Главная » Книги

Щеголев Павел Елисеевич - А. С. Грибоедов и декабристы

Щеголев Павел Елисеевич - А. С. Грибоедов и декабристы


1 2 3


П. Е. Щеголев

А. С. Грибоедов и декабристы

(По архивным материалам)

   Щеголев П. Е. Первенцы русской свободы / Вступит. статья и коммент. Ю. Н. Емельянова.- М.: Современник, 1987.- (Б-ка "Любителям российской словесности. Из литературного наследия").
  
   Это исследование появилось впервые в "Литературном вестнике" в 1904 году и в отдельных отсюда оттисках. В 1905 году оно вышло в исправленном и дополненном виде. К этому изданию было приложено точное факсимиле подлинного дела о Грибоедове, хранящегося в Государственном архиве. Воспроизводя текст исследования, указываю на факсимиле, по которому читатель может воочию ознакомиться с порядком делопроизводства в знаменитой комиссии по расследованию декабрьского заговора и почувствовать тот колорит эпохи, который лежит на страницах подлинного дела и которого, конечно, не может передать печатная копия дела.
  

I

  
   До последнего времени об эпизоде привлечения А. С. Грибоедова к следствию по делу о заговоре декабристов мы знали лишь со слов современников. Официальные данные заключаются в делах в_ы_с_о_ч_а_й_ш_е учрежденного 17 декабря 1825 года комитета по изысканию о злоумышленных обществах, делах, хранящихся ныне в Государственном Архиве. Здесь находится и целое "дело о Грибоедове" (I В. No 174)1, состоящее из 24 пронумерованных листов.
   Во главу расследования об отношении А. С. Грибоедова к декабристам, к следственной комиссии должно быть положено изучение этого дела. Воспроизводя с буквальной точностью текст дела, считаем необходимым сказать, что бумаги его не всегда расположены в хронологической последовательности; для сохранения стройности впечатления следовало бы читать дело в следующем порядке: бумаги No 1, 13, 3-6, 2, 7-12, 14 и дальше, как напечатано {Подчеркнутое в тексте набрано курсивом. Оглавления документов взяты из описи дела. Хотя набраны документы по новой орфографии, но оставлено по оригиналу все, что касается пунктуации, написания отдельных слов, употребления прописных, описки и пр.}.
  

No 1.

  

л. 1.

Извлечение из показаний о Грибоедове.

  
   Полковник Артамон Муравьев
  
   Он с Грибоедовым приехал к Бестужеву-Рюмину с намерением познакомить его, Грибоедова, с Сергеем Муравьевым, как с человеком умным, зная, что Грибоедов предполагал остаться в Киеве. Сергей Муравьев приехал к ним в полдень и уехал на другое утро рано. При нем разговор был общий, не касающийся до Общества2.
  
   Оболенский (в письме государю).
  
   Что Грибоедов был принят в члены Общества к месяца два или три пред 14-м декабря, а вскоре потом уехал; почему действий его в Обществе совершенно не было.
  
   Трубецкой (во 2-м показании).
  
   Слышал от Рылеева, что он принял Грибоедова в члены Тайного общества3.
  

No 2.

  

л. 2.

<Письмо Грибоедова к государю императору.>

Всемилостивейший государь!

   По неосновательному подозрению, силою величайшей несправедливости, я был вырван от друзей, от начальника мною любимого, из крепости Грозной на Сундже, чрез три тысячи верст в самую суровую стужу притащен сюда на перекладных, здесь посажен под крепкий караул, потом был позван к генералу Левашову. Он обошелся со мною вежливо, я с ним совершенно откровенно, от него отправлен с обещанием скорого освобождения. Между тем дни проходят, а я заперт. Государь! Я не знаю за собой никакой вины. В приезд мой из Кавказа сюда <л. 3.> я тщательно скрывал мое имя, чтобы слух о печальной моей участи не достиг до моей матери4, которая могла бы от того ума лишиться. Но ежели продлится мое заточение, то, конечно, и от нее не укроется. Ваше императорское величество сами питаете благоговейнейшее чувство к Вашей августейшей родительнице5.
   Благоволите даровать мне свободу, которой лишиться я моим поведением никогда не заслуживал, или послать меня пред Тайный комитет лицом к лицу с моими обвинителями, чтобы я мог обличить их во лжи и клевете.
  

Всемилостивейший государь!

Вашего императорского величества

верноподданный

Александр Грибоедов.

   15-го февраля
   1826.
  
