Добролюбов Николай Александрович - Деревенская жизнь помещика в старые годы

"Нет, я лучше хочу сам трудиться, сам приобретать себе хлеб свой"? Нет, только Геркулес способен был к такому самоотвержению, когда его встретили с своими предложениями Нега и Труд. Зато Геркулес и относится к области мифологии. Люди исторических времен поступают уже не так. В этом отношении свойство действительных людей изображает нам рассказ Данилова о своем зяте Астафьеве. Астафьев этот служил в полку; но потом, получивши богатое наследство, неприлежно стал служить и наконец выпросился в отпуск, так как в то время отставки получить нельзя было. При этом случае он нашел милостивца в полковом секретаре, который каждый год выправлял ему отпуск за малые деревенские гостинцы: "душек двенадцать мужеска пола, с женами и детьми", с тем чтобы они были выведены, куда было им назначено (Дан., стр. 34). Вот это очень понятно и очень близко к естественным наклонностям большинства человеков!..

   Грустно становится, когда раздумываешься об этих временах, которых остатки существовали еще так недавно. Но и тут, как везде, есть одна сторона отрадная, успокоивающая: это вид бодрого, свежего крестьянского населения, твердо переносящего все испытания, без отчаянного уныния, но с постоянной надеждой на милость божию и царскую. Много сил должно таиться в том народе, который не опустился нравственно среди такой жизни, какую он вел много лет, работая на Багровых, Куролесовых, Д. и т. п.... Весело смотрел маленький Сережа на дружную работу косцов и потом с восхищением рассказывал, как это хорошо - косить. Ему ответили, что смотреть-то хорошо, а работа очень тяжела, и он долго не мог помириться с мыслью, чтобы такая веселая и красивая работа могла быть тяжела. В другой раз он видел жнитво, при котором на вопрос отца его: "Не тяжело ли?" - крестьяне отвечали: "Тяжеленько, да как же быть: рожь сильна,- прихватим вечера". Тут маленького Сережу поразили тяжело дышащие, согнутые над серпом крестьянки, обвязанные грязными тряпицами пальцы на руках и босых ногах работавших, и особенно плач грудного ребенка, который был тут же, в поле, с матерью, как бы приучаясь к этой "страде" крестьянской. Сережа с любопытством смотрел, как молодая женщина, воткнув серп в связанный ею сноп, подошла к ребенку и тут же, присев у стоящего пятка снопов, начала целовать, ласкать и кормить грудью свое дитя, а потом снова положила его в люльку и принялась жать с особенным усилием, чтобы наверстать потерянное время и не отстать в работе. "Невыразимое чувство сострадания к работающим с таким напряжением сил, на солнечном зное, обхватило мою душу",- говорит г. Аксаков (стр. 61). Через несколько времени крестьянские работы дали ему испытать еще новое чувство. Он увидал, как боронят землю крестьянские мальчики, и сам захотел попробовать боронить. Мать сначала говорила ему, что это вздор, что это не его дело, но наконец согласилась на усиленные просьбы сына. Разумеется, оказалось, что Сережа не только боронить не может, но даже ходить по вспаханной земле не умеет. "Крестьянский мальчик шел рядом со мной,- говорит он,- и смеялся. Мне было стыдно и досадно" (стр. 369).

   Да, все эти поколения, прожившие свою жизнь даром, на счет других,- все они должны были бы почувствовать стыд, горький стыд, при виде самоотверженного, бескорыстного труда своих крестьян. Они должны бы были вдохновиться примером этих людей и взяться за дело, с полным сознанием, что жизнь тунеядца презренна и что только труд дает право на наслаждение жизнью. А они не совестились присвоить себе это наслаждение, отнимая его у других. Горькое, тяжелое чувство сдавливает грудь при воспоминании о давно минувших несправедливостях и насилиях... Но радостно бьется сердце при мысли, что мы уже пережили эти времена, что теперь блестит уже новый день, что грядущие поколения ожидает не принужденный труд без вознаграждения, а свободная, живая деятельность, полная радостных надежд на собрание плодов, на неотъемлемую, собственную жатву того, что посеяно. Скорее же прочь все остатки отживших свое время предрассудков! Своекорыстные расчеты и привычная лень должны умолкнуть пред величием общего начинания ко благу человечества. Голос правды, голос любви призывает: не время оставаться в прежней праздности и апатии. Пусть воспоминания того поколения, которое возрастает теперь, представят наше общество в лучшем свете, нежели в каком являются пред нами, в воспоминаниях правдивых современников, люди конца прошедшего столетия!..

  

  

   {* Все ссылки на произведения Н. А. Добролюбова даются по изд.: Добролюбов Н. А. Собр. соч. в 9-ти томах. М.-Л., Гослитиздат, 1961-1964, с указанием тома - римской цифрой, страницы - арабской.}

  

   Белинский - Белинский В. Г. Полн. собр. соч., т. I-XIII. М., Изд-во АН СССР, 1953-1959.

