Главная » Книги

Гончаров Иван Александрович - Л. И. Фрегат Паллада. Очерки путешествия Ивана Гончарова, в двух томах. Издание А. И. Глазунова

Гончаров Иван Александрович - Л. И. Фрегат Паллада. Очерки путешествия Ивана Гончарова, в двух томах. Издание А. И. Глазунова


   Фрегатъ Паллада. Очерки путешеств³я Ивана Гончарова, въ двухъ томахъ. Издан³е А. И. Глазунова. С.-Петербуръ. 1858.
  

"Библ³отека для чтен³я", No 7, 1858

  
   Мы считаемъ излишнимъ распространяться о содержан³и и достоинствахъ путевыхъ очерковъ Ивана Александровича Гончарова: то и другое, болѣе или менѣе, извѣстно уже читателямъ изъ отрывковъ его путешеств³я, помѣщавшихся въ нашихъ лучшихъ журналахъ, и отзывовъ критики, встрѣтившей это послѣднее произведен³е его талантливаго пера единодушными одобрен³ями. Не считаемъ также нужнымъ распространяться о внѣшнихъ достоинствахъ настоящей книги,- о томъ, какъ хорошо издана она и какъ это похвально и великодушно со стороны издателя, ибо увѣрены, что всяк³й издатель талантливаго и хорошо раскупающагося произведен³я найдетъ вполнѣ достойную его награду, не зависимо отъ печатныхъ похвалъ и лестныхъ для его самолюб³я одобрен³й. Мы хотимъ поговорить только о томъ родѣ, къ которому принадлежатъ путевые очерки И. А. Гончарова, потому что въ нѣкоторыхъ отзывахъ о нихъ, среди лестныхъ похвалъ, выражается все-таки робкая не увѣренность такой, кажется, простой истинѣ, что каждый имѣетъ право описывать все, а въ томъ числѣ и свое странствован³е, какъ ему угодно, не нарушая только истины, что соблюден³е этого нравственнаго услов³я даетъ уже произведен³ю право законнаго существован³я, и что, за тѣмъ, опредѣлен³е его достоинствъ зависитъ вовсе не отъ того, удовлетворяетъ ли оно или нѣтъ тѣмъ услов³ямъ, которыя мы привыкли соединять съ извѣстнымъ родомъ произведен³й, а отъ суммы тѣхъ наслажден³й или пользы, которыя оно можетъ доставить.
   Ни что такъ не вредитъ живости и истинности впечатлѣн³я, оставляемаго литературнымъ произведен³емъ, какъ претенз³я на относительную его оцѣнку безъ надлежащей къ ней подготовки. Въ такомъ случаѣ, всякая попытка опредѣлить достоинство произведен³я не на основан³и личныхъ чувствъ и мысли, а посредствомъ классификац³и, ведетъ къ педантическому резонерству. Стараться взглянуть на какой нибудь предметъ, какъ на видъ опредѣленнаго рода, не зная хорошенько родовыхъ признаковъ, не умѣя отыскать тотъ родъ, къ которому оно принадлежитъ по своему существу, или, что всего хуже, не замѣчая, что предметъ этотъ составляетъ особенность, значитъ надѣть на себя скверные очки, искажающ³е цвѣтъ и форму предметовъ. Сквозь так³е очки нѣкоторые взглянули на новое произведен³е автора "Обыкновенной Истор³и", и потому потеряли возможность ясно видѣть его достоинства и недостатки.
