Опыты лирическ³е и друг³я мѣлк³я сочинен³я въ стихахъ А. Востокова. Часть первая. Въ С. Петербургѣ съ Морской Типограф³и 1805 года.
Авторъ подъ скромнымъ назван³емъ Опытовъ представляетъ благосклонности читателей и суду Критиковъ свои сочинен³я, которыми - такъ намъ кажется, - и читатели и Критики останутся довольны; тѣ и друг³е найдутъ въ стихахъ Г-на Востокова талантъ, вкусъ и знан³я, обѣщающ³я много хорошаго.
Разсмотримъ первую Оду: Фантаз³я.
Поэтъ одушевляется восторгомъ и взываетъ къ Фантаз³и:
Случится мглами или тучей,
Налягъ, наполнь собою лѣсъ (1)
Раскинь рукой своей могучей
Прохладну тѣнь густыхъ древесъ
Шатромъ надъ головой моею;
Чтобъ ключь y крутящейся стезею,
Гремя (2) по камнямъ, внизъ бѣжалъ,
Пустыннымъ гуломъ повторяясь,
И листв³й съ шорохомъ мѣшаясь (3),
Твое присутствобъ возвѣщалъ.
*
И вѣтры бъ свирѣпѣть престали
Къ землѣ со скрыпомъ древа гнутъ;
Одни Зефиры бъ лобызали
Младой весны цвѣтущу грудь.
Въ твоемъ присутств³и, богиня,
И Африканская пустыня
Творится садомъ Гесперидъ!
И дебри финновъ каменисты,
И Сѣверны поморья льдисты,
Теряютъ свой унылой видъ.
Прекрасные стихи! Далѣе Поэтъ мечтаетъ объ Астреѣ, низходящей на землю, о началѣ золотаго вѣка, о блаженствѣ смертныхъ; человѣкъ достигъ высокаго своего назначен³я (4)
Пороки всѣ изкоренились,
Изсякъ тлетворный оныхъ ядъ;
Съ разсудкомъ страсти помирились,
Устроясь во взаимный ладъ (5):
Прямое щаст³е познали,
И Ангелами люди стали!!
Но сбудется ль с³е иль нѣтъ?
Вникать глубоко не желаю,
Къ другимъ предметамъ направляю
Съ тобой, Фантаз³я, полетъ.
*
Съ тобой я на Кавказъ взбираюсь,
И въ жерло Этны низхожу;
Въ моря шумящ³я пускаюсь
И въ тишинѣ пустынь брожу.
Исполненный благоговѣнья
По необъятностямъ творенья
Я на крылахъ твоихъ парю!
Во Океанѣ звѣздъ купаюсь -
Но вверьхъ лечуль, иль внизъ спускаюсь,
Бреговъ и дна нигдѣ не зрю.
*
Съ тобой люблю я въ мысляхъ сладкихъ
Собрать, устроить, просвѣтить
Народы - тигровъ къ крови падкихъ
Въ смиренныхъ агнцевъ превратить (6).
Съ тобой я изверговъ караю,
И добродѣтель награждаю,
Достойнымъ скиптры раздаю,
А угнетеннымъ всѣмъ свободу,
И человѣческому роду
Съ Сен-Пьеромъ вѣчный миръ даю.
*
Тебѣ стих³и всѣ послушны,
Послушны небеса и адъ.
Тамъ строишь замки ты воздушны (7),
A тамъ садишь Армидинъ садъ.
Махнешь - и Грац³й узришь пляски;
Воскликнешь - божесва Парнасски
Сладчайшу пѣснь тебѣ гласятъ,
Фантаз³я многообразна,
Всегда нова, всегда прекрасна,
Ты тьму намъ даруешь (8) отрадъ.
Поэтъ опять предается восторгу, возносится къ центру всѣхъ добротъ, наслаждается, видитъ небесное совершенство, и упивается имъ:
Ахъ! льзяль мнѣ днесь землей прельщаться,
Тщетѣ, неправдѣ покланяться?
Пусть въ сихъ восторгахъ я умру.
*
Но что - уже ли изчезаетъ
Питавшая мой духъ мечта?
Отъ уха пенье утекаетъ,
Отъ взоровъ райска красота!
Я съ содроган³емъ очнулся, (9)
Кругомъ печально оглянулся,
И зрю лишь дик³й темный лѣсъ.
Въ отвѣтъ на вздохъ мой вѣтръ ревущ³й
И ключь въ гранитно дно б³ющ³й,
Шумятъ сквозь вѣтв³е древесъ.
