Потанин Григорий Николаевич - Три народности в Восточной Азии

   Въ послѣднее время въ русскомъ обществѣ былъ возбужденъ интересъ къ Китаю выходомъ въ русскомъ переводѣ французской книги, написанной французскимъ консуломъ Симономъ, и появлен³емъ двухъ статей о Китаѣ, изъ которыхъ одна принадлежитъ перу нашего путешественника генерала Пржевальскаго, и напечатана въ "Русскомъ Вѣстникѣ", другая - собственно не статья, а рѣчь, сказанная г. Позднѣевымъ на послѣднемъ университетскомъ актѣ. Гг. Симонъ и Позднѣевъ описываютъ китайск³й народъ въ симпатичномъ свѣтѣ; генералъ Пржевальск³й свою статью посвятилъ другой тэмѣ; притомъ онъ достаточно уже высказался о своихъ антипат³яхъ къ китайцамъ въ прежнихъ своихъ произведен³яхъ. Въ нынѣшней статьѣ онъ разсматриваетъ вопросъ о степени крѣпости связей, соединяющихъ съ Китаемъ кочевыя и друг³я некитайск³я народности, которыя приходятся намъ сосѣдями, а также о способности Китая удержать ихъ на своей сторонѣ въ случаѣ военнаго столкновен³я. Хотя три эти статьи трактуютъ не объ одномъ и томъ же, но тѣмъ не менѣе либо тою, либо другой стороной соприкасаются,- всѣ три онѣ одинаково живо заинтересовали русское общество и въ разговорѣ обыкновенно всегда вмѣстѣ припоминаются.

   И меня стали тогда осаждать вопросами, читалъ ли я эти статьи, и что я могу сказать по поводу ихъ. Въ сожалѣн³ю, я лишенъ возможности сдѣлать свой отзывъ о китайской жизни, потому что не настолько знакомъ съ нею, чтобы имѣть право говорить о ней съ увѣренностью. Несмотря на неслыханную у насъ, европейцевъ, нивеллировку, которую истор³я произвела въ китайскомъ обществѣ, оно все-таки представляетъ такой сложный организмъ, что даже человѣкъ, знакомый съ китайскимъ языкомъ, не рѣшится высказывать свое мнѣн³е о цѣлой нац³и. Мы же знакомились съ китайскимъ населен³емъ урывками и безъ знан³я ихъ языка. Но все-таки мы входили въ сношен³я съ ними, а потому, я полагаю, не будетъ лишнимъ разсказать о нашихъ чисто внѣшнихъ впечатлѣн³яхъ.

  

  

   Составить правильное понят³е о чуждомъ обществѣ могутъ помѣшать иногда нѣкоторыя обстоятельства, напримѣръ встрѣча на первыхъ же порахъ съ личностями съ неприглядной нравственной физ³оном³ей и т. п. Такъ случилось и съ нами. Первые китайцы, съ которыми намъ довелось подольше жить, были наши слуги, которыхъ мы захватили изъ Пекина и Тяньцзина. Это были китайцы Цуйсанъ, Ли и Тэнъ - люди, избалованные жизнью большихъ городовъ и испорченные службой у богатыхъ европейцевъ. Нѣсколько мѣсяцевъ сряду они безжалостно эксплуатировали насъ: провиз³ю покупали и за постой въ гостинницахъ платили въ тридорога; при наймѣ верблюдовъ подъ свозъ нашихъ вьюковъ они не столько заботились о нашемъ карманѣ, сколько о своемъ; только впослѣдств³и мы узнали, что возчики обошлись намъ потому такъ дорого, что наши слуги взяли съ нихъ значительную сумму за сдѣлку. Въ то же время нельзя сказать, чтобы они были ретивые слуги. Ли вскорѣ совсѣмъ отбился отъ рукъ. Однажды вечеромъ, по закатѣ солнца, мой спутникъ г. Скасси, которому онъ спец³ально служилъ, кричитъ ему:- "Mr Ли! будьте добры, приготовьте мнѣ телескопическую трубу!" - А Ли отвѣчаетъ ему изъ своей палатки:- "Я уже лежу въ постели!" - онъ и не могъ обращаться съ нами иначе, какъ свысока, потому что онъ зналъ нѣсколько дюжинъ ³ероглифовъ, а мы - ни одного, и сверхъ того мы, къ его ужасу, не имѣли никакого представлен³я - въ какой послѣдовательности царствовали китайск³я династ³и Хань, Тань, Сунъ и друг. Только черезъ три мѣсяца послѣ выхода изъ Пекина, когда мы достигли до колон³и бельг³йскихъ мисс³онеровъ въ южныхъ предѣлахъ Ордоса и при помощи ихъ окружили себя честными слугами изъ монголовъ, мы узнали о существован³и въ Китаѣ дешевыхъ цѣнъ.

   Второе обстоятельство, помѣшавшее намъ симпатизировать китайцамъ, заключалось въ томъ высокомѣрномъ отношен³и китайцевъ къ ихъ полуцивилизованнымъ сосѣдямъ, которое намъ приходилось наблюдать. Можетъ бить, и извинительно китайцу такую цѣну давать себѣ, какъ человѣку, принадлежащему къ нац³и, создавшей собственными усил³ями большую культуру; но намъ, тѣмъ не менѣе, было досадно видѣть своихъ любимцевъ монголовъ и тангутовъ приниженными. Вашъ слуга китаецъ норовитъ выбрать себѣ задѣлье полегче, тяжелую работу норовитъ свалить на монгола или тангута, а жалованье ему подай побольше. Такому слугѣ, въ свою очередь, нуженъ слуга; монголъ долженъ осѣдлать ему лошадь, принести воды и пр. Еще болѣе непр³ятно было видѣть, какъ относились китайск³е солдаты и чиновники къ монголамъ и тангутамъ. Какой-то маленьк³й чинъ съ бѣлымъ шарикомъ, данный намъ въ провожатые по тангутской землѣ, при въѣзд*ѣ въ тангутскую деревню, отдавъ первому попавшемуся обывателю приказан³е насчетъ очищен³я квартиры для русскихъ "лоэ", т.-е. русскихъ баръ, считалъ необходимымъ огрѣть его раза два нагайкой. По его мнѣн³ю, это было нужно, чтобы поставить обывателя на высоту минуты. И тотъ же шариконосецъ въ другое время бросается снимать съ васъ сапоги. Мой слуга, товарищъ мой по собиран³ю коллекц³й, тангутъ Самбарча, когда проѣзжалъ въ своемъ народномъ костюмѣ по китайскимъ деревнямъ или городскимъ улицамъ, всегда подвергался такимъ насмѣшкамъ, что долженъ былъ подъ конецъ переодѣться въ китайское платье.

