Ренненкампф Николай Карлович - Невольное объяснение с издателем "Колокола"

3;стна почва, на которой онъ работалъ: онъ зналъ, что главный контингентъ его учениковъ состоитъ изъ юношей, учившихся мало, или и совсѣмъ не учившихся, и не имѣвшихъ силъ отнестись критически къ его проповѣди; онъ могъ бы легко понять результаты, къ которымъ должны привести такихъ адептовъ страстныя и раздражающ³я поучен³я. И несмотря на то, рѣзкая и острая рѣчь редактора Колокола лилась, щедро расточая свои богатства! Мало того: она обращалась преимущественно, и съ нѣкоторою даже лестью, къ своимъ юнымъ слушателямъ, и увлекала ихъ увѣрен³ями, что старое поколѣн³е ни къ чему не способно, что въ однѣхъ молодыхъ силахъ лежатъ всѣ залоги будущаго Росс³и, что чѣмъ свѣжее сердце, чѣмъ легче умъ отъ школьной тупой учености, чѣмъ рѣшительнѣе реформы и глубже разрывъ со старою жизн³ю, тѣмъ лучше.... И обольщенная молодежь, бросивъ трудъ и науку, простившись со всѣми предан³ями и отношен³ями жизни, шла, не отдавая себѣ отчета куда, и приходила туда, откуда не было возврата!...

   Шелъ быстро и не оглядываясь и самъ г. Герценъ, увлекаемый своею природой, временемъ и самолюб³емъ, и не замѣчалъ, какъ отпадаютъ постепенно тѣ частицы родной земли, которыя, по словамъ одного панслависта (приводимымъ самимъ г. Герценомъ), онъ унесъ на своихъ стопахъ на чужбину, и незамѣтно оказался безъ всякой почвы, безъ пониман³я истинныхъ потребностей и интересовъ Росс³и, и наконецъ.... даже въ рядахъ прямо враждебныхъ Росс³и. Положен³е дѣйствительно трагическое!

   Перейдемъ теперь къ вопросу польскому, на которомъ г. Герценъ останавливается съ особенною любовью. Редакторъ Колокола утверждаетъ, что въ дѣлахъ польскихъ онъ не подчинялся чужому вл³ян³ю, оставаясь всегда самимъ собою, не возбуждалъ возстан³я 1863 г., былъ даже противъ него, и наконецъ защищаетъ свое право сочувствовать судьбѣ Польши. Нерѣдко случается, что люда бываютъ убѣждены въ своей самостоятельности особенно въ так³я минуты, когда ими управляютъ друг³е. Кажется, такой случай повторился здѣсь и съ г. Герценомъ. Для самостоятельнаго отношен³я къ предмету прежде всего нужно знать предметъ. Издатель же Колокола знаетъ Польшу по разказамъ эмигрантовъ, по рекламамъ Мѣрославскаго и К®, да по тѣмъ темнымъ и смутнымъ слухамъ и вѣстямъ о польскихъ дѣлахъ, которые ходила по Росс³и въ тридцатыхъ и сороковыхъ годахъ. Лучшимъ доказательствамъ бѣдности и односторонности представлен³й редактора Колокола о событ³яхъ въ Польшѣ служитъ самъ Колоколъ, который повторялъ лишь, какъ вѣрное эхо, небывалыя или преувеличенныя истор³и, изобрѣтаемыя парижскою и краковскою печатью, приправляя ихъ страстными воззван³ями, да горячими слезами.

