Венгеров Семен Афанасьевич - Вильям Шекспир

егда изъ первыхъ, a издатели собран³я его сочинен³й (1623) - Кондель и Юмингъ, товарищи его по сценѣ, говорятъ о немъ, какъ объ отличномъ актерѣ, принимавшемъ участ³е во всѣхъ написанныхъ имъ драмахъ. Как³я, однако, роли онъ исполнялъ - точныхъ указан³й нѣтъ. Но, видимо, велик³й драматургъ принадлежалъ, какъ исполнитель только къ числу театральныхъ "полезностей", такъ какъ въ сохранившихся предан³яхъ объ его актерской дѣятельности называются только роли второстепенныя - духа убитаго короля въ "Гамлетѣ", старика Адама въ "Какъ вамъ это нравится" и какой-то королевской роли, которую онъ игралъ въ присутств³и Елизаветы.

   Но Шекспиръ во всякомъ случаѣ очень близко принималъ къ сердцу актерск³е интересы не только потому, что самъ всю сознательную часть жизни провелъ въ театральной обстановкѣ, a и потому - что придавалъ театру весьма важное общественно-моральное значен³е. Если въ 111-мъ сонетѣ, онъ, намекая на свое актерское зван³е, говоритъ о немъ съ большою горечью, какъ о чемъ-то такомъ, что покрыло его имя позоромъ, то эта горечь, очевидно, есть выражен³е того негодован³я, съ которымъ Шекспиръ относился къ исчезавшему, но еще не исчезнувшему вполнѣ пренебрежен³ю высшихъ классовъ къ сценическимъ дѣятелямъ. Въ самомъ центральномъ изъ великихъ его произведен³й - "Гамлетѣ" - любимѣйш³й его герой - самъ Гамлетъ съ такимъ энтуз³азмомъ говоритъ о театрѣ, какъ объ учрежден³и, въ которомъ "отражается вся природа" и въ которомъ "добро, зло, время и люди должны видѣть себя, какъ въ зеркалѣ", что несомнѣнно устами Гамлета авторъ здѣсь высказалъ самыя завѣтныя собственныя свои мысли.

   Рѣчь Гамлета къ актерамъ является также первостепеннымъ источникомъ для характеристики взглядовъ Шекспира на сценическое искусство. Поразительно здѣсь, что въ вѣкъ изощреннѣйшей изысканности онъ настойчиво предостерегаетъ актера отъ того, "чтобы не переступать за границу естественнаго", потому что "все, что изысканно, противорѣчитъ намѣрен³ю театра, цѣль котораго была, есть и будетъ - отражать въ себѣ природу". Велик³й реалистъ гнѣвно ополчается на актеровъ, которые "разрываютъ страсть въ клочки, чтобы гремѣть въ ушахъ райка, который не смыслитъ ничего, кромѣ неизъяснимой нѣмой пантомимы и крика. Такого актера я въ состоян³и бы высѣчь за его крикъ и натяжку".

  

   Къ 1592 году относится одинъ весьма любопытный и важный эпизодъ литературной б³ограф³и Шекспира, важный тѣмъ, что здѣсь мы изъ устъ врага узнаемъ о томъ крупномъ успѣхѣ, который весьма скоро выпалъ на долю молодого провинц³ала, поѣхавшаго искать счастья въ столицѣ. Этимъ врагомъ и задыхающимся отъ ярости ненавистникомъ является умирающ³й даровитый Гринъ, одинъ изъ самыхъ крупныхъ предшественниковъ Шекспира на пути расцвѣта англ³йской драмы. Человѣкъ безпутнѣйшаго, какъ и большинство тогдашнихъ писателей, образа жизни, доведш³й себя до того, что онъ умиралъ въ полнѣйшей нищетѣ, Гринъ почувствовалъ передъ смертью потребность публично покаяться и издалъ въ 1592 г. брошюру, "На грошъ мудрости, пр³обрѣтенной милл³ономъ раскаян³я" (А Croatsworth of Wit bought with a Millon of Repentance). И вотъ тутъ онъ, мимоходомъ, дѣлаетъ бѣшеный наскокъ на Шекспира. Обращаясь къ 3 друзьямъ-драматургамъ, изъ которыхъ двое знаменитые Марло и Нэшъ, a трет³й - либо Пиль, либо Лоджъ, онъ предостерегаетъ ихъ противъ тѣхъ, "которые берутъ наши слова себѣ въ ротъ", противъ "шутовъ, носящихъ наши цвѣта".

   "Не вѣсть откуда выскочившая ворона важно щеголяетъ въ нашихъ перьяхъ. Сердце тигра въ оболочкѣ актера (Tygers heart wrapt in a players hide), она воображаетъ, что можетъ вымотать изъ себя бѣлый стихъ не хуже вашего, a будучи всего только Иваномъ на всѣ руки (Johannes fac totum) воображаетъ себя единственнымъ потрясателемъ сцены (Shakescene) всей страны"...

   Не можетъ быть никакихъ сомнѣн³й относительно того, о какой "воронѣ" въ чужихъ перьяхъ тутъ идетъ рѣчь.

   "Сердце тигра въ оболочкѣ актера" - есть прямая парод³я стиха изъ только что поставленной тогда Шекспиромъ съ огромнѣйшимъ успѣхомъ третьей части "Генриха VI", гдѣ королева Маргарита характеризуется какъ сердце тигра въ оболочкѣ женщимн (Tygers heart wrapt in a woman's hide).

   Иванъ на всѣ руки - намекъ на разнообразную дѣятельность Шекспира въ качествѣ автора, актера и отчасти директора театра. A въ каламбурѣ съ "потрясателемъ сцены" - "потрясатель копья" (Shakespeare) почти названъ по имени.

   Называя Шекспира вороной въ чужихъ перьяхъ, Гринъ до извѣстной степени былъ правъ - "Генрихъ VI", какъ и всѣ вообще драмы Шекспира, несомнѣнно заимствованъ и по сюжету, и по отдѣльнымъ деталямъ. A то, что Шекспиръ отъ себя внесъ въ эту слабую первую драматическую попытку свою, было слишкомъ незначительно, чтобы заставить забыть фактъ заимствован³я, которое мы такъ охотно прощаемъ Шекспиру въ другихъ пьесахъ его, гдѣ ген³й его изъ грубаго камня "заимствованнаго" сюжета создаетъ безсмертные образцы художественнаго ваян³я.