   Еще было одно обстоятельство, которое болѣе, чѣмъ друг³я, содѣйствовало нашему охлажден³ю въ китайцамъ - это безграничное любопытство китайской толпы. Для многихъ селен³й и городовъ мы были большой новинкой; понятно, что обыватели сбѣгались отовсюду посмотрѣть на рѣдкихъ гостей. Если въ городѣ заблаговременно узнавали, что будутъ въѣзжать иностранцы, по улицамъ становилось трудно проѣзжать отъ запрудившей ихъ толпы; на заборахъ, воротахъ, на крышахъ кумиренъ сидѣли зрители; дамы выѣзжали поглазѣть въ телѣгахъ или повозкахъ. Вслѣдъ за нами толпа вливалась во дворъ нанятой для насъ гостинницы, обступала наши комнаты, лѣзла внутрь и обыкновенно не отходила вплоть до заката солнца. Нужно имѣть понят³е объ устройствѣ китайскихъ гостинницъ и домовъ вообще, чтобы представить себѣ, какой пыткѣ подвергается путешественникъ этимъ китайскимъ ротозѣйствомъ. Дома въ сѣверномъ Китаѣ строятся, по большей части, одноэтажные, особенно въ деревняхъ; комнаты располагаются только въ одинъ рядъ; если вы займете нѣсколько комнатъ, всѣ онѣ будутъ рядомъ, всѣ будутъ выходить окнами въ одну сторону, въ тотъ дворъ, который наполненъ толпой; толпа обступаетъ ваше окно, которое довольно низко, и смотритъ на васъ въ прорѣхи въ бумагѣ, которою оклеена рама. Рѣдко вы найдете, чтобы въ окнахъ гостинницы бумага была цѣла; всегда она въ дырахъ, какъ рѣшето; но если и случится, что окна были оклеены новой бумагой, дворовая публика не задумается тотчасъ же содрать ее. Итакъ, сколько бы вы дней ни жили въ гостинницѣ, вы съ утра до вечера играете роль предмета на выставкѣ; на людяхъ вы должны дѣлать все, приводить въ порядокъ ваши коллекц³и, приводить въ порядокъ вашъ туалетъ, переодѣваться, закусывать и пить чай; все это вы дѣлаете, чувствуя, что на васъ устремлены сотни глазъ; особенно невыносимымъ это становится для вашей спутницы дамы. Нѣкоторые смѣльчаки не довольствуются разсматриван³емъ васъ въ окно, а приподнимаютъ занавѣску у дверей и всовываютъ голову въ комнату; друг³е, еще болѣе смѣлые, входятъ въ комнату, становятся посреди нея и начинаютъ разсматривать васъ, разинувъ ротъ или широко улыбаясь. Когда вы къ такому любознательному человѣку обратитесь съ вопросомъ: зачѣмъ онъ пожаловалъ въ комнату, которую не онъ нанялъ? - онъ вамъ отвѣтитъ вопросомъ же: "Развѣ это не гостинница?" - Только тѣ апартаменты, гдѣ живутъ женщины, считаются у китайцевъ недоступными для постороннихъ; гостинницы-же и лавки - мѣста открытыя для всѣхъ. Намъ приходилось вести ежедневную войну съ толпой, и это отравляло нашу жизнь въ китайскихъ городахъ и большихъ селен³яхъ.

   Эти непр³ятности мы испытывали только въ большихъ селен³яхъ; въ маленькихъ же деревняхъ мы чувствовали себя совершенно иначе; въ городахъ и большихъ промышленныхъ селен³яхъ много праздныхъ людей, у которыхъ всегда найдется время сбѣгать на интересное зрѣлище. Не въ такихъ услов³яхъ земледѣлецъ; ему каждый часъ дорогъ. Часто случалось проѣзжать мимо пашенъ, на которыхъ работаютъ мужчины и женщины; они намѣтили докончить къ сроку извѣстную работу; заслышавъ бубенчики нашихъ муловъ, они взглянутъ на насъ и опять принимаются за свою работу.

   Китайское крестьянство производитъ пр³ятное впечатлѣн³е трудящейся и миролюбивой массы. Трудиться сынъ китайскаго крестьянина начинаетъ съ раннихъ лѣтъ; лѣтъ съ семи его уже высылаютъ родители на дороги для сбора удобрен³я; вы видите этого будущаго землепашца съ корзиной въ одной рукѣ и съ вилкой въ другой, которою онъ поднимаетъ съ земли свой товаръ. Этотъ выходъ на дороги за удобрен³емъ - чуть ли не единственное развлечен³е китайскихъ дѣтей; онъ замѣняетъ имъ тѣ набѣги въ поля и въ лѣса, иногда верстъ за 10 отъ деревни, искать яйца, вырѣзывать свирѣли и пр., что дѣлаютъ наши деревенск³я дѣти.

   Случаевъ враждебнаго отношен³я къ намъ со стороны китайской массы не было ни одного. Напротивъ, часто китайск³е крестьяне были къ намъ предупредительны. Спутникъ мой А. И. Скасси открыто производилъ топографическую съёмку и никогда не встрѣчалъ затруднен³й. Часто къ его мензулѣ собирались проходивш³е мимо по дорогѣ крестьяне и охотно отвѣчали на его разспросы и передавали назван³я горъ, деревень и т. п. За всѣ три года съ нами не было ни одного недоразумѣн³я съ крестьянами; едва ли бы иностранцу и даже русскому удалось такъ благополучно пропутешествовать по Росс³и три года. Впрочемъ нужно сказать, что при нашемъ караванѣ всегда было два, три полицейскихъ солдата, которыхъ въ каждомъ городѣ навязывали намъ, несмотря на нашъ отказъ. Во всякомъ случаѣ, однако, китайск³й крестьянинъ далеко культурнѣе нашего; онъ вѣжливѣе; молодой человѣкъ, проѣзжая по деревенской улицѣ, на которой стоятъ люди почтенныхъ лѣтъ, спѣшивается, и хотя тѣ добродушно кричатъ ему: "поѣзжай безъ церемон³й!" - идетъ по деревнѣ пѣшкомъ. Воспитанное въ такой дисциплинѣ, китайское крестьянство умѣетъ держать себя прилично во всѣхъ случаяхъ; даже когда оно образуетъ толпу, вы чувствуете, что она состоитъ изъ выдрессированныхъ людей. Меня постоянно удивляла покладистость китайскихъ простолюдиновъ; при разсчетѣ за службу, у насъ никогда не возникало споровъ; сколько бы шуму было съ русскими возчиками изъ-за того, что баринъ сворачивалъ въ сторону отъ маршрута, обозначеннаго въ договорѣ; съ китайскими же возчиками всегда у насъ споры кончались полюбовно,- никогда они не возбуждали вопроса о лишней совершенной ими работѣ и приплатѣ за нее. Вообще въ китайской массѣ много той духовной культуры, которая создается не литературной проповѣдью, а простымъ продолжительнымъ совмѣстнымъ сожительствомъ людей, и которая выработываетъ практику скораго полюбовнаго улаживан³я разныхъ непредвидѣнныхъ столкновен³й жизненныхъ интересовъ.

