Тынянов Юрий Николаевич - Словарь Ленина-полемиста

й план, и этот план позволяет проанализи- ровать лексическое единство, "объем слова".

  И этот сдвиг оказывается сильным рычагом; слово без ореола вернулось в ряд всех слов. Старое лозунговое слово "Народ" противополагалось слову "правительство", "власть" без ореола оно теряет с ним связь по противо- положности:

  "Правительство, какой бы формы правления оно ни было, выражает инте- ресы определенных классов, поэтому противополагать правительство и на- род... есть величайшая теоретическая путаница". (Речь Ленина на съезде Советов. Правда, 1917 года, N 95)

  Слово замкнутое ореолом "не подпускало" к себе, оно не поддавалось анализу, оставалось действенным, влияющим в словесном плане, без ореола оно входит в ряд всех слов, и этот анализ допускает.

  Сдвиг лексического плана, затуманившего основной признак и вместе конкретный объем лексического единства - позволяет их вновь восстано- вить.

  Сюда же относится борьба с неприятными обозначениями, с застывшими образами. Каждый образ в языке изнашивается, застывает. Когда он "жив", действен, - это значит, что слово как-то отодвинуто, что есть в слове какая-то невязка динамизующая значение. Эта невязка может происходить от того, что в слове столкнулись два значения, два лексических единства, два основных признака - и эти два лексических единства теснят друг друга (метафора). Это может происходить из-за невязки фразового смысла (т.-е. смысла слова определяемого фразою) с основным признаком (лексическим единством) данного слова.

  Во всяком случае, невязка обязательна для действенного живого образа.

  Когда же образ стирается, - это значит невязка прекратилась - основ- ной признак слова стерся, - и слово удобно укладывается в фразу, не выд- вигаясь, становится однородным с другими. И такое слово, со стертым ос- новным признаком стершим образ - бледнее, чем "простое", "необразное" слово, - именно потому, что в нем стерт основной признак, стерто созна- ние его, как лексического единства. Если бы мы захотели проанализировать конкретные значения этого слова, - ключ оказался бы потерянным.

  Например - "страна" в значении "народ". Этот образ мог быть живым - когда-то; т.-е. в слове могло ощущаться, что оно в семантическом отноше- нии выдвинуто, неоднородно с другими словами. Эта выдвинутость была ос- нована на том, что фразовый смысл слова не вязался с основным признаком слова - с его лексическим единством. Это станет ясно, если мы возьмем в пример еще не совсем стершийся образ: "земля" - народ.

  Перед нами фраза:

  Вся земля откликнулась.

  Здесь фразовый смысл слова, его значение, определяемое фразой - не вяжется с тем основным признаком, который жив в слове "земля". Фразовый смысл не покрывается основным признаком, основной признак выделяется и окрашивает всю фразу. Она семантически обостреннее, чем:

  Весь народ откликнулся.

  Теперь перед нами "страна" - народ. Этот образ стерся. Что это зна- чит? Это значит, что фразовый смысл затемнил основной признак, часто употреблявшегося именно так слова. Слово страна также мало выдвинуто, как слово народ. Основной признак, лексическое единство слова "страна" - исчезло; и вместе с тем это слово стало глаже, чем слово "народ": ведь раз исчез основной признак, - стало быть исчезла возможность разносить слово "страна" по конкретным специфическим значениям, по конкретным вет- вям лексического единства. Такое гладкое слово тоже может быть сло- вом-"мошенником", потому что самая сглаженность делает его неуязвимым. Потерян основной признак, - стало быть потерян ключ к конкретным специ- фическим значениям, осталось слово-маска, слово, которое в фразе "зву- чит", значит, но за пределы свои не пускает; слово "непрямое", не свое, "чужое", а сознание невязки чуждости - стерто.

  Ленин-полемист сдвигает с места эти застывшие образы, подбирает к ним ключ; он цитирует речь Маклакова: "Власть будет леветь все больше и больше, пока страна будет праветь все дальше и дальше" - и анализирует цитату следующим образом:

  "Страной" Маклаков называет капиталистов. В этом смысле он прав. Но "страна" рабочих и беднейших крестьян, уверяю вас, гражданин, раз в 1000 левее Черновых и Церетели и раз в 100 левее нас. Поживете - увидите. (На зубок новорожденному... "новому" правительству).