   Что касается возбужден³я, то странно, что г. Герценъ понялъ такъ буквально наши слова. Неужели возбужден³е состоитъ только въ непосредственномъ подталкиван³и людей, или въ опредѣленныхъ обѣщан³яхъ? Да и въ чемъ могли быть эти обѣщан³я? Вѣдь создатель Колокола не имѣлъ войска, не имѣлъ и какой-либо опредѣленной парт³и, не былъ банкиромъ, не держалъ дипломатическихъ агентовъ и вообще не располагалъ такими силами, которыя могли имѣть осязательное вл³ян³е на ходъ возстан³я. Понимая же возбужден³е въ болѣе широкомъ смыслѣ, вспоминая природу Поляковъ, способную вообще къ увлечен³ямъ и вѣрѣ въ призраки и фантастическое, мы и здѣсь утверждаемъ, что непрерывный плачъ лондонскаго ²ерем³и о бѣдств³яхъ Польши, и смѣлыя увѣрен³я, которыми наполнены страницы Колокола, о новомъ настроен³и русскаго образованнаго общества, имѣли возбудительный характеръ и, конечно, въ извѣстной степени содѣйствовали поднят³ю оруж³я, хотя г. Герценъ и не хотѣлъ этого. Надѣемся, что редакторъ Колокола говорилъ рѣчи на могилахъ польскихъ не для одного лишь удовольств³я, не ради простой потребности поговорить, но разчитывая и желая бытъ услышанными.

   Г. Герценъ въ правѣ сочувствовать Польшѣ а кому бы то на было. Онъ могъ молиться на чьихъ угодно могилахъ, могъ съ своей точки зрѣн³я признавать Поляковъ угнетенными, несчастными, а Русскихъ притѣснителями. Но мы также въ правѣ высказать свой взглядъ на эти симпат³и, и воспользуемся имъ теперь. Въ отношен³яхъ издателя Колокола къ польскому вопросу съ особенною силой рисуется отвлеченный утопистъ, увлекающ³йся скорѣе картинност³ю положен³я и широтой замысловъ нежели истиннымъ положен³емъ дѣла. Что и говорить: картина десятитысячныхъ торжественныхъ процесс³й и собран³й, вдохновенныхъ народныхъ гимновъ, колѣнопреклоненныхъ и плачущихъ польскихъ женъ и дѣвъ, страстныхъ юношей, идущихъ на вѣрную гибель,- несравненно поэтичнѣе и возвышеннѣе простыхъ явлен³й будничной жизни. Но приподнимемъ парадный занавѣсъ, и увидимъ нѣчто совсѣмъ другое; мы увидимъ, что изящныя страдалицы-хозяйки изощряютъ свой тонк³й умъ для умножен³я извѣстныхъ праздничныхъ натуральныхъ взносовъ и неумолимо собираютъ съ несчастныхъ крестьянокъ ихъ послѣдн³я яйца, куръ, грибы, орѣхи, полотно, нитки (и мн. др. статьи, на изобрѣтен³е которыхъ были такъ искусны и неутомимы пожондны господыни). Увидимъ, что бойцы за свободу и независимость всѣми мѣрами противятся эманципац³и, втихомолку сгоняютъ крестьянъ съ дворовъ и обрѣзываютъ ихъ земли; поддѣлываютъ десятками тысячъ подложные документы, съ помощ³ю которыхъ попадаютъ въ ряды дворянства, свободнаго отъ податей и повинностей; увидимъ посредниковъ (въ первое время они были изъ Поляковъ), возбуждающихъ страсти крестьянъ, искусно и коварно накликающихъ на нихъ военныя экзекуц³и (мы могли бы указать даже имена, и не одиночныя, а заурядъ) и сѣкущихъ крестьянъ за отказъ принять несоразмѣрно высок³й выкупъ земли. Увидимъ, что сторона угнетенная, которую лишаютъ права (по словамъ г. Герцена) говорить и молиться на родномъ языкѣ, не только говоритъ и молится на немъ, но пропагандируя всѣми способами, даже насил³емъ, заставляетъ крестьянъ забывать свой языкъ, говорить по-польски, и перекрещиваетъ ихъ въ католицизмъ. Мы увидимъ, что несчастные четырнадцатилѣтн³е герои мальчики были слѣпыми оруд³ями, мало сознававшими конецъ, который ихъ ожидаетъ; наставники свѣтск³е и духовные увлекали ихъ завѣдомо ложными разказами о страшныхъ силахъ возстан³я, объ его успѣхахъ, о всеобщей европейской коалиц³и противъ Росс³и; эти пастыри и учители, снаряжая своихъ адептовъ въ банды, обрекая ихъ всякаго рода лишен³ямъ и бѣдств³ямъ, оставались однакоже сами въ теплыхъ гнѣздахъ, въ богатыхъ дворахъ помѣщиковъ и кляшторовъ, снабженныхъ всѣми удобствами и нерѣдко роскошью жизни. Могли бы мы показать и еще друг³я картины этой оборотной стороны дѣла, но не всяк³я картины удобно показывать, да къ тому же самъ издатель Колокола зналъ ихъ когда-то хорошо; пусть вспомнитъ хоть бы и Сороку-Воровку. Во всякомъ случаѣ всего не перечтешь и не разкажешь; чтобы понять и оцѣнить истинное положен³е дѣлъ, нужно забыть объ общихъ фразахъ, юношескихъ грезахъ сороковыхъ годовъ, о корреспонденц³яхъ Opinion Nationale и Часа и пожить непосредственно въ той средѣ, о которой идетъ рѣчь.