   Помета на письме рукою А. Ивановского; на 1-й стр. вверху слева: "No 662" и справа: "19 февраля 1826".
   Рукою Дибича написано карандашом:
   "Объявить, что этим тоном не пишут государю и что он будет допрошен"6.
  

No 3.

л. 4.

<Вопросные пункты Комитета с ответами 14-го февраля корнету князю Одоевскому.>

   1826 года 14-го февраля, Высочайше учрежденный Комитет требует от г. корнета конной гвардии князя Одоевского показания:
   Коллежский асессор Грибоедов когда и кем был принят в Тайное общество? с кем из членов состоял в особенных сношениях? что известно ему было о намерениях и действиях Общества и какого рода вы имели рассуждения о том?
   Так как я коротко знаю г-на Грибоедова, то об нем честь имею донести совершенно положительно, что он ни к какому не принадлежит обществу.

Корнет князь Одоевский7.

  

No 4.

л. 5.

<Вопросные пункты Комитета с ответами 14-го февраля подпоручику Рылееву.>

   1826 года 14-го февраля Высочайше учрежденный Комитет требует от г. подпоручика Рылеева показания:
   Когда и где был принят вами в члены Тайного общества коллежский асессор Грибоедова что именно было открыто ему о намерениях, видах и средствах Общества? Не было ли сделано ему поручения о свидании с кем-либо из членов Южного общества, а также о распространении членов оного в корпусе генерала Ермолова8, и не имели ли вы от него уведомлений о успехах его действий?
   С Грибоедовым я имел несколько общих разговоров о положении России и делал ему намеки о существовании Общества, имеющего целью переменить образ правления в России и ввести конституционную монархию; но как он полагал Россию к тому еще неготовою и к тому ж неохотно входил в суждения о сем предмете, то я и оставил его. Поручений ему никаких не было делано, ибо хотя он из намеков моих мог знать о существовании Общества, но, не будучи принят мною, совершенно не имел права на доверенность Думы. Слышал я от Трубецкого, что во время бытности Грибоедова в прошлом году в Киеве некоторые члены Южного общества также старались о принятии его в оное, но не успели в том по тем же причинам, по каким и я принужден был оставить его.

Подпоручик Кондратий Рылеев9.

  

No 5.

  

л. 6.

<Вопросные пункты Комитета с ответами 14-го февраля полковнику князю Трубецкому.>

   1826 года 14-го февраля, Высочайше учрежденный Комитет требует от г. полковника князя Трубецкого показания:
   В начальных ответах ваших между прочим сказано о слышанном вами от Рылеева, что он принял в Тайное общество Грибоедова. Рылеев, с своей стороны, говорит, что он намекал ему о существовании Общества, но видя, что он неохотно входил в суждения о перемене образа правления в России, то не открывал ему намерений своих и не принимал его в члены. К сему Рылеев присовокупляет, что слышал от вас, что вовремя бытности Грибоедова в прошлом году в Киеве некоторые члены Южного общества также старались о принятии его в оное, но не успели в том.- Объясните: точно ли Рылеев говорил вам, что он принял Грибоедова, и точно ли сообщили вы Рылееву вышесказанное и от кого именно сие известно вам было?
   Разговаривая с Рылеевым о предположении не существует ли какое общество в Грузии, я также сообщил ему предположение, не принадлежит ли к оному Грибоедов! Рылеев отвечал мне на это, что нет, что он с Грибоедовым говорил; и сколько помню то прибавил сии слова "он наш", из коих я и заключил, что Грибоедов был принят Рылеевым. И тогда рассказал ему, что Грибоедов был в Киеве и что его там пробовали члены Южного общества, но он не подался; это слышал я от Полтавского пехотного полка поручика Бестужева, который кажется с Артамоном Муравьевым, имели намерение открыть Грибоедову существование их общества и принять его, но отложили оное, потому что не нашли в нем того образа мыслей, какого желали. На это мне Рылеев ничего не отвечал; и я остался при мнении моем, что он принял Грибоедова.

Полковник князь Трубецкой.

  

No 6.

л. 7.

