Полянский Валериан - Чернышевский

ий язык. При содействии Маркса "Письма без адреса" Чернышевского были напечатаны в Швейцарии.

   В трудах Чернышевского Маркс черпал сведения о борьбе, происходившей вокруг крестьянской реформы в России, о том, в интересах каких классов проводилась реформа, каковы были ее последствия для русского общества в целом и для отдельных ее классов.

   "Нужна была именно гениальность Чернышевского, чтобы тогда, в эпоху самого совершения крестьянской реформы (когда еще не была достаточно освещена она даже на Западе), понимать с такой ясностью ее основной буржуазный характер, - чтобы понимать, что уже тогда в русском "обществе" и "государстве" царили и правили общественные классы, бесповоротно враждебные трудящемуся и безусловно предопределявшие разорение и экспроприацию крестьянства", - писал В. И. Ленин. {В. И. Ленин, Сочинения, т. 1, стр. 263.}

   В беседе с Г. А. Лопатиным Маркс следующими словами охарактеризовал Чернышевского: "... из всех современных экономистов Чернышевский представляет единственного действительно оригинального мыслителя, между тем как остальные суть только простые компиляторы, ...его сочинения полны оригинальности, силы и глубины мысли...". {Сб. "Герман Александрович Лопатин", ГИЗ, 1922, стр. 71.} Оценивая русское революционное движение как явление большого исторического значения, Маркс утверждал, что труды Чернышевского "делают действительную честь России". {К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. XIII, ч. 1, стр. 354.} Маркс считал, что передовые публицисты и политические деятели России должны познакомить Европу с этим "замечательным мыслителем". Ссылку Чернышевского на каторгу Маркс рассматривал как огромную потерю "для ученого мира не только России, но и целой Европы". {Сб. "Герман Александрович Лопатин", стр. 71.}

   В. И. Ленин не раз писал о гениальности Чернышевского, называл его русским великим социалистом домарксова периода, гениальным провидцем. {В. И. Ленин, Сочинения, т. 31, стр. 52; т. 1, стр. 264.} Для В. И. Ленина Чернышевский - великий революционер, защитник и выразитель интересов крестьянства, широких народных масс. Деятельность Чернышевского В. И. Ленин рассматривал как важнейший этап в русском освободительном движении, в развитии русской общественной мысли.

   В эпоху, когда во главе революционного движения стояли декабристы, дворянские революционеры, "крепостная Россия", по определению В. И. Ленина, была "забита и неподвижна". {В. И. Ленин, Сочинения, т. 19, стр. 294.} К 50-60-м годам, когда на историческую арену выступил Чернышевский, произошли серьезные изменения. В эту эпоху, указывает В. И. Ленин, "революционные мысли не могли не бродить в головах крепостных крестьян". {В. И. Ленин, Сочинения, т. 17, стр. 96.} Однако, пишет далее Ленин, "... века рабства настолько забили и притупили крестьянские массы, что они были неспособны во время реформы ни на что, кроме раздробленных, единичных восстаний, скорее даже "бунтов", не освещенных никаким политическим сознанием...". {Там же.} Выразителями и защитниками коренных интересов крестьянства выступили в ту пору революционеры, "... понимавшие всю узость, все убожество пресловутой "крестьянской реформы", весь ее крепостнический характер. Во главе этих, крайне немногочисленных тогда, революционеров стоял Н. Г. Чернышевский". {Там же.}

   Чернышевский всесторонне исследовал земельные отношения в России и ставил ближайшей целью борьбу за освобождение крестьян от крепостной зависимости и уничтожение всех остатков крепостного права в экономике России. Вместе с тем Чернышевский понимал, что только социалистический строй может принести подлинное освобождение и материальное благосостояние трудящимся.

   В "Очерках из политической экономии (по Миллю)" Чернышевский следующим образом изложил существо своих взглядов: "Главные черты образа мыслей, ведущего к улучшению быта, мы уже знаем. Они состоят в том, что труду не следует быть товаром, что человек работает с полною успешностью лишь тогда, когда работает на себя, а не на другого, что чувство собственного достоинства развивается только положением самостоятельного хозяина, что поэтому искать надлежащего благосостояния будет работник только тогда, когда станет хозяином; что с тем вместе принцип сочетания труда и характера улучшенных производительных процессов требует производительной единицы очень значительного размера, а физиологические и другие естественные условия требуют сочетания очень многих разнородных производств в этой единице; и что поэтому отдельные хозяева-работники должны соединяться в товарищества" (IX, 643). Отмечая заслуги английской классической политической экономии, ее преимущества перед новейшей апологетически-буржуазной и совершенно ненаучной политической экономией, Чернышевский показывал вместе с тем и слабые стороны экономического учения А. Смита и Рикардо. Они не смогли сделать те политические выводы, которые вытекали из ими же установленных законов капиталистической экономики. Они рассматривали капиталистический способ производства как единственно возможный.

   Чернышевский дал историческое объяснение источников силы и слабости классической политической экономии. Экономические работы Чернышевского вскрывали классовый характер политической экономии. Сурово критиковал Чернышевский современных ему эпигонов Смита и Рикардо, представителей вульгарной политической экономии, апологетов буржуазии. Уничтожающей критике подвергал он реакционную теорию Мальтуса, теорию, которая в наши дни подхвачена идеологами империализма. Чернышевский подчеркивал враждебность этой теории трудящимся массам, прямо указывая на реакционные цели Мальтуса.