   Сказать, русск³й-ли крестьянинъ живетъ лучше, или китайск³й, по крайней мѣрѣ въ тѣхъ провинц³яхъ, которыя мы видѣли,- трудно, потому что трудно ихъ сравнивать. Если вещей въ домѣ китайскаго крестьянина больше, то во всякомъ случаѣ достатокъ добывается имъ съ неменьшими усил³ями; онъ живетъ въ тепломъ климатѣ, потому не нуждается въ такой теплой одеждѣ и въ отоплен³и жилища, какъ нашъ; затѣмъ въ тепломъ климатѣ больш³й выборъ культурныхъ растен³й; въ случаѣ неудачи въ одной культурѣ, крестьянинъ можетъ перейти къ другой. Наконецъ, продолжительная культура выработала давно методъ обработки земли; давно исполнены капитальныя работы, напр. по проведен³ю оросительныхъ каналовъ и т. п.

   Непр³ятное впечатлѣн³е производитъ въ домахъ китайскихъ крестьянъ грязь и пыль, покрывающ³я внутренность жилья, и вообще отпечатокъ ветхости на всѣхъ вещахъ. Китаецъ строитъ домъ и шьетъ платье - и затѣмъ не заботится о ремонтѣ: домъ не поправляется, полинялыя части не подкрашиваются, бѣлье не моется, металлическая посуда не чистится. Внутренность жилья китайскаго крестьянина поэтому походитъ на лавку старьевщика, заваленную всякаго рода хламомъ, бракомъ и ломью. Все это покрыто пылью, копотью и паутиной.

   Наслажден³ями жизнь китайскаго крестьянина не богата. Кромѣ удовольств³й, которыя можетъ доставить семейная жизнь, китаецъ только имѣетъ трубку оп³ума и театральный балаганъ. Общественныхъ собран³й, сельскихъ гулян³й китайская жизнь не знаетъ. Зато трактирная жизнь развита; въ бѣднѣйшей деревнѣ есть харчевни, за столами которыхъ собираются крестьяне съѣсть чашку лапши, выпить чаю и поболтать о дѣлахъ. Въ общемъ жизнь китайскаго общества отъ нижнихъ слоевъ до верхнихъ есть как³я-то демократическ³я будни,

   Теперь я хочу сказать нѣсколько словъ о томъ, какъ къ намъ относилось китайское начальство. Мы не замѣтили въ немъ не только никакой подозрительности, не только не испытали какихъ-нибудь препятств³й; напротивъ, оно оказывало намъ всякое содѣйств³е, насколько это было возможно ему. При первомъ же вступлен³и на китайскую почву, въ Тяньцзинѣ, извѣстный и теперь всесильный въ Китаѣ государственный человѣкъ Ли-хунъ-чжанъ, генералъ-губернаторъ чжил³йской провинц³и, обѣщалъ написать письма о насъ генералъ-губернаторанъ провинц³й Шаньси и Ганьсу, и черезъ нашего консула г. Вебера позволилъ г. Скасси снять фотографическ³я коп³и съ картъ атласа Крейтнера. Пекинское начальство разослало во всѣ города шаньс³йской и ганьсуйской провинц³й бумаги о насъ, такъ что во всѣхъ самыхъ маленькихъ городахъ насъ встрѣчали какъ гостей, которыхъ ждали уже два мѣсяца назадъ. Въ большихъ городахъ больш³е генералы оказывали намъ всякое покровительство, въ маленькихъ же встрѣчали даже съ помпой и съ пушечными выстрѣлами съ городскихъ стѣнъ, какъ, напр., въ городахъ Боу-нань и Ли-юань. Въ подобныхъ захолустныхъ городахъ мандаринамъ, должно быть, скука смертная, и они были рады-радехоньки заѣзжимъ путешественникамъ, доставившимъ имъ случай развлечься трескомъ китайскихъ потѣшныхъ огней. Особенно были комичны проводы экспедиц³и въ городѣ Ли-юань. Самъ мандаринъ выѣхалъ верхомъ проводить насъ; шеств³е открывали пѣш³е солдаты въ оффиц³альныхъ костюмахъ, съ сѣкирами въ рукахъ; впереди мандарина несли красный балдахинъ. У городскихъ воротъ были выстроены войска, т.-е. человѣкъ двадцать, одѣтыхъ въ униформу; по мѣстнымъ разсказамъ, въ Ли-юанѣ полагается содержать отрядъ въ 300 человѣкъ, но мандарины по изстари заведенному порядку держатъ только 20 или 30 солдатъ, а сборъ на остальныхъ кладутъ себѣ въ карманъ. При нашемъ приближен³и къ этому войску, раздался трескъ: разорвали три ракеты, и войско сдѣлало намъ "кутоу", т.-е. земной поклонъ.

   Больш³е генералы такихъ овац³й намъ не дѣлали, но всѣ наши просьбы исполняли съ предупредительностью. Въ особенности очень былъ любезенъ съ нами сининск³й чинъ-цсай или, какъ его зовутъ, также амбань. Чинъ-цсай - собственно правитель инородцевъ, обитающихъ въ тибетской провинц³и Амдо; чинъ-цсай значитъ посолъ; это посолъ отъ императора къ народамъ Амдо. Чинъ-цсай далъ намъ охранный листъ и кромѣ того во всѣ подчиненные города разослалъ предписан³я оказывать намъ содѣйств³е. Для насъ спец³ально ладили дороги и исправляли мосты; въ долинѣ рѣки Пуцзянь запущенные мосты задержали дальнѣйшее движен³е экспедиц³и; былъ высланъ особый отрядъ подъ начальствомъ какого-то чина, и два моста были исправлены, а трет³й былъ совсѣмъ заново сдѣланъ, такъ какъ онъ былъ совсѣмъ разрушенъ водой, и были цѣлы только устои. Въ опасныхъ мѣстахъ намъ давали конвой; такъ, въ промежуткѣ между городами Гуй-дуй и Боу-нань насъ провожалъ отрядъ изъ 20 китайскихъ и 20 тангутскихъ солдатъ. Письма изъ Росс³и мы получали раза три въ годъ; они приходили обыкновенно въ Сининъ, на имя чинъ-цсая, и чинъ-цсай присылалъ ихъ намъ съ чиновникомъ; если мы находились въ глухихъ частяхъ Тибета, а безъ насъ приходила въ Сининъ почта, чинъ-цсай начиналъ разыскивать насъ; онъ слалъ одного курьера за другимъ въ пограничный городъ узнать, нѣтъ ли о насъ какихъ слуховъ. Если мы, получивъ пекинскую почту, медлили своимъ отвѣтомъ на нее, чинъ-цсай присылалъ чиновника справиться, почему мы не доставляемъ свою почту, не обидѣлись ли мы на него. Письма чинъ-цсая намъ были очень полезны въ пути; благодаря имъ, мы имѣли хорош³й пр³емъ не только въ китайскихъ городахъ, но и въ будд³йскихъ монастыряхъ. Когда мы прибыли въ богатый монастырь Лабранъ, монахи отвели подъ экспедиц³ю два большихъ дома, и объявили намъ, что, если мы хотимъ, монастырь возьметъ на свое содержан³е весь нашъ скотъ и нашихъ людей на все время нашего пребыван³я въ монастырѣ, а "гэгэнь Джаянь джаппасэнь" - главное духовное лицо въ монастырѣ - предложилъ намъ дать письмо въ монгольской княгинѣ, вдовѣ Срювана, кочевья которой находятся въ югу отъ Лабрана, и кромѣ того, на случай, еслибъ мы это предложен³е приняли, обѣщалъ дать намъ военный конвой (гэгэнь въ то же время и свѣтск³й правитель, и имѣетъ войско). Къ сожалѣн³ю, мы должны были отказаться отъ этого предложен³я; предложен³е же было заманчиво - мы могли бы этимъ путемъ легко пройти къ вершинамъ Желтой рѣки и въ провинц³ю Камъ, получая рекомендательныя письма отъ одного князя къ другому. Так³я же благопр³ятныя послѣдств³я для экспедиц³и имѣло и другое письмо чинъ-цсая къ монахамъ монастыря Гумбумъ. Только раза два китайское начальство пробовало-было поставить намъ препятств³я идти по маршруту, который мы сами себѣ намѣтили. Такъ, сининск³й чинъ-цсай отговаривалъ насъ идти въ Минъ-чжу горной дорогой черезъ Гуйдуй и Лабранъ, и потомъ мандаринъ города Сигу отсовѣтовалъ идти проселочной дорогой въ Супъ-панъ, но и на этотъ разъ все объясняется другими причинами, а не какимъ-нибудь желан³емъ что-то скрыть отъ иностранныхъ путешественниковъ. Дѣло въ томъ, что пекинская бумага имѣетъ такое рѣшительное значен³е въ китайской провинц³и, какое у насъ - министерская бумага; написано изъ Пекина мандарину, что онъ отвѣчаетъ за жизнь и имущество путешественника,- конечно, онъ и будетъ бояться отпустить его въ глух³я мѣста, гдѣ его власть слаба или и совсѣмъ не чувствуется. А бывали случаи, что мандаринъ платился мѣстомъ за несчаст³е, которое стряслось съ какимъ-нибудь европейцемъ, напр. французскимъ мисс³онеромъ. Мандаринъ города Сигу долго настаивалъ на своемъ, но сейчасъ же уступилъ, какъ только мы согласились дать ему письмо, въ которомъ было сказано, что мы не будемъ предъявлять въ нему никакихъ претенз³й, если на насъ на той дорогѣ, которую мы избрали, нападутъ разбойники и ограбятъ насъ.

