Бакунин Михаил Александрович - Наука и насущное революционное дело

ть первое поражение, для того чтоб они попрятались все по углам.

   Гораздо серьезнее среднее дворянство, и если б в русском дворянстве была хоть какая-нибудь сила, ее бы следовало искать в нем. Но напрасно будем искать, ее нет.

   Либерализм дворянский бессилен, у него решительно нет никакой точки опоры в России. В героическом периоде своего развития, во времена Декабристов, он создал, правда, целую кучку людей высокодоблестных, самоотверженных и энергических, людей, которые, не удовлетворяясь мечтою, страстно верили в дело, умели решиться на самоотверженное, высокое дело, которые сделали решительно все, что в их положении было возможно сделать, и которые все-таки не могли создать силы. Неорганизованная, но громадная сила была в народе. Вся организованная сила со стороны правительства. Декабристы стояли между правительством и народом, пошли против первого, не соединившись с другим и не имея сами никакой другой силы, кроме силы своих убеждений. Они погибли.

   Декабристы с самого начала и до самого трагического исхода своего доблестного, предприятия были обреченные жертвы. Дело их, как всякое честное дело, порождаемое святою любовью к человечеству и свободе, их дело принесло плод несомненный, бросив в будущие поколения семена освобождения. Но сами они должны были погибнуть.

   После Декабристов героический либерализм образованных дворян переродился в либерализм книжный, в доктринаризм более или менее ученый, вследствие чего он стал, разумеется, еще бессильнее: слово стало подвигом, резонерство - умом, пустословие - красноречием, многочитание - делом. О настоящем деле забыли, мало того, стали его презирать и с высоты метафизического самоудовлетворения стали смотреть на все революционные помышления, на все попытки смелого публичного протеста как на проявления ребяческого фанфаронства. Я говорю об этом знаемо, потому что в тридцатых годах, увлеченный гегельянизмом, сам участвовал в этом грехе.

   В тридцатых годах под гнетом николаевского управления впервые появилось в России учение объективистов, объясняющее все исторические факты логическою необходимостью, исключающею из истории участие личного подвига и признающее в ней только одну действительную, неотвратимую и всемогущую силу - самопроявление объективного разума; учение весьма удобное для тех, которые, боясь делать, должны извинить перед всеми и перед собою свое постыдное бездействие.

   Объективное учение продолжает и ныне развращать большую часть нашего образованного молодого дворянства. Сущность его осталась та же; изменилась только научная обстановка и терминология. В мое время все объяснялось, по Гегелю, самопроявлением или самоосуществлением объективного разума; ныне, по Конту, неотвратимым сцеплением или следованием естественных и социологических фактов. Как в той, так и в другой системе, по-видимому, нет места для личного дела {К такому заключению несомненно приводит метафизическая система Гегеля. Там действует Абсолют, а где этот господин распоряжается, там, разумеется, не может быть ни возможности, ни места для личного дела. К тому же результату часто и весьма охотно, но совершенно несправедливо и отнюдь не логично приходят многие приверженцы контовского наукословия, именно те, которых в статье "Наука и народ" в 1-м No Народного дела я назвал попами науки.}. И та и другая служит превосходным предлогом для людей, боящихся дела.

   Не будем дивиться поэтому, что большинство нашей привилегированной молодежи, что наше образованное дворянство вообще, за весьма редкими исключениями, приняло так охотно учение объективистов. Помещик-собственник, человек при месте или надеющийся получить место, не имеют ни малейшей нужды в революции. Напротив, они должны быть врагами ее, потому что революционный вопрос ныне повсюду, а в России более чем где-нибудь, принял характер по преимуществу экономический и социальный, т. е. разрушительный для всех выгодных положений и мест, и надо, чтоб справедливая мысль стала в них страстью и чтобы наперекор всем выгодам положения в сердцах этих господ загорелась беспощадная страсть разрушения, для того чтоб они могли желать революции.

   Такие явления не невозможны, но редки. Блестящий сонм Декабристов принадлежал без сомнения к разряду людей, жертвовавших всем для торжества мысли. Но не позабудем, что мысль Декабристов носила по преимуществу и почти исключительно характер политический и героический и что со времени основания первых государств в истории политические страсти имели всегда дар возбуждать именно в среде привилегированных или высших сословий подвиги доблестного самоотвержения. Не позабудем также, что Декабристы жили и действовали в такую эпоху, когда в образованном сословии целой Европы преобладал дух героического либерализма, во времена Тугендбунда* и карбонаризма**, когда имена Занда, Морелли и Пепе, графов Бальба и Сантероза, Риего и Мана, Боливари, Лафаета и Боцариса произносились с полумистическим восторгом целой Европой.

  

  

   Написана летом 1869 г., вышла в виде брошюры в феврале 1870 г. в издательстве С. Г. Нечаева "Народная расправа". Непосредственно примыкает по своему содержанию к работе "Наука и народ". Новейшие переиздания: Archives Bakounine. V. Michel Bakounine et ses relations slaves. 1870-1875. Leiden, 1974. P. 39-71, a также: Bakounine M. Œuvres complètes. T. 6. Paris, 1978. P. 37-71. Печатается по тексту брошюры.

  

   Стр. 144-* Наука и народ. Статья первая.- Народное дело. Женеву 1868. No 1. С. 12-24. Наст. изд. С. 125-143.

   Стр. 145-* Бакунин имеет в виду воззвание "Несколько слов к молодым братьям в России", опубликованное в Женеве 1 апреля 1869 г. (переиздано в приложении к кн.: Письма М. А. Бакунина к Герцену и Огареву.- Женева, 1896. С. 463-468). В этом воззвании Бакунин призвал русскую молодежь идти в народ, отказавшись от официальной, казенной науки, которая должна погибнуть вместе с миром, который она выражает, идти с надеждой на новую, живую науку, которая появится после народной победы.

   Стр. 146-* Муравьевщина - по имени графа M. H. Муравьева, получившего прозвище "вешателя" за жестокости при подавлении восстания 1863 г. в Польше.

   Стр. 149-* Имеются в виду в первую очередь такие реакционные издания, как газета "Московские ведомости" M. H. Каткова и газета "Весть", издававшаяся В. Д. Скарятиным.

   Стр. 166-* В 1772, 1793 и 1795 гг. Пруссия, Россия и Австрия провели три раздела Речи Посполитой, которые привели к ликвидации самостоятельного польского государства.

   Стр. 178-* Речь идет о статье Д. А. Анучина "Граф Панин - усмиритель Пугачевщины (Материалы для истории пугачевского бунта)", опубликованной в журнале "Русский вестник" (1869 г. No 3, 4, 5, 6).

   Стр. 179-* Эта брошюра вышла в 1862 г. в Лондоне.

   Стр. 181-* Бакунин ошибается. Статья Н. П. Огарева "Что нужно народу?", в которой содержался этот ставший знаменитым лозунг, была опубликована в "Колоколе" 1 июля 1861 г. (см.: Огарев Н. П. Избранные социально-политические и философские произведения. Т. 1. М., 1952. С. 527).

   Стр. 187-* Тугенбунд - буквально Союз доблести, или добродетели,- основан в Кенигсберге в 1808 г., во время французской оккупации Пруссии, с целью воспитания в обществе чувства немецкого патриотизма и для борьбы против Наполеона.

   -** Карбонарии (от итал. carbonaro - угольщик) - члены тайного политического общества начала XIX в. на Юге Италии, боровшегося против господства в Италии Наполеона I Бонапарта.