   В послесловии ко второму изданию "Капитала" Маркс отмечал, что "банкротство "буржуазной" политической экономии... мастерски выяснил уже в своих "Очерках политической экономии по Миллю" великий русский ученый и критик Н. Чернышевский". {К. Маркс. Капитал, т. I, Госполитиздат, 1949, стр. 13.}

   Буржуазной политической экономии Чернышевский противопоставлял теории утопических социалистов, утверждавших, что капиталистический строй должен уступить место социалистическому строю. Чернышевский считал, что социалистическим идеям принадлежит будущее. В социалистических теориях он усматривал "ближайшее родство с потребностями времени, наибольшую теоретическую справедливость и практическую благодарность" (VII, 30). Оставаясь в рамках утопического социализма, Чернышевский сознавал ограниченность отдельных представителей утопического социализма 20-40-х годов, видел слабые, уязвимые стороны их теорий. Он заявлял, что современный исследователь должен воспользоваться всеми достижениями классической буржуазной политической экономии, но дополнить их новыми наблюдениями, основанными на вере в права трудящихся и защите этих прав.

   Положения политической экономии приводят к социалистическим выводам. Их делает "политическая экономия трудящихся", - утверждал Чернышевский: "Прежняя теория говорит: всё производится трудом; новая теория прибавляет: и потому всё должно принадлежать труду... Прежняя теория говорит: свобода труда; новая теория прибавляет: и самостоятельность трудящегося" (VII, 57).

   Чернышевский критиковал учение Сен-Симона за его фантастичность и аристократизм, за подмену экономической жизни "жизнью сердца", он видел в Сен-Симоне "герцога, потомка феодалов, наследника средневековых воззрений" (VII, 157). Высоко ценя некоторые стороны теории Фурье, Чернышевский решительно возражал против его мнения, что при социализме неизбежно сохранение "контрастов между богатыми и бедными", оспаривал ряд других его утверждений.

   Чернышевский верил, что со временем, по мере развития общества, социалистические учения освободятся от фантастики, а классы, которые заинтересованы в победе социализма, будут "рассудительнее" и будут считать социализм "делом собственной надобности" (VII, 185).

   Чернышевский знал, что решающей силой истории является народ, о чем он неоднократно писал в своих статьях, в том числе и в замечательной статье "Антропологический принцип в философии".

   В отличие от западноевропейских социалистов-утопистов, считавших, что переход к социализму совершится мирным путем, и возлагавших большие надежды на буржуазную филантропию, Чернышевский был сторонником революционного переворота. Чернышевский был теоретиком народной революции. Он понимал, что народ может добиться освобождения только путем насильственного свержения всех старых властей, путем революции.

   "... Чернышевский был не только социалистом-утопистом. Он был также революционным демократом, он умел влиять на все политические события его эпохи в революционном духе, проводя - через препоны и рогатки цензуры - идею крестьянской революции, идею борьбы масс за свержение всех старых властей", - писал В. И. Ленин. {В. И. Ленин, Сочинения, т. 17, стр. 97.}

   Чернышевский предупреждал, что для завоевания власти народом нужна борьба и борьба, что "исторический путь - не тротуар Невского проспекта; он идет целиком через поля, то пыльные, то грязные, то через болота, то через дебри. Кто боится быть покрыт пылью и выпачкать сапоги, тот не принимайся за общественную деятельность" (VII, 923).

   В воззвании "Барским крестьянам" (1861) Чернышевский прямо призывал народ к революционным выступлениям. Сам он участвовал в попытках создания революционного центра, который должен был возглавить крестьянскую революцию.

   Чернышевский ясно понимал, что господствующие классы не отдадут без долгой и упорной борьбы своих привилегий, что для уничтожения эксплуатации нужен социальный переворот, ибо в основе жизни общества лежат экономические отношения, в сохранении которых заинтересованы господствующие классы.

   Он заявлял, что государство в современном эксплуататорском обществе является орудием защиты интересов эксплуататоров. "... Чернышевский понимал, что существование правительства, прикрывающего наши антагонистические общественные отношения, является страшным злом, особенно ухудшающим положение трудящихся", - указывал В. И. Ленин. {В. И. Ленин, Сочинения, т. 1, стр. 263-264.} Революционеры должны раскрыть народу подлинную роль правительства, угнетающего политически и юридически порабощенные классы. Чернышевский развивал мысль о том, что разные формы государства возникают исторически в процессе борьбы классов.

   "Простой народ", трудящиеся классы, утверждал Чернышевский, не занимали до сих пор "независимого положения в политической истории" (VII, 35). Они использовались буржуазией в ее борьбе с феодалами; народ был главной силой всех буржуазных революций, но буржуазия присваивала себе плоды победы, создавая свое государство, подавляющее народ. Буржуазия лишь номинально провозглашала свободы, фактически лишая народ всяких прав. "Эх, господа, господа, - пишет Чернышевский, обращаясь к французским либералам, - вы думаете, дело в том, чтобы было слово республика, да власть у вас, - не в том, а в том, чтобы избавить низший класс от его рабства не перед законом, а перед необходимостью вещей... Не люблю я этих господ, которые говорят свобода, свобода - и эту свободу ограничивают тем, что сказали это слово да написали его в законах, а не вводят в жизнь, что уничтожают законы, говорящие о неравенстве, а не уничтожают социального порядка, при котором ⁹/₁₀ народа - рабы и пролетарии; не в том дело, будет царь или нет, будет конституция или нет, а в общественных отношениях, в том, чтобы один класс не сосал кровь другого" (I, 110).