   Но общ³й грубый тонъ выходки Грина былъ совершенно незаслуженъ, и Шекспиръ очень скоро получилъ блестящее удовлетворен³е. Тотъ же самый писатель и издатель Четль, который издалъ брошюру Грина, еще въ томъ-же 1592 г. напечаталъ свою книгу "Kind Hart's Dreame" и въ предислов³и публично каялся въ томъ, что содѣйствовалъ появлен³ю въ свѣтъ озлобленной выходки только что скончавшагося Грина. Не называя Шекспира по имени, но имѣя въ виду нападен³е Грина, Четль выражаетъ крайнее сожалѣн³е, что содѣйствовалъ его обнародован³ю:

   "Ибо я получилъ возиожность убѣдиться, что онъ (Шекспиръ) въ одинаковой степени выдается и своею скромностью, и своимъ искусствомъ въ професс³и актера. Кромѣ того, мног³е почтенные люди съ похвалою отзываются о честности его характера, такъ же, какъ объ изящной грац³и его писан³я".

   Нѣтъ основан³я сомнѣваться въ искренности Четля, но если даже допустить, что оно почему либо только вынужденное, то и тогда мы имѣемъ тутъ яркое свидѣтельство, что уже на первыхъ порахъ Шекспиръ занялъ очень видное и почетное положен³е въ литературно-театральномъ м³рѣ Лондона.

  

  

   Если инцидентъ съ Гриномъ является драгоцѣннѣйшимъ б³ографическимъ матер³аломъ для начала литературной карьеры Шекспира, то вторымъ яркимъ этапныиъ пунктомъ его б³ограф³и долженъ считаться отзывъ о Шекспирѣ, принадлежащ³й очень извѣстному въ свое время ученому магистру кембриджскаго унив. Фрэнсису Миресу (Meres). Отзывъ этотъ представляетъ собою также чрезвычайно важный источникъ для установлен³я хронолог³и шекспировскихъ пьесъ.

   Миресъ издалъ въ 1598 г. книжку-афоризмовъ о морали, религ³и, литературѣ подъ заглав³емъ "Palladis Tamia" ("Сокровищница мудрости"), гдѣ, между прочимъ, трактуетъ о современныхъ англ³йскихъ писателяхъ и въ томъ числѣ о Шекспирѣ. Всего 6 лѣтъ отдѣляетъ книгу Миреса отъ памфлета Грина, но какой огромный шагъ по пути къ безсмерт³ю сдѣлала за этотъ коротк³й пер³одъ "ворона въ чужихъ перьяхъ".

   Уже не самъ Шекспиръ "воображаетъ" себя "потрясателемъ" англ³йской сцены, a друг³е прямо провозглашаютъ его первымъ изъ англ³йскихъ драматурговъ.

   "Точно также, какъ душа Евфорба", говоритъ Миресъ, "продолжала жить, по мнѣн³ю древнихъ, въ Пиѳагорѣ, сладкая, остроумная душа Овид³я живетъ въ сладостномъ какъ медъ Шекспирѣ. Доказательствомъ могутъ служить его "Венера и Адонисъ", его "Лукрец³я", его сладк³е какъ сахаръ сонеты (неизданные, но извѣстные его друзьямъ). Какъ Плавтъ и Сенека считаются лучшими представителями комед³и и трагед³и въ латинской литературѣ, такъ Шекспиръ лучш³й изъ англ³йскихъ писателей въ этихъ обоихъ родахъ сценическихъ произведен³й. Въ области комед³и доказательствомъ тому служатъ его "Два веронца", "Комед³я ошибокъ", "Безплодныя усил³я любви", "Вознагражденныя усил³я любви", "Сонъ въ Иванову ночь" и "Венец³анск³й купецъ"; въ области трагед³и - "Ричардъ II", "Ричардъ III", "Генрихъ IV", "Король Джонъ", "Титъ Андроникъ" и "Ромео и Джульетта". Какъ Эп³й Столъ сказалъ, что музы говорили бы языкомъ Плавта, если бы захотѣли говорить по-латыни, такъ я скажу, что захоти музы говорить по-англ³йски, онѣ бы усвоили себѣ тонко-отточенную рѣчь Шекспира".

   Параллельно огромному литературному успѣху Шекспира, росло и его матер³альное благосостоян³е. О нуждѣ уже нѣтъ и рѣчи. Онъ и самъ богатѣетъ и помогаетъ отцу выпутаться. Источникомъ этого богатства всего менѣе послужилъ литературный гонораръ, въ то время совершенно ничтожный.

   По сообщен³ю Роу, начало благосостоян³ю Шекспира положилъ знатный вельможа Елизаветинскаго двора лордъ Соутгэмптонъ (Southampton), которому Шекспиръ въ 1593 г. посвятилъ первенцовъ своей музы - "Венеру и Адониса" (1593) и "Лукрец³ю" (1594). Польщенный графъ будто бы отблагодарилъ поэта 1000 фн. Это сообщен³е явно недостовѣрно. Что Соутгэмптонъ чѣмъ-нибудь вещественнымъ выказалъ свое удовольств³е - не можетъ быть сомнѣн³я: это было вполнѣ въ нравахъ того времени, но колоссальная сумма, сообщенная Роу, конечно, страшно преувеличена.

   Вполнѣ достовѣрными источниками обогащен³я Шекспира могутъ считаться его несомнѣнная дѣловитость и крупные заработки въ качествѣ актера и отчасти антрепренера. Недавн³й легкомысленный и страстный юноша быстро превратился въ настоящаго дѣльца. Въ извѣстномъ намъ памфлетѣ Грина есть такая загадочная фраза. Противопоставляя "воронѣ" въ чужихъ перьяхъ Марло, Нэша и Лоджа или Пиля, Гринъ говоритъ имъ: "никто изъ васъ не станетъ ростовщикомъ" (usurer). Не слѣдуетъ придавать чрезмѣрнаго значен³я этой полемической выходкѣ и понимать ее буквально. Но, конечно, она указываетъ на то, что уже очень рано въ Шекспирѣ ясно опредѣлилась практическая жилка.

   Цѣлый рядъ другихъ документальныхъ доказательствъ свидѣтельствуетъ о томъ, что Шекспиръ умѣлъ хорошо помѣщать нажитыя деньги. До послѣдней степени поражаетъ всякаго, кто цѣнитъ въ Шекспирѣ то, что онъ ярче кого бы то ни было во всем³рной литературѣ воспроизвелъ душевную жизнь избранныхъ натуръ, когда узнаешь объ его операц³яхъ не только по покупкѣ и пр³обрѣтен³ю лично для себя домовъ и земли, но и по пр³ему въ залогъ чужихъ владѣн³й и вообще по займамъ. Въ 1605 г., уже будучи, значитъ, творцомъ "Гамлета" и "Юл³я Цезаря", Шекспиръ становится откупщикомъ городскихъ доходовъ родного Стратфорда! Это было очень прибыльное дѣло, но, какъ всяк³й откупъ, было связано со всякаго рода судебными воздѣйств³ями на неисправныхъ плательщиковъ, съ принудительными взыскан³ями съ людей несостоятельныхъ и т. д.

