Тредиаковский Василий Кириллович - Статьи

bsp; В эллинских именах и других речениях, употребление правописи {Преважная сия задача, правее ль орфографии быть по кореню или по произношению, и поныне еще не решена, а может быть, что и во веки разрешена не будет. Разум поборает по выговору, и доказательства его все превесьма тверды: но мудрование грамматиков стоит так-сяк за корень. Из древних Август кесарь, по свидетельству Светониеву, следовал разуму. На сем же основании крепко стоит и Квинтилиан говоря: Sic scridendum quidque iudico, quo modo sonat. Hie enim vsus literarum, vt custodiant voces, et, v luti depostum, reddam legentibus. "Так должно, по моему мнению, писать все, как оно гласит: ибо на сие самое сделано и введено употребление букв, да хранят голосы и да отдают те, как залог некий, читателям". Так и церковные наши книги фарисея, икону, финикса, изображают по выговору ж, а не по характеру писмен: ибо по еим должно бы писать фарисаий, еикона, фоиникс.} нашея ради ока и выговора для слуха сугубое, мнится, утвердилось по причине двойственного диалекта, российского и славенороссийского, обоего ж происшедшего от коренного славенского; так. что первый сему славенскому внуком, а вторый сыном праведно может наименоваться. Звания внешних или гражданских наук гласят у нас ныне обыкновеннее по выговору западных. Например, пишем и произносим мы базис, а не васис; балсам, а не валсам; Беллерофонт, а не Веллерофонт; Босфор, а не Босфор; трагедия, а не трагедия; академия, а не Акадимия; Гиерон, а не Иерон; Гораций, а не Оратий; Виргилий, а не Уирилий; Валенс или Валент, а не Уалент; экономия, а не икономия; Эллада, а не Еллада; цесаревич, а не кесаревич; цилликон, а не килликон; циклоп, а не киклоп; математика, а не мафиматика; трон, а не фрон; театр, а не феатр; и прочее подобное и премногое. Сей точно западных выговор употреблен мною, по самой большой части, при таких чужестранных именах, речениях, званиях, в обоих историях, Древней оной и Римской: ибо сие обое дело есть по самой природе своей гражданское и по всем своим же основаниям светское, или внешнее.

   Но в сочинениях, пишемых или всеконечно славенским языком, или уже славенороссийским {Когда некоторые из наших (привыкших к французскому и немецкому языкам, не имеющим кроме гражданского употребления, а в нашем гражданском сочинении увидевших два, три речения славенские, или славенороссийские) восклицают как будто негодуя, ЭТО НЕ ПО-РУССКИ: то жалоба их не в том, чтоб те речения были противны свойству российского языка, но что оные положены не площадные, не рыночные, и словом, не подлые, да и знающим знаемые.}, непосредственно проистекающим от того; то есть, когда содержание пишемаго или прямо возносится к святилищу Божества, или принадлежит токмо до священного обиталища любомудрыя Мусы: тогда употребляется благопристойнее и лепотнее нами правописание и произнос восточных. Я мню, в особенности моей, что сие обыкновение долженствует ныне быть единственно и правилом на оба различия в орфографии нашей, что касается до еллинских или речений латинских {Правило грамматическое, в Смотритского Грамматике, некоторыми из наших же исполняемое и твердимое, "Писать греческое по греческому, латинское по латинскому, а еврейское по еврейскому правописанию", есть прекословнр и церковному, и гражданскому употреблению: лбо латинское имя ЦЕСАРЬ, по церковному есть Кесарь, и прочая-прочая, а греческое ВИВЛИА множественно, по нашему с латинского множественного ж есть БИБЛИА единственно, и прочая ж прочая. Не спорю, Никита есть точно, по Смотритского правилу, НИКИТА, ибо он греческий: да для чего ж ТЕРЦИЙ римский есть ТЕРТИЕМ греческим, и ЛУЦИЛЛИАН ЛУКИЛЛИАНОМ? Чего ж ради и ВАР ЮНА (сын Ионин), а не БАР ЮНА? ибо сие слово еврейское, и написано оно чрез Б, а не чрез В? Или письмя наше Б для названия токмо еврейския буквы БЕФ, а не и прочих всех имен? Да почто и сие БЕФ есть не ВИФ, когда Бефания Вифаниею и Бефсайда Вифсаидою, и прочая?}; так что, в гражданском языке писать бы по западных выговору, а в церковнейшем несколько по восточных и правописанию для взора, и произношению для слуха.

