Жуковский Василий Андреевич - Мысли o заведении в России Академ³и Азиатской

  

   (*) Въ С. Петербургѣ недавно напечатана французская книга: Projet d'une Acadйmie Asiatique. Читатели Вѣстника Европы конечно останутся намъ благодарными за переводъ етаго сочинен³я, въ которомъ они замѣтятъ мног³я важныя мысли, и которое представляетъ вниман³ю ихъ новый, со многихъ сторонъ привлекательный предметъ, изображенный перомъ искуснымъ. Пер.

  

   Понят³я объ истор³и человѣческаго образован³я весьма перемѣнились въ концѣ XVIII вѣка: Востокъ единогласно наименованъ колыбел³ю общаго просвѣщен³я. Причиною такого чрезвычайнаго переворота были успѣхи Англичанъ въ Инд³и, открыт³е священнаго языка Браминовъ и сочинен³й Зороастра; критическое разсмотрѣн³е книгъ библейскихъ учеными людьми Герман³и, наконецъ учрежден³е Аз³атскаго общества въ Калекутѣ, и теперь увѣрены мы совершенно, что Аз³я есть то средоточ³е, изъ котораго истекло просвѣщен³е, разлившееся по всему земному кругу: с³я прекрасная гипотеза, удивительно соотвѣтствующая предан³ямъ священнымъ, должна почитаема быть неотвержимою.

   Пройдите въ етомъ отношен³я внимательнымъ взоромъ всю истор³ю, и вы увидите, что самыя разнородныя съ перваго взгляда части соединятся въ одну порядочную систему, составляющую обширное распространен³е одного и того же начала. Соедините открыт³я новыхъ съ познан³ями древнихъ, и вы останетесь убѣжденными, что Аз³я есть главный источникъ образован³я человѣческаго. Первые извѣстные намъ просвѣщенные народы отъ Востока заимствовали начальныя свои понят³я, преобразованныя ими въ религ³и, болѣе или менѣе сходныя; Греческ³е мудрецы искали просвѣщен³я въ Инд³и. Поражены будучи величественною красотою ея природы, древност³ю ея мнѣн³й и зрѣлост³ю обычаевъ, отъ нее заимствовали они свои философическ³я системы, свои понят³я о нравственности, объ установлен³яхъ моральныхъ. Съ одной стороны Инд³я обогащаетъ ихъ мыслями философическими; съ другой Финик³я и Египетъ, колон³и Востока, даютъ имъ своихъ символическихъ боговъ, которыхъ они преобразуютъ, принаравливаясъ къ обычаямъ и привычкамъ мѣстнымъ. Такъ Греческая философ³я и религ³я получили свое существован³е отъ мнѣн³й восточныхъ; a когда Римляне, наслѣдники и подражатели Грековъ, перенесли въ Итал³ю сначала систему ихъ богопочтен³я, потомъ и философическ³я ихъ понят³я; тогда и мнѣн³я восточныя съ могуществомъ Рима устремлялись на Западъ, и часто на пути своемъ встрѣчали они понят³я уже утвержденныя, но имѣющ³я общее съ ними происхожден³е, и неизвѣстными для насъ произшеств³ями отдѣленныя отъ страны отеческой.

   Таково было вообще нравственное вл³ян³е Востока на Европу.

   И вл³ян³е политическое не менѣе обширно. Наименуемъ однаго Магомета, пророка, завоевателя, стихотворца, грозившаго низвержен³емъ и древней Импер³и, уже готовой къ упадку, и новой религ³и, возникшей на развалинахъ всѣхъ прочихъ. Ужасъ побѣдъ Магометовыхъ распространилъ во многихъ странахъ извѣстнаго тогда свѣта религ³ю, созданную симъ необычайнымъ человѣкомъ. Главными слѣдств³ями Магометанства для Европы были паден³е Константинова трона, крестовые походы и пребыван³е Мавровъ въ Испан³и.

   И если съ одной стороны Магометъ угрожалъ погибел³ю законамъ и свободѣ Европы; то съ другой онъ былъ могущественною, хотя постороннею, причиною тѣхъ чрезвычайныхъ перемѣнъ, которыя въ послѣдств³и ее преобразили. XV вѣкъ есть плодъ великихъ сихъ произшеств³й, и онъ же есть епоха новаго дѣятельнаго вл³ян³я Востока на Западъ - вл³ян³я мирнаго и вмѣстѣ побѣдоноснаго, вл³ян³я, которое привело въ движен³е множество неизвѣстныхъ дотолѣ пружинъ, и сообщило идеямъ ту чрезвычайную стремительность, которая произвела и великихъ людей и дѣла велик³я. Открыт³е мыса Доброй Надежды совершенно перемѣнило строен³е политическаго м³ра: обрѣтши дорогу въ Инд³ю, мы познакомились съ тысяч³ю новыхъ способовъ обогащен³я и промышленности, и с³е важное открыт³е весьма способствовало къ произведен³ю того блеска, въ которомъ представляется намъ XV столѣт³е.

  

  

   Жители Востока, обезображенные установлен³ями варварскими, хотя новыми, сохранили, несмотря на то, нѣкоторыя черты древняго своего образа. Тотъ же климатъ производитъ и тѣ же склонности. И нынѣ, полагая благо верховное въ совершенной недѣятельности, имѣютъ они воображен³е чрезвычайно бѣглое и цвѣтущее. Арабъ пустынный, сидя подъ шатромъ своимъ, съ наслажден³емъ слушаетъ повѣствован³я, сказочки; унылою пѣсн³ю выражаетъ онъ горесть свою о потерѣ любимаго коня. Воспоминан³е о праотцахъ и древней ихъ славѣ повсюду ему сопутствуетъ; онъ въ мужествѣ подобенъ имъ, и только пересталъ быть завоевателемъ.

   Персы уже не покланяются солнцу; но они ему обязаны пламеннымъ и сладострастнымъ характеромъ своей поез³и. Послѣдователи Зердуста (Зороастра) уже несуществуютъ; но памятникъ его мудрости въ нашихъ рукахъ, и с³е стихотворное богопочтен³е несовершенно еще погибло.

   Китай, слишкомъ прославленный и слишкомъ униженный, представляющ³й нашимъ глазамъ разительное зрѣлище народа, покорившаго своихъ побѣдителей, остался неизмѣненнымъ среди разрушительнаго потока вѣковъ.