   Чернышевский призывал народ к самостоятельной политической деятельности. Он считал, что демократическая, крестьянская революция, беспощадная и решительная вооруженная борьба народа с угнетателями приведет к победе народа, созданию им своего государства, защищающего завоевания революции (демократической республики).

   Понимая неизбежность классовой борьбы в современном ему обществе, Чернышевский считал, что решительным моментом классовой борьбы в России явится крестьянская революция, следствием которой будет установление социалистического строя в стране. Переход к социализму, по мнению Чернышевского, должен был совершиться через крестьянскую общину, которую он думал обновить и использовать с целью приближения народа к социалистическим формам труда и быта.

   Чернышевский хорошо знал экономику русской деревни и не идеализировал современного состояния общины. Он считал, что община лишь после революции сможет стать учреждением, имеющим исторически-прогрессивное значение. Однако и в такой форме надежды на крестьянскую общину были иллюзорны, и здесь сказались слабые стороны экономических взглядов Чернышевского.

   "Чернышевский был социалистом-утопистом, который мечтал о переходе к социализму через старую, полуфеодальную, крестьянскую общину, который не видел и не мог в 60-х годах прошлого века видеть, что только развитие капитализма и пролетариата способно создать материальные условия и общественную силу для осуществления социализма", - писал В. И. Ленин. {В. И. Ленин, Сочинения, т. 17, стр. 97.}

   Чернышевский наблюдал рост капитализма в Европе и России, он сознавал, что капитализм с его крупным производством идет на смену мелкотоварному хозяйству. Он писал: "Коренная черта экономического прогресса с технической стороны - расширение производительной единицы по мере успехов сочетания труда; все отрасли производства постепенно принимают фабричный размер. Ремесленник, работающий при помощи своего хозяйства и двух-трех учеников, заменяется фабрикантом; поселянин-собственник уступает место фермеру-капиталисту. От этого, соразмерно экономическому прогрессу, увеличивается пропорция наемных работников и уменьшается пропорция самостоятельных хозяев в рабочих классах" (IX, 626).

   Чернышевский видел, какой остроты достигают общественные противоречия при капитализме, как богатеют эксплуататоры и нищают народные массы, и мечтал о том, что Россия минует стадию капитализма. Он не знал и не мог знать, что пролетариат является могильщиком капитализма и классового общества, гегемоном в социалистической революции.

   Свою революционную деятельность Чернышевский стремился основать на анализе экономики общества. По определению В. И. Ленина, Чернышевский "был замечательно глубоким критиком капитализма несмотря на свой утопический социализм". {В. И. Ленин, Сочинения, т. 20, стр. 224.} Сила мысли Чернышевского, указывает В. И. Ленин, сказалась в оценке им так называемой "крестьянской реформы".

   Чернышевский возглавлял в годы обсуждения и проведения крестьянской реформы общественные силы, боровшиеся за подлинное освобождение народа. В. И. Ленин указывал, что развернувшаяся вокруг вопроса о реформе борьба между крепостниками и либералами, "столь раздутая и разукрашенная... либеральными и либерально-народническими историками, была борьбой внутри господствующих классов, большей частью внутри помещиков, борьбой исключительно из-за меры и формы уступок. Либералы так же, как и крепостники, стояли на почве признания собственности и власти помещиков, осуждая с негодованием всякие революционные мысли об уничтожении этой собственности, о полном свержении этой власти". {В. И. Ленин, Сочинения, т. 17, стр. 96.}

   К полному свержению этой власти стремился Чернышевский.

   В. И. Ленин рассматривал 1861 год как поворотный пункт в историческом развитии России.

   "19-ое февраля 1861 года знаменует собой начало новой, буржуазной, России, выраставшей из крепостнической эпохи", - писал он. {Там же.}

   Объективную сущность деятельности Чернышевского составляла борьба за наиболее прогрессивный путь капиталистического развития России.

   Главными политическими силами, выражавшими две политически противоположные тенденции в историческом развитии России, были революционные демократы и либералы. "Либералы 1860-х годов и Чернышевский суть представители двух исторических тенденций, двух исторических сил, которые с тех пор и вплоть до нашего времени определяют исход борьбы за новую Россию". {Там же.}

   Либералы были сторонниками реформ, проводимых в интересах господствующих классов, Чернышевский - сторонником крестьянской революции. Отсюда непримиримая борьба между Чернышевским и либералами. Борьба эта развертывалась не только непосредственно в области политики, но также и в области философии, политической экономии, литературы, литературной критики и т. д.

   Уже в первые годы своей деятельности в "Современнике" Чернышевский выступал против политических идеалов дворянских либералов, против либерального обличительства, нападавшего, по выражению Добролюбова, "не на принцип, не на основу зла, а только на злоупотребления того, что в наших понятиях есть уже само по себе зло". {Н. А. Добролюбов, Полное собрание сочинений, т. II, 1935, стр. 175.}

   В серии статей, посвященных западноевропейским событиям, Чернышевский блестяще раскрывает сущность либерализма, его трусость, враждебность народу.