   Разскажу забавный анекдотъ о томъ, какъ сининское начальство мучилось съ пакетомъ, полученнымъ на имя Н. М. Пржевальскаго. Генералъ Пржевальск³й въ это время находился въ центральномъ Тибетѣ, въ 1.000 верстахъ отъ Синина; посылать туда одного человѣка, значило бы судьбу его подвергнуть случайностямъ, а посылать цѣлый отрядъ съ однимъ пакетомъ - слишкомъ дорого; что было дѣлать съ пакетомъ? Порѣшили послать его ко мнѣ, а я въ то время зимовалъ въ 200 верстахъ отъ Синина. Конечно, я возвратилъ пакетъ въ Сининъ. Когда мы сами пр³ѣхали въ Сининъ, къ намъ снова принесли пакетъ и спрашиваютъ, что мы посовѣтуемъ съ нимъ сдѣлать. Такъ какъ мы уже знали, что въ это время генералъ Пржевальск³й двинулся въ Росс³ю, мы посовѣтовали отправить пакетъ въ Пекинъ въ русское посольство. Послѣ того мы сходили въ Сычуанъ, перезимовали въ Гумбумѣ и весной явились въ Сининъ, проститься съ чинъ-цсаемъ; злополучный пакетъ все еще не уѣхалъ изъ Синина; его принесли къ намъ чуть ли не въ четвертый разъ и просили увезти его въ Росс³ю. Пакетъ пролежалъ въ Сининѣ болѣе года, и, вѣроятно, потому, что канцеляр³я сининскаго амбая боялась возвратить его въ Пекинъ; оттуда могъ придти запросъ почему конвертъ не былъ переданъ русскому генералу, когда онъ былъ въ предѣлахъ края.

   Этой боязнью, какъ бы не отвѣтить за путешественника, по всей вѣроятности и слѣдуетъ объяснить всѣ тѣ прижимки, которыя дѣлаютъ мандарины, чтобы направить путешественника по большой, густонаселенной дорогѣ, и то навязыван³е конвоя, отъ котораго намъ не было никакой возможности отдѣлаться. Можетъ быть, и въ самомъ дѣлѣ этотъ конвой спасъ насъ не отъ одного лишняго недоразумѣн³я; въ какой мѣрѣ мы обязаны благодарностью мандаринамъ за него, мы судить не можемъ, потому что безъ конвоя почти не путешествовали.

   Одно только обстоятельство возбуждало въ насъ досаду на мандариновъ - это то, что они не могли защитить наши квартиры отъ нашеств³я толпы. Но и въ этомъ дѣлѣ можно для нихъ найти оправдан³е. Китайск³е мандарины боятся до смерти толпы и ея толковъ; по крайней мѣрѣ, я такое вынесъ впечатлѣн³е изъ жизни въ китайской средѣ. Сининск³й чинъ-цсай принялъ насъ очень торжественно, въ присутств³и всѣхъ другихъ генераловъ и важныхъ чиновниковъ въ городѣ, но этотъ созывъ генераловъ вовсе не означалъ особаго почета, который онъ хотѣлъ сдѣлать иностранцамъ; онъ просто не смѣлъ сдѣлать ауд³енц³и въ своей частной квартирѣ, чтобъ, не возбудить глупыхъ толковъ въ сининскомъ обществѣ; онъ принималъ насъ не только въ присутств³и другихъ чиновниковъ, но даже въ присутств³и простонародной толпы, такъ какъ дѣло происходило въ верандѣ одной кумирни, и простолюдины, разносчики, извозчики толпились у перилъ, на которыми сидѣли мандарины. Къ увеличен³ю курьеза, г. Скасси предложилъ чинъ-цсаю снять съ него фотограф³ю; была привезена изъ гостинницы камера, и посолъ китайскаго императора къ народамъ Амдо долженъ былъ позировать публично передъ этой толпой и добродушно бездѣйствовать, когда какой-нибудь оборванецъ, протискавшись впередъ, вставлялъ свою голову между мандариномъ и камерой, чтобы заглянуть въ объективъ.

   Яснѣе мнѣ довелось убѣдиться въ этой политикѣ мандариновъ, когда я зимовалъ въ селен³и Ничжѣ. Однажды мѣстный чиновникъ обратился къ моему слугѣ съ вопросомъ: "Не дастъ ли твой баринъ что-нибудь на нашу деревенскую школу?" Узнавъ объ этомъ желан³и мандарина, я послалъ съ своимъ слугою два съ половиною лана серебра. Слуга принесъ серебро назадъ и передалъ так³я слова мандарина: "Такъ не дѣлается въ благоустроенномъ государствѣ. Народъ можетъ подумать, что русск³й путешественникъ далъ больше, мандаринъ же скрылъ часть. А нужно сдѣлать это публично!" Онъ обѣщалъ на завтра придти ко мнѣ самъ и дѣйствительно пришелъ въ сопровожден³и другихъ чиновъ тоже съ шариками на шапкахъ. Главный чиновникъ предварительно сказалъ рѣчь о томъ, что грамотность полезна, съ распространен³емъ грамотности уменьшится число воровъ въ государствѣ, потомъ публично принялъ мое серебро и вписалъ въ красную книгу.