   Но въ Инд³и, особенно въ семъ древнемъ и таинственномъ отечествѣ образован³я, находимъ мы первые младенческ³е слѣды его при неоспоримыхъ доказательствахъ его величайшей зрѣлости. Религ³я, философ³я, законы, поез³я, все представляется здѣсь въ образъ первоначальномъ, все представляетъ глазамъ наблюдателя остатки обширнаго развит³я образованности, и наконецъ все можетъ способствовать ему къ усовершенствован³ю великой науки человѣка. Гордость Европы слишкомъ долго пренебрегала Аз³ю; теперь настало время дать лучшее направлен³е етой гордости, вопросить развалины, дабы открыть въ нихъ новыя причины славы, a можетъ быть и способы къ распространен³ю новаго блеска. Духъ изыскан³я былъ хорошо вознагражденъ за первыя усил³я свои, и нѣтъ причины отчаяваться въ новыхъ побѣдахъ; с³е только изыскан³е можетъ способствовать намъ положить на основан³яхъ твердыхъ общее начертан³е успѣховъ человѣческаго разума.

  

  

   И Росс³я, въ с³ю минуту возрожден³я наукъ восточныхъ, ужели одна останется позади всѣхъ другихъ народовъ Европы?

   Росс³я, смежная съ Аз³ею, и владычествующая всѣмъ ея сѣверомъ, раздѣляетъ со всѣми другими нац³ями то нравственное побужден³е, которымъ они: одушевляемы въ благородныхъ своихъ предпр³ят³яхъ; но сверхъ того она имѣетъ еще и побужден³е политическое, столь явственное, столь неоспоримое, что одного взгляда на карту довольно, дабы совершенно увѣриться въ истинѣ етаго мнѣн³я. Росс³я, можно сказать, утверждена основан³емъ своимъ на Аз³и. Сухая, необъятно обширная граница сливаетъ ее со всѣми народами Востока. Но можно ли повѣрить? Росс³я изъ всѣхъ Европейскихъ нац³й одна не обращала никакого вниман³я на Аз³ю {Труды Палласа, Георг³я и Гильденштротта, принадлежащ³е къ Царствован³ю Екатерины II, не были продолжаемы. Надобно замѣтить однако, что главною цѣл³ю сихъ ученыхъ мужей была Естественная истор³я, и что они, ограничивъ себя одною Сибирью и землями ей сопредѣльными, не проникали во внутренность и въ южныя страны Аз³и.}!

   Довольно самыхъ обыкновенныхъ понят³й о политикѣ, чтобы замѣтить тѣ важныя выгоды, которыя могла бы получить Росс³я отъ основательнѣйшаго знакомства съ Аз³ею. Росс³я, имѣющая столь тѣсныя сношен³я съ Турц³ею, Китаемъ, Перс³ею и Груз³ею, пр³обрѣла бы множество способовъ не только содѣйствовать распространен³ю общаго просвѣщен³я, но и удовлетворить потребностямъ болѣе драгоцѣннымъ. И никогда выгода государственная не была въ такомъ соглас³и съ важными видами образован³я нравственнаго.

   Время устремить и на Аз³ю то благотворное покровительство, которое АЛЕКСАНДРЪ даетъ просвѣщен³ю и наукамъ; и съ етой стороны Росс³я, ставъ на ряду съ другими народами, легко бы могла превзойти ихъ тѣми способами, которыми она обладаетъ, и тѣми важными слѣдств³ями, которыхъ мы можемъ при такихъ многочисленныхъ способахъ надѣяться. Для сего весьма было бы полезно заведен³е такой Академ³и, которая могла бы служить посредницею между образованност³ю Европы и просвѣщен³емъ, скрывающимся въ нѣдрахъ Аз³и, и которая соединяла бы въ себѣ все то, что можетъ имѣть нѣкоторое отношен³е къ познан³ю Востока. Академ³я, имѣющая предметомъ изучен³е Аз³атскихъ языковъ {Одна изъ самыхъ существенныхъ выгодъ Академ³и Аз³атской была бы образован³е переводчиковъ, необходимыхъ для насъ по сношен³ямъ нашимъ съ Турц³ею, Перс³ею, Груз³ею и Китаемъ.}, въ которой критическ³й Европеецъ стоялъ бы на ряду съ Аз³атскимъ Ламою, могла бы сдѣлать безсмертными благотворен³е Монарха и соотвѣтствовала бы намѣрен³ямъ Его своею пользою.

   Но дабы яснѣе доказать необходимость подобнаго заведен³я, представимъ въ немногихъ чертахъ тѣ главныя свѣден³я, которыя приобрѣли мы отъ возрожден³я словесности, и тѣ желан³я, которыя остается еще по етой части исполнить.

  

  

   Возобновлен³е восточныхъ наукъ имѣло уже мног³я важныя слѣдств³я.

   Изучен³е Библ³и начато было по новому плану; оно составляло особенное занят³е ученыхъ людей Герман³и со временъ реформац³и. Писатели, которые въ XVIII столѣт³и унизили почтенное имя Философ³и, вооружались противъ Святаго Писан³я всѣми софизмами д³алектики ничтожной, но съ того времени, какъ ближе познакомились съ Востокомъ, люди основательнаго ума признали въ Библ³и священный характеръ мудрости вдохновенной.

   Книги Священныя разсматриваемы были съ трехъ различныхъ сторонъ: 1 е со стороны ѳеологическаго смысла; 2 е критически; 3 е въ смыслъ религ³и; и всѣ с³и разсматриван³я не только не уменьшили, но совершенно оправдали и возвысили наше почтен³е къ Книгамъ Священнымъ, которыя со многихъ сторонъ сдѣлались для насъ привлекательны.