<Вопросные пункты Комитета с ответами 14-го февраля штабс-капитану Бестужеву.>10

   1826 года 14-го февраля, Высочайше учрежденный Комитет требует от г. штабс-капитана лб.-гв. Драгунского полка Бестужева показания:
   Когда и кем был принят в члены Тайного общества кол. асессор Грибоедов? что известно ему было о намерениях, видах и средствах Общества? не было ли сделано ему поручения о свидании с членами Южного общества и о распространении оных в корпусе генерала Ермолова?
   С Грибоедовым, как с человеком свободомыслящим, я нередко мечтал о желании преобразования России. Говорил даже, что есть люди, которые стремятся к этому - но прямо об Обществе и его средствах никак не припомню, чтобы упоминал. Да и он, как поэт, желал этого для свободы книгопечатания и русского платья. В члены же его не принимал я, во-первых, потому, что он меня и старее, и умнее, а во-вторых, потому, что жалел подвергнуть опасности такой талант, в чем и Рылеев был согласен. Притом же прошедшего 1825 года зимою, в которое время я был знаком с ним, ничего положительного и у нас не было. Уехал он в мою бытность в Москве, в начале мая, и Рылеев говоря о нем, ни о каких поручениях же упоминал. Что же касается до распространения членов в корпусе Ермолова, я весьма в том сомневаюсь, ибо оный, находясь вне круга действия, ни к чему бы нам служить не мог.

Штабс-капитан Алекс. Бестужев.

  

No 7.

л. 8.

<Вопросные пункты Комитета с ответами 19-го февраля подпоручику Бестужеву-Рюмину.>

   1826 года 19-го февраля, Высочайше учрежденный Комитет требует от г. подпоручика Бестужева-Рюмина сведения:
   Точно ли вами или кем другим был принят в члены Общества кол. асессор Грибоедов и когда именно? При том объясните, по какому поводу он был у вас и виделся с Сергеем Муравьевым? что тогда сообщено ему было о намерениях Общества, какого он был о сем мнения и какое дал обещание насчет содействия видам Общества и распространения членов оного в Грузинском корпусе?
   Грибоедов в Общество принят не был по двум причинам, мною тогда Матвею Муравьеву изложенным. 1) Что, служа при Ермолове, он нашему обществу полезен быть не мог. 2) Не зная ни истиного образа мыслей, ни характера Грибоедова, опасно было его принять в наше Общество, дабы в оном не сделал он партии для Ермолова, в коем Общество наше доверенности не имело. На мое мнение согласились и предложения Грибоедову не делали. Был же он не у меня; а проезжал чрез Киев вместе с Артамоном Муравьевым. И видел я его только два раза у Трубецкого. С<ергея> Муравьева тогда я просил приехать в Киев, дабы ему вышесказанное мнение сообщить. Он его опробовал.

Подпоручик Бестужев-Рюмин.

  

No 8.

л. 9.

<Вопросные пункты Комитета с ответами 19-го февраля подполковнику Муравьеву-Апостолу.>

   1826 года 19-го февраля, высочайше учрежденный Комитет требует от г. подполковника Сергея Муравьева-Апостола показания:
   Точно ли вами принят в члены Общества кол. асессор Грибоедов и когда именно? Объясните при том, что было предметом свидания вашего с ним у Бестужева-Рюмина и что вы тогда сообщили ему, Грибоедову, о намерениях Общества? Какого он был мнения и какое дал обещание насчет содействия видам Общества и распространения членов оного в Грузинском корпусе?
   Я уже показал и теперь вторично подтверждаю мое показание что я с кол. асессором Грибоедовым не имел никаких сношений по Обществу, что не принимал его никогда в члены оного, что никогда не имел с ним свидания у Бестужева, у коего он, Грибоедов, кажется, и не был ногой. Что видел его в Киеве, когда приезжал я к Ар<тамону> Муравьеву, ибо он, Грибоедов, стоял с Муравьевым в одном трактире и заходил к нему при мне; и наконец, что Грибоедов не был принят в члены Общества нашего.

Подполковник Муравьев-Апостол.

  

No 9.

л. 10.

<Вопросные пункты Комитета с ответами 19-го февраля генерал-майору кн. Волконскому.>

   1826 года 19-го февраля, Высочайше учрежденный Комитет требует от г. генерал-майора князя Волконского сведения: Не известно ли вам, когда и кем был принят в члены Тайного общества коллежский асессор Грибоедов и не было ли ему сделано поручение насчет распространения членов в Грузинском корпусе?
   Честь имею почтеннейше донесть что не могу дать никакого сведения по вышеозначенному по неизвестности мне сих обстоятельств. С господином Грибоедовым я лично весьма мало знаком, и лишь по одним встречам в светских собраниях в Москве - при временных моих проездах, чрез сей город. 19 февраля.

Генерал-майор князь Волконский 4.

  

No 10.

л. 11.