   Особенно любопытно въ настоящемъ случаѣ то, что издатель Колокола представляетъ Поляковъ стороною безсильною и загнанною, которая нуждается въ его защитѣ, русскую же прессу врагомъ всесильнымъ и неограниченнымъ, возбуждающимъ страсти и направляющимъ карающую власть на воплощенную невинность! Какое заблужден³е! Да извѣстно ли г. Герцену, что Поляки говорятъ о своей дружбѣ съ Колоколомъ только съ молодыми и неопытными людьми; съ лицами же сильными отрекаются отъ этой связи. Да и на что она имъ? Въ ихъ рукахъ силы и нити болѣе могущественныя и сокровенныя; они дѣйствовали и дѣйствуютъ изъ пунктовъ гораздо высшихъ и рѣшительныхъ. Стоитъ посмотрѣть только какъ разрастаются и ликуютъ Вѣсть и Новое Время, давая знать, что наступили или близятся времена и обстоятельства благопр³ятныя. (Бываютъ странныя превращен³я! Могъ-ли кто-либо, не исключая и самого г. Герцена, думать въ срединѣ сороковыхъ годовъ, что авторъ Кто виноватъ, попадетъ подъ одну кровлю съ гг. Скарятинымъ, Юматовымъ, Киркоромъ и брат³ею? Куда заводятъ фразы и ложная роль!) Вѣсть же и Новое Время, ничтожныя сами по себѣ, важны какъ термометръ другихъ, болѣе могущественныхъ силъ природы, и ихъ пророчества не всегда обманчивы. Для убѣжден³я въ степени силы польской стороны, мы предлагаемъ г. Герцену слѣдить за однимъ только вопросомъ (но не по корреспонденц³ямъ Часа), хоть бы напримѣръ за разверстан³емъ земель, о которомъ теперь постоянно идетъ рѣчь. Вопросъ этотъ существенный, отъ его разрѣшен³я будутъ зависѣть и дѣйствительные результаты самой эманципац³и крестьянъ въ сѣверо-западной и юго-западной Росс³и; пусть по окончан³и его издатель Колокола скажетъ, что привлекательнѣе и достойнѣе сочувств³я: рыдающ³я ли и молящ³яся жены и дѣвы, или вѣчно-печальный и убог³й бѣлорусск³й крестьянинъ?