  

  

   Распространен³е свѣдѣн³й въ языкахъ Аз³атскихъ должно низпровергнуть древнюю систему общей грамматики {Подъ словомъ общая грамматика разумѣется здѣсь происхожден³е и образован³е языковъ.}. Философы утверждаютъ, что первое состоян³е человѣка было такъ называемое состоян³е чистой натуры, грубое, немногимъ отличное отъ состоян³я животныхъ безсловесныхъ. Они утверждаютъ, что человѣкъ, увлекаемый своею необходимост³ю, и переходя отъ нужды простой къ понят³ямъ болѣе сложнымъ, изобрѣлъ наконецъ слово и образовалъ для себя языкъ, соотвѣтствующ³й обширности его мыслей. Новые матер³алисты ужасно мучили умъ свой, дабы угадать, какими способами нашелъ человѣкъ искусство соединять понят³е со звукомъ. Одни заставляютъ его подражать крику животныхъ; друг³е пѣнью птицъ; нѣкоторые объясняютъ задачу простымъ механизмомъ, и всѣ вообще истощаютъ свой умъ на построен³е системъ нелѣпыхъ, стыдяся признаться, что разрѣшен³е такого вопроса превосходитъ ихъ силы; и всѣ вообще хотятъ доказать намъ, что первая епоха истор³и человѣчества есть время грубости животной и мрака. С³е доказательство почитаютъ они гибельнымъ для предан³й священныхъ!

   Таково главное правило, на которомъ основана общая грамматика. Но метафизика только предполагающая; произшеств³я (faits), какъ бы ни анатомировала она дѣйств³е человѣческой умственной силы, никогда не удовлетворитъ нашему разсудку. Разсудокъ здравый не можетъ не вооружиться противъ такой системы (въ одно время и романической и сухой), которая отвратительна для ума и ничего не представляетъ воображен³ю. Въ истор³и человѣка на каждомъ шагу открываются ему и признаки состоян³я совершеннѣйшаго, и признан³я упадка человѣческой натуры. На етой истинѣ основаны всѣ древн³я мнѣн³я, всѣ древн³я предан³я; ей не противорѣчатъ и с³и воспоминан³я чудеснымъ образомъ сохранивш³яся въ памятникахъ безчисленныхъ; воспоминан³я, присвоенныя законодателями священными, преобразованныя моралистами, воспѣтыя стихотворцами, они представляютъ намъ въ то же время и доказательство историческое удивительнымъ образомъ связанное съ божественнымъ изобрѣтен³емъ слова.

   Согласно съ сею прекрасною гипотезою, первыя понят³я, данныя Божествомъ человѣку вмѣстѣ съ языкомъ, должны быть истинны, простыя, соотвѣтствующ³я первоначальной простотѣ человѣческаго общества. И весьма вѣроятно, что первыя дѣйств³я человѣческаго ума имѣли предметомъ не гордыя открыт³я, но пр³обрѣтен³я относительныя и предвидѣнныя заранѣе. Золотой вѣкъ стихотворцевъ есть темное воспоминан³е объ етой епохѣ совершенства, которая съ помощ³ю непрерывныхъ предан³й достигла до поздняго времени свидѣтельствъ положительныхъ: и с³е первобытное время надлежитъ имѣновать епохою понят³й первородныхъ - даръ столь же божественный какъ и самое слово, и въ немъ заключенный.

   С³и начальныя истины, вездѣ единообразныя, изглаживались по мѣрѣ той, какъ человѣчество удалялось отъ состоян³я первобытнаго; онъ изчезли; и когда вдохновенные люди захотѣли возвратить уму человѣческому нравственность, болѣе его достойную, тогда почерпнули они въ предан³яхъ и писменныхъ и словесныхъ воспоминан³е о сихъ великихъ и вѣчныхъ истинахъ. Древн³я учен³я безъ изъят³я всѣ основаны на которомъ нибудь изъ сихъ понят³й первоначальныхъ.

   Слѣдовательно Востокъ, отчизна человѣческаго рода, хранитель первобытныхъ его познан³й, первой свидѣтель и его совершеннѣйшаго состоян³я, и его печальнаго упадка, одинъ можетъ представить намъ древнѣйш³е памятники его истор³и. И на Востокѣ нашли мы тѣ доказательства, которыми уничтожаются системы философовъ новыхъ. Когда Англичане, овладѣвъ Инд³ею, завоевали и древн³й священный языкъ Браминовъ; тогда въ опровержен³е философическихъ романовъ представлена была одна самая простая истина, подтверждаемая наблюден³емъ и нынѣ отъ всѣхъ принятая - истина, что по мѣрѣ нашего приближен³я къ источнику языковъ древнѣйшихъ, мы обрѣтаемъ и правила болѣе ясныя, и лучшую методу, и грамматическую систему, имѣющую все то совершенство, къ которому дано человѣку достигнуть. Трудно оспорить, Санскритскаго языка право первородства, но общее мнѣн³е утверждаетъ, что етотъ прекрасный языкъ, при совершенной правильности и простотѣ въ формахъ, имѣетъ такое богатство выражен³й, что можетъ по справедливости наименованъ быть первымъ между классическими д³алектами.

   С³я простая истина высшаго грамматическаго совершенства языковъ по мѣрѣ ихъ близости къ источнику общаго происхожден³я языковъ, истина, столь тѣсно связанная съ предан³ями священными, не разрушаетъ ли въ самомъ основан³и воздушныѳ замки новѣйшихъ матер³алистовъ? не укоряетъ ли она, что здан³е общей грамматики должно быть перестроено снова? И въ наше время для совершен³я етаго важнаго подвига представляются новые дѣйствительнѣйш³е способы въ изучен³и языковъ восточныхъ - одно оно можетъ быть твердымъ основан³емъ общей грамматики; одно оно можетъ ее защитить отъ вреднаго духа системы.

   Философическое разсматриван³е языковъ особенно важно и потому, что въ нихъ единственно находимъ историческ³е памятники тѣхъ временъ, которыя предшествовали самой истор³и. Разсматривать языкъ народа значитъ разсматривать ходъ его мыслей. Чѣмъ болѣе совершенства имѣетъ языкъ, тѣмъ ближе къ образованности и тотъ народъ, который имъ владѣетъ. Анализъ языка знакомитъ насъ съ ген³емъ нац³и, a сличен³е нѣсколькихъ языковъ открываетъ намъ не одну существующую между ними связь, но вмѣстѣ и то, въ которой епохѣ принадлежатъ нѣкоторыя понят³я; родились ли онѣ въ самомъ языкѣ, или заимствованы отъ другаго, можетъ быть несуществующаго уже д³алекта?