<Вопросные пункты Комитета с ответами 19-го февраля штаб-ротмистру кн. Барятинскому.>

   1826 года 19-го февраля, Высочайше учрежденный Комитет требует от г. штаб-ротмистра князя Барятинского сведения:
   Неизвестно ли Вам, когда и кем был принят в члены Тайного общества коллежский асессор Грибоедов и не было ли ему сделано поручение насчет распространения членов в Грузинском корпусе?
   Ежели это Грибоедов сочинитель, то я его лично не знаю, а слыхал о нем как об авторе. Неизвестно также мне - член ли он Тайного общества и был ли он в Грузии. О другом Грибоедове никогда не слыхал.

Лб.-гв. Гусарского полка штаб-ротмистр князь Барятинский.

  

No 11.

л. 12.

<Вопросные пункты Комитета с ответами 19-го февраля полковнику Давыдову.>

   1826 года 19-го февраля, Высочайше учрежденный Комитет требует от г. полковника Давыдова показания:
   Не известно ли Вам, когда и кем был принят в члены Тайного общества коллежский асессор Грибоедов и не было ли ему сделано поручение насчет распространения членов в Грузинском корпусе?
   Честь имею донести Высочайше учрежденному Комитету, что и никогда не слыхал, чтобы господин Грибоедов принадлежал к Обществу, или даже чтобы предлагали ему войти в оное. Я раз с ним виделся в Москве на большом обеде, где, кроме литературы, ни о чем не говорили.

Отставной полковник Давыдов.

  

No 12.

л. 13.

<Вопросные пункты Комитета с ответами 19-го февраля полковнику Пестелю.>

   1826 года 19-го февраля Высочайше учрежденный Комитет требует от г. полковника Пестеля сведения:
   Не известно ли Вам, когда и кем был принят в члены Тайного общества коллежский асессор Грибоедов? и не было ли ему сделано поручение насчет распространения членов в Грузинском корпусе?
   О принадлежности коллежского асессора Грибоедова к Тайному обществу не слыхал я никогда ни от кого и сам вовсе его не знаю.

Полковник Пестель.

  

No 13.

л. 14

<Допрос, отобранный от Грибоедова генерал-адъют<антом> Левашовым.>

   No 224. Коллежский асессор Грибоедов.
   Я Тайному обществу не принадлежал, и не подозревал о его существовании. По возвращении моему из Персии11 в Петербург в 1825 году я познакомился посредством литературы с Бестужевым, Рылеевым и Абаленским {См. Оболенский Е. П. - Ред. }. Жил вместе с Адуевским {См. Одоевский А. И. - Ред.}, и по Грузии был связан с Кюхельбекером. От всех сих лиц ничего не слыхал, могущего мне дать малейшую мысль о Тайном обществе. В разговорах их видел часто смелые суждения насчет правительства, в коих сам я брал участие: осуждал, что казалось вредным, и желал лучшего. Более никаких действий моих не было, могущим на меня навлечь подозрение, и почему оное на меня пало истолковать не могу. <Подпись>: коллежский асессор Александр Грибоедов.

Генерал-адъютант Левашов.

  
   Текст написан рукою ген.-ад. Левашова.
   Пометки карандашом:
   Опросить у Адуевского
   Трубец.<кой> (21 ст.<раница>) знает от
   Рылеева, что он принял
   Грибоедова?
   24-го февр.<аля>12
  

No 14.

л. 15.

<Вопросные пункты Грибоедову 24-го февраля>

Пометка: Читано 25-го февр13.

   1826 года 24-го февраля в присутствии Высочайше учрежденного Комитета коллежский асессор Грибоедов опрашиван и показал:
  

1.

  
   Как ваше имя, отчество и фамилия, какого вы исповедания, сколько вам от роду лет, ежегодно ли бываете на исповеди и у святого причастия, где служите, не были ль под судом, в штрафах и подозрениях и за что именно?
  

2.

  
   Где воспитывались, каким наукам учились и кто преподавал вам оные?
  

3.

  
   В начале первого показания своего вы, отрицаясь от принадлежности к числу членов злоумышленного Тайного общества, изъяснились далее так, что, будучи знакомы с Бестужевым, Рылеевым, Оболенским, Одоевским и Кюхельбекером, часто слышали смелые суждения их насчет правительства, в коих сами вы брали участие, осуждали, что казалось вредным, и желали лучшего.
  

4.

  
   В том же смысле, но с большою важностию и решительностию комитету известны мнения ваши, изъявленные означенным лицам.
   Не только они, но князь Трубецкой и другие, по словам первых, равно считали вас разделявшим их образ мыслей и намерений, а следственно (по их правилам приема в члены) принадлежащим к их Обществу, и действующим в их духе.
   Убеждение сие основано было на собственных словах ваших особенно после того:

л. 16.

