Соловьев Сергей Михайлович - Идея церкви и поэзии Владимира Соловьева

въ мужчинѣ. Идея женщины, какъ духовно-нравственнаго существа, возвышающаго до себя мужчину, эта идея, завѣщанная намъ Пушкинымъ и Тургеневымъ, совсѣмъ отсутствуетъ у Вл. Соловьева. Естественно потому, что его мистическ³й подвигъ оканчивается крушен³емъ:

  

   Память, довольно! чинно эту скорбящую

   Было мнѣ время отпѣть.

   Срокъ миновалъ, а царевною спящею

   Витязь не могъ овладѣть.

  

  

   Та же двойственность, какая въ отношен³и къ Соф³и, находится и въ отношен³и Вл. Соловьева къ природѣ, къ матер³и, или, выражаясь церковно, къ плоти и м³ру.

  

   И въ явномъ таинствѣ вновь вижу сочетанье

   Земной души со свѣтомъ неземнымъ.

  

   Это выражен³е недостаточно ясно. Что понимать подъ словомъ "земное". Обыкновенно слово "земное" аналогично слову: "плотское", "страстное". Какже можетъ это плотское начало сочетаться съ "неземнымъ свѣтомъ", т. е. съ тѣмь, что его отрицаетъ? Владим³ръ Соловьевъ былъ очень остороженъ въ словахъ. Онъ сознавалъ, что иныя изъ его словъ могутъ подать поводъ къ соблазну. Отъ такого ложнаго пониман³я своей поэз³и онъ предостерегаетъ читателя въ предислов³и къ послѣднему издан³ю своихъ стихотворен³й. Опасен³я его скоро оправдались. Именно неясныя, недоговоренныя мысли его стиховъ были подхвачены послѣ его смерти мистиками - декадентами и сдѣлались въ ихъ рукахъ оправдательнымъ документомъ ихъ антихрист³анскихъ теор³й.

   Наиболѣе сомнительны въ христ³анскомъ отношен³и два стихотворен³я: "Пѣсня офитовъ" "Мы сошлись съ тобой не даромъ". Слова "Въ бездну мрака огневую льетъ струю свою живую вѣчная любовь" могутъ быть понимаемы двояко: 1) или въ христ³анскомъ смыслѣ: "Свѣтъ во тьмѣ свѣтитъ, и тьма не объяла его" или 2) какъ снят³е противорѣч³я между свѣтомъ и тьмой, добромъ и зломъ, ибо зло есть услов³е добра.

   Предвидя возможность такого вывода, Соловьевъ даетъ толкован³е этихъ стиховъ въ "Жизненной драмѣ Платона". Цвѣты не могутъ цвѣсти и благоухать, если корни ихъ не будутъ питаемы навозомъ; но это обстоятельство не дѣлаетъ самъ навозъ благоуханнымъ. Значитъ, противорѣч³е свѣта и тьмы, благоухан³я и зловон³я остается во всей силѣ.

   Сознавая нѣкоторую еретичность приведенныхъ стихотворен³й, Вл. Соловьевъ помѣстилъ ихъ въ шуточной комед³и "Бѣлая лил³я".

   Обожествлен³е плоти - одна изъ любимыхъ идей Вл. Соловьева. и ату идею находилъ онъ въ христ³анствѣ. Нельзя однако забывать при этомъ двойственный характеръ словъ: плоть, м³ръ. "Плоть" употреблено въ Новомъ Завѣтѣ не только въ опредѣленно отрицательномъ смыслѣ: "плоть и кровь царств³я Бож³я не наслѣдуютъ", но и въ положительномъ: "слово плоть бысть".

   Если во Христѣ обожествляется плоть и занимаетъ мѣсто одесную Отца, то этимъ не обожествляется законъ плоти, который есть законъ грѣха. Эта растлѣнная грѣхомъ плоть не наслѣдуетъ царств³я Бож³я. Плоть Христова при самомъ своемъ возникновен³и находится внѣ естественныхъ законовъ природнаго Грѣха, она образуется изъ чистаго сѣмени Жены.

   Вл. Соловьевъ часто говоритъ о матер³ализац³и Божества въ христ³анствѣ. Но не слѣдуетъ забывать, что понят³е матер³и распадается на 2 понят³я: понят³е образа и понят³е воли. Первое понят³е не принадлежитъ матер³и по существу; матер³я, принявшая образъ, уже есть матер³я оформленная, одухотворенная; внѣ образа матер³я есть хаосъ, небыт³е, Платоново μὴ ὅν. Эта хаотическая матер³я не обожествляется въ христ³анствѣ, ибо основной ея законъ есть законъ грѣха и смерти. Отлич³е христ³анства отъ религ³й Востока то, оно есть религ³я принявшаго образъ, вообразившагося Бога. Къ подсознательному, темному корню быт³я христ³анство относится также отрицательно, какъ и буддизмъ, и философ³я Шопенгауэра. Иначе придется отнести къ восточному вл³ян³ю не только писан³я святоотеческ³я, но и книги апостоловъ. Жизнь искажена, зла въ своей основ23; и противоположна закону любви. Вотъ основной христ³анск³й тезисъ, постоянно развиваемый Вл. Соловьевымъ.

  

   А вдали, догорая, дымилось

   Злое пламя земного огня.

  

   Всѣ порывы и чувства мятежные,

   Злую жизнь, что кипѣла въ крови,

   Поглотило стремленье безбрежное,

   Роковой, беззавѣтной любви.