  

  

   Истор³я философическихъ идей, которую можно назвать древностями метафизики, должна быть преобразована съ возрожден³емъ наукъ восточныхъ. И древн³е думали, что Аз³я есть отечество философ³и. Взгляните на истор³ю философ³и Греческой; вы увидите Пиѳагора, заимствующаго въ Инд³и и на Востокѣ главныя свои мнѣн³я, и на нихъ основывающаго Итал³йскую школу. Богъ, говоритъ Пиѳагоръ, есть тонкая матер³я, еѳиръ, чистѣйш³й огнь повсюду разлитый и все приводящ³й въ движен³е, слѣдовательно душа вселенной, Индѣйск³й пантеизмъ, соединенный съ системой перехожден³я, проповѣдуетъ так³е же точно догматы, отъ Востока заимствовалъ Пиѳагоръ и таинственное свое вдохновен³е, и правила умѣренности, и мысли о переселен³и душъ, и установлен³е общественности имѣн³й. Философ³я числъ извѣстна была Китаю и Инд³и гораздо прежде нежели Пиѳагору. Гераклидъ Ефесск³й еще болѣе приближился къ идеямъ восточнымъ: онъ проповѣдывалъ, что огонь есть начало вещей. Ѳалесъ, учредитель ²он³йской школы, посѣщалъ Египетъ и Аз³ю, и въ нихъ почерпнулъ мног³я важныя свѣдѣн³я. Въ его системѣ вода есть главная, всему основан³емъ служащая стих³я. Способна будучи принимать безчисленныя формы, она составляетъ матер³ю самыхъ противуположныхъ между собою сущностей. Богъ употребилъ ее для сотворен³я м³ра. С³е разительное несходство между двумя древнѣйшими школами Грец³и тѣмъ болѣе замѣчательно, что въ Инд³и обожатели Хивы признаютъ началомъ вещей огонь, a почитатели Вистну воду.

   Отъ Пиѳагора до Платона, ближайшаго изъ философовъ Греческихъ по мнѣн³ямъ Востока, всѣ почерпали въ одномъ и томъ же источникѣ, и однѣ и тѣ жѣ понят³я переливаемы были въ разныя формы.

   Послѣ Платона философ³я оставалась въ бездѣйств³и до основан³я Александр³йской школы, которая вдругъ пробудила понят³я восточныя. Великая перемѣна произошла въ умахъ, и она произведена была именемъ Платона. Отъ сей Пиѳагоро-платонической школы родились и Гностики и Талмудъ и первая философ³я Христ³анская.

   По совершен³и двухъ мрачныхъ вѣковъ невѣжесгава философ³я возобновилась y Арабовъ, которые въ свою очередь по слѣдамъ Аристотеля и Платона хотѣли соединить ее съ исламизмомъ. Арабы перенесли Аристотелевы сочинен³я въ Испан³ю; отселъ разпространились они по всему Западу; и Европа Востоку обязана была вѣкомъ схоластики, вѣкомъ слишкомъ униженнымъ, но знаемымъ слишкомъ мало и послужившимъ естественнымъ переходомъ отъ мрачности къ свѣту.

   Таковое дѣйств³е на образованность нашу имѣла философ³я Аз³атская. Но сколъ бы важно было для насъ точнѣйшее свѣдѣн³е о собственной истор³и и собственномъ ходѣ етой философ³и? Надобно думать, что система перехожден³я, соединенная съ учен³емъ о переселен³и душъ, есть самая древняя изъ философическихъ систѳмъ Востока; она переродилась въ астролог³ю, наконецъ въ матер³ализмъ, и ето перерожден³е было второю епохою философ³и Инд³йской; съ другой стороны учен³е о двухъ началахъ - вѣроятно древнѣйш³й отвѣтъ на задачу о произхожден³и зла - перемѣнилось въ послѣдств³и въ пантеизмъ.

   И однимъ изъ самыхъ важныхъ послѣдств³й предлагаемаго учрежден³я Академ³и восточной было обстоятельнѣйш³и разборъ философическихъ сочинен³й Аз³и. Ихъ переводомъ, сравнен³емъ и приведен³емъ въ порядокъ была бы оказана чрезвычайная услуга словесности и философ³и.

   Если бы можно было распредѣлить системы на классы, сочинен³я на школы, a всѣ предан³я соединить въ одинъ составъ, если бы можно было послѣдовать за измѣнен³ями идей философическихъ, и обрѣсти невидимую нить, соединяющую ихъ: тогда необходимо приобрѣли бы мы тѣ нужные матер³алы, изъ которыхъ со временемъ составилась бы археолог³я метафизики.

  

  

   Мног³е въ наше время ограничиваютъ поез³ю предѣлами тѣсными, почитая предметъ ея маловажнымъ. Но поез³я первыхъ народовъ должна быть разсматриваема какъ самое вѣрное изображен³е ихъ нравственной силы и отпечатокъ ихъ мыслей.

   Въ поез³и восточныхъ народовъ съ перваго взгляда замѣчаемъ мы необыкновенную стремительность мыслей и пышное великолѣп³е выражен³й, изумляющ³я разсудокъ; но дабы объяснить для себя причину такого отлич³я въ характерѣ ея, и дабы совершенно почувствовать всю важность сего разсматриван³я, надлежитъ наполнену бытъ слѣдующими мыслями:

