Тихомиров Павел Васильевич - Вечный мир в философском проекте Канта

  

   Тихомиров П. В. Вечный мир в философском проекте Канта: (По поводу международной мирной конференции) // Богословский вестник 1899. Т. 1. No 3. С. 402-434 (2-я пагин.). (Начало.)

   Scan "Богословский Вестник"

   OCR Бычков М. Н.

  

   Гуманный призывъ Русскаго Императора отъ 12 августа 1898 г. ко всеобщему разоружен³ю, вызвавш³й горячее и единодушное сочувств³е во всѣхъ странахъ Европы, изнемогающихъ подъ бременемъ милитаризма, дѣлается, наконецъ, предметомъ формальнаго обсужден³я на собирающейся въ Гагѣ международной конференц³и уполномоченныхъ отъ всѣхъ европейскихъ государствъ. Не забѣгая впередъ событ³й и не предрѣшая практическихъ результатовъ этой конференц³и, необходимо всетаки признать, что въ этомъ случаѣ цивилизованное человѣчество дѣлаетъ дѣйствительную попытку освободиться отъ такого позорнѣйшаго наслѣд³я варварскихъ временъ, какъ война, и водворить господство права и законности въ сферѣ такихъ человѣческихъ отношен³й, въ которыхъ доселѣ рѣшающее значен³е принадлежало преимущественно силѣ.

   То время, когда въ человѣческой совѣсти не возникало даже никакихъ сомнѣн³й насчетъ нравственной дозволительности массоваго истреблен³я подобныхъ себѣ людей, когда, напротивъ, почти все человѣчество не только находилось въ состоян³и хронической воины, но и признавало совершенно нормальнымъ такое состоян³е, - это время безвозвратно миновало уже давнымъ-давно. Услышанная 19 столѣт³й тому назадъ Виѳлеемскими пастухами ангельская пѣснь - "Слава въ вышнихъ Богу и на землѣ м³ръ" - возвѣщала для человѣчества начало новой нравственной жизни съ возрожденной совѣстью. Съ этихъ поръ, по крайней мѣрѣ, стало уже невозможно то всеобщее нравственное ослѣплен³е, при которомъ людямъ и въ голову не приходило спрашивать о законности войны. Религ³я, возвѣщенная Христомъ, есть религ³я мира и всеобщаго братства. Война безспорно противна Евангел³ю. Поэтому для христ³анскихъ народовъ, не могшихъ, конечно, въ силу культурно-историческихъ услов³й своего развит³я, отрѣшиться отъ варварскаго обычая воевать, возникала трудная и неблагодарная задача какъ-нибудь оправдать войну, примирить практику своей жизни съ требован³ями пробужденной совѣсти и религ³и. Оправдан³е это достигалось цѣною нравственныхъ компромиссовъ и при помощи софистическихъ перетолкован³й Евангел³я. Но компромиссы совѣсти и софизмы мысли подобны болячкамъ на организмѣ: слабый организмъ онѣ разъѣдаютъ въ конецъ и доводятъ до истощен³я и смерти, a съ крѣпкаго и здороваго организма, по прошеств³и нѣкотораго времени, спадаютъ ветхой чешуей, подъ которой открывается свѣжее тѣло. Такъ было въ христ³анскую эпоху и съ попытками оправдывать воину. Пока доктринеры и теоретики разныхъ направлен³й терялись въ безконечныхъ спорахъ объ этомъ предметѣ, христ³анское человѣчество,- въ здоровомъ и нормальномъ развит³и своего нравственнаго сознан³я, - незамѣтно переросло эти споры. Живая совѣсть опередила доктрину. И если теоретически теперь еще остается возможность спора о войнѣ, то практически уже совершенно невѣроятно, чтобы на человѣка съ чуткой совѣстью аполог³я воины могла оказать хоть какое-нибудь дѣйств³е. Время, когда можно еще было съ большей или меньшей надеждой на успѣхъ оправдывать войну тоже безвозвратно миновало.

   Да, самая возможность спорить о войнѣ отошла въ область прошедшаго, стала лишь предан³емъ, хотя еще и очень свѣжимъ: еще сравнительно недавно знаменитый Мольтке писалъ къ Блунчли, что ,,война есть элементъ богоучрежденнаго м³ропорядка" {Saale-Zeitung, 1881, No 28.}, и можно думать, что старый солдатъ говорилъ это искренно; въ самое послѣднее время y насъ Вл. С. Соловьевъ писалъ въ защиту войны {Въ своемъ "Оправдан³и добра" и немного ранѣе въ одномъ пер³о- <В имеющемся файле конец предложения отсутствует.- bmn>}, но уже едва-ли кто въ этомъ случаѣ вѣрилъ его искренности. Широко распространеныя по всему свѣту общества друзей мира, призывы къ миру и разоруженью со стороны литераторовъ, духовныхъ лицъ, философовъ, разныхъ женскихъ союзовъ и пр., находящая себѣ все больше и больше приверженцевъ проповѣдь т. н. мирнаго крестоваго похода - все это обусловило образован³е во всѣхъ культурныхъ странахъ Европы такой нравственной атмосферы, при которой признан³е войны за величайшее зло сдѣлалось акс³омой для всѣхъ морально развитыхъ людей. Отсюда понятнымъ становится, почему вотъ уже много лѣтъ подъ рядъ правительства и государи разныхъ странъ такъ горячо и единодушно выражаютъ желан³е всѣми мѣрами содѣйствовать европейскому миру. Этимъ-же объясняется и то, что теперь уже самый милитаризмъ стремится оправдывать себя интересами мира. Знаменитое заявлен³е, что только готовая къ бою германская арм³я можетъ быть залогомъ европейскаго мира, и друг³я подобныя рѣчи,- какъ ни кажутся парадоксальными по своему существу,- являются всетаки знамен³емъ времени: стыдно теперь стало открыто признать себя сторонникомъ войны. Даже нѣмецк³е генералы въ засѣдан³яхъ рейхстага нынѣшняго года стали почтительно расшаркиваться предъ идеей всеобщаго мира и разоружен³я, отстаивая проектъ новаго усилен³я германской боевой готовности {См. Русск. вѣд., 1899, No 7.}...