  Здесь застывший образ сдвинут тем, что он прямо сопоставлен с конк- ретными значениями, - не своими, а того слова, которое подсказывается фразовым смыслом: Нельзя сказать: страна рабочих и беднейших крестьян левеет хотя и можно сказать: страна левеет.

  Конкретизация сбросила со слова маску, оно оказывается застывшим, скрывающим одно специфическое значение "соседнего" слова "народ", между тем как именно вследствие его сглаженности, застылости - его легко и не- заметно подставили на место всего ряда значений слова "народ".  4.

  Выше я сказал о "вещной" конкретности и словесной неконкретности иностранных терминов. Они конкретны только по связи с вещью. Если эта связь не известна, - у них нет ассоциативных нитей, ведущих к другим словам, - у них бедный лексический объем. И вместе с тем, даже если связь этих терминов с вещью неизвестна или затемнена (а стало быть, вви- ду особой, от единенной природы иностранного термина - порваны вообще ассоциативные нити) - такое слово-термин, как "гладкое" слово, имеющее "благородную" лексическую окраску - может пройти незамеченным.

  Это самый обычный тип "мошенничества слов".

  Приведу пример разоблачения таких слов Лениным:

  "Как прячут прибыли господа капиталисты" (Правда, 1917 г., N 947).

  ".....На счете особого резервного капитала показана сумма 5 1/2 мил. рублей. Именно в так-называемый резерв или резервный капитал сплошь да рядом записывают прибыль, чтобы скрыть ее. Если я, миллионер, получил 17 миллионов рублей прибыли, из них 5 миллионов "резервировал" (т.-е. по-русски отложил про запас) - то мне достаточно записать эти 5 миллио- нов, как "резервный капитал", и дело в шляпе.

  ".....Равным образом, сумма в 224 тысячи рублей "невыплаченный диви- дент акционерам" тоже в общей сумме прибылей не значится, хотя всякому известно, что дивидент выплачивается из чистой прибыли".

  Случай классический, - мошенническое слово участвует в действительном мошенничестве, и разоблачение мошенничающего слова равносильно обвинению в действительном мошенничестве.

  "Гладкий", "благородный" лексический вид слова ("иностранный термин") при сниженном переводе на русский язык исчезает, - и обнаруживается простое значение, - иногда довольно неказистое, как в данном случае.  5.

  Слова-названия стираются очень быстро. Они обозначают конкретную вещь - и поэтому начинают играть красками вещи, приобретают окраску от вещи.

  В этом смысле слово "эсэр" также конкретно как "социалист-революцио- нер"; эсдек также конкретно, как "социал-демократ". У этих слов ("эсэр" и т. д.) есть своя окраска, идущая от обозначенной вещи, а не от назва- ния.

  Но, оказывается, слова-названия не совсем стираются, значение все-же остается и помимо обозначения.

  На этом основано полемическое употребление названий враждебных пар- тий.

  Коммунистические газеты не станут писать "конституционалист-демок- рат", они пишут прямо "кадет" (и даже не "к.-д.", ибо "к.-д." - 1) обоз- начение вещи; 2) обозначения значения, тогда как "кадет" порвало совер- шенно со значением и является только обозначением, только названием, и притом самостоятельным словом, что окончательно вытесняет все следы зна- чения слов "конституционалист-демократ"); название "эсэр" тоже только обозначение вещи, тоже самостоятельное слово, порвавшее со значением ("социалист-революционер"); и в этом смысле оно конечно дальше уводит от словесного значения чем "с.-р.", которое одновременно является обозначе- нием вещи и обозначением значения.*1 Поэтому, напр., очень сильным прие- мом было окрестить "союзников", Антантой и т. д. Нетрудно заметить, что слово "союзники", как обозначение - стертое слово, и все же в нем была и некоторая возможность оживить значение, при известных фразовых условиях. Слово "Антанта" лишало этой возможности (Кроме того, самое звуковое строение слова было несколько комическим: ан-тан; комической же была и ассоциация со словом "танта"). _______________

  *1 Поэтому же враждебная коммунистам пресса не употребляет слова "коммунисты", а употребляет синоним "большевики", - это потому, что зна- чение слова "коммунисты", гораздо больше подсказывает, чем слово "большевики", которое таким образом является только обозначением вещи.

  Когда вещь только обозначают, а ее название лишается своего значения - происходит заметное снижение вещи.