   Главный источникъ благосостоян³я Шекспира - доходы его, какъ актера, были очень значительны. Къ тому времени недавно стоявш³е на одномъ уровнѣ съ нищими и бродягами, актеры зарабатывали огромныя суммы. Ежегодный доходъ знаменитаго Бэрбеджа доходилъ до 300 фн., на нынѣшн³я деньги не менѣе 25000-30000 руб. Шекспиръ зарабатывалъ меньше, но все-таки уже въ концѣ 1590-хъ гг., онъ имѣлъ около 130 фн., т.е., примѣняясь къ тогдашнимъ экономическимъ услов³яиъ, около 8000-9000 руб. A въ началѣ 1600-хъ гг. доходы его еще значительно увеличиваются, потому что онъ становится пайщикомъ театра "Глобусъ".

   Шекспиръ почти всю свою жизнь принадлежалъ къ труппѣ, носившей имя "слугъ" лорда камергера. Въ то время актеры, становясь, по требован³ю закона, подъ патронатъ какого-нибудь знатнаго покровителя, всегда составляли тѣсно сплоченныя многочисленныя труппы. Главныхъ труппъ было пять. Документально можно прослѣдить, что Шекспиръ уже съ 1594 г. примыкалъ къ той, которая первоначально была извѣстна въ качествѣ "слугъ" графа Лейстера, затѣмъ со смертью послѣдняго, въ 1588 г., носила послѣдовательно на своихъ плащахъ гербы лорда Стрэнджа, графа Дэрби и, наконецъ, лорда-камергера (Lord Chamberlain) Гэнсдона (Hunsdon). Съ вступлен³емъ на престолъ въ 1603 г. ²акова I, труппа, и безъ того первенствовавшая между всѣми остальными, освобождается отъ патронатства частныхъ лицъ и получаетъ назван³е королевской. Шекспиръ до самой смерти находился въ самыхъ тѣсныхъ дружескихъ отношен³яхъ съ главарями труппы - первымъ трагикомъ своего времени Ричардомъ Бэрбеджемъ, Филиппсомъ и будущими издателями перваго собран³я его сочинен³й - знаменитаго in folio 1623 г. - Юмингомъ (Heming) и Конделемъ. Труппа большею частью играла въ такъ называемомъ "Театрѣ", построенномъ отцомъ Бэрбеджа на берегу Темзы, за городской чертой - лондонск³й муниципалитетъ продолжалъ пренебрежительно относиться къ актерамъ, не пускалъ ихъ въ городъ, и они должны были ютиться въ трущобномъ мѣстѣ, рядомъ съ забавами для самой низкой черни и публичными домами. Играла также труппа Шекспира и Бэрбеджа въ театрѣ "Розы" и "Театрѣ Занавѣса" (Curtain Theatre), a въ 1599 г. "Театръ былъ снесенъ и на его мѣстѣ и частью изъ того же матер³ала былъ построенъ знаменитый "Глобусъ", просуществовавш³й до 1613 г., когда онъ сгорѣлъ во время представлен³я "Генриха VIII". "Глобусъ" былъ построенъ въ формѣ восьмиугольника и самъ Шекспиръ называетъ его въ прологѣ къ "Генриху V" - "деревяннымъ О". Онъ былъ очень вмѣстителенъ - при полномъ сборѣ число зрителей доходило до 2000 человѣкъ - и доходы распредѣлялись на компанейскихъ началахъ между главными членами труппы, За 10 лѣтъ участ³я Шекспиръ получилъ съ "Глобуса" не менѣе 600 фн., т. е. по нынѣшнему отъ 40-50000 р.

  

   Несомнѣнно привязанный къ родинѣ, Шекспиръ уже первые свои заработки употреблялъ на то, чтобы обзавестись въ Стратфордѣ недвижимостью. Такъ въ 1597 г. онъ покупаетъ самый большой домъ въ Стратфордѣ, носивш³й назван³е .Новаго мѣста" ("New Place"). Въ этомъ домѣ поселяется его семья, здѣсь онъ самъ живетъ во время все учащающихся съ первыхъ лѣтъ новаго столѣт³я побывокъ, здѣсь проводитъ остатокъ жизни и здѣсь же умираетъ. Недвижимая собственность его далеко не ограничивается Нью Плэсомъ. За него онъ заплатилъ сравнительно еще немного - 60 фн. A въ 1602 году все растущее благосостоян³е даетъ ему возможность купить земли подъ Стратфордомъ за 220 фн. (по нынѣшнему около 20000 p.). Конечно, онъ становится первымъ лицомъ въ городѣ и по желан³ю наиболѣе вл³ятельныхъ горожанъ беретъ въ 1605 г. въ аренду городск³е доходы (десятину) за огромную сумму 440 фн. (по нынѣшней 40-45000 p.). Земельная собственность уже по самому существу своему присоединяла ³омена Шекспира къ джентри, т. е. среднему дворянству. Но онъ захотѣлъ и легализировать свое положен³е и въ 1597 г. начинаются хлопоты о гербѣ. Хлопоталъ, какъ это было принято тогда, отецъ, но старался, конечно, Джонъ Шекспиръ не о себѣ, a о славномъ сынѣ своемъ, который не забывалъ стараго отца и съ лихвою вернулъ ему утраченные достатки. Хлопоты тянулись нѣсколько лѣтъ, но благодаря связямъ Шекспира съ самыми вл³ятельными вельможами увѣнчались успѣхомъ и въ 1599 г. Шекспиръ получилъ гербъ - щитъ, съ копьемъ въ д³агонали, и надъ щитомъ соколъ, опять съ копьемъ въ лапѣ: стиль "потрясателя копья", такимъ образомъ, строго выдержанъ.