*
Почто, фантаз³я всесильна,
Покровъ снимаешь съ глазъ моихъ!
Печалей жатва столь обильна
A роза-радость - вянетъ въ мигъ!
Но должноль изъ (10) того терзаться
И плакать? - Нѣтъ; мы будемъ знаться,
Посланница небесъ, съ тобой!
Когда ко мнѣ съ улыбкой входишь,
Ты всякую печаль отводишь
И въ душу сладк³й льешь покой.
*
Что есть жизнь смертныхъ? сонъ единый.
Блаженъ, пр³ятно кто мечталъ;
Кто избѣгать умѣлъ крутны (11)
И счастливымъ себя считалъ!
Кто могъ, сомкнувъ охотно вѣжды,
Держася объ руку надежды,
Прейдти отважно жизни путь;
И не заботясь по пустому,
Подобно отроку младому,
Играть, играть.... да и заснуть (12).
*
И такъ пр³ятными мечтами
Почаще духъ мой услаждай;
Живыми, нѣжными цвѣтами
Дорогу къ смерти усыпай.
И будь мой Ангелъ благодѣтель!
Ты облекаешь добродѣтель
Небесныхъ Грац³й въ златъ хитонъ,
И насъ красой ея плѣняя,
Велишь, фантаз³я благая,
Любишь святой ея законъ.
Въ чемъ состоитъ планъ Оды? Авторъ въ восторгѣ видитъ блаженство земнородныхъ. Читатель, обвороженный прекрасными стихами и живымъ чувствомъ Поэта, мечтаетъ съ нимъ вмѣстѣ, и предается сладкому забвен³ю. При словахъ
Но сбудетсяль c³e, иль нѣтъ?
кажется, очарован³е изчезаетъ. Поэтъ перемѣняетъ тонъ и говоритъ, что по дѣйств³ю фантаз³и, онъ взбирается на Кавказъ, низходитъ въ пропасти Этны, пускается въ моря, бродитъ въ пустыняхъ, возносится къ звѣздамъ, просвѣщаетъ народы; что по мановен³ю фантаз³и поютъ Музы и пляшутъ Грац³и. Послѣ того въ другой разъ приходитъ въ изступлен³е, видитъ совершенство, опять опамятывается; разсуждаетъ, что жизнь смертныхъ есть одинъ сонъ, и что блаженъ тотъ, кто мечталъ пр³ятно, и почиталъ себя счастливымъ; наконецъ проситъ фантаз³ю усыпать дорогу его къ смерти нѣжными цвѣтами.
Двойной восторгъ въ сей Одѣ можно почесть раздѣлен³емъ единства, которое должно быть сохранено во всякомъ сочинен³й, не изключая самой Оды. Вдохновенный Пѣвецъ заставитъ читателя забыться; но - одинъ только разъ. Послѣ хладнокровнаго разсужден³я о разныхъ предметахъ трудно уже въ другой разъ привести его въ изступлен³е, - а главное искуство Поэта состоитъ въ томъ, чтобы читатель непримѣтнымъ образомъ раздѣлялъ его чувства. Прелестной безпорядокъ, о которомъ говоритъ Боало въ своей П³итикѣ, кажется,. значитъ другое. Однакожъ, не упоминая о многихъ примѣрахъ, которыми оправдывается расположен³е сей Оды, можно извинить его еще самымъ, назван³емъ Фантаз³и; говоря о ней, изчисляя дѣйств³я богини на душу, почти противъ воли переходишь отъ предмета къ предмету, отъ восторга къ восторгу?
Прежде нежели замѣтимъ неправильность въ мысляхъ и слогѣ, скажемъ, что Г. Востоковъ знаетъ, въ чемъ состоитъ тайна Поэз³и, непроницаемая для самозванцевъ-Поэтовъ. Потрѣшности не закрываютъ дарован³я, которое Г. Авторъ Опытовъ обработываетъ съ такимъ успѣхомъ.
(1) Въ первой строфѣ фантаз³я наименована дщерью Олимпа, слѣдственно' существомъ одушевленнымъ. За чѣмъ же теперь требовать, чтобы она явилась во мглахъ или тучѣ, налегла бы на лѣсъ и наполнила его собою? за чѣмъ Поэтъ требуетъ пришеств³я фантаз³и въ грозномъ видѣ, когда хочетъ изобразить прелестную сельскую картину?
