Оленина Анна Алексеевна - Т. Г. Цявловская. Дневник А. А. Олениной, Страница 2 - Книги

в Персию.82 Но сблизился Пушкин с Николаем Киселевым в Петербурге в 1828 году. Киселев приехал туда (вероятно, в марте) после своего второго путешествия в Персию.83

Брат генерала П. Д. Киселева, с которым Пушкин был знаком еще в юности в Петербурге и встречался на юге, брат Сергея Дмитриевича Киселева, с которым Пушкин дружески встречался в Москве, ухаживая вместе с ним за двумя сестрами Ушаковыми, - Николай Дмитриевич легко снискал расположение Пушкина. Но главное, что вызвало к нему симпатии Пушкина, - это его дружба с Языковым. Товарищ Языкова по Дерптскому университету, адресат нескольких посланий Языкова, Киселев считал Языкова своим лучшим другом и говорил, что "благодаря Языкову познакомился с Пушкиным".84 Киселев быстро становится необходимым членом дружеского кружка - Пушкина, Вяземского, Грибоедова, Шиллинга, Мицкевича, Алексея Оленина ("junior", как его называли в отличие от отца), князя Сергея Голицына (Фирса). Все эти фамилии, именно в этом сочетании, постоянно встречаются в письмах Вяземского (от весны 1828 года) - к Пушкину,85 к жене; встречаем мы их и у Пушкина.86

Летом -14 июня - Киселев уехал за границу. Он был назначен третьим секретарем русского посольства в Париже, но был отпущен на лечение в Карлсбад. Оттуда он должен был ехать в Вену и затем на театр военных действий в Турцию, чтобы состоять при Нессельроде.

Еще до Киселева, 7 июня, уехал из Петербурга Вяземский. Веселая мужская компания распадалась. Пушкин перестает бывать у Карамзиных. Екатерина Андреевна пишет брату, Вяземскому (28 июня из Царского Села): "Что касается Пушкина, я утратила после Вас к нему привычку, так как я даже не слышу о нем и понятия не имею, что с ним делается". Дочь ее Софья Николаевна сообщает Вяземскому от себя: "Говорят, что Пушкин, чтобы утешиться в превратностях любви, играет и проигрывает все свои деньги. У него дух поэтический, но не характер".87

"Утешиться в превратностях любви" - не следует ли понимать эти слова так, что Пушкин почувствовал холодок в отношении к нему семейства Олениных? Он начинает избегать их дом, избегает и своих чересчур

- 264 -

внимательных друзей. Но до них доходят вести о сердечных неудачах Пушкина, импульсивность и непосредственность которого не позволяют ему укрыть свое состояние от приятелей.

Возвращаемся к дневнику Олениной. Вот запись ее от 18 июля того же 1828 года:

"18 июля.

О память сердца, ты сильней

Рассудка памяти печальной.

Батюшков88

"...Батюшков a bien raison de dire que la mémoire du coeur est bien plus forte que celle de l'esprit. C'est à peine que je puis dire ce qui m'est arrivé hier et pourtant je puis narrer mot à mot des conversations qui ont eu lieu, il y a plusieurs mois. Пушкин et Киселев sont les deux héros de mon roman actuel. Serge Golitzine, Глинка, Грибоедов et surtout Вяземский sont les personnages plus ou moins intéressants. En fait de femmes, il n'y a que trois: l'héroine - c'est moi, les nécessaires sont ma tante Barbe Dmitrievna Poltoratzky et Madame Vassilewsky.

" Je parle à la troisième personne, je passe les premières années, j'arrive droit aux faits" (стр. 10-11).

("Батюшков прав, говоря, что память сердца сильнее памяти рассудка. Я с трудом могу сказать, что со мной было вчера, а между тем я могу пересказать слово в слово разговоры, происходившие несколько месяцев назад. Пушкин и Киселев - два героя моего настоящего романа. Сергей Голицын, Глинка, Грибоедов и в особенности Вяземский - персонажи более или менее интересные. В отношении женщин, их всего три - героиня - это я, второстепенные лица - это тетушка Варвара Дмитриевна Полторацкая и госпожа Василевская.

"Я говорю от третьего лица, пропускаю первые годы, перехожу прямо к делу".)

Далее Оленина начинает с претензией на художественность описывать свой роман с Пушкиным и соответственно дает ему заглавие в водевильном стиле. Начинается изложение маленьким введением, говорящим о ее неудачной любви к некоему Алексею (Лобанову-Ростовскому, как известно было ее потомкам).89

" Les inconséquences ou pardonner à l'amour

"Annette Olénine avait une amie, une amie sincère: elle seule, connaissant sa passion pour Alexis, tâchait de l'en détourner. Marie disait souvent: 'Annette, ne vous fiez pas à lui: il est faux, il est fat, il est méchant'. Son amie lui promettait de l'oublier et l'aimait toujours. Au bal, au spectacle, aux montagnes, elle le voyait partout et peu à peu le besoin de le voir plus souvent devenait une idée fixe. Mais elle savait aimer sans le faire voir et son caractère gai trompait le monde" (стр. 11).