   В статьях "Борьба партий во Франции при Людовике XVIII и Карле X", "Июльская монархия", "Кавеньяк" и др. Чернышевский с особой отчетливостью выразил классовое понимание исторических событий, дал изумительные характеристики роялистов и либералов во Франции.

   Замечательная характеристика западноевропейского буржуазного либерализма, данная Чернышевским, не потеряла своей остроты и в наши дни.

   "... Либералы, - пишет Чернышевский, - никак не согласятся предоставить перевес в обществе низшим сословиям..., либералы обыкновенно питают к демократам смертельную неприязнь, говоря, что демократизм ведет к деспотизму и гибелен для свободы..., либерализм понимает свободу очень узким, чисто формальным образом. Она для него состоит в отвлеченном праве, в разрешении на бумаге, в отсутствии юридического запрещения. Он не хочет понять, что юридическое разрешение для человека имеет цену только тогда, когда у человека есть материальные средства пользоваться этим разрешением. Ни мне, ни вам, читатель, не запрещено обедать на золотом сервизе; к сожалению, ни у вас, ни у меня нет и, вероятно, никогда не будет средства для удовлетворения этой изящной идеи..." (V, 216, 217).

   Обличая западноевропейский либерализм, Чернышевский одновременно и главным образом метил в русских либералов. На целом ряде фактов из современной французской, итальянской политической жизни Чернышевский показал, что либералы предают народную свободу и идут на сделку с королевской властью.

   Беспощадному разоблачению русского либерализма посвящена статья Чернышевского "Русский человек на rendez-vous. Размышления по прочтении повести г. Тургенева "Ася"".

   В. И. Ленин характеризует Чернышевского как мыслителя, обогатившего все отрасли общественных наук. Много внимания уделяет В. И. Ленин философским работам Чернышевского. О них он пишет в своей гениальной книге "Материализм и эмпириокритицизм". В статье "О значении воинствующего материализма", утверждая, что в России издавна существует солидная материалистическая традиция, В. И. Ленин наряду с Плехановым упоминает Чернышевского.

   Чернышевский был наследником русской философской материалистической школы, школы, давшей таких замечательных мыслителей-революционеров, как Радищев, Белинский, Герцен, и сам явился ее крупнейшим представителем. Вместе с тем Чернышевским было творчески усвоено наследие выдающихся западноевропейских философов. Большую роль в формировании идейного развития Чернышевского сыграло материалистическое учение Фейербаха.

   Философские работы Чернышевского В. И. Ленин оценивал как крупнейшее достижение материалистической философии, как важнейший этап в борьбе материализма с идеализмом.

   Чернышевский полагал, что без передовой философии невозможна плодотворная революционная деятельность, успешная политическая борьба, правильное решение практических вопросов. Он требовал философских знаний также от писателя и от критика. Чернышевский утверждал, что каждый философ является представителем той или иной политической партии и что всегда можно установить, кому служит та или иная философская система - привилегированным классам или народу. Он понимал, что борьба в области философии имеет политический смысл. В статье "Антропологический принцип в философии" Чернышевский писал:

   "Политические теории, да и всякие вообще философские учения, создавались всегда под сильнейшим влиянием того общественного положения, к которому принадлежали, и каждый философ бывал представителем какой-нибудь из политических партий, боровшихся в его время за преобладание над обществом..." (VII, 223).

   Свою материалистическую философию Чернышевский сознательно стремился сделать обоснованием практической деятельности революционной демократии. Чернышевский материалистически решал основной вопрос философии, он считал, что "в природе нечего искать идей: в ней разнородная материя с разнородными качествами". Материалистическое учение Чернышевский обосновывал, опираясь на достижения естествознания.

   "Философия видит в нем <человеке> то, что видят медицина, физиология, химия; эти науки доказывают, что никакого дуализма в человеке не видно, а философия прибавляет, что если бы человек имел, кроме реальной своей натуры, другую натуру, то эта другая натура непременно обнаруживалась бы в чем-нибудь, и так как она не обнаруживается ни в чем, так как всё происходящее и проявляющееся в человеке происходит по одной реальной его натуре, то другой натуры в нем нет", - писал Чернышевский (VII, 240).

   Он разбирал идеалистические теории дуализма человеческой природы, раскрывая, что за этими теориями стоит поповщина и реакционная аскетическая мораль отречения. И в области философии, как в экономической теории, политической и литературной деятельности, Чернышевский отстаивал право отдельного человека и народа в целом на счастье, материальную обеспеченность, всестороннее духовное развитие.

   Чернышевский пришел к пониманию того, что мышление, психические процессы - свойства или качества человека, его физической природы, что сознание есть особое свойство материи. При этом Чернышевский не всегда был достаточно последователен в социальном объяснении особенностей человеческого мышления. Однако в целом вопрос об отношении духа и материи он решал материалистически.