   Стремлен³е къ миру и разоружен³ю, благодаря почину Русскаго Государя, вступаетъ теперь на почву практическихъ мѣропр³ят³й международнаго характера. Недавняя новая циркулярная нота русскаго правительства (отъ 30 декабря прошлаго года) намѣчаетъ уже нѣсколько детальнѣе тѣ пункты, которые подлежатъ обсужден³ю конференц³и. Но несомнѣнно, что труды этой конференц³и будутъ только началомъ цѣлаго ряда дальнѣйшихъ усил³й въ томъ-же направлен³и. Насколько выяснилось доселѣ, дѣло идетъ ближайшимъ образомъ объ ограничен³и дальнѣйшихъ вооружен³й и о нѣкоторомъ смягчен³и услов³й и пр³емовъ войны. На этомъ, конечно, нельзя остановиться. Идеаломъ, къ которому ведутъ всѣ эти добрыя начинан³я, является вѣчный миръ народовъ. Если этотъ идеалъ и далекъ еще отъ практическаго своего осуществлен³я, то сознан³емъ образованныхъ обществъ онъ уже владѣетъ прочно. Осуществлен³е этого идеала становится культурной задачей будущаго. Въ виду этой задачи, вполнѣ благовременно будетъ вспомнить добрымъ словомъ одного изъ самыхъ горячихъ сторонниковъ и пропагандистовъ идеи вѣчнаго мира, великаго философа Иммануила Канта. Отецъ критической философ³и, авторъ трехъ знаменитыхъ "Критикъ", едва-ли многимъ извѣстенъ, какъ выдающ³йся политическ³й мыслитель и, въ частности, авторъ замѣчательнаго во многихъ отношен³яхъ философскаго проекта вѣчнаго мира. Выпущенная въ 1795 году небольшая книжка "Zum ewigen Frieden. Ein philosophischer Entwuif" (104 стр. in 8°) уже пережила свой столѣтн³й юбилей; но затронутая въ ней тема до такой степени важна для человѣчества, разработка этой темы такъ серьезна и основательна, и предлагаемая практическая программа такъ, можно сказать, прогрессивна, что и въ настоящее время этому произведен³ю появиться было-бы только въ самую пору.

   У Канта подъ старость идея вѣчнаго мира была любимой его идеей. Но она отнюдь не была плодомъ его старческой сантиментальности или чего-либо подобнаго, a напротивъ - продуктомъ глубокаго и сознательнаго убѣжден³я, съ логической необходимостью вытекавшаго изъ основныхъ началъ его философ³и права.

   Международное право предполагаетъ возможность и необходимость юридическихъ отношен³й народовъ и государствъ другъ къ другу. Отношен³е между государствами и народами аналогично отношен³ю между отдѣльными лицами въ извѣстномъ народѣ. Поэтому государства и народы прежде всего могутъ относиться между собою и дѣйствительно относятся, какъ отдѣльныя лица въ т. н. естественномъ состоян³и, гдѣ господствуетъ право сильнаго. Справедливость въ такихъ отношен³яхъ, очевидно, не имѣетъ мѣста, она должна ограничиваться только сферою гражданскаго общества. Но справедливость есть безусловное требован³е разума и имѣетъ силу для всего человѣчества. Слѣдовательно, естественное отношен³е народовъ должно превратиться въ правомѣрное или политическое, гарантирующее соблюден³е справедливости {Куно Фишеръ, Ист. нов. фил. рус. пер. Н. Н. Страхова, т. 4, стр. 212-215.}. Правомѣрное общен³е народовъ возможно только подъ услов³емъ мира между ними. Очевидно, что идеалъ вѣчнаго мира совпадаетъ съ идеаломъ правомѣрнаго взаимообщен³я народовъ.

   Кантъ не отрицалъ безусловно войны. Онъ признавалъ так³я обстоятельства, при которыхъ война имѣетъ законное основан³е. Такимъ обстоятельствомъ онъ считалъ только опасность, угрожающую существован³ю народа. Опасность эта, по его мнѣн³ю, можетъ быть двухъ родовъ: или угроза (заставляющая взяться за оруж³е, не дожидаясь нападен³я), или же фактическое нападен³е. Въ томъ и другомъ случаѣ, законною войною будетъ только война оборонительная. Къ оборонительнымъ войнамъ относитъ Кантъ и войны за независимость {Ibid., стр. 2I5-217.}.

   Но, признавая въ извѣстныхъ случаяхъ законность войны, Кантъ никакъ не могъ примириться съ тѣмъ состоян³емъ народовъ, при которымъ возможны между ними войны. Идеалъ вѣчнаго мира, по его глубокому убѣжден³ю, не долженъ оставаться пустою мечтой. Въ реальныхъ услов³яхъ народнаго быта могутъ и должны быть открыты и услов³я осуществимости этого идеала. Задачу открыть эти послѣдн³я услов³я и беретъ на себя сочинен³е "Zum evigen Frieden".

  

  

   Книжка Канта о вѣчномъ мирѣ состоитъ изъ двухъ отдѣловъ, двухъ дополнен³й и двухъ приложен³й. Въ двухъ отдѣлахъ, образующихъ, по мысли автора, главное и существенное содержан³е сочинен³я, формулированы и сопровождены комментар³ями прелиминарныя и дефинитивныя статьи вѣчнаго мира. Проектъ вѣчнаго мира долженъ опредѣлить,- 1) каковы тѣ непремѣнныя услов³я, безъ которыхъ вѣчный миръ между народами невозможенъ, и 2) въ какой формѣ можетъ быть осуществленъ между народами вѣчный миръ, что необходимо для возможности и прочности постоянныхъ мирныхъ отнотен³и государствъ другъ къ другу. Другими словами, проектъ вѣчнаго мира долженъ указать какъ отрицательныя, такъ и положительныя услов³я защищаемаго имъ международнаго состоян³я. Перваго рода услов³я даны въ прелиминарныхъ статьяхъ вѣчнаго мира, a второго рода въ дефинитивныхъ. Дополнен³я указываютъ гарант³и вѣчнаго мира. Первое, такъ и озаглавленное "о гарант³и вѣчнаго мира", старается доказать, что вѣчный миръ есть естественная цѣль человѣчества, что къ нему одинаково ведутъ людей и природа и разумъ. Второе, озаглавливающееся - ..тайная статья вѣчнаго мира", указываетъ право философовъ въ государствѣ распространять здравыя политическ³я идеи, обусловливающ³я возможность вѣчнаго мира народовъ. Изъ приложен³й первое трактуетъ о разноглас³и между моралью и политикой съ точки зрѣн³я интересовъ вѣчнаго мира, a второе - о соглашен³и политики съ моралью по трансцендентальному понят³ю публичнаго права.