  

   Эти опредѣленныя, не допускающ³я двухъ толкован³й выражен³я показываютъ, въ какомъ направлен³и должны мы понимать и тѣ, двусмысленныя выражен³я о безднѣ мрака огневой и свѣта изъ тьмы. Красота для Вл. Соловьева есть первое торжество Логоса надъ хаосомъ въ матер³и, она есть предварен³е будущаго воскресен³я и нетлѣн³я плоти. Поэтому идея красоты у Вл. Соловьева, какъ и у его предка Сковорды, неразрывно связана съ идеей Воскресен³я.

  

  

   Видѣн³емъ Соф³и въ пустынѣ Египта закончился для Соловьева первый циклъ его развит³я. Юношеск³й пер³одъ его жизни является съ одной стороны философски-полемическимъ (Кризисъ западной философ³и, Критика отвлеченныхъ началъ). Это время его побѣдоносной борьбы съ философскимъ позитивизмомъ, матер³ализмомъ и идеализмомъ. Если глядѣть со стороны, этой философской полемикой почти ограничивается дѣятельность Соловьева въ пер³одъ отъ 1874 до 1880 года. Но эта видимая сторона дѣятельности Соловьева есть только изнанка его тайной, оккультно-теософской жизни. Именно въ это время онъ усиленно предается занят³ямъ оккультизмомъ и спиритизмомъ, стремясь къ оккультному познан³ю Соф³и.

   Завершен³емъ этого пути является всецѣлое и полное откровен³е Соф³и въ пустынѣ Египетской, третье свидан³е. Теперь для вернувшагося въ Росс³ю философа предстоитъ новое дѣло: воплотить познанную мудрость - Соф³ю - въ жизни личной и общественной.

   Воплощен³е Соф³и въ жизни есть дѣло любви, нахожден³е того женскаго существа, съ которымъ онъ можетъ связать свою жизнь, сочетавшись съ нимъ союзомъ мистической любви "во Христа и во Церковь". Воплощен³е Соф³и въ жизни общественной есть переходъ къ Церкви, какъ объективному воплощен³ю Соф³и, къ Церкви, какъ тѣлу Христову, невѣстѣ Агнца.

   Пер³одъ жизни Соловьева отъ 1880 до 1890 г. опредѣляется, какъ пер³одъ церковный, въ противоположность первому теософскому пер³оду. Въ концѣ восьмидесятыхъ годовъ этотъ пер³одъ переходитъ въ пер³одъ общественно-публицистическ³й, а отъ 1890 до послѣдняго 1900 г. совершается процессъ заключительнаго синтеза. Этотъ пер³одъ можно назвать теософски-эстетически-церковнымъ.

   Дѣйствительно, тотчасъ по возвращен³и изъ Египта въ. Росс³ю, Вл. Соловьевъ встрѣчаетъ женщину, которой отдаетъ любовь всей своей жизни. Имя этой женщины было Соф³я.

   Еще не пришло время для полнаго обнародован³я фактовъ жизни Вл. Соловьева. Но мы считаемъ себя въ правѣ сказалъ хоть нѣсколько словъ о томъ. что явилось самымъ существеннымъ въ жизни поэта, чему обязаны мы лучшими создан³ями его поэз³и. Если же принять во вниман³е то, что Соловьевъ не былъ фантазеромъ и мечтателемъ, а мистикомъ-реалистомъ, то мы не можемъ безъ чувства благоговѣн³я вспоминать о той женщинѣ, въ которой ясновидящее око поэта прозрѣло то, что было невидимо для другихъ: чистую лазурь, отблескъ Бога, наряду съ темными тучами, томительнымъ и жгучимъ огнемъ зла. Этой женщинѣ онъ написалъ въ день ея именинъ, 17 сентября 1887 г., завѣтъ своей жизни:

  

   Смерть и время царитъ на землѣ.

   Ты владыками ихъ не зови.

   Все, кружась, исчезаетъ во мглѣ,

   Неподвижно лишь солнце любви.

  

   Эта любовь, долг³е годы нераздѣленная (Уходишь ты, и сердце въ часъ разлуки) около 85 года достигаетъ полнаго раздѣлен³я. Соф³я становится невѣстой Влад. Соловьева. Этотъ же пер³одъ есть пер³одъ пышнаго цвѣтен³я его церковной идеи, время создан³я Религ³озныхъ основъ жизни и истор³и Теократ³и. Его личная жизнь сливается съ его церковной идеей въ заключительныхъ словахъ Предислов³я къ Истор³и Теократ³и, подписаннаго; Москва, на праздникъ Благовѣщен³я Пресв. Богородицы 1887 г.:

   "Церковь вселенская явится намъ уже не какъ мертвый истуканъ и не какъ одушевленное, но безсознательное тѣло, а какъ существо самознательное, нравственно свободное, дѣйствующее само для своего осуществлен³я,- какъ истинная подруга Бож³я, какъ творен³е, полнымъ и совершеннымъ единен³емъ соединенное съ Божествомъ, всецѣло его вмѣстившее въ себѣ,- однимъ словомъ, какъ та Соф³я, премудрость Бож³я, которой наши предки по удивительному пророческому чувству строили алтари и храмы, сами еще не зная, кто она".

   Мечтамъ Вл. Соловьева на воплощен³е религ³озной идеи въ личной жизни не суждено было сбыться также, какъ и его мечтамъ о вселенской теократ³и. Обѣ идеи потерпѣли крушен³е, а причины крушен³я этихъ двухъ идей вытекали одна изъ другой.

   Самъ Соловьевъ даетъ въ стихахъ объяснен³е своей личной катастрофы. Съ послѣдней искренностью въ стихотворен³и "Память", написанномъ въ 1892 году, онъ говоритъ, вспоминая истор³ю своей любви:

  

   Горькой тоскою душа разрывается

   Жизни тамъ двѣ сожжены.