   На материалистических позициях Чернышевский стоял и в области теории познания. В. И. Ленин указывал "к сведению путаников-махистов": "Чернышевский называет метафизическим вздором всякие отступления от материализма и в сторону идеализма и в сторону агностицизма". {В. И. Ленин, Сочинения, т. 14, стр. 346.}

   В. И. Ленин, ссылаясь на предисловие Чернышевского к предполагавшемуся в 1888 году третьему изданию "Эстетических отношений искусства к действительности", писал: "... критика Канта Чернышевским диаметрально противоположна критике Канта Авенариусом-Махом и имманентами, ибо для Чернышевского, как и для всякого материалиста, формы нашего чувственного восприятия имеют сходство с формами действительного, т. е. объективно-реального существования предметов...". {В. И. Ленин, Сочинения, т. 14, стр. 345.}

   Практическая деятельность представлялась Чернышевскому естественным завершением теоретической работы и ее окончательной проверкой. Материалистическое познание способствует изменению жизни общества, - заявлял Чернышевский в статье "Антропологический принцип в философии".

   Огромное революционизирующее действие материализма Чернышевского осознавалось реакционерами и либералами - врагами революционной демократии. После появления статьи "Антропологический принцип в философии" либеральные и реакционные критики соединились в борьбе против Чернышевского. Полемизировавший с Чернышевским представитель поповского идеализма Юркевич был ими объявлен оригинальным мыслителем. Чернышевский разоблачил отсталость и убожество теорий своего оппонента в статье "Полемические красоты" и дал понять, что философский спор материалистов и идеалистов имеет политический смысл.

   Однако, в силу объективных условий, Чернышевский не мог полностью освободиться от ограниченности и метафизических пут домарксистского материализма. В борьбе против идеализма великий русский философ часто обращался к доводам антропологического материализма. Антропологический принцип, использующий понятия "нормальной человеческой природы", "человеческой натуры", обнаруживал свою узость при рассмотрении общественной природы человека, законов общественного развития.

   Вместе с тем не следует отождествлять философский материализм Чернышевского с антропологическим материализмом Фейербаха. Материализм Чернышевского пронизан идеей классовой борьбы, которая была совершенно чужда Фейербаху.

   В отличие от Фейербаха, Чернышевский сделал диалектику сильнейшим оружием в своих руках. Он разрабатывал учение о конкретности истины. Эта заслуга Чернышевского отмечена И. В. Сталиным.

   В статье "Как понимает социал-демократия национальный вопрос?" И. В. Сталин, разоблачая закавказских меньшевиков и националистов, требовавших от большевиков решительного ответа на вопрос: "выгодна или невыгодна пролетариату "национальная независимость"?", пишет:

   "Я вспоминаю русских метафизиков 50-х годов прошлого столетия, которые назойливо спрашивали тогдашних диалектиков, полезен или вреден дождь для урожая, и требовали от них "решительного" ответа. Диалектикам нетрудно было доказать, что такая постановка вопроса совершенно не научна, что в разное время различно следует отвечать на такие вопросы, что во время засухи дождь - полезен, а в дождливое время - бесполезен и даже вреден, что, следовательно, требование "решительного" ответа на такой вопрос является явной глупостью". {И. В. Сталин, Сочинения, т. 1, стр. 50-51.}

   Спор между диалектиками и метафизиками, о котором здесь говорит И. В. Сталин, нашел отражение в "Очерках гоголевского периода русской литературы". Под диалектиками И. В. Сталин подразумевает Чернышевского и его сторонников.

   Чернышевский дал замечательную формулировку закона развития, как перехода от низших форм к высшим. "... Вечная смена форм, вечное отвержение формы, порожденной известным содержанием или стремлением вследствие усиления того же стремления, высшего развития того же содержания, - кто понял этот великий, вечный, повсеместный закон, кто приучился применять его ко всякому явлению, о, как спокойно призывает он шансы, которыми смущаются другие!.. он не жалеет ни о чем, отживающем свое время, и говорит: "пусть будет, что будет, а будет в конце концов все-таки на нашей улице праздник!"" (V, 391). Источник развития Чернышевский видел в борьбе противоречивых сил и, наблюдая процесс борьбы старого с новым в природе и обществе, он заявлял себя последовательным и принципиальным сторонником нового, страстно желающим его победы. Чернышевский подчеркивает вместе с тем, что в области общественного развития победа нового дается только после упорной борьбы. Особую роль он отводил здесь революционным периодам, периодам "усиленной борьбы". Эти исторические периоды, во время которых активность народных масс сильно возрастает, являются величайшей проверкой людей, считающих себя друзьями народа.

   Давая оценку Чернышевскому как философу, В. И. Ленин писал: "Чернышевский - единственный действительно великий русский писатель, который сумел с 50-х годов вплоть до 88-го года остаться на уровне цельного философского материализма... Но Чернышевский не сумел, вернее: не мог, в силу отсталости русской жизни, подняться до диалектического материализма Маркса и Энгельса". {В. И. Ленин, Сочинения, т. 14, стр. 346.}

   В деле революционного изменения действительности Чернышевский придавал большое значение усилиям передовых людей общества - революционеров, теоретиков и организаторов масс. В статье "Граф Кавур" он прямо заявлял, что общество "подвигается вперед усилиями решительных прогрессистов" (т. е. последовательных революционеров) (VII, 671). Поэтому Чернышевский уделял много внимания подготовке революционеров и вел непримиримую борьбу с либералами, окончательно обанкротившимися, показавшими свое подлинное лицо врагов народных масс в годы подготовки реформы и в период революционной ситуации 60-х годов. Будучи наследником русской материалистической философии, Чернышевский развил эту философию, сделав ее величайшим оружием в борьбе за освобождение народных масс от гнета феодальных форм жизни.