  

   Прелиминарныхъ статей вѣчнаго мира Кантъ выставляетъ шесть. Мы разсмотримъ ихъ въ томъ порядкѣ, въ какомъ онѣ приведены y автора.

   1 статья: "Ни одинъ мирный договоръ не долженъ считаться таковымъ, если при заключен³и его удержанъ втайнѣ поводъ для будущей войны" {Zum evigen Frieden. S. 5.}.

   Эта статья содержитъ въ себѣ требован³я полной искренности при заключен³и мира. Въ мирные трактаты не должно вносить такихъ пунктовъ, которые могли-бы впослѣдств³и подвергнуться злонамѣренному перетолкован³ю одной изъ сторонъ и тѣмъ вызвать новую войну. "Подобный миръ,- говоритъ Кантъ въ пояснен³е приведенной статьи,- былъ бы только перемир³емъ, отсрочкой враждебныхъ дѣйств³й, a не миромъ, который обозначаетъ конецъ всякой враждебности, но миромъ, къ которому присоединять эпитетъ вѣчный есть собственно уже подозрительный плеоназмъ. Мирнымъ договоромъ уничтожаются всѣ наличныя причины для будущей войны, хотя-бы даже въ данный моментъ и неизвѣстныя самимъ примиряющимся сторонамъ: - но онѣ могутъ зато съ тѣмъ большей еще крючкотворной ловкостью (mit noch so scharfsiclitiger Ausspähungsgeschicklichkeit) быть откапываемы въ архивныхъ документахъ" {Ibid.}.- Дѣлать при заключен³и мирнаго договора мысленную оговорку (reservatio mentalis), оставляя лазейку для заявлен³я въ будущемъ такихъ претенз³й о которыхъ въ данный моментъ ни одна сторона не упоминаетъ, потому что обѣ слишкомъ изнурены для продолжен³я войны, a затѣмъ, когда захочется, при первомъ благопр³ятномъ поводѣ, воспользоваться этимъ для объявлен³я новой войны,- такой образъ дѣйств³я есть уже чисто ³езуитская казуистика и ниже достоинства правителей и ихъ министровъ {Ibid.}. Такой взглядъ на этотъ вопросъ, по мнѣн³ю Канта, обусловленъ самымъ существомъ дѣла. "Но,- не безъ ирон³и прибавляетъ онъ,- если въ постоянномъ увеличен³и силы, какими-бы то ни было средствами, полагать честь государства, то такое сужден³е, конечно, покажется доктринерскимъ и педантичнымъ {Ibid.}". Несомнѣнно; что здѣсь содержится упрекъ тѣмъ политикамъ, которыхъ Кантъ рѣшительно объявлялъ "безъидейными эмпириками" {Fr. Paulsen. Immanuel Kant, sein Leben und seine Lelne, 1898. S. 302.}. Но можно и есть основан³я надѣяться, что столѣт³е, протекшее съ тѣхъ поръ, въ достаточной мѣрѣ убѣдило и самихъ дилетантовъ, что честность - лучшая политика.

   II статья: "Ни одно самостоятельное государство "(большое или малое,- все равно) не должно быть пр³обрѣтаемо другимъ государствомъ чрезъ наслѣдство, обмѣнъ, покупку или дарен³е" {Zum ewigen Frieden, S. 6.}.

   "Государство, говоритъ Кантъ, не есть (подобно, напримѣръ, обитаемой имъ землѣ) имущество (patrimonium). Оно есть общество людей, которымъ никто, кромѣ его самого, не можетъ повелѣвать или располагать. Но прививать его, какъ черенокъ, къ другому государству, когда оно само, подобно дереву, имѣетъ собственные корни, значитъ уничтожать его быт³е, какъ нравственной личности, и дѣлать изъ послѣдней вещь" {Ibid.}. Право народовъ, достигшихъ сознан³я своего нац³ональнаго единства, на политическую самостоятельность въ настоящее время уже никѣмъ, по крайней мѣрѣ, теоретически не оспаривается. И государства, дозволяющ³я себѣ насильственные захваты,- въ родѣ, напр., допущенныхъ американцами послѣ недавней войны съ Испан³ей,- обыкновенно уже оправдываютъ теперь свой образъ дѣйств³й неспособностью присоединяемыхъ народовъ къ самоуправлен³ю и стараются выставить свой захватъ временнымъ протекторатомъ, который долженъ окончиться, когда народъ достигнетъ политическаго совершеннолѣт³я и въ состоян³и будетъ самъ сознательно избрать форму своего политическаго существован³я. Право подобнаго самоопредѣлен³я народа теперь уже всюду признается.

   Любопытно, что Кантъ, возставая противъ захвата однимъ государствомъ другого, аргументируетъ это тѣмъ, что такой образъ дѣйств³я "противорѣчитъ идеѣ первоначальнаго договора, безъ которой немыслимо какое либо право на народъ" {ibid.}. Идея "первоначальнаго договора", имѣющая y Канта значен³е главнымъ образомъ въ учен³и о государственномъ правѣ {Kant, Die Metaphysik der Sitten ] Th Metaphysische Antangsgrunde der Rechtslehre. 1798. § 47. SS 198-199.}, примѣняется къ обсужден³ю международныхъ отношен³й потому, что какъ уже было замѣчено, юридическ³я отношен³я народовъ, по Канту, во многомъ аналогичны отношен³ямъ отдѣльныхъ людей въ обществѣ. Несомнѣнно, что въ этой ссылкѣ на "первоначальный договоръ" сказалось вл³ян³е Руссо: но Кантъ далъ мысли Руссо такое толкован³е, которое уже не связываетъ судьбу этой философско-юридической идеи съ вопросомъ о происхожден³и государства, и, благодаря этому, его аргументац³я не потеряла значен³я и для настоящаго времени.- Кантъ свой "договоръ" понимаетъ не въ смыслѣ историческаго факта, a какъ идею разума, регулирующую государственную жизнь. "Есть норма,- такъ комментируетъ этотъ взглядъ Канта Куно Фишеръ,- по которой можно судить о справедливости каждаго образа правлен³я: чего не можетъ постановить относительно себя самого народъ, того не имѣетъ права постановить и монархъ относительно народа. Что народъ постановляетъ относительно себя самого, то должно быть утверждено соглашен³емъ всѣхъ со всѣми. Предполагается, что гражданское общество въ цѣломъ основывается на такомъ первоначальномъ контрактѣ. Что никогда не могло быть постановлено такимъ первоначальнымъ соглашен³емъ, того никогда не имѣетъ права постановлять и законодательная власть" {Куно Фишеръ, цит. соч., стр 191.}. Для Канта совершенно безразлично,- имѣлъ-ли мѣсто въ истор³и подобный договоръ. Для него важна идея этого договора, дающая надежную точку зрѣн³я для оцѣнки управлен³я. Примѣняя эту идею къ оцѣнкѣ международныхъ отношен³й, онъ отстаиваетъ политическую неприкосновенность всякаго самостоятельнаго государства. A поскольку въ принципѣ эта неприкосновенность признается и современнымъ международнымъ правомъ, постольку мы имѣемъ здѣсь косвенное признан³е и Кантовской точки зрѣн³я на этотъ предметъ.