   Страхъ ли это передъ толпой, или достойная подражан³я снисходительность къ толпѣ, выработанная вѣковой практикой управлен³я,- не знаю, только китайск³е мандарины не любятъ стѣснять и ограничивать толпу; тѣмъ меньше можно было ожидать, чтобъ они рѣшились терять свою популярность ради временнаго посѣтителя-иностранца. Наши просьбы оградить насъ отъ любопытныхъ, передаваемыя, впрочемъ, черезъ нашихъ слугъ, по большей части оставались безъ отвѣта; а мандаринъ, къ которому мы обратились лично, улыбаясь, отвѣтилъ намъ: "Вѣдь они ничего дурного не имѣютъ въ мысляхъ. Они хотятъ только посмотрѣть на васъ, какъ на невиданныхъ иностранцевъ".

  

  

   Перейду теперь къ монголамъ.

   Монголы представляютъ меньше интереса для Европы, чѣмъ китайцы. Племя это значительно меньше китайскаго, занимаетъ бѣдную территор³ю и притомъ со всѣхъ сторонъ отгорожено отъ прямыхъ сношен³й съ западно-европеицами. Отъ Инд³и они отдѣлены Тибетомъ, отъ Восточнаго океана - застѣннымъ Китаемъ и Манджур³ей, и только однимъ бокомъ Монгол³я примыкаетъ къ области европейскаго вл³ян³я - къ Росс³и. Но если для Европы Монгол³я не имѣетъ значен³я, то для насъ, русскихъ, она интересна во многихъ отношен³яхъ. Во-первыхъ, потому что прилегаетъ къ нашему отечеству на протяжен³и нѣсколькихъ тысячъ верстъ; во-вторыхъ, въ нашемъ государствѣ есть подданные, которые сородичи монголовъ, это - астраханск³е калмыки и прибайкальсл³е буряты; въ-третьихъ, чрезъ Монгол³ю идутъ наши караванные пути въ богатѣйш³я естественными произведен³ями провинц³и застѣннаго Китая; наконецъ, Монгол³я интересуетъ насъ по связямъ нашеq древней истор³и съ истор³ей монголовъ; есть такой пер³одъ русской истор³и, который не можетъ быть изучаемъ безъ помощи монгольскихъ источниковъ и безъ изучен³я бытовыхъ чертъ монгольскаго народа. Да и помимо эпохи нашеств³я монголовъ, тюркск³q м³ръ - а чрезъ его посредство и славянск³й - испытывали на себѣ духовное вл³ян³е отдаленной Монгол³и. Поэтому изучен³е Монгол³и составило одну изъ задачъ русской науки; и не удивительно, что капитальнѣйш³е научные труды о Монгол³и и монголахъ совершены русскими учеными или иностранцами на русск³я деньги.

   Въ послѣднее время съ учащен³емъ нашихъ сношен³й съ дальнимъ Востокомъ и съ развит³емъ интереса къ нему со стороны Европы, и наше внимаше сильнѣе стало приковываться къ нашимъ восточнымъ сосѣдямъ. Стали выходить чаще книги о монгольскомъ народѣ, пробудился интересъ къ буддизму и проскользнуло желан³е заглянуть въ будущее монгольскаго народа. Хотя несмѣло, но брошена мысль о возрожден³и его; начинаетъ интересовать вопросъ: возможно ли это возрожден³е; мыслимо ли для монгольскаго народа хоть какое-нибудь пр³общен³е къ европейскому духовному движен³ю; сдѣлаетъ ли онъ это, предварительно окитаившись, или сохранивъ свою народность, или онъ навѣки осужденъ остаться кочевой ордой? Ожидать ли, что услов³я монгольской жизни измѣнятся и нѣсколько подойдутъ къ нашимъ, осѣдлые оазисы умножатся, земледѣл³е расширится и пр., или монгольск³й народъ исчерпалъ все, что можно было сдѣлать по культурѣ при физико-географическихъ данныхъ страны? Можно ли соединить кочевой бытъ съ потребностями духовной жизни на европейск³й ладъ, нельзя ли создать смѣшанный бытъ? Наконецъ, если монгольск³й народъ не можетъ избѣжать, чтобъ его не затронуло общем³ровое движен³е человѣческой жизни, то откуда прежде всего придетъ въ нему это воздѣйств³е - отъ насъ ли, или отъ китайцевъ, обновившихся сношен³ями съ западнымъ м³ромъ, изъ Иркутска или изъ Тяньцзина? Сейчасъ же затѣмъ напрашивается вопросъ: популярны ли мы въ Монгол³и и что мы сдѣлали для нашей популярности?

   Русское имя извѣстно во всей Монгол³и и въ Тибетѣ: по крайней мѣрѣ въ сѣверномъ Тибетѣ его хорошо знаютъ. Мы видѣли въ монастырѣ Гумбумѣ тангутскихъ ламъ, которые по нѣскольку лѣтъ живали въ нашемъ Забайкальѣ среди бурятъ. Въ Гумбумѣ есть даже домъ, построенный на русск³й манеръ съ окнами и стеклянными рамами; онъ выстроенъ ламой, который прожилъ болѣе 10 лѣтъ въ Забайкальѣ. Въ китайскихъ областяхъ члены нашей экспедиц³и сходили за си-яновъ, т.-е. западныхъ заморцевъ; иначе говоря, китайцы смѣшивали насъ съ французами, англичанами и пр.; въ Тибетѣ-же и Монгол³и, наоборотъ, французовъ и англичанъ называли русскими. Въ Ордосѣ бельг³йск³е мисс³онеры говорили намъ, что мѣстные монголы зовутъ ихъ: орусъ.

   За какихъ людей они насъ считаютъ, за худыхъ или хорошихъ,- трудно сказать. Тѣ лица, которыя живали въ Забайкальѣ, и которыхъ разсказы собственно и знакомятъ монгольскую степь съ русскою жизнью, знаютъ, конечно, и лицевую, и оборотную сторону русской монеты, и вѣроятно, ушедши на родину, чаще уносятъ память о послѣдней, чѣмъ о первой. Я слышалъ въ Монгол³и, что буряты, приходящ³е въ тибетск³е и южно-монгольск³е монастыри, скрываютъ, что они буряты, и выдаютъ себя за халхасцевъ.