   Чернышевский, пишет В. И. Ленин, "сделал громадный шаг вперед против Герцена. Чернышевский был гораздо более последовательным и боевым демократом. От его сочинений веет духом классовой борьбы. Он резко проводил ту линию разоблачений измен либерализма, которая доныне ненавистна кадетам и ликвидаторам". {В. И. Ленин, Сочинения, т. 20, стр. 224.}

   В статье "Памяти Герцена" В. И. Ленин так определяет место Чернышевского в истории освободительной борьбы:

   "Чествуя Герцена, мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала - дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена, Герцен развернул революционную агитацию.

   "Ее подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями "Народной воли". Шире стал круг борцов, ближе их связь с народом. "Молодые штурманы будущей бури" - звал их Герцен. Но это не была еще сама буря.

   "Буря, это - движение самих масс. Пролетариат, единственный до конца революционный класс, поднялся во главе их и впервые поднял к открытой революционной борьбе миллионы крестьян. Первый натиск бури был в 1905 году. Следующий начинает расти на наших глазах". {В. И. Ленин, Сочинения, т. 18, стр. 14-15.}

   Вся деятельность Чернышевского - литератора, ученого, философа, революционера - была пронизана глубоким патриотизмом, беззаветной любовью к родине. Чернышевский верил, что его родная страна, забитая и угнетенная, поднимется против угнетателей, что русский народ пойдет первым во главе всего человечества по пути социалистического переустройства общества.

   В "Очерках гоголевского периода русской литературы" Чернышевский писал: "Русский, у кого есть здравый ум и живое сердце, до сих пор не мог и не может быть ничем иным, как патриотом... - деятелем в великой задаче просвещения русской земли" (III, 138).

   Главной патриотической задачей Чернышевский считал освобождение народа от векового гнета, свержение самодержавия и осуществление социалистических идеалов. Чернышевский верил в силу и могущество русского народа, в его революционные возможности.

   С болью и гневом писал Чернышевский в романе "Пролог" об отсталости русской жизни при крепостном праве и об отсутствии революционности в народных массах. "... Это были, - писал В. И. Ленин, - слова настоящей любви к родине, любви, тоскующей вследствие отсутствия революционности в массах великорусского населения". {В. И. Ленин, Сочинения, т. 21, стр. 85.}

   Деятельность Чернышевского, его соратников и учеников содействовала просвещению русского народа, возбуждала его революционность. Чернышевский гордился великим историческим прошлым своего народа и видел в этом прошлом залог великого будущего: "... не завоевателями и грабителями выступают в истории политической русские, как гунны и монголы, а спасителями - спасителями и от ига монголов, которое сдержали они на мощной вые своей, не допустив его до Европы..., и другого ига - французов и Наполеона" (XIV, 48).

   Патриотизм Чернышевского был чужд национальной ограниченности. Чернышевский сочувствовал национально-освободительному движению народов Европы и Америки. Он боролся против великодержавного гнета и произвола царизма по отношению к народам Российской империи.

   Всю свою жизнь Чернышевский посвятил родине. К деятельности Чернышевского полностью применимы слова, сказанные им о критике Белинского: "Любовь к благу родины была единственною страстью, которая руководила ею: каждый факт искусства ценила она по мере того, какое значение он имеет для русской жизни. Эта идея - пафос всей ее деятельности. В этом пафосе и тайна ее собственного могущества" (III, 138).

  

   Взгляды Чернышевского в области теории искусства, наиболее полно выраженные в его диссертации "Эстетические отношения искусства к действительности", явились значительным шагом вперед в развитии русской и мировой эстетической мысли. Несомненно, что знаменитый трактат Чернышевского занимает одно из первых мест среди работ домарксова периода, посвященных вопросам эстетики. Смело и по-новому решая вопросы теории искусства, диссертация Чернышевского была вместе с тем манифестом революционной демократии, призывом к изменению общественного строя. Трактат Чернышевского явился ударом по идеалистической эстетике и одновременно разоблачением философского идеализма вообще, страстной пропагандой материализма. По словам автора, сущность трактата - в "апологии действительности сравнительно с фантазиею" (II, 89), в разоблачении безграничных панегириков искусству в идеалистических эстетиках, в установлении подлинной роли искусства в общественной жизни.

   Эстетика Чернышевского, выражая его революционно-демократические позиции, подытоживала опыт всего передового реалистического искусства, являлась дальнейшим развитием эстетики Белинского.

   Распространяя материализм на область эстетики, великий революционный демократ стремился сосредоточить внимание читателей на решение общественных задач. Проходящая через всю работу Чернышевского мысль о том, что искусство не выдерживает сравнения с живой действительностью, что жизнь выше искусства, заключает в себе глубокий материалистический и гуманистический смысл. Нет ничего выше человека, его счастья и материального благополучия, нет ничего выше благородной задачи изменения общественного строя ради счастья людей. Чернышевский высмеивает теоретиков, всю жизнь толкующих о греческих статуях, об "Ифигении в Тавриде" и избегающих ставить в своих работах волнующие вопросы современности. Отвлеченным теориям Чернышевский противопоставляет реалистические и гуманистические традиции русской литературы: "Нет, человек не пошлость, и в холодных истуканах ваших меньше поэзии, нежели в Акакии Акакиевиче... Что делать! Аполлон Бельведерский и Венера Медицейская давно описаны, воспеты, и нам остается восхищаться только живыми людьми и живою жизнью, которую забывают в эстетиках, толкуя о Геркулесе фарнезском и картинах Рафаэля" (II, 156, 158).