   Почти всѣ отзывы о путевыхъ очеркахъ И. А. Гончарова изданныхъ нынѣ подъ назван³емъ "Фрегатъ Паллада", наполнены безусловными похвалами художественной сторонъ, которая, однако же, въ этомъ произведен³и (какъ въ видъ извѣстнаго рода) признается за что то случайное, второстепенное, за что то замѣняющее или выкупающее, болѣе или менѣе, недостатокъ другой, будто бы существенной стороны. Въ чемъ же заключается эта существенная сторона, которой долженъ былъ бы удовлетворить авторъ Фрегата Паллады, и отсутств³е которой вознаграждается у него художественными и поэтическими достоинствами? Этого ни кто не потрудился опредѣлить вполнѣ, ограничиваясь одними намеками и общими мѣстами. Если исключить критическую статью, помѣщенную въ Современникѣ (въ 1856), по поводу путевыхъ очерковъ И. А. Гончарова, напечатанныхъ въ то время въ журналахъ, то рѣшительно можно сказать, что и художественная ихъ сторона, признаваемая за что то, какъ мы выразились, случайное, осталась безъ обстоятельнаго разбора, а сторона существенная, о которой слегка упоминается, какъ о самомъ простомъ и всѣмъ извѣстномъ услов³и, которому бы слѣдовало удовлетворить, эта главная сторона, эта pia desideria осталась безъ надлежащаго опредѣлен³я и представляется чѣмъ-то таинственнымъ. Благодаря такимъ общимъ мѣстамъ, какъ "ученый", "изслѣдован³е", "спец³альность", "современный", "полезный", въ примѣнен³и къ путешественнику и путешеств³ю, безъ указан³я, въ чемъ именно заключаются эти качества, безъ указан³я авторитетовъ, примѣровъ, типовъ, по которымъ можно было бы себѣ составить идею о томъ, въ какой степени всѣ эти услов³я обязательны для всякаго, кто только берется за перо, путевые очерки г. Гончарова выставляются или какимъ то счастливымъ исключен³емъ, tour de forc'омъ, удавшимся ему только вслѣдств³е его необыкновеннаго художественнаго дарован³я, или произведен³емъ, которое при художественныхъ достоинствахъ, не удовлетворяетъ какимъ то, будто бы необходимымъ и обязательнымъ для него требован³ямъ.
   Справедливо ли это? слѣдуетъ ли признать Путевые очерки автора "Обыкновенной Истор³и" за исключен³е изъ извѣстнаго рода и былъ ли онъ обязанъ удовлетворить въ немъ другимъ какимъ нибудь требован³ямъ, кромѣ тѣхъ, которымъ хотѣлъ удовлетворить? Намъ кажется, что этотъ вопросъ не трудно рѣшить, а между тѣмъ рѣшен³е его не безполезно потому, что оно уясняетъ взглядъ на цѣлую группу произведен³й, которыя въ послѣднее время особенно часто стали появляться и въ нашей литературѣ и которыя, по своему существу, относятся именно къ тому роду, къ которому принадлежатъ и Путевые очерки И. А. Гончарова...
   Мы не думаемъ, чтобы кто-нибудь, прочтя Чайльдъ Гарольда - этотъ причудливый плодъ плаван³я и странствован³и поэта имъ отчизны, пожалѣлъ о томъ, что къ нему не приложено картъ и рисунковъ и чтобы счелъ нужнымъ, при его разборѣ, заявить публики, какъ аттестатъ на право имѣть мнѣн³е о такомъ предметы, что онъ прочелъ Дюмонъ д'Юрвиля, что было очень трудно и скучно. Это показалось бы дикимъ педантизмомъ и грубымъ непониман³емъ истиннаго характера вышеозначеннаго произведен³я. Никто также, говоря о поэтическихъ строфахъ, которыя навѣяли на того же поэта волны Босфора, не сочтетъ нужнымъ увѣдомлять публику, что эти строфы не заключаютъ въ себѣ ученыхъ изслѣдован³й и изыскан³й. Всяк³й понимаетъ, что лордъ Байронъ, какъ поэтъ, имѣлъ право объѣхать хоть вокругъ земнаго шара, открыть новую часть свѣта и не представить публикѣ ни какихъ другихъ результатовъ, кромѣ поэтическихъ впечатлѣн³й, и при томъ еще перемѣшавъ ихъ съ создан³ями чистаго вымысла и проявлен³ями своей причудливой и во всемъ выступавшей впередъ, личности. Почему же это? Потому ли, что это - лордъ Байронъ, поэтъ ген³альный, и что онъ писалъ стихами, а не прозой?