   Г. Герценъ сильно огорчился нашимъ сомнѣн³емъ въ его призван³и защитника Росс³и и Русскихъ, и указываетъ на свою постоянную роль и страстную преданность Росс³и. Каждый можетъ быть преданнымъ и любить по-своему; но иная любовь тяжеле вражды для предмета страсти. Истинная преданность и любовь всегда соединены съ уважен³емъ не только къ свѣтлымъ сторонамъ, но даже и къ извѣстнымъ человѣческимъ слабостямъ любимаго лица. Этого-то уважен³я къ Росс³и мы и не замѣтили въ дѣятельности издателя Колокола. Ни одно имя, ни одно дѣло, если только они не соотвѣтствовали вполнѣ воззрѣн³ямъ г. Герцена, не встрѣчали у него истиннаго признан³я заслугъ, снисхожден³я къ невольнымъ погрѣшностямъ.

   Между множествомъ доказательствъ, укажемъ хоть на два дѣла. Извѣстно, что издатель Колокола старался сблизиться съ нашими старовѣрами и раскольниками. И что же встрѣтили эти люди, простые душой, бѣдные просвѣщен³емъ, богатые предразсудками, но здоровыя, сальныя и глубоко русск³я натуры? Не вниман³е къ своему положен³ю, не участ³е къ своему малому знан³ю и глубокой вѣрѣ, а безжалостную насмѣшку и кощунство надъ своими лучшими вѣрован³ями и отношен³ями! Не помнимъ гдѣ было напечатано (недавно) письмо одного почтеннаго раскольника, разказывавшаго съ ужасомъ и негодован³емъ о своемъ свидан³и и переговорахъ съ г. Герценомъ въ Лондонѣ.

   Другой примѣръ, совершенно свѣж³й. Недавно вышла книга, изданная Ю. Самаринымъ: Окраины Росс³и. И личность, и вся дѣятельность г. Самарина, и самая эта книга извѣстны всей Росс³и и совершенно справедливо оцѣнены ею; знаетъ хорошо г. Самарина и редакторъ Колокола. Судя по направлен³ю и задачамъ г. Герцена, о которыхъ онъ объявляетъ постоянно и громко, слѣдовало бы думать, что онъ отнесется къ книгѣ, изданной г. Самаринымъ, съ извѣстнымъ уважен³емъ. Ничуть не бывало. Отдавая отчетъ о ней, въ одномъ изъ послѣднихъ нумеровъ Колокола, онъ слегка упоминаетъ о Латышахъ и Эстахъ, объ эстляндскихъ баронахъ, но главныя строки наполняетъ насмѣшками надъ православ³емъ г. Самарина, обзывая его le révérend père и т. п., и находитъ даже возможнымъ упрекать г. Самарина въ томъ, что Рижск³е помѣщики поступали не лучше остзейскихъ бароновъ. Во-первыхъ, это послѣднее увѣрен³е несправедливо; систематическаго обезземелен³я крестьянъ, цѣлыми массами, нигдѣ не было въ Росс³и: на этомъ легальномъ полѣ отличились только бароны и тѣ польск³я жертвы, которымъ такъ братски сочувствуетъ г. Герценъ. А во-вторыхъ, чѣмъ виноватъ г. Самаринъ (болѣе, напримѣръ, самого издателя Колокола) за грѣхи крѣпостнаго права и за всѣ его бѣдств³я (существовавш³я, впрочемъ, вездѣ, въ цѣлой Европѣ, гдѣ только было крѣпостное право)?

   Таковы главные пункты объяснен³й издателя Колокола съ своими недругами. Въ концѣ г. Герценъ спрашиваетъ, почему нападаютъ на его личность и не спорятъ съ нимъ о принципахъ? Причину мы указали еще въ началѣ нашей статьи; люди занятые не могутъ же спорить о томъ, что отжило свой вѣкъ и порѣшено и жизн³ю, и мысл³ю. Убѣжденный, что соц³ализмъ, есть сила еще живая, съ богатою будущност³ю, издатель Колокола ссылается на недавн³е конгрессы рабочихъ въ Брюсселѣ, Женевѣ, на движен³я рабочихъ въ Герман³и и, прибавимъ отъ себя, даже въ Парижѣ и Испан³и (на дняхъ рабоч³е германск³е посылали адресъ рабочимъ испанскимъ, исполненный разнаго рода пожелан³й и совѣтовъ). Указанные факты не имѣютъ однакоже того значен³я, которое старается дать имъ г. Герценъ.

