iv align="justify">
Н. М. Карамзин
Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов,
сочиненная на английском языке Ричардсоном
Часть I. В граде св. Петра, 1791
Воспроизводится по изданию: Н.М. Карамзин. Избранные сочинения в двух
томах. М.; Л., 1964.
Оригинал здесь - http://www.rvb.ru
Не одна английская нация поднесла венец Ричардсону как искусному
живописцу моральной натуры человека; не в одной Англии хвалили его сочинения
на кафедрах и находили в них наилучшую философию жизни, предложенную
наиприятнейшим образом. Руссо, Дидрот, Галлер, Геллерт с жаром превозносили
достоинство английского творца и наиболее удивлялись ему в "Клариссе".
Написать интересный роман в восемь томов, не прибегая ни к чудесам, которыми
эпические поэты стараются возбуждать любопытство в читателях, ни к
сладострастным картинам, которыми многие из новейших романистов прельщают
наше воображение, и не описывая ничего, кроме самых обыкновенных сцен жизни,
- для сего потребно, конечно, отменное искусство в описании подробностей и
характеров. Самое то, что может иному показаться излишнею пространностию в
сем романе, вмещает в себе мастерские черты, для знатока драгоценные и
служащие к совершенству целого. Что принадлежит собственно до характеров, то
Кларисса, добронравная, нежная, благодетельная и несчастная Кларисса,
которую мы столько любим и столь сердечно оплакиваем,
и Ловелас, в котором видим такое чудное, однако ж естественное,
смешение добрых и злых качеств, - Ловелас, иногда благородный и любезный,
иногда чудовище - сии два характера, говорю я, будут удивлением всех
читателей и всех времен и останутся вечными памятниками творческой силы
Ричардсонова духа. У англичан много романов, превосходных в своем роде -
более, нежели у других наций, для того что у них более оригинальности во
нравах, более интересных характеров, - однако ж, говоря словами одного
нового писателя, Кларисса у них одна, так же как у французов одна Новая
Элоиза.
Всего труднее переводить романы, в которых слог составляет обыкновенно
одно из главных достоинств; но какая трудность устрашит русского! Он берется
за чудотворное перо свое, и - первая часть Клариссы готова.
Сия первая часть переведена с французского - я уверился в сем по первым
строкам, - но г. переводчик не хотел нам сказать того, желая заставить нас,
бедных читателей, думать, что он переводит с английского оригинала. Впрочем,
какое нам дело до его желаний! Посмотрим только, каков перевод. Вот начало:
"Надеюсь, дражайшая моя приятельница и подруга, что ты нимало не
сомневаешься в том, какое я принимаю участие в восставших в твоем семействе
смятениях и беспокойствах. Знаю, колико для тебя чувствительно и прискорбно
быть причиною всенародных разговоров; но невозможно никак, чтобы в столь
известном происшествии все, касающееся до молодой девицы, отличившей себя
отменными своими дарованиями и учинившейся предметом общего почтения, не
возбуждало любопытства и внимания всего света. Желаю нетерпеливо узнать от
тебя самой все о том подробности, и каким образом поступлено было с тобою по
случаю такого происшествия, которому ты не могла воспрепятствовать и в
котором по всем моим догадкам претерпел больше всех начинщик". -
"Нимало не сомневаешься в том, какое участие", и проч. сказано
неправильно; какое не может отвечать
тому. Надлежало бы сказать: "Ты, конечно, не сомневаешься в том, что я
беру великое участие" - и проч. - Девица Анна Гове, или Гоу, могла бы
написать по-французски к своей приятельнице: "Les troubles qui viennent de
s'elever dans votre famille" {Беспокойства, начавшиеся в вашей семье (франц.). - Ред.}; но по-русски (NB если бы она умела хорошо
писать) не вздумалось бы ей сказать: "Беспокойства, восставшие в твоем
семействе". Беспокойства ни ложиться, ни восставать не могут. - "Колико для
тебя чувствительно", и проч. Девушка, имеющая вкус, не может ни сказать, ни
написать в письме колико. Впрочем, г. переводчик хотел здесь последовать
моде, введенной в русский слог "големыми претолковниками NN, иже отревают
всё, еже есть русское, и блещаются блаженно сиянием славяномудрия". - "Быть
причиною всенародных разговоров", и проч. Не причиною, а предметом
разговоров, - думал сказать г. переводчик (devenir le suejet des discours
publics). И для чего всенародных, а не публичных разговоров? - "Отличившей
себя отменными дарованиями", и проч. Отличить и отменить все одно. Если
Кларисса отличила себя дарованиями, то они, конечно, были уже отменны. К
тому же во французском подлиннике {Подлиннике в рассуждении русского перевода.} говорится здесь не о дарованиях, а о
свойствах или качествах (qualites).- "Учинившейся предметом общего
почтения", и проч. L'objet du soin public есть более предмет общего
внимания, нежели почтения. В простом слоге лучше сказать: сделаться
предметом чего-нибудь, нежели учиниться. - "Узнать все о том подробности", и
проч. Подробности чего-нибудь, а не в чем-нибудь. - "По всем моим догадкам",
и проч. Речь идет о поединке, о котором рассказывали сочинительнице сего
письма. Тут не было места догадкам. "Autant que j'ai pu m'en eclaircir", -
говорит она, - то есть: "Сколько я узнать или разведать могла".
На третьей странице остановило меня следующее место: "Но оставим
рассуждать людей как им угодно.
Весь свет о тебе сожалеет. Какое твердое поведение без всякой перемены!
Столько зависти, как часто сама ты говаривала, ошибаться во всю свою жизнь,
не бывши ни от кого примечаемой!" Я не буду уже говорить о твердом поведении
без всякой перемены; но следующее, т. е. столько зависти, и проч.,
показалось мне совсем непонятным и заставило меня справиться с французским
оригиналом, в котором нашел я: "Tant d'envie, comme on vous l'а toujours
entendu dire, de glisser jusqu'a la fin de ses jours sans etre observee".
Такому человеку, который берется переводить книги с французского языка,
можно ли не знать, что envie значит не только зависть, но и хотение или
желание? "Glisser jusqu'a la fin de ses jours sans etre observee" есть не
ошибаться во всю свою жизнь, а провести жизнь свою в тишине, не обращая на
себя внимания людей. Такие ошибки совсем непростительны; и кто так
переводит, тот портит и безобразит книги и недостоин никакой пощады со
стороны критики.
Признаюсь читателю, что я на сем месте остановился и отослал книгу
назад в лавку с желанием, чтобы следующие части совсем не выходили или
гораздо, гораздо лучше переведены были.
Примечания
Впервые опубликовано в "Московском журнале", 1791, октябрь.
Стр. 112. Сия первая часть переведена с французского... - Роман был
переведен двумя переводчиками - Н. Осиновым и П. Кильдюшевским.
Стр. 113. ...переводчик хотел здесь последовать моде, введенной в
русский слог "големыми претолковниками NN..." - Карамзин упрекает
переводчиков в чрезмерном и неуместном использовании церковнославянизмов.
Под издевательски названными "големыми (то есть великими) претолковниками"
Карамзин, видимо, разумеет переводчиков 80-х годов, злоупотреблявших
славянизмами (Захаров, Пахомов, Якимов и др.).