  Поэтому каждое оживление в значении названия - повышает самую вещь.

  Как можно оживить значение. Это можно сделать только сменив старое название и осмыслив новое.

  Перемена названия партии "социал-демократы большевики" на "коммунис- ты", - было не только терминологическим размежеванием с "социал-демокра- тией"*1; 3) но и оживлением значения.

  Перемену названия Ленин мыслил именно как сдвиг, как борьбу с языко- вой рутиной; привычность старого названия не довод за сохранение его, а довод за перемену:

  "Массы привыкли, рабочие "полюбили" свою социал-демократическую пар- тию".

  ....Это довод рутины, довод спячки, довод косности. А мы хотим пе- рестроить мир.

  .....И мы боимся сами себя.

  Мы держимся за "привычную", "милую", грязную рубаху.

  Пора сбросить грязную рубаху, пора надеть чистое белье.

  Здесь подчеркнута динамика нового названия, - бояться нового своего названия, - значит бояться самого себя, - потому что новое название оживляя значение, - сдвигает самую вещь - непривычно возвышает ее, и от- межевывая, отделяет от других.

  Замена названия произведена не только потому, что вещь больше не со- ответствует ему, но, главным образом, потому, что "старое", "привычное" название обносилось как грязное белье.

  Слово может быть живым, не сглаженным, не изношенным - и оно все-таки неадэкватно вещи. Оно может быть, неадэкватно вещи потому, что задевает одну какую-либо сторону вещи, а других не покрывает. Тогда это слово объединяет вещи по нехарактерному признаку и объединяя их неправильно отождествляет. Оно может также быть неадэкватно вещи, если вещь текуча, процессуальна. Тогда каждая новая фраза процесса отличается в вещном плане от старой, а в словесном не отодвигается.

  Пример первого.

  Ленин проводит ход рассуждений эсеров "Нас обвиняют в том, что мы бы- ли в блоке, в соглашении с Антантой, с империалистами. А вы, большевики, разве вы не были в соглашении с немецкими империалистами? А что _______________

  *1 Ср. "Старое название нашей партии облегчает обман масс, тормозит движение вперед, ибо на каждом шагу, в каждой газете, в каждой парла- ментской фракции масса видит вождей, т.-е. людей, слова которых громче слышны, дела дальше видны, и все они "тоже - социал-демократы"... все они предъявляют к уплате старые векселя, выданные "социал-демократией". (Задачи в нашей революции. X. с. 61-2). такое Брест? А разве Брест не есть соглашение с империалистами? Вы соглашались с империализмом немец- ких в Бресте, мы соглашались с империализмом французским, - мы квиты, нам не в чем каяться".

  Ленин анализирует: "Чтобы этот вопрос выяснить, я позволю себе при- вести сравнения с индивидуальным обывателем. Представьте себе, что ваш автомобиль окружают бандиты и приставляют вам револьвер к виску. Предс- тавьте себе, что вы отдаете после этого бандитам деньги и оружие, предс- тавляя им уехать на этом автомобиле. В чем дело? Вы дали бандитам оружие и деньги. Это факт. Представьте себе, что другой гражданин дал бандитам оружие и деньги, дабы участвовать в похождении этих бандитов против мир- ных граждан. В обоих случаях есть соглашение. Записано оно или нет, ска- зано оно или нет, это не существенно. Можно себе представить, что чело- век отдает молча свой револьвер, свое оружие и свои деньги. Ясно содер- жание соглашения. Он говорит бандитам, "я тебе дам оружие, револьвер и деньги, ты мне дашь взамен уйти от приятной близости с тобой", соглаше- ние налицо. Точно также возможно, что молчаливое соглашение заключается между человеком, который дает оружие и деньги бандитам для того, чтобы дать им возможность грабить других, и который затем получает частицу до- бычи. Это тоже молчаливое соглашение. Я вас спрашиваю: найдите мне тако- го грамотного человека, который не сумел бы различить обоих соглашений.

  (Об обмане народа лозунгами свободы и равенства, XVI с. 198-9).

  Слово "соглашение" - живое конкретное, специфическое. И все же оно в данном случае покрывает вещи разные, потому что пункты вещей, как объединяемые словом для самих вещей - нехарактерны.