   Чернышевский указывал, что подлинный расцвет искусства, подлинное царство прекрасного наступит в будущем свободном, социалистическом обществе. Оптимистический взгляд Чернышевского на судьбы искусства в корне отличается от идеалистических построений Гегеля, считавшего, что абсолютный дух уже миновал в своем развитии ступень эстетического, а потому современное искусство клонится к упадку. Эстетический идеал Гегель видел не в настоящем и будущем, а в прошлом, в искусстве античной Греции.

   Гегелевская эстетика рассматривала искусство как этап в развитии, в осуществлении абсолютной идеи. Основная категория идеалистической эстетики - прекрасное - определялось как выражение абсолютной идеи в чувственном предмете, как проявление конечного в бесконечном. Гегелевская эстетика возвеличивала абсолютную идею и принижала материальную действительность, как мир конечного, преходящего, не имеющего абсолютной значимости.

   Идеалистическая эстетика противопоставляла искусство жизни, отрывала искусство от действительности, ставила его выше жизни. Сторонники теории "чистого искусства", выражая интересы господствующих, эксплуататорских классов, заинтересованных в сохранении существующего социального строя, пытались представить искусство как средство примирения с действительностью. Такими критиками были идейные и политические враги Чернышевского - Дружинин, Дудышкин, Ап. Григорьев и др. Все они пытались сбить литературу с реалистического пути, оказывая отрицательное воздействие на творчество передовых писателей-реалистов.

   Вслед за Белинским Чернышевский продолжил борьбу с реакционной эстетикой и критикой, развил дальше реалистическую теорию искусства Белинского.

   Чернышевский отбросил узкий, ограниченный подход к искусству идеалистической эстетики, пытающейся ограничить всё содержание искусства тесными рубриками "прекрасного и его моментов" - возвышенного, трагического, комического. Чернышевский считал, что область поэзии - "вся область жизни и природы; точки зрения поэта на жизнь в разнообразных ее проявлениях так же разнообразны, как понятия мыслителя об этих разнохарактерных явлениях..." (II, 81).

   Критикуя идеалистическое понимание искусства, Чернышевский выдвигает положение: "прекрасное есть жизнь". Этим определением Чернышевский поражает идеалистические теории, полагающие, что прекрасное "не существует в объективной действительности, а осуществляется только искусством". Определение Чернышевского утверждало объективность прекрасного. Разъясняя свое положение, Чернышевский писал: прекрасна "такая жизнь, какую хотелось бы ему <человеку> вести"; "прекрасно то существо, в котором видим мы жизнь такою, какова должна быть она по нашим понятиям; прекрасен тот предмет, который выказывает в себе жизнь или напоминает нам о жизни..." (II, 10).

   Понятие "хорошей жизни", "жизни, как она должна быть", Чернышевский связывал с материальными условиями быта, с местом труда в жизни человека. Мысль Чернышевского прежде всего обращена к крестьянству: ""Хорошая жизнь", "жизнь, как она должна быть", у простого народа состоит в том, чтобы сытно есть, жить в хорошей избе, спать вдоволь; но вместе с тем у поселянина в понятии "жизнь" всегда заключается понятие о работе: жить без работы нельзя; да и скучно было бы. Следствием жизни в довольстве при большой работе, не доходящей, однако, до изнурения сил, у молодого поселянина или сельской девушки будет чрезвычайно свежий цвет лица и румянец во всю щеку - первое условие красоты по простонародным понятиям" (II, 10). Обрисованная Чернышевским картина крестьянского быта "с жизнью в довольстве" в период тяжелого положения крестьянства и острой классовой борьбы накануне реформы 1861 года, несомненно, имела особенно острый политический смысл и отражала чаяния и помыслы крестьянских масс, изнемогающих под игом помещиков.

   Чернышевский подчеркивает, что социальный гнет и связанные с ним материальные лишения и неудобства, нездоровое, ненормальное развитие обезображивают жизнь. "Что портит жизнь, то портит и красоту" (II, 146). "... Всякая некрасивость, всё, мешающее красоте, подходит под понятие вредного для жизни, пагубного для жизни" (II, 147). Таким образом, диалектически раскрывая свое определение искусства, Чернышевский приводит читателя к революционным выводам о необходимости общественного преобразования.

   В диссертации и несколько шире в статье "Критический взгляд на современные эстетические понятия" Чернышевский раскрывает социальный характер понятия о красоте, показывает зависимость понятия прекрасного от эпохи, различие в понимании человеческой красоты у крестьянства, купечества и представителей высшего класса общества. Чернышевский рисует образ крестьянской девушки, купеческой и светской красавицы и устанавливает зависимость типа красоты от материальных условий жизни и отношения к труду. Тучность купеческих красавиц, бледность и болезненность светских красавиц Чернышевский связывает с паразитическим образом жизни эксплуататорских классов.