   При такомъ общемъ взглядѣ на неприкосновенность самостоятельныхъ государствъ, Кантъ, разумѣется, не могъ не признать воп³ющимъ беззакон³емъ всѣ виды пр³обрѣтен³я однимъ государствомъ другого. Наслѣдован³е власти въ государствѣ извѣстнымъ лицамъ, если оно уже состоитъ правителемъ въ другомъ государствѣ, не можетъ быть пр³обрѣтен³емъ одного государства другимъ: не правитель здѣсь пр³обрѣтаетъ себѣ царство, a наоборотъ - государство пр³обрѣтаетъ себѣ правителя {Zum ew. Fr. S. 6. Anmerk.}. Брачные союзы правителей точно также не могутъ быть основан³емъ для уничтожен³я самостоятельности государствъ, потому что государства въ бракъ не вступаютъ {ibid. S 6.}. Подобное-же, хотя и косвенное, посягательство составляетъ отдача войскъ одного государства на службу къ другому не противъ общаго врага, потому что при этомъ подданные трактуются уже, какъ вещи, которыми можно распоряжаться совершенно по произволу {ibid.}.

   Требован³я, содержащ³яся въ разсматриваемой статьѣ, дѣйствительно образуютъ одно изъ самыхъ существенныхъ услов³и вѣчнаго мира. Если-бы эти требован³я изъ сферы теоретическаго только признан³я перешли въ практику международную, то множество войнъ было-бы предотвращено. Безусловно законнымъ мотивомъ войны, какъ мы видѣли, является защита народомъ своей политической самостоятельности. Поэтому все, что угрожаетъ этой самостоятельности, есть вмѣстѣ съ тѣмъ и постоянная угроза миру. Большинство войнъ послѣдняго времени были войнами за освобожден³е.

   III статья "Постоянныя войска (miles perpetuus) должны со временемъ совершенно уничтожиться".

   Этой статьей Кантъ бьетъ въ самый центръ современной системы милитаризма. Если-бы онъ дожилъ до нашихъ дней, то созерцан³е нашего тамъ называемаго "вооруженнаго мира" дало-бы ему много-много серьезнѣйшихъ поводовъ требовать уничтожен³я постоянныхъ войскъ съ удвоенной настойчивостью. Постоянное и ужасающее возрастан³е европейскихъ арм³й, до крайности стѣсняющее нормальное экономическое развит³е государствъ, есть наглядное доказательство отъ противнаго справедливости Кантовскаго тезиса. Постоянныя арм³и, при естественномъ взаимномъ недовѣр³и и соревнован³и государствъ, имѣютъ ничѣмъ неудержимую тенденц³ю къ возрастан³ю едва-ли не до безконечности. A миръ этимъ все новыми и новыми воружен³ями отнюдь не гарантируется; даже напротивъ, вооруженные и всегда готовые къ войнѣ мильоны солдатъ являются постоянной угрозой миру. Кантъ замѣчательно вѣрно понималъ и характеризовалъ значен³е этого вооруженнаго мира "Постоянныя войска, говоритъ онъ, постоянно угрожаютъ войной другимъ государствамъ, въ силу своей постоянной боевой готовности и легкости мобилизац³и". A такъ-какъ эта угроза, по его словамъ, побуждаетъ государства конкуррировать другъ съ другомъ въ умножен³и вооружен³й, "не знающемъ никакихъ границъ", и такъ-какъ, вслѣдств³е громадныхъ затратъ на это, "миръ, наконецъ, становится тяжелѣе короткой войны, то война дѣлается неизбѣжной, чтобы только какъ-нибудь отдѣлаться отъ этого бремени. A затѣмъ, при системѣ постоянныхъ войскъ, вынужденныхъ своею жизнью расплачиваться за интересы, которые для солдатъ далеко не совпадаютъ съ ихъ личными гражданскими и экономическими интересами, наше нравственное чувство не можетъ не возмущаться тѣмъ, что "люди употребляются, какъ машины или оруд³я въ рукахъ другого (государства)". Кантъ приводитъ одинъ историческ³й анекдотъ, въ которомъ очень наглядно и даже цинично иллюстрируется эта точка зрѣн³я. Одинъ болгарск³й князь, которому воевавш³й съ нимъ визант³йск³й императоръ предложилъ покончить свою распрю не пролит³емъ крови подданныхъ, a собственнымъ поединкомъ, отвѣчалъ: "кузнецъ, имѣющ³й клещи, не станетъ вынимать раскаленное желѣзо изъ горна прямо руками" {ibid, SS. 6-7.}.

   Система постоянныхъ войскъ должна быть замѣнена просто всеобщимъ обучен³емъ гражданъ государства обращен³ю съ оруж³емъ, - на случай могущей возникнуть надобности защищать свое отечество. "Совсѣмъ иначе, говоритъ Кантъ, обстоитъ дѣло съ свободнымъ, пер³одически предпринимаемымъ обучен³емъ гражданъ воинскому дѣлу - съ цѣл³ю защищать свое отечество отъ внѣшнихъ нападен³й {ibid, S. 7}. Такое государство съ трудомъ вовлеклось-бы въ какую-нибудь другую войну, кромѣ оборонительной. А если-бы и всѣ государства ввели y себя такой порядокъ, то шансы войны сдѣлались-бы чрезвычайно малы: къ войнѣ, необходимо было-бы очень много готовиться; при оборонительной войнѣ эти приготовлен³я неизбѣжны; предпринимать-же ихъ ради наступательной войны, при невѣрности ея исхода, было-бы неразсчетливо. Несомнѣнно, существуетъ извѣстная пропорц³ональность между размѣрами вооружен³й и вѣроятностью войны чѣмъ сильнѣе боевая готовность извѣстнаго государства, тѣмъ легче оно можетъ вовлечься въ войну и - наоборотъ. Правило древнихъ римлянъ "si vis pacem, para bellum" есть только эффектный парадоксъ, хотя и доселѣ, къ сожалѣн³ю, не потерявш³й своего обаян³я надъ политическими умами.

