Тургенев Иван Сергеевич - Примечания (к "Запискам охотника")

а и отпустил на волю. "Афанасий представлял собою тип,- теперь уже, кажется, вымерший на Руси,- охотника с ног до головы, всей душой и помыслами преданного охоте" (Рында, с. 43).

   В письме к Д. Я. Колбасину из Спасского от 14 (26) июня, 1861 г. Тургенев писал, что он собирается на охоту "вместе с Фетом и Афанасьем, который сильно постарел, но всё еще бодрится". В примечании к письму Е. Я. Колбасин (брат адресата) сообщает: "Афанасий - бывший крепостной Тургенева {Вероятно, Е. Я. Колбасин ошибается, называя Афанасия крепостным Тургенева. И. Ф. Рында дает более точные сведения, полученные от членов семьи Алифанова.}, выведен в "Записках охотника" под именем Ермолая. Он фигурирует в целом рассказе "Ермолай и мельничиха", целиком взятом из действительного происшествия <...> Как теперь помню этого высокого, стройного мужика в каком-то коротеньком зипунишке до колен, подпоясанного веревочкой и монотонно докладывающего Тургеневу о выводках коростелей, дупелей и т. п. Тургенев слушал его внимательно, не перебивая его плавной речи, вынимал деньги из кошелька и говорил: "Теперь распоряжайся мною, Афанасий, как знаешь"" (Первое собрание писем И. С. Тургенева. СПб., 1884, с. 92).

   После смерти Алифанова писатель многие годы оказывал материальную помощь его семье. По свидетельству Б. В. Богданова, потомки Алифанова до сих пор живут в Спасском-Лутовинове (Орл сб, 1953, с. 288-289).

   В образе чувствительной и властной госпожи Зверковой отразились некоторые черты Варвары Петровны Тургеневой, матери писателя. Воспитанница Тургеневой Варвара Николаевна Житова рассказывает, что владелица Спасского-Лутовинова запрещала своей любимой горничной А. К. Лобановой держать при себе и кормить ее грудных детей. Тургенева всякий раз приказывала отправлять их в деревню, чтобы мать "не рвалась" постоянно к детям и усерднее служила госпоже (Житова, с. 43).

   Некрасов и Белинский положительно отозвались о новом рассказе. Сообщал о получении рукописи. 15 (27) февраля 1847 г. Некрасов писал Тургеневу: "Рассказ Ваш я прочел - он очень хорош, без преувеличенья: прост и оригинален. Завтра дам его Белинскому - он верно скажет то же" (Некрасов, т. X, с. 61). Белинский высказал сходное мнение. Через три дня по получении рассказа, 19 февраля (3 марта) 1847г., он отправляет автору письмо, где между прочим говорится: "Вот хоть бы "Ермолай и мельничиха" - не бог знает что, безделка, а хорошо, потому что умно и дельно, с мыслию" (Белинский, т. 12, с. 336). Белинский оценил "мысль" рассказа, его идейную направленность - разоблачение дворянской морали, показного гуманизма, под прикрытием которого помещик толчет человеческое достоинство крепостного. Герцен также отметил эти качества рассказа, назвав его "превосходным" (Герцен, т. XIII, с. 177).

   Чиновник Главного управления цензуры Е. Волков усмотрел в рассказе два криминальных момента: "1. Автор словами Ермолая советует не ходить к лекарю, угрожая, что будет хуже! - Подобные советы вредны и пагубны для простого народа. И без того уже невежество и суеверие, не доверяющие просвещенной опытности врачей, к несчастью, очень часто бывают причиной большой смертности в простом народе! 2. Предложение Ермолая Мельничихе погостить у него в отсутствие его жены, которую он нарочно для сего прогнать хочет из дома, в высшей степени безнравственно" (Оксман, Сб, 1959, с. 274).

   Стр. 20. ...нанковом кафтане...- Кафтан из грубой бумажной ткани, буро-желтого цвета - нанки. Название происходит от г. Нанкина (Китай), где впервые начала производиться эта ткань.

   Стр. 22. ...с "лешевой дудкой", с "кукушкиным перелетом"...- "Лешева дудка", "кукушкин перелет" - названия "колен" соловьиного пения. Тургенев подробно писал об этом в очерке 1854 г. "О соловьях" ("Литературные и житейские воспоминания".- Наст. изд., Сочинения, т. 11).

   Стр. 23. ...на берегу Исты. - Приток Оки, р. Иста протекает в б. Белевском уезде Тульской губ.

   Стр. 25. Как к любезной я ходил...- Слова русской народной песни, по-видимому, плясовой. В печатных источниках не удалось найти записи, близкой к приводимому тексту.

  

  

   Впервые опубликовано: Совр, 1848, No2, отд. I, с. 148-157 (ценз. разр. 31 янв.), под No VIII. Подпись, общая для шести опубликованных здесь рассказов: Ив. Тургенев.

   Сохранился автограф рассказа (ГПБ, ф. 795, ед. хр. 7, 2 л.). В автографе первоначальное заглавие "Туман" с последующей припиской "и Степушка" зачеркнуто; сверху же написано: "Малиновая вода". Подпись: Ив. Тургенев.

   В настоящем издании в текст ЗО 1880 внесены поправки:

   Стр. 34, строка 27. Вместо "Степка" - "Степа" (по черновому автографу, Совр, ценз. рукоп., ЗО 1852, ЗО 1859).

   Стр. 36, строки 26-27. Вместо "высоко" - "высоко, высоко" (по Совр, ценз. рукоп. и всем изданиям до ЗО 1874).