  

   Гдѣ же причина этого сожжен³я двухъ жизней? Ясно, что трагед³я была не въ томъ, что любовь Соловьева осталась нераздѣленной. Въ такомъ случаѣ не имѣло бы смысла. выражен³е: "жизни тамъ двѣ сожжены".

   Ключи къ пониман³ю катастрофы Соловьевъ самъ даетъ значительно позднѣе въ стихотворен³и "Съ новымъ годомъ", 1 января 1894 г.

  

   Власть ли роковая или немощь наша

   Въ злую страсть одѣла свѣтлую любовь.

   Будемъ благодарны, миновала чаша,

   Страсть перегорѣла, мы свободны вновь.

  

   Очевидно, что причиной крушен³я любящихъ была переоцѣнка, теоретическая и практическая, того темнаго начала, которое стремилась оправдать философская мысль Соловьева въ гностической концепц³и разобранныхъ выше стихотворен³й: "Пѣснь офитовъ" и "Мы сошлись съ тобой не даромъ". Если бракъ былъ для Соловьева символическимъ союзомъ вообразъ Христа и Церкви, то этотъ союзъ не могъ быть основанъ на темномъ началѣ стих³йной страсти. Эту истину созналъ Соловьевъ послѣ крушен³я своихъ надеждъ и выразилъ въ стихотворен³и "Съ новымъ годомъ". То, что прежде представлялось ему нормальнымъ закономъ природы:

  

   Свѣтъ изъ тьмы. Надъ темной глыбой

   Вознестися не могли бы

   Лики розъ твоихъ,

   Если бъ въ сумрачное лоно

   Не впивался погруженный

   Темный корень ихъ.

  

   Теперь является ему, какъ дѣйств³е "роковой властп", результатъ "немощи" человѣка. Не можетъ быть и рѣчи объ освящен³и страсти. "Злая страсть" вновь противополагается "свѣтлой любви", какъ въ небольшомъ стихотворен³и, гдѣ Соловьевъ записалъ свое третье свидан³е въ Египтѣ, болѣе подробно описанное имъ впослѣдств³и въ поэмѣ "Три свидан³я".

  

   Вся въ лазури сегодня явилась

   Предо мною царица моя...

   А вдали, догорая, дымилась

   Злое пламя земнаго огня.

  

   Трет³й подвигъ - освобожден³е Евридики изъ Аида не могъ окончиться побѣдою, ибо не былъ совершенъ второй подвигъ: побѣда надъ дракономъ грѣха.

  

  

   Египетское свидан³е было моментомъ кризиса въ дѣятельности Соловьева, переходомъ отъ теософски-оккультнаго познаван³я къ дѣятельности церковной. Внутренн³й голосъ Соф³и настойчиво говорилъ ему: ты долженъ перейти къ дѣйств³ю.

   Дѣятельность во имя Соф³и могла принять два направлен³я, предъ Соловьевымъ были открыты два пути: широк³я врата практической теософ³и, т. е. маг³и и оккультизма и узк³я врата церкви. На первомъ пути его ждалъ рядъ успѣховъ и торжество, на второмъ - помрачен³е возраставшей философской славы, одиночество и странническ³й посохъ. Соловьевъ, не задумываясь, выбралъ второй путь, и отвѣтилъ голосу, предложившему ему царство м³ра: отойди отъ меня, Сатана. Онъ отвергъ вѣнецъ, которымъ готовъ былъ увѣнчать его князь м³ра сего, и покорно склонилъ голову подъ иго Христово.

   Влад. Соловьевъ никогда не вступалъ на путь практическаго оккультизма. Обладая исключительными оккультными знан³ями и силами, онъ не считалъ возможнымъ для себя пользоваться этими знан³ями и силами иначе, какъ въ союзѣ съ выше его стоящей силой Церкви. Передъ смертью онъ высказалъ свое окончательное сужден³е объ оккультизмѣ, какъ антихрист³анской силѣ, воплотивъ весь оккультизмъ будущаго въ лицѣ восточнаго мага Аполлон³я, союзника антихристова, который съ помощью своей маг³и убиваетъ послѣднихъ вождей церкви: православнаго старца ²оанна и католическаго папу Петра.

   Современная теософ³я, въ своемъ взглядѣ на церковь, ссылается иногда на оскудѣн³е мистическаго знан³я среди представителей современной церкви. Заключивъ видимый союзъ съ христ³анствомъ, она направляетъ свою полемику противъ современной церкви, противопоставляя ей мистическое знан³е церкви древней. Она охотно вербуетъ въ свои ряды отцовъ IV вѣка и особенно пустынниковъ Ѳиваиды.

   Едва ли въ средѣ самой церкви найдутся лица, которые станутъ отрицать, что современная церковь скуднѣе мистическимъ знан³емъ и опытомъ, чѣмъ церковь Августина и Златоуста. Но несомнѣнно и то, что то же мистическое знан³е далеко не изсякло и теперь въ церкви, а въ ея цѣломъ церковь хранитъ во всей чистотѣ мистическое знан³е, завѣщанное ей священными предан³ями Визант³и и Ѳиваиды. Дѣло не въ томъ, гдѣ находится религ³озно-мистическое знан³е, у теософовъ или въ церкви. Оно есть и тамъ, и здѣсь. Дѣло въ качественномъ различ³и мистическаго знан³я теософ³и и церкви.