- 265 -

("Непоследовательность, или надо прощать любви

"Анета Оленина имела подругу, искреннего друга, которая одна знала о ее страсти к Алексею и старалась отклонить ее от этого. Маша часто говорила: "Анета, не доверяйся ему: он лжив, он фат, он зол". Подруга обещала ей забыть его, но продолжала любить. На балу, на спектакле, на горах, повсюду она его видела и мало-помалу потребность чаще видеть его стала навязчивой. Но она умела любить, не показывая того, и ее веселый характер обманывал людей").

Отсюда следует "беллетристический" текст, приведенный выше (см. стр. 248-250), который неожиданно обрывается и сменяется простодушным заявлением:

" Je voulais écrire un roman, mais cela m'ennuie, j'aime mieux n'en rien faire et écrire simplement mon journal.

***

"J'ai revu le portrait de Pouchkine, je suis contente de l'avoir si bien esquissИ. On le reconnaНtrait entre mille!!

"Mais continuons mon cher journal" (стр. 13).

("Я хотела писать роман, но это мне надоедает, лучше уж я это брошу и просто буду писать дневник.

***

"Я подправила портрет Пушкина и довольна, что так хорошо набросала его. Его можно узнать из тысячи!! Но будем продолжать мой дорогой дневник".)

Запись в дневнике Олениной от 19 июля начинается двумя эпиграфами:

N'en jugez pas par l'apparence.

(Romance). 90

Случайно нас судьба свела.

"Чернец". Козлов.91

Оленина рассказывает о своем знакомстве с Алексеем Петровичем Чечуриным, казачьим офицером. Она записывает биографию молодого человека, упоминает один из эпизодов его службы - "объезд по городам" с иркутским губернатором:92

"Тогда побывал он и на границе Китая, в Чите и в других местностях далекой Сибири.

"Он поведал мне, по особой ко мне доверенности, что в Чите он видел "всех".

"Услышав о войне,93 он поспешил приехать сюда, думая, что желание драться и отличиться было то неизъяснимое чувство, которое им овладело. Но нет! он стремился любить, а с любовью узнал горе...

- 266 -

""Не рассказывайте этого никому", сказала я умоляющим голосом. "Вам может быть худо".

""Так что же, у меня душа чистая, я ничего не сделал недостойного".

"- "У вас есть родные", был пылкий мой ответ, "так ежели не для себя, то для своих близких поберегите Вы себя".

"Он казался тронутым" (стр. 16-17).

По отдельным словам: "в Чите он видел "всех"", "Не рассказывайте этого никому. Вам может быть худо", "поберегите Вы себя" и, далее "узнать об участи несчастных" - можно понять, что Оленина, конспирируя в своем дневнике, говорит о декабристах, находящихся на каторге, явившихся, значит, и темой того разговора, "который так интересовал нас обоих".

Далее Оленина рассказывает об играх, в которые она играла с казаком, о том, что она пригласила его в Приютино (первая встреча произошла на даче у "тетушки Сухаревой"), о том, как забилось ее сердце, когда издали она увидела "коляску ?брата? Алексея и в ней высокого мужчину в казацкой шапке" (стр. 19).

Любопытно впечатление Чечурина от Олениной, которое он передал ей, когда "сделался почти сыном дома и моим другом", как она пишет (запись, сделанная между 19 июля и 10 августа):

"Вы взошли в комнату и удивили меня Вашим станом. В Вас не видно было того несносного жеманства, которое так не нравится мне в других. Когда я спросил, кто Вы, - мне сказали, что Вы - Оленина и фрейлина! Я этому не хотел верить, потому что мне раньше сказали, что все фрейлины стары и дурны. Наконец Вы пошли гулять. Скучая быть с людьми, с которыми я не любил сообщества, и помышляя о любезном крае своем, я пошел в сад. Прошед мимо Вас, я скоро услыхал, что Софья меня зовет, и вместе с тем услышал милый голосочек Ваш: "Пожалуйста, пойдите сюда". Я удивился и подошел. Вы стали со мной говорить и так пылко, искренно, так чувствительно, так умно, что я подумал: "Так молода, а как разумна, какая искренность, какая доверчивость, боится, чтобы незнакомый ей человек не подвергся опасности, и остерегает меня против дурных людей". Всё это удивило и восхитило меня. Я узнал, что в Вас есть душа, чувствительность и что лицо Ваше не обмануло меня. Я не могу описать, что чувствовал, смотря на Вас" (стр. 19-20).

Еще отрывок из их разговора (10 августа):

"Потом мы разговорились о свете, о молодежи нашей, которую я бранила. Рассказывала ему, смеючись, как делают куры94 и как весело обходиться холодно и приказывать своим "рабам", которые ловят малейшие ваши желания...