  

   Рассказ "Малиновая вода" возник из замысла двух очерков - "Туман" и "Степушка". Названия их впервые встречаются в Программе V, датируемой концом августа - концом сентября ст. ст. 1847 г. Мысль о слиянии двух замыслов появилась у Тургенева в процессе работы над первым рассказом "Туман", что явствует из последовательности изменения названий в черновом автографе.

   Тургенев писал рассказ в Париже (отчасти, возможно, в Куртавнеле) в середине сентября-октябре ст. ст. 1847 г. Из письма его к Белинскому от 5 (17) сентября 1847 г. устанавливается, что в начале сентября писатель был занят доработкой рассказов "Бурмистр" и "Контора". А в Программе VII, относящейся к ноябрю 1847 г., очерк "Малиновая вода" обозначен уже как завершенный.

   В журнальной публикации были сделаны значительные цензурные изъятия и замены: смягчен рассказ Тумана о самоуправстве любовницы графа над крепостными, опущен диалог охотника и Тумана о строгости графа, изменена реплика Власа о своей, голодающей жене, наконец, выпущены все цифры и рассуждения Тумана о непосильном оброке, наложенном наследниками графа на крестьян (см.: Т, ПСС и П, Сочинения, т. IV, с. 397-398).

   При подготовке издания ЗО 1852 Тургенев в цензурной рукописи восстановил все купюры и вынужденные замены цензурного характера. Таким образом, последующие прижизненные издания "Записок охотника" воспроизводили первоначальный исправный текст.

   Рассказы из "Записок охотника", напечатанные в 1848 г. во второй книжке "Современника", вызвали разноречивые мнения в ^КРУ^ГУ редакции журнала. Белинский сдержанно отозвался о комментируемом рассказе. ""Малиновая вода" мне не очень понравилась,- писал он Анненкову 15 (27) февраля 1848 г.,- потому что я решительно не понял Степушки" (Белинский, т. 12, с. 466). Не понравился Белинскому также "Уездный лекарь"; критические замечания высказал он и по поводу "Лебедяни" (см. комментарии к этим рассказам). Боткин же через два дня после письма Белинского, 17 (29) февраля 1848 г., писал Анненкову: ""Записки охотника" Тургенева доставили мне истинное наслаждение, и в этом отношении я совершенно расхожусь с мнением Белинского. Каждый из рассказов прекрасен по-своему, и я в затруднении, которому из них отдать преимущество" (Анненков и его друзья, с. 554-555).

   Анненков высказал свое мнение в обзорной статье 1849 г. "Заметки о русской литературе прошлого года": "Новые рассказы Тургенева (Малиновая вода, Уездный лекарь, Бирюк, Лебедянь, Татьяна Борисовна, Смерть) сохраняют все качества предшествовавших им: разнообразие, верность картин и особенно какое-то уважение ко всем своим лицам. Гуманность эта, доказывающая, между прочим, уже окрепшую мысль в авторе, да сильное чувство красоты природы составляют, как и прежде, их настоящий колорит и вполне объясняют успех их" (Совр, 1849, No 1, отд. III, с. 19).

   Стр. 30. Малиновая вода.- Описанный Тургеневым ключ и теперь носит название Малиновая вода; он впадает в р. Исту в Арсеньевском районе Тульской обл. (Богдановы, с. 11).

   Стр. 31. ...грунтовыми ~ сараями...- Сараи, в которых прямо в грунте выращиваются плодовые деревья и другие растения, боящиеся морозов.

   ...барочным тесом...- Доски от барки, сплавного грузового судна, построенного без гвоздей. Такие барки шли с грузом лишь один раз в весеннюю путину, а затем разбирались. Доски использовались как дешевый строительный материал.

   ... ктитора Герасима...- Ктитор - церковный староста; в применении к крепостному человеку слово употреблено, по-видимому, в значении: церковный сторож.

   Стр. 36. ...песик ~ фурлянский...- Курляндский: некогда знаменитая порода охотничьих собак.

   Стр. 37. ...лакосез-матрадура...- Произвольное название, составленное из названий двух танцев; экосез - бальный танец ("шотландский"); матрадура (или матрадур) - устаревшая пляска.

   ...матресок держал.- От франц. la maitresse - любовница.

  

  

   Впервые опубликовано: Совр, 1848, No 2, отд. I, с. 157-165 (ценз. разр. 31 янв.), под No IX. Подпись, общая для шести рассказов: Ив. Тургенев.

   Сохранился черновой автограф рассказа (ГПБ, ф. 795, ед. хр. 6, 2 л.). На полях л. 1 рукою Тургенева набросаны три программы "Записок охотника" (см. Программы V, VI и VII).

   В настоящем издании в текст ЗО 1880 внесены следующие исправления:

   Стр. 41, строка 33. Вместо "в самую ростопель" - "в самую ростепель" (по черн. автогр., Совр, ценз. рукоп. и всем изданиям до ЗО 1874).

   Стр. 42, строка 2. Вместо "человек вас спрашивает" - "человек ваш вас спрашивает" (по черн. автогр. и Совр).

   Стр. 42, строки 31-32. Вместо "знать, ждут. Навстречу мне старушка" - "знать, ждут. Вхожу. Навстречу мне старушка" (по Совр и ценз. рукоп.).

   Стр. 43, строки 1-2. Вместо "микстуру прописал" - "микстурку прописал" (по Совр, ценз. рукоп. и всем изданиям до ЗО 1874).

   Стр. 45, строка 21. Вместо "тебе не доверяет" - "тебе больше не доверяет" (по черн. автогр. и Совр). В ценз. рукоп.- пропуск писца.

   Стр. 46, строки 19-20. Вместо "нет, вы не такой" - "нет, вы не такой, вы не такой" (по черн. автогр., Совр, ценз. рукоп. и всем изданиям до ЗО 1874).