   Не однѣ удачи, конечно, сопровождали жизненный путь великаго писателя. Въ 1596 г. его потрясла смерть единственнаго сына Гамнета (Гамлета). Литературное выражен³е печали объ этой утратѣ нѣкоторые изслѣдователи пробовали находить въ "Королѣ Джонѣ", въ полномъ глубочайшей скорби рыдан³и королевы Констанц³и надъ трупомъ принца Артура. Но это едва-ли вѣрно, потому что, повидимому, "Король Джонъ" написанъ раньше - около 1594 г. Въ 1601 г. умеръ отецъ Шекспира и опять, какъ нѣкоторые изслѣдователи хотятъ тутъ установить связь съ глубочайшею скорб³ю по отцѣ, которая составляетъ узелъ трагическаго положен³я Гамлета. Однако, и это сопоставлен³е можетъ разбиться объ то, что сюжетъ "Гамлета" (1602) заимствованъ изъ старой пьесы (1589) Кида. Въ 1607 г. умеръ въ Лондонѣ младш³й братъ Шекспира Эдмундъ, тоже актеръ. Добрыя братск³я чувства сказались въ томъ, что въ память усопшаго звонилъ большой колоколъ ближайшей къ "Глобусу" церкви Спасителя въ Соутворкѣ, что стоило Шекспиру не мало - 1 фунтъ, т. е. по нынѣшнему рублей 80. Въ 1608 г. умерла мать Шекспира.

   Нѣкоторые изслѣдователя Шекспира, придающ³е чрезмѣрное значен³е роли личныхъ переживан³й Шекспира въ истор³и его творчества, считали себя вправѣ предположить как³я то очень мрачныя событ³я въ жизни великаго писателя, относящ³яся къ самымъ послѣднимъ годамъ XVI столѣт³я и къ первымъ годамъ ХV²² столѣт³я. Этимъ они хотятъ объяснить мрачную и мизантропическую окраску пьесъ, написанныхъ между 1599-1609 гг.: "Какъ вамъ это понравится" (As you like it), "Юл³я Цезаря", "Гамлета", "Троила и Крессиды", "Отелло, "Мѣра за мѣру", "Макбета", "Лира", "Тимона Аѳинскаго". Едва ли, однако, есть возможность поддерживать эту точку зрѣн³я въ настоящее время, когда новѣйшая шекспиролог³я собрала такъ много, хотя и очень мелкихъ фактовъ, но въ общемъ вполнѣ обрисовывающихъ намъ великаго писателя со стороны его очень великой практичности. Как³я это, спрашивается, особенныя несчаст³я могли такъ мрачно настроить Шекспира? Смерть отца въ 1601 г.? Но вѣдь смерть единственнаго сына не помѣшала ему создать черезъ годъ самое жизнерадостное изъ своихъ произведен³й - эпопею Фальстафа. Могли, конечно, имѣть мѣсто как³я нибудь так³я интимныя событ³я душевной жизни Шекспира, которыя не оставили никакого слѣда въ б³ографическихъ извѣст³яхъ о немъ, вродѣ, напримѣръ, таинственной "Черной дамы" сонетовъ (см. дальше). Но какъ же, однако, сочетать въ одно представлен³е м³ровую скорбь и разбитыя иллюз³и съ тѣмъ, что одновременно съ "Гамлетомъ" Шекспиръ съ присущею ему осмотрительностью и тщательностью былъ занятъ пр³обрѣтен³емъ новой земельной собственности? Какъ, наконецъ, соединить въ одно личное представлен³е величественную безнадежность "Отелло", "Мѣры за мѣру", "Макбета", "Лира" съ такимъ мелкосуетливымъ и не совсѣмъ чистоплотнымъ занят³емъ, какъ относящ³йся какъ разъ къ тѣмъ-же годамъ откупъ городскихъ поборовъ (церковной десятины)? Очевидно, ни въ какомъ случаѣ не слѣдуетъ смѣшивать въ одно представлен³е Шекспира-человѣка, Шекспира-дѣльца съ Шекспиромъ-художникомъ. Очевидно, что Шекспиръ-художникъ жилъ въ своемъ особомъ волшебномъ м³рѣ, гдѣ-то на недосягаемой высотѣ, куда голоса земли не доходятъ, гдѣ художественное прозрѣн³е его освобождается отъ услов³й времени и пространства.

   Но если, повидимому слѣдуетъ совершенно отвергнуть гипотезу мрачныхъ событ³й въ личной жизни Шекспира, какъ источникъ мрачнаго пер³ода его творчества, то, становясь на точку зрѣн³я психологическаго воздѣйств³я общественныхъ событ³й на всякаго впечатлительнаго человѣка, нельзя не усмотрѣть нѣкоторой связи этого пер³ода съ потрясающими событ³ями мрачнаго конца царствован³я Елизаветы (ум. 1603). При дворѣ устарѣвшей, но все еще крайне тщеславной, какъ женщина, и неустававшей думать о любовныхъ успѣхахъ 70-лѣтней "дѣвственницы" разыгралась теперь страшная трагед³я гибели графа Эссекса. Недавн³й всесильный фаворитъ, потерявъ милость своей покровительницы, задуманъ совершенно безумное возстан³е, которое кончилось полнѣйшею неудачею. Эссексъ поплатился головою (1601), но не легко досталось Елизаветѣ подписан³е смертнаго приговора. Замерла теперь совершенно недавняя веселая придворная жизнь. И Шекспиръ такъ тѣсно соприкасался съ этой жизнью, что охватившая придворныя сферы тоска до извѣстной степени является даже событ³емъ личной его жизни. Но больше всего должно было произвести тягостное впечатлѣн³е на Шекспира то, что Эссексъ вовлекъ въ свое безумное предпр³ят³е человѣка, которому Шекспиръ былъ чрезвычайно обязанъ - графа Соутгэмптона. Онъ, несомнѣнно, былъ ревностнымъ покровителемъ Шекспира, онъ ввелъ его въ высш³я сферы общества, съ общен³и съ которыми - тогдашняя аристократ³я была также аристократ³ей ума и высшей образованности - писатель-самоучка пополнялъ недостатки своего школьнаго образован³я. И вотъ страшное зрѣлище мимолетности скоропреходящаго земного велич³я, неблагодарности, всегда особенно ярко дающей себя знать, когда кто нибудь сваливается съ большой высоты, разрушен³е самыхъ, повидимому, крѣпкихъ узъ, смрадъ придворнаго предательства и интригъ - все это не могло пройти безслѣдно для необыкновенно-впечатлительнаго и воспр³имчиваго писателя. Къ тому же онъ вообще находился теперь въ томъ критическомъ возрастѣ, когда молодость отцвѣла, вкусъ къ радостямъ жизни притупился, a примиренность и уравновѣшенность старости еще не пр³обрѣтена.

  

   Скоро, впрочемъ, Шекспиръ пр³обрѣтетъ эту уравновѣшенность, и она отразится на трехъ послѣднихъ произведен³яхъ - такъ называемыхъ "романтическихъ" пьесахъ его - "Цимбелинѣ", "Зимней сказкѣ" и "Бурѣ", написанныхъ между 1609-12 гг. Шекспиръ оставляетъ теперь театръ и окончательно поселяется въ кругу семьи въ Стратфордѣ.

