ безпощадномъ называетъ это: не рыбу ѣсть, а ѣсть человѣка.
Взгляните въ любой журналъ. Вы найдете мысли такого-то, мысли такой-то. Прочитайте ихъ, и вы увѣритесь, что у авторовъ именно мыслей и не достаетъ. По злоупотреблен³ю начали называть мыслями собран³е нѣсколькихъ словъ, расположенныхъ на трехъ или четырехъ строкахъ, не имѣющихъ связи ни вообще, ни отдѣльно, но составляющихъ если не по логикѣ, то по крайней мѣрѣ по синтаксису полный смыслъ. Мног³е называютъ одою дюжину строфъ.
N. N., указывая мнѣ на одно мѣсто въ своемъ сочинен³и, извиняется въ двоесмысл³и. Тутъ двойное злоупотреблен³е словъ, подумалъ я: онъ говоритъ о двухъ смыслахъ тамъ, гдѣ ни одного не доищемся. Впрочемъ, двѣ безсмысленности можно слить; но два смысла вмѣстѣ быть не могутъ. Могутъ ли быть два средоточ³я въ одномъ и томъ же кругѣ?
Изидоръ величается графомъ, потому что предокъ его заслужилъ кровью графское достоинство. Кто-то разсказывалъ подробно и плодовито о Римѣ. "Вы жили въ Римѣ?" спросили его. Нѣтъ! но дядя мой сбирался туда ѣхать, отвѣчалъ онъ.
Спросите у человѣка, непричастнаго тайнамъ свѣтскаго словаря, что такое большой свѣтъ въ такой-то столицѣ или землѣ. Онъ вѣроятно сперва задумается, потому что привыкъ знать одинъ свѣтъ, но послѣ, можетъ быть, скажетъ, что большимъ свѣтомъ должна называться та часть народа, въ которой больше число людей. Какъ же удивится онъ, когда узнаетъ, что большой свѣтъ на земномъ шарѣ не составляетъ и стотысячной частицы малаго свѣта? Тутъ, вѣроятно, не задумавшись, скажетъ онъ, что лучшимъ свѣтомъ называется безъ сомнѣн³я часть лучшихъ жителей качествами ума и сердца. Отвѣтъ простячка укажетъ вамъ, что онъ равно чуждъ и свѣту и узаконеннымъ злоупотреблен³ямъ его языка.
Несчастный укоряетъ барина въ жестокосерд³и и величаетъ его милостивымъ государемъ. Государство этого государя на воздухѣ, а милость въ безчеловѣчномъ отказѣ подать руку помощи тому, который за нѣсколько лѣтъ предъ тѣмъ спасъ его отъ гибели.
Начальникъ даетъ беззаконное предписан³е своему подчиненному и требуетъ отъ него безпревословнаго повиновен³я, но въ концѣ подписывается его покорнымъ слугою. На смѣхъ? Нѣтъ! злоупотреблен³е такъ сбило коренной смыслъ словъ, что бѣлое называется чернымъ. Папа называетъ себя рабомъ Бож³ихъ рабовъ; Римск³й народъ величалъ императоровъ: ваша вѣчность.
Иныя злоупотреблен³я словъ присвоены себѣ нераздѣльно нѣкоторыми лицами по праву силы. Не всяк³й тотъ братъ тебѣ, кто называетъ тебя братцомъ. Это слово не обоюдное въ разговорѣ съ знатными. Одинъ изъ нихъ сказалъ однажды смиренному новичку: "подай мнѣ, братецъ, табакерву". Простодушный Гуронъ, мечтая о всеобщемъ братствѣ людей, отвѣчаетъ ему съ учтивостью: "Извольте, братецъ!" Старш³й братъ никогда не могъ простить этого меньшому своему брату.