  Эта неадэкватность слова и вещи обнаруживается в приеме упрощения. Вещи выбираются не только самые конкретные, но и самые остро-противопо- ложные (тот, кого грабят - тот кто принимает участие в грабеже), и в этих остро-противоположных вещах устанавливается общий пункт, - разбира- емое слово ("соглашение"). Раз это слово оказывается общим для таких разных вещей, - значит оно нехарактерно для них, их не покрывает.

  Другой случай, - когда слово покрывает текущий процесс.

  Перед нами слово "революция" - но не в сглаженном, нелозунговом зна- чении, а в его конкретном специфическом значении. Так как слово означает процесс, - то оно должно покрывать разные фразы его, - но на деле легко прикрепляться к одной фразе его.

  Ленин полемизирует с этим явлением:

  "Обычно ссылаются на "последний" довод: у нас революция. На этот до- вод насквозь лживый. Ибо наша революция до сих пор дала только власть буржуазии. Что даст завтра наша революция, - возврат к монархии, укреп- ление буржуазии, переход власти к более передовым классам, - мы не знаем и никто не знает. Значит ссылаться на "революцию" вообще есть грубейший обман народа и обман самого себя". (Соломинка в чужом глазу, X с. 231).

  То же и по отношению к войне.

  "Когда мы возьмем в свои руки власть, тогда мы обуздаем капиталистов и тогда это будет не та война, какая ведется сейчас, - потому что война определяется тем, какой класс ее ведет, а не тем, что в бумажках написа- но". (Речь на I Всеросс. Съезде Советов Р. и С. Д.).

  Поэтому формулы, определения не должны быть "одноцветными", чтобы из них не ускользала "чрезвычайно сложная, поменьшей мере двухцветная действительность" (Письма о тактике, I).

  В силу этого Ленин протестует против помещения в партийной программе слов "Всемирная Советская Республика".

  ".....Претендовать сейчас на то, чтобы дать в программе выражение за- конченного процесса было бы величайшей ошибкой. Это было бы похоже на то, как если мы сейчас в программе выставили всемирный Совнархоз. А меж- ду тем к этому уродливому слову "Совнархоз" мы сами еще не сумели при- выкнуть; с иностранцами, говорят, бывают случаи, когда они ищут в спра- вочнике, нет ли такой станции (смех). Эти слова мы не можем декретиро- вать всему миру". (Заключит. слово на вопрос о парт. программе, 19/III-19 г.).

  Каждое слово является закреплением процесса и поэтому либо забегает вперед, предупреждает самый процесс, либо запаздывает, прикрепляясь к какой-либо одной фазе процесса. Чтобы процесс не застывал в сознании, а действительность не становилась через призму слова одноцветной, - прихо- дится проверять слова, обнажить их связь с вещью.

  "Надо уметь приспособить схемы к жизни, а не повторять ставшие бесс- мысленными слова о "диктатуре пролетариата и крестьянства вообще", - пи- шет Ленин в "письмах о тактике". (Письмо I. Т. X с. 29).  6.

  Таким образом, полемическая "языковая политика" Ленина выражается:

  1) в принципиально-осторожном отношении к словарю (ср. пример "сразу догнали"), в заподозревании самого слова (термин Ленина: "слово-мошен- ник").

  2) в вышелушивании из власти фразы конкретного значения слова (тот же пример).

  3) в борьбе против гладких слов-лозунгов, с туманным объемом лекси- ческого единства и с властью лексического плана ("Свобода", "Равенство", "Народ"), в снятии с них "ореола" - и в переводе их в другой лексический план, позволяющий проанализировать объем лексического единства.

  4) в борьбе против слов-терминов с туманным объемом лексического единства, которым затемнен и заменен "высокой" лексической окраской (ра- зоблачение слова - резервный капитал).

  5) в борьбе против старых износившихся слов за отмежевание вещи и оживления значения ("коммунисты" вспомни "социал-демократы большевики").

  6) в борьбе против слов, которые объединяют разные вещи против неха- рактерных слов ("соглашение" эсеров с французским империализмом и "сог- лашение" коммунистов с немецким империализмом).

  7) в борьбе против "одноцветных" слов, выражающих "двухцветную" про- цессуальную действительность, с конкретным анализом вещи в каждом данном случае (с процесса снимается неподвижное слово: анализ слова революция).  7.

  Это полемическое использование словаря противников было не только чисто отрицательно, - в самой полемике противополагалися лексическим приемам противника - приемы противоположные. В этом смысле самая полеми- ка Ленина - была значительным сдвигом традиции и в области русской ора- торской речи и в области русской газетной статьи.