(2 ) Ключу приличнѣе журчать, нежели гремѣть.
(3) "Чтобъ ключь пустыннымъ гуломъ повторяясь, и мѣшаясь съ шорохомъ листвы и проч. Соединен³е идей несходственныхъ! Прибавьте слово: журчан³е, и все будетъ правильно. Ибо ключь не можетъ повторяться, а еще болѣе мѣшаться съ шорохомъ лисшв³й.
(4) Здѣсь, въ одномъ стихѣ строфы, нами пропущенной, слово разширилъ y Автора имѣетъ ударен³е на второмъ слогѣ; по свойству языка послѣдн³й слогъ долженъ быть долг³й.
(5) Этому стиху здѣсь не мѣсто; онъ низокъ и неправиленъ.
(6) Послѣ глагола люблю, поставленнаго, въ такомъ, какъ здѣсь, знаменован³и, проч³я неопредѣленныя наклонен³я должны быть учащательныя: собтрать, устраивать, просвѣщать, превращать. Океаномъ можно назвать въ переносномъ смыслѣ безпредѣльное пространство, звѣздами усѣянное; но купаться не льзя въ немъ ни въ точномъ, ни въ переносномъ значен³и сего слова.
(7) Строен³е воздушныхъ замковъ не принадлежитъ къ числу 6лагодѣян³й, даруемыхъ фантаз³ею, на которую здѣсь должны смотрѣть только съ хорошей стороны.
(8) Надобно, чтобъ не первой, но средн³й слогъ былъ долг³й. Можно поправить:
Ты тьму даруешь намъ отрадъ.
(9) Очнулся годится въ разговорѣ, не въ Одѣ.
(10) По чему не отъ того ?
(11) Знаться и кручины слова низк³я для Оды. Всякую поставлено для наполнен³я стиха недостаточными слогами,
(12) Потомъ заснутъ было бы приличнѣе.
Четвертая п³эса: Тлѣнность, названа въ оглавлен³и Диѳирамбомъ; судя по ея характеру, думаемъ, что приличнѣе было бы наименовать ее какъ нибудь иначе. Диѳирамбъ есть родъ стихотворен³й, которыя въ древности пѣты были въ честь Вакху, и значитъ два раза рожденный. Для Поэз³и Диѳирамбической не было особенныхъ правилъ; изступлен³е управляло мыслями Поэта. Жаль, что Пиндаровы Диѳирамбы не дошли до насъ; они могли бы служить прекрасными образцами въ семъ родѣ стихотворства, о которомъ Горац³й даетъ намъ нѣкоторое понят³е, говоря о Пиндарѣ:
Per audaces nova Dithyrambos
Verba devolvit, numerisque fertur
Можетъ быть, 13 я Олимп³йская Ода Пиндарова принадлежитъ къ сему роду. Аѳеней сохранилъ намъ отрывокъ Диѳирамба, пѣтаго Вакхилидомъ, славнымъ Лирическимъ Поэтомъ, современникомъ Пиндаровымъ. Болѣе же всего подходятъ къ характеру Диѳирамба двѣ Оды Горац³евы: 1 я Bachum ia remotis carmina rupibus, переведенная Г-мъ Востоковымъ, съ наблюден³емъ мѣры подлинника; 3 я Quo me, Bacche, rapis. С³и примѣры и слова Горац³евы о Пиндарѣ показываютъ, что отличительныя черты Диѳирамба суть: изступлен³е, случаи же ожиданные, важные и чудесные, движен³е разнообразное и быстрое, фигуры частыя и разительныя, идеи сильныя и рѣзк³я, слогъ живой; стремительной и гремящ³й, наконецъ прославлен³е Вакховыхъ подвиговъ и благодѣян³й. Делиль назвалъ стихи свои на безсмерт³е души Диѳирамбомъ, то есть пѣснью въ честь Вакху - но правильно ли? - Въ стихотворной п³есѣ Тлѣнность о Вакхѣ не упоминается ни слова; изступлен³я также въ ней не видно. Впрочемъ с³я п³эса имѣетъ свое достоинство.
Изъ переводовъ Г-на Востокова, помѣщенныхъ въ сей первой части
Опытовъ, Вольтерова сказка
Телема и Макаръ, и Кантаты Ж. Б. Руссо:
Цирцея и
Амимона, заслуживаютъ особенное вниман³е и одобрен³е.
"Вѣстникъ Европы". Часть XXV, No 1, 1806