   Съ другой стороны, недовольство монголовъ китайской властью едва ли велико; китайское начальство вовсе не вмѣшивается въ народную жизнь: оно предоставляетъ управлен³е монголами ихъ собственнымъ князьямъ, не трогаетъ народныхъ обычаевъ и къ религ³и народа относится съ самой широкой терпимостью. Ламамъ, т.-е. будд³йскимъ монахамъ, оказывается почетъ; высш³е духовные сановники получаютъ печати такихъ степеней, что по общественному положен³ю иногда такой лама оказывается выше китайскаго правителя той области, въ которой лама живетъ, и китайск³й вельможа при встрѣчѣ съ монахомъ долженъ спѣшиваться и творить поклонъ. Ни въ числѣ монаховъ, ни въ числѣ храмовъ и монастырей, не дѣлается никакого ограничен³я; напротивъ, нѣкоторые храмы и монастыри получаютъ даже субсид³и отъ императора, друг³е же и выстроены на его счетъ и по иниц³ативѣ китайскаго правительства. Такое же покровительство китайск³е императоры оказываютъ и нац³ональному достоян³ю монголовъ въ видѣ лѣтописей или былиннаго творчества. Лѣтописи монгольск³я и большая народная эпическая поэма "Гэсэръ-ханъ" изданы на монгольскомъ языкѣ на счетъ китайской государственной казны.

   Конечно, есть и дурная сторона у этой системы. Правительство, отказавшись отъ налоговъ съ народа, предоставило ихъ всецѣло въ пользу князей; князья всѣ сборы тратятъ на себя, не устроивая для народа ни школъ, ни больницъ; правда, они не жалѣютъ денегъ на монастыри, при которыхъ есть и школы; но въ этихъ школахъ преподается только тибетск³й языкъ и то, что нужно знать монаху; для свѣтскаго же образован³я нѣтъ ни одного заведен³я въ Монгол³и. Кромѣ того, въ южной Монгол³и князья, въ погонѣ за богатствомъ, отдаютъ народныя земли въ аренду китайскимъ земледѣльцамъ, такъ что хошунъ, или княжество, постепенно превращается въ округъ, населенный китайцами, вытѣснившими монголовъ съ лучшихъ земель. Въ южной Монгол³и дѣйствительно слышатся жалобы, что князья продали свой народъ. Въ сѣверной Монгол³и эта измѣна князей своему народу имѣетъ другой видъ; тамъ хлѣбопахатныхъ земель мало, и потому жалобъ на стѣснен³е въ землѣ китайцами нѣтъ; но зато сѣверные монгольск³е князья вошли въ стачку съ китайцами-торговцами, монополизировали торговлю за извѣстными компан³ями, которыя дѣлятся съ ними своими барышами. Нужно, впрочемъ, замѣтить, что монгольск³е князья живутъ всѣ по своимъ хуторамъ, т.-е. въ своихъ княжествахъ, а не живутъ въ столицахъ; они не оставляютъ привычекъ простой степной жизни и живутъ скромно.

   Недовольство въ народѣ есть, и, можетъ быть, имъ поддерживаются месс³анск³я легенды и месс³анск³я надежды, но гдѣ и въ какомъ народѣ не найдешь его? Подданническ³я чувства монголовъ въ китайскому императору нисколько не колеблются этимъ недовольствомъ; Эдженъ-ханъ, т.-е. китайск³й императоръ, остается выше всѣхъ этихъ нарекан³й. Монгольск³й народъ говоритъ, что самъ Эдженъ-ханъ желалъ бы дѣлать только добро и благодѣян³я для народа, но онъ самъ народа не видитъ, а мандарины его обманываютъ. Уважен³е къ народнымъ вѣрован³ямъ, которое выказываетъ китайское правительство, денежная помощь монастырямъ и постройка ламайскихъ храмовъ, вѣроятно, не мало содѣйствуютъ воспитан³ю въ монгольскомъ народѣ того преданнаго чувства, которое онъ питаетъ въ Эдженъ-хану.

   Месс³анск³я легенды, о которыхъ я сказалъ выше, можно слышать по всей Монгол³и. Въ западной Монгол³и у калмыковъ ожидается пришеств³е Амурсани; въ сѣверной части Халхи ждутъ Шидирвана, а въ южной Монгол³и - Чингисъ-хана.

   Ордосск³е монголы вѣрятъ, что Чингисъ-ханъ вновь явится и уведетъ ихъ изъ Ордоса опять на старую ихъ родину. Эту свою старую родину, откуда былъ родомъ также и самъ Чингисъ-ханъ, они указываютъ на сѣверо-западъ и называютъ ее Алтай-Хангай Алтынъ-тебши. Разсказываютъ, что въ Чингисъ-хановой усыпальницѣ, которая теперь находится въ Ордосѣ и состоитъ подъ охранен³емъ особаго сослов³я дархатовъ, хранится сѣдло Чингисъ-хана, убранное серебромъ; оно всегда лежитъ обращенное передней лукой на сѣверо-западъ; предполагается, что когда Чингисъ-ханъ явится, онъ сядетъ на это сѣдло и поѣдетъ на сѣверо-западъ. Говорятъ, что въ Ордосѣ вообще соблюдается обычай власть всякое сѣдло, гдѣ бы то ни было, передней лукой на сѣверо-западъ, въ той мысли, что рано или поздно ордосск³й народъ отправится въ этомъ направлен³и. Обычай выставлять флаги надъ домами или передъ домами также объясняется ожидан³емъ пришеств³я Чингисъ-хана. Оставляя землю, Чингисъ-ханъ сказалъ монголамъ: "Выставляйте у домовъ пятицвѣтные флаги, чтобы по нимъ я могъ отличить монгольск³е дома и во время изб³ен³я своихъ враговъ пощадить ихъ".

   Въ усыпальницѣ Чингисъ-хана, кромѣ сѣдла, хранятся серебряное корыто, чашка и трубка знаменитаго. завоевателя, съ тою цѣлью, чтобы посредствомъ ихъ могъ бить узнанъ ребенокъ, въ видѣ котораго возродится Чингисъ-ханъ. Когда ребенокъ достигнетъ трехлѣтняго возраста, онъ будетъ говорить: "Въ странѣ, гдѣ я прежде жилъ, есть такая-то лошадь, на которой я ѣздилъ, есть такое-то сѣдло, такая-то узда, которыя надѣвали на мою лошадь; такое-то серебряное корыто, изъ котораго я ѣлъ, такая-то чашка, изъ которой я пилъ, такой-то платовъ, которымъ я повязывался". По этимъ словамъ узнаютъ его хранители усыпальницы, дархаты, и приведутъ въ Ордосъ. Иные говорятъ, что Чингисъ-ханъ уже возродился, что ему теперь три года, и что дархаты ѣздятъ повсюду и ищутъ его. Они возятъ съ собой 10 одинаковыхъ чашекъ и 10 одинаковыхъ ложекъ, въ числѣ которыхъ одна чашка и одна ложка - тѣ самыя, которыя Чингисъ-ханъ употреблялъ при жизни, остальныя - поддѣльныя. Дархаты показываютъ эти чашки и ложки всѣмъ трехлѣтнихъ мальчикамъ; тотъ мальчикъ, въ которомъ возродился Чингисъ-ханъ, схватится не за поддѣльныя, а за настоящ³я чашку и ложку. Этимъ способомъ дархаты надѣются найти Чингисъ-хана, но пока всѣ ихъ поиски остаются безъ успѣха: любящая мать возродившагося Чингисъ-хана не желаетъ разстаться съ ребенкомъ, и, заслышавъ о приближающихся дархатахъ, тщательно прячетъ его отъ нихъ.