   Справедливо замѣчаютъ, что вопросъ о постоянныхъ войскахъ запутываетъ нашу мысль въ логическ³й кругъ: пока существуютъ постоянныя войска, война необходима, и пока существуетъ война, постоянныя войска необходимы {Куно Фишеръ. цит. coч. стр. 222.}. Выходъ изъ этого круга могъ-бы быть найденъ только въ общемъ соглашен³и государствъ; пусть всѣ рѣшатся разоружиться, т. е. уничтожить постоянныя войска. Безъ такого общаго соглашен³я всяк³й единичный починъ разоружен³я ставилъ-бы разоружающееся государство подъ угрозу безпрепятственнаго разгрома со стороны сосѣдей. При трудности провести и осуществить такое радикальное рѣшен³е, какъ совершенное разоружен³е, можно, для начала, ограничиться и только равномѣрнымъ сокращен³емъ вооружен³й; но, во всякомъ случаѣ, необходимо, чтобы эта мѣра была принята всѣми.

   При существован³й постоянныхъ войскъ, конкурренц³я государствъ въ мирномъ даже трудѣ можетъ создать поводъ для войны. Такъ скоплен³е богатствъ въ извѣстной странѣ легко уже становится угрозой какъ экономическому благополуч³ю, такъ и миру сосѣдей. Если по Монтекукули для войны необходимы три вещи: во-первыхъ деньги, во-вторыхъ деньги и въ-третьихъ тоже деньги;- то очевидно, что богатое и, при томъ, обладающее постоянными войсками государство имѣетъ maximum боевой готовности. Скоплен³е богатствъ, говоритъ Кантъ, "если друг³я государства усмотрятъ въ немъ для себя угрозу войной, можетъ понудить къ предупредительнымъ нападен³ямъ (zu zuvorkommenden Angriffen), потому что изъ трехъ силъ, угрожающихъ миру другихъ государствъ, - военной силы, союзовъ и силы денегъ,- послѣдняя есть самое вѣрное оруд³е войны" {Zum ewigen Frieden. S. 7.}. Послѣдняя мысль Канта, безспорно, вѣрна: но необходимо замѣтить, что и безъ постоянныхъ войскъ деньги не теряютъ этого своего значен³я, какъ оруд³я войны: примѣръ послѣдней войны американцевъ съ испанцами весьма наглядно показалъ, какъ богатое государство, хотя и лишенное почти совсѣмъ постоянной арм³и, можетъ съ успѣхомъ вести побѣдоносную войну противъ обладающаго отличной арм³ей и солиднымъ флотомъ, но бѣднаго государства. Какъ-бы то ни было, впрочемъ, отсутств³е постоянныхъ войскъ уменьшаетъ шансы войны; a значен³е богатства, на случай необходимости воевать, показываетъ, что обезопасить себя государства могутъ и путемъ мирнаго экономическаго преспѣян³я. Старую римскую поговорку тогда можно-бы было соотвѣтственно измѣнить: "si vis pacem, para pecuniam".

   IV статья: "Не должно дѣлать государственныхъ долговъ въ интересахъ внѣшней политики" {Ibid.}

   "Искать помощи, говоритъ Кантъ, внѣ или внутри государства {Разумѣются внѣшн³е и внутренн³е займы.} ради удовлетворен³я политико-экономическихъ потребностей (улучшен³е путей сообщен³я, заведен³е новыхъ поселен³й или колон³й, устройство запасныхъ магазиновъ на случай неурожайныхъ годовъ и т. д.) не вызываетъ никакихъ подозрѣн³й" {Zum ew. Fr. S. 7.}. Но этимъ и должна ограничиться система государственнаго кредита. Всяк³е займы на военное дѣло и вообще не нужды внѣшней политики составляютъ уже угрозу для другихъ государствъ и уже по одному этому могутъ повести къ дѣйствительной войнѣ. A затѣмъ возрастан³е государственнаго долга, вредно отражаясь на общей экономической жизни страны, подрывая производство и торговлю (потому что неизбѣжно вызываетъ увеличен³е прямыхъ и косвенныхъ налоговъ и пошлинъ на предметы внѣшней торговли), можетъ привести государство къ банкротству, которое тоже представляется для другихъ государствъ опаснымъ состоян³емъ. "Эта легкая возможность вести войну на занятыя средства, говоритъ Кантъ, въ связи съ врожденной, повидимому, наклонностью къ этому при всякомъ сознан³и достаточности своихъ силъ, есть великое препятств³е для вѣчнаго мира, устранен³е котораго (т. е препятств³я) тѣмъ болѣе должно составлять прелиминарную статью этого мира, что неизбѣжное, наконецъ, банкротство задолженнаго государства незаслуженно запутаетъ въ убытки и нѣкоторыя друг³я государства, что будетъ уже открытымъ посягательствомъ на послѣдн³я. Слѣдовательно, друг³я государства уже только поэтому въ правѣ соединиться для противодѣйств³я ему и его притязан³ямъ" {Ibid. S. 8.}. Отсюда война становится неизбѣжной

   V статья: "Ни одно государство не должно насильственно вмѣшиваться въ устройство и управлен³е другого государства" {Ibid.}.