   Разумѣется, нѣтъ... Куперъ и какой-нибудь Марр³етъ не чета такому поэту, какъ Байронъ, и писали не стихами, а между тѣмъ никто не требовалъ, чтобы ихъ романы изъ жизни новаго свѣта и морской жизни заключали въ себѣ элементы какого нибудь многолѣтняго путешеств³я цѣлой экспедиц³й ученыхъ спец³алистовъ, совершеннаго и описаннаго съ учено-специальной цѣлью не однимъ лицамъ, а всѣми ими, подъ руководствомъ и редакц³ею ученаго моряка Дюмонъ д'Юрвиля; ни одинъ педантъ, не только фельетонистъ или литературный рецензентъ, не сочтетъ нужнымъ искать въ нихъ чего нибудь, кромѣ поэтическаго воспроизведен³я природы и жизни и не будетъ рвать на себѣ волосъ отъ того, что Куперъ, напримѣръ, знаменитый, реальный Куперъ, при всемъ глубокомъ сочувств³и и пониман³и имъ поэтической стороны, обнаруживаетъ так³я ребячески-баснословныя понят³я о предметахъ естественныхъ наукъ, которыя могутъ быть названы, съ точки зрѣн³я науки, совершеннымъ невѣжествомъ. Впрочемъ, не нужно далеко ходить за примѣрами. Никому и у насъ не приходило въ голову приготовляться къ чтен³ю и оцѣнкѣ "Цыганъ" - поэтическаго результата пребыван³я Пушкина въ Бессараб³и - посредствомъ просматриван³я сочинен³й, заключающихъ въ себѣ учено-спец³альныя данныя объ этомъ краѣ, или сожалѣть, что къ "Очеркамъ Рима" А. Н. Майкова или "Письмами объ Испан³и" В. П. Боткина не приложено картъ. Почему же это? Потому ли, что Куперъ, Пушкинъ и др., называли результаты своихъ впечатлѣн³й и наблюден³й романами, поэмами, а не путешеств³емъ, путевыми очерками или замѣтками. У насъ, въ отношен³и нашихъ отечественныхъ произведен³й, чуть ли такъ, судя по крайней мѣрѣ, по нѣкоторымъ реценз³ямъ о путешеств³и И. А. Гончарова. А между тѣмъ описан³я путешеств³й поэтовъ и художественниковъ, начиная отъ Дюма, который съ искусствомъ замѣчательно художественнаго таланта и безстыдствомъ плохо-образованнаго Француза описывалъ свои странствован³я даже по такимъ мѣстамъ, гдѣ не бывалъ, до Диккенса и Тэкерея, также публиковавшихъ свои путевыя замѣтки, имѣли или не имѣли успѣха, высоко или низко цѣнились вовсе не по отношен³ю ихъ къ Дюмонъ д'Юрвилямъ и современному состоян³ю естественныхъ и другихъ наукъ. Никто ни скорбѣлъ и не видѣлъ исключительнаго права въ томъ, что Диккенсъ на берегахъ Нила, полныхъ историческихъ и политическихъ воспоминан³й и намековъ, на тѣхъ самыхъ берегахъ, надъ которыми носится столько ученыхъ вопросовъ, приведшихъ, въ послѣднее время, его соотечественниковъ къ такимъ великимъ событ³ямъ, наблюдалъ за новорожденнымъ гиппопотамомъ съ той же точки зрѣн³я, какъ рожден³е какого нибудь Поля Домби, и описалъ этого "юнаго чудовища" болѣе какъ джентльмена, чѣмъ одинъ изъ характеристическихъ видовъ той страны. Никто также не упрекалъ Тэкерея за то, что онъ въ описан³и своего путешеств³я на Востокъ, обращаетъ вниман³е на то только, что ему вздумается, что его занимаетъ исключительно настоящая минута и что лучъ пирейскаго солнца, позлащающ³й великолѣпныя складки дырявыхъ шараваръ престарѣлаго турецкаго джентельмена, грац³озная группа играющихъ дѣтей, какая нибудь собака, какая нибудь живописная черта изъ вседневной обстановки реальной жизни, возбуждаютъ въ немъ поэтическое и гуманное чувство, тогда какъ - не говоря уже объ ученыхъ изыскан³яхъ - къ политическимъ вопросамъ и историческимъ воспоминан³ямъ онъ совершенно равнодушенъ или касается ихъ съ небрежност³ю и насмѣшкой, похожими на презрѣн³е. Это послѣднее чувство можетъ быть вмѣнено ему въ недостатокъ, въ преступлен³е, пожалуй, даже тѣми, кто признаетъ самостоятельное значен³е чисто-художественнаго труда во всякомъ произведен³и (будетъ ли оно названо поэмой или путешеств³емъ), если они не захотятъ видѣть въ немъ, въ этомъ насмѣшливо презрительномъ взглядѣ на важные предметы, насмѣшку и презрѣн³е къ той рутинѣ и тѣмъ антигуманнымъ интересамъ, которые укрываются подъ ними...