   Теософ³я XX вѣка не избрала ничего новаго. Корни ея уходятъ въ дохрист³анскую древность и неоплатонизмъ. Теософ³я, какъ активная сила, была противопоставлена христ³анству въ лицѣ Ямблиха, Порфир³я и открытаго гонителя христ³анъ цезаря Юл³ана. Но въ то время христ³анство было активно и восторжествовало надъ ересями, которыя, болѣе или менѣе, всѣ являлись реакц³ею языческаго оккультизма. Теперь мы замѣчаемъ обратное: временную побѣду языческой теософ³и надъ христ³анствомъ. Эта побѣда предсказана въ пророческой книгѣ Новаго Завѣта.

   Влад. Соловьеву былъ открытъ путь Ямблиха и Порфир³я, но онъ сознательно избралъ путь Августина и Златоуста. Онъ не задумался оглянуться назадъ, въ глубь церковнаго предан³я; онъ не побоялся насмѣшекъ интеллигенц³и, увидѣвшей въ немъ запоздалаго романтика; не побоялся подозрительнаго недовѣр³я оффиц³альной церкви, не хотѣвшей принять въ свою среду безпокойнаго мистика.

   Но не смутятъ тебя воинственные клики,

   Звонъ латъ и стукъ мечей.

   Недвижно ты стоишь, и слушаешь велик³й

   Завѣтъ минувшихъ дней.

  

   Теперь задачей Соловьева становится "оправдать вѣру отцовъ". На это дѣло онъ благословленъ былъ особымъ видѣн³емъ. Онъ жилъ въ то время въ имѣн³и Хитрово подъ Петербургомъ, самое имя котораго - Пустынька - говорило душѣ Соловьева, обратившейся къ "вѣрѣ отцовъ". Дикая и величественная природа Пустыньки питала аскетическое настроен³е поэта. Тотъ, кто чтитъ память Соловьева, пусть посѣтитъ мѣсто его подвиговъ и думъ - Пустыньку. Гранитная глыба, мутныя волны дикой рѣки Тосно, "бѣлый, сыпуч³й песокъ", старая сосна - все это неразрывно связано съ поэз³ей Соловьева. Песчаная почва Пустыньки произращаетъ тѣ высок³е, воздушные бѣлые колокольчики, которые были для Соловьева символами "бѣлыхъ ангеловъ".

  

   Сколько ихъ расцвѣтало недавно,

   Словно бѣлое море въ лѣсу.

   Стройно воздушные,

   Тѣ же они,

   Въ знойные, душные

   Тяжк³е дни.

  

   Тамъ, на берегахъ Тосно, находился камень, который Соловьевъ называлъ "святымъ камнемъ". Къ нему обыкновенно приводилъ онъ ту, которую считалъ своей единственной подругой:

  

   Снова веду ее къ камню святому я,

   Берегъ отвѣсный высокъ.

  

   На этомъ святомъ камнѣ предстала ему процесс³я церковныхъ старцевъ, благословившихъ его на великое дѣло; оправдать, защитить и прославить вѣру отцовъ.

  

  

   Основой церковной жизни является смирен³е, сознан³е себя только какъ немощнаго оруд³я воли Бож³ей, отказъ отъ своей воли и разума во имя воли и разума церкви, черезъ которую дѣйствуетъ Христосъ. Это смирен³е было у Coловьева съ ранней юности. Въ одномъ изъ первыхъ стихотворен³й онъ говоритъ:

  

   Когда въ свою сухую ниву

   Я сѣмя истины пр³ялъ,

   Оно взошло, и торопливо

   Я жатву первую собралъ.

  

   Не я растилъ, не я лелѣялъ,

   Не я поилъ его дождемъ,

   Не я надъ нимъ прохладой вѣялъ,

   Иль яркимъ согрѣвалъ лучомъ.

  

   О нѣтъ! я терномъ и волчцами

   Посѣвъ небесный подавлялъ,

   Земныхъ стремлен³и плевелами

   Его тѣснилъ и заглушалъ.

  

   Обратиться къ церкви заставляетъ его сознан³е полнаго безсил³я нашей личной воли въ борьбѣ съ силой зла:

  

  

   Отъ пламени страстей, нечистыхъ и жестокихъ.

   Отъ м³ра плѣннаго и злобной суеты

   Не исцѣлитъ насъ жаръ порывовъ одинокихъ.

   Не унесетъ побѣгъ тоскующей мечты.

  

   Не средь житейской мертвенной пустыни.

   Не на распутьи праздныхъ думъ и словъ

   Открытъ намъ путь къ утраченной святынѣ,

   Напасть на слѣдъ потерянныхъ боговъ.

  

   Не нужно ихъ! въ великой благостынѣ

   Нашъ Богъ земли своей не покидалъ,

   И всѣмъ единый путь отъ низменной гордыни

   Къ смиренной высотъ открылъ и указалъ.

  

   И не колеблются С³онск³я твердыни.

   Саронскихъ чистыхъ розъ, не вянетъ красота,

   И надъ живой водой, въ таинственной долинъ.

   Святая лил³я нетлѣнна и чиста.

  

   Эти символическ³е образы "твердынь С³она", "Саронскихъ розъ и лил³й" связуютъ церковную дѣятельность Вл. Соловьева съ его теософскимъ знан³емъ о Соф³и. "Да возможемъ уловить чистую голубицу С³она и да соединятся розы съ лил³ями въ долинѣ Саронской". Единственной гордостью, которую позволялъ себѣ Соловьевъ, было сознан³е того, что все имъ творимое исходитъ не отъ него, а отъ высшаго источника Божественной мудрости, обрѣтеннаго имъ. На своей апологетической .книгѣ "Оправдан³е добра", гдѣ онъ обосновываетъ мораль на "Подвижническихъ словахъ Исаака Сирина", онъ надписалъ:

  

   Родился я подъ знакомъ Водолея.