   Стр. 48, строка 12. Вместо "Но не выпускает" - "Ну не выпускает" (по списку опечаток, приложенному Тургеневым к т. I изд. Т, Соч, 1880).

  

   Замысел рассказа оформился, по-видимому, в начале апреля 1847 г. Название его первоначально было другим. В Программе I под No 7 записано "Бед<ное> сем<ейство>". (Расшифровка принадлежит Б. М. Эйхенбауму. См.: Т, Сочинения, т. I, с. 356.) Предназначался рассказ поначалу для 8-го номера "Современника". В Программе III, датируемой концом июля - началом августа, под No 7 рядом с буквами "Б. С." стоят "У. Л.", т. е. возникает новое название - "Уездный лекарь". Работу над рассказом М. К. Клеман относит к концу августа - началу октября. По его мнению, в числе рассказов, отосланных Тургеневым в редакцию "Современника" в начале октября, был и "Уездный лекарь" (Клеман, Программы, с. 106-107). Однако окончание работы над рассказом М. К. Клеман основывает на письме Тургенева к Полине Виардо, ошибочно датированном им 7 (19) октября 1847 года. В действительности же, исходя из содержания письма, его следует отнести к 8 (20) ноября 1847 г. (см.: Т, ПСС и П, Письма, т. I, с. 262, 442 и 567).

   В Программе V Тургеневым сделана пометка, согласно которой "Уездный лекарь" предназначался для первого номера "Современника" за 1848 год. В Программе VI это вновь подтверждается и указывается крайний срок отсылки рассказа в Петербург: "в 1-й <номер> д<олжно> б<ыть> отпр<авлено> отсюда 5-го декабря" (или 23 ноября ст. ст.). Это намерение в 20-х числах ноября было выполнено. Все четыре рассказа для 1-го номера "Современника" ("Бирюк", "Малиновая вода", "Уездный лекарь" и "Лебедянь") к 7 декабря ст. ст. 1847 г. уже находились у Некрасова (см. письмо Некрасова к Тургеневу от 11 (23) декабря 1847 г.- Некрасов, т. X, с. 93. См. также обоснование датировок рассказов "Бирюк" и "Лебедянь").

   В рассказе "Уездный лекарь" Тургенев обратился к сюжетной ситуации (любовь молодой девушки к своему врачу и ее последующая смерть), уже разрабатывавшейся в русских повестях. См., например, повесть "Не тронь меня", напечатанную в No 24 "Литературных прибавлений к "Русскому инвалиду" на 1839 год" за подписью: А. Городок. Возможно, однако, что эта сюжетная ситуация была подсказана Тургеневу конкретными жизненными событиями, связанными с кончиной Любови Александровны Бакуниной. За месяц до смерти она, будучи в безнадежном состоянии, горячо и искренне полюбила своего врача П. П. Клюшникова. О последних днях Л. А. Бакуниной Клюшников рассказывал Белинскому, от которого эту историю узнал Н. В. Станкевич. В свою очередь, Станкевич мог рассказать ее Тургеневу, с которым был близок в 1840 г. Воспоминания о Л. А. Бакуниной Тургенев слышал также от ее сестер и братьев, с которыми был очень дружен. Но писатель, если данное предположение справедливо, далеко отошел от прототипов. Его уездный лекарь как тип ничем не напоминает П. П. Клюшникова, умного и талантливого врача, близкого к кружку Бакунина (см.: Серман И. К истории создания "Уездного лекаря".- Орл сб, 1960).

   Белинский отозвался о рассказе отрицательно: "В "Уездном лекаре",- писал он Анненкову 15 февраля 1848 г.,- я не понял ни единого слова, а потому ничего не скажу о нем; а вот моя жена так в восторге от него - бабье дело..." (Белинский, т. 12, с. 466). Оценка Белинского вызвана, вероятно, "психологизмом" рассказа в духе последних произведений Достоевского, повестей "Двойник" и "Хозяйка", в которых критик заметил тенденции отхода от общественно значимой проблематики к проблематике чисто психологической и даже патологической. О влиянии творческого метода Достоевского на стилевую манеру рассказа "Уездный лекарь" см. в статье: Виноградов В. В. Тургенев и школа молодого Достоевского.- Русская литература, 1959, No 2; см. также: Виноградов В. В. О языке художественной литературы. М., 1959, с. 493-506.

  

   Стр. 42. ...депозитки...- Просторечное - бумажные денежные знаки, ассигнации; здесь, вероятно, в значении: ассигнации десятирублевого достоинства. В первом слое черновой рукописи было: "смело бей на двадцать". Слова "две депозитки" появились вместо зачеркнутого "двадцать".

  

  

   Впервые опубликовано: Совр, 1847, No 5, отд. I, с. 141-148 (ценз. разр. ЗО апр.), под No III. Подпись, общая для четырех рассказов: Ив. Тургенев.

   Автографы неизвестны.

   В настоящем издании в текст ЗО 1880 внесены следующие исправления:

   Стр. 53 строки 1-2. Вместо "вот проживает" - "и вот проживает" (по Совр, ценз. рукоп., ЗО 1832).

   Стр. 56, строки 33-34. Вместо "сильно ударив рукою по столу" - "внезапно и сильно ударив рукою по столу" (по ценз. рукоп.; слова "внезапно и" вписаны Тургеневым).

   Стр. 57, строка 7. Вместо "чрез неделю" - "через неделю" (по всем источникам до ЗО 1874).

  

   На полях автографа незаконченной драмы "Искушение святого Антония", над которой Тургенев работал весной 1842 г., имеется запись фамилии героя рассказа (см.: наст. изд., Сочинения, т. 2, с. 689). Является ли это просто записью имени реально существовавшего человека или перед нами название тогда уже возникшего замысла рассказа - сказать трудно.