   "Что, спрашиваетъ Кантъ, можетъ уполномочивать на такое вмѣшательство? Развѣ соблазнъ, который подается подданнымъ другого государства? Но въ этомъ случаѣ примѣръ великихъ золъ, которыя навлекаетъ на себя народъ своимъ беззакон³емъ, скорѣе можетъ послужить предостережен³емъ: и вообще дурной примѣръ, подаваемый одною свободною личностью другой (какъ scandalum acceptum), не составляетъ для послѣдней правонарушен³я" {Ibid.}. Внутренн³я дѣла другого государства никого, кромѣ него самого, не касаются. Ни одно государство не въ правѣ бороться противъ внутреннихъ золъ и неурядицъ сосѣдей. Внутри себя всякое государство - само полный хозяинъ. Ссылки на дурной примѣръ или на заслуживающее сострадан³я состоян³е народа, какъ мотивъ для вмѣшательства въ его жизнь, обыкновенно бываютъ лицемѣрны и только прикрываютъ собой как³е-нибудь корыстные планы. Кантъ въ одномъ только случаѣ допускаетъ вмѣшательство, это - когда государство вслѣдств³е внутреннихъ смутъ и раздоровъ распалось на двѣ совершенно обособленныя части, какъ-бы уже два отдѣльныхъ государства, при чемъ одна часть заявляетъ претенз³и на господство надъ другою, т. е. хочетъ удержать функц³и прежняго цѣлаго государства; въ этомъ случаѣ, помощь, оказанная одной изъ сторонъ, прежде всего, не есть уже вмѣшательство въ "устройство" и "управлен³е" другого государства, ибо въ этомъ послѣднемъ царитъ анарх³я; a затѣмъ, разъ части расколовшагося государства являются какъ-бы двумя самостоятельными государствами, то указанное вмѣшательство принимаетъ уже форму союза съ одной изъ воюющихъ сторонъ. "Но пока этотъ внутренн³й споръ еще не рѣшенъ, говоритъ Кантъ, такое вмѣшательство внѣшнихъ силъ было-бы нарушен³емъ правъ единаго и ни отъ кого независимаго народа, только борющагося съ своею внутреннею болѣзнью; такое вмѣшательство само производило-бы соблазнъ и создавало-бы опасность для автоном³и всѣхъ государствъ" {Ibid.}. Кантъ здѣсь совершенно вѣрно указываетъ принципъ, по которому долженъ рѣшаться вопросъ о вмѣшательствѣ. Только усвоен³е одной изъ сторонъ, находящихся въ междуусобной борьбѣ, правъ на самостоятельность и признан³е ея за воюющую сторону (а не за бунтовщиковъ) даетъ основан³е для вмѣшательства другихъ государствъ, причемъ, конечно, это вмѣшательство должно имѣть цѣлью только возстановлен³е справодливости, a не как³е-нибудь захваты въ свою пользу.

   Мы уже въ самомъ началѣ своего очерка имѣли случай замѣтить, что въ отношен³и къ вопросу о войнѣ ростъ нравственнаго и юридическаго сознан³я человѣчества опережаетъ практику государствъ. Это надо сказать и относительно права вмѣшательства въ дѣла другого государства. Въ принципѣ идеи Кёнигсбергскаго философа на этотъ счетъ уже получили признан³е всего мыслящаго человѣчества. И теперь дипломат³я, - всяк³й разъ, когда приходится пользоваться неурядицами другого государства для своихъ цѣлей, - старается оправдать свой образъ дѣйств³й и представить его не нарушающимъ началъ международной справедливости. A иногда и дѣйствительно въ подобныхъ случаяхъ цивилизованныя государства безкорыстно и дружно содѣйствуютъ торжеству правды. Участ³е европейскихъ государствъ въ Китайскихъ дѣлахъ и рѣшен³е Критскаго вопроса могутъ служить примѣрами на тотъ и другой случай. Вмѣшательству Соединенныхъ Штатовъ въ борьбу Испан³и съ Кубинцами предшествовало признан³е Штатами Кубы за воюющую сторону.

   VI статья: "Ни одно государство не должно въ войнѣ съ другимъ государствомъ позволять себѣ так³я враждебныя дѣйств³я, которыя сдѣлали-бы невозможнымъ взаимное довѣр³е во время будущаго мира между ними: таковы - наемъ въ непр³ятельскомъ государствѣ уб³йцъ (percussores) и отравителей (venefici), нарушен³е капитуляц³и, подущен³е на измѣну (perduellio)" {ibid. S. 9.}. "Это все - безчестныя стратагемы", справедливо замѣчаетъ Кантъ. Несомнѣнно, утверждаетъ онъ, что и во время войны для обѣихъ сторонъ обязателенъ извѣстный minimum честности и благородства. "Должно и во время войны оставаться нѣкоторое довѣр³е къ образу мыслей врага, ибо иначе и никакой миръ съ нимъ будетъ невозможенъ, и военныя дѣйств³я должны превратиться въ безпощадно-истребительную войну (bellum iuternecinum)", {Ibid.} - въ родѣ войнъ евреевъ съ Ханаанскими народами. "Война есть свойственное естественному состоян³ю народовъ (гдѣ нѣтъ никакого судилища, которое-бы могло произносить законный судъ), обусловливаемое лишь печальной необходимостью, средство - возстановлять свое право при помощи силы; здѣсь ни одна изъ сторонъ не можетъ заранѣе объявляться неправою (ибо этимъ предполагался-бы судебный приговоръ), a только исходъ войны (какъ въ такъ называемомъ судѣ Бож³емъ) рѣшаетъ, на какой сторонѣ право" {Ibid.}. Поэтому необходимо, чтобы послѣ война народы не теряли уважен³я другъ къ другу, чтобы во время войны ненависть народовъ другъ къ другу не возрастала безмѣрно и не исключала возможности дружественныхъ отношен³й послѣ войны. Извѣстное правило "а la guerre comme а la guerre" - если и можетъ имѣть какое-нибудь значен³е, то отнюдь не такое, будто на войнѣ все позволено. Война должна быть честной борьбой силъ, a, не соревнован³емъ въ безчестности.

   Могутъ сказать, что иногда война имѣетъ карательный характеръ, и поскольку виновный народъ надо, во что-бы то ни стало, покарать, постольку и всѣ средства въ такой войнѣ дозволительны. Кантъ, предупреждая это возражен³е, рѣшительно заявляетъ, что "между государствами немыслима карательная война (bellum punitivum), потому что между ними не имѣетъ мѣста отношен³е высшаго къ подчиненному" {Ibid.}. Достаточно припомнить, какое негодован³е и даже презрѣн³е всего цивилизованнаго м³ра вызываетъ англ³йская политика въ Инд³и, гдѣ захвату какого-нибудь независимаго народа обыкновенно предшествуетъ "наказан³е" его въ формѣ просто завоевательнаго похода, - чтобы понять, насколько справедливъ Кантъ въ своемъ отрицан³и карательной войны.