   Читатель! приходи и смѣло воду пей.

   Она - не отъ меня, ее нашелъ въ скалѣ я.

   Изъ камня истины исходитъ сей ручей!

  

   Чистымъ духомъ святоотеческаго православ³я и горячею любовью къ Богу полно написанное въ этотъ пер³одъ сочинен³е: Религ³озныя основы жизни. Эти основы жизни три: молитва, милостыня, постъ. Первая глава "О молитвѣ" кончается слѣдующимъ переложен³емъ молитвы Господней:

   "Отецъ нашъ небесный, родоначальникъ новой благой жизни въ насъ! Да святится имя Твое, т. е. истина, нашею вѣрою. Да пр³идетъ царств³е Твое,- вся наша надежда. Да будетъ воля Твоя, единою любовью всѣхъ и все соединяющая, да будетъ она не только въ м³рѣ покорныхъ тебѣ духовъ, но и въ нашей природѣ, самовольно отъ тебя отдѣлившейся. А для сего возьми нашу плотскую жизнь и очисти ее Твоимъ животворящимъ Духомъ. Возьми наши права, и оправдай насъ Своею истиною. Возьми всѣ наши силы и всю нашу мудрость, ибо намъ недостаточно ихъ въ борьбѣ противъ невидимаго лукавства; Ты же вѣрнымъ путемъ Своимъ приведи насъ къ совершенству, ибо Твое есть царство, и сила, и слава во вѣки вѣковъ".

  

   Но высшаго расцвѣта ген³й Соловьева достигъ въ его фундаментальномъ трудѣ "Истор³я и будущность Теократ³и". Въ символическомъ толкован³и Библ³и съ оттѣнкомъ Платонизма, Соловьевъ здѣсь непосредственно примыкаетъ къ Филону Александр³йскому. Въ сочетан³и страстнаго религ³ознаго чувства съ желѣзной мощью философско-историческихъ схемъ и построен³й, въ пониман³и церкви, какъ развивающагося въ историческомъ процессѣ Града Бож³я - Соловьевъ является прямымъ наслѣдникомъ Августина. Что же касается художественнаго стиля, то здѣсь Соловьевъ достигъ. неподражаемой высоты. Каждая строка этой религ³озной поэмы, подобно Божественной комед³и Данте, вылита изъ чистаго золота. И это величественное здан³е Теократ³и осталось неконченнымъ. И оно, какъ личная жизнь Соловьева, потерпѣло роковое крушен³е. Та же "роковая власть" и человѣческая "немощь", разрушивш³я личную жизнь Соловьева, не дали возрасти и любимому чаду его любви къ Соф³и - Истор³и Теократ³и.

   Если въ "Религ³озныхъ основахъ жизни" Влад. Соловьевъ до конца остался вѣренъ началамъ святоотеческаго православ³я, то уже въ первой части Теократ³и православный идеалъ незамѣтно подмѣняется идеаломъ католическимъ, принявшимъ благовидную личину вселенской теократ³и. "Истор³я Теократ³и" не могла быть закончена, ибо будущая судьба ея неразрывно связывалась для Соловьева съ дѣломъ католической Ун³и. Крушен³е Истор³и Теократ³и было въ томъ. что вторая ея часть, вышедшая на французскомъ языкѣ подъ заглав³емъ "Russie et e'Eglise universelle" явилась лишь аполог³ей католичества. Основа философ³и и жизни Соловьева до такой степени коренятся въ русско-визант³йскомъ православ³и, въ подвижническихъ словахъ отцовъ Ѳиваиды, въ платонизмѣ визант³йскаго богослов³я, въ радостномъ аскетизмѣ русскаго народа, что подмѣна истиннаго церковнаго идеала соблазномъ католической теократ³и не можетъ быть объяснена иначе, какъ вмѣшательствомъ той самой "роковой власти", которая разрушила личную жизнь Соловьева.

   Мы видѣли, что переоцѣнка матер³альнаго, природнаго начала, попытка сочетать "злую страсть" со "свѣтлой любовью" разрушила личную жизнь Соловьева. Но что же такое католичество, какъ не та же самая попытка обм³рщен³я религ³ознаго идеала, забвен³е аскетической основы апостольскаго и святоотеческаго предан³я и пониман³е Царств³я Бож³я, какъ земной теократ³и? обожествлен³е грѣховнаго человѣчества въ лицѣ римскаго первосвященника и обожествлен³е грѣховной природы въ чувственномъ мистическомъ культѣ?

   Но прежде чѣмъ критиковать католическ³е взгляды Соловьева, надо уяснять его отношен³е къ Росс³и и православ³ю.

  

   Соловьев С. M. Идея церкви и поэзии Владимира Соловьева // Богословский вестник 1915. Т. 1. No 2. С. 261-293 (1-я пагин.). (Окончанне.)

  

  

   Вл. Соловьевъ началъ свою дѣятельность въ кругу славянофиловъ.

   Сблизило Соловьева со славянофилами во первыхъ увлечен³е германскимъ идеализмомъ, проповѣдниками котораго были славянофилы, начиная съ Хомякова.

   Подобно Хомякову, Соловьевъ былъ поклонникомъ Шеллйнга и Гегеля, и положилъ ихъ системы въ основу своей религ³озной метафизики. Соловьевъ казался прямымъ продолжателемъ славянофиловъ, какъ борецъ идеализма противъ позитивизма и матер³ализма 60-хъ годовъ.