   Шидырванъ былъ князь въ сѣверной Халхѣ; онъ жилъ въ началѣ прошлаго столѣт³я. Онъ участвовалъ въ смутахъ тогдашняго времени и былъ казненъ; въ этой дѣйствительной истор³и примкнула потомъ народная легенда. Послѣдняя разсказываетъ, что Шидырванъ составилъ заговоръ между монгольскими князьями съ цѣлью отложиться отъ Китая. Заговорщики убили чернаго козла, ѣли его мясо и пили его кровь. Въ то уже время одинъ товарищъ Шидырвана, нѣкто кривой Дондукъ, предупреждалъ Шидырвана, что одинъ изъ князей, именно Уйджанджинъ, не заслуживаетъ довѣр³я, что онъ хочетъ измѣнить. Однако Шидырванъ сказалъ: "Дондукъ смотритъ только однимъ глазомъ и хорошо не видитъ",- и не повѣрилъ ему. Но Уйджанджинъ дѣйствительно донесъ на князей въ Пекинъ, Шидырванъ билъ схваченъ и казненъ. Халхасцы вѣрятъ, что Шидырванъ возродится и освободитъ свой народъ отъ чужеземцевъ. Предан³е говоритъ, что, удаляясь отъ своего народа, онъ отрубилъ своему коню хвостъ и сказалъ: "когда хвостъ отростетъ, тогда я вновь приду въ своему народу". По другому вар³анту онъ отстрѣлилъ вершину дерева; когда отростетъ вершина, явится Шидырванъ. Чтобы отличить тогда своихъ друзей отъ враговъ, онъ завѣщалъ монголамъ имѣть син³я двери у домовъ; вотъ почему халхасцы обшиваютъ двери своихъ домовъ синею бязью. Халхасцы думаютъ, что уже приблизилось время пришеств³я Шидырвана, что гдѣ-то уже народился уродливый ребенокъ съ 9 отверст³ями на головѣ; изъ него, какъ предполагаютъ, должно вырости то чудовище, съ уб³ен³я котораго начнутся освободительные подвиги Шидырвана.

   Третье месс³анское лицо монгольскаго народа - Амурсана. Это былъ калмыцк³й князь, возведенный потомъ въ ханы джунгарскаго народа при помощи китайскихъ войскъ. Когда китайск³й главнокомандующ³й началъ править народомъ отъ своего имени, Амурсана увидѣлъ, что онъ остался только номинальнымъ ханомъ, и возмутился противъ китайцевъ, но былъ разбитъ и бѣжалъ въ Росс³ю. Онъ выбѣжалъ всего съ двумя спутниками въ нынѣшнюю Бѣлокаменную станицу на Иртышѣ; его перевезли въ лодкѣ на русскую сторону, сейчасъ же окружили конвоемъ, самое прибыт³е его въ русск³е предѣлы окружили тайной и отправили хана въ Тобольскъ. Вслѣдъ за бѣглецомъ на Иртышъ вышелъ китайск³й отрядъ; мандаринъ потребовалъ выдачи бывшаго китайскаго подданнаго, но русское начальство отперлось въ пр³емѣ джунгарскаго хана: знать не знаю и вѣдать не вѣдаю. Однако скрыть истину русскимъ не удалось; хотя хана, котораго въ бумагахъ называли "самосекретнѣйшимъ аз³аниномъ", везли подъ строжайшимъ конвоемъ, и высшее сибирское начальство не разрѣшило видѣться съ нимъ даже его женѣ и дѣтямъ во время дороги, но мелк³е русск³е чины, повидимому, за деньги устроивали хану свидан³я съ калмыками, которыми была полна тогда вся пограничная лин³я. Ханъ, потрясенный событ³ями, заболѣлъ оспой и, по прибыт³и въ Тобольскъ, умеръ. Сколько русское начальство ни отпиралось, подъ конецъ созналось въ утаен³и хана и выдало китайцамъ кости его, которыя и были гдѣ-то, на границѣ, кажется, сожжены и развѣяны. Тѣмъ не менѣе народное повѣрье говоритъ, что Амурсана живъ, скрывается въ русскихъ предѣлахъ и рано или поздно явится въ Монгол³ю. Когда русск³й полковникъ Пѣвцовъ путешествовалъ по Халхѣ въ сопровожден³и казаковъ изъ забайкальскихъ бурятъ, халхасцы, пораженные видомъ своихъ сородичей, говорящихъ на понятномъ для нихъ языкѣ и одѣтыхъ въ русск³е военные мундиры, приняли русскаго путешественника за посланника Амурсаны.

   Эти месс³анск³я легенды не должны, однако, вводить въ заблужден³е; они ведутъ начало изъ отдаленной древности, происхожден³я, вѣроятно, миѳическаго, но вовсе не возникли на почвѣ неудовлетворенности современной жизни, да и не особенно поддерживаются ею,- а не умираютъ въ народѣ, какъ не умираютъ и разныя друг³я предан³я.

   Обратимся теперь къ вопросу объ измѣнен³и услов³й, въ которыхъ живетъ теперь монгольск³й народъ. Вопросъ этотъ пока не подвергался тщательному изслѣдован³ю, и рѣшительный приговоръ о немъ преждевременъ. Мы, напримѣръ, знаемъ, что въ сѣверной части Халхи, именно вдоль долины Орхона, доселѣ идетъ возрастан³е земледѣл³я; по всей вѣроятности и въ другихъ частяхъ степи окажется, что далеко еще не всѣ способныя земли заняты подъ обработку. Да и при данномъ состоян³и монгольская степь представляетъ очень смѣшанный характеръ въ отношен³и образа жизни. Большинство народа, занятое скотоводствомъ, ведетъ кочевой образъ жизни, но высш³е классы, князья и ламство, живутъ осѣдло въ постоянныхъ монастыряхъ. Въ Халхѣ обыкновенно ламы лѣтомъ живутъ въ деревянныхъ кельяхъ, а зимой въ тѣхъ же дворахъ выставляютъ юрты, отопляемыя желѣзными печами. Въ южной Монгол³и, наоборотъ, князья и ламы зимуютъ въ глиняныхъ фанзахъ, а лѣтомъ выселяются въ юрты. Во всякомъ случаѣ, повсюду среди кочевого населен³я разсѣяны во множествѣ постоянные населенные пункты, въ которыхъ живутъ ламы и занимаются чтен³емъ и изучен³емъ священныхъ книгъ, обучен³емъ дѣтей, изучен³емъ тибетской медицины, переписыван³емъ книгъ на продажу, лѣпкой изображен³й боговъ и т. п. Въ каждомъ маленькомъ хошунѣ, или княжествѣ, насчитываютъ такихъ монастырей по два, а въ большихъ и до десятка.