   Если-бы въ войнѣ двухъ народовъ, уничтожались всяк³я ихъ нравственныя обязательства въ отношен³и другъ къ другу, если-бы война давала сигналъ къ попран³ю всякой справедливости, то между народами могли-бы существовать только истребительныя войны (Ausrottungskrieg). При этихъ услов³яхъ, говоритъ Кантъ, "вѣчный миръ им&#1123;лъ-бы мѣсто только на великомъ кладбищѣ человѣческаго рода" {ibid. Этимъ замѣчан³емъ Кантъ возвращается къ сравнен³ю, которое онъ, мимоходомъ затронулъ въ самомъ началѣ своей книги. Заглав³е философскаго очерка "Zum ewigen Frieden" напомнило ему совершенно такую-же сатирическую надпись на вывѣскѣ въ одной голландской гостиницы, гдѣ изображено было кладбищѣ.}... Поэтому так³я войны и главнымъ образомъ употреблен³е средствъ, ведущихъ къ нимъ, должны считаться безусловно непозволительными. "А что названныя средства неизбѣжно приводятъ къ такимъ войнамъ, это, по словамъ Канта, открывается вотъ изъ какого соображен³я: эти адск³е фокусы, - помимо того, что употреблен³е ихъ само по себѣ гнусно,- не ограничиваются только военнымъ временемъ, a удерживаются потомъ и для мирнаго времени; - таково, напримѣръ, употреблен³е шп³оновъ (uti exploratoribus), гдѣ только пользуются безчестностью другихъ" {ibid. SS. 9-10.}. Честность и признан³е неприкосновенными извѣстныхъ правъ даже y враговъ обязательны и на войнѣ. Кто безчестенъ въ войнѣ, тотъ не заслуживаетъ довѣр³я и въ мирѣ.

   То, на чемъ настаиваетъ Кантъ въ разсматриваемой статьѣ своего вѣчнаго мира, настолько очевидно для всякаго культурнаго человѣка, что объ этомъ и не можетъ быть двухъ различныхъ мнѣн³й. И теперь принятыми и обязательными повсюду y цивилизованныхъ народовъ такъ называемыми законами и обычаями войны и постановлен³ями, напр., Женевской конференц³и 1864 года и Брюссельской 1874 года уже многое сдѣлано для удовлетворен³я этому законному требован³ю совѣсти и справедливости. Предстоитъ кое-что сдѣлать и предстоящей Гагской конференц³и, какъ видно изъ предложен³я русскаго правительства отъ 30 декабря. Но несомнѣнно многое еще останется задачей будущаго. Въ особенности это нужно сказать о мѣрахъ борьбы съ шп³онствомъ. Это такое зло въ современныхъ международныхъ отношен³яхъ, о которомъ нельзя вспомнить безъ чувства сильнѣйшаго омерзѣн³я. И это зло - прямое дѣтище нашего "вооруженнаго мира". Одно потрясающее въ настоящее время весь государственный организмъ несчастной Франц³и дѣло Дрейфуса, со всею его массой подлоговъ, подкуповъ и прочей нравственной грязи, окончательно скомпрометировавшей французскую военную организац³ю и внесшей непримиримый раздоръ въ общество, достаточно наглядно иллюстрируетъ прелести этой системы шп³онства.

  

  

   Разсмотрѣнными прелиминарными статьями вѣчнаго мира исчерпываются всѣ важнѣйш³я непремѣнныя услов³я, безъ которыхъ этотъ миръ невозможенъ. У Канта эти услов³я изложены въ видѣ отдѣльныхъ и какъ будто не связанныхъ одна съ другою статей. Но на самомъ дѣлѣ здѣсь есть система, дѣйствительно исчерпывающая главнѣйш³я услов³я. Прекрасно устанавливаетъ эту систему Куно Фишеръ, взглядъ котораго на этотъ предметъ мы и позволимъ себѣ здѣсь привести.

   Задачей прелиминарныхъ статей Кантовскаго проекта является, по словамъ Куно Фишера, "удален³е всѣхъ благопр³ятныхъ для войны и неблагопр³ятныхъ для мира отношен³я въ жизни народовъ" {Куно Фишеръ, Цит. соч., стр. 219. Курсивъ здѣсь и ниже нашъ.}. Для этого необходимо устранить так³я услов³я, которыя "необходимо возбуждаютъ и усиливаютъ между народами ненависть, страхъ, словомъ враждебныя страсти". Если мы теперь возьмемъ возможныя отношен³я между народами, то откроемъ и эти услов³я. "Народы, говоритъ Куно Фишеръ, могутъ относиться между собою троякимъ образомъ: они или воюютъ между собою, или заключаютъ миръ, или находятся въ естественномъ, т е. временномъ, мирномъ состоян³и. Если народы воюютъ между собою, то пусть воина не будетъ противно праву (статья VI).... Если нац³и заключаютъ миръ, то нужно, чтобы мирный договоръ былъ настоящимъ, т. е. заключалъ въ себѣ начали дѣйствительнаго прочнаго мира (статья I).... Если нац³и находятся въ естественномъ состоян³и мира, то нужно, чтобы не происходило ничего такого, что могло-бы враждебно настраивать ихъ относительно другъ друга, слѣдовательно, ничего такого, чѣмъ-бы одинъ народъ могъ затронуть или нарушить политическую независимость другого. Политическая независимость народа можетъ быть нарушаема двумя способами: фактическимъ нападен³емъ, т. е. дѣйствительнымъ ущербомъ, или-же грозящимъ опасностью, возбуждающимъ страхъ состоян³емъ, въ которомъ находится другая, политически сосѣдняя нац³я. Фактическое нарушен³е правъ народа можетъ имѣть два случая: во-первыхъ, одна нац³я противъ ея воли соединяется съ другою (II статья)... вторая форма фактическаго нарушен³я состоитъ въ томъ, что одинъ народъ вмѣшивается во внутренн³я дѣла другого (статья V)... Состоян³е, посредствомъ котораго одна нац³я на самомъ дѣлѣ можетъ быть опасною для другой, заключается преимущественно въ двухъ государственныхъ учрежден³яхъ: военной силѣ (III статья) и финансахъ, именно въ государственныхъ долгахъ (IV статья). Здѣсь заключаются самые сильные поводы къ войнамъ; здѣсь зло должно быть вырвано съ корнемъ" {ibid., стр. 219-222.}. Благодаря такой дедукц³и прелиминарныхъ статей вѣчнаго мира, сдѣланной Куно Фишеромъ, т. е. благодаря тому, что онъ "логически развиваетъ отрицательныя услов³я вѣчнаго мира, тѣ препятств³я, которыя, какъ политическое зло, нужно устранить для его утвержден³я" {ibid., стр. 222.}, - безъ труда можно видѣть, что Кантовск³я статьи дѣйствительно исчерпываютъ свою задачу.