   О намерении писать рассказ и, возможно, о начале работы над ним Тургенев сообщил Некрасову в письме из Берлина в начале февраля ст. ст. 1847 г. Отвечая на это - не дошедшее до нас - письмо, Некрасов 15 (27) февраля 1847 г. писал Тургеневу: "Радилова я буду ждать с нетерпением; мне эти ваши рассказы по сердцу пришлись" (Некрасов, т. X, с. 62).

   Работа над рассказом была завершена в начале марта, так как уже к середине этого месяца он был у Белинского; 17 марта Белинский сообщил Боткину о получении третьего "отрывка" из "Записок охотника" (Белинский, т. 12, с. 352-353).

   В рассказе "Мой сосед Радилов" Тургенев продолжает обличение этических норм господствующего класса. По церковным установлениям, Радилов не может жениться на Ольге, так как она сестра его первой жены. Ложная мораль разрушает счастье двух хороших людей, делает их любовь "незаконной".

   Основная идея рассказа близка мыслям Герцена, изложенным в его статье "Новые вариации на старые темы", появившейся в третьей (мартовской) книжке "Современника" за 1847 год. Герцен восстает здесь против нравственного рабства, предрассудков и условностей, связывающих современного человека, против "дощатого балагана нашей морали" (Герцен, т. II, с. 98).

   Белинский сочувственно отозвался о рассказе. В упомянутом выше письме к Боткину от 17 марта 1847 г. критик заметил: "Он (Тургенев) прислал рассказец (3-й отрывок из "Записок охотника") - недурен..."

   В рапорте Е. Волкова рассказу "Мой сосед Радилов" дана следующая оценка: "...рассказ этот противен мудрым постановлениям нашей церкви, следовательно, противен и нравственности" (Оксман, Со, 1959, с. 275).

   Стр. 50. ...о "прежде почивших отцах и братиях".- Слова из ектеньи об умерших.

   Стр. 51. Возле небольшой сажалки...- Сажалка - колдобина, наполненная водой, или небольшой искусственный прудик.

   Стр. 53. "Гром победы раздавайся!" - популярный в свое время полонез для оркестра и хора композитора И. А. Козловского (1757-1831) на слова Г. Р. Державина. Полонез, получивший значение национального гимна, известен и под названием "Славься сим, Екатерина" - по начальным строкам припева.

   Стр. 56. ... всё к лучшему в здешнем мире, как сказал, кажется, Волтер...- Изречение одного из героев повести Вольтера "Кандид, или Оптимизм" (1759) - философа Панглоса, которое повторяется и варьируется на протяжении всей повести.

   Я, помнится, в Турции лежал в госпитале, полумертвый...- Радилов рассказывает о своем участии в русско-турецкой войне 1828-1829 годов. Русская армия несла в этой кампании большие потери от эпидемических заболеваний.

   ... щеголеватой, особенной поступью, какою выступает известная "коза" около ручного медведя...- "Козой" наряжали обычно мальчика, который ходил с поводырем ручного медведя. Исследователь устной народной драны в России В. Д. Кузьмина пишет: "Медвежья "потеха" в виде пляски дрессированного медведя и козы под прибаутки поводыря была известна в XVIII веке от царского дворца до деревень" (Кузьмина В. Д. Русский демократический театр XVIII века. М., 1958, с. 46).

   "Как у наших у ворот..." - Популярная плясовая песня, известная с конца XVIII века.

  

  

   Впервые опубликовано: Совр, 1847, No 5, отд. I, с. 148-165 (ценз. разр. ЗО апр.), под No IV. Подпись, общая для четырех рассказов: Ив. Тургенев.

   Автографы неизвестны.

   В настоящем издании в текст ЗО 1880 внесены следующие исправления:

   Стр. 59, строки 19-20.. Вместо "во время общего голода" - "во время всеобщего голода" (по Совр, ценз. рукоп., ЗО 1852, ЗО 1859).

   Стр. 61, строки 11-12. Вместо "босиком за ним побежал" - "босиком за ними побежал" (по Совр, ценз. рукоп. и всем изданиям до ЗО 1869). В ценз. рукоп. "за ним" (рукой писца) исправлено Тургеневым на "за ними".

   Стр. 63, строка 28. Вместо "А Алексей Григорьевич" - "И Алексей Григорьевич" (по всем другим источникам).

   Стр. 64, строка 38. Вместо "Александра Владимировича" - "Александра Владимирыча" (по Совр и ценз. рукоп.).

   Стр. 65, строки 36-37. Вместо "что, наконец" - "что крестьяне от бога поручены, что, наконец" (по Совр и ценз. рукой.).

   Стр. 68, строки 33-34. Вместо "таскается с мещанами" - "таскается, с бессрочными, с мещанами" (по Совр). В ценз. рукоп. слова "с бессрочными" вычеркнуты цензором.

   Стр. 70, строка 2. Вместо "и написал бумагу им" - "и написал им бумагу". Такой порядок слов установлен Тургеневым в ценз. рукоп. при помощи цифровых обозначений.

   Стр. 70, строки 2-3. Вместо "в чью пользу решится" - "в чью пользу дело решится" (по Совр). Слово исчезло в ценз. рукоп. но небрежности писца.

   Стр. 73, строки 34-35. Вместо "... je joue tous les instruments possibles" - "je joue de tous les instruments possibles" (по ценз. рукоп., ЗО 1852, ЗО 1859).

  

   Работу над рассказом Тургенев начал, по-видимому, не ранее середины февраля ст. ст. 1847 г.; в письме пз Берлина к Некрасову от начала февраля, до нас не дошедшем, Тургенев, судя по ответу Некрасова, сообщал лишь о работе над одним рассказом - "Мой сосед Радилов", не упоминая ни об "Однодворце Овсяникове", ни о "Льгове", появившемся также в майской книжке "Современника". Скорее всего, рассказ был написан в промежуток времени после отправки в Петербург рукописи "Радилова" (начало марта) и до начала работы над "Русским немцем" (апрель 1847 г.).