   Сия есть причина, что в Тилемахиде нашей (книге, по содержанию своему и языку высящейся толико над градскою площадию, колико святый холм Афона превышает подлежащую себе дебелобренную в низостях земных основу), Тилемах написан есть и произнесен Тилемах, а не Телемах, или не право Телемах; Одиссей или Одисс, a не Улисс или Улике; Ментор (Nfevtcop), a не всемерно ложно Мантор. Омир, а не Гомер; ирой, ироический, а не герой, героический; пиима, а не поэма; Зевс, а не Зевес и не Юпитер; Посидон, а не Нептун; Ира, а не Юнона, Артемида, а не Диана; Ермий, а не Меркурий; Арис, а не Марс; Салант, как талант от talanton, а не Салент, как талент от talentum; Тарант, от Тарас создателя, а не Тарент от Tarentum; Евмениды, а не Фурии; Гимитра (за не весьма правое мнится Димитра), а не Церера; Персефона, а не Прозерпина; Паллада, а не Минерва; Иха, а не Еха; Аполлон, а не Аполлин; Фив, а не Феб; Муса, а не Муза; Афродита, а не Венера; Тихия, а не Фортуна; Акестий, а не Ацест; Ений, а не Эней, Ениида, а не Энеида: да и все прочее, усмотреваемое здесь и касающееся до еллинских имен, подобным же начертано образом, по употреблению восточных.

   Впрочем, буква наша (и), употреблена здесь мною, по эллинскому правописанию токмо в тех именах, где она за (i); но где полагается за (в), там не употреблял я оныя, но писал всюду букву (в). За обратное (Э) находящееся в славенской, так называемой глаголитической азбуке {Зри грыдорованный листок при разговоре моем об орфографии, напечатанном 1748 года.}, может быть не токмо с четвертого века, как приписанной славянину блаженному Иерониму, но прежде либо и первого столетия (всеконечно ж старее кирилловския нашея, данныя нам еллинским начертанием в конце девятого века), а употребляемое ныне в гражданской нашей печати весьма основательно, на изглашение отверстаго звона, потерянного в (е), полагал я везде кирилловское (Е), выключая слова эпопия, эпическая, Этна, и подобные немногие; причину сему всякий целомудрый слух не подтвердить одобрением своим не может.

   Сих точно исполнь мнений, обращался я в трудоположении над Тилемахидою, "попуская оглашающим и противомудрствующим, да и некий луч чужого таланта умалением своей лишшезарности мечтающим" {Strepunt, obtrcctant, alienam fainam suura dedeзus existimant. Саллуст. Реч. II, об учрежден. республик.}, пылать даже до седмеричного разжения, образом Халдейския оныя древле пещи.

   Но да общество читателей российских сею, толикия высоты и важности книгою, воспользуется с удовольствием; и да возревнует ею по всем предействительным пощрениям, к люблению прекрасныя добродетели, оного преизящного имства, которого свойства суть как преполезны человекам, так и препохвальны, именно ж, искреннее чистосердие, непоколебимое постоянство и мудрое благоразумие. Купно ж и да вознепщует твердо, что как "нет ничего полезнейшего добродетели, из всего прочего правым употреблением пользу соделывающия, так равно нет же ничего вреднейше злотворства, тлящего присутствием своим премногая благая" {Τἰ