   а) что Рылеев и Александр Бестужев прямо открыли вам, что есть Общество людей, стремящихся к преобразованию России и введению нового порядка вещей; говорили вам о многочисленности сих людей, о именах некоторых из них, о целях, видах и средствах Общества, и
   б) что ответом вашим на все то было изъявление одобрения, желаний и пр.
   В такой степени прикосновенности вашей к злоумышленному Обществу, Комитет требует показаний ваших в том:
   а) в чем именно состояли те смелые насчет правительства означенных вами лиц, суждения, в коих сами вы брали участие?
   б) что именно находили вы при том достойным осуждения и вредным в правительстве и в чем заключались желания ваши лучшего?
   в) когда и что именно узнали вы особенно от Рылеева, Бестужева и Одоевского о существовании Общества людей, стремящегося к преобразованию России?
   г) с тем вместе, что узнали вы о многочисленности сих людей, и кто из них был вам назван?
   д) сказано ли вам было, где находились центры и отделения членов Тайного общества?
   е) что именно сказано вам о цели, видах и средствах действий оного?
   ж) объясните, в чем именно состояли ваши во всем том мнения и одобрения?
   з) в каком смысле и с какой целью вы между прочим,

л. 17.

   в беседах с Бестужевым, неравнодушно желали русского платья и свободы книгопечатания?
   и) по показанию князя Оболенского вы, наконец, дня за три до отъезда вашего из Петербурга решительно были приняты в члены Тайного общества. Объясните, какого рода дали вы обещание неутомимо действовать в духе сего Общества; и какое вам дано поручение насчет приготовления умов к революционным правилам, в кругу вашего пребывания, и распространения членов Общества?
   i) По какому случаю вы, проезжая Киев, имели свидание с Бестужевым-Рюминым и Муравьевыми, Артамоном и Сергеем, из коих за последним нарочито было посылаемо? Что было предметом вашего совещания и что открыто вам было о приготовлениях Южного общества к началу открытых возмутительных действий?
   В заключение вы по совести должны показать все то, что известно вам о составе тайных обществ, их цели и образа действий.
   Вы ли писали письмо, которое перед собою видите, Кюхельбекеру?

Надворный советник А. Ивановский.

  

No 15.

  

л. 18.

<Ответ Грибоедова.>

   На данные мне вопросные пункты от Высочайше учрежденного Комитета имею честь ответствовать.
  

1.

   Имя мое: Грибоедов Александр Сергеев.
             Греко-кафолического исповедания,
             родился в 1790 году14.
   Обязанности мои, как сын церкви, исполняю ревностно. Если бывали годы, что я не исповедовался, и не приобщался святых тайн, то оно случалось непроизвольно.
   Служу секретарем по дипломатической части при Главноуправляющем в Грузии.
   Под судом, в штрафах и подозрении не бывал15.
  

2.

  
   Воспитывался частию дома, частию в Московском университете, под надзором профессора Буле, учился правам, наукам математическим и языкам16.
  

3 и 4.

  
   И теперь имею честь подтвердить первое мое показание.
   Кн. Трубецкой и другие его единомышленники напрасно полагали меня разделявшим их образ мыслей. Если соглашался я с ними в суждениях о нравах, новостях, литературе, это еще не доказательство, что и в политических моих мнениях я с ними был согласен. Смело могу сказать, что по ныне открывшимся важным обстоятельствам заговора, мои правила с правилами кн. Трубецкого ничего не имеют общего. Притом же я его почти не знал.
  

а.

  
   Рылеев и Бестужев никогда мне о тайных политических замыслах ничего не открывали.
  

в.

  
   И потому ответом моим на сокровенность их предприятий, вовсе мне неизвестных, не могло быть ни одобрение, ни порицание.
  

а} б}

  
   Суждения мои касались до частных случаев, до злоупотреблений некоторых местных начальств, до вещей, всем известных, о которых всегда в России говорится довольно гласно. Я же не только неспособен быть оратором возмущения, много если предаюсь избытку искренности в тесном кругу людей кротких, и благомыслящих, терпеливо ожидая времени, когда моя служба или имя писателя обратят на меня внимание вышнего правительства, пред которым я был бы еще откровеннее.
  

в} г} д} е} ж}

  
   Ничего мне подобного не открывали. Я повторяю, что ничего не зная о тайных обществах, я никакого собственного мнения об них не мог иметь17.
  

з}

  
   Русского платья желал я, потому что оно красивее и покойнее фраков и мундиров, а вместе с этим полагал, что оно бы

л. 19.