   Безоблаченъ былъ закатъ его жизни. Въ 1607 г. онъ удачно выдалъ замужъ старшую дочь Сузанну за доктора Голя и скоро сталъ дѣдушкой. Состоян³е было округлено; поэтъ мирно доживалъ свой вѣкъ, окруженный славой, семейными радостями и всѣми удобствами жизни.

   Сношен³й съ Лондономъ Шекспиръ окончательно не порывалъ. Дѣлецкая жилка была такъ сильна, что онъ не устоялъ противъ того, чтобы въ это время выгодно купить домъ въ Лондонѣ. Не забывали его и лондонск³е пр³ятели - актеры и писатели и не разъ посѣщали удалившагося на покой товарища. По мѣстному предан³ю, смерть Шекспира была результатомъ горячки, схваченной на пирушкѣ, которую онъ устроилъ въ честь пр³ѣхавшихъ къ нему изъ Лондона друзей, поэтовъ Бенъ Джонсона и Драйтона. Трудно, конечно, сказать, сколько въ этомъ предан³и правды, но самое возникновен³е такого предан³я не лишено нѣкотораго значен³я и даетъ извѣстное основан³е заключить, что, удалившись въ Стратфордъ, творецъ Фальстафа велъ жизнь не аскетическую.

   Шекспиръ умеръ 23 апрѣля 1616 г. Незадолго до смерти онъ въ два пр³ема составилъ обстоятельное завѣщан³е, рисующее его съ самой симпатичной стороны. Никто изъ сколько-нибудь близкихъ людей не былъ забытъ и даже бѣднымъ города Стратфорда было оставлено 10 фунтовъ, т. е. рублей 800-1000. Изъ друзей кому оставлено на память золотое кольцо, кому серебряная чаша и т. д. Вся же родня получила богатое наслѣдство, сестра, напримѣръ, кромѣ вещей и дома, 22 фунта. Младшей дочери Юдиѳи оставлялось въ приданое цѣлыхъ 150 фунтовъ (12-15 тыс. руб.), а главными наслѣдниками были назначены зять д-ръ Голь и его жена Сузанна. Одно только лицо на первый взглядъ не только обойдено, но даже прямо оскорблено - собственная жена завѣщателя. Ей оставлялась всего лишь "вторая по добротѣ кровать". Этотъ странный пунктъ завѣщан³я цѣлыя столѣт³я подавалъ поводъ къ самому превратному толкован³ю: въ немъ усматривали недопускающее сомнѣн³й доказательство дурной супружеской жизни. Но теперь все это представляется въ совершенно иномъ освѣщен³и. Дѣло въ томъ, что о женѣ не было никакой надобности дѣлать спец³альныхъ распоряжен³й, такъ какъ ей по закону причиталась 1/3 часть всего имущества. A "вторая по добротѣ кровать", повидимому, есть проявлен³е теплаго чувства: первая, лучшая кровать въ домѣ тогда назначалась для гостей, вторая же - это супружеское ложе. Лучшимъ доказательствомъ того, что ни о какой обидѣ тутъ не можетъ быть и рѣчи, служитъ послѣдняя воля пережившей Шекспира семью годами (ум. 1623) вдовы его: она просила похоронить себя рядомъ съ мужемъ.

  

   Шекспиръ оставилъ своимъ наслѣдникамъ достаточно крупное наслѣдство, чтобы быть похороненнымъ съ великою честью; могила его y самаго алтаря внутри той-же самой главной стратфордской церкви во имя св. Троицы (Holy Trinity), гдѣ его 52 года до кончины крестили.

   Чрезъ нѣсколько лѣтъ y ближайшей къ могилѣ стѣны стратфордской церкви былъ поставленъ бюстъ Шекспира. Работы не особенно искуснаго скульптора монументщика, голландца Джонсона или Янсена, стратфордск³й бюстъ имѣетъ, однако, интересъ достовѣрности, и повидимому, сдѣланъ даже по маскѣ, снятой съ мертваго Шекспира. Бюстъ былъ раскрашенъ, что оскорбляло эстетическое чувство знаменитаго комментатора Шекспира Мэлона (Malone) и онъ устроилъ такъ, что въ 1793 г. бюстъ былъ весь выкрашенъ въ бѣлую краску. Но въ 1863 г. удалось возстановить первоначальную окраску, и посѣтитель стратфордской церкви можетъ въ настоящее время видѣть, что y Шекспира были свѣтлокар³е глаза и каштановаго цвѣта волосы и бородка или вѣрнѣе клочекъ волосъ на подбородкѣ.

   Другое, имѣющее право считаться достовѣрнымъ изображен³е Шекспира - это гравюра Дройшюта (Droishout), приложенная къ первому издан³ю соч. 1623 г. Съ художественной точки зрѣн³я гравюра тоже невысокаго достоинства, но въ обращен³и къ читателю Бенъ-Джонсонъ удостовѣряетъ, что черты покойнаго переданы вѣрно. Однако, сходство между Стратфордскимъ бюстомъ и гравюрой Дройшюта не велико, если не считать лысины во весь черепъ, жидкихъ усовъ и небольшого клочка волосъ на подбородкѣ, который въ Елизаветинск³я времена носили вмѣсто бороды. Стратфордск³й бюстъ представляетъ собою голову очень плотнаго человѣка съ туповатымъ обрюзгшимъ выражен³емъ лица и очень подходила бы для статуи Фальстафа. Гравюра Дройшюта, напротивъ того, даетъ черты очень тонк³я. 22-лѣтнему Дройшюту было 15 лѣтъ, когда умеръ Шекспиръ, и онъ, конечно, не съ натуры работалъ. Въ 1892 г. Эдуарду Флоуеру удалось открыть въ Стратфордѣ старинный портретъ, съ обозначен³емъ "Willam Shakespeare 1609", до такой степени похож³й на гравюру Дройшюта, что всѣми компетентными людьми теперь принято, что именно съ этого портрета молодой и еще неопытный художникъ и дѣлалъ свое воспроизведен³е.

   Нѣкоторыя, весьма впрочемъ слабыя, основан³я считаться изображен³емъ Шекспира имѣетъ портретъ, принадлежавш³й епископу Эл³йскому (такъ наз. "Ely-Palace-portrait") и видимо писанный въ началѣ XVII вѣка.