   Въ международномъ собран³и рабочихъ въ Брюсселѣ, дѣйствительно, трактовали о вопросахъ, занимавшихъ тогда соц³алистовъ; но принятыя имъ рѣшен³я не имѣютъ ничего общаго съ фантасмагор³ями Луи-Блана и К®. Было подобное же собран³е и въ Женевѣ, этомъ сборномъ пунктѣ разнообразныхъ лицъ и мнѣн³й, гдѣ найдутся всякаго рода матер³алы, и гдѣ возможно устроить какое угодно собран³е. Но именно легкость женевскихъ собран³й лишаетъ ихъ всякаго значен³я, и нынѣшн³я собран³я женевскихъ рабочихъ мало чѣмъ отличаются отъ послѣдняго бернскаго конгресса Мира, осмѣяннаго всею сер³озною западно-европейскою печатью. На собран³и рабочихъ въ Герман³и, бывшемъ недавно, кажется, въ Гамбургѣ или въ Кельнѣ, дѣйствительно выступилъ одинъ изъ учениковъ покойнаго Лассаля, но былъ ошиканъ и осмѣянъ, и собран³е рѣшило высказать свое сочувств³е къ дѣятельности Шульце-Дедича; что же касается адреса германскихъ рабочихъ къ своимъ собрат³ямъ въ Испан³и, то едва ли онъ можетъ доказывать что-либо въ глазахъ и самого г. Герцена. На нынѣшнихъ соц³алистическихъ движен³яхъ во Франц³и мы позволимъ себѣ остановиться нѣсколько долѣе.

   Въ Парижѣ, послѣ недавняго незначительнаго расширен³я права сходокъ, начали осенью составляться собран³я; первыя изъ нихъ, по своему тому и предметамъ обсужден³й, въ самомъ дѣдѣ походили на клубы 1848 года, особенно бывш³я въ залахъ de la Redoute, Près aux Clercs, Vieux Chêne; въ нихъ произносились такого рода фразы; Tous travaillant selon leurs forces et recevant selon leurs besoins! Tous les biens, tous les instruments de travail mis en commun et devenant propriété de l'Etat, {Всѣ работаютъ сообразно своимъ силамъ и подучаютъ вознагражден³я сообразно своимъ нуждамъ. Всѣ имущества и оруд³я труда, соединенныя въ общее, составляютъ собственность государства.} а на одномъ изъ нихъ выступила слабая, небольшаго роста женщина, и съ чрезвычайною энерг³ей сказала: La propriété est plus qu'un vol, c'est un assassinat! {Собственность болѣе чѣмъ воровство; она есть уб³йство.} За первыми собран³ями послѣдовали новыя, имѣвш³я болѣе опредѣленныя задачи; они обсуждали спец³альные вопросы о банкахъ, о статутахъ синдикальныхъ камеръ для рабочихъ (des statuts pour la formation de chambres syndicales ouvrières), о ввозныхъ городскихъ пошлинахъ (des octrois). Весьма возможно, что сходки и этого рода, отличавш³яся спокойнымъ и практическимъ характеромъ, вдались бы въ послѣдств³и въ крайности и приблизились бы къ своимъ прототипамъ 1848 года. Но слѣдуетъ ли заключить изъ этого, что въ Парижѣ существуютъ сер³озныя соц³алистическ³я стремлен³я?