   ὠ φελιμὠτατον; ἀρετή καὶ γὰρ τ᾽ ἂλλα τῶ χρῆσθαι καλῶς ωφἐλιμα ποιει. Τί ξλαξερὀτατον; κακία καὶ γὰρ τα πλεἶςα ξλάπτει παραγενομένη. Плутарх, в Пир. VII. мудрец. Том. II. стр. 153. издан. Ксиландр.}. И поистине, все другое есть ничто или малое нечто, или и злодеяние самое без добродетели: она едина промышляет истинную здесь честь, предобрую славу, и потолику сладкое блаженство, поколику в сей многопревращной юдоли быть может стяжаемо. Сего преимущества единственнее и первенственнее на приобретение всем, положил я сей мой труд не малый и не легкий (в те же самые времена, по временно в каждый день, трудясь и над Римскою историею), возмнив быть с себя самого довольно, что сим средствием возведу читателей на степень, на которой поставленные, могут собою они видеть, коликого достоин есть удивления и почитания еллинский пиит Омир и латинский Марон: ибо Тилемах Фенелонов всю сих красоту, сановность и дельность в себе им представляет, а Тиле-махида моя и всю ж оных гладкость, приятность, с самою сладостию произливает, подобным суще течением слова. Автор, вкратце, насыщает их амвросиею, то есть твердою любомудрия пищею под пиитическою; но я медоточным нектаром, питием оным творческим самым угощаваю. И хотя сея книги не долженствуют отнюд устраняться всякого состояния, чина, пола и возраста люди, на вящшее просвещение ума, на действительнейшее исправление сердца, на совершеннейшее умягчение нравов и на всеконечно нежное услаждение внутренния чувственности: однако да прилежит, желаю, к ней с большим напряжением горячести юношество, доколе способно есть к восприятию глубочайшего впечатления от спасительных наставлений, предложенных в ней о правде, о честности и о достолепности, без которых жизнь наша не может быть добра, как не сообразящаяся естеству, и потому злость будет она, мерзость и скверная пустота всякого блага. Напоследок, Ментор здесь, оное лице небесныя Премудрости и благости, научая юного Тилемаха, подкрепляя его, споспешествуя ему, содействуя в нем и следуя во все путешествия с ним, всех нравоучительных своих правил, пространно, дельно и чисто объясняемых, преподаемых же удобопонятному разуму, а вперяемых в глубину сердца мягкогр, ограничивает целое содержание, возглашая немолчно, хотя ж коль и ни разным составословием, однако по силе, единым точно и токмо сим Мароновым стихом из Енииды тако:

  

   Disce, Puer, virtutem ex me propriumque¹ laborem.

   Должности, отрок, учись, от-меня, и стяжи добродетель.

   ¹ Некоторые читают verumque.

  

  

   Способ к сложению российских стихов, против выданного в 1735 годе исправленный и дополненный

   Впервые - Тредиаковский В. К. Сочинения и переводы, как стихами, так и провою: В 2 т. СПб., 1752. Т. 1. С. 95-155. В XX в. полностью не переиздавался. В основу положен значительно переработанный "Новый и краткий способ к сложению российских стихов с определениями до сего надлежащих званий" (СПб., 1735), представляющий собой свод практических рекомендаций будущим стихотворцам с сочиненными самим Тредиаковским образцами (переизд.: Тредиаковский В. К. Избр. призвед. М.; Л., 1963. С. 365-420). В отличие от него, "Способ" 1752 г. является преимущественно теоретическим трактатом по вопросам версификации, стиля и жанра. Печатается по изд.: Тредиаковский В. К. Соч.: В 3 т.- СПб., 1849. Т. 1. С. 121-178.

   В Барклаевой Аргениде, переведенной по нашему - речь идет о переведенном Тредиаковским с латинского языка романе Д. Барклая "Аргенида, повесть героическая" (Т. 1-2. СПб., 1751). Пентаметр сей размеряется Квинтилианом - в трактате Квинтилиана "Воспитание оратора" (ок. 94). У Ролленя в древней истории - в обширном труде Ш. Роллена, переведенном Тредиаковским ("Древняя история об египтянах, о карфагенянах, об ассириянах, о вавилонянах, о мидянах, персах, о македонянах и о греках" Т. 1-10. СПб., 1749-1762). У Дасиэра - у Андре Дасье. Сенека трагик в хоре Тиэста - в трагедии Сенеки "Фиест" (1 в.). В Предуведомлении на Барклаеву Аргениду - в "Предуведомлении от трудившегося в переводе" ("Аргенида". СПб., 1751. Ч. 1). О разных поэмах, стихами сочиняемых - здесь и далее словом "поэма" Тредиаковский передает латинское "carmin" (песня, ода). Буколическую поэзию Виргилий представил в Эклогах - "Буколики" (42-39 гг. до н. э.) Вергилия включают в себя 10 эклог. Эмпедокл описал Пифагорическую Физику - гекзаметрическая философская поэма Эмпедокла "О природе" (V в. До н. э.). Лукреций о естестве вещей по Эпикурову мнению - поэма Лукреция "О природе вещей" (1 в. до н. э.), в которой развиты основные положения учения Эпикура. У Стация Сильвы - сборник стихов Стация на случай "Сильвы" ("Леса", 90-96). У Клавдиана на Гонориев брак - эпиталамий Клавдиана "На бракосочетание Гонория и Марии". У Сарбиевия - у М. К. Сарбевского.

  

  

   Впервые - Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие. 1755. Июнь. С. 467 и сл. Статья является первым опытом исторического обозрения русской поэзии и служит продолжением статьи Тредиаковского "Мнение о начале поэзии и стихов вообще" (1752); Печатается по изд.: Тредиаковский В. К. Избр. произвед. М; Л., 1963. С. 425-450.