   Восточная поез³я и потому уже есть самая древняя, что она все описываетъ - таковъ характеръ поез³и первородной. Природа лежитъ предъ нею во всей еще своей свѣжести: она изображаетъ все, потому именно, что нѣтъ еще ничего опредѣленнаго; она распространяетъ подробности каждаго описан³я; ибо каждая подробность есть приобрѣтен³е новое. И вотъ по чему привязывается она особенно къ гармон³и словъ, и вымышляетъ новые способы располагать ихъ разнообразно для произведен³я разнообразнаго дѣйств³я. И первоначальная сила человѣка явно обнаруживается въ етомъ обил³и выражен³й, въ етомъ разнообраз³и оборотовъ, показывающихъ нѣкоторымъ образомъ нетерпѣливое стремлен³е воспользоваться чудеснымъ и откровеннымъ даромъ письменнаго языка. Все сказать и все изобразить есть принадлежность сына природы, свойство разсудка, не вышедшаго еще изъ младенчества. Такъ объясняется отличительной характеръ поез³и первородной, и то чудесное дѣйств³е, которое она въ началъ своемъ производила, дѣйств³е побуждаемое всѣми предан³ями, изображенное во всѣхъ аллегор³яхъ. Никогда ни утомленныя наши органы, ни правила заранѣе нами положенныя, ни наши анализы и медоты не могутъ сдѣлать для насъ ощутительнымъ того впечатлѣн³я, которое могущество краснорѣчиваго слова производило на душахъ еще новыхъ и удобно воспламеняемыхъ. И такъ надлежитъ дойти до источника сихъ понят³й, дабы проникнуть ихъ истину и обнять ихъ въ связи надлежащей. Младенчество человѣческаго рода можетъ быть продолжалось гораздо болѣе, нежели какъ полагаютъ. Надлежало пройти вѣкамъ, дабы человѣкъ пришелъ въ состоян³е постигнуть, сколь утомительно злоупотреблен³е словъ и частое обращен³е на однѣ и тѣ же мысли. И поез³я перестала существовать, или, справедливѣе, она совершенно перемѣнила характеръ съ той самой минуты, въ которую сдѣланы опыты заключить въ немногихъ словахъ идею. Отъ краткости слога недалеко до анализа; но анализъ, при всѣхъ чрезвычайныхъ выгодахъ, съ нимъ сопряженныхъ, сжимаетъ исображен³е въ предѣлахъ тѣснѣйшихъ? и аналитическая метода, которой наконецъ подчинили произведен³я человѣческаго ума, была послѣднимъ дѣйств³емъ постепеннаго хода человѣческихъ мыслей. Изобрѣтенная во времена безсил³я и пресыщен³я, она похитила y поез³и ея владычество; и поез³я, утративъ первенство между искусствами человѣческими, необходимо должна была утратить и нѣкоторую часть своей силы и нѣкоторую часть своей свободы.

   С³и предварительныя мысли доказываютъ намъ, что близкое знакомство съ поез³ею Аз³атскою со многихъ сторонъ представляется для насъ привлекательнымъ. Понят³е наше о поез³и Инд³йской весьма еще несовершенно. Драма Саконтала, нѣсколько отрывковъ, разсѣянныхъ въ Запискахъ общества Калекутскаго и въ нѣкоторыхъ другихъ сочинен³яхъ отдѣльныхъ - вотъ всѣ наши богатства; слѣдовательно мы еще не имѣемъ достаточныхъ способовъ для опредѣлен³я истиннаго характера Инд³йской поез³и, иногда простой и пр³ятной, иногда мистической и высокой. Фирдузы, Персидской Гомеръ, не переведенъ. Хафицъ, Анакреонъ Перс³и, извѣстенъ по нѣкоторымъ только отрывкамъ; Арабск³я сказки не всѣ еще напечатаны; съ поез³ею Китайцевъ мы совершенно еще незнакомы. Можно сказать, что поле Восточной поез³и ожидаетъ еще трудолюбивой руки, которая обработавъ его показала бы намъ ген³й Востока во всемъ великолѣп³и, ему принадлежащемъ, и тѣмъ разширила бы сферу наукъ словесныхъ.

  

  

   Наконецъ, между важнѣйшими предметами наукъ восточныхъ полагаемъ истор³ю и статистику Аз³и. Дабы усовершнствовать и дополнить историческ³я наши сведен³я, надлежитъ, руководствуясь новыми точнѣйшими наблюден³ями, исправить и хронолог³ю и географ³ю Востока; собрать и лѣтописи и предан³я тѣхъ народовъ, которые поперемѣнно или населяли его, или опустошали; опредѣлить различныя формы ихъ правлен³я, ихъ установлен³я гражданск³я и священныя, ихъ успѣхи въ математическихъ наукахъ и земледѣл³и, наконецъ, при всѣхъ историческихъ разыскан³яхъ, никогда не терять изъ виду, что одна только Аз³я можетъ для насъ объяснить истор³ю переселен³я народовъ, безъ которой и самая истор³ч Европы не можетъ имѣть основан³я твердаго, и которая по с³е время представляетъ намъ одинъ только мрачный систематической хаосъ.

   И со стороны астроном³и много имѣютъ для васъ привлекательнаго науки восточныя: на Востокѣ была колыбель астроном³и. Первыя астрономическ³я наблюден³я перешли изъ Инд³и къ Халдеямъ, потомъ въ Египетъ и Перс³ю, наконецъ къ Александр³йскимъ Грекамъ, отъ которыхъ заимствованы были Арабами, перенесшими ихъ напослѣдокъ въ Европу. Бальи въ сочинен³и своемъ объ астроном³и Индѣйской полагаетъ, что первыя наблюден³я Инд³йцевъ сдѣланы были еще за 3102 года до Р. X. И ученый Фреретъ также думаетъ (Hist de l'Acad. des Inscr. T, XVIII p. 48), что съ етой епохи надлежитъ начинать хронолог³ю Инд³йцевъ. Мисс³онеры утверждаютъ, что въ Инд³и находились философы, которые солнце почитали средоточ³емъ м³ра. По крайней мѣрѣ мы знаемъ навѣрное, что Mассуди, авторъ Арабск³й XII вѣка, приписываетъ Брамѣ изобрѣтен³е Астроном³и, и что Птоломей заимствовалъ свой Алмагестъ y Инд³йцевъ. Гномонъ извѣстенъ былъ Браминамъ; и они имѣли методу для изчислен³я затмѣн³й, по словамъ Бальи, весьма простую и искусную (Astron. Ind. p. 112-113). Въ собран³и записокъ Калькутскаго общества заключается множество драгоцѣнныхъ свѣдѣн³й объ Аз³атской Астроном³и, подающихъ надежду къ новымъ, гораздо важнѣйшимъ открыт³ямъ.