   снова сблизило нас с простотою отечественных нравов, сердцу моему чрезвычайно любезных.
   Я говорил не о безусловной свободе книгопечатания, желал только чтобы она не стеснялась своенравием иных цензоров.
  

и}

  
   Показание кн. Оболенского совершенно несправедливо. Не могу постигнуть на каких ложных слухах он это основывал, не на том ли, что меня именно за три дни до моего отъезда приняли в Общество Любителей Русской Словесности, общество, которое под высочайшим покровительством издает всем известный журнал: Соревнователь, и от вступления в которое я долго отговаривался, ибо поэзию почитал истинным услаждением моей жизни, а не ремеслом18.
  

i}

  
   Пребывание мое в Киеве было самое непродолжительное проездом в Крым и на Кубань: чрез эти места я возвращался к моей должности в Грузию. Где Муравьевых и Бестужева-Рюмина видел мельком; разговоров не только вредных правительству, но в которых требуется хотя несколько доверенности я с ними не имел, потому что не успев еще порядочно познакомиться, я не простясь уехал. Обстоятельство, что за одним из них был послан нарочный, для меня вовсе неизвестно; из сделанного мне теперь вопроса, узнаю об этом в первый раз.
   Письмо, которое мне здесь показано, моей руки, писано к Кюхельбекеру.

Коллежский асессор Александр Грибоедов.

  

No 16.

л. 20.

<Вопросный пункт князю Оболенскому с ответом 25-го февраля.>

   1826 года 25 февраля, Высочайше учрежденный Комитет требует от г. поручика лб.-гв. Финляндского полка князя Оболенского показания:
   Противу показания вашего о том, что кол. асессор Грибоедов был принят в члены Тайного общества месяца за два или за три до 14-го декабря, он точно был принят в Общество, но только в высочайше учрежденное, издающее журнал Соревнователь, а не в тайное. Объясните: ежели действительно он был принят в члены Тайного общества, то когда и кем именно и не было ли при том свидетелей?
   О принятии Грибоедова в члены Общества я слышал от принявшего его Рылеева и более совершенно никаких подробностей принятия его не слыхал и не могу сказать кто был свидетелем при приеме его; о времени же принятия его я поистине показать не могу с точностию; но сколько помню, сие было за месяц или за два до отъезда его отсюда; вот все что могу сказать о принятии Грибоедова в подтверждение прежнего показания моего; никакие, впротчем, подробности принятия его мне неизвестны; сам же лично, после принятия Грибоедова, сколько сие помню, с ним не встречался.
   Князь Евгений Оболенский.
  

No 17.

л. 21.

<Вопросные пункты Грибоедову с ответами 15-го марта.>

1) Вопросы.

Помета: - Читано 16 марта.

  
   1826 года 15-го марта в присутствии Высочайше учрежденного Комитета коллежский асессор Грибоедов спрашиван и показал:
   В дополнение сделанных вами ответов поясните откровенно следующее:
   1) при отъезде вашем из Петербурга, не предлагал ли вам Рылеев или кто другой писем, для доставления к Муравьеву-Апостолу и Бестужеву-Рюмину и не сказано ли вам было о содержании оных?
   2) равным образом, не поручал ли вам Рылеев или Александр Бестужев каких-либо стихов и прозаической статьи под названием "Катехизис", для доставления на Юг?
   3) по какому именно случаю вы имели свидание в Киеве с Артамоном и Сергеем Муравьевыми и Бестужевым-Рюминым? где и когда вы познакомились с ними? не имели ли вы с ними переписки из Грузии?
   4) что говорили они вам о Пестеле и кто из них предлагал вам познакомиться с ним?
   5) в бытность вашу в Киеве виделись ли вы с штабс-капитаном Корниловичем и что рассказывал он вам или писал о сделанном им на Юге открытии?
   7) {Так б документе, пропущен п. 6. - Ред.} при возвращении вашем в Грузию где вы виделись с Сухачевым (служившим в Грузии)?

л. 22.

   а) давно ли вы с ним знакомы и у кого бывали вместе?
   б) что вам известно от него, или по слухам, о предложении, какое он делал некоторым из своих знакомых об основании Тайного общества в Отдельном Грузинском корпусе, и какие представлял он доказательства о возможности распространить там членов сего Общества?
   в) что известно вам о намерении Сухачева поселиться в Ростове и о предприятии его ехать в Таганрог? от кого и когда вы слышали или узнали о сем?
  