   БдЧ - "Библиотека для чтения"

   ГИХЛ - Добролюбов Н. А. Полн. собр. соч., т. I-VI. М., ГИХЛ, 1934-1941.

   Изд. 1862 г, - Добролюбов Н. А. Сочинения (под ред. Н. Г. Чернышевского), т. I-IV. СПб., 1862.

   ЛН - "Литературное наследство"

   Материалы - Материалы для биографии Н. А. Добролюбова, собранные в 1861-1862 гг. (Н. Г. Чернышевским), т. 1. М., 1890 (т. 2 не вышел).

   ОЗ - "Отечественные записки"

   РБ - "Русская беседа"

   РВ - "Русский вестник"

   Совр. - "Современник"

   Чернышевский - Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. в 15-ти томах. М., Гослитиздат, 1939-1953.

  

  

   Впервые - Совр., 1858, No 3, отд: II, с. 1-29, без подписи. Вошла в изд. 1862 г.

   Внутренняя тема статьи, написанной на материале автобиографической повести С. Т. Аксакова,- крепостное право. Появившись вскоре после разрешения обсуждать эту тему в печати (разрешения весьма относительного, что сказалось и на цензурной истории данной статьи, в которой был сделан ряд крупных и мелких купюр; см.: II, 538-540), статья Добролюбова была одной из первых попыток открыто осмыслить явление крепостничества и произнести ему приговор в то время, когда вопрос об отмене крепостного права был еще далек от своего разрешения и, осуждаемое в передовых кругах, оно для многих оставалось естественным и нормальным состоянием. Статья показывает, что своекорыстие и произвол в отношениях с крестьянами определяются не личными качествами отдельных помещиков (жестокостью, невежеством), а всем строем жизни, системой общественных отношений. Сами пороки помещиков есть пороки целого сословия, развращенного праздностью и бесконтрольной властью над крепостными. Следуя "системному" подходу к рассматриваемому явлению, Добролюбов проследил всеобъемлющий характер крепостных отношений, вносящих произвол и раболепие и во взаимоотношения внутри господствующего класса, в его семейную жизнь.

   Будучи одним из ранних (вслед за "Губернскими очерками") образцов "реальной критики" Добролюбова, статья отличается в этом плане некоторыми особенностями, обусловленными противоречивым отношением критика к повести С. Т. Аксакова. С одной стороны, он видит ее правдивость, с другой - не может не воспринимать творчество этого писателя, с его объективно-созерцательным взглядом на мир, как явление идейно далекое. Тем более что в этот момент оно активно использовалось частью критики (см. примеч. 2 и 3) как аргумент в споре с "отрицательным направлением" в литературе. Поэтому в данном случае Добролюбов не просто берет произведение писателя как материал для социологического анализа явлений действительности, но определенным образом переосмысляет этот материал, извлекает из него выводы, которые хотя и не противоречат содержанию книги, однако, скорее всего, не были предусмотрены авторским замыслом. Как бы взрывая аксаковскую объективность, сознательно нарушая равновесие его акцентов, он заставляет характеры и эпизоды книги "работать" на свою публицистическую идею.

   Новизна критического метода Добролюбова вместе с некоторыми издержками его применения в рассматриваемой статье (одностороннее подчеркивание "мемуарного" характера книги Аксакова, демонстративный отказ принимать во внимание ее поэтический мир), а также - под покровом иронии - ощутимая двойственность позиции критика по отношению к данному материалу послужили причиной того, что, судя по немногим известным откликам, статья не была достаточно понята современниками. Товарищ Добролюбова по Главному педагогическому институту А. П. Златовратский увидел в ней панегирик Аксакову и отказ критика от прежних убеждений. С другой стороны, Н. Г. Чернышевский, отводя эти обвинения, находил в статье "самое полное, самое едкое" "осмеяние похвал уму и таланту С. Аксакова" (Материалы, с. 439), что было явным преувеличением. Пожалуй, рельефнее всего смысл и характер статьи выступил в недоброжелательном освещении С. П. Шевырева: "Критик... воспользовался новою книгою автора, чтобы извлечь из нее новые обвинительные пункты против старой русской жизни, и нашел материал порядочный, доказав тем, как он совершенно не понимает духа произведений писателя, которым для своих целей пользуется", - хотя осуждение Добролюбовым крепостного строя в целом было истолковано им как стремление превознести современность за счет "старого времени" (РВ, 1858, No 2, с. 74).

   К произведениям Аксакова Добролюбов вернулся еще раз в рецензии на "Разные сочинения С. Аксакова" (наст. изд., т. 2).

  

   ¹ Добролюбов имеет в виду отклики на изд.: Семейная хроника и воспоминания. М., 1856 (см.: Межов В. И. Сергей Тимофеевич Аксаков. Библиографический указатель. СПб., 1888, с. 11-13). Цитаты в тексте приводятся по этому изданию.