   В ценз. рукоп. цензором вычеркнуты слова "с бессрочными" (68, 34), которые впервые восстановлены в Т, СС, т. I, с. 139.

   В ценз. рукоп. со слов "Да, да,- подтвердил..." (62, 17) до слов "Ну, подите вы..." (68, 22) главный герой называется Выльниковым. В ЗО1852 фамилия (как и в Совр) - Овсяников. Земля, отнятая у Овсяникова, в Совр и ценз. рукоп. называется Дубиновщиной (а не Дубовщиной).

   Рассказ "Однодворец Овсяников" связан с замыслом ненаписанного очерка "Размежевание" и с комедией "Завтрак у предводителя" (Клеман, Программы, с. 119. См. также комментарий к комедии "Завтрак у предводителя", т. 2 наст. изд.).

   Прототипом главного героя рассказа, Овсяникова, послужило реальное лицо. В архиве Государственного музея И. С. Тургенева в г. Орле хранится дело о покупке В. П. Тургеневой земли у соседнего помещика И. И. Чертова. В этом деле упоминается о продаже Чертовым восьми десятин земли однодворцу Овсяникову из села Голоплеки (Орл сб, 1955, с. 290). "В Голоплеках и теперь живут Овсяниковы, вероятно, потомки тех однодворцев, о которых писал Тургенев" (Богдановы, с. 14).

   В образе "дедушки" в эпизоде захвата чужой земли слышны отголоски семейной истории Лутовиновых. В мемуарной литературе сохранился рассказ о самоуправстве Алексея Ивановича Лутовинова (дяди матери писателя) над однодворцами, или экономическими крестьянами, запахавшими спорную землю. С помощью псарей: я егерей он устроил настоящее побоище, в котором было убито Около пятнадцати человек (Т и его время, с. 315).

   В рассказе, построенном в основном на ретроспективном материале, затрагивались некоторые злободневные темы. Такова, например, фигура помещика-славянофила Любозвонова, в которой современники усматривали памфлетное изображение Константина Аксакова. Злободневной была и сатирическая зарисовка сцены размежевания.

   Белинский дал высокую оценку рассказу, поставив его вместе с "Конторой" на третье место после "Хоря и Калиныча" и "Бурмистра" (Белинский, т. 10, с. 346).

   По выходе первого отдельного издания "Записок охотника" И. С. Аксаков писал Тургеневу 4 октября 1852 г.: "Послушайте, любезнейший Иван Сергеевич: как могли вы теперь оставить место о г. Любозвонове? Само собою разумеется, что под Любозвоновым вы разумели брата Константина <...> Вы могли это написать в 1847 году, но теперь, для красного словца, вы пожертвовали истиной..." (Рус Обозр, 1894, No 8, с. 477). В ответном письме от 28 декабря 1852 г. Тургенев ссылается на свою забывчивость и невнимательное чтение рукописи при подготовке издания. Однако такое объяснение можно принять лишь за желание уклониться от откровенного признания, так как анализ цензурной рукописи показывает, что Тургенев читал ее, но крайней мере, дважды, всякий раз внося стилистические исправления. В частности, подвергалось правке и то место, где описан помещик Любозвонов.

   В цитированном письме И. Аксаков заметил по поводу всего рассказа: "Хорош также, очень хорош "Овсяников"".

   Герцен в "Былом и думах" провел параллель между эпизодом с потоплением Лежёня и принудительным купанием зимой в Лондонском Гайд-парке французского шпиона (Герцен, т. XI, с: 109).

   На рассказ Овсяникова о расправе помещика над его отцом ссылался в одной из своих заметок, напечатанной в "Колоколе" (1859, 15 апреля), Н. И. Тургенев, рекомендуя не забывать о нем сочинителям "проектов об улучшении быта крестьян с полицейскою властью помещиков и с розгами". Подробнее об этом см. в примеч. В. А. Громова в издании: Т, СС, 1975-, т. 1, с. 377.

  

   Стр. 58. Однодворец - представитель особой группы государственных крестьян, свободный от крепостной зависимости, владевший небольшим наделом земли (в один двор). Однодворцы занимали промежуточное положение между дворянами и крестьянами; они имели право владеть земельными участками, а также крепостными, но подобно последним облагались подушной податью.

   Ферязь - старинная русская одежда с длинными рукавами без воротника и перехвата.

   Стр. 61. ..."се бон" -- это хорошо (франц.: C'est bon).

   Стр. 62. Только до покойного графа Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского не доходил ни один.- А. Г. Орлов (1737-1807) - военный и государственный деятель; за разгром турецкого флота в Чесменской бухте (1770) получил почетное добавление к фамилии: Чесменский.

   Стр. 64. ...по случаю размежевания...- В 1836 г. в России были учреждены особые посреднические комиссии, имевшие задачей склонить помещиков к "полюбовным соглашениям" о размежевании их земель и крестьянских наделов. При этом имелось в виду устранить чересполосицу и собрать воедино разрозненные и разбросанные на далекие расстояния наделы, крестьян, чтобы приблизить их к деревням. Размежевание затянулось на многие десятилетия и не обходилось без резких столкновений между землевладельцами. В 1846 г., менее чем за год до создания рассказа, в третий раз были продлены сроки окончания "полюбовного" размежевания. Особенно плохо шло дело в Орловской губернии, где последняя в России посредническая комиссия была закрыта лишь в 1884 г.