   Предложили мы уже наше мнение - в статье "Мнение о начале поэзии и стихов вообще" (1752). Сырная неделя - последняя седмица перед Великим постом (масленица). Суббота Ваий - канун праздника Входа Господня в Иерусалим (Вербного воскресеснья). С готических времен - со средневевковья. Медическия салернитанския школы - медицинского факультета Салернского университета. В бенедектинском чине - в бенедектинском монашеском ордене. По объявлению летописца Матвея Стриковского - в "Кронике польской, литовской, жмудской и др." (1580 г.) М. Стрыйковского. По-гетически и по-сарматски - геты и сарматы - персоязычные племена. Петр Могила <....> завел <> Академию в Киеве - в 1632 г. У Ролленя - в "Древней истории" Ш. Роллена, переведенной Тредиаковским (см. выше). Письменные только обносятся - распространяются в рукописях. Петр Буслаев <...> сочинил поэму на смерть <...> Строгановой - "Умозрительство душевное, описанное стихами, о преселении в вечную жизнь превосходительной баронессы Марии Яковлевны Строгановой." (1734). Иллирических народов - здесь: южных славян. Далматская книжка - драматическая поэма о блудном сыне хорватского поэта Ивана Гундулича (нач. XVIII в.). Катахрестически - здесь: неправильно (от греч. "катахрезис" - злоупотребление). Новейшия системы нашему стихосложению - речь идет о "Письме Харитона Микентина к приятелю о сложении стихов русских" А. Д. Кантемира (1744), предложившего компромисс между силлабической и тонической системами стихосложения. Чужестранным человеком - намек на молдавское происхождение Кантемира и его долгую жизнь за границей.

  

  

   Впервые - в качестве предисловия к изд.: Тредиаковский В. К. Тилемахида, или Странствования Тилемаха, сына Одиссеева: В 2 т. СПб., 1766. Т. 1. С. I-LXIV. В XX в. полностью не переиздавалось. Политический воспитательный роман Фенелона "Приключения Телемака" (1693-1694, изд. 1699) в XVIII в. прозою неоднократно переводился на русский язык (переводы А. Ф. Хрущова, 1724; И. С. Захарова, 1736; Ф. П. Лубяновского, 1797-1800). Тредиаковский же прозу Фенелона (явившуюся во Франции как практическое обоснование возможности эпического произведения на античный сюжет в прозе) передал стихами - дактило-хореями, мыслившимися ему аналогом греческого эпического стиха (гекзаметра). Возможность последнего в русском стихосложении Тредиаковский теоретически доказывает в "Предъизъяснении" и практически - в самом переводе, который должен был, по его мысли, восполнить отсутствие "правильной" эпической поэмы в отечественной словесности. Ряд общих положений в "Предъизъяснении" заимствован из статьи почитателя Фенелона Э. М. Рэмзи (Рамзея) "Рассуждение о эпическом стихотворении и о изяществе поэмы Телемаха", предпосланной в ряде изданий самому роману (см. в русском переводе И. С. Захарова "Странствования Телемака". Ч. 1-2. СПб., 1786). Доказывая, что "предмет" эпической поэмы следует брать лишь из классической мифологии, Тредиаковский подключается к известному спору "древних" и "новых" во Франции конца XVII - начала XVIII вв. (см. подборку текстов в кн.: Спор о древних и новых. М., 1985). Тредиаковский, как и Фенелон, подытоживший итоги спора в "Письме о занятиях Французской Академии" (1714), склоняется на сторону "древних", причем гораздо решительней. Печатается по изд.: Тредиаковский В. К. Соч.: В 3 т. СПб., 1849. Т. 2. Отд. 1.