  В анализе словаря противника Ленин уже дает все характерные черты своего словаря. Укажу всего лишь еще на две черты его словаря: приемы снижения высокого стиля, приемы ввода лексической окраски и приемы сло- варной конкретизации.

  Самый резкий прием снижения - употребление слов, которые по самому своему назначению "низки" - таковы слова бранные.

  Употребление бранного слова в ораторской речи или газетной статье прием сразу снижающий высокий план, переводящий речь на план бытовой.

  При этом не так важна "бранность" слов, как то, что они в данной конструкции новы. Есть "ругань" литературная и даже характерная для ли- тературы, - такие бранные слова разумеется не будут играть той же роли, что бранные слова неупотребительные в данной конструкции, будь то ора- торская речь или газетная статья.

  В начале я упоминал о том впечатлении, которое производит в замкнутых литературных конструкциях употребление "запрещенных по низосте", бытовых слов. Такие лексические приемы повышают действие речи, сдвигают ее (ра- зумеется пока сами не изнашиваются). Такова же и роль этих нарочито низ- ких слов в речи ораторской (или в меньшей мере, в газетной) - они обра- щают на себя внимание, они "бьют", "задевают".

  Ср. "Вы шуты гороховые, ибо вы прекраснодушными словами заговариваете и заслоняете вопрос о голоде". ("Об обмане народа лозунгами свободы и равенства", XVI с. 215).

  "Есть ведь такие мерзавцы, которые после года советской работы, когда между прочим продовольственники доказали, что мы 42 тыс. вагонов с про- дуктами за последние месяцы дали деревне, а получили взамен хлеба только 39 т. вагонов, есть мерзавцы, которые все же кричать": крестьяне, вас грабит Сов. власть. (Речь на митинге в ПБ. 13/III-19 г.).

  Сюда же относятся бранные слова, имеющие комическую окраску. Снижен- ная речь не боится "комической" окраски, тогда как высокая допускает только "остроумие" (т.-е. главным образом, игру словами, каламбуры):

  "Я очень хорошо помню сцену, когда мне пришлось в Смольном давать грамоту Свинхувуду (что значит в переводе на русский язык "свиноголо- вый") представителю финляндской буржуазии. (Речь на засед. ВЦИК 19/III-19 г. "Партийная программа").

  Здесь словарный комизм поддержан тем, что он мотивирован, - дан, как "перевод".

  Почти столь же сильно действие слов, имеющих хотя и не бранную, но "порицательную", нейоративную окраску, а главное "бытовую", т.-е. в ли- тературном отношении сниженную:

  "Английские газеты открыто хвастали и английские министры тоже, что они дали помощь Деникину"...

  (Соврем. полож. XVI, 263).

  (Следует обратить внимание, кстати и на синтаксис в этой фразе: "и английские министры тоже", - этот синтаксис удаляет от литературы и придвигает к бытовой речи).

  Ср. также:

  "Он (Бутлид) нас уверял, - эти господа любят хвастаться - что Америка - все, а кто же считается с Францией при силе Америке. Когда же мы под- писали договор, так и французский Клемансо и американский министр сдела- ли такого рода жест. (Делает красноречивый жест ногой).

  Бутлид окаменел с пустейшей бумажкой, и ему сказали: кто же мог ожи- дать, чтобы ты был так наивен, так глуп и поверил в демократизм Англии и Франции".

  (Доклад Совета Нар. Ком. 6/XII-19 г. XVI, 415).

  Здесь собственно слова "хвастаться" эпитет: "пустейшая бумажка", - так же красноречивы, как жест ногой. Это употребление слов, имеющих "бранную" окраску, ведущую к быту, - в ораторской речи, так же необычны для словаря ораторской речи, как необычен для ассортимента ораторских жестов "красноречивый жест ногой". "Так же, как он" - эти слова не только снижают всю речь, не только сбивают "ореолы" и "высоту" противни- ков, - но апеллируют к бытовой речи каждого, апеллируют к быту, связыва- ют речь ежедневной и повсюдной речью каждого, - а стало быть протягивает между ораторской речью и слушателем самые прочные и количественно и ка- чественно бытовые ассоциативные связи.

  С этой точки зрения и важна лексическая окраска Ленинской речи. Таков "перевод" иностранного лексического плана в русский план (мы уже видели комический "перевод" фамилии Свинхувуда). Ср.:

  "Вопрос: как быть, если в России власть перейдет в руки Советов Р. и С. Д., а в Германии не произойдет такой революции, которая бы низвергла не только Вильгельма II, но и немецких Гучковых и Милюковых (ибо если немецкого Николая II заменять немецкие Гучковы и Милюковы, то по отноше- нию к войне ровно ничего не изменится). (18/IV-17 г. Наши взгляды, Прав- да N 35).

  Назвать Вильгельма II - немецким Николаем II - это значит не только уподобить их друг другу, - сколько перенести все в русский лексический план. При этом здесь "Николай II" - не есть, конечно, именно "Николай II", - а только самая конкретная, самая ассоциативно богатая конкретиза- ция слова "царь, самодержец" и т. д. произведенная в специфически русс- ком и современном лексическом плане. Такие "переводы" обладают такой ог- ромной снижающей предмет с читателем силой, что все остальное в статье, что относится к Вильгельму II и немецкой буржуазии - будет окрашено всей ассоциативной живостью русской лексической среды.

  Таковы же и следующие примеры лексической окраски, ведущей к быту:

  "Дохозяйничались господа из Временного Правительства".

  (К чему ведут контр-рев. шаги Вр. Правительства. Правда, N 43, 17 г.).

  Самый удобный прием ввести богатый такой лексической окраской словар- ный материал, - это материал образной речи.

  Подобно тому, как рифма в стихах связывает между собою не только окончания слов и не только рифмующие слова, но и целые стихи, строки, кончающиеся этими рифмами, - так и образ соединяет в сознании не только два данных понятия, два данных слова, - но приводит в связь два целых лексических единства, которые в свою очередь - каждое ведет к разным лексическим средам:

  "Рядом с этим Правительством, - в сущности, простым приказчиком мил- лиардных "фирм": Англии и Франции с точки зрения данной войны, - возник- ло новое...

  .....Русский капитал есть лишь отделение всемирной "фирмы", ворочаю- щей сотнями миллиардов рублей и носящей названия: "Англия и Франция".

  (Первый этап первой революции, т. XIV. с. 10).

  Здесь даны образы: Англия и Франция - фирмы; Временное правительство - приказчик. Этот образ развернут: Англия и Франция - не только фирмы, но и "миллиардные фирмы", "фирмы ворочающие сотнями миллиардов рублей"; при чем во второй фразе образ дается в сгущенном подчеркнутом виде: "фирмы, носящей название Англия и Франция" - и таким образом слово "фир- ма" - дает тон, превалирует над второй частью образа; "Англия" и "Фран- ция" - это уже не "фирмы", а только "названия фирм". Эти лексические единства: "фирма", "приказчик" - ведут ассоциативными нитями очень дале- ко в толщу повседневного буржуазного быта, - и очень сильно лексически окрашивают все, что после этого говорится еще об Англии и Франции и внешней политике Временного Правительства.

  Второй словарный прием, который здесь отмечу особо, - это прием лек- сической конструкции.

  Здесь для Ленина характерно употребление единственного числа в соби- рательном значении (американец вместо американцы, рабочий вместо рабо- чие). Этот прием делает фразу конкретнее.

  "Рабочий говорит" и "рабочие говорят", во втором случае множественное число лишает подлежащее конкретности, вносит в значение оттенок обобщен- ности, не конкретное множественное число "рабочие", а обобщающее: - ра- бочий класс".

  Между тем "рабочий" - хотя и собирательное, но единственное число де- лает его конкретным.

  Вместе с тем "рабочий говорит" конкретнее и во временном отношении, чем "рабочие говорят".

  Второе - общее, оно не имеет в виду настоящий момент (можно заменить его: "в рабочих слоях говорят, утверждают"). Эта конкретность единствен- ного числа позволяет развертывать общие утверждения в форме конкретных сцепок: Ср.:

  "Мира без аннексий и контрибуций нельзя заключить, пока вы не откаже- тесь от собственных аннексий. Ведь это же смешно, это игра, над этим смеется в Европе каждый рабочий, - он говорит: на словах они красноречи- вы, призывают народы свергать банкиров, а сами отечественных банкиров посылают в министерство". (Всер. Съезд Советов Р. и С. Д. X 260).

  Еще яснее этот прием на следующем примере:

  "...Американец с точки зрения купца спрашивает: "заплатят или не зап- латят" - и отвечает опять-таки с точки зрения совершенно делового ком- мерческого расчета": заплатить не из чего. И даже 20 к. за рубль не по- лучишь. (Речь на митинге в ПБ 13/III-19 г.).

  Здесь этот прием усилен еще вводом цифр. Этот ввод примерных цифр также характерный прием лексического упрощения, очень частый у Ленина: Ср.:

  "Вы говорите, что они (рабочие и крестьяне) должны быть равны. Давай- те взвесим, рассчитаем. Возьмите 60 крестьян и 10 рабочих. У 60 крестьян есть излишек хлеба. Они ходят оборванные, но у них есть хлеб. Возьмите 10 рабочих. После империалистической войны они оборваны, измучены, у них нет хлеба, топлива, сырья. Фабрики стоят. Что же они равны по-вашему? 60 крестьян имеют право решать, а 10 рабочих должны подчиняться. Великий принцип равенства, единства трудовой демократии и решения большинства!

  (Об обмане народа лозунгами свободы и равенства, XVI, 215).

  Примерные числа вместо простого множественного числа "рабочие" и "крестьяне" - конкретны, потому что уточняют отношение.

  Но они конкретнее действительных чисел, потому что большие числа не ощущаются, - и они должны быть упрощены, схематизированы - для того что- бы стать ощутимыми числами с ощутимыми между ними отношениями. В этом отношении любопытно происходящее в массах упрощение денежных чисел. Так, 50 миллиардов будет не только 50 тысяч в разговоре, но и 50 рублей (или 50 копеек). Здесь "миллиард" уже не число, а единица, и чем она проще, тем удобнее. Поэтому 60 крестьян и 10 рабочих удобнее, "конкретнее" чем 60 миллионов крестьян и 10 миллионов рабочих. (Поэтому газетное известие о единичной гибели - конкретнее чем известие о гибели тысяч).

  Особенно важно это, конечно, там, где дело идет не об абсолютных чис- лах, а об отношении между ними, о составлении двух величин (притом не- точных).

  "Демократы цивилизованных стран вооруженные до зубов, боятся однако появления в какой-нибудь стомиллионной свободной республике, в роде Аме- рики, каких-нибудь ста большевиков; это такая зараза. Борьба с сотней выходцев из голодной, разоренной России, которые станут говорить о большевизме, оказывается демократам не под силу".

  (Речь на митинге в ПБ 13/III-19 г.). 7.

  Речь Ленина - упрощенная, сниженная, вносящая в традицию ораторской речи и политической литературы быт, - и потому необычно динамичная, вли- яющая, - есть новый этап в революции этих речевых конструкций: отдельные черты ленинского стиля - восходят к особой традиции.

  Откуда идет ленинская речь, где ее исторические зародыши и корни - это особый вопрос. На его резких порою каламбурных формулах*1 в особен- ности же на полемических языках (ср. "оголение бонапартизма", "обкрады- вание демократизма при лицемерном соблюдении внешности демократизма"), ("о героях подлога") ("детская болезнь левизны") и на названиях полеми- ческих статей - отразилась большая западная традиция революционного сти- ля; из русских именно на полемический стиль Ленина несомненно влиял стиль Герцена, в особенности намеренного вульгаризированный стиль его маленьких статей в "Колоколе" - с резкими формулами и каламбурными наз- ваниями статей. Но эта традиция была освежена вводом небывалого свежего лексического материала. Этот лексический материал сдвигает речь Ленина. Характер этого лексического материала находится в тесной связи с полеми- ческим отношением Ленина к словарю противников: с его острым анализом лексического единства, (разоблачение "гладких" слов-мошенников, снятие "ореолов"), с разрушением "высокой" лексической окраски, наконец, с выс- вобождением движущейся, эволюционирующей вещи из-под схематического и неподвижного слова. _______________

  *1 Ср.: "Социалисты", высказывающиеся против "диктатуры вообще" и ду- шой и телом стоящие "за демократию вообще". Тезисы и доклад о буржуазн. демократ. и дикт. пролетариата. 4. VII-19 г.).

  "Свободная торговля хлебом - это значит свобода наживаться для бога- тых, свобода умирать для бедных".

  (Ответ на запрос крестьянина. Правда 19 г. N 35).