   Стр. 67. Ходит барин в плисовых панталонах ~ а на голове така шапонька мудреная...- Попытки некоторых славянофилов возродить давно исчезнувшие в быту старинные русские одеяния (например, мурмолку - "шапоньку мудреную") служили предметом насмешек для многих современников. Герцен передает шутку Чаадаева, которую повторяла вся Москва: "К. Аксаков оделся так национально,- что народ на улицах принимал его за персианина..." (Герцен, т. IX, с. 148).

   ...канты...- Здесь в значении: стихотворения.

   Стр. 68. ...с бессрочными - солдатами, по болезни или иной причине состоящими в отпуску от военной службы без определенного срока, до специального призыва.

  

  

   Впервые опубликовано: Совр, 1847, No 5, отд. Г, с. 165-176 (ценз. разр. 30 апр.), под No V. Подпись, общая для четырех рассказов: Ив. Тургенев.

   Автографы неизвестны.

   В настоящем издании в текст ЗО 1880 внесены следующие исправления:

   Стр. 75, строка ЗО. Вместо "а только даром" - "и только даром" (по Совр, ценз. рукоп., ЗО 1852, ЗО 1859).

   Стр. 82, строка 13. Вместо "сидели на дощанике" - "сидели в дощанике" (по Совр, ценз. рукой., ЗО 1852, ЗО 1859, ЗО 1865, ЗО 1869).

   Стр. 82, строка 33. Вместо "пораненные" - "подраненные" (по Совр и ценз. рукоп.).

  

   Документальные данные о начале и окончании работы над "Льговом" неизвестны. Тургенев мог начать писать рассказ лишь около середины февраля ст. ст. 1847 г. (см. основания датировки рассказа "Однодворец Овсяников") и закончить его к началу апреля ст. ст. (в противном случае рассказ не смог бы появиться в майской книжке "Современника"). Второй половиной февраля - мартом ст. ст. 1847 г. датирует рассказ и М. К. Клеман (Клеман, Программы, с. 92).

   В феврале-марте ст. ст. 1847 г. (в Берлине) Тургенев работал над четырьмя произведениями из цикла "Записок охотника" - окончанием очерка "Ермолай и мельничиха" и над рассказами "Мой сосед Радилов", "Однодворец Овсяников" и "Льгов". По-видимому, три последних очерка писались параллельно. Косвенное подтверждение этому находим в письме к П. Виардо от 13 (25) декабря 1847 г., где Тургенев сообщает: "... с тех пор как я нахожусь в Париже, я никогда не работал одновременно более чем над одною вещью и многие довел до пристани благополучно" (подлинник по-французски).

   В мемуарной литературе существует много указании на жизненный материал, отразившийся в рассказе. Село Льгов б. Орловской губ. (в нем насчитывалось более трехсот дворов и около 900 душ мужского населения)находилось в четырех верстах от села Тургенево, принадлежавшего отцу писателя. "Топографическое" описание Льгова в рассказе довольно точно, но расположено село на берегу реки Вытебеть, а не на речке Росота. До наших дней сохранилась древняя церковь, о которой упоминает Тургенев (Богдановы, с. 11). На сельском кладбище Льгова действительно есть могила графа Бланжия, домашнего учителя в семье орловских помещиков Юрасовских, с которыми была хорошо знакома В. П. Тургенева. Благодаря этому, как полагает Т. А. Мартемьянов, имя графа Бланжия и попало "в написанный ее сыном рассказ <...> в своем подлинном виде" (ИВ, 1913, No 9, с. 984). Однако в основу приведенной в рассказе стихотворной надписи на надгробии легла эпитафия с другого памятника - некоему Николаю Этьену,- сооруженного на кладбище с. Спасского (Рында, с. 51 - 76). Описание этого памятника и текст эпитафии, автором которой был, видимо, И. И. Лутовинов, приводит также М. А. Щепкин в "Воспоминаниях об Тургеневе и селе Спасском" (ИВ, 1898, No 9, с. 908-909).

   А. И. Замятин, бывший крепостной Тургенева, впоследствии сельский учитель, сообщает, что он "лично знал одного тургеневского героя, именно Сучка Антона, переименованного барыней Варварой Петровной из Козьмы" (Орл сб, 1955, с. 291). Об обычае В. П. Тургеневой менять имена своим дворовым говорит также В. Н. Житова. И. Ф. Рында, собиравший в начале 900-х годов на родине Тургенева воспоминания людей, лично знавших писателя, рассказывал: "Лет 15 тому назад разрушилась окончательно хатенка "Сучка", (которого, кстати сказать, звали и "Крючком") и унесена кем-то чугунная урна с могилы графа Бланжия" (Рында, с. 52).

   Об успехе рассказов, появившихся в майской книжке "Современника" за 1847 год ("Ермолай и мельничиха", "Мой сосед Радилов", "Однодворец Овсяников" и "Льгов"), сохранились свидетельства в письмах Некрасова к Тургеневу и Гоголя к Анненкову (см. выше, с. 416-417).

  

   Стр. 76. ...панталонах цвета гри-де-лень ил иблё-д-амур...- Французские обозначения различных оттенков серого цвета: gris de lin - розовато-серый; bleu d'amour - голубовато-серый.

   Стр. 80. ... а то и в кофишенки попал.- Кофешенком (от немецкого Kaffeeschenk) назывался придворный чин смотрителя за кофе, чаем, шоколадом и пр. Французский комментатор "Записок охотника" Анри Монго указывал, что Kaffeeschenk является немецкой калькой турецкого Kafetgi. Монго сообщает о полемике, возникшей по поводу этого слова между Проспером Мериме и Эрнестом Шаррьером, первым переводчиком "Записок охотника" на французский язык (1854) ("Memoirs d'un chasseur... Trad. par H. Mongault". Paris, 1929. V. 1, p. 180).