   По счислению Уссериеву - по вычислениям Ж. Ашера (латинизированный вариант фамилии - Уссерий). Почесть Варниса... за превосшедшего праведную меру - насмешка над произвольными утверждениями Дж, Барниса. Дан в учителя... Дюку Бургонскому - назначенный в 1689 г. воспитателем внука Людовика XIV, Фенелон большую часть своих литературных трудов (в том числе "Приключения Телемака") посвятил воспитаннику. Первые самые издания... были разделены на десять книг - издатели романа Фенелона в начале XVIII в. произвольно делили его на 10 или 16 книг, в то время как по замыслу автора их должно, быть 18. Стихотворение о деяниях ироя Иулия - поэма Лукана "О гражданской войне" (или "Фарсалия") о войне Юлия Цезаря и Гнея Помпея в 49-47 гг. до н. а Об ирое Генрике - поэма Вольтера "Генриада" (1728). Об ирое Адаме - поэма Д. Мильтона "Потерянный рай" (1667). Возможно, впрочем, что Тредиаковский вспоминает поэу Ш. Перро "Адам, или Сотворение мира" (1690-е гг.). Пуническая война Силиева - поэма Силия Италика "Пуническая война" (1 в.). Избавленный Иерусалим Тассов - поэма Т. Тассо "Освобожденный Иерусалим" (1580). Лузиада Камоэнсова - поэма Л. Камоэнса "Лузиады" (1572). Ахиллеида Стациева - поэма Стация "Ахиллеиды" (1 в.). Ветическия - Беатийские. Об Естестве богов - трактат Цицерона "О природе богов". Махиавиль и Овиссий <...> полагают за правила державствования одну только хитрость, коварство, обман, тиранство, неправду и злочестие - речь идет о радикальных взглядах на государственное устройство, изложенных в трактатах Н. Макиавелли "Государь" (1513) и Т. Гоббса "Левиафан" (1651). Сифа, повесть Ироическую, коя уже переведена и на наш язык - роман Ж. Террасона, переведенный Д. И. Фонвизиным ("Геройская добродетель, или Жизнь Сифа, царя Египетского". Ч. 1-4. М., 1762-1768). Гонриада - поэма Вольтера "Генриада" (1728). Ирой Шилбранд, осмеянный от Боало-Депрео - герой одноименной поэмы Кареля де Сен-Гарда, высмеянный в 3-й песни "Поэтического искусства" Буало за "грубое"и "странное" звучание имени. Ср. чуть выше замечание Тредиаковского об имени Генрик (тоже германского происхождения), "поражающем" слух чем-то "готическим и неприятным". Именовал его всюду Валоа, когда еще слово было о Генрике III - Генрих IV, о котором повествует Вольтер в "Генриаде", приводился только дальним родственником Валуа (последним королем из этой династии был Генрих III) и стал основателем новой династии - Бурбонов. Генрик IV <...> был монарх в XVI веке один из самых славных <...> крайнее было б бесславие французскому народу и нестерпимая обида, когда б толикому Государю его быть некоторым родом Бовы Королевича в Эпической поэме - в нападках на "Генриаду", по предположению Г. А. Гуковского, содержится завуалированная критика незаконченной поэмы недавно умершего (и потому, видимо, не упомянутого) Ломоносова "Петр Великий" (первая и вторая песни поэмы вышли отдельными изданиями в 1760 и 1761 гг.). Бова Королевич - герой популярной в России XVIII-XIX вв. одноименной сказочной повести. Тилемах и на наш язык переведен - первый перевод. "Приключений Телемака" на русский язык был выполнен

   A. Ф. Хрущевым в 1724 г. для обучения царевича Петра Алексеевича (будущего Петра II), после чего распространялся в списках (об этом и идет речь ниже у Тредиаковского), а издан был только после смерти переводчика в 1747 г. (Ч. 1-2. СПб.). В рассуждении моем о древнем, среднем и новом стихотворении нашем - см. помещенную в нашем издании статью "О древнем, среднем и новом стихотворении российском". Боссюэт. Разглагольств<ование> о Всемирн<ой> истор<ии> - "Разговор о всемирной истории" Ж.-Б. Боссюэ. Ко времени написания статьи Тредиаковского уже существовал перевод этой книги на русский язык, выполненный B. Наумовым (Ч. 1-3. М., 1761-1762). "Арлекин Дикий" - комедия Л.-Ф. Делисля "Дикий арлекин" (1721), упомянутая Вольтером в предисловии "Альзире" (1736) как пример безвкусицы старого времени. "Тартюф" - комедия Ж.-Б. Мольера "Тартюф, или Обманщик" (1664). Псалтирь и моя ж Феоптия - полный стихотворный перевод Псалтири Тредиаковского (1754) и религиозная Дидактическая поэма "Феоптия" (1750-1754) при жизни Тредиаковского изданы не были. ("Феоптия" см.: Тредиаковский В. К. Избр. произвел. М.; Л., 1963. С. 196-322). Грыдорованный листок при разговоре моем об Орфографии - вкладыш в брошюре Тредиаковского "Разговор между чужестранным человеком и российским об орфографии старинной и новой и о всем, что принадлежит к сей материи" (СПб., 1748).