   Несравненно большею извѣстностью, чѣмъ выше названные, пользуется такъ называемый "Чандосск³й" портретъ (Chandos Portrait). Его приписывали кисти друга Шекспира - знаменитаго трагика Ричарда Бэрбеджа, который, дѣйствительно, былъ талантливымъ портретистомъ. Но это едва ли имѣетъ какое-нибудь основан³е, потому что портретъ находится въ рѣшительномъ противорѣч³и съ стратфордскимъ бюстомъ и гравюрою Дройшюта, которые - правда, при маломъ искусствѣ, во всякомъ случаѣ искренно стремились къ точности изображен³я. Чандосск³й портретъ придалъ Шекспиру бороду, вдѣлъ больш³я серьги въ уши, значительно облагородилъ лысину. Въ общемъ онъ чрезвычайно эффектенъ, чѣмъ объясняется какъ его популярность въ публикѣ, такъ и то, что всѣ позднѣйш³е портреты XVIII и XIX столѣт³й взяли себѣ въ образецъ именно этотъ недостовѣрный оригиналъ. Идеально-красивый Шекспиръ большинства гравюръ, обращающихся въ публикѣ, своимъ чуднымъ, вдохновеннымъ видомъ гораздо больше соотвѣтствуетъ идеальному понят³ю о ген³ѣ, чѣмъ о реальномъ Шекспирѣ.

   Еще меньше, чѣмъ Чандосск³й портретъ, имѣетъ какое-либо значен³е рядъ другихъ старыхъ портретовъ Шекспира - такъ назыв. "Фельтоновск³й",тоже якобы кисти Бэрбеджа, "Янсеновск³й", "Стратфордск³й", "Сюстовск³й" ("Soest" или "Zoust-Portrait") и др., о которыхъ будетъ сказано дальше въ особой замѣткѣ.

   Наконецъ, безчисленны попытки навязать общественнымъ учрежден³ямъ и коллекц³онерамъ разнаго рода "подлинные" Шекспировск³е портреты. Одна только основанная въ 1856 г. нац³ональная портретная галлерея въ Лондонѣ отвергла болѣе 60 предложен³й. Въ 1849 г. докторъ Людвигъ Бекеръ купилъ въ Майнцѣ y старьевщика маску (находится теперь въ Дармштадтѣ и извѣстна также подъ именемъ "Кессельштадтской"), относительно которой не исключена возможность, что она снята съ мертваго Шекспира и что по ней сдѣланъ стратфордск³й бюстъ.

  

  

   Литературное наслѣд³е Шекспира распадается на двѣ части далеко неравнаго достоинства: стихотворную (поэмы "Венера и Адонисъ", "Лукрец³я", сонеты) и драматическую.

   Въ общемъ, стихотворен³я Шекспира, конечно, не могутъ идти ни въ какое сравнен³е съ его ген³альными драмами. Но сами по себѣ взятыя, они носятъ отпечатокъ незауряднаго таланта и если бы не тонули въ славѣ Шекспира-драматурга, одни вполнѣ могли бы доставить и дѣйствительно доставили автору большую извѣстность: мы знаемъ, что ученый Миресъ видѣлъ въ Шекспирѣ-стихотворцѣ второго Овид³я. Кромѣ отзыва Миреса, есть цѣлый рядъ отзывовъ другихъ современниковъ, говорящихъ о "новомъ Катуллѣ" съ величайшимъ восторгомъ.

   Поэма "Венера и Адонисъ" напечатана въ 1593 г., когда уже Шекспиръ былъ извѣстенъ какъ драматургъ, но самъ авторъ называетъ ее своимъ литературнымъ первенцемъ и потому весьма возможно, что она или задумана или частью даже написана еще въ Стратфордѣ. Въ всякомъ случаѣ, отзвуки родины явственно даютъ себя знать. Въ ландшафтѣ живо чувствуется мѣстный среднеангл³йск³й колоритъ; въ немъ нѣтъ ничего южнаго, какъ требуется по сюжету; предъ духовнымъ взоромъ поэта несомнѣнно были родныя картины мирныхъ полей Варвикшайра, съ ихъ мягкими тонами и спокойной красотою. Чувствуется также въ поэмѣ превосходный знатокъ лошадей и отличный охотникъ. Сюжетъ въ значительной степени взятъ изъ "Метаморфозъ" Овид³я, a кромѣ того, очень много заимствовано и изъ соч. "Scillaes Metemorphosis" современнаго писателя Лоджа, незадолго до того (1589) появившагося.

   Разработана поэма со всею безцеремонностью Ренесанса, но, въ сущности, и безъ фривольности. И въ этомъ то и сказался, главнымъ образомъ, талантъ молодого автора, помимо того, что поэма написана звучными и живописными стихами. Если старан³я Венеры разжечь желан³я въ Адонисѣ поражаютъ позднѣйшаго читателя своею откровенностью, то вмѣстѣ съ тѣмъ они не производятъ впечатлѣн³я чего-нибудь циничнаго и не подлежащаго художественному воспроизведен³ю. Передъ нами страсть, настоящая, бѣшенная, помрачающая разсудокъ и потому поэтически-законная, какъ все, что ярко и сильно.

   Гораздо манернѣе, хотя и стройнѣе, вторая поэма - "Лукрец³я", напечатанная въ слѣдующемъ (1594) году и посвященная тому-же графу Соутгэмптону. Сюжетъ въ деталяхъ своихъ частью взятъ изъ "Fastes" Овид³я, частью изъ обработки античной легенды y Чосера и частью изъ "Compleint of Rosamond" современнаго поэта Дан³эля. Въ новой поэмѣ уже не только нѣтъ ничего разнузданнаго, a напротивъ, все, какъ и въ античной легендѣ, вертится на самомъ изысканномъ пониман³и вполнѣ условнаго представлен³я о женской чести. Оскорбленная (Секстомъ) Тарквин³емъ Лукрец³я не считаетъ возможнымъ жить послѣ похищен³я ея супружеской чести, и въ длиннѣйшихъ монологахъ излагаетъ свои чувства. Блестящ³я, но и въ достаточной степени натянутыя метафоры, аллегор³и и антитезы лишаютъ эти монологи дѣйствительной прочувствованности и придаютъ всей поэмѣ риторичность.

   Однако, всякая изысканность тогда очень нравилась, и "Лукрец³я" имѣла потомъ такой же успѣхъ, какъ "Венера и Адонисъ". Спросъ на обѣ поэмы былъ такъ великъ, что книгопродавцы, которые одни въ то время извлекали пользу изъ литературнаго успѣха, такъ какъ литературной собственности для авторовъ тогда не существовало, печатали издан³е за издан³емъ. При жизни Шекспира "Венера и Адонисъ" имѣла 7 издан³й, "Лукрец³я" - 5.