   Мы этого не думаемъ, и приписываемъ нынѣшн³я брожен³я парижскихъ рабочихъ искусственнымъ возбужден³ямъ, отчасти невиннымъ, а отчасти умышленнымъ. Первымъ виновникомъ въ настоящемъ случаѣ является само французское правительство, которое своими мѣрами и затѣями даетъ постоянно новую пищу для соц³алистическихъ фантаз³й. Постройки префекта Гауссмана, учрежден³е прем³й для бѣдныхъ, заведен³е государственно-общественныхъ пекарень и т. под. суть не что иное какъ соц³алистическ³я предпр³ят³я. Такъ понимаютъ дѣятельность г. Гауссмана и сами Парижане, какъ кто видно изъ недавняго протеста парижскихъ домовладp3;льцевъ и собственниковъ противъ системы г. Гауссмана относительно найма рабочихъ, покупки матер³аловъ, печатан³я объявлен³й о цѣнахъ на подряды, системы, совершенно убившей предпр³имчивость частныхъ строителей. Если даже и согласиться, что г. Гауссманъ поддерживаетъ соц³ализмъ вполнѣ невинно, то есть основан³е думать что въ нынѣшнихъ осеннихъ сходкахъ рабочихъ французское правительство принимало участ³е съ болѣе сознательными цѣлями. Извѣстно какъ пошатнулось теперешнее французское правительство въ общественномъ мнѣн³и, какъ оно озабочено предстоящими общими выборами депутатовъ въ законодательную палату, и какъ необходимо для него принять мѣры для укрѣплен³я своего положен³я. Нѣтъ ничего невѣ;роятнаго, что среда всеобщаго недовольства оно рѣшилось, между прочимъ, обратиться и къ возбужден³ю сходокъ рабочихъ и къ постановкѣ на сходкахъ вопросовъ и рѣшен³й соц³алистическаго характера, чтобы напугать собственниковъ и рентьеровъ и привлечь ихъ на свою сторону. По крайней мѣрѣ такого рода подозрѣн³я высказываетъ весьма часто французская печать, и весьма недавно мы прочли въ Journal des Débats, что въ Парижѣ, въ послѣднее время, на улицахъ и въ кофейняхъ, только и слышатся разговоры въ слѣдующемъ родѣ:

   - Eh bien! les avez-vous lus?

   - Qui?

   -Les journaux radicaux. Les avez-vous entendus?

   - Qui?

   - Lee orateurs des clubs, du Prés-aux-Glercs et de la Redoute?

   - Et après?

   - Ah! après j'espèrе, qu'après cela vous n'irez pas voter pour l'opposition, et que vous tâcherez de fortifier le gouvernement pour qu'il nous défende! {- Читали да вы? - Что? - Радикальные журналы. Слышали ли вы ихъ? - Кого? - Ораторовъ клубовъ.- Такъ что жь? - Надѣюсь, что послѣ этого вы не подадите своего голоса въ пользу оппозиц³и и постараетесь поддержать правительство, чтобъ оно васъ защитило!}

   "Tel est le jeu des amis du gouvernement!" прибавляетъ редакц³а Journal des Débats. {Такова игра, которую ведутъ друзья правительства!}

   Судя по многимъ даннымъ, трудно не признать догадокъ и подозрѣн³й французской печати весьма близкими къ истинѣ.

   Оканчиваемъ нашу замѣтку съ надеждою, что новыя прощан³я г. Герцена съ его друзьями и врагами не поставятъ насъ въ необходимость вступить еще разъ въ объяснен³я и полемику, крайне тягостныя. Подъ первою статьей мы выставили только первую букву нашей фамил³и. Но въ своей послѣдней статьѣ издатель Колокола, столь чувствительный къ собственной чести, допустилъ относительно насъ предположен³я и инсинуац³и так³я произвольныя и гадательныя, что мы сочли себя обязанными подписаться полнымъ именемъ: этимъ самымъ мы беремъ на себя полную отвѣтственность за содержан³е настоящей статьи и открываемъ г. Герцену возможность высказать подозрѣн³я болѣе опредѣленно, если они имѣются.

   Венец³я, 1869 г. января 2-го.