   ² Примерами могут служить речь П. И. Мельникова-Печерского на торжественном обеде 5 ноября 1857 г. в честь 50-летия Казанского университета, в которой С. Т. Аксаков был назван "первым русским писателем", и статья Н. П. Гилярова-Платонова о "Семейной хронике" (РБ, 1857, No 1), где Аксаков противопоставляется всей русской литературе как "художник в высшем смысле этого слова", чье "воззрение чище, выше и шире, нежели какое находим мы вообще у современных писателей" (с. 96).

   ³ Добролюбов имеет в виду примечание К. С. Аксакова в его статье "Обозрение современной литературы": "Сочинения С. Т. Аксакова стоят совершенным особняком в литературе нашей", они "требуют особого определения, особой оценки и имеют, свое особое значение среди нашей литературы" (РБ, 1857, No 1, отд. IV, с. 3). Мнение это было связано с тем, что, как считали славянофилы, С. Т. Аксаков был первым русским писателем, который взглянул на русскую жизнь "с положительной, а не с отрицательной точки зрения" (Хомяков А. С. Сергей Тимофеевич Аксаков.- РБ, 1859, No 3, с. VII).

   ⁴ Бывшие студенты Казанского университета в приглашении, адресованном С. Т. Аксакову, просили его как студента первого выпуска и уважаемого писателя занять почетное первое место на торжественном обеде в честь 50-летнего юбилея университета (см.: Берлянд Б. Аксаков Сергей Тимофеевич. - В кн.; Жизнь замечательных людей в Казани, вып. 2. Казань, 1940, с. 166-167).

   ⁵ Рецензию Добролюбова на "Сборник, издаваемый студентами С.-Петербургского университета" (вып. 1, СПб., 1857) - см.: II, 93-99.

   ⁶ Имеется в виду "Письмо петербургского студента" в славянофильском еженедельнике "Молва" (1857, No 9, 8 июня).

   ⁷ "Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков. 1738-1793" - ценный мемуарный источник по истории, культуре, быту XVIII в. Добролюбов имеет в виду частичную публикацию книги в "Отечественных записках" (1850, No 4-10; 1851, No 1, 2, 4, 5); полностью - в приложении к журналу "Русская старина" 1870-1873.

   ⁸ Добролюбов дает эту заведомо идеализированную (с элементом скрытой иронии) картину, чтобы провести статью через цензуру, которой было предписано (циркуляром от 16 января 1858 г.) "не позволять печатать" статьи, где "помещаются события или суждения, могущие возбудить крестьян против помещиков" (Скабичевский А. М. Очерки истории русской цензуры. 1700-1863. СПб., 1892, с. 420).

   ⁹ По-видимому, речь идет о книге К. Пауловича "Замечания об Италии, преимущественно о Риме" (Харьков, 1856). Подобное высказывание содержится на с. 40-41. Из посвящения видно, что автор - действительный статский советник (чин IV класса).

   ¹⁰ Речь идет о "Выбранных местах из переписки с друзьями" Н. В. Гоголя.

   ¹¹ Помимо В. Г. Белинского (статья "Выбранные места из переписки с друзьями" Николая Гоголя" и знаменитое "Письмо К Гоголю"), с критикой этой книги выступили Н. Ф. Павлов (Московские ведомости, 1847, NoNo 28, 38, 46 - 6 и 29 марта, 17 апреля), Э. И. Губер (Санкт-Петербургские ведомости, 1847, No 35, 17 февраля); отрицательные отзывы появились также в журналах "Финский вестник" (1847, No 2) и "Отечественные записки" (1847, No 2).

   ¹² О журналах Н. И. Новикова см. примеч. 6 к статье "Собеседник любителей российского слова" (с. 785 наст. т.). Преследования Новикова начались в середине 1780-х гг., а в 1792 г. его без суда заключили в Шлиссельбургскую крепость.

   ¹³ Об "Оде к Фелице" см. примеч. 76 к статье "О степени участия народности в развитии русской литературы" (наст. т., с. 818). В оде "Властителям и судиям" (1780-1787), представляющей собой переложение 81-го псалма, поэт обвиняет "царей" в покровительстве торжествующему в мире злу и призывает на них божью кару. При первой попытке опубликовать оду в журнале "Санкт-Петербургский вестник" в 1780 г. она не была пропущена цензурой и увидела свет лишь в 1787 г. (в журнале "Зеркало света"), а впоследствии ода послужила причиной того, что собрание сочинений, в которое поэт включил ее, не было разрешено к печати.

   ¹⁴ В 1855 г. в бумагах М. М. Щербатова была найдена неопубликованная записка "О повреждении нравов в России" (1786-1789), в которой автор сурово осуждает пороки современного ему общества, противопоставляя ему идеализированную допетровскую Русь. Полностью была издана А. И. Герценом в Вольной русской типографии в Лондоне в 1858 г.

   ¹⁵ "Наказ" (1767) - философско-юридическое сочинение Екатерины II, соединяющее в себе почти дословные заимствования из сочинений европейских просветителей ("Дух законов" Ш. Л. Монтескье, "О преступлении и наказании" Ч. Веккариа и др.) с обоснованием необходимости самодержавия и крепостного права. Предназначалось в качестве руководства Комиссии для составления нового уложения.