  

  

   И если справедливо, что мы наконецъ достигли до той епохи (уже извѣстной въ Истор³и просвѣщен³я), епохи, въ которую человѣческ³й умъ, ступивш³й на крайнюю степень изобил³я творческаго, и не могущ³й удовлетворить собственному своему стремлен³ю, обращается на самаго себя, дабы, изчисливъ свои сокровища, приобрѣсть новыя силы; то неоспоримо, что возрожден³ю наукъ восточныхъ встрѣтились самыя счастливыя обстоятельства. Стремлен³е живое и творческая сила, дѣятельная, быстрая, объемлющая тогда человѣческой умъ, не могутъ быть признаны отличительнымъ качествомъ нашего времени. Епоха безпокойной дѣятельности умовъ и общаго злоупотреблен³я мыслей заняла мѣсто славныхъ временъ и живости и блеска, когда ген³и, являющ³яся изрѣдка подобно пламенному метеору на сценъ м³ра, оставлялъ за собою обширныя струи свѣта; и когда нѣсколько избранныхъ умовъ заключали въ себѣ тѣ мысли и знан³я въ цѣломъ, которыя нынѣ между большею част³ю людей разсѣяны. С³и отдѣльные участки свѣта могутъ еще блистать въ маломъ кругъ; но они уже не соединяются въ одно свѣтозарное пламя. Творен³я великаго духа, запечатлѣнныя силою и безсмерт³емъ, должны были необходимо уступить разборчивости остроум³я,тонкой, но также какъ и оно малозначущей. Въ истор³и встрѣчается намъ не одна подобная эпоха. Я укажу на Грец³ю. Она уже истощена была произведен³емъ великихъ людей, когда послѣдн³й изъ нихъ, Платонъ, внезапно сдѣлалъ въ умахъ чрезвычайную перемѣну. Давъ новое движен³е мыслямъ, раскрывши способность анализировать, представивши раздробленными тѣ предметы, въ которыхъ ген³й до того времени видѣлъ одно только цѣлое, открывш³й мног³е дотолѣ неизвѣстные источники свѣта, и наконецъ облекши собственныя мысли очаровательною одеждою воображен³я стихотворнаго, онъ сдѣлался такъ сказать посредникомъ между временами ген³я и вѣкомъ ума. Послѣдователи Платона овладѣли всѣми предѣлами человѣческихъ знан³й, и Школа его въ послѣдств³и принимала на себя множество образовъ разныхъ. Въ идеяхъ произошло всеобщее волнен³е, и ето волнен³е сходствовало весьма во многомъ съ тѣмъ, которое замѣчается въ наше время; разница однако та, что Платонизмъ, распространившись въ такое время, когда уже все приготовлено было къ перемѣнѣ всеобщей, когда устарѣвш³я религ³и и правила требовали преобразован³я совершеннаго, необходимо долженъ былъ двинуться впередъ, дать направлен³е ожидаемому перевороту, и устремиться не на разсматриван³е памятниковъ древнихъ, но на раскрыт³е новыхъ идей и на послѣдств³я ими производимыя. Мы, напротивъ, утомленные кровопролит³ями, во имя человѣческаго ума учиненными, не можемъ и не должны ожидать никакого возобновляющаго ихъ потрясен³я. И тѣ же причины; которыя направляли впередъ стремлен³я Платонизма (надобно замѣтить, что и нынѣшн³я идеи болѣе или менѣе ими напитаны), побуждаютъ насъ обратить на древность тѣ знан³я, которыми изобилуетъ теперь Европа. Науки восточныя были бы самымъ полезнымъ занят³емъ для безпокойной дѣятельности умовъ, и сверхъ того они оказали бы важную услугу Европѣ точнѣйшимъ опредѣлен³емъ ея генеалог³и. Какъ безъ сомнѣн³я! Короче познакомившись съ Аз³ею, найдемъ мы ту Ар³аднину нить, которая будетъ для насъ служить руководствомъ въ лабиринтѣ ума человѣческаго; и безъ сомнѣн³я откроется намъ множество источниковъ древнихъ, забытыхъ, засыпанныхъ развалинами, но источниковъ могущихъ возвратить намъ ту силу и свѣжесть, которыя предзнаменуютъ епохи, озаряемыя присутств³емъ творческаго ген³я.

  

   Не мѣсто здѣсь говорить о расположен³и Академ³и Аз³атской; с³е расположен³е можетъ быть сдѣлано тогда, когда опредѣлятся и обширность сего заведен³я и тѣ способы, которые даны будутъ ему отъ правительства.

   Но мы представимъ здѣсь общ³й планъ курса литтературы и языковъ Аз³атскихъ.

   Первая мысль, которая намъ встрѣчается, и которая должна служить основан³емъ всякому заведен³ю такого рода, есть та, что Филолог³я подраздѣляема на нѣсколько отраслей: етимолог³ю, грамматику, критику.

   Есть люди, которые соединяютъ въ себѣ противоположныя свойства грамматика и критика. Но Академ³я, имѣющая однимъ изъ главныхъ предметовъ своихъ филолог³ю, не можетъ дойти до нѣкотораго совершенства, ежели с³и два класса не будутъ отдѣлены одинъ отъ другаго. И такъ Академ³я Аз³ятская должна заключать въ себѣ: во первыхъ, курсъ языковъ; во вторыхъ, курсъ литтературы, и для каждаго изъ сихъ курсовъ должны быть опредѣлены особенные учители.

   Опытъ Калекутскаго общества служитъ подпорою етой системѣ, оно признается, что слишкомъ рано позволило себѣ заняться философическими разсужден³ями и пространнымъ разборомъ нѣкоторыхъ истинъ отдѣльныхъ, Надобно рыться и потомъ уже строиться, и истинно важныхъ открыт³й можемъ мы ожидать только тогда, когда пр³обрѣтемъ техническ³я свѣден³я о востокѣ, болѣе основательныя и глубок³я.

  

  

   Литтература Аз³атская раздѣлена на нѣсколько большихъ отраслей, изъ которыхъ каждая составляетъ одно особенное цѣлое.

   Къ ней принадлежитъ и литтература Еврейская, которая отличается отъ прочихъ тѣмъ, что она уже не обѣщаетъ никакого новаго открыт³я. Единственный памятникъ ея: священныя книги.