   Несмотря на конкретно-исторический подход к понятию прекрасного, к эстетическим вкусам и чувствам людей, Чернышевский иногда рассматривает эти вкусы и чувства с точки зрения неизменных норм, якобы присущих человеческой природе. Антропологический принцип мешал Чернышевскому быть до конца последовательным диалектиком.

   С материалистических позиций Чернышевский подверг критике воззрение идеалистической эстетики на "моменты прекрасного" - возвышенное, трагическое, комическое. Опровергая идеалистические теории о субъективном характере этих категорий эстетики, Чернышевский указывает на то, что они являются отражением объективной действительности.

   Автор трактата подробно останавливается на понятии трагического, он ставит себе целью очистить взгляд на трагическое от "трансцендентальной примеси" (II, 111), показать, что оно не имеет ничего общего с понятием судьбы, внутренняя пустота которого доказана наукой. Для революционного демократа было ненавистно представление о трагическом, как о чем-то неизбежном, необходимо присущем жизни, как о "законе вселенной".

   С возмущением отвергает Чернышевский "мысль видеть в каждом погибающем виноватого" (II, 181); в статье "Возвышенное и комическое" он раскрывает социальную сущность понятия "трагической вины". Согласно "обыкновенным эстетическим понятиям", "ягненок в басне, пьющий из одного ручья с волком, виноват: зачем шел к ручью, где мог встретить волка, а главное, зачем не запасся такими зубами, чтобы самому съесть волка?" (II, 180, 181).

   Чернышевский дает определение трагического как "ужасного в человеческой жизни", как "страдание или погибель человека" (II, 185, 183).

   Выступление Чернышевского против утверждений идеалистической эстетики о трагическом как о незыблемом, неизбежном законе жизни, связано с историческим оптимизмом, с революционными убеждениями, с верой в возможность уничтожить эксплуатацию человека человеком, с верой в победу человека над силами природы: "... счастливая борьба, как бы ни была она тяжела, - не страдание, а наслаждение, не трагична, а только драматична" (II, 28).

   В статье "Возвышенное и комическое" Чернышевский пишет, что эстетика забывает еще об одном роде трагического - "о трагическом злого" (II, 184). Под трагическим злого он разумеет злодейства и преступления, от которых терпит всё общество, а не отдельные лица: "... страдающим лицом в трагическом злого является нам общество и нравственный закон; печаль и сострадание к обществу, оскверняемому, заражаемому личностью с пагубным направлением, также непременно возбуждаются в нас при таком зрелище" (II, 185). Рисуя в качестве примера образ английского лорда, Чернышевский дает понять, что представители эксплуататорских классов - самые страшные злодеи и преступники. Трагическое злого, корни которого в социальном зле эксплуататорского общества, являются самым страшным родом трагического, по мнению Чернышевского; картина жизни носителя такого рода трагического страшнее картин жизни Макбета и Яго; "в нем выразится ужас порока, ужас самого зла, а не отдельных злодейств, порождаемых злом" (II, 184). "Проклинайте болезнь, жалейте и лечите больных" - этим призывом к изменению общественного устройства заканчивает Чернышевский рассуждение о трагическом злого (II, 185). Очевидно, политическая острота вопроса не дала возможности хотя бы кратко развить эту мысль в диссертации. Рассуждение о трагическом злого не было опубликовано при жизни Чернышевского и увидело свет лишь в 1928 году.

   В своей критике идеалистического понятия трагического Чернышевский приближался к Марксу и Энгельсу, разоблачавшим реакционный смысл гегелевского понятия "железной необходимости", обрекающей угнетенные массы на пассивность и гибель. Однако Чернышевский не мог подняться до марксистской эстетики и поставить вопрос о трагической коллизии; правильная постановка и решение этого вопроса возможны были лишь на базе исторического материализма.

   Разбив представление о мнимом превосходстве искусства над действительностью, Чернышевский дал глубокое определение сущности искусства и его задач. Воспроизведение жизни - такова первая и основная задача произведений искусства. Это материалистическое положение противостояло идеалистическим воззрениям на сущность искусства и было встречено с негодованием реакционной и либеральной критикой.

   "Нет сомнения, что теория воспроизведения, если заслужит внимание, возбудит сильные выходки со стороны приверженцев теории творчества", - писал Чернышевский в авторецензии, понимая под "теорией творчества" теорию "чистого искусства" (II, 109).

   Предупреждая обвинение в натурализме, в призыве "к дагерротипной копировке действительности" (II, 109), Чернышевский показывает, что воспроизведение не является мертвой копировкой уже потому, что оно передает существенные черты подлинника. Искусство исполнено содержания уже потому, что обращает внимание мыслящего человека на предметы, достойные внимания, выбирая для воспроизведения общеинтересное в жизни. Ценность художественного произведения автор трактата ставит в прямую зависимость от общественной значимости воспроизводимого предмета. Вслед за Белинским Чернышевский призывает поэтов отказаться от чрезмерного увлечения в своих произведениях изображением любви и красот природы, обратиться к другим сторонам жизни, гораздо более интересующим человека вообще. Развивая эту мысль, Чернышевский опирался на опыт реалистической русской литературы, сила которой состояла в острой постановке социальных вопросов, и вместе с тем боролся за то, чтобы критический реализм отображал явления общественной жизни во всей их сложности и против