""Мне кажется, что свет Вас немного избаловал, Анна Алексеевна, и что Вы любите всю эту пустую услужливость Ваших молодых людей, она испортит Вас".

"- "Не бойтесь, я уже привыкла к этому и не свернуть мне так скоро голову! Завтра посмотрите, как я обращаюсь с ними"".

- 267 -

К этой записи примыкает запись о дне рождения Олениной:

"11 августа.

"И вот багряною рукой

Заря от утренних долин

Выводит с солнцем за собой

Веселый праздник именин".

"Евгений Онегин".95

"Настал желанный день. Мне минуло, увы, 20 лет. О боже, как я стара, но что же делать?" (стр. 21).

Рассказ о разговоре с приехавшим с утра Чечуриным сменяется повествованием о праздничном дне:

"Стали приезжать гости.

"Приехал премилый Сергей Голицын, Крылов, Гнедич, Зубовы, милый Глинка,96 который после обеда играл чудесно и в среду придет дать мне первый урок пения. Приехал, по обыкновению, Пушкин, или Red-Rower, как прозвала я его. Он влюблен в Закревскую.97 Всё об ней толкует, чтобы заставить меня ревновать, но притом тихим голосом прибавляет мне разные нежности" (стр. 22-23).

"Red Rower" - модный роман Фенимора Купера, вышедший в 1828 году, о нем было несколько сообщений и в русской печати.98 Олениной

- 268 -

казалось, вероятно, что Пушкин похож на героя Купера даже своей внешностью: маленький рост, вьющиеся волосы, умные голубые глаза. Красный корсар обладал сильными страстями, противоречивыми, но исполненными решимости и благородства. Он посвятил свою жизнь борьбе за независимость Америки. Сограждане принимают его за морского пирата. Но он пренебрегает этим, сознательно жертвуя своей славой во имя борьбы за свободу. Вероятно, "странность нрава природного и принужденного" у Пушкина (по наблюдению Олениной), свободолюбие поэта и необыкновенная судьба его сближают в глазах Олениной Пушкина с образом "благородного разбойника" Купера.

Продолжаем рассказ Олениной о дне ее рождения:

"Но любезным героем сего дня был милый казак Алексей Петрович Чечурин. Он победил всех женщин, восхитил всех мужчин и посмеялся над многими из них.

"Мы сели за стол. Меня за обедом все поздравляли; я краснела, благодарила и была в замешательстве. После обеда стали играть в барры. Хорунжий в первый раз играл в эту игру. Наши неприятели, в партии коих он находился, отрядили его, чтобы он освободил пленных, сделанных нами. Он ловко зашел за клумбу и, не примеченный никем, подошел к плененному Наумову99 (он влюблен в Зубову) и освободил его. Увидя это, я то же решилась сделать. Прошла через весь дом, подошла на цыпочках и тронула Урусова.100 Все закричали: "Victoire, victoire".101

"После этого мы переменили игру и стали петь хором и soli.102 Хорунжий часто поглядывал на меня и, когда я незаметно подошла к нему и спросила: "Ну что? каково?", он ответил: "чудесно".

"Под вечер все дамы разъехались и остались одни мужчины. Мы сели ужинать за особливый стол и тут пошла возня! Всякий пел свою песню или представлял какое-нибудь животное" (стр. 23).

Любопытны рассказы Олениной о своем характере, по поводу ссоры с казаком на следующий день после дня ее рождения:

"Я люблю спорить потому, что знаю, что спорю умно, разумно, что доказательства мои не суть доказательства пустые. Когда читаю книги и потом рассуждаю о них, часто сама отвечаю на мысли сочинителей; спрашиваю мнение отца, сообщаю ему свои суждения и так часто получаю от него одобрение, что это заставляет меня думать, что я сужу здраво. Вот почему я люблю спорить серьезно. Когда же я шучу, то, конечно, принимаюсь за софизмы, доказывая, что белое - черное и обратно. Весело так спорить, когда видишь, что твой соперник горячится, и когда сама чувствуешь, что говоришь против себя же. Весело заставлять его сперва соглашаться, чтобы потом снова заставить его переменить мнение.

"Еще есть у меня "достоинство" - умею невинно бесить. От этого и произошла наша ссора.

"Всё жить в ладу - скучно: мир - образ постоянства - можно поощрять только в дружбе и любви. Итак, единообразность, обыкновенно, доводит нас к скуке, скука - к зевоте, зевота - к расстроенным нервам,

- 269 -

нервы - к слабости души, а слабость - ко сну, сон - к смерти, а смерть - к вечности. А так как до последней я не хочу так скоро добраться, то стараюсь усыпать мой путь не маковыми цветами, которые склоняют ко сну, но розами и даже розами с шипами: последние, кольнув больно, разбудят иногда тебя в раю воображения" (стр. 25-26).