   Но это другой вопросъ: художникъ-наблюдатель, художникъ-путешественникъ, какъ ученый наблюдатель, ученый путешественникъ, одинаково подлежатъ, кромѣ эстетической оцѣнки, оцѣнкѣ нравственной, и мы упомянули уже о требован³яхъ нравственнаго чувства, какъ о неизбѣжномъ услов³и. Мы увѣрены, что англ³йская критика не проститъ ни Ливингстону, употребившему десять лучшихъ лѣтъ своей жизни на путешеств³е и открыт³е съ спец³альною цѣл³ю, ни Тэкерею, который путешествовалъ по Востоку и описалъ это путешеств³е, какъ прогулку по какому нибудь лондонскому скверу, ни лжи, ни антигуманнаго чувства, ни безнравственныхъ или отжившихъ стремлен³й. Мы даже допускаемъ, что какой нибудь скромный англ³йск³й рецензентъ, издатель или фельетонистъ, оскорбленный завѣдомо или безвѣдомо небрежност³ю и высокомѣр³емъ автора "Ярмарка Тщеслав³я", самолюб³е котораго изнѣжено до пресыщен³я, могъ бы, пожалуй, печатно сказать, ему, что онъ литературный мистеръ Домби, своего рода фатъ и снобсъ, не смотря на то, что онъ въ произведен³яхъ своихъ является такимъ безпощаднымъ и страшнымъ врагомъ и, претенз³й и деспотическихъ предразсудковъ, не смотря на то, что онъ силою своею ума, высокаго до степени художественности и гуманности, увлекъ такой могущественный, самостоятельный и опредѣливш³йся талантъ, какъ Диккенсъ, изъ тѣсной сферы консервативно-нравственныхъ идей на широкое поприще прогресса, что ввелъ панталоны въ кругъ м³росозерцан³я англ³йской леди и посвятилъ знаменитѣйшее свое произведен³е французскому портному. Тэкерей и публика могли бы принять этотъ упрекъ за личность, если бы онъ не подтверждался самыми произведен³ями, но они не могли бы найти его ни дикимъ, ни смѣшнымъ. Но если бы какой нибудь критикъ сказалъ автору "Ньюкомовъ", описавшему свою артистическую поѣздку на Востокъ и публикѣ, наслаждавшейся или скучавшей за этимъ описан³емъ, не какъ за произведен³емъ похожимъ или не похожимъ на Дюмонъ д'Юрвиля, а какъ художественнымъ произведен³емъ:
   "Мистеръ Тэкерсй и почтеннѣйшая публика, честь имѣемъ довести до вашего свѣдѣн³я, что, вѣдь, Путешеств³е-то на Востокъ - не ученое"; или "мы просмотрѣли множество путешеств³й (какихъ - это все равно, ибо все было въ назван³и), однаго Дюмонъ д'Юрвиля чего стоило прочесть (разумѣется одну историческую часть, ибо друг³я части, какъ напримѣръ, гидрографическую, не только фельетонисты, но никто не читаетъ: тутъ только справляются или извлекаются данныя), и находимъ, что вы описали ваше путешеств³е, какъ поэтъ и художникъ, отъ него нельзя оторваться, но, разумѣется, никто другой не долженъ и думать такъ путешествовать и такъ описывать свое путешеств³е"; или "мы знаемъ, что у васъ замѣчательный художественный талантъ, что вы создали нѣсколько поэтически-оригинальныхъ типовъ, что вы сами говорите, что вы путешествуете только, какъ поэтъ и у васъ дѣйствительно есть глубоко-поэтическ³я мѣста, но вы ничего не сдѣлали, и книга ваша продается дорого потому, что къ ней не приложено картъ".