   Литтература Инд³йская есть самая древняя, самая привлекательная и менѣе другихъ извѣстная; она не имѣетъ никакого отношен³я къ другимъ литтературамъ востока; она ближе всѣхъ прочихъ къ понят³ямъ начальнымъ, и сохранила еще нѣкоторыя черты первобытнаго образован³я вселенной. Издревле поез³я и философ³я соединились въ Инд³и для составлен³я той религ³и, которой слѣды замѣчаемы нами во всѣхъ религ³яхъ древняго м³ра. Одинъ изъ коренныхъ догматовъ етой религ³и есть догматъ перехожден³я (или изл³ян³я всѣхъ вещей изъ Бога и ихъ обратное сл³ян³е съ существомъ его); a одинъ изъ коренныхъ символовъ: обожан³е свѣта, въ которомъ восточные народы видѣли три свойства: творческое, хранительное и разрушительное. И когда Аз³атск³я религ³и почерпнули свои учен³я въ источникѣ Инд³йскомъ, то коренное понят³е о символическомъ боготворен³и свѣта сохранилось неискаженнымъ среди безчисленнаго множества измѣнен³й. Инд³я представила въ трехъ лицахъ первыя три могущества натуры, и с³и три лица сутъ Брама, Вистну и Хива; въ Египтѣ именовали ихъ Озиридомъ, Горомъ, Тифономъ, и боги Орфеевы суть также не иное что какъ силы природы, получивш³я образъ вещественный. Когда онъ воспѣваетъ Пана, великое цѣлое, вѣчное Существо, мрачность, покрывающую кругъ земной, и сотворен³е свѣта, первый знакъ къ образован³ю м³ра, то Космогон³я его совершенно сходствуетъ съ Инд³йскою и Египетскою. Система его понят³й о богопочтен³и имѣетъ такое сродство съ понят³ями сихъ двухъ народовъ и такое разнообраз³е въ формахъ, что общее происхожден³е ихъ кажется несомнѣннымъ.

   Еще до временъ Персидскаго Зердуста (Зороастра) Инд³ецъ Мону возобновилъ вѣру въ единаго Бога, Владыку вселенныя. Его сочинен³я имѣютъ особенное сходство съ сочинен³ями священнаго законодателя, и с³е сходство, неускользнувшее отъ вниман³я Англ³йскихъ ученыхъ, ни мало не уменьшая почтен³я нашего къ святому закону, напротивъ доказываетъ только то, что оба законодателя почерпали въ одномъ и томъ же общемъ источникѣ, открытомъ непосредственною волею Провидѣн³я разуму человѣческому, и въ послѣдств³и времени, также по волъ Провидѣн³я, для него истощившемся и имъ забытомъ.

   Понят³е о Богъ единомъ, которое проповѣдывалъ Мону, и теперь еще соединено съ миѳолог³ею Инд³йцевъ, не смотря на ея противурѣч³я и нелѣпости. Еще невозможно привести ету миѳолог³ю въ систему, - предметъ сей предоставляется новой Академ³и Аз³атской.

   Мы слишкомъ еще небогаты матер³алами, дабы обнять во всей обширности различныя части образованности Инд³йской, и самыя учебныя книги объ етомъ предметѣ еще несуществуютъ. Въ такомъ случаѣ правительству, споспѣшествующему наукамъ восточнымъ, необходимо нужно отнестись прямо къ обществу Калекутскому, и истребовать отъ него не только тѣ книги, которыя трудами его изданы и которыхъ полное собран³е едва ли найдется и въ самой Англ³и, но вмѣстѣ съ ними и вѣрныя коп³и съ манускриптовъ. A чтобы составить порядочный лексиконъ Самскритской, надлежало бы послать ученаго человѣка въ Парижъ для сдѣлан³я вѣрныхъ списковъ съ грамматикъ и лексиконовъ, означенныхъ въ каталогъ господина Лангля и въ предислов³и господина Шлегеля {Catalogue des manustipts Samskrits de la bibliotheque imperiare par M M. A. Hamilton et Langles. Paris 1807. - Ueber die Sprache und Weisheit der Indier von Fr. Schlegel. Heidelberg 1808.}.

   Но такимъ образомъ при началъ Академ³и Аз³атской было бы весьма трудно вдругъ распространить учен³е Самскритскаго языка. Мы думаемъ, что прежде всего надлежало бы познакомить воспитанниковъ съ буквами Девангаршскими и Бенгальскими и съ первыми правилами Бенгальской грамматики. Опыты с³и произвели бы въ нихъ охоту къ наукамъ Инд³йскимъ и поощрили бы ихъ посвятить онымъ свое прилѣжан³е, не смотря на малочисленность матер³аловъ, но питаясь ободрительною надеждою на будущ³я пособ³я. И въ етомъ намѣрен³и господинъ Клапротъ сочинилъ планъ (табл. N. 1), могущ³й служить руководствомъ при настоящемъ положен³и наукъ Инд³йскихъ.

  

  

   Китайская литтература, столь древняя и не столь привлекательная какъ Инд³йская, менѣе прочихъ подвержена была вл³ян³ю иностранцевъ. Вѣрныя лѣтописи Китайск³я простираются за 2000 до Р. X. (преимущество, которымъ не могутъ хвалиться друг³е народы), и въ сихъ-то лѣтописяхъ предпочтительно надлежитъ искать достовѣрныхъ свидѣтельствъ переселен³я народовъ, котораго истор³я безъ новыхъ объяснительныхъ трудовъ навсегда останется для насъ непонятною. И относительно къ философ³и словесность Китайская можетъ быть весьма полезна; ибо Китайцы имѣютъ не только философ³ю числъ, имъ въ особенности принадлежащую, но и систему Дуалкома, родившуюся въ VIII вѣкѣ, систему, о которой ничего не сказали намъ ²езуиты. И въ отношен³и къ истор³и естественной, и въ отношен³и къ математическимъ наукамъ ближайшее знакомство съ Китаемъ не менѣе было бы для насъ выгодно.

   Трудность Китайскаго языка довольно извѣстна; мы не имѣемъ ни учителей, ни книгъ учебныхъ, и начинающ³й необходимо долженъ пройти черезъ лабиринтъ заблужден³я прежде нежели будетъ ему возможно составить для себя грамматику и лексиконъ: сухая, утомительная работа, долженствующая продолжаться по крайней мѣрѣ четыре года. И такъ, дабы учен³е Китайскаго языка сдѣлать менѣе труднымъ, надлежало бы прежде всего издать лексиконъ: предпр³ят³е, могущее совершено быть только въ Росс³и, ибо она имѣетъ и чрезвычайное множество матер³яловъ и свѣдущихъ переводчиковъ, каковы Гг. Липовцовъ, Каменской, Новоселовъ, Владыкинъ, и пр.