В этом длинном повествовании Олениной Пушкин называется вскользь, еще глуше, чем на первых страницах дневника, когда внимание поэта льстило ее тщеславию.

Пушкин переживал в августе 1828 года новые волнения. Он был только что103 вызван к петербургскому военному губернатору П. В. Голенищеву-Кутузову, где в его присутствии должен был отвечать, им ли написана "Гавриилиада". Как известно, поэт отказался от авторства этого нецензурного произведения, высмеивающего государственную религию. Вторично пришлось Пушкину отвечать уже подробнее 19 августа. И вновь он отказался от своего старого произведения.104 Может быть, Пушкину показалось, что теперь, после его категорических отказов от "Гавриилиады", ему удалось очиститься от подозрений правительства. Эта догадка возникает у нас потому, что мы видим новое оживление его матримониальных намерений по отношению к Олениной.

В дневнике Олениной за 19 сентября мы читаем подробное описание семейного праздника 5 сентября (мы еще вернемся к нему), где передается и рассказ о недавних "известных событиях":

"Pendant que tout se préparait dans la salle, je rappelais à Serge Golitzine sa promesse de me raconter certains faits. Après bien des manières il me dit que cela concernait le poète. Il me pria en grâce de ne pas changer ma conduite envers lui. Serge blâma maman pour la rudesse qu'elle avait employée à l'égard de Pouchkine, en disant que ce n'était pas le moyen de le calmer. Lorsque je lui ai dit l'impertinence avec laquelle Stoerich m'avait parlé chez la comtesse Koutaissoff de l'amour que me portrait Pouchkine, Serge me répondit qu'il avait fait remarquer à Stoerich que ce n'était pas son affaire et que je lui avais très bien répondu. J'étais furieuse des propos que Pouchkine tenait sur mon compte. Il me dit alors: 'On vous a répété, n'est-ce pas, que Pouchkine avait dit: 'Мне бы только с родными сладить, а с девчонкой я уж слажу сам'. Это было при мне сказано и не совсем так. Я ведь знаю, кто и зачем Вам это передал, Вам это сказала Варвара Дмитриевна!"

"Alors j'ai pensé qu'il en savait aussi bien que moi la raison et je me tus. Nous parlâmes ensuite de Kisseleff et de la cour qu'il avait faite à M-me Wassilevsky. Serge me dit qu'il l'avait toujours critiqué pour ceci.

" C'était une conversation très intéressante " (стр. 30-31).

("Пока всё приготовлялось в зале, я напомнила Сергею Голицыну его обещание рассказать мне об известных событиях. После некоторого жеманства он сказал мне, что это касается поэта. Он умолял меня не менять поведения по отношению к нему. Сергей порицал маменьку за ее суровость к Пушкину, говоря, что это не способ успокоить его. Когда я сказала ему о дерзости, с которой Штерич говорил мне у графини Кутайсовой о любви Пушкина ко мне, Сергей мне отвечал, что он уже заметил Штеричу, что это не его дело, и что я ему очень хорошо ответила. Я была в ярости от

- 270 -

речей, которые Пушкин держал на мой счет. Он сказал мне тогда: "Вам передавали, не правда ли, что Пушкин сказал: "Мне бы ~ Варвара Дмитриевна!"

"Тогда я подумала, что он знал так же хорошо, как я, причину этого, и замолчала. Мы поговорили потом о Киселеве и о его ухаживании за мадам Василевской. Сергей сказал, что он всегда порицал его за это. Это был очень интересный разговор".)

В этом лаконичном рассказе даны только какие-то упоминания о множестве фактов, оставшихся от нас скрытыми. Штерич - это Евгений Петрович Штерич (ум. в 1833 году), камер-юнкер, друг М. И. Глинки. "Хотя он был ИlИgant в полном смысле этого слова, - характеризует его Глинка, - и любил блистать в салонах, однако же отличался редкими душевными качествами. Между прочим, он был хороший музыкант, учился у Мейера и играл опрятно на фортепьяне".105

Так вот, этот человек дерзко говорит у графини Кутайсовой106 Олениной о любви к ней Пушкина. Что говорит он? Варвара Дмитриевна Полторацкая, мечтая о браке своего брата Николая Киселева с Олениной, считает полезным отвратить ее от Пушкина. Сгущая краски, передает она Олениной непочтительные речи о ней Пушкина. Испытанный прием интриги. Эффект достигнут. Оленина возмущена Пушкиным. Сергей Голицын держит сторону Пушкина. Он убеждает Оленину, что Полторацкая, в интересах брата, наговаривает на Пушкина. Он умоляет Оленину не менять к Пушкину отношения. Он порицает ее мать, Елизавету Марковну, за суровость к Пушкину.