Разберите слово: добродѣтель. По законному значен³ю своему должно-бы оно выражать: дѣлатель добра, и тоже самое, что благодѣтель. Сверхъ того, что въ этомъ составномъ словѣ дѣйствующ³й принятъ за дѣйств³е, должно замѣтить еще, что въ понят³и не отвѣчаетъ оно Латинскому virtus, которому отвѣчаетъ въ словарѣ. Virtus значитъ мужество, доблесть; добродѣтель скорѣе соотвѣтственно слову bienfaisance, благотворительность. Впрочемъ и это слово на Французскомъ языкѣ не старое: въ первый разъ было употреблено оно, то есть создано, аббатомъ Сенъ-Пьеромъ въ 1725 году.
У насъ есть глаголы: исполнить и выполнить. Каждый имѣетъ свое опредѣлительное значен³е; но злоупотреблен³е замѣшалось и начали послѣдн³й ставить иногда на мѣстѣ перваго. Кто-то, писавъ въ Императору Павлу 1-му, впалъ въ эту ошибку. Государь собственноручно означилъ на бумагѣ. "Выполняютъ горшки, а приказан³я Царя исполняютъ" - и возвратилъ бумагу съ выговоромъ. Къ сожалѣн³ю, Царь можетъ имянными повелѣн³ями изгнать успѣшнѣе злоупотреблен³я изъ языка, чѣмъ изъ общества.
Не различать слова: поэтъ отъ слова: стихотворецъ, есть нестерпимое злоупотреблен³е. Въ нихъ та-же разность, какъ въ словахъ: маляръ и живописецъ. Тѣ и друг³е въ своемъ родѣ употребляютъ одно оруд³е: первые - перо, вторые - кисть. Но Ефремъ расписываетъ двери и окна, Кипренск³й совмѣстничествуетъ природѣ. Стихи Петрова - поэз³я, поэз³я Хераскова - стихи. Сходя такимъ образомъ по лѣстницѣ стихотворцевъ, найдемъ мы на нижнихъ ступеняхъ риѳмотворцевъ, которые также далеки отъ стихотворцевъ, какъ и они отъ поэтовъ; нижеслѣдующихъ можно еще подраздѣлить на безчисленные разряды и спуститься наконецъ до безконечно малыхъ или не умѣющихъ справиться ни съ риѳмою, ни съ разсудкомъ. Края сей стихотворной лѣстницы заняты одою Державина и хромыми гекзаметрами Тредьяковскаго. Когда и лучш³е гекзаметры на Русскомъ языкѣ, то есть гекзаметры Жуковскаго и Гнѣдича, только по злоупотреблен³ю именуются Русскими стихами, то что же сказать о худыхъ гекзаметрахъ, о злоупотреблен³и злоупотреблен³я?
Злоупотреблен³е смѣшало въ одинъ смыслъ слова: безумный и сумасшедш³й. Русская пословица говоритъ: пьяный проспится, а дуракъ никогда. Сумасшедш³й можетъ проспаться; тотъ спитъ безъ просыпа. Сумасшедш³е живутъ вмѣстѣ въ желтомъ домѣ; безумные порознь и въ разныхъ домахъ, не имѣющихъ опредѣленной краски; жреб³й первыхъ часто въ рукахъ у послѣднихъ. Сумасшеств³е болѣзнь, безум³е состоян³е. Слабоумный - слово прекрасное, но иногда неправильно употребляемое. Можно имѣть много ума и имѣть умъ слабый. Въ иномъ умъ ограниченнѣе, но слой его тверже. Самое слово: умъ такъ подраздѣлимо и на столько оттѣнковъ разливается, что оно постоянное злоупотреблен³е. Уменъ былъ и Наполеонъ и Барковъ: много ума и въ творен³и Монтескьё и въ записочкѣ свѣтской барыни, приглашающей васъ на чай. Жаль, что злоупотреблен³е придало порочный смыслъ слову: вольнодумецъ. По настоящему, вольнодумецъ тотъ, кто пользуется свободою мыслить. Конечно, мног³е безкорыстные люди великодушно отказываются отъ права пользоваться сею свободою: какъ мудрецъ, который только и зналъ, что онъ ничего не знаетъ, они только и думаютъ, что лучше не думать. Также и во Французскомъ языкѣ выражен³е: esprit fort, злоупотребительно. Вѣроятно: и Русское и Французское выражен³я были въ первый разъ употреблены не въ осужден³е. Лжемудрецъ: вотъ настоящее клеймо тому, кто употребляетъ во зло волю думать.