   Въ началѣ Соловьевъ раздѣлялъ и вѣру славянофиловъ въ месс³анское значен³е Росс³и. Западная культура сгнила. Молодой Росс³и предстоитъ противопоставить этой гнилой культурѣ свое молодое религ³озное дѣло. Росс³и надлежитъ примирить правду Востока съ правдой Запада. Религ³я Востока была религ³ей безчеловѣчнаго Бога, религ³я Запада - религ³ей безбожнаго человѣка. Примиривъ Западъ съ Востокомъ, Росс³я дастъ религ³ю богочеловѣчества. (Три силы). Эта примиряющая Востокъ и Западъ религ³я уже явилась въ христ³анствѣ. Значитъ, Росс³я возродитъ христ³анскую религ³ю богочеловѣчества.

   Въ то же время Соловьевъ прислушивается къ простому народу. Въ письмѣ къ Катѣ Романовой онъ говоритъ, что религ³озное движен³е въ Росс³и начнется оттуда, "откуда никто не ожидаетъ". Скоро покажетъ мужикъ свою настоящую силу къ большому конфузу тѣхъ, которые не видятъ въ немъ ничего, кромѣ грубаго пьянства и суевѣр³я (22-е письмо).

   Въ другомъ письмѣ объясняетъ онъ и то, почему именно на простой народъ возлагаетъ онъ свои религ³озныя надежды. Хотя нравственное состоян³е народа очень низко, хотя онъ упалъ до скота, но онъ не потерялъ сознан³я грѣха.

   Итакъ, въ первый пер³одъ, Вл. Соловьевъ вполнѣ солидаренъ съ парт³ей прогрессистовъ-нац³оналистовъ. Какъ фарисеи считали только Израиля избраннымъ народомъ Бож³имъ, такъ и Соловьевъ, вмѣстѣ со славянофилами, считаетъ, что религ³озное обновлен³е - только для Росс³и. Но впослѣдств³и Соловьевъ покидаетъ учителей своего нац³ональнаго Израиля - славянофиловъ. Полемика его противъ славянофиловъ также блестяща и побѣдоносна, какъ первая полемика противъ позитивистовъ. Одно сражен³е стоитъ другого. Во второмъ Соловьевъ проявилъ больше ожесточен³я и раздражен³я, чѣмъ въ первомъ. Понятна причина. Соловьевъ никогда не раздражался на враговъ своей религ³озной идеи такъ, какъ на мнимыхъ друзей этой идеи. Всякая религ³озная фальшь казалась ему хуже явнаго отрицан³я. Вотъ почему славянофиловъ, которые повидимому служили его же религ³озной идеѣ, онъ бичуетъ своей ослѣпительной полемикой жесточе, чѣмъ Конта и Бюхнера. И антихриста изображаетъ онъ не врагомъ христ³анства, а фальшивымъ христ³аниномъ. По той же причинѣ, забывъ всякую объективность и справедливость, обрушился онъ на Толстого.

   Подмѣна вселенской религ³озной идеи идеей нац³онально-бытовой вотъ что почувствовалъ Соловьевъ у славянофиловъ, и, разъ почувствовавъ, не могъ болѣе подойти къ нимъ. Для самого Соловьева было только одно различ³е добра и зла: добро - христ³анство, зло - не христ³анство. И Росс³ю онъ только потому считалъ новымъ Израилемъ, что видѣлъ въ ней болѣе христ³анства, чѣмъ на Западѣ. Для славянофиловъ же добромъ было - Востокъ, Аз³я, Росс³я; зломъ - Западъ. Противъ этой то безбожной и антихрист³анской идеи славянофиловъ Влад. Соловьевъ возобновляетъ непримиримаую полемику своего отца историка.

   Востокъ и Аз³я не есть воплощен³е добра. Сила варварства и деспотизма въ лицѣ Ксеркса была сломлена государственно-правовой силой эллинскаго Запада.

  

   Но не напрасно Прометея

   Небесный даръ Элладѣ данъ.

   Толпы рабовъ бѣгутъ, блѣднѣя,

   Предъ горстью доблестныхъ гражданъ.

  

   Но одного этого западнаго начала не довольно для человѣчества.

  

   Душа вселенной тосковала

   О духѣ вѣры и любви.

  

   Новое духовное содержан³е дастъ Европѣ также Востокъ, но не Востокъ Ксеркса, а противоположный ему Востокъ Христа. Тогда падетъ и противоположность Запада и Востока, ибо свѣтъ Христовъ есть свѣтъ примирен³я.

  

   О Русь! Въ предвидѣньи высокомъ

   Ты мыслью гордой занята.

   Какимъ же хочешь быть Востокомъ:

   Востокомъ Ксеркса иль Христа?

  

   Такъ, не измѣняя основной идеѣ славянофильства, Соловьевъ поправляетъ его заблужден³е. Визант³и Д³оклет³ана представляющей разложен³е римскаго конституц³оннаго государства аз³атскимъ деспотизмомъ и раболѣп³емъ, онъ противопоставляетъ христ³анскую Визант³ю Златоуста. Культъ аз³атскаго деспотизма смягчался у славянофиловъ ихъ романтическомъ народничествомъ, ихъ преклонен³емъ передъ самостоятельностью крестьянской общины. Нельзя забывать, что славянофилы были энергичными дѣятелями эпохи великихъ реформъ. За предан³ями визант³йско-московскаго пер³ода проступаютъ черты болѣе прогрессивной К³евской эпохи.