Кажется, мы подошли к разгадке. Пушкин взволнован. Пушкин проговаривается о своей любви в присутствии неверных людей, он несдержанно, запросто говорит что-то вроде того, что "мне бы только с родными сладить, а с девчонкой я уж слажу сам" (это вполне в духе его разговорной фразеологии). Тут происходит какое-то объяснение Пушкина с Елизаветой Марковной. Она обходится с ним сурово. "Это не способ его успокоить", - тонко замечает по поводу ее прямолинейной суровости Голицын. Не сватовство ли это было? В том, что Пушкин делал Олениной предложение, сомневаться, по-видимому, не приходится. В этом сходятся все источники, идущие из семьи Олениных; говорят за это и пушкинские записи: "Annette Olenine", "Annette Pouchkine".

В дневнике Оленина прямо об этом не упоминает. На старости же лет она рассказывала своему внучатному племяннику,107 что Пушкин "сильно за ней ухаживал и что она ему отвечала. Большим его не считала". "Пушкин мне делал предложение". "На вопрос Александра Алексеевича "почему же, ma tante,108 вы не вышли за него замуж?", она отвечала: "Он

- 271 -

был велтопуах (вертопрах), не имел никакого положения в обществе и, наконец, il n'était pas riche"".109

В другом варианте воспоминаний Александра Алексеевича Оленина мы читаем: "Я знал мою тетушку в 80-х годах прошлого столетия, когда она из Варшавы приезжала гостить в Москву к моему отцу - ее родному племяннику, бывшему в эти года директором Строгановского училища технического рисования. - Это была древняя, но тем не менее бойкая старушка, сохранившая и память, и ясность ума. По вечерам она любила нам рассказывать о своих молодых годах. Ведь она знала решительно всех выдающихся своим умом и талантами лиц, бывавших в доме ее отца. С особенной теплотой она вспоминала о Пушкине, о его блестящих дарованиях, о том, что где бы он ни показывался, он сейчас же делался центром собрания. Меня очень интересовало - почему она не вышла за него замуж. Она всегда отмалчивалась, но в конце концов можно было вывести такое заключение: она не была настолько влюблена в Пушкина, чтобы идти наперекор семье. Семья же ее была против этого брака, ввиду главным образом бурной, неудержной натуры Пушкина, которая по ее понятиям не могла обеспечить тетушке мирное благоденственное житье. Тем не менее тетушка была весьма увлечена Пушкиным. - Это видно из того, что она имела с ним тайные свидания" (тут следует рассказ о прогулках в Летнем саду под присмотром англичанки).110

Конечно, родители не говорили своей юной дочери о политической неблагонадежности Пушкина. Они мотивировали свое нежелание видеть его зятем тем, что он слишком бурен, что он вертопрах, что нет у него ни положения, ни состояния. С Пушкиным же, по-видимому, объяснилась мать и говорила сурово.

Сопоставим с этим и невеселый каламбур Пушкина в письме к Вяземскому от 1 сентября: "Я пустился в свет, потому что бесприютен",111 что Вяземский и расшифровал в своем ответном письме: "Ты говоришь, что ты бесприютен: разве уже тебя не пускают в Приютино?" (Пушкин, XIV, 28).

После сурового объяснения с матерью Олениной Пушкин, проводящий "время на дачах",112 в Приютине появляется лишь в дни семейных праздников - 11 августа и 5 сентября.

Оленина рассказывает в дневнике 19 сентября:

"5-го сентября были маменькины именины. Неделю перед тем, мы ездили в Марьино.113 Там провели мы три дня довольно весело. Ездили

- 272 -

верхом и философствовали с Ольгой.114 Воротившись домой, я задумала сыграть "proverbe".115 Милая Полина Голицына116 согласилась, и я выбрала "proverbe", разослала роли, но имела горе получить отказ Сергея Голицына. Что делать?

"В пятницу, 4-го, приехал Слепцов117 с женою и с Краевским. Он взялся играть роль Голицына. Мы украсили наш театр цветами, зеркалами и статуями. Вдруг письмо от Полины: отказ и баста нашему "proverbe". Но гений мой внушил мне другое. Мы сказали маменьке и папеньке о неудаче сюрприза, вынесли все цветы, но оставили шнурки для зеркал и других украшений. Всё сделали неприметным. После ужина предложили Слепцову сыграть шараду в лицах с разговорами. План одобрен, шарада выбрана "La Mélomanie ".

"На другой день поутру назначена репетиция. Я встаю рано. Надо бы ехать к обедне, но без меня не может быть репетиции. Я представляюсь, что у меня болят зубы. Чудесно обманываю маменьку и папеньку, остаюсь дома, иду делать репетицию. Вот кто участвовал в шараде: Слепцов, Краевский, милый Репнин,118 m-me Василевская, несравненный казак и я.

"Всё устроено, занавесь сшита, парики готовы, а к возвращению маменьки все уже внизу, как ни в чем не бывало.

"Приехали гости: из дам - Бакунины119 и Хитровы,120 Васильчиковы,121 много мужчин за обедом. Приезжают Голицын,122 потом и Пушкин.