   Что авторъ и публика могутъ извлечь изъ такой простодушной и нелогической критики? что отвѣчать на скрытую въ ней льстивую необдуманность или невѣжественно-педантическую предпр³имчивость? Мы, по крайней мѣрѣ, находимъ, что авторъ и публика имѣютъ право посовѣтовать первому критику снять фракъ, воротнички и друг³я принадлежности, придающ³я педанту видъ взрослаго и развитаго человѣка, и отправиться къ какому нибудь мистеру Грегуорту на тотъ конецъ, чтобы онъ онъ жарилъ его линейкою по пальцамъ и хоть бы при помощи этого научилъ признавать самостоятельное значен³е эстетическаго таланта и труда и искать ученость тамъ, гдѣ слѣдуетъ; сконфузиться и погрозить пальцемъ добродушному фельетонисту - осудившему родъ человѣческ³й наслаждаться описан³емъ одного только путешеств³я, а остальныя читать также, какъ онъ читалъ Дюмонъ д'Юрвиля; а послѣднему критику, опредѣляющему цѣнность литературныхъ произведен³й приложен³емъ не относящихся къ нимъ предметовъ, посовѣтовать покупать вмѣсто книгъ, папиросы съ сюрпризами, которыя, хотя и не имѣютъ никакой связи съ ними, но возвышаютъ ихъ стоимость.
   Но оставимъ тонъ шутки и предположен³я, и перейдемъ снова къ совершающимся передъ нашими глазами явлен³ямъ. Въ указанной нами робости и неувѣренности, выражающейся въ отзывахъ о путевыхъ очеркахъ И. А. Гончарова, не смотря на него ихъ лестность, выражается, по нашему мнѣн³ю, неясность и сбивчивость понят³й о самостоятельномъ значен³и художественнаго таланта и труда. Можетъ быть, это обстоятельство и не важно для произведен³я г. Гончарова, но оно важно, какъ печальный признакъ того, какъ быстро и безсознательно рутина создаетъ законы и оковы изъ какихъ нибудь нѣсколькихъ данныхъ, въ которыхъ цѣпенѣютъ и путаются живыя мысль и чувство, и какъ мало еще распространены у насъ понят³я о такихъ предметахъ, которые выходятъ изъ круга нашихъ мѣстныхъ, вседневныхъ и насущныхъ нуждъ и вопросовъ. Едва успѣемъ мы отрѣшиться отъ какого нибудь устарѣлаго и схоластическаго воззрѣн³я, едва, напримѣръ, сознаемъ единодушно и безусловно, что поэз³я можетъ быть въ прозѣ и въ стихахъ, въ высокихъ предметахъ и низкихъ, въ чувствахъ и въ мысли, и станемъ безразлучно и безъ храбраго усил³я надъ собою однакоже называть поэтами Пушкина и Гоголя, какъ новыя аналогическ³я явлен³я возбуждаютъ новыя противорѣч³я, которыя кажутся столь же несовмѣстимыми, какъ тѣ, которыя совершенно уже примирились. Вы можете смѣло теперь проѣхать какъ вамъ угодно по Саратовской губерн³и, по Крыму, по Итал³и, Франц³и, Герман³и и какъ угодно описать свое путешеств³е,- никто и не станетъ въ немъ искать того, чего въ немъ нѣтъ, а будетъ цѣнить то, что оно въ себѣ содержитъ на основан³и соотвѣтствующихъ этому содержан³ю услов³й и авторитетовъ. Не потому ли же это, что великое множество подобныхъ произведен³й, самыхъ разнообразныхъ по содержан³ю и формъ, разрушило схоластическ³я