   Стр. 81. ... фалетором был ~ а то и доезжачим.- Форейтор - при езде цугом верховой, сидящий на одной из передних (выносных) лошадей. Доезжачий - старший псарь, распоряжающийся борзыми и гончими на псовой охоте.

  

  

   Впервые опубликовано: Совр, 1851, No 2, отд. I, с. 319-338 (ценз. разр. 13 февр.), под No XX. Подпись: Ив. Тургенев.

   Беловой автограф хранится в ГПВ (ф. 795, ед. хр. 18). Неполный черновой автограф - в ЦГАЛИ (ф. 509, оп. 2, ед. хр. 7). Недостающая часть этой рукописи в 80-х годах находилась в Москве в собрании А. М. Подшивалова (см.: ИВ, 1884, No 1, с. 97- 99). По его сообщению, интерес фрагменту придавала "характеристика мальчиков, встречающихся в рассказе. Так, сбоку, в конце, следующие выноски: Федя - красав., смел.; Павлушка - труслив; Илюша - поэт и ч.

   Костя - глупый и мрачный. На одном из листов нарисован портрет Кости" (там же, с. 98).

   В настоящем издании в текст ЗО 1880 внесены следующие исправления:

   Стр. 89, строка 42. Вместо "из соседней деревни" - "из соседних деревень" (по Совр).

   Стр. 92, строка 39. Вместо ""Рольней" и "черпальнеп"" - ""Рольней" или "черпальней"" (по всем другим источникам).

   Стр. 94, строка 23. Вместо "светил сильно" - "светит сильно" (по всем источникам до ЗО 1874).

   Стр. 99, строки 8 и 13. Вместо "предвиденье" - "предвиденье" (по бел. автогр. и ценз. рукоп.).

   Стр. 99, строка 18. Вместо "светопреставление" - "светопрестановление" (по бел. автогр., Совр, ценз. рукоп. и черн. автогр.).

   Стр. 99, строки 27-29. Вместо "а придет он, такой удивительный человек" - "а придет он, когда наступят последние времена. И будет он такой удивительный человек" (по бел. автогр., ценз. рукоп. и черн. автогр.).

   Стр. 100, строки 29-ЗО. Вместо "до первых росинок зари" - "до первых шорохов и шелестов утра, до первых росинок зари" (по бел. автогр., Совр, ценз. рукоп., и черн. автогр.).

   Стр. 101, строка 40. Вместо "право!" - "Не понимаю, право!" (по ценз. рукоп., всем изданиям до ЗО 1880 и черн. автогр.).

   Стр. 104, строки 3-4. Вместо "Павлуша, а Павлуша, подь сюда".- ""Павлуша, а Павлуша!" Я слушаю; а тот опять зовет: "Павлуша, подь сюда"" (по бел. автогр., Совр, ценз. рукоп. и черн. автогр.).

   Стр. 104, строка 42. Вместо "Слабое забытье" - "Сладкое забытье" (по бел. автогр., Совр, ценз. рукоп. и черн. автогр.).

   Стр. 105, строка 10. Вместо "пошел" - "подошел" (по бел. автогр., Совр, ценз. рукон., ЗО 1852 и черн. автогр.).

  

   Замысел "Бежина луга" относится к августу-сентябрю 1850 г. и был, очевидно, связан с заключительным эпизодом рассказа "Певцы": в черновом автографе "Певцов" (ГЛБ, ф. 795, ед. хр. 14) после подписи Тургенева его же рукой написано: "Описать, как мальчики гоняют лошадей в пустыри на ночь.- Огни". И на полях против этого места: "Бежин луг".

   В Программе X (набросанной, очевидно, позже упомянутой записи) "Бежин луг" фигурирует под No 21 и отмечен волнистой чертой - так, по-видимому, Тургенев обозначал запланированные, но еще не осуществленные рассказы (см.: Клеман, Программы, с. 117). Рассказ был написан в Петербурге в начале 1851 г. В письме к Е. М. Феоктистову от 16 (28) февраля Тургенев объяснял некоторую задержку в переписке с ним тем, что "был очень занят" работой для "Современника", которую закончил "только вчера". Писатель сообщал далее, что оригинал рассказа он отослал в Москву Кетчеру (очевидно, для готовившегося отдельного издания "Записок охотника"); по этой рукописи он и предлагал Феоктистову ознакомиться со своей работой, которую цензура "сильно ощипала".

   Цензура, осуществлявшаяся, видимо, в корректурах (беловой автограф цензурных помет не имеет), изъяла при первой публикации весь рассказ Кости о "Тришке"-антихристе (с. 99-100) {О фольклорной основе рассказа о "Тришке" см.: Громов В. Предания Бежина луга. Тула, 1969, с. 40-47.}; вместо него в "Современнике" - отточие. Последующее упоминание о "Тришке" (100, 12) заменено словом "Леший". Упоминания бога устранялись цензурой во всех контекстах. Например, 98, 30: "Ей-богу, сама" - печаталось: "Сама". Сплошной строкой точек была заменена реплика по поводу леших: "И зачем эта погань в свете развелась? - заметил Павел.- Не понимаю" (101, 39-40), вследствие чего становилась непонятной следующая реплика: "Не бранись, смотри, услышит...". Слова: "В этом бучиле в запрошлом лете Акима-лесника утопили воры" (101, 12-13; ср. также строку 17) по требованию цензуры были изменены: "...Аким-лесник утоп". (Тема разбоя была запретной по тогдашним цензурным правилам.) Не была допущена в "Современнике" заключительная фраза - о гибели Павла.

   Вместе с появившимися незадолго до него "Певцами" "Бежин луг" расширял тематику цикла. Русский крестьянский мир - крестьянские дети - показан здесь не только в его обездоленности, но также в его одаренности и духовной красоте, из чего сами собой следовали антикрепостнические выводы.