   Большимъ пособ³емъ послужитъ и переводъ важнѣйшихъ сочинен³й Китайскихъ съ оригинальнаго языка на Манджурской языкъ. Манджурск³й не труденъ, и переводчики наши знаюстъ его совершенно. Онъ же имѣетъ буквы. Манджурская грамматика довольно правильная, и весьма во многомъ сходствуетъ съ грамматиками Европейскими. И такъ чтобы обнять словесность Китайскую во всѣхъ ея отрасляхъ; надлежитъ необходимо соединить учен³е обоихъ языковъ. Слѣдовательно Академ³я Аз³атская, относительно къ етому предмету, прежде всего должна заняться не сочинен³емъ диссертац³й ученыхъ, но просто переводомъ оригинальныхъ книгъ, которыя открыли бы свободнѣйш³й доступъ къ литтературѣ Китайской.

   Г. Клапротъ, доставивш³й намъ начертан³е словесности Китайской и Манджурской (N. II) и сверхъ того мног³я матер³алы дли послѣдней Части сего опыта, есть человѣкъ, имѣющ³й основательныя свѣден³я въ языкахъ восточныхъ, особливо въ Китайскомъ, свѣден³я соединенныя съ большою проницательност³ю. Онъ скоро издастъ каталогъ сочинен³й Китайскихъ и Манджурскихъ, находящихся въ С. Петербургской Академ³и Наукъ, каталогъ, могущ³й служить хорошимъ руководствомъ къ познан³ю китайской литтературы.

  

  

   До временъ Магомета словесность Арабская и словесность Персидская имѣли характеръ особый и нынѣ еще замѣтный въ ихъ древнихъ стихотворен³яхъ. Исламизмъ, покоривши нац³и, совершенно одна отъ другой отличныя, произвелъ между ими нѣкоторое общее однообраз³е, которое запечатлѣло и самую ихъ словесность. Система фатализма, погибельная для воображен³я, уничтожаетъ и живость разсудка. Религ³я, показывающая въ верховномъ божествъ неумолимаго тирана, a любовь преображающая въ потребность чувственную, не можетъ благоприятна быть для поез³и. И въ самой вещи Магометанство не произвело ни одной превосходной книги. Фирдуз³ева поема Шахъ Намехъ принадлежитъ еще къ первой епохѣ; авторъ, по видимому обожатель огня, представляетъ Исламизмъ какъ нѣчто новое, и самъ остается при старой религ³и. Мистическая секта суфисовъ первая сдѣлала опытъ соединить съ учен³емъ Магомета религ³ю болѣе свободную, вышняго существа болѣе достойную. Основателямъ этой секты, въ началѣ именовавшимся Ухангисами, по видимому извѣстна была Инд³йская философ³я, Думаютъ также, что и Платонъ почерпнулъ нѣкоторыя понят³я свои въ етомъ источникѣ теолог³и возвышенной стихотворной. Особенно достойно замѣчан³я то, что Хафицъ, Джелаледдинъ и Джами, славнѣйш³е Персидск³е сиихотворцы, принадлежали къ етой же сектѣ; толкователи Магометанск³е всячески мучили свой умъ, дабы найти въ сочинен³яхъ сихъ поетовъ нѣкоторые признаки истиннаго Исламизма. Весьма желательно, чтобы учен³е Персидскаго и Турецкаго языковъ между нами разпространилось. С³и два языка объемлютъ всю Магометанскую литтературу; ибо всѣ почти сочинен³я Арабск³я переведены или на Персидск³й или на Турецк³й, a по свидѣтельству людей, свѣдущихъ въ наукахъ восточныхъ, весьма трудно выучиться основательно Арабскому языку, не проведя нѣсколько времени во внутренности Аз³и.

   Таблица N, III, также Г. Клапроптомъ сочиненная, представляетъ намъ общее начертан³е курсовъ литтературы Арабской, Персидской, Турецкой и Татарской.

  

  

   Если поез³я восточная почти не имѣла никакого вл³ян³я на поез³ю древнихъ, то дѣйств³е ея на поез³ю народовъ новѣйшихъ тѣмъ ощутительнѣе и сильнѣе: словесность Еврейская соединена для нихъ весьма тѣсно съ священными понят³ями религ³и, и Моисея надлежитъ почитать основателемъ новой школы стихотворства, несходствующаго ни съ какимъ другимъ стихотворствомъ востока. Присвоивъ его понят³я, мы необходимо должны были присвоить и тотъ наружный образъ, который даетъ онъ своимъ понят³ямъ, и возвышенность гимновъ его вѣроятно произвела тотъ характеръ отвлеченности и глубокомысл³я, которымъ отличается священная поез³я новыхъ.

   Сочинен³я Моисея, книга ²ова и Пѣсни Пророковъ суть памятники стихотворства, едва ли не превышающ³я своимъ велич³емъ совершеннѣйш³я произведен³я древности.

  

   Святой восторгъ живетъ на брегу ²ордана!

   Въ тѣни Едемскихъ рощь, на высотахъ Ливана.

  

   Изъ всѣхъ писавшихъ о Еврейской поез³и, никьо не проникнулъ такъ глубоко въ духъ и не представилъ съ такимъ искусствомъ дѣйств³я ея, какъ славный Гердеръ. Слогъ одушевленный, проницательность удивительная и воображен³е творческое, соединенное съ ученост³ю обширною - таковъ характеръ Гердера, особенно обнаруживающихся въ книгѣ его: Духъ Еврейской Поез³и (Geift Hebraischen Poesie).

   Легко представить себѣ, сколь важно изучен³е языка Еврейскаго даже въ простыхъ отношен³яхъ словесности, и литтература Еврейская должна служить основан³емъ всякой Аз³атской Академ³и, представляющей намъ ключь къ наукамъ Божественнымъ и человѣческимъ. Таблица N. IV сочинена Г. Докторомъ Фесслеромъ, который со множествомъ другихъ свѣдѣн³й соединяетъ и совершенное знанie литтературы Еврейской. Онъ сообщилъ намъ тотъ планъ, которому самъ нѣкогда слѣдовалъ въ преподаван³и уроковъ етой же самой словесности. Чтен³е Святаго писан³я съ разб