границы и лишаетъ рутину возможности подвести ихъ подъ одну оффиц³альную мѣрку, и что всѣ болѣе или менѣе знакомы съ источниками, изъ которыхъ почерпаются спец³альныя объ этихъ странахъ свѣдѣн³я, и всяк³й знаетъ, что гдѣ найти и не станетъ искать всего въ одномъ мѣстѣ? Но вотъ кто нибудь переходитъ за извѣстную черту, составляющую Геркулесовы столбы нашей премудрости, попадетъ въ новый свѣтъ, въ Африку, въ Китай, и опишетъ свои путевыя впечатлѣн³я такъ, какъ будто бы онъ съѣздилъ въ ковенскую губерн³ю, то хотя бы онъ соткалъ свое описан³е изъ самыхъ художественныхъ и поэтическихъ матер³аловъ, мног³е станутъ въ тупикъ, а нѣкоторые, пользуясь этимъ замѣшательствомъ и новизной, начнутъ драпироваться и пускать пыль въ глаза: явятся намеки, что это не то, а только то-то, приводятся отживш³е и не относящ³еся къ дѣлу авторитеты и произведен³е, которое не только по существу, но даже по формѣ, принадлежитъ къ произведен³ямъ, имѣющимъ давно уже вполнѣ опредѣленное и самостоятельное значен³е, выставляется какой-то счастливой или неудачной особенност³ю, прекраснымъ или страннымъ исключен³емъ.
   Мног³е сочли нужнымъ замѣтить, что путешеств³е И. А. Гончарова не ученое, не спец³альное, но никто, какъ намъ кажется, не указалъ на тѣ ученыя и спец³альныя путешеств³я, къ которымъ оно не принадлежитъ. Как³я же это ученыя и спец³альныя путешеств³я, кѣмъ они пишутся и гдѣ читаются? У насъ такихъ на русскомъ языкѣ, можно сказать, почти нѣтъ, ни оригинальныхъ, ни переводныхъ. Не слѣдуетъ ли изъ этого заключить, что въ нихъ нѣтъ и потребности? Можно, по крайней мѣрѣ, указать на факты, которые почти убѣждаютъ въ этомъ.
   Возьмемъ для примѣра хоть Япон³ю и Китай - страны, которыхъ касается настоящее произведен³е. У насъ нѣтъ перевода Кемпферта. Потому, вѣрно, что Кемпфертъ невѣренъ и нѣкоторымъ образомъ замѣняется Зибольтомъ, который переведенъ на русск³й языкъ? Увы, великолѣпное издан³е путешеств³я Гумбольдта, переведеннаго на друг³е языки вполнѣ и изданнаго съ превосходными картами и рисунками, на русскомъ языкѣ, существуетъ въ видѣ экстракта, въ видѣ книги для пр³ятнаго и легкаго чтен³я, лишенной своего оригинальнаго, учебно-спец³альнаго характера. Между этими двумя произведен³ями почти такое же отношен³е, какъ между ученымъ Дюмонъ д'Юрвилемъ, котораго даже историческая часть не переведена на русск³й языкъ, и Дюмонъ д'Юрвилемъ для дѣтей, который у насъ давно переведенъ и прекрасно изданъ, равно какъ и баснословныя воспоминан³я слѣпаго Араго. За тѣмъ наиболѣе любопытнаго произведен³я касательно Япон³и, явившагося послѣ Зибольта (Tomes), нельзя найти даже у петербургскихъ книгопродавцевъ и въ ихъ каталогахъ, потому что оно вышло въ свѣтъ только всего еще годъ тому назадъ. Остаются мелк³я статьи, появлявш³яся въ видѣ брошюръ и въ разныхъ издан³яхъ. Мног³я ли изъ нихъ переведены? Весьма не мног³я, да и то въ Географическомъ Вѣстникѣ.