"Как скоро кончился обед, маменьку уводят в гостиную и садятся все играть в карты, а я и актеры идем всё приготавливать.

"Через два часа всё готово. Занавесь поставлена и шарада начинается прологом. Слепцов говорит сочиненные им стихи. Занавесь опускается. Мы

- 273 -

быстро накидываем сарафаны и, пока всё на сцене приготавливается, Голицын, Елена Ефимовна123 и я поем за занавесом трио Гайдна.

" Затем мы разыгрываем шараду (Mé-lo-manie) в четырех действиях (Mais-lôt-manie).

.....................................

"После окончания шарады Голицын подходит к спектатерам124 и поет куплеты своего собственного сочинения.

"Вечером мы играли в разные игры.125 Дамы все уехали. Молодежь делала разные tours de passe-passe.126 Все очень поздно разъехались.

"Прощаясь, Пушкин мне сказал, qu'il doit partir pour ses terres, si toutefois il en aura le courage, - ajouta-t-il avec sentiment"127 (стр. 28-30).

Слова, которые Пушкин сказал Олениной, уезжая из Приютина, были чистосердечны.

Вновь мы видим возникающие под его рукой портреты Олениной. Они нарисованы на полях чернового текста "Полтавы". Один из них особенно хорош. Оленина изображена с большим проникновением, задумчиво опершейся головой на руку. Она в шляпе, нарисована по пояс. Это - единственный портрет Олениной, в котором Пушкин решился изобразить так пленявшие его ее глаза. Обычно на его рисунках Оленина показана с локонами, закрывающими глаза. Именно такой видим мы ее на втором рисунке рядом с описанным.128 Этот же рисунок как бы иллюстрирует стих: "Какой задумчивый в них гений!" Тут же нарисован и портрет пожилой женщины, несколько напоминающий облик матери Олениной.129

Черновые рукописи Пушкина выдают неуспокоившиеся мечтания его. Вновь появляются в его рукописи заветные сочетания имен: "Olenine",

- 274 -

"Olenine", "Annette Pouch", "Annette", "AP", "AP". Всё, кроме фамилии Олениной, зачеркнуто.130 И еще через несколько страниц пишет поэт "Aninelo", "А. О." и вновь и вновь повторяет эти начертания, тут же и дальше.131

Те же чувства - "должен уехать..., если, впрочем, у него хватит духу" - продиктовали Пушкину его удивительное стихотворение об оставляемом Петербурге, где глубокая, социальная и вместе с тем живописная характеристика мрачной столицы освещается - так неожиданно и лирично - деталями образа милой поэту девушки:

Город пышный, город бедный,

Дух неволи, стройный вид,

Свод небес зелено-бледный,

Скука, холод и гранит -

Всё же мне вас жаль немножко,

Потому что здесь порой

Ходит маленькая ножка,

Вьется локон золотой.132

21 сентября Оленина описывала в дневнике прощальный приезд Чечурина накануне. Там находим такой абзац:

"Последний раз, как он здесь был, он выпросил у меня стихи Пушкина на мои глаза. Я ему их списала и имела неблагоразумие подписать свою фамилию. То же сделала на стихах Вяземского, Козлова и других стихах Пушкина. Я написала ему на бумажке просьбу,133 чтоб он вычеркнул мое имя, и, когда спросила, сделает ли он это, он ответил:

""Неужели Вы думаете, что я не исполню малейшего Вашего желания?"

"Я извинилась тем, что боюсь, чтобы стихи не попали в чужие руки.

""Ах, боже мой, это очень понятно - всё будет исполнено"" (стр. 32).

- 275 -

Из стихов Пушкина, которые Оленина дала Чечурину, она называет только "Ее глаза". Мы знаем, что он привез ей "Ты и вы".134 Это не значит, конечно, что других стихотворений у нее не было. Но думаю, что из всего вышеуказанного у нее могли быть еще стихи "То Dawe, Esq^r" и "Предчувствие". Другие стихотворения, оставленные в недоработанном виде, поэт, конечно, ей не отдавал.

В сцене прощания с Чечуриным, которую описывает Оленина, интересна страница, посвященная декабристам:

"Наконец стало поздно. Маменька снова попросила его, чтобы он оставил ей сочинения и письма Рылеева. Он долго на это не соглашался, но наконец отдал их мне.

"Я воспользовалась этой счастливой минутой, когда растроган он был, и просила его оставить батюшке, под запечатанным пакетом, все дела, касающиеся до Рылеева. Все мы - брат Алексей, приехавший в тот день из деревни, маменька и я, стали упрашивать его.

"Он представлял нам свои резоны, мы - свои. Наконец он уверил нас, что он прав, и дал мне слово, что положит всё в пакет, запечатает двумя печатями и, приехавши в армию, отдаст его сам генералу Б.135

""Чтобы доказать Вам, как я благодарен за Ваше ко мне попечение, я признаюсь, что у меня есть еще их стихи.136 Я сожгу их". - "Зачем", сказала я, "положите их в пакет и отдайте отцу. Он сохранит их и возвратит Вам их, когда Вы воротитесь с войны".