Положен³е и состоян³е, при строгой разборчивости въ словахъ, не могутъ быть равно замѣняемы одно другимъ. Авторъ въ день перваго представлен³я своей драмы бываетъ до поднят³я занавѣса въ мучительномъ состоян³и; иногда по паден³и занавѣса и пьесы въ несчастномъ положен³и.
Въ 1812 году, а можетъ и прежде, но въ 1812-мъ году укоренилось злоупотреблен³е словъ: пожертвовать и пожертвован³е. Волосъ становится дыбомъ, читая, что такой-то пожертвовалъ десятью человѣками, вмѣсто того, что такой-то снарядилъ десять воиновъ. Но смѣхъ вознаграждалъ за ужасъ, когда въ слѣдъ за этимъ торжественно объявляли, что такой-то милл³онщикъ пожертвовалъ двадцатью-пятью рублями, или такой-то бригадиръ заржавленною своею шпагою. Это злоупотреблен³е такъ разошлось по городамъ и селен³ямъ, что въ иныхъ мѣстахъ называли ратниковъ жертвенниками и жертвами.
Одно безсовѣстное злоупотреблен³е можетъ соединять значен³я словъ: налогъ и подать. Одно вносится, другое взимается. Подать платится въ силу услов³я между тѣмъ, который платитъ и которому платятъ и къ пользѣ обѣихъ сторонъ; налогъ налагается въ силу права сильнаго, и если бываетъ кому въ пользу, то рѣдко сторонѣ платящей. Налогъ налагается завоевателемъ на завоеванныхъ; подахъ подается гражданиномъ правительству въ силу законовъ.
По словамъ Академ³и Росс³йской, и даже по здравому разсудку, подобостраст³е означаетъ подверженность тѣмъ же страстямъ. Злоупотреблен³е, давно уже перемѣшавшее на языкѣ простолюдиновъ значен³е словъ: страхъ и страсть, преобратило и подобостраст³е въ боязливую покорность. Предположили, что подобострастный человѣкъ есть тотъ, которому подобаетъ страшиться. Отъ сего злоупотреблен³я вѣроятно происходитъ и пристрастный допросъ, не означающ³й допроса, сдѣланнаго съ пристраст³емъ къ той или другой сторонѣ, но допроса, сдѣланнаго съ пристращиван³емъ.
Въ свѣтскомъ словарѣ выражен³я: добрый малый и добрый человѣкъ совершенно поддаются злоупотреблен³ю. Добрый малый обыкновенно называется товарищъ, всегда готовый участвовать съ вами во всякой пирушкѣ и шалости и обращающ³йся къ вамъ спиною при первомъ предложен³и участвовать съ вами въ добромъ дѣлѣ. Добрый человѣкъ, по свѣтскому понят³ю, есть человѣкъ, въ коемъ не достаетъ ни духа на злое, ни души на доброе дѣло. Сказано о свѣтскихъ друзьяхъ:
Въ ихъ ласкахъ лесть, коварство вижу,
Ихъ клятвы - звукъ пустыхъ рѣчей!
О! какъ сердечно ненавижу
Большую часть моихъ друзей!
Можно почти тоже сказать о добрыхъ малыхъ и добрыхъ людяхъ: честному человѣку позволительно ненавидѣть ихъ чистосердечно.