   Можетъ быть, Китай счастливѣе? можетъ быть, имъ болѣе интересуются съ ученыхъ и спец³альныхъ сторонъ? Литература въ послѣднее время обогатилась множествомъ сочинен³й о Китаѣ: это не то, что Япон³я, по части которой, появивш³йся въ концѣ прошедшаго столѣт³я Кемпфертъ все еще служитъ исключительнымъ авторитетомъ. "Китай" Дависа давно уже пр³обрѣлъ справедливую извѣстность и появился новымъ издан³емъ. "Китай" Монгомери сдѣлался авторитетомъ, особенно въ статистическомъ отношен³и. И то и другое сочинен³е можно найти въ каталогахъ петербургскихъ книгопродавцемъ и даже въ продажѣ, но перевода, извлечен³й и даже обстоятельнаго разбора до сихъ поръ еще не бывало. За тѣмъ въ послѣдн³е года появился цѣлый рядъ превосходныхъ сочинен³й, вызванныхъ болѣе или менѣе китайскимъ вопросомъ и, поэтому уже, имѣющихъ и для насъ довольно живой интересъ: Ульямса - Средняя Импер³я, Форчьюна Пребыван³е между Китайцами, Гюга - Китайская Импер³я и Христ³анство въ Китаѣ, Мильна - Жизнь въ Китаѣ, Мидоза - Китайцы и ихъ мятежи, Моррисона - Взглядъ на Китай, и изыскан³я двухъ новѣйшихъ американскихъ экспедиц³й, описанныхъ Уиттингамомъ и Геберсгамомъ и касающихся не только Япон³и и Китая, но - что весьма, важно - нашихъ сѣверо-восточныхъ сибирскихъ владѣн³й, которыми мы такъ интересуемся послѣднее время и о которыхъ мы такъ мало знаемъ... Все это произведен³я ученыя или спец³альныя, плоды многолѣтняго пребыван³я въ тѣхъ странахъ, которыхъ они касаются, или по крайней мѣрѣ, ближайшаго съ ними знакомства и изучен³я. Почему же у насъ не переводятся они, почему объ нихъ такъ мало и даже вовсе не говорится, если въ подобныхъ сочинен³яхъ есть живая потребность?
   Мы не хотимъ пускаться въ дальнѣйшее разрѣшен³е это вопроса, и спѣшимъ прибавить, что съ своей стороны нисколько не сомнѣваемся въ любознательности нашей публики: она всегда готова узнать и даже изучаетъ все, что угодно, только бы это было легко и даже пр³ятно, а книги ученыя и спец³альныя обыкновенно пишутся для тѣхъ, кто ощущаетъ потребность въ изучен³и, даже и въ такомъ случаѣ, когда оно соединено съ трудомъ и не заключаетъ въ себѣ пр³ятнаго времени препровожден³я. Художественный талантъ и трудъ въ произведен³я всякаго рода - великая находка для такой любознательности и потому неудивительно, что у насъ переводятся путешеств³я Диккенса или Тэкерея, даже Космосъ Гумбольта (который, впрочемъ, прочтенъ, вѣроятно, далеко не всѣми, кто объ немъ говоритъ), а нѣтъ ни переводовъ, ни извлечен³и изъ упомянутыхъ капитальныхъ сочинен³й по части путешеств³й. Такая любознательность - у насъ явлен³е весьма естественное, но она не должна лишать художника, поэта, права быть только художникомъ, поэтомъ, не должна обрекать, напримѣръ, странствующаго живописца или литератора на рисован³е восхитительныхъ географическихъ картъ и составлен³е пр³ятныхъ учебниковъ. Пусть они только рисуютъ восхитительныя и полныя истины картины, и только недостатокъ красоты или истины можетъ быть признанъ въ нихъ недостаткомъ. У нихъ есть своя спец³альность: они касаются такихъ сторонъ, наблюдаютъ и описываютъ так³я явлен³я, которыя ускользаютъ отъ другихъ спец³алистовъ. Стоитъ только нѣсколько познакомиться съ произведен³ями англ³йскихъ мисс³онеровъ и чиновниковъ колон³альныхъ администрац³й, которымъ въ послѣднее время принадлежитъ первенство