"Но он не хотел на то согласиться, но обещал не держать их при себе" (стр. 32-33).

Как видим, в семье Олениных к декабристам относились с таким же сочувствием, как, вероятно, в большинстве интеллигентных семей той поры. О том же говорит и запись Олениной от 24 сентября:

"Вчера же получила я пакет от Алексея Петровича Чечурина. В нем был один браслет, другого он не успел кончить. Письмецо было в сих словах:

""Я дожидал проволоки до 4-х часов. Видно мне должно кончить браслеты после войны. Слуга Ваш "Груши моченые"".137 22 сентября. ("Груши моченые" - это имя, которое Елена Ефимовна Василевская дала Львову и справедливо). В том же пакете были некоторые бумаги, писанные

- 276 -

ему на память, а также кусок руды серебряной, на которой было написано "Юноше несравненному". Кусок сей завернут был в бумажке, исписанной иероглифами. Но я разобрала их, потому что у меня был ключ к ним.

"Вот они: "Вам, несравненная Анна Алексеевна, поручаю вещь, для меня драгоценнейшую. Прощайте".

"Я взяла его бумаги, положила в пакет и надписала: "отдать по возвращении". Кусок руды положила в выточенный ящик, написала внутри: "отдать Алексею Петровичу Чечурину", завязала тесьмой и положила свою печать. Теперь я спокойна. Я сделала то, что должно, сохраню его тайну, она не касается меня" (стр. 35).

Совершенно ясно, что кусок руды был добыт на каторге кем-то из декабристов и подарен Чечурину, когда он был в Чите.

Запись от 25 сентября вновь соединяет и общественные и личные интересы Олениной:

"Сегодня пушки ужасно палили. Не взяли ли Варну? Дай боже! Теперь бы поскорее взять Шумлу да Силистрию, да и за мир приняться. Николай Дмитриевич Киселев теперь пойдет в люди. Его брат в большом фаворе. Да и он сам умен. Жаль только, что у него нет честных правил насчет женщин.138

"Что-то будет со мною эту зиму? Не знаю, а дорого бы дала, чтобы знать, чем кончится моя девственная карьера. Увидим!" (стр. 36).

Следующая запись выясняет, что симпатию к декабристам Оленина испытывает по человечеству (многих из них она, конечно, знала лично), по существу же она резко критикует их программу, бросая им мимоходом обвинение в том, что они проливали "реками родную кровь". И это ее обвинение, и утверждение, что деятельность некоторых из декабристов вызывалась их тщеславием, и предлагаемая ею политическая концепция, вероятнее всего, - отголосок рассуждений А. Н. Оленина:

"30 сентября.

"Боже мой, какая радость! Вчера приехали папенька и братья и вот их хорошие и худые новости: 1) что с них сняли цепи, 2) что Муравьев, Александр Николаевич, сделан начальником в Иркутске. Все чувства радости проснулись в душе моей: они свободны, хоть телом свободны, думала я. Эта мысль услаждала горе знать их так далеко и в заточении. Но, увы, жалея о них, горюя об их ужасной участи, я не могу не признать, что рука всевышнего карает их за многие дурные намерения" (стр. 36). Далее следует критика "неограниченной и пустой детской конституции, которую хотели дать нам 14-го числа" (стр. 38).

Запись, сделанная на другой день, показывает подлинные горячие чувства Олениной, которые перекрывали, конечно, ее рассудочную критику декабристской идеологии:

"1 октября.

"Вчера, приехавши в город, я исполнила желание сердца моего и отслужила, неведомый никому, благодарный молебен за вчерашние вести" (стр. 38).

- 277 -

Далее следуют страницы, посвященные войне. Оленина рисуется тут человеком с живым, эмоциональным отношением к общественным событиям. Чувства патриотизма и воинской чести руководят ее мыслью.

14 октября она записывает в дневник:

"Проживши в Приютине до ужасного вихря и снега, в прошедшее воскресенье я приехала с папенькой в град Петров" (стр. 39-40).

Последние записи в дневнике Олениной за 1828 год (от 14 и 17 октября) говорят о неназванном герое Варны (вероятно, об Алексее Лобанове-Ростовском) и о Николае Дмитриевиче Киселеве (записи от 5 и 22 ноября).

Осень 1828 года явилась для Пушкина одним из самых творчески насыщенных периодов его жизни. К середине октября в Петербурге была вчерне закончена и перебелена "Полтава". 19 октября, отметив лицейскую годовщину традиционным ужином, он уехал в деревню - в тверские имения своих друзей Вульфов. Здесь написаны "Клеопатра", "Анчар", "Чернь", закончена седьмая глава "Онегина". Здесь он работает и над "Сказкой о царе Салтане", и над повестью из современной русской жизни. В начале декабря он приехал в Москву и пробыл здесь месяц - до 5 января 1829 года.