   Элементами возрожден³я могутъ быть наука о языкѣ монгольскомъ, монгольская истор³я, пѣсенное творчество и искусство. По языку существеннѣйш³я работы сдѣланы у насъ въ Росс³и; у насъ же преимущественно занимаются и монгольской истор³ей. Единственный сборникъ монгольскихъ пѣсенъ изданъ русскимъ ученымъ, г. Позднѣевымъ; конечно, этотъ небольшой сборникъ далеко не исчерпываетъ всего богатства монгольскаго народнаго пѣсеннаго творчества. Былины же, которыя распѣваются народными пѣвцами подъ звуки струннаго инструмента, вовсе еще не записывались; равно не положено еще начало и записыван³ю сказокъ. Архитектуры и живописи въ смыслѣ нац³ональной школы въ Монгол³и не существуетъ; храмы строятся по образцамъ или китайской архитектуры, или тибетской. Даже у насъ въ Забайкальѣ чуть ли не большинство дацановъ - китайской архитектуры. Живопись и лѣпка въ храмахъ производятся по тибетскимъ образцамъ; свѣтская же живопись, которою обыкновенно расписывается деревянная обшивка внутри кел³й, по образцамъ китайскимъ. Въ городѣ Кухухото мнѣ удалось видѣть покой гэгэна, которые только-что отдѣлывались заново. Всѣ стѣны и створки дверей были покрыты свѣжею живописью, но были исполнены китайскимъ живописцемъ по китайскимъ стереотипамъ; всѣ сцены и виды, изображенные тутъ, были заимствованы изъ китайской жизни, и ни одной картины, которая напомнила бы будущему жильцу, монгольскому монаху, его родныя степи и родной кочевой бытъ.

   Не преувеличивая наше значен³е, мы все-таки скажемъ, что хотя немного, но намъ суждено что-нибудь сдѣлать для умственнаго возрожден³я монголовъ. Въ Ургѣ, монгольскомъ городѣ, въ которомъ насчитывается до 30.000 жителей, русскимъ правительствомъ основана школа для образован³я переводчиковъ. Къ сожалѣн³ю, мнѣ не удалось побывать въ Ургѣ и видѣть эту школу; по слухамъ, въ нее принимаютъ не только русскихъ, но и дѣтей мѣстныхъ монголовъ. Въ русскихъ школахъ Забайкалья также учатся нерѣдко бурятск³е мальчики, которые иногда встрѣчаются и въ среднихъ учебныхъ заведен³яхъ Иркутска и Читы. Не замедлитъ время, если не будетъ положено ограничен³е этому дѣлу, когда изъ этихъ учениковъ образуется классъ людей, который будетъ служить посредникомъ между русской духовной культурой и монгольскою нац³ональностью. Наконецъ, по всей вѣроятности, у насъ же будутъ когда-нибудь изданы памятники монгольскаго творчества.

  

  

   Теперь остается разсказать еще о тангутахъ. Подъ этимъ именемъ извѣстны въ русской литературѣ жители сѣвернаго Тибета, говорящ³е нарѣч³емъ тибетскаго языка. Они обитаютъ на тибетскомъ нагорьѣ и въ долинахъ, по окраинамъ его, но нигдѣ не спускаются на монгольскую плоскость. Они дѣлятся на кочевыхъ и осѣдлыхъ; кочевые живутъ въ палаткахъ, перекочевывая со своимъ скотомъ по степямъ нагорья; осѣдлые живутъ въ глубокихъ долинахъ окраины нагорья и занимаются земледѣл³емъ.

   Культурное состоян³е этого народа - нѣчто удивительное въ своемъ родѣ. Вы видите, съ одной стороны, многолюдные и богатые монастыри, больш³е каменные храмы, мощеные дворы, золоченыя крыши, широк³я лѣстницы, внутри храмовъ - мѣдныя позолоченыя статуи въ ростъ человѣка, расписанныя стѣны, духовые оркестры и танцоровъ въ шолковыхъ дорогихъ костюмахъ и разнообразныхъ маскахъ; тутъ же по крошечнымъ кельямъ, въ длинные зимн³е вечера, при свѣтѣ жировиковъ, или сальныхъ свѣчъ, идетъ переписка духовныхъ книгъ, изучен³е медицины, лѣпка боговъ,- и рядомъ съ такими монастырями живетъ цѣлая нац³я дикарей въ нагольныхъ тулупахъ, надѣтыхъ на голое тѣло, довольствующихся самымъ бѣднымъ инвентаремъ домашней посуды, живущихъ въ однихъ помѣщен³яхъ со своимъ скотомъ. Контрастъ поразительный! Болѣе поразительный, чѣмъ какой мы видимъ въ Монгол³и. Тангутск³е монастыри - это очаги умственной дѣятельности не только для своего ближайшаго населен³я, но и для всего ламайскаго м³ра на сѣверъ до границъ Сибири и Манджур³и, а рядомъ съ ними - кочевники, болѣе бѣдные культурными чертами, чѣмъ монголы. Не вѣрится, чтобы этотъ бѣдный тангутск³й народъ, живущ³й вразбродъ подъ управлен³емъ такихъ же бѣдныхъ и грубыхъ старшинъ, не сложивш³й болѣе крупныхъ общественныхъ институтовъ, могъ стать во главѣ духовнаго культурнаго движен³я, какимъ, однако, его знаетъ истор³я? Тутъ кроется какая-то историческая неясность.

   Намъ довелось познакомиться только съ осѣдлыми тангутами. Въ палатку кочевыхъ тангутовъ намъ не пришлось ни разу войти, но мы имѣли знакомыхъ изъ кочевыхъ тангутовъ, и одинъ кочевой тангутъ былъ у насъ даже цѣлое лѣто въ числѣ нашихъ слугъ. И тѣ, и друг³е тангуты отличаются диковатостью и на первый взглядъ кажутся нелюдимыми. Но это только внѣшность. Они не любятъ сближаться съ чужеземцами, не вступаютъ въ родственныя связи съ китайцами и держатся отъ китайцевъ дальше, чѣмъ китайск³е мусульмане. Живутъ особыми деревнями; попасть въ тангутск³й дворъ не легко; онъ оберегается злыми цѣпными собаками, и тангутъ никогда не войдетъ въ чужой дворъ, не выкликавш³й за ворота хозяина или хозяйку. Трудно также путнику разсчитывать на гостепр³имство тангутовъ; когда пилигримы-монголы проходятъ черезъ тангутск³я деревни, жители подаютъ имъ милостыню, даютъ поѣсть, но не впускаютъ въ свои дома. Но трудно только завести сначала дружбу съ тангутомъ, а разъ начало сдѣлано, и ваше мнѣн³е о нелюдимости тангутовъ постепенно исчезаетъ. Насъ увѣряли, что найти слугъ изъ тангутовъ намъ будетъ невозможно ни за как³я деньги; тангутъ не любитъ закабалять себя чужеземцу и не любитъ оставлять свой домъ, это вѣрно. Но тѣмъ не менѣе мы добились-таки