   Шекспиру приписываются еще 2 небольш³я манерныя вещи: "Жалоба влюбленной" (Lover's Complaint) и "Страстный пилигримъ" (Passionate Pilgrim).

   Первая изъ нихъ - написанная въ условно "пастушескомъ" стилѣ "Жалоба влюбленной" появилась въ 1609 г. въ так. наз. "воровскомъ" издан³и Торпа шекспировскихъ сонетовъ (см. дальше). По метру "Жалоба" примыкаетъ къ "Лукрец³и", по стилю къ манерѣ извѣстнаго поэта 1580хъ гг. Спенсеру, и поэтому, если она дѣйствительно писана Шекспиромъ, то въ очень ранн³е годы.

   Что касается сборника-стиховъ "Страстный пилигримъ", то онъ попалъ въ число произведен³й Шекспира благодаря безграничному нахальству тогдашнихъ книгопродавцевъ. Наиболѣе беззастѣнчивые изъ нихъ не только наживались на чужихъ произведен³яхъ, не платя авторамъ ни гроша, но позволяли себѣ еще такую продѣлку: стоило какому-нибудь писателю прославиться, чтобы тотчасъ же нашелся ловк³й книжный хищникъ, который входилъ въ соглашен³е съ какимъ-нибудь мелкимъ писакой и произведен³я этого писаки печатались съ именемъ прославленнаго писателя. Благодаря популярности Шекспира, его имя сдѣлалось излюбленнымъ предметомъ литературной фальсификац³и. Особенно часто оно стояло на обложкѣ новыхъ пьесъ либо одно, либо въ компан³и съ какимъ-нибудь четвертостепеннымъ драмодѣломъ. Въ этомъ одинъ изъ источниковъ происхожден³я длиннаго ряда псевдошекспировскихъ пьесъ. Позднѣйшимъ изслѣдователямъ и издателямъ-комментаторамъ, которые работали въ эпоху болѣе опрятныхъ книгопродавческихъ нравовъ, имя Шекспира на обложкѣ казалось совершенно незыблемымъ основан³емъ для того, чтобы приписать данное произведен³е великому писателю, какъ бы слабо оно ни было само по себѣ. A въ дѣйствительности имя Шекспира на обложкѣ сплошь да рядомъ было только мошенническою приманкою.

   Среди такого рода издателей хищниковъ шекспировскаго времени особенно выдавался своею печальною предпр³имчивостью Вильямъ Джагардъ (Jaggard). Въ 1599 г. онъ, между прочимъ, выпустилъ въ свѣтъ сборникъ стихотворен³й, давъ ему титулъ "Страстный Пилигримъ, В. Шекспира". На самомъ дѣлѣ шекспировскаго тутъ было только 2 изъ ходившихъ по рукамъ сонетовъ и три пѣсенки изъ его напечатанной уже тогда другими литературными пиратами комед³и "Безплодныя усил³я любви". Все остальное, въ томъ числѣ сентиментально-пастушеск³я и галантныя строфы, до сихъ поръ входящ³я въ собран³я сочинен³й Шекспира подъ именемъ "Страстнаго Пилигрима", принадлежитъ перу нѣкоего Ричарда Барнфльда и др. По своему обыкновен³ю, Шекспиръ не протестовалъ и только гораздо позднѣе изъ предислов³я къ книгѣ "Apology for actors" (1612) извѣстнаго поэта Томаса Гейвуда, съ которымъ Джагардъ продѣлалъ такую же штуку, мы узнаемъ, что продѣлка очень огорчила Шекспира.

   Въ 1601 году Робертъ Честеръ издалъ сборникъ Love's Martyr or Rosalin's Complain* съ загадочною цѣлью дать "аллегорическое изображен³е истинной любви и вѣрности Феникса и Голубки". Въ сборникѣ, кромѣ стиховъ Честера, имѣются стихотворен³я извѣстнѣйшихъ современныхъ писателей: Марстона, Чэпмэна, Бенъ Джонсона и Шекспира. Шекспировское (входитъ въ собран³е его соч. подъ заглав³емъ "Фениксъ и Голубка) заключаетъ въ себѣ всего 67 стиховъ, очень вычурныхъ и изысканныхъ. Въ крайне загадочныхъ выражен³яхъ здѣсь описываются похороны Феникса и Голубки, которыхъ при жизни соединялъ въ одно союзъ чисто духовнаго свойства. Заключается ли тутъ какая-нибудь философско-политическая аллегор³я, оплакивается ли чья нибудь смерть - сказать невозможно. Но во всякомъ случаѣ эта стихотворная загадка не представляетъ никакого поэтическаго интереса.

  

   Продолжаетъ оставаться вплоть до нашихъ дней загадкой, несмотря на безчисленныя изслѣдован³я, самая знаменитая часть стихотворнаго наслѣд³я Шекспира - его сонеты. Литературная судьба сонетовъ чрезвычайно замѣчательна. Современникамъ они казались "сладкими, какъ сахаръ". Этого было достаточно, чтобы разжечь книгопродавческ³е аппетиты и мы знаемъ, что пиратъ Джагардъ нѣсколько сонетовъ тиснулъ въ своемъ воровскомъ издан³и "Страстнаго пилигрима" (1599). Друг³е сонеты попадаются при нѣкоторыхъ другихъ хищническихъ издан³яхъ пьесъ Шекспира, a въ 1609 г. пиратъ Торпъ (Thorpe) совершаетъ нѣчто непонятное съ позднѣйшей точки зрѣн³я. Въ то время литературная собственность признавалась не за авторомъ, a за владѣльцемъ рукописи. И вотъ Торпъ достаетъ полный экземпляръ вращавшихся въ литературныхъ кругахъ сонетовъ Шекспира и въ 1609 г. издаетъ ихъ.

   Однако, его ожидан³я нажиться не оправдались. Сонеты, видимо, не понравились, потому что слѣдующее издан³е ихъ появилось только въ 1640 г. A затѣмъ ихъ до такой степени забываютъ и игнорируютъ, что такой добросовѣстный человѣкъ, какъ знаменитѣйш³й комментаторъ Шекспира и издатель классическаго собран³я его сочинен³й (1773) Стивенсъ не захотѣлъ ихъ перепечатать. Онъ считалъ шекспировск³е сонеты аффектированно-педантическимъ и просто скучнымъ вздоромъ и позднѣе выразился, "что самый строг³й парламентск³й законъ не могъ бы даже принудительнымъ путемъ доставить читателей" сонетамъ.

   И ихъ дѣйствительно просто перестали читать или читали до такой степени невнимательно, что нѣкоторые издатели-редакторы. соч. Шекспира ничто-же сумняшеся заявляли, что въ сонетахъ воспѣвается возлюбленная Шекспира, a одинъ даже увѣрялъ, что королева Елизавета.