   Такимъ образомъ, мы видимъ, что выставленныя въ прелиминарныхъ статьяхъ непременныя услов³я, безъ которыхъ вѣчный миръ невозможенъ, касаются трехъ возможныхъ отношен³й между народами. Они опредѣляютъ.

   1) Характеръ войны между народами, разъ обстоятельства вынудили ихъ къ враждебному столкновен³ю,- въ ст. VI.

   2) Характеръ мирныхъ договоровъ, между воюющими народами, гарантирующихъ имъ дѣйствительно прочный миръ, - въ ст. I.

   3) Сохранен³е мира. Послѣднее должно состоять -

   а) въ отказахъ отъ дѣйств³й, на самомъ дѣлѣ его нарушающихъ, т. е.:-

   аа) отъ насильственнаго захвата другихъ государствъ цѣликомъ или по частямъ, - ст. II, - и

   bb) отъ вмѣшательства во внутреннюю жизнь другого народа,- ст. V:

   b) въ отказp3; отъ предпр³ят³й, ведущихъ къ его нарушен³ю, т. е.

   аа) отъ заведен³я и усилен³я постоянныхъ войскъ, другими словами, отъ того, что теперь называется системой "вооруженнаго мира".- ст. III, - и

   bb) отъ государственныхъ долговъ на нужды внѣшней политики,- ст. IV

  

   Изъ сдѣланнаго нами подробнаго обзора прелиминарныхъ статей вѣчнаго мира и оцѣнки ихъ значен³я для современныхъ международныхъ отношен³й можно было замѣтить, что Кантъ предлагаетъ вниман³ю цивилизованнаго м³ра не как³я-нибудь неосуществимыя утопическ³я мечтан³я, a требован³я самой элементарной справедливости, благоразум³я и честности. Самоочевидная законность этихъ требован³й нагляднѣе всего иллюстрируется уже тѣмъ, что каждое изъ нихъ въ большей или меньшей мѣрѣ (искренно или нѣтъ, - это другой вопросъ) получили признан³е и въ современной дипломат³и всѣхъ цивилизованныхъ странъ. "Безъидейные эмпирики",- какъ называлъ Кантъ дипломатовъ за ихъ постоянную склонность практическимъ соображен³ямъ выгоды, интересамъ данной минуты, приноситъ въ жертву вѣчные интересы совѣсти и справедливости, - они "безъидейные эмпирики" всетаки оказались вынужденными подчиниться нѣкоторымъ идеямъ, отрицан³е которыхъ грозило-бы неизбѣжнымъ образомъ вернуть цивилизованный м³ръ къ временамъ первобытнаго варварства и хронической истребительной войны. Такова сила истины!

   Идейная истина пробиваетъ себѣ дорогу чрезъ всѣ эмпирическ³я препятств³я жизни. И пусть теперь сторонники милитаризма ухищряются въ изобрѣтен³и софизмовъ въ пользу спасительности нашего "вооруженнаго мира"; пусть говорятъ о громадныхъ арм³яхъ, какъ надежнѣйшей гарант³и мирнаго прогресса: неискренность и своекорыстное коварство такой проповѣди отлично чувствуются всѣми. Ея глашатаи, - вопреки надѣваемой ими личинѣ, - не суть п³онеры здоровой культуры, a могильщики цивилизац³и. Но цивилизац³я не умретъ, потому что истинными двигателями ея являются честность и справедливость. Какъ ревностный служитель этихъ идей честности и справедливости въ международныхъ отношен³яхъ, велик³й Кантъ имѣетъ всѣ права на безсмерт³е и благодарную память въ человѣчествѣ.

  

   Дефинитивныя статьи вѣчнаго мира имѣютъ задачей своею указать положительныя услов³я, дѣлающ³я возможнымъ вѣчный миръ народовъ. Осуществлен³е этихъ услов³й въ значительной мѣрѣ должно предшествовать самому соглашен³ю всѣхъ государствъ насчетъ прелиминарныхъ-то статей. Состоян³е мира между людьми, - справедливо говоритъ Кантъ, - не есть естественное состоян³е (status naturalis), таковымъ является скорѣе война или, точнѣе, постоянная готовность къ ней. Состоян³е мира должно быть установлено (muss gestiftet werden) - выработкой такихъ формъ народной жизни, которыя-бы вполнѣ благопр³ятствовали миру {Zum ew. Fr. S. S. 11-12.}. Въ первобытныхъ государствахъ и даже въ эпоху среднихъ вѣковъ программа, начертанная Кантовскими "прелиминарными статьями" показалась-бы безусловно утопичной, мечтательной и, конечно, не могла-бы разсчитывать на благопр³ятный пр³емъ. Если-же, какъ мы видѣли, она теперь въ принципѣ уже почти цѣликомъ признана дипломат³ей цивилизованныхъ государствъ и во многомъ усвоена практикой международныхъ отношен³й, то это потому, что формы народной жизни стали болѣе соотвѣтствовать идеаламъ, предполагаемымъ этой программой. Вотъ эти-то идеалы и начертываетъ Кантъ въ своихъ "дефинитивныхъ статьяхъ". Для Канта они были необходимыми логическими предположен³ями пр³емлемости и осуществимости излагаемой въ прелиминарныхъ статьяхъ программы. Для насъ они имѣютъ уже не совсѣмъ такое значен³е. Столѣтн³й историческ³й опытъ, накопивш³йся послѣ 1795 года (годъ издан³я Кантовскаго Entwurf'a), кое-въ чемъ не оправдалъ соображен³й нашего философа, кое-что въ нихъ подтвердилъ, a кое-въ чемъ даже ихъ опередилъ. Для насъ, слѣдовательно, разсматриваемыя статьи подлежатъ не только философскому, но и историческому обсужден³ю.

   Въ основу раскрыт³я дефинитивныхъ статей вѣчнаго мира Кантъ кладетъ слѣдующее разсужден³е "Считается общепризнаннымъ, что ни съ кѣмъ нельзя поступать враждебно, если только онъ самъ фактически не обижаетъ меня, не дозволяетъ себѣ правонарушен³я въ отношен³и ко мнѣ. Это совершенно справедливо, если мы оба находимся въ гражданскомъ правомѣрномъ состоян³и. Каждый челов&#