на поприщѣ изучен³я странъ новаго м³ра и въ особенности Великаго Океана, чтобы убѣдиться, что отсутств³е поэтическаго таланта и художественнаго труда оставляетъ ощутительный пробѣлъ въ той удивительно подробной и разносторонней картинѣ природы и жизни, которая развивается въ ихъ произведен³яхъ, ибо для пониман³я и воспроизведен³я многихъ сторонъ жизни природы необходимо особое развит³е, которое исключительно достигается при помощи поэтическаго дарован³я и художественнаго труда. Недостатокъ такого развит³я ощутителенъ въ произведен³яхъ ученыхъ и спец³алистовъ, и въ такихъ произведен³яхъ, какъ путешеств³я, можетъ быть въ особенности. Мы разумѣемъ здѣсь, не пышныя описан³я, не ярк³я краски, не увлекательность изложен³я, но самое существо воззрѣн³я, самый кругъ м³росозерцан³я. Ощутительная не полнота капитальнаго труда какого нибудь доктора Элиса (изслѣдован³я о Полинез³и), восемь лѣтъ постоянно изучавшаго острова Товарищества и Сандвичевы и изобразившаго ихъ природу, жителей, вѣрован³я, развит³е, ихъ прошедшее и настоящее съ дагеротипической подробност³ю и вѣрност³ю, заключается въ не полнотѣ его чуть не аскетическихъ воззрѣн³й на природу и жизнь, въ нравственной брезгливости его ультра-пуританскихъ убѣжден³й. Онъ не сухой педантъ, не односторонн³й спец³алистъ: но онъ подвергаетъ наблюдаемыя имъ явлен³я такой классификац³и, подводитъ ихъ подъ так³я услов³я и границы, которымъ они не подчиняются въ дѣйствительности, и самыя интимныя и глубок³я психическ³я явлен³я остаются въ туманѣ, не потому, что авторъ ихъ не видѣлъ, а потому, что онъ не считаетъ нужнымъ показывать ихъ, или потому, что на нихъ, по его мнѣн³ю, даже не слѣдуетъ смотрѣть.... Никому болѣе недоступенъ жизненный смыслъ явлен³й и ихъ интимный характеръ, какъ современному поэту съ его свободными воззрѣн³ями, тонкимъ психологическимъ развит³емъ и сознательнымъ стремлен³емъ къ истинѣ. Художники новѣйшихъ временъ, своими произведен³ями, едва ли не болѣе всѣхъ способствовали распространен³ю въ обществѣ психологическаго анализа и философскихъ воззрѣн³й, созданныхъ наукой, и, вѣроятно, окажутъ ей подобныя же услуги и на другихъ поприщахъ.

И. Л.


Другие авторы
  • Первухин Михаил Константинович
  • Шмелев Иван Сергеевич
  • Овсянико-Куликовский Дмитрий Николаевич
  • Клейнмихель Мария Эдуардовна
  • Вольфрам Фон Эшенбах
  • Бардина Софья Илларионовна
  • Меньшиков Михаил Осипович
  • Мошин Алексей Николаевич
  • Моисеенко Петр Анисимович
  • Миллер Всеволод Федорович
  • Другие произведения
  • Булгаков Валентин Федорович - Истинная свобода, No 5, август 1920
  • Дан Феликс - Феликс Дан: краткая справка
  • Бестужев Николай Александрович - Бестужев Н. А.: Биографическая справка
  • Купер Джеймс Фенимор - Колония на кратере
  • Бунин Иван Алексеевич - Деревня
  • Сумароков Александр Петрович - Слово Ея Императорскому Величеству Государыне Екатерине Алексеевне Самодержице Всероссийской на Новый 1769 год
  • Ободовский Платон Григорьевич - Ободовский П. Г.: Биографическая справка
  • Якубович Петр Филиппович - В мире отверженных. Том 1
  • Христофоров Александр Христофорович - А. Х. Христофоров: биографическая справка
  • Лондон Джек - Гиперборейский напиток
  • Категория: Книги | Добавил: Ash (11.11.2012)
    Просмотров: 566 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа