Бегичев Дмитрий Никитич - Семейство Холмских (Часть пятая)

ъ матерью, ѣздила она къ обѣдни; отслужила панихиду за упокой отца и сестры Катерины, прикладывалась къ иконамъ, и со слезами, бросившись невольно на колѣни, умоляла Бога, да поддержитъ ее и осѣнитъ святымъ покровомъ своимъ. Твердая увѣренность на благость и помощь Бож³ю придала ей мужества. Она не находила нужнымъ, по общему обычаю невѣстъ, провести весь день въ слезахъ и ничего не ѣсть. Обыкновенный образъ ея жизни ничѣмъ не былъ нарушенъ, и ежели за обѣдомъ она почти ничего не ѣла, то не потому, что этого требовалъ обычай, a ей, просто, не хотѣлось ѣсть. Она была въ какомъ-то неизъяснимомъ умилен³и: всякую минуту готова была плакать, и при всемъ томъ душа ея была полна радост³ю и счаст³емъ.

   Она умѣла отдать всю справедливость жениху своему, за нѣжность и вниман³е его. Не безпрестанно подходилъ онъ къ ней, съ изъяснен³ями въ любви и нѣжности своей. Онъ понималъ, что происходитъ въ душѣ Софьи, потому что и самъ былъ въ такомъ-же положен³и. Какое-то небесное удовольств³е с³яло во всѣхъ чертахъ лица его, съ восторгомъ смотрѣлъ онъ на свою невѣсту, но также готовъ былъ плакать отъ радости. Въ послѣдств³и времени, часто вспоминалъ онъ день сватьбы своей, и находилъ, что Жуковск³й описалъ всего лучше сердце человѣческое. "Можно ли - сказалъ онъ - "забыть тѣ сладк³я чувства, которыми животворится душа наша въ лучш³е годы жизни, которыми здѣшн³й м³ръ претворяется для насъ въ царство небесное!"

   Пронск³й проснулся въ день сватьбы также очень рано; онъ не могъ оставаться въ своей комнатѣ; голова его кружилась, душевное волнен³е и какое-то неизъяснимое, сладостное безпокойство, заставили его выйдти на воздухъ, и гулять. Съ вечера условился онъ съ мачихою ѣхать также къ обѣднѣ, только не въ свой приходъ, за тѣмъ, чтобы не развлекать Софьи, и предоставить ей на свободѣ предаться чувствамъ усердной молитвы. Уже давно карета была готова, но человѣкъ, посланный отыскивать Пронскаго, не возвращался. Нетерпѣливая мачиха его, безпокоясь, не случилось-ли съ нимъ чего нибудь, отправилась сама, и нашла его въ отдаленномъ мѣстѣ сада, стоящаго на колѣняхъ, въ пламенной молитвѣ къ Богу. Она бросилась въ его объят³я, увѣряя, что непремѣнно будетъ онъ счастливъ, потому что именно съ тѣми чувствами, какъ должно, принимаетъ на себя важную обязанность супруга и отца семейства.

   Послѣ обѣда всѣ разошлись по своимъ комнатамъ. Дамы занялись туалетомъ невѣсты, которая была въ глубокой задумчивости, ничего не чувствовала, и не понимала, что съ нею дѣлаютъ. Княгиня Рамирская имѣла всю свободу показать отличныя познан³я свои въ томъ, какъ должно одѣваться; нѣсколько разъ примѣривала она Софьѣ подвѣнечное платье; велѣла иное подшить, другое распустить; прическа невѣсты также нѣсколько разъ перемѣнялась: то казалось Елисаветѣ, что лучше такъ, то иначе. Софья безмолвно повиновалась ея распоряжен³ямъ.

   Наконецъ, все было готово, и кареты подвезены къ крыльцу. Дѣло стало за однимъ только Княземъ Рамирскимъ, который долго не являлся въ гостинную, гдѣ всѣ уже собрались. Не смотря на то, что сватьба назначена была безъ всѣхъ церемон³й, Князь думалъ, что поступитъ весьма невѣжливо противъ Его Превосходительства, Николая Дмитр³евича, сдѣлавшаго ему честь приглашен³емъ въ посаженные отцы, если не надѣнетъ своего драгунскаго мундира, съ которымъ былъ отставленъ. Каммердинеръ его забылъ что-то необходимо нужное для драгунскаго туалета, и съ вечера посланъ былъ нарочный. Князь Рамирск³й приходилъ въ отчаян³е, что онъ не возвращается, и думалъ даже сказаться больнымъ. Наконецъ, прискакалъ посланный, и Князь, въ полномъ парадѣ, явился въ гостиную, восхищаясь тѣмъ, что судьба доставила ему совсѣмъ неожиданную честь, быть y двухъ Генераловъ посаженнымъ отцомъ.

   Жениха повела къ себѣ въ комнату мачиха его, благословлять Образомъ. Съ чувствомъ сердечнымъ, съ глазами, полными слезъ, приложился онъ къ Образу, и хотѣлъ было изъяснять мачихѣ, сколь много душа его преисполнена благодарности къ ней. Но она не дала ему окончить, бросилась цѣловать его, увѣряя, что родной сынъ не могъ-бы ей быть лучше и милѣе его. "Но полно изъясняться," прибавила она, "мы понимаемъ другъ друга; пора ѣхать въ церковь!" Пронск³й, вмѣстѣ съ нею, и посаженными отцомъ и матерью, отправились впередъ.

   Гораздо трогательнѣе сцена происходила въ гостиной, гдѣ благословляли Софью. Съ ея матерью сдѣлалась дурнота, когда Софья, приложась къ Образу, стала цѣловать ея руку, и просила присоединить свои молитвы о благословен³и союза. Старушкѣ дали понюхать спирту, и она скоро опомнилась. "Другъ мой, единственное утѣшен³е мое въ жизни! Богъ видитъ мое сердце," сказала Холмская. "Оно преисполнено благодарности, за то, что Онъ далъ мнѣ тебя въ услажден³е горестей моихъ! Ты будешь счастлива, непремѣнно будешь! Родительск³я, душевныя, усердныя молитвы доходятъ до престола Бож³я. Почтительная дочь, добрая родная, хорошая Христ³анка - несчастлива быть не можетъ!" послѣ того просила Софья, чтобы и Св³яжская, бывшая ей всю жизнь ея второю матерью, также ее благословила. Старушка взяла Образъ, но отъ слезъ ничего сказать не могла; Елисавета рыдала; самъ хладнокровный Алексѣй прослезился.

   Старая Холмская очень желала находиться въ церкви, во время вѣнчанья Софьи, но не рѣшалась, зная, что никогда въ такихъ случаяхъ матери не бываютъ въ церквахъ. Пронская возставала противъ сего предразсудка, утверждая, что никакими церковными постановлен³ями не запрещено матери присутствовать при самой торжественной эпохъ жизни дочерней. Холмская, съ ея одобрен³я, поѣхала, вмѣстѣ съ Св³яжскою, стала въ отдаленномъ углу церкви, и во все время вѣнчан³я молилась Богу, стоя на колѣняхъ, и со слезами. Она представляла собою въ это время олицетворенное благочест³е.

   Церковь была освѣщена, и наполнена сосѣдними помѣщиками, съ женами ихъ и дочерьми. Приходъ былъ большой, и сверхъ того, иные верстъ за 10-ть пр³ѣзжали смотрѣть Генеральскую сватьбу. Насилу могъ женихъ, съ провожатыми своими, продраться въ тѣснотѣ. Князь Рамирск³й кстати надѣлъ мундиръ. Онъ пошелъ впередъ очищать дорогу, увѣряя, что ежели не дадутъ мѣста жениху, то ничего и не увидятъ, Арх³ерейск³е пѣвч³е (за которыми Пронская нарочно посылала въ губернск³й городъ, зная, что ничто столько не внушаетъ благочест³я, и не располагаетъ души къ молитвѣ, какъ хорошее и согласное пѣн³е), по прибыт³и жениха запѣли концертъ. Вскорѣ послѣ того объявили о пр³ѣздѣ невѣсты. Всѣ бросились на встрѣчу къ ней, и чуть было не сбили съ ногъ жениха и не повалили налоя. Князь Рамирск³й опять вступилъ въ должность церемон³ймейстера, очищалъ дорогу, и вывелъ жениха на паперть, на встрѣчу невѣстѣ, которую велъ за руку посаженный отецъ ея, братъ Алексѣй. Пѣвч³е запѣли: Гряди, гряди во имя Господне, и церковный обрядъ бракосочетан³я на-чался.

   Софья не помнила себя, и не знала, что съ нею происходитъ. Послѣ того разсказывала она, что такъ углубилась въ самое себя, устремивъ глаза свои на икону Спасителя, въ иконостасѣ, что Онъ казался ей живой и благословляющ³й ее. Между тѣмъ, хладнокровныя зрительницы толпились кругомъ налоя, разсуждали о платьѣ и прическѣ невѣсты; иныя находили, что она гораздо лучше жениха своего; друг³я утверждали противное. Одна, сзади стоявшая барышня, сама давно имѣвшая виды на Пронскаго, говорила, что удивляется, какъ съ такимъ состоян³емъ, съ Генеральскимъ чиномъ, въ звѣздѣ, и съ прекрасною наружност³ю, могъ онъ выбрать подобнаго урода, и притомъ еще безъ приданаго! Алексѣй Холмск³й, близь котораго эта дѣвушка, такъ благоразумно и такъ кстати, имѣлъ глупость разсердиться на нее и наговорить ей грубостей. Она, съ своей стороны, не осталась въ накладкѣ, и угрожала ему, что братъ ея пр³ѣдетъ объясниться съ нимъ вмѣсто ея. Насилу Холмск³й опомнился и сказалъ ей, что въ церкви неприлично браниться, и что онъ готовъ видѣться съ ея братомъ, a теперь ничего ужъ болѣе отвѣчать ей не станетъ. Но никакого брата y этой разсудительной барышни не было, и все кончилось ничѣмъ. Еще нѣсколько дамъ перессорилось между собою за то, что всякая лѣзла впередъ, и въ тѣснотѣ онъ толкали другъ друга. Но все это весьма обыкновенно, и почти всегда бываетъ, и въ городахъ и въ деревняхъ, на сватьбахъ, хоть нѣсколько извѣстныхъ людей.

   Общее вниман³е обращено было на то, кто прежде ступитъ на поднож³е - женихъ, или невѣста. Этотъ предразсудокъ былъ за нѣсколько дней до сватьбы предметомъ шутки Пронской. Она уговаривала Софью стать прежде жениха, a Холмская очень важно убѣждала ее отнюдь этого не дѣлать, потому, что и въ Апостолѣ сказано: A жена, да боится своего мужа. Пронск³й самъ рѣшилъ важный предметъ спора, тѣмъ, что имъ должно обоимъ стать въ одно время, въ ознаменован³е того, что въ супружествѣ должны быть равныя права; повелителемъ-же обоихъ долженъ быть здравый разсудокъ: кто лучше придумаетъ, того и слушаться.

   По совершен³и обряда бракосочетан³я, внѣ себя отъ радости, Пронская требовала, чтобы прежде всего поцѣловала Софья своего мужа. Вся покраснѣвъ, но безъ отговорокъ и принужден³я, исполнила она это приказан³е, хотя мужъ смѣшался еще болѣе жены. Она была для него какимъ-то Ангеломъ, какимъ-то эфирнымъ существомъ - онъ самъ не вѣрилъ своему счаст³ю. Потомъ Пронская схватила пасынка своего, и начала цѣловать его въ глаза, щеки, губы, говоря, что, слава Богу, наконецъ она успокоилась, и можетъ свободно вздохнуть, потому что заслужила передъ нимъ вину свою. Софью обнимали и цѣловали мать ея, Св³яжская, сестра, братъ; всѣ были въ полной радости, и молодые поперемѣнно переходили изъ рукъ въ руки. Сама разсудительная Св³яжская предалась влечен³ю своего сердца, цѣловала Пронскаго, и называла его другомъ и сыномъ своимъ.

   Между тѣмъ кареты были готовы; молодая осталась, по обыкновен³ю, служить молѣбенъ, a супругъ ея, съ мачихою своею, сестрою и съ Княземъ Рамирскимъ, спѣшили домой, чтобы встрѣтить новую хозяйку съ хлѣбомъ и солью.

   Домъ былъ весь освѣщенъ. У подъѣзда стояло множество крестьянъ Пронской, и изъ другихъ деревень, собравшихся посмотрѣть на молодыхъ, какъ они пр³ѣдутъ. Нѣкоторыя дамы и барыни для того-же спѣшили изъ церкви послѣ вѣнчанья. Иныхь любопытство завлекло даже, черезъ дѣвичье крыльцо, въ домъ, гдѣ онѣ убѣдили старую служанку и экономку Пронской, Василису, пустить ихъ въ спальню новобрачныхъ, посмотрѣть, какова кровать, и прочее приданое. Все недавно было привезено изъ Москвы, и носился слухъ, что съ одной стороны Пронская, a съ другой Св³яжская, не пожалѣли денегъ. Въ самомъ дѣлъ, все было прелестно и отдѣлано по послѣдней модѣ. Осмотрѣть так³я чудеса совсѣмъ не шутка, и любопытство дамъ было весьма позволительно, тѣмъ болѣе, что обозрѣн³е спальни могло послужить имъ предметомъ разговоровъ на нѣсколько дней.

   Когда всѣ усѣлись въ гостиной и начали подавать чай, Пронская, увидѣвъ въ спальнѣ много незнакомыхъ ей дамъ, разсматривающихъ приданое, сама вышла къ нимъ, сказала имъ нѣсколько привѣтств³й, и подчивала ихъ чаемъ. Между тѣмъ Св³яжская подошла къ Софьѣ. "Милый другъ мой!" сказала она. "Я хочу сообщить тебѣ еще одно старинное правило, которое часто повторялъ. покойный мой батюшка, a ему передано было оно отъ его отца: "Мужъ съ женою должны съ перваго дня начать жить между собою такъ, какъ они располагаютъ провести весь вѣкъ." Размысли хорошенько объ этомъ правилѣ, во всѣхъ его отношен³яхъ. Оно заключаетъ въ себѣ глубокую истину." - Вамъ извѣстны, тетушка, всѣ сокровенныя чувства моего сердца. Вы знаете, что я призываю ежедневно Бога на помощь твердому намѣрен³ю моему составить счаст³е того, кому я ввѣрила навсегда судьбу мою - отвѣчала Софья, посмотрѣвъ съ нѣжност³ю на своего мужа. Пронск³й прежде не вслушался въ слова Св³яжской; но когда она повторила ихъ, онъ бросился; цѣловать руки Софьи, говоря, что любовь его, довѣренность, уважен³е, привязанность къ ней, окончатся только съ послѣднимъ его вздохомъ. "Вѣрю, и отъ души вѣрю тебѣ, любезный другъ мой!" продолжала Св³яжская. "Вы оба собственные мои, настоящ³е, истинные красавцы. Вамъ извѣстно, въ чемъ именно почитаю я красоту." Въ это время подошла къ нимъ Пронская. "Смотри только, Соничка," прибавила съ усмѣшкой Св³яжская - "берегись свекрови своей. Это сварливая, неугомонная, злая интриганка. Старайся ей угодить!" Софья начала цѣловать ея руки, увѣряя, что она умѣетъ отдать ей всю цѣну. "А ты, милая, добрая, почтеннѣйшая женщина," сказала отъ души Пронская, обращаясь къ Св³яжской, и взявъ ее за руку - "повѣрь, что я чувствую все, что ты для насъ сдѣлала!" Онѣ обѣ, отъ всего сердца, поцѣловали другъ друга.

  

  

  

   "Нѣсколько дней послѣ сватьбы пробыли родные Софьи y молодой. Князь Рамирск³й забылъ свое хозяйство и домашнее горе; Алексѣй, увлеченный ласковост³ю Его Превосходительства, новаго родни, остался долѣе, чѣмъ предполагалъ, a объ Елисаветѣ и говоритъ нѣчего: она страстно любила Софью, притомъ-же дома была ей несносная скука. Чичисбей ея, Жокондовъ, находился въ отлучкѣ, и по дѣламъ своимъ жилъ въ Москвѣ.

   Наконецъ всѣ разъѣхались; остались молодые только съ мачихою и съ сестрою Пронскаго, Свѣтланиною. Старая Холмская собиралась было также домой, но никакъ не могла рѣшиться разстаться съ внуками, сиротами Катерины. Она охотно согласилась на предложен³е новаго зятя, который просилъ ее совсѣмъ переселиться къ нему. Св³яжская хотѣла-бы подолѣе прожить y душевныхъ дѣтей своихъ (такъ она называла Пронскихъ), но положен³е несчастной воспитанницы ея, Княгини Фольгиной, которая совсѣмъ развелась съ мужемъ, и жила, съ дѣтьми своими, въ домѣ Св³яжской, въ Москвѣ, заставило ее поспѣшить отъѣздомъ, чтобы утѣшить и подкрѣпить Фольгину совѣтами и пособ³емъ своимъ.

   Софьл скоро привыкла къ новому своему состоян³ю. Въ твердомъ намѣрен³и устроить благополуч³е жизни на прочномъ основан³и, она поставила себѣ обязанност³ю узнать въ полной мѣрѣ характеръ своего мужа. Въ женихахъ былъ онъ влюбленъ; всякое желан³е Софьи почиталъ для себя закономъ; слѣдовательно, нельзя было сдѣлать настоящаго заключен³я объ его характерѣ, Но Софья знала, что обожан³е не можетъ и не должно быть въ мужьяхъ, и что въ домашней, семейственной жизни, первый долгъ жены стараться угодливост³ю и предупрежден³емъ желан³й мужа, отвратить даже малѣйш³й поводъ къ непр³ятностямъ. Конечно, безпрерывное вниман³е и безпрестанныя усил³я надъ собою, были сначала довольно тягостны для Софьи, потому что она привыкла къ независимый жизни, и пользуясь общимъ уважен³емъ въ семействѣ, имѣла надъ всѣми поверхность; теперь-же ей слѣдовало смиряться и почитать волю другихъ себѣ закономъ. Но она была готова на всѣ возможныя пожертвован³я для достижен³я цѣли своей успокоить и составить счаст³е любезныхъ для нея людей, мужа и доброй свекрови.

   Она вскорѣ увѣрилась, что мужъ ея былъ великодушенъ, добръ, имѣлъ душу благородную и возвышенную; но при всемъ томъ былъ онъ нѣсколько вспыльчиваго и нетерпѣливаго характера. Сверхъ того, живши въ молодости на свободѣ и независимо, имѣлъ нѣкоторыя странныя привычки, хотя, по добротѣ своей, всякое снисхожден³е къ его слабостямъ принималъ съ величайшею благодарност³ю, и готовъ былъ за то самъ въ десятеро болѣе угождать тѣмъ, кто оказывалъ къ нему вниман³е. Софья все это видѣла, и сообразно съ этимъ дѣйствовала. Должно было однакожъ имѣть ея благоразум³е и предусмотрительность, чтобы не употребить во зло власти и поверхности, которыя пр³обрѣла она надъ мужемъ и свекровью своею, особенно въ первые мѣсяцы супружества. Она знала, что властолюб³е можетъ усилиться, ослѣпить и завлечь весьма далеко, и что послѣдств³я бываютъ весьма пагубны. Рано или поздно, иго будетъ свергнуто, a уважен³е и любовь мужа, уже навсегда и невозвратно, потеряны.

   Послѣднее правило, сообщенное Софьѣ Св³яжскою, чтобы жена начинала съ перваго дня супружества жить точно такимъ образомъ, какъ располагаетъ провесть весь свой вѣкъ, сдѣлало на нее сильное впечатлѣн³е. Обдумавъ правило это, во всѣхъ его отношен³яхъ, увѣрилась Софья, что точно заключаетъ оно въ себѣ глубокую истину. Рѣшившись посвятить всю жизнь на счаст³е мужа и будущаго своего семейства, съ перваго дня расположилась Софья постоянно стремиться къ одной цѣли. Но не низкую лесть, слабость и безусловную услужливость, вознамѣрилась она употребить оруд³ями своими, a здравый разсудокъ и настоятельность въ томъ, что умъ ея и сердце одобряли. Отъ природы имѣла она тих³й, преклонный, мягк³й характеръ, но признала нужнымъ вооружиться твердост³ю, чтобъ не быть подвластною капризамъ другихъ, наблюдая однакожъ безпрерывно за собою, и отдавая ежедневно отчетъ самой себѣ, чтобы всѣ эти самыя ближайш³я средства къ пр³обрѣтен³ю общаго уважен³я, не обратились въ упрямство и своевольство. Впрочемъ, никогда не настаивала она и не спорила о бездѣлицахъ, не имѣла никакихъ претенз³й, и не требовала отъ другихъ никакой угодливости, но всегда принимала съ благодарност³ю знаки вниман³я къ ней. Софья соблюдала величайш³й порядокъ въ своемъ домѣ, утверждая, что порядокъ есть первое основан³е спокойств³я и счаст³я въ семейственной жизни. Но ежели мужъ ея хотѣлъ какой нибудь перемѣны въ обыкновенныхъ занят³яхъ дня, она тотчасъ соглашалась съ нимъ, имѣла всевозможное вниман³е, какъ угодить ему даже въ малѣйшихъ бездѣлкахъ, охотно слушала разсказы и анекдоты объ его молодости. Онъ былъ добръ и готовъ на помощь; она утверждала въ немъ эти чувства, и сама помогала ему дѣлать добро. Впрочемъ, Софья имѣла всѣ дарован³я, которыя столь много способствуютъ къ украшен³ю уединенной, домашней жизни, пѣла превосходно, играла на фортеп³ано, рисовала, была мастерица во многихъ женскихъ рукодѣльяхъ. Вышедши замужъ, она не кинула всего этого, по примѣру всѣхъ молодыхъ женщинъ, но продолжала совершенствовать себя, тѣмъ болѣе потому, что мужъ ея былъ охотникъ до музыки, и съ большимъ удовольств³емъ слушалъ ее. Пронск³й умѣлъ отдать ей должную справедливость; уважен³е, довѣренность и привязанность его къ ней, день ото дня увеличивались. Софья была счастлива въ полной мѣрѣ, и внутренно сознавалась въ ложномъ своемъ заключен³и, что благополучныя супружества существовать не могутъ. Однакожъ увѣрилась она и въ томъ, что безъ душевныхъ усил³й и внимательнѣйшаго наблюден³я за собою, счастливою быть нельзя.

   Обращаясь къ другимъ особамъ, отъ которыхъ зависѣло нѣкотормъ образомъ благополуч³е семейственной жизни, то есть, къ роднымъ своего мужа, увидѣла Софья, что хотя мачиха ея, такъ сказать, составлена была вся изъ добра, готова была всѣмъ пожертвовать для другихъ, однакожъ имѣла также свои фантаз³и, была довольно вспыльчива, скора и неодумчива, всякая бездѣлица могла ее привесть въ восторгъ, или повергнуть въ унын³е. Но Софьѣ легко было поладить съ нею, потому что она отъ души любила ее; да и не возможно было не любить, за необыкновенную доброту и, можно даже сказать, за самоотвержен³е себя для другихъ. Впрочемъ, и угодить старушкѣ было совсѣмъ не мудрено, потому что имѣла самыя умѣренныя желан³я. Она любила, напримѣръ, чтобы къ кофе подавали ей густыя, свѣж³я сливки; чтобы за столомъ былъ хорошо уваренный квасъ, чтобы карета ея была тотчасъ готова, когда она спроситъ, и проч³я так³я-же мѣлочи. Софья занималась всѣмъ этимъ вздоромъ, и Пронская съ благодарност³ю принимала ея услуги. Притомъ-же она видѣла, что милый Николушка ея счастливъ, a этого одного достаточно было для боготворен³я Софьи.

   Что касается до сестры Пронскаго Свѣтланиной, Софья скоро увѣрилась, что очень ошиблась въ первомъ заключен³и своемъ о добротѣ и превосходныхъ ея качествахъ Она вскорѣ увидѣла, что Свѣтланина - хитрая, властолюбивая женщина, и большая интриганка. Съ какою цѣлью, и для чего нужно ей было интриговать и искать случая ссорить брата съ женою, Софья не могла постигнуть. Но, увы! мног³я, очень мног³я женщины, не имѣя никакой цѣли, хлопочутъ изъ одного только удовольств³я ссорить, a иныя, не имѣя въ виду даже и этого удовольств³я, просто, отъ неосторожности, отъ недостатка размышлен³я, отъ болтовства, посѣваютъ вражду между супругами! Впрочемъ, это не могло относиться до Свѣтланиной: она имѣла цѣлью, возбудить неудовольств³е между новобрачными для того, чтобы къ ней, какъ женщинѣ опытной, отнеслись они оба, и чтобы принявъ роль посредницы и примирительницы, можно ей было пр³обрѣсть поверхность надъ ними и забрать ихъ въ свои руки. Опять повторимъ: на что-бы, кажется, употреблять так³я хитрости? Не лучше-ли, идя прямою дорогою, снискать ихъ уважен³е и довѣренность?- Но разсудительность есть великая и необыкновенная добродѣтель въ женщинѣ - немног³я, и весьма немног³я одарены ею! Софья тотчасъ проникла планъ нападен³я Свѣтланиной, и очень искусно отразила его.

   "Мнѣ никогда не удавалось долго жить вмѣстѣ съ братомъ," сказала однажды Свѣтланина, оставшись съ Софьею наединѣ,-"Я даже не подозрѣвала, что y него не совсѣмъ хорош³й характеръ, и что онъ также изволитъ имѣть свои собственныя фантаз³и и капризы. Я совѣтовала-бы тебѣ, любезная сестра, взять свои мѣры."

   - Какъ? Мой Николай Дмитр³евичъ имѣетъ капризы и характеръ не совсѣмъ хорош³й? - возразила Софья. - Помилуй, сестрица! Да объ немъ-ли ты говоришь? Можно-ли во всемъ м³рѣ найдти человѣка добрѣе и снисходительнѣе его? Онъ всѣмъ доволенъ, всегда веселъ и капризовъ рѣшительно никакихъ не имѣетъ, такъ что ничего нѣтъ легче угодить ему и ужиться съ нимъ?

   "Да развѣ не капризъ странная привязанность его къ своему старому, гадкому пуделю, которому позволяетъ онъ вездѣ ложиться, даже въ гостиной, на креслахъ и на диванѣ? A въ кабинетѣ положена для этой собаки особая подушка, и онъ самъ кормитъ! Какъ ты назовешь также и то, что онъ не можетъ разстаться съ своимъ замараннымъ и изодраннымъ шлафрокомь, и желтыми, изношенными сафьянными сапогами, является поутру къ завтраку не иначе, какъ въ этомъ прелестномъ костюмѣ, требуетъ, чтобы ему подавали чай не въ чашкѣ, a въ стаканѣ - какъ ты все это назовешь"? Это, просто, капризы, доказывающ³е, что y него своевольной характеръ! Кажется, можно-бы, въ угодность молодой женѣ, преодолѣть себя."

   - Да на что-жъ ему преодолѣвать себя? Я увѣрена, что ежели-бы онъ замѣтилъ, что это дѣлаетъ мнѣ хотя малѣйшее неудовольств³е, тотчасъ-бы прогналъ собаку, перемѣнилъ шлафрокъ, и сталъ пить чай изъ чашки, a не изъ стакана. Но на что мнѣ требовать отъ него такого вздора, которой ни сколько не способствуетъ моему благополуч³ю? Очень-бы безразсудно было съ моей стороны огорчаться и настаивать, чтобы онъ оставилъ столь маловажныя привычки. Мы твердо увѣрены во взаимной готовности на всяк³я пожертвован³я другъ для друга!

   "Я очень рада, что ты такимъ образомъ разсуждаешь; но, повѣрь мнѣ, гораздо лучше заблаговременно принимать свои мѣры и не допускать усиливаться его капризамъ. Послѣ тяжело будетъ искоренить ихъ. Я говорю тебѣ, какъ другъ, по опыту."

   - Воля твоя, любезная сестра, a я не вижу туѣ никакихъ его капризовъ и своевольства. Впрочемъ, ежели-бы онъ и въ самомъ дѣлѣ ихъ имѣлъ, то обязанность моя сносить все съ терпѣн³емъ - сказала Софья улыбаясь, и преодолѣвъ справедливое негодован³е свое, потому что она проникла цѣль разговора Свѣтланиной.

   Свѣтланина, съ внутреннею досадою, увѣрилась, что нападен³е не имѣло успѣха. Она думала, что Софья тотчасъ послушается и будетъ просить y нея совѣта, какъ дѣйствовать; потомъ предполагала, что братъ съ неудовольств³емъ приметъ замѣчан³я жены своей, отнесется къ ней, и что оба изберутъ ее посредницею; она хотѣла воспользоваться этимъ случаемъ и утвердить власть свою надъ ними. Но она ошиблась въ разсчетѣ и предположен³яхъ. Однакожъ, не показавъ никакого неудовольств³я, обратила она разговоръ на друг³е предметы.

   Покушен³я на брата и старан³е возстановить его противъ Софьи, не только были также неудачны, но Пронск³й не сохранилъ еще и хладнокров³я жены своей, наговорилъ сестрѣ много непр³ятностей, и просилъ ее не вмѣшиваться въ семейныя его дѣла. Софья знала и видѣла всѣ штуки Свѣтланиной, но показывала видъ, будто ничего не замѣчаетъ, и не перемѣняла обращен³я своего съ нею. Разумѣется, дружбы къ ней имѣть она не могла, но была по прежнему ласкова и предупредительна, и даже уговаривала мужа, который, не скрывая отъ нея никакихъ секретовъ, сообщилъ ей свою непр³ятность, примириться съ сестрою.

   Послѣ первыхъ неудачныхъ опытовъ, Свѣтланина прекратила дальнѣйш³я непр³язненныя дѣйств³я, и внутренно отдала всю справедливость незлобивому и ангельскому характеру Софьи. Впрочемъ, онъ и не могли часто видаться: y Свѣтланиной было свое большое семейство.

   По отъѣздѣ сестры Пронскаго, спокойств³е и счаст³е Софьи ничѣмъ уже не было нарушаемо. Ежели иногда, какое нибудь мелочное невниман³е, или необдуманное слово, было поводомъ къ маловажнымъ неудовольств³ямъ между супругами, то, слѣдуя правиламъ, сообщеннымъ Св³яжскою, они не показывали даже вида непр³ятности при свидѣтеляхъ, но оставшись наединѣ тотчасъ объяснялись, безъ всякихъ колкостей; виноватый просилъ прощен³я и все заключалось поцѣлуемъ. Они исполняли въ полной мѣрѣ Христ³анское правило: Да не зайдетъ солнце во гнѣвѣ вашемъ.

   Софья имѣла еще весьма затруднительную и тягостную обязанность: воспитан³е дѣтей покойной сестры своей. Съ неудовольств³емъ видѣла Софья, что бабушка безсовѣстно балуетъ ихъ, и безпрестанно портитъ все, что она для исправлен³я ихъ дѣлаетъ. Нѣсколько разъ, съ должною почтительност³ю, говорила Софья матери своей объ этомъ и доказывала, как³я несчастныя послѣдств³я могутъ быть отъ ея баловства. Старушка соглашалась, находила доказательства Софьи весьма справедливыми, сама совѣтовала ей заняться исправлен³емъ, и обѣщала съ своей стороны помогать. "Бѣдные, несчастные сироты!" говорила она, со слезами. "Чтобы съ ними было, ежели-бы самъ Богъ не послалъ имъ Ангеловъ-хранителей! Богъ наградитъ тебя, милая моя Соничка, за то, что ты не отказалась быть матерью ихъ, и ты точно исполняешь эту обязанность. Я вижу, что ты приняла прекрасную методу для ихъ воспитан³я." - Ежели вы все это видите, милая маменька - отвѣчала Софья - и сами одобряете, то, сдѣлайте милость, не мѣшайте мнѣ! - "Да, сохрани меня Богъ: я не только не мѣшаю, а, напротивъ, готова помогать тебѣ всѣми силами" - продолжала старушка. И послѣ этого разговора, въ тотъ-же день, когда Софья должна была, по необходимости, употребить нѣкоторыя мѣры строгости, противъ своевольства крестницы своей Сонички, бабушка завела ее къ себѣ въ комнату, утѣшала, цѣловала, и дала конфектовъ.

   Такая слабость старушки, конечно, была нѣсколько извинительна; но Софья, принявъ на себя священную обязанность пещись о счаст³и дѣтей, ввѣренныхъ ей умирающею ихъ матерью, рѣшилась настоятельно преодолѣть препятств³я, поставляемыя баловствомъ бабушки. По совѣщан³ю съ мужемъ своимъ, который готовъ былъ содѣйствовать ей въ благонамѣренномъ ея предпр³ят³и, вознамѣрилась она употребить сильныя мѣры, и отдалить отъ бабушки дѣтей, хотя со всею нѣжност³ю, чтобы не оскорбить ее. Предлогомъ къ этому избрала она то, что будто-бы надобно было передѣлать комнаты, гдѣ жили дѣти. Притомъ-же, будто-бы крикъ и шумъ ихъ иногда безпокоили свекровь ея, Софья совѣтовалась съ матерью: не лучше-ли перевести дѣтей въ особый флигель, который между тѣмъ нарочно былъ отдѣланъ, и приготовленъ для ихъ помѣщен³я? Сама старушка нашла намѣрен³е Софьи весьма дѣльнымъ, и одобрила его.

   Софья не ограничилась только однимъ тѣмъ, что отдалила дѣтей отъ баловства бабушки, перемѣщен³емъ ихъ изъ дома но, подъ разными предлогами, перемѣнила она бывшихъ при нихъ нянюшекъ, опредѣлила другихъ, дала имъ свои наставлен³я, выписала изъ Москвы молодую дѣвушку, только что выпущенную изъ Института, которая нигдѣ еще не жила, не была избалована, и во всемъ руководствовалась совѣтами и волею Софьи. Она сама часто бывала съ дѣтьми, и наблюдала, чтобы ея распоряжен³я и приказан³я исполнялись въ точности. Къ бабушкѣ приводили дѣтей одинъ только разъ въ день, и то на короткое время, и въ присутств³и Софьи, которая искусно предупреждала всѣ способы къ баловству. Иногда сама старушка, собравшись съ силами, ходила къ нимъ во флигель; но, или Софья, или мужъ ея, тотчасъ являлись туда-же, и при нихъ совѣстилась бабушка предаться слабости своей. Отъ всего этого, въ самое короткое время, произошла чудесная перемѣна въ нравахъ и обращен³и дѣтей: они не кричали, не упрямились, не своевольничали по прежнему. Соничка не приходила отъ капризовъ въ изступлен³е, какъ бывало при матери; она сдѣлалась милою, послушною дѣвочкою, показывала природный умъ, остроту и больш³я способности къ ученью. Софья, мужъ ея и Пронская чрезвычайно ее полюбили, a o бабушкѣ и говорить нѣчего: она была въ полномъ восторгѣ.

   "Какую скорую и необыкновенную перемѣну вижу я въ дѣтяхъ!" сказала однажды старая Холмская Софьѣ, цѣлуя и лаская каждаго поперемѣнно. "Узнать ихъ нельзя; особенно-же Соничку: она такъ сдѣлалась мила, что всѣ ее полюбили. Подлинно, Боѣ покровитель сиротамъ! Только, послушай, милая Софья, не во гнѣвъ тебѣ будь сказано: мнѣ кажется, что ты уже слишкомъ строга, особенно-же къ меньшому, Ѳединькѣ; онъ еще такь малъ, что ничего не понимаетъ. Впрочемъ, я только такъ говорю, и ни во что не вмѣшиваюсь. По опыту вижу, что ты избрала прекрасную методу." - Послушайте, милая маменька - отвѣчала Софья,- позвольте мнѣ сказать вамъ, что не должно говорить этого при дѣтяхъ. Они гораздо понятливѣе и смышленѣе, нежели мы думаемъ. Но въ доказательство того, что дѣти гораздо больше привязаны къ тѣмъ, кто съ ними безпристрастенъ и строгъ по справедливости, нежели къ тѣмъ, которые, по слабости, балуютъ ихъ, сдѣлаемъ опытъ: спросите сами y Ѳеди, кого онъ болѣе любитъ - бабушку, или тётеньку?- Старушка держала его въ это время на колѣняхъ, и въ твердой увѣренности, что Софья ошиблась въ своемъ мнѣн³и, спросила, цѣлуя Ѳедю: кого онъ больше любитъ? - "Тётиньку" - отвѣчалъ ребенокъ.- Какъ тётеньку, негодный мальчишка?- продолжала Холмская, со смѣхомъ. - Она тебя наказываетъ, a я только ласкаю. - "Вотъ видите, милая маменька: не правду-ли я вамъ сказала?" - Да, что съ тобою дѣлать! Ты какая-то колдунья, и всѣхъ умѣла приворожить къ себѣ - отвѣчала старушка, обнимая и цѣлуя Софью, отъ души.

  

  

  

   Устроивъ такимъ образомъ домашнюю жизнь свою, и обезпечивъ себя въ разсужден³и нравственности и воспитан³я сиротъ, ввѣренныхъ покойною сестрою, Софья стала дѣлать визиты сосѣдямъ, которые, наслышавшись о ней много хорошаго, старались сами познакомиться съ нею и были y нея. Потомъ надлежало молодымъ, по обыкновен³ю, съѣздить къ роднымъ, лично благодарить ихъ за то, что они были на сватьбѣ. Свѣтланина, съ мужемъ, и со всѣмъ семействомъ, отправилась тогда въ дальное степное имѣн³е, и наши молодые начали посѣщен³я свои съ Алексѣя Холмскаго, который все еще жилъ, съ женою своею, y Фамусовыхъ. Старая Холмская поѣхала въ одно время съ молодыми, по обѣщан³ю, на богомолье въ Ростовъ. Осталась въ домѣ одна мачиха Пронскаго, принявшая на себя наблюден³е за дѣтьми.

   У Фамусовыхъ приняли ихъ, какъ нельзя лучше. Софья сдѣлала блистательную парт³ю; мужъ ея былъ знатной фамил³и, богатъ, притомъ-же и Генералъ, слѣдовательно, имѣлъ всѣ права на уважен³е Королины Карловны. Она бѣгала, суетилась, и не знала, какъ лучше успокоить и угостить знаменитыхъ посѣтителей. Милая Любинька, при всей глупости своей, имѣла доброе сердце. Гнѣвъ ея на Софью, за Пронскаго, уже давно прошелъ. Она была такъ счастлива съ своимъ Алешею, a притомъ Софья была Ваше Превосходительство, и, не смотря на то, что Любинька, по беременности своей, едва ходила, съ восхищен³емъ бросилась она въ объят³я Софьи, называла ее Ангеломъ, милою, доброю, почтенною сестрою, просила полюбить ее, наконецъ сказала, что отъ радости чувствуетъ себя дурно. Тотчасъ мужъ и мать побѣжали за водою и спиртами; но никакой дурноты Любинька не чувствовала, и имѣла только намѣрен³е доказать, какъ дорожатъ и занимаются ею. Алексѣй также очень обрадовался пр³ѣзду гостей; онъ любилъ Софью больше всѣхъ сестеръ; притомъ-же онъ былъ совершенно обласканъ мужемъ ея. О старомъ Фамусовѣ говорить нѣчего: онъ сидѣлъ неподвижно, на старомъ мѣстѣ, y окна, нюхалъ табакъ, и пилъ въ назначенное время водку, по прежнему. Курить трубку было ему однакожъ запрещено, потому что табачный запахъ безпокоилъ Любиньку.

   Послѣ первыхъ привѣтств³й и изъяснен³й съ пр³ѣзжими гостями, все пришло въ прежн³й порядокъ. Общее вниман³е обращено было на Любиньку. За обѣдомъ не было другаго разговора, какъ о томъ только, что ей можно позволить кушать, а чего нельзя. Бабушка, Нѣмка, за дорогую цѣну привезена была изъ Москвы, и уже болѣе мѣсяца жила, въ ожидан³и благополучнаго разрѣшен³я. Аккушеръ, изъ губернскаго города, также почти безотлучно былъ y Фамусовыхъ. Bcѣ съ нетерпѣн³емъ ожидали критической минуты.

   Пронск³й любилъ послѣ обѣда курить трубку, пивши кофе, но Любинька не могла сносить табачнаго запаха, Алексѣй отвелъ его въ самую отдаленную въ домѣ комнату, и заперъ всѣ двери, чтобы какъ нибудь запахъ табаку не дошелъ до Любиньки. Изъ вѣжливости, долженъ былъ онъ остаться съ Пронскимъ, но безпрестанно бѣгалъ провѣдывать жену. Безпокойство его было такъ явно, что Пронск³й, изъ жалости къ нему, сказалъ, что очень усталъ съ дороги, и хочетъ уснуть. Потому просилъ онъ Алексѣя идти къ женѣ его, и прислать, ежели есть y нихъ, как³я нибудь газеты. "Всѣ утверждаютъ, что онъ эгоистъ," думалъ Пронск³й, оставшись одинъ, "а такое вниман³е и привязанность къ женѣ доказываютъ совсѣмъ противное." Но вскорѣ открылось Пронскому, что чрезмѣрная заботливость Алексѣя о женъ была самымъ разительнымъ доказательствомъ утонченнаго эгоизма.

   Вечеромъ вздумалось Любинькѣ представить для Софьи новую сцену, и новое доказательство, какъ всѣ любятъ ее, и какъ дорожатъ ея спокойств³емъ. На дворѣ громко залаяла собака. Любинька ужасно испугалась, и до такой степени растревожилась, что съ нею сдѣлался обморокъ. Тотчасъ бросились мать, мужъ и нѣсколько - уже всегда на так³е случаи готовыхъ - дѣвокъ; всѣ суетились, бѣгали, принесли воды, разныхъ спиртовъ, солей, эфиру, капель, и по всему дому сдѣлалась страшная суматоха! Пронск³й побѣжалъ за Аккушеромъ, который спокойно курилъ трубку въ своей комнатѣ. Ему извѣстны уже были подобные фарсы Любиньки, и онъ не спѣшилъ къ ней, увѣряя Пронскаго, что это ничего не значитъ, и само по себѣ, весьма скоро, пройдетъ. Дѣйствительно, они нашли Любиньку, какъ ни въ чемъ не бывало; на лицѣ ея не замѣтно было никакой перемѣны. Аккушеръ пощупалъ пульсъ, и, съ усмѣшкою, не сказавъ ни слова, отошелъ отъ нея. Но Алексѣй уже сдѣлалъ свои распоряжен³я: собаку, которая осмѣлилась обезпокоить его супругу, велѣлъ поймать и повѣсить; призвалъ караульщика, и изъ господскихъ рукъ своихъ далъ ему нѣсколько пощечинъ, за то, какъ смѣлъ онъ позволить собакѣ громко лаять!

   Оставшись наединѣ съ женою, Пронск³й долго смѣялся фарсамъ Любиньки; однакожъ, и онъ и она находили, что этотъ глупый образъ жизни очень скученъ, и потому расположились, непремѣнно на другой день, послѣ обѣда, уѣхать. Но въ ту-же ночь сдѣлалась въ домъ настоящая кутерьма. Шумъ и бѣготня по лѣстницамъ разбудили ихъ; они узнали, что Любинька въ самомъ дѣлѣ мучится родами. Софья тотчасъ одѣлась, и пошла къ родильницѣ, съ тѣмъ, что ежели не для нея, то для матери быть чѣмъ нибудь полезною. Пронск³й, съ такимъ-же намѣрен³емъ, отправился въ гостиную, гдѣ нашелъ Алексѣя въ совершенномъ отчаян³и. Онъ ревѣлъ, какъ ребенокъ, и рвалъ на себя волосы.

   Роды были несчастливы. Лгобинька часто позволяла себѣ фарсы, подобные вчерашнимъ, притворялась слабою и больною, и дѣлала мало движен³я. Ей пр³ятно было, что всѣ за нею ухаживаютъ, всѣ объ ней безпокоятся, и она имѣла уморительныя фантаз³и, которыя свято исполнялись. Напримѣръ: она немогла иначе пить, какъ прямо изъ графина, или бутылки, требовала себѣ самыхъ густыхъ сливокъ, жареныхъ въ маслѣ и сметанѣ грибовъ, ко всѣму жирному имѣла страстную охоту, все ѣла, и во время беременности своей растолстѣла. Кромѣ того, не могла она равнодушно смотрѣть, ежели y мужа ея было хотя нѣсколько волосовъ на бородѣ; онъ принужденъ былъ бриться по два раза въ день, и пожертвовалъ для ея успокоен³я густыми своими баккенбартами, которыми прежде всегда долго и съ большимъ вниман³емъ занимался.

   Милая и умная Любинька такъ хорошо себя устроила, что жизнь ея при родахъ была въ опасности. Бабушка и Аккушеръ находили необходимымъ сдѣлать операц³ю. Но мужъ ея, ревеньемъ своимъ и малодуш³емъ все портилъ и тревожилъ безпрестано, не только ихъ, но и самую родильницу, для которой всякое душевное потрясен³е могло быть пагубно. Аккушеръ былъ Нѣмецъ, отважный и не слишкомъ церемонный; онъ просто вывелъ Алексѣя за руку изъ спальни и заперъ за нимъ дверь, a съ другой стороны, изъ дѣвичей, поставилъ служанокъ на часы, и не велѣлъ пускать его.

   Въ этомъ положен³и нашелъ Алексѣя Пронск³й, и хотѣлъ было утѣшать; но тотъ, въ отчаян³и, не помня самъ себя, обнаружилъ истинную боязнь свою, не столько о потерѣ жены, какъ о томъ, что ежели она умретъ, не оставивъ ему наслѣдника, то надобно будетъ навсегда распрощаться съ милльономъ и большимъ имѣн³емъ, долженствовавшимъ достаться въ его распоряжен³е по смерти Фамусовыхъ. Послѣ этого, увѣрясь въ настоящей причинѣ прежней необыкновенной заботливости Алексѣя о женъ, Пронск³й, съ негодован³емъ и презрѣн³емъ, отвергнулся отъ него.

   Но вскорѣ Фамусова прибѣжала, внѣ себя отъ радости, объявить, что все благополучно кончилось, и поздравляла Алексѣя съ сыномъ Максимушкою. Тутъ сдѣлалъ Алексѣй совсѣмъ противоположный переходъ - отъ горести къ радости. Имѣя опять надежду получить милльонъ и большое имѣн³е, онъ всѣхъ обнималъ, цѣловалъ, и почти прыгалъ отъ восхищен³я. "Что-же будетъ тогда," думалъ Пронск³й, "когда умрутъ старики, и онъ получитъ въ свое распоряжен³е настоящ³е предметы радости своей? - Такой отвратительный эгоизмъ совершенно возстановилъ его противъ Алексѣя. Онъ съ досадою оставилъ его, и тотчасъ ушелъ къ себѣ въ комнату.

   Вскорѣ въ домѣ все успокоилось, и жена его пришла къ нему. Она не была свидѣтельницею сцены, какую имѣлъ Пронск³й съ Алексѣемъ, напротивъ видѣла истинную, душевную радость, хотя и дуры, но матери, при минован³и опасности единственной ея дочери. Удовольств³е Фамусовой простиралось до такой степени, что она, не смотря на свою скупость, отдала женщинамъ, которыя поздравляли ее со внучкомъ, всѣ деньги, бывш³я y нея въ ридикюлѣ. Софья разсказала мужу, что родильница велѣла позвать ее къ своей кровати, и слабымъ голосомъ благодаря за поздравлен³е, просила быть крестною матерью новорожденнаго. "Я не рѣшилась дать слова безъ твоего соглас³я, милый другъ мой," прибавила Софья, "сказавъ, что ей надобно теперь успокоиться, и мы поговоримъ объ этомъ послѣ. Но, ты какъ думаешь? Кажется, нельзя отказаться." - И конечно, какъ можно отказываться отъ такого приглашен³я - отвѣчалъ Пронск³й. - "Да что ты такъ не веселъ?" продолжала Софья, цѣлуя его. "Ужь не виновата-ли я въ чемъ нибудь передъ тобою? Ради Бога, прости меня!" - Можешь-ли ты, чѣмъ нибудь и какъ нибудь, быть виновата передо мною? - отвѣчалъ Пронск³й, обнимая ее.- Признаюсь: я взбѣшенъ на твоего братца!- Онъ разсказалъ ей всю сцену свою съ нимъ. "Что дѣлать!" отвѣчала со вздохомъ Софья. "Эгоизмъ и корыстолюб³е точно так³я-же страсти, какъ пьянство, картежная игра и любовь. Ежели человѣкъ, съ самаго начала, не умѣетъ положить преграды всякой возникающей въ немъ слабости, то слѣдств³я одинаковыя. Страсти могутъ уничтожить всѣ хорош³я чувства, и сдѣлать насъ способными не только къ жестокосерд³ю, но ко всѣмъ возможнымъ преступлен³ямъ."

   По слабости ребенка должно было поспѣшить крещен³емъ его; но Фамусова думала, что вѣчное посрамлен³е распространится на всю ея жизнь, ежели крестины перваго ея внучка будутъ безъ церемон³й. Опять приглашены были всѣ сосѣди и чиновники изъ уѣзднаго города - всѣ безъ разбора. Намъ извѣстны уже обѣды и угощен³я Фамусовой. Все шло своимъ порядкомъ. Опять подавали множество блюдъ и нѣсколько часовъ сидѣли за столомъ. Фамусова разсказывала всѣмъ и всякому, что воспр³емницею y ея внучка была Ея Превосходительство, Софья Васильевна Пронская, родная сестра зятя ея, a крестнымъ отцемъ, заочно, потому, что за болѣзн³ю самъ пр³ѣхать не могъ, Его С³ятельство, Князь Борисъ Матвѣевичъ Рамирск³й.

   Въ числѣ гостей былъ и знаменитый Сундуковъ. Въ продолжен³е этого времени, онъ уже успѣлъ пристроить двухъ дочекъ своихъ. Одну изъ нихъ выдалъ онъ за промотавшагося и пожилаго Князя Буасекова. Молодецъ этотъ не имѣлъ ничего, былъ часто боленъ, глупъ до крайности, и жилъ на хлѣбахъ y тестя, который, въ вознагражден³е убытковъ своихъ, имѣлъ удовольств³е говорить: "Дочь моя, Княгиня Прасковья Тимоѳеевна." Другая, извѣстная намъ Глафира, вышла замужъ за неизвѣстнаго-же намъ Чадскаго; но онъ успѣлъ уже поссориться съ тестемъ и кинуть жену свою: она возвратилась по прежнему въ родительск³й домъ.

   Сундуковъ былъ Предводителемъ Дворянства, и готовился чрезъ два дня принимать y себя въ деревнѣ и угощать знатнаго вельможу, начальника своего, который ѣздилъ ревизовать ввѣренный ему край, всѣ великолѣпныя приготовлен³я къ принят³ю и угощен³ю уже были сдѣланы; но Сундукову хотѣлось, чтобы болѣе украсить свой праздникъ, пригласить къ себѣ поболѣе людей, что называется, вальяжныхъ. Пронск³й былъ Превосходительный, имѣлъ звѣзду и множество орденовъ. Сундуковъ униженнѣйше, почти до земли, кланялся, и просилъ Его Превосходительство осчастливить его своимъ посѣщен³емъ, вмѣстѣ съ Ея Превосходительствомъ Софьею Васильевною. Пронск³й рѣдко живалъ въ провинц³и; ему хотѣлось, изъ любопытства, видѣть, какимъ образомъ помѣщики, подобные Сундукову, угощаютъ вельможъ въ своихъ деревняхъ; онъ обѣщалъ быть y него. Въ это время подали Пронскому карту, играть въ вистъ, и Сундуковъ отправился приглашать прочихъ.

   Звалъ онъ разными манерами, смотря по чинамъ и богатству. Къ иному подходилъ говоря: "Милости прошу ко мнѣ откушать;" другаго ударялъ по плечу