   Только значительно позднѣе, въ концѣ XVIII в., извѣстный комментаторъ Шекспира Мэлонъ обратилъ вниман³е литературнаго м³ра на то, что въ первыхъ 126 сонетахъ даже нѣтъ рѣчи о женщинѣ, a воспѣвается мужчина, и только въ послѣднихъ 26 появляется и женщина.

   Но уже съ первыхъ лѣтъ XIX вѣка пренебрежен³е къ сонетамъ замѣняется отношен³емъ д³аметрально-противоположнымъ, начало которому положилъ знаменитый поэтъ Вордсвортъ. Онъ восторженно отозвался о поэтическомъ значен³и сонетовъ, a кромѣ того усмотрѣлъ въ нихъ автоб³ографическ³й отпечатокъ и считалъ, что "этимъ ключемъ отпирается сердце поэта".

   Съ легкой руки Вордсворта интересъ къ сонетамъ становится заразительнымъ. Мног³е десятки изслѣдователей съ жаромъ отдаются заманчивой задачѣ замѣнить недостатокъ фактическихъ данныхъ объ интимной жизни Шекспира изучен³емъ этой якобы лѣтописи его сердечныхъ переживан³й. Но страстность интереса къ сонетамъ внесла въ изслѣдован³е ихъ столько легкомысл³я, легковѣр³я и тенденц³озности, что до извѣстной степени вопросъ о сонетахъ становится на одну доску съ фантаз³ями пресловутаго Шекспиръ-Бэконовскаго вопроса.

   Въ основномъ, разноглас³я изслѣдователей сонетовъ распадаются на два главныхъ направлен³я: одни все въ нихъ считаютъ автоб³ографическимъ, друг³е, напротивъ того, усматриваютъ тутъ чисто-литературное упражнен³е въ модномъ стилѣ, не отрицая, впрочемъ, автоб³ографическаго значен³я нѣкоторыхъ подробностей.

   Въ основѣ очень заманчивой автоб³ографической теор³и лежитъ совершенно правильное наблюден³е, что сонеты Шекспира - не простое собран³е отдѣльныхъ стихотворен³й. Каждый сонетъ заключаетъ въ себѣ, конечно, нѣчто законченное, какъ цѣльное выражен³е одной какой нибудь мысли. Но если читать сонетъ за сонетомъ, то несомнѣнно видно, что они составляютъ рядъ группъ и что въ предѣлахъ этихъ группъ одинъ сонетъ какъ-бы является продолжен³емъ другого. Такъ, первые 26 сонетовъ убѣждаютъ какого-то молодого, знатнаго и очень красиваго юношу жениться, дабы не пропала его красота и продолжала бы жить въ его дѣтяхъ. Рядъ сонетовъ прославляетъ этого юношу за то, что онъ оказываетъ поэту просвѣщенное покровительство, въ другой группѣ идутъ горьк³я сѣтован³я на то, что друг³е поэты завладѣли покровительствомъ высокаго патрона. Въ отсутств³е поэта покровитель завладѣлъ его возлюбленной, но онъ это ему прощаетъ.

   Съ разными перерывами обращен³е къ знатному юношѣ заканчивается въ 196-мъ сонетѣ, послѣ чего начинаетъ фигурировать смуглая дама, съ черными какъ смоль волосами и черными глазами. Эта бездушная кокетка измѣнила поэту и завлекла его друга.

   Но кто-же такой вельможный юноша и кто бездушная кокетка?

   Тутъ-то въ большей или меньшей степени и начала работать фантаз³я изслѣдователей и, перемѣшивая достовѣрное съ полнѣйшимъ произволомъ въ буквальномъ толкован³и поэтическаго символизма, въ концѣ концовъ совершенно дискредитировала автоб³ографическую теор³ю. Изъ умѣренныхъ изслѣдователей и обогатившихъ шекспиролог³ю цѣнными соображен³ями приверженцевъ автоб³ографической теор³и можно назвать Гервинуса, Ульрици, Фэрниваля, Свинбэрна, Доудена и среди русскихъ ученыхъ отчасти Н. И. Стороженко. Яркимъ-же образчиковъ увлечен³й этой теор³и можетъ служить огромная глава о сонетахъ въ книгѣ Брандеса.

   Съ поражающимъ легкомысл³емъ Брандесъ развилъ и разукрасилъ догадки одного изъ новѣйшихъ изслѣдователей и издателей сонетовъ Тэйлера (Tyler, 1890), который, принявъ давно высказанное нѣкоторыми предположен³е, что въ юношѣ-покровителѣ Шекспиръ вывелъ красавца-фаворита Елизаветы графа Пемброка, усматриваетъ кромѣ того въ "черной" дамѣ послѣднихъ сонетовъ извѣстную своими похожден³ями придворную даму Мери Фиттонъ. И вотъ, пользуясь чисто-литературными пр³емами сонетовъ, Брандесъ далъ цѣлый романъ о связи Шекспира съ Фиттонъ и въ горькомъ чувствѣ, оставленномъ ея измѣной, видитъ источникъ мрачнаго пер³ода шекспировскаго творчества начала 1600-хъ гг. Чтобы показать полную выдуманность этого романа, помимо того, что въ подтвержден³е его нѣтъ ни одного положительнаго факта, совершенно достаточно указать, что мнимый оригиналъ "черной" дамы, Мэри Фиттонъ на отыскавшемся дѣйствительномъ портретѣ ея - свѣтлая блондинка.

   Научное значен³е имѣетъ теперь только взглядъ на сонеты, какъ на одно изъ проявлен³й литературной моды, эпидемически овладѣвшей литературными кружками въ концѣ XVI в., подъ вл³ян³емъ знакомства съ литературою итальянской и французской. Впервые высказанный въ 1850 г. извѣстнымъ издателемъ Шекспира Чарльзомъ Найтомъ (Knight), этотъ взглядъ затѣмъ получилъ поддержку со стороны такихъ высокоавторитетныхъ, a главное научно-осторожныхъ шекспирологовъ, какъ Стоунтонъ, Дайсъ (Dyce) и Дел³усъ. Изъ новѣйшихъ сочинен³й установлен³е тѣснѣйшей связи между сонетами Шекспира и сонетной литературой того времени блистательно проведено въ самой авторитетной въ настоящее время б³ограф³и Шекспира, принадлежащей Сидни Ли (1898). Сравнительное сопоставлен³е сонетовъ Шекспира съ сонетами другихъ англ³йскихъ сонетистовъ, особенно Дан³эля, съ полно