Фонъ-Визинъ былъ большой знатокъ въ словахъ и мастеръ разставлять ихъ по оттѣнкамъ словъ. Въ одномъ его отрывкѣ, не изданномъ, представляя политическую картину государства, неуправляемаго положительными законами, онъ говоритъ: "тамъ никто не хочетъ заслужить, а всяк³й ищетъ только выслужить; тамъ, кто можетъ - грабитъ, кто не можетъ - крадетъ".
Лѣкарь мою жену зарѣзалъ! говоритъ Аристъ. А кто ее пользовалъ? спрашиваетъ Никодимъ, имѣющ³й несчастный даръ всегда во зло употреблять самыя употребительныя слова.
Онъ же на вопросъ: "Здорова ли ваша жена?" отвѣчаетъ: "Къ вашимъ услугамъ".
А сколько злоупотреблен³й на языкѣ стихотворномъ? Одинъ стихотворецъ подноситъ оду вельможѣ и въ посвящен³и величаетъ его благодѣтелемъ и вашимъ высокопревосходительствомъ, а себя ставитъ ниже травы. Съ перваго стиха говоритъ онъ ему запросто: ты, а въ концѣ обѣщаетъ подѣлитъся съ нимъ безсмерт³емъ.
Вельможа, незнакомый съ принятыми злоупотреблен³ями языка боговъ, кинулъ оду въ лицо поэта и съ тѣхъ поръ говоритъ: "Я не люблю этихъ стихотворцовъ: то они у ногъ вашихъ, то съ вами за панибрата".
Не помню, въ какой-то комед³и Итальянскаго театра служанка одной барыни, помѣшанной на стихахъ и стихотворцахъ, говоритъ ей: Какъ не стыдно вамъ знаться съ этимъ народомъ? Тотъ, который на стихахъ открыто напѣваетъ вамъ о любви своей и прямо говоритъ вамъ: ты, не смѣлъ-бы прозою взглянуть на васъ.
Что городъ, то норовъ, что деревня, то обычай; что вѣкъ, то слово, или, лучше сказать, злоупотреблен³е слова въ чести. У Сумарокова, по возвращен³и его изъ Москвы, спрашивали: "Какихъ людей онъ тамъ видѣлъ?" - Я не видалъ тамъ людей, отвѣчалъ онъ, тамъ все голубчики. Тогда у Москвичей было въ чести слово: голубчикъ. Но и теперь оно не совсѣмъ вышло изъ употреблен³я. Послушайте: мужъ жену свою зоветъ: голубушка! Она отвѣчаетъ ему: голубчикъ! Посмотрите этихъ голубковъ въ домашнемъ быту, они живутъ какъ кошка съ собакою.
Покойный Живописецъ {Журналъ Новикова.}, которому не худо было бы воскреснуть, разумѣется съ тѣмъ уговоромъ, чтобы онъ приноровилъ къ вѣку и кисть свою и краски, сказываетъ, что въ его время любовникъ и любовница назывались болванчиками. Впрочемъ, здѣсь можетъ и не быть злоупотреблен³я. Всяк³й кумиръ тотъ же болванъ, а кто не видитъ кумира въ цѣли своей любви, своихъ желан³й, искательства? Почетныя, современныя вамъ слова, кажется: чудо, чудесный! Нѣтъ сомнѣн³я, что въ нашъ вѣкъ видѣли ни много чудесъ; но часто чудесное во зло употребляется вмѣсто чудовищнаго.
Въ Словарѣ Академ³и: лихой и злой имѣютъ невыгодное значен³е. Въ дополнен³яхъ къ нему должно бы прибавить, что на языкѣ офицерскомъ имѣютъ они совершенно иное. "Посмотрите на молодаго гусара N. N.- чудо на лошади! Какъ лихо ѣздитъ и зло одѣвается!"