   Константинъ Леонтьевъ взялъ на себя трудъ стереть эти послѣдн³е слѣды гуманизма, и въ его талантливой обработкѣ славянофильство надѣло турецко-визант³йск³й костюмъ. Росс³я Ксеркса получила религ³озную санкц³ю и Аѳона. Подлинное христ³анское учен³е любви было объявлено "розовымъ", "сантиментальнымъ". Въ пониман³и культуры забрезжили идеи Ничше. Культъ человѣка - звѣря объявленъ подлиннымъ, святоотеческимъ христ³анствомъ. Культъ сверхчеловѣка, оправдываемый у Ничше цѣльностью и трагичностью его м³росозерцан³я, не имѣлъ такого оправдан³я у христ³анскаго писателя. Ничше слишкомъ хорошо понималъ, что христ³анство - самый страшный врагъ его идеала. Онъ бы не повѣрилъ, что въ Росс³и есть писатель, для котораго этотъ самый идеалъ является христ³анскимъ,

   Въ противоположность славянофиламъ и Леонтьеву, Соловьевъ утверждалъ, что Росс³я для осуществлен³я своего религ³ознаго идеала, должна итти тѣмъ же путемъ культуры, въ жизни общественной и государственной, какимъ шла Западная Европа. Нѣтъ никакого замкнутаго греко-росс³йскаго культурнаго типа. Христ³анск³й идеалъ Росс³и не долженъ мѣшать ей итти по пути общественнаго прогресса. Росс³я должна стать правовымъ государствомъ западноевропейскаго типа. За эти идеи боролся Вл. Соловьевъ со славянофилами въ первомъ выпускѣ Нац³ональнаго Вопроса. Въ этой книгѣ, какъ и въ приведенныхъ стихахъ Ex Oriente lux, онъ еще сохраняетъ свою вѣру въ святую Русь. Онъ обличаетъ неправду славянофиловъ во имя ихъ же правды. Потому и борется онъ съ Росс³ей Ксеркса, что всей душою вѣритъ въ Росс³ю Христа. Дѣло же Христово есть прежде всего дѣло любви и примирен³я, оно требуетъ отречен³я отъ нац³ональнаго эгоизма.

   Но полемика со славянофилами заводитъ Соловьева дальше. Понемногу самая вѣра въ Росс³ю исчезаетъ. По мѣрѣ возрастан³я обоюднаго раздражен³я спорящихъ сторонъ, полемика дѣлается все болѣе и болѣе парадоксальной. Наконецъ, во второмъ выпускѣ Нац³ональнаго Вопроса и французскомъ сочинен³и "La Russie et l'Eglise universelle" Соловьевъ совершенно отрекается отъ Росс³и. Вся оригинальность русской литературы сводится здѣсь къ озлобленной сатирѣ Щедрина. Цѣль "La Russie" доказать превосходство католичества надъ православ³емъ и содѣйствовать Ун³и церквей подъ главенствомъ Римской Кур³и. Соловьевъ съ горечью покидаетъ славянофильствующую Москву, написавъ ей стихотворную отповѣдь:

  

   Городъ глупый, городъ грязный,

   Духъ Каткова, квасъ, кутья,

   Царство сплетни неотвязной,

   Скука, сонъ, галиматья.

  

   Послѣ продолжительнаго пребыван³я за границей, въ Загребѣ и Парижѣ, Соловьевъ окончательно поселяется въ Петербургѣ, заключивъ союзъ со Стасюлевичемь и кружкомъ "Вѣстника Европы". Стасюлевичъ печаталъ даже мистическ³я стихотворен³я Соловьева въ благодарность за то, что уже очень солоно пришлось отъ него славянофиламъ. Увы! не однихъ славянофиловъ задѣла полемика Соловьева; она больно оскорбила завѣтныя чувства православной церкви, видѣвшей въ Соловьевѣ своего вѣрнаго сына и апологета.

   Какъ произошла эта путаница? Какая темная сила временно отняла Соловьева отъ родной земли и церкви? Не та же ли самая сила, которая разбила его личную жизнь?

  

   Власть ли роковая, или немощь наша

   Въ злую страсть одѣла свѣтлую любовь.

  

  

   Слѣдуя католическимъ богословамъ, Вл. Соловьевъ въ основу своихъ доказательствъ старшинства римской церкви надъ восточною кладетъ пресловутый приматъ апостола Петра. Но у великаго учителя Западной церкви Августина, въ его комментар³и къ евангел³й ²оанна, подробно развивается мысль о приматѣ пути ²оаннова надъ путемъ Петровымъ. Жизнь въ Петрѣ называется bona, жизнь въ ²оаннѣ - melior et beata. Ясно, что Христосъ считалъ первымъ изъ апостоловъ ²оанна, ибо возлюбилъ его, ибо ²оаннъ возлежалъ на персяхъ Его за Тайной Вечерей, и, какъ говоритъ Августинъ, Ex lllo pectore in secreto bibebat. Завѣщан³е Христа Петру "паси овецъ моихъ" указываетъ лишь на то, что Петръ, по характеру своему, былъ болѣе склоненъ къ активному, дѣятельному служен³ю, тогда какъ ²оаннъ къ любви и познан³ю. Мысль о ²оаннѣ, какъ патронѣ православ³я, всегда тайно жила въ восточной церкви.

   Самъ Вл. Соловьевъ проводитъ ее въ "Повѣсти объ Антихристѣ". Но въ "Russie et l'Eglise universelle" онъ какъ бы намѣренно умалчиваетъ объ ²оаннѣ, дѣлая патрономъ православной церкви Андрея Первозваннаго.

   Послѣ указан³я на приматъ Петра, идетъ рядъ ссылокъ на визант³йскихъ отцовъ церкви первыхъ вѣковъ, признававшихъ главенство римскаго первосвященника.

   Прежде чѣмъ сравнивать православ³е съ католичествомъ. надо условиться, какую именно эпоху того и другого беремъ мы для сравнен³я.