Одним из первых в этот период Пушкин навестил близкое ему семейство Ушаковых, где он постоянно бывал в начале 1827 года, ухаживая за старшей сестрой, Екатериной Николаевной. Ей написаны стихи "Когда, бывало, в старину..." (3 апреля 1827 года) и "В отдалении от вас с вами буду неразлучен..." (16 мая 1827 года). Полуторагодовая разлука показала непрочность чувства Пушкина к Ушаковой.

"При первом посещении Пресненского дома, - рассказывает племянник Екатерины Николаевны, - он узнал плоды своего непостоянства: Екатерина Николаевна помолвлена за князя Д-го. "С чем же я-то остался?" вскрикивает Пушкин. "С оленьими рогами", отвечает ему невеста".139

В этой браваде оскорбленной изменой Пушкина Екатерины Ушаковой, может быть, содержится намек не столько на ее, Ушаковой, измену Пушкину, сколько на отказ Олениной поэту.

Непосредственное впечатление от этой перемены в отношениях между Ушаковой и Пушкиным передает Вяземский жене: "Мы вчера ужинали у Василья Львовича с Ушаковыми, пресненскими красавицами, но не подумай, что это был ужин для помолвки Александра. Он хотя и влюбляется на старые дрожжи, но тут сидит Долгорукий горчаковский и дело на свадьбу похоже".140

"Впрочем, этим не кончились отношения Пушкина к бывшему своему предмету, - продолжает рассказ Киселев. - Собрав сведения о Д-м, он

- 278 -

упрашивает Н. В. Ушакова расстроить эту свадьбу. Доказательства о поведении жениха, вероятно, были слишком явны, потому что упрямство старика было побеждено, а Пушкин остался прежним другом дома".141

К поре этих дружеских общений относятся стихи Пушкина младшей сестре Екатерины Николаевны, Елизавете - "Вы избалованы природой..." (начало января 1829 года) и рисунки в ее альбоме.142

Дружеские отношения Пушкина с Ушаковыми побуждали его рассказывать девушкам о своих сердечных неудачах, рисовать им не только портреты своих друзей, портреты самих Ушаковых, но и портреты своих увлечений.143 Пушкин записал Ушаковым в альбом и имена женщин, в которых он был влюблен (так называемый "Дон-Жуанский список"). Имя Анна записано Пушкиным пять раз. В той Анне, которая предшествует завершающему первый список имени Натальи (Гончаровой), нельзя не узнать Олениной.144

Среди рисунков в Ушаковском альбоме есть три портрета Олениной, прекрасно исполненных Пушкиным. Один из них - погрудный - великолепен по артистизму.145 Оленина изображена в альбоме и в двух злых карикатурах непушкинской руки.

"На одном из этих рисунков изображен пруд, на берегу которого стоит нарядная молодая особа и удит; на поверхности воды видно несколько мужских голов; вдали, на берегу, стоит молодой человек в круглой шляпе, с тростью в руке. Против мужской фигуры написано: "Madame, il est temps de finir",146 a против женской:

Как поймаю рыбочку

Я себе на удочку,

То-то буду рада,

То-то позабавлюсь,

То-то разгуляюсь!

"По объяснению Н. С. Киселева, представленная здесь молодая особа - Анна Алексеевна Оленина. В мужчине, стоящем на берегу, следует угадывать Пушкина, хотя изображение и не отличается сходством.

"Барышню с тем же профилем, какой мы видим на сейчас описанной картинке, можно узнать и на другом рисунке: тут она протягивает руку молодому человеку, который ее почтительно целует. Здесь мужская фигура с лицом, обрамленным бакенбардами, уже гораздо более напоминает портреты Пушкина. К этой картинке относится следующая подпись:

Прочь, прочь отойди!

Какой беспокойный!

Прочь, прочь! Отвяжись,

Руки недостойный!"147

- 279 -

Картинки эти нарисованы женской рукой, совершенно беспомощно. Они принадлежат, по-видимому, Екатерине Николаевне Ушаковой148 и объясняются ее "веселой остротой", "насмешливостью злой", питаемой ревнивым чувством к Пушкину.

Все эти рисунки сделаны предположительно во время приезда Пушкина в Москву между 12 марта и апрелем 1829 года. В них ясно, что Ушаковы знали о влюбленности Пушкина в Оленину, как знали и об отказе ее от брака с ним и о ее поисках жениха.149 Ясно, что Ушаковы видели Оленину, приезжавшую в Москву в январе 1829 года150 (карикатуры обладают ясными приметами Олениной - высокая прическа, большой нос, непомерно маленькие ноги).

На обратном пути из Москвы Пушкин вновь заезжает по дороге в полюбившиеся ему Малинники, которые теперь п