На языкѣ людей случайныхъ и должниковъ "завтра" не ограничивается простонароднымъ смысломъ. Они почитаютъ злоупотребительнымъ наименован³е этимъ словомъ дня слѣдующаго за нынѣшнимъ и придаютъ ему значен³е обширнѣйшее, а иногда и неограниченное. Спросите о томъ у искателей и заимодавцевъ.
Я люблю злоупотребительное выражен³е: онъ улыбнулся, въ смыслѣ: онъ умеръ. Но у васъ оно употребляется въ презрительномъ и насмѣшливомъ значен³и. Желательно, чтобы только о смерти добраго человѣка говорили: онъ улыбнулся.
Иныя общества и лица отдѣльно пользуются нѣкоторыми злоупотреблен³ями словъ, не оправданными, такъ сказать, народнымъ злоупотреблен³емъ. Въ Казани, вмѣсто того, чтобы сказать про человѣка: онъ влюбленъ, говорятъ, или говорили нѣсколько лѣтъ тому: онъ сидитъ, потому, что тайна любви одного значущаго человѣка въ городѣ огласилась тѣмъ, что онъ въ театрѣ сидѣлъ всегда въ ложѣ у одной женщины. Въ столицахъ говорятъ про иного: "онъ въ силѣ". Еслибы судьба повѣдала намъ свои тайны, то мы увидѣли-бы, какъ слабы эти силачи въ единоборствѣ съ нею!
Кто-то имѣлъ привычку говорить безпрестанно: наконецъ, и разсказывалъ продолжительно; долго прослушавъ его плодовитое повѣствован³е, Нелединск³й прервалъ его на новомъ наконецъ, и сказалъ: "Нѣтъ! теперь ужъ не обманете!" и откланялся ему навсегда. Вольтеръ говоритъ о Saint-Empire Romain: pourquoi Saint? pourquoi Empire? pourquoi Romain? Эта шутка часто приходитъ мнѣ въ голову, когда встрѣчаюсь съ инымъ дѣйствительнымъ тайнымъ совѣтникомъ. Какъ и тутъ не спросить: въ чемъ онъ дѣйствителенъ? какая заключается въ немъ тайна? кому и что онъ совѣтуетъ?
А можно-ли счесть злоупотреблен³я словъ въ заглав³яхъ книгъ, журналовъ и проч.? Выставляйте на книгѣ заглав³е ей приличное, а не злоупотребительное, и сколько изъ нихъ останутся въ книжныхъ лавкахъ, не уловляя добросовѣстной довѣрчивости тѣхъ читателей, которые судятъ о вещи по ярлыку.
Вмѣсто Разсужден³е о... скажите: Бредня о..... помня, что слово: разсужден³е происходитъ отъ разсудка. Вмѣсто: Другъ просвѣщен³я, выставьте: Недругъ просвѣщен³я. Не говорите: такой-то перевелъ Горац³я, но скажите: - "такой-то развелъ Горац³я", т. е. развелъ его въ жидкости своихъ водяныхъ стиховъ. Переводить, перевесть употребляется у насъ въ значен³и и уничтожить. Напримѣръ говорятъ: Дмитр³евъ перевелъ мног³я басни Лафонтена; Жуковск³й перевелъ Шильонскаго узника. Это такъ; но говорится и этакъ: перевесть крысъ мышьякомъ.
Въ разговорахъ и книгахъ по большей части словами играютъ, какъ шашками, которыя игровъ переставляетъ на удачу или по прихоти съ мѣста на мѣсто. Вотъ отъ чего споръ о мнѣн³и можетъ часто стушеваться споромъ о словахъ. Въ первомъ случаѣ есть еще надежда согласить и склонить на мировую спорщиковъ; въ послѣднемъ нѣтъ никакой надежды. Дѣло въ томъ, что о мнѣн³яхъ спорятъ люди умные и образованные; о словахъ упрямые невѣжды, или, какъ злоупотреблен³е иногда величаетъ ихъ, ученые.