<2) Ответы.>

  
   На заданные мне вопросы Высочайше учрежденным Комитетом честь имею ответствовать:

1) 2)

  
   При отъезде моем из Петербурга, сколько мне помнится, Бестужева вовсе не было в городе, по крайней мере то верно, что я с ним тогда не виделся; ни он, ни Рылеев и никто не делал мне никаких поручений в Киев, ни писем, ни книг никто мне не давал, ни на имя Муравьева, о котором я даже не знал, что он там пребывает, ни на чье-либо другое.
  

3)

  
   Во время самого короткого моего пребывания в Киеве один Муравьев туда приехал на встречу к жене; с которою дни два, три или менее пробыл в одном трактире со мною; потом они уехали. Другого я видел у Трубецкого, все это было в присутствии дам, и мы, можно сказать, расстались, едва знакомыми. Переписки я с ним никогда не имел.

4)

  
   О Пестеле ничего говорено не было.
  

5)

  
   С штабс-капитаном Корниловичем я в Киеве не виделся.
  

7)

  
   Я не знаком с Сухачевым, и никогда не слыхал о его существовании.

Коллежский асессор Грибоедов19.

  

No 18.

  

Записка о Грибоедове.

  
  

Копия20.

   О коллежском асессоре Грибоедове.
   На докладной записке собственною его императорского величества рукою написано: Выпустить с очистительным аттестатом
   Рукою барона Дибича присовокуплено:
   "Высочайше повелено произвесть в следующий чин и выдать не в зачет годовое жалованье".
   Коллежский асессор Грибоедов

л. 24.

   не принадлежал к Обществу и о существовании оного не знал. Показание о нем сделано князем Евгением Оболенским 1-м со слов Рылеева; Рылеев же ответил, что имел намерение принять Грибоедова; но, не видя его наклонным ко вступлению в Общество, оставил свое намерение. Все прочие его членом не почитают21.
  

Верно. Надворный советник А. Ивановский.

  