   О впечатлении, произведенном рассказом в литературных кругах, свидетельствуют письма из Москвы Е. М. Феоктистова. 21 февраля (5 марта) 1851 г. он писал Тургеневу: "Вчера получен тут 2 No "Современника". Когда это Вы успели кончить и напечатать Вашу повесть - удивительное дело! Я прочел ее вчера Графине (Е. В. Салиас де Турнемир - писательнице) - и она и я в совершенном от нее восторге. Решительно это одна из лучших вещей, Вами написанных" (ИРЛИ, арх. Л. Н. Майкова, ф. 166, ел. хр. 1539, л. 1а). В письме от 24 февраля (8 марта) 1851 г., сообщая, что рассказ Тургенева усиленно обсуждается "в известных кружках" и "произвел в Москве огромный эффект на публику", Феоктистов отмечал в нем "бездну удивительных подробностей", которых "нет даже у Гоголя", но "общее впечатление" и "общую нить" он находил недостаточными и выражал пожелание, "чтобы над всею этою картиною лежал какой-нибудь фантастический характер" (там же, л. 3-4 об.). 12 (24) марта Тургенев отвечал Феоктистову: "... Я вовсе не желал придать этому рассказу фантастический характер - это не немецкие мальчики сошлись, а русские. Самое верное замечание сделал мне Дудышкин - сказав, что мальчики у меня говорят, как взрослые люди". В том же письме Феоктистов, передавая мнения свое и В. П. Боткина, ставил рассказ очень высоко, но в то же время отмечал, что "фигуры мальчиков очерчены очень бегло" и, кроме Павла и Кости, "совершенно незаметны". Соглашаясь с мнением Феоктистова о недостаточности в рассказе впечатляющей силы, Боткин приписывал это тому, что "во всем рассказе не видно экономии: один рассказ тотчас же прерывается другим и нет отдыху читателю, нет промежутков, которые давали бы опомниться и прочувствовать вполне свое впечатление..."

   Анонимный рецензент "Отечественных записок", отнеся "Бежин луг" к лучшим рассказам Тургенева и придавая большое значение содержащейся в нем "истинно описательной поэзии", отметил в то же время, что портреты выведенных в рассказе мальчиков "несколько польщены" (Отеч Зап, 1851. No 4, отд. VI, с. 104-105).

   Ап. Григорьев в "Москвитянине" (1851, No 6, с. 278-283) заявлял, что его ожидания удовлетворены рассказом "менее чем наполовину", и упрекал автора в излишней детализации, щедрости красок и мелких оттенков, которые, будучи сами по себе прекрасными, затемняют целое картины и лишают се панорамы, так что утонченная живопись "Бежина луга", но мнению рецензента, "утомляет", создает общее "впечатление чего-то неопределенно пестрого". Критик выразил недовольство тем, что народные поверья, вложенные Тургеневым в уста мальчиков (и выполняющие прежде всего характеристические функции), постоянно прерываются автором. Более всего не понравилось Григорьеву "ложное идеализирование характеров - в особенности характера Павлуши", который претил ему своим "скептицизмом". На этой оценке критик настаивал и позже: "прелесть" рассказа Тургенева он видел в изображении поэтической личности автора, но отказывал ему в верности воспроизведения действительности, считая "фальшью" "байронического мальчика", т. е. Павлушу.

   Места, описанные в рассказе Тургенева,- реально существующие, а не вымышленные. Бежин луг расположен в 13 километрах от Спасского-Лутовинова, у р. Снежедь, в Чернском районе Тульской области. Там же существовали Парахинские кусты. Деревня Варнавицы находилась в полуверсте от Спасского, а село Шаламово - в трех верстах. Высохший и заросший пруд у прорванной варнавицкой плотины считался крестьянами "нечистым" местом, а об устроителе его - основателе спасской усадьбы, деспотичном и крутом И. И. Лутовинове (1753-1813), сохранилась и после смерти недобрая слава. Впечатления Тургенева от ходивших о нем легенд и преданий отразились в рассказе о "старом барине" "Иване Иваныче" (с. 97-98). Возможно, что с личностью И. И. Лутовинова был связан особый замысел Тургенева, зафиксированный в Программе V под заглавием "Иван Иванович" (см. Приложение II).

   Стр. 91. ... из простой замашнои рубахи.,.- См. примечание на с. 451.

   Стр. 93. ... ступеньки под ним. так даже и стонут...- Первоначальный вариант, печатавшийся в "Современнике": "...так даже стонут ажио". В цензурной рукописи и в издании 1852 г. Тургенев изменил это место - возможно, имея в виду замечание Ап. Григорьева: "NB. Ажно и даже, как частицы равнозначительные, едва ли употребляются вместе в русской народной речи" (Москв, 1851, No 6, с. 281).

  

  

   Впервые опубликовано: Совр, 1851, No 3, отд. I, с. 121-140 (ценз. разр. 28 февр.), под No XXI. Подпись: Ив. Тургенев.

   Автографы неизвестны. Две рукописи рассказа - черновая и переписанная набело " посторонней рукой, с поправками И. С. Тургенева,- хранившиеся после смерти автора в собрании московского коллекционера А. М. Подшивалова, до нас не дошли. Краткие сведения о них Подшивалов привел в "Историческом вестнике" (1884. No 1, с. 98). Судя по этим данным, первоначально Тургенев озаглавил рассказ: "Касьян "Блоха", но потом это заглавие вычеркнул. Конец рассказа совпадал с текстом "Современника" и цензурной рукописи (см. раздел "Варианты" в изд.: Т, ПСС и Л, Сочинения, т. IV, с. 413).

&