   Католическ³е богословы и Соловьевъ обыкновенно поступаютъ такъ: берутъ эпоху расцвѣта римской церкви, эпоху Августина и ²еронима и противопоставляютъ ей визант³йск³й упадокъ XV вѣка. Они говорятъ: церковь Златоуста признавала папу главой церкви, я мы признаемъ церковь Златоуста. Мы не признаемъ только церковь Керуллар³евъ.

   Можно подумать, что измѣнен³я происходили только въ восточной церкви. Златоустовъ смѣнили Керуллар³и, а на западѣ все продолжали появляться Августины. Вл. Соловьевъ, вѣрно указавъ на упадокъ визант³йскаго христ³анства, которое, переставъ быть дѣломъ жизни, ограничило себя созерцан³емъ отшельниковъ Аѳона, совсѣмъ не говоритъ о томъ, что происходило въ это время въ Римѣ. А въ Римѣ происходило слѣдующее. Языческая старина Рима дѣлала все болѣе и болѣе завоеван³й. Подъ видомъ культурнаго возрожден³я въ Ватиканѣ возрождалось язычество и могуч³й духъ Ренессанса торжествовалъ свою побѣду надъ христ³анствомъ. Появились папы гуманисты, окружавш³е себя всѣми соблазнами язычества; появились кардиналы, не читающ³е апостола Павла, чтобы не испортить себѣ слога варварскимъ языкомъ, херувимы превратились въ амуровъ: вся церковная живопись устремилась къ натурализму съ нескрываемымъ эротическимъ оттѣнкомъ. Этотъ-то духъ языческаго Ренессанса почувствовали отцы восточной церкви въ его первомъ зародышѣ, отъ него хотѣли они уберечь чистоту восточнаго христ³анства.

   Можно упрекать визант³йск³й аскетизмъ въ односторонней созерцательности, но ясно и то, что эта односторонность не есть еще отрицан³е христ³анства. Какъ ни были тяжелы грѣхи Визант³и, мы не находимъ въ ней ничего близкаго къ тому паден³ю христ³анства, которое началось въ Римѣ XV в. и торжествовало свою побѣду въ вѣкѣ XVI. Не даромъ образъ римскаго первосвященника, утопающаго въ языческой роскоши Ренессанса и торгующаго индульгенц³ями, показался монаху Лютеру образомъ антихриста.

   Соловьевъ обвиняетъ еще православ³е въ цезаро-папизмѣ. Какъ ни справедливо это обвинен³е, несомнѣнно и то, что никакое принижен³е первосвященнической власти передъ царской не вредило церкви такъ, какъ соединен³е свѣтской власти и духовной въ одномъ лицѣ, какъ это было въ Римѣ, гдѣ стерлась грань между царствомъ земнымъ и небеснымъ, между дворцомъ и храмомъ. Это обм³рщен³е сначала сознавалъ и самъ Соловьевъ, когда примѣнялъ къ римской церкви стихъ:

  

   Она небесъ не забывалъ,

   Но и земное все познала,

   И пыль земли на ней легла.

  

   Впрочемь, римская кур³я въ эпоху Ренессанса уже окончательно забыла небеса.

   Итакъ, если сравнить визант³йскую церковь XV в. съ римскою церковью того же времени, го не можетъ быть сомнѣн³я въ томъ, что визант³йская церковь, при всѣхъ своихъ порокахъ, была ближе къ апостольской, чѣмъ церковь римская

   Если не справедливы упреки Вл. Соловьева по отношен³ю къ церкви визант³йской, они еще несправедливѣе по отношен³ю къ церкви русской. Яснаго различен³я православ³я визант³йскаго отъ православ³я русскаго въ книгѣ Соловьева мы не находимъ. Мы имѣемъ дѣло только съ какой-то фикц³ей восточнаго православ³я, всѣ пороки котораго разсматриваются въ увеличительное стекло и сравниваются съ добродѣтелями римской церкви IV вѣка, предъ которою преклонялась и церковь Златоуста. Между тѣмъ, характеръ православ³я русскаго существенно отличается отъ характера православ³я визант³йскаго.

   Прежде всего, русское православ³е носитъ характеръ жизненный и дѣятельный, въ противоположность догматическому и созерцательному характеру Визант³и. Русская церковь не создала ничего подобнаго визант³йскому богослов³ю, но она дала такихъ подвижниковъ дѣятельнаго типа, какъ Серг³й Радонежск³й, митрополитъ Филиппъ. Слѣдовательно, если можно противополагать византизмъ католичеству, какъ религ³ю созерцательную - религ³и дѣятельной и утверждать, что для полноты христ³анства византизмъ нуждается въ восполнен³и со стороны католичества, то противополагать русское православ³е, съ его жизненнымъ и дѣятельнымъ укладомъ, дѣйственному католичеству и утверждать, что русское православ³е нуждается въ католичествѣ для полноты христ³анства - невозможно.

   Этотъ взглядъ на синтетичность русскаго религ³ознаго сoзнан³я находимъ мы и у самого Соловьева въ "Трехъ силахъ". Если Росс³я можетъ примирить Востокъ и Западъ, то ясно, что она не нуждается въ религ³озномъ восполнен³и со стороны Запада. Соловьева всего лучше опровергаетъ онъ самъ. Если католичество Западъ, византизмъ Востокъ, то Росс³я - не Западъ и не Востокъ, не католичество и не византизмъ, а возможность полноты вселенскаго, каѳолическаго, православнаго христ³анства. Но можетъ ли она осуществить эту полноту, если, по совѣту "Russie et l'Eglise universelle", ей слѣдуетъ отречься отъ своего вост