II

  
   1       ря {Так в оригинале. [Примечание П. Е. Щеголева. - Ред.]} 1825 года император Николай Павлович подписал оставшийся неопубликованным указ на имя военного министра22. Этим указом учреждался комитет для следственных изысканий о злоумышленных обществах, под председательством военного министра графа Татищева. Членами комитета или, как обыкновенно говорили, следственной комиссии были назначены: великий князь Михаил Павлович, князь Голицын и генерал-адъютанты: Голенищев-Кутузов, Бенкендорф и Левашов. Впоследствии к ним были присоединены дежурный генерал Потапов, начальник главного штаба барон Дибич и Чернышев. Комиссия деятельно принялась за розыски. Журналы комиссии представлялись государю и все исходящие бумаги подписывались военным министром. На первых же порах комиссии пришлось сделать очень много постановлений об аресте и привлечении к делу. Заподозренные свозились в Петербург со всех концов России.
   Фамилия Грибоедова в первый раз в комитете была произнесена 23 декабря. Князю Трубецкому был предложен следующий вопрос: "не существуют ли подобные (т. е. тайные) общества в отдельных корпусах и в военных поселениях и неизвестны ли вам их члены?" Трубецкой дал следующий ответ: "Мне неизвестно, чтоб подобные общества существовали в отдельных корпусах или в военных поселениях. Я знаю только, что в 1-м корпусе есть полковник Вольский, с которым я не знаком. В других же корпусах я наименовал кого знал. Г<енерал>-м<айор> князь Волконский говорил мне, что есть или должно быть, по его предположению, какое-то общество в Грузинском корпусе, что он об этом узнал на Кавказе, но он неудовлетворительно о том говорил и, кажется, располагал на одних догадках. Я знаю только из слов Рылеева, что он принял в члены Грибоедова, который состоит при генерале Ермолове; он был летом в Киеве, но там не являл себя за члена; это я узнал в нынешний мой приезд сюда" {Государственный архив, I В, No 333, л. 11 и 21 [ЦГАОР СССР, ф. 48, оп. 1, ед. хр. 333, лл. 11, 21. - Ред.]24}.
   Очевидно, это показание и дало повод привлечь к делу Грибоедова. В журналах комиссии этот повод указан не совсем точно. В протоколе IX заседания 26-го декабря сказано, что комиссия, выслушав письменные ответы Рылеева и допрос кап.-лейт. Бестужева и штабс-капит. Бестужева, положила взять под арест целый ряд лиц, оказывающихся, по их показаниям, соучастниками в обществе мятежников, и в том числе Грибоедова25. На самом деле, только в ответах Рылеева мы находим некоторые основания для постановления комиссии об аресте Грибоедова. 24-го декабря комиссия предложила Рылееву, между прочим, следующий вопрос: "когда и где вы приняли в члены Грибоедова?" Рылеев в своем показании дал следующий ответ: "Грибоедова я не принимал в Общество: я испытывал его, но, нашед, что он не верит в возможности преобразовать правительство, оставил его в покое. Если же он принадлежит Обществу, то мог его принять князь Одоевский, с которым он жил, или кто-либо на Юге, когда он там был" {Г. А., I В, No 334, л. 15 об. [ЦГАОР СССР, ф. 48, оп. 1, ед. хр. 334, л. 15 об. - Ред.]25}. Как видно из письменных ответов Александра Бестужева, данных, правда, значительно позже, он был далек от оговора Грибоедова. Очень трудно допустить оговор со стороны Николая Бестужева как по содержанию его позднейших показаний в комиссии, так и по его личному характеру. Несомненно, комиссия, делая постановление об аресте Грибоедова, руководствовалась только показаниями Трубецкого и Рылеева.
   Уже 27-го декабря последовало высочайшее разрешение на приведение в исполнение постановления комиссии {Пользуемся случаем, чтобы указать на ложные сообщения Д. И. Завалишина в его "Воспоминаниях о Грибоедове" (Древняя и Новая Россия, 1879, т. I, кн. 4, с. 311-321. Некоторые дополнения см. в "Записках декабриста Д. И. Завалишина". München, 1904, т. II, с. 34-36). Он причисляет А. Б. (конечно, Александра Бестужева) к тем членам, которые не славились ни скромностию, ни твердостью характера. "При первом же спросе ген. Левашовым, - пишет Д. И. Завалишин, - А. Б. ...написал целый список имен, включив в число членов тайного общества даже и таких лиц, которых считал членами только по догадке, хотя они и не были ими. По такому валовому списку были именно арестованы и я, как сказал мне сам ген. Левашов (при первом арестовании меня), и Грибоедов: но относительно его А. Б. ...не мог ничего представить, кроме догадок". Во-первых, ряд названных Бестужевым лиц вовсе невелик: всего несколько человек, которые и без того были бы взяты. В этом списке нет Грибоедова. Во-вторых, показания Бестужева о Грибоедове (No 6) исключают всякую возможность предположения Д. И. Завалишина. Сам же Завалишин был взят вторично по доносу собственного родного брата. В дальнейших ссылках на статью Д. И. Завалишина не делаем указаний на страницы.}. Пока шла бумага об аресте Грибоедова на Кавказ к Ермолову, пока его вез фельдъегерь, следственная комиссия добыла следующий материал для обвинения Грибоедова.
   21-го января 1826 года князь Евгений Петрович Оболенский обратился к государю с всеподданнейшим письмом. Замечательно цельный и искренний человек, он не вынес формальностей следствия и совершенно не был в состоянии остаться на обычной точке зрения подследственных, не был в состоянии говорить лишь немногое, умалчивать о многом, и поэтому решил сказать все, что он знал. Он писал:

Ваше императорское величество

всемилостивейший государь!

   Удостоившись получить ныне прощение царя небесного, и предстать ему с успокоенною совестию, я первым долгом поставляю пасть к ногам твоим, государь всемилостивейший, и просить тебя не земного; но душевного христианского прощения.- Как вышний мой судия земной, накажи меня за поступки мои: с терпением и любовью снесу я бремя тобою на меня наложенное; но, как отец твоих подданных, воззри на мое сердце, на мои намерения, и если ты не найдешь злобы; в последних своекорыстия; то изреки прощение в душе заблудшему сыну твоему: я может быть никогда не удостоюсь услышать сие слово от тебя: но верь, о государь, что я ныне, по чувствам моим, достоин оного.
   Ныне, одна вина осталась у меня пред тобою: - Доселе я представил Комитету, тобою учрежденному, только имена тех членов нашего общества, коих скрыть мне было невозможно, по поступкам их, или личным сношениям: - прочие остались скрыты в сердце моем: - Мое молчание ты счел может быть, о государь, преступным упорством. Осмеливаюсь самого себя поставить судьею поступка моего. Члены общества приняв меня в сотоварищи свои, честному слову моему, и клятвенному обещанию, вверили честь, благоденствие и спокойствие как каждого из них; так и семейств, к коим они принадлежат. Мог ли я тою самою рукою, которая была им залогом верности, предать их суду тобою назначенному, для сохранения жизни своей или уменьшения несколькими золо

Категория: Книги | Добавил: Ash (10.11.2012)
Просмотров: 557 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа