Крылов Виктор Александрович - Б. П. Никонов. В. А. Крылов

  

   В. А. Крыловъ. (Александровъ.). Прозаическ³я сочинен³я въ двухъ томахъ. Томъ первый.

   С.-Петербургъ. 1908.

  

  

   Покойный Викторъ Александровичъ Крыловъ въ своемъ духовномъ завѣщан³и поручилъ мнѣ издать его прозаическ³я (не драматическ³я) сочинен³я, какъ напечатанныя, такъ и оставш³яся въ рукописи.

   Исполняя желан³е покойнаго и приступая къ издан³ю вышеуказанныхъ сочинен³й, я сочла необходимымъ присоединить къ нимъ и б³ографическ³я свѣдѣн³я о жизни и литературной дѣятельности В. А., драматическ³я произведен³я котораго въ течен³е болѣе 35 лѣтъ непрерывно пользовались огромнымъ успѣхомъ по всей Росс³и, какъ на казенныхъ, такъ и на частныхъ сценахъ.

   Въ виду того, что въ нашей литературѣ нѣтъ ни б³ографическихъ свѣдѣн³й о В. А., ни оцѣнки его литературной и общественной дѣятельности, я, по совѣту С. Н. Шубинскаго, обратилась къ Б. П. Никонову, который любезно согласился написать б³ографическ³й очеркъ покойнаго писателя. Къ сожалѣн³ю, г. Никоновъ былъ лишенъ возможности пользоваться для своего труда всѣми необходимыми для этого матер³алами, такъ-какъ родственники В. А. не признали удобнымъ предоставить въ его распоряжен³е писемъ разныхъ лицъ къ В. А., записныя книжки и проч., сохранившееся въ бумагахъ покойнаго, находя, что бумаги эти не подлежатъ оглашен³ю и составляютъ семейную собственность; пробѣлъ этотъ отчасти пополненъ свѣдѣн³ями изъ писемъ В. А. къ редактору "Историческаго Вѣстника" С. Н. Шубинскбму, съ которымъ В. А. находился въ дружескихъ отношен³яхъ и велъ постоянную переписку.

  

  

  

   28-го февраля 1906 года, въ Москвѣ, скончался драматургъ, Викторъ Александровичъ Крыловъ.

   Скончался одинъ изъ извѣстнѣйшихъ русскихъ писателей и дѣятелей сцены, оставивш³й русскому театру крупное наслѣдство въ видѣ множества репертуарныхъ пьесъ, которыя втечен³е 35-40 лѣтъ не сходили съ подмостковъ сценъ по всей Росс³и, и на которыхъ выросли и воспитались мног³е первоклассные сценическ³е таланты...

   И тѣмъ не менѣе, эта кончина прошла почти незамѣченной. Печать, которая въ свое время усердно занималась личностью и дѣятельностью популярнаго драматурга, почти не отозвалась о немъ по поводу его кончины. Нѣсколько сухихъ, безцвѣтныхъ и крошечныхъ по размѣрамъ некрологовъ - вотъ, все, что посвятила тогда В. А. Крылову печать (да и то далеко не вся).

   Такъ-же слабо отозвались и общество и театръ - тотъ самый театръ, къ которому покойный драматургъ питалъ горячую любовь, и для котораго онъ такъ много потрудился въ своей жизни...

   Время летитъ такъ быстро, новыя событ³я и новые люди такъ скоро смѣняются другъ за другомъ, что не сегодня-завтра имя В. А. Крылова, пожалуй, отойдетъ совсѣмъ далеко за ряды новыхъ именъ. Поэтому теперь является какъ нельзя болѣе своевременнымъ и необходимымъ закрѣпить бѣглыя воспоминан³я о В. А. Крыловѣ и его автоб³ографическ³я данныя въ болѣе, или менѣе стройную, хотя, конечно, далеко еще не полную б³ограф³ю и попытаться охарактеризовать его литературно-художественную дѣятельность, уже давнымъ давно опредѣлившуюся и улегшуюся въ спокойныя рамки.

   Въ истор³и русской литературы XIX вѣка В. А. Крыловъ, несомнѣнно, занимаетъ одно изъ видныхъ мѣстъ. Трудно указать, кромѣ Островскаго, еще одного такого драматурга, какъ В. А. Крыловъ, который такъ щедро поддерживалъ-бы репертуаръ русскаго бытоваго драматическаго театра и притомъ такъ много сдѣлалъ-бы для развит³я театральнаго дѣла на практикѣ. Втечен³е долгаго ряда лѣтъ пьесы Крылова не сходили съ репертуара не только частныхъ, не только провинц³альныхъ сценъ, но и казенныхъ Императорскихъ театровъ. По подсчету одного изъ газетныхъ обозрѣвателей, въ пер³одъ времени съ начала семидесятыхъ годовъ и по 1887 годъ на одной только петербургской драматической сценѣ 55 пьесъ В. А. Крылова были сыграны 1,397 разъ! Крыловск³й репертуаръ несли на своихъ плечахъ так³я артистки, какъ М. Н. Ермолова и М. Г. Савина. Мног³я изъ наиболѣе яркихъ сценическихъ создан³й этихъ артистокъ падаютъ, именно, на крыловск³я пьесы. Благодаря крыловскимъ пьесамъ, мног³я изъ современныхъ театральныхъ знаменитостей пр³обрѣли популярность и любовь публики.

   Публика охотнѣе всего шла въ описываемое время лишь на пьесы В. А. Крылова. Онъ не льстилъ публикѣ, не поддѣлывался подъ ея вкусы, но онъ умѣлъ писать свои пьесы такъ, что онѣ были занимательны для всякаго зрителя и, стало быть, привлекательны. Это - огромное достоинство, необходимое не только для драматурга, но и для всякаго писателя, вообще. Скучный, вялый писатель отталкиваетъ читателя отъ книги, занимательный-же привлекаетъ новыхъ и новыхъ читателей и, такимъ образомъ, пр³учаетъ людей къ книгѣ. Именно, это и приходится сказать о В. А. Крыловѣ, и вполнѣ справедливы слова одного изъ его критиковъ, который говоритъ, что "комед³и В. А. дали театру новаго зрителя: ихъ смотрятъ, ими интересуются люди, которые бы иначе въ театръ не пошли. A всяк³й завоеванный читатель и зритель есть заслуга для завоевателя, потому что такимъ образомъ люди отрываются отъ сплошной темной массы и становятся доступными литературному вл³ян³ю"...

  

  

   Б³ограф³я В. А. Крылова должна имѣть сама по себѣ серьезное значен³е, какъ истор³я жизни не одной только личности покойнаго драматурга - этого типичнаго "шестидесятника", но и какъ истор³я жизни цѣлаго ряда людей, которыхъ съ полнымъ правомъ можно назвать "хорошими русскими людьми". Кромѣ того, въ ней можно встрѣтить много весьма интересныхъ чертъ наслѣдственности и взаимнаго вл³ян³я одного человѣка на окружающихъ и этихъ послѣднихъ другъ на друга. Наконецъ, истор³я жизни В. А. Крылова поучительна, какъ примѣръ и образецъ изумительнаго трудолюб³я и умѣлаго пользован³я своимъ духовнымъ капиталомъ - тѣмъ "талантомъ", котораго В. А. не только не зарылъ въ землю, подобно очень многимъ талантливымъ русскимъ людямъ, но, наоборотъ, пр³умножилъ его и всесторонне использовалъ.

   Первые годы своей жизни и начало литературной дѣятельности В. А. Крыловъ довольно подробно очертилъ въ своихъ автоб³ографическихъ замѣткахъ. Мало того: мы имѣемъ цѣлое повѣствован³е о жизни его родоначальниковъ - со стороны отца и со стороны матери. Вѣрнѣе, истор³ю семейства матери и отца. Это повѣствован³е - довольно длинное и богатое содержан³емъ - не можетъ войти цѣликомъ въ нашъ б³ографическ³й очеркъ, ибо оно слишкомъ богато подробностями, не относящимися къ жизни и дѣятельности, собственно, самого В. А. Но мы все-же во многомъ будемъ пользоваться этимъ повѣствован³емъ, какъ матер³аломъ для его б³ограф³и: изъ него ясно видно, какъ и въ какой степени отразились на В. А. Крыловѣ черты характеровъ его отца, матери и другихъ родственниковъ восходящей лин³и, и та обстановка, въ которой онъ родился и выросъ. Изъ этого повѣствован³я видно также, какъ зародилась въ немъ любовь къ-литературѣ и въ особенности къ театру. Если врачи при изслѣдован³и больнаго стараются иногда, для правильной постановки д³агноза, изучить, по возможности, всю его генеалог³ю, то подобный пр³емъ, несомнѣнно, весьма полезенъ и для б³ографа, который тоже устанавливаетъ своего рода д³агнозъ...

   Много интересныхъ и важныхъ данныхъ мы имѣемъ также и въ другомъ очеркѣ В. А. Крылова: "Маленькая республика въ большомъ государствѣ". Этотъ очеркъ касается школьной жизни покойнаго драматурга и содержитъ любопытныя подробности о той обстановкѣ, въ которой протекла наиболѣе сознательная часть его ранней юности. Въ этой-же обстановкѣ, между прочимъ, протекли школьные годы и Ѳ. М. Достоевскаго; и В. А. Крыловъ могъ-бы съ справедливой гордостью сказать, что онъ прошелъ туже школу, что и нашъ знаменитый романистъ-психологъ... Во всякомъ случаѣ школа эта была серьезная и обильная впечатлѣн³ями и вл³ян³ями.

   Такимъ образомъ, В. А. Крыловъ самъ позаботился о наиболѣе яркомъ освѣщен³и первой половины своей б³ограф³и. Его воспоминан³я и упомянутые очерки, относящ³яся къ этой эпохѣ, интересны между прочимъ еще и тѣмъ, что вводятъ читателя въ среду извѣстныхъ личностей (напримѣръ, Ц. Кюи) и въ обстановку любопытную и для насъ мало знакомую.

   Къ сожалѣн³ю, вторая половина его жизни остается далеко не столь ярко-освященной, хотя-бы, казалось, слѣдовало ожидать обратнаго. Письменнаго матер³ала, относящагося къ этой эпохѣ, мы имѣемъ мало; устнаго-же, т. е. личныхъ воспоминан³й и характеристикъ лицъ, знавшихъ покойнаго, у насъ подъ руками оказалось и того меньше. Впрочемъ, вторая половина жизни В. А. съ внѣшней стороны протекла сравнительно однообразно. Личность-же его, его взгляды и убѣжден³я вполнѣ ярко характеризуются и тѣмъ матер³аломъ, которымъ намъ удалось воспользоваться...

   В. А. Крыловъ, по мѣсту своего рожден³я, москвичъ, а, по происхожден³ю, на половину русск³й, на половину нѣмецъ. На немъ еще разъ сказался тотъ любопытный антропологическ³й законъ, по которому бракъ двухъ разныхъ по нац³ональности лицъ даетъ очень продуктивное (т. е. работоспособное) и духовно-одаренное потомство. Законъ этотъ проявился на Пушкинѣ, Жуковскомъ, Григоровичѣ и многихъ другихъ выдающихся писателяхъ и ученыхъ. Подчинился ему и В. А. Крыловъ.

   Отцовская лин³я В. А. жила споконъ вѣка въ Москвѣ. Материнская - въ Герман³и.

   Свою родословную В. А. Крыловъ доводитъ вверхъ до прадѣда.

   Во второй половинѣ XVIII столѣт³я, проживалъ въ Москвѣ дьячекъ, Михаилъ Казанцевъ. Семья его состояла изъ трехъ дочерей. Изъ нихъ, въ жизни будущаго драматурга, В. А. Крылова, играли роль двѣ старшихъ дочери - Мар³я и Елизавета Казанцевы: Мар³я - была бабушкой В. А.- матерью его отца, Александра Крылова, а Елизавета (позднѣе монахиня Зинаида) имѣла на В. А. Крылова чрезвычайно сильное и благотворное вл³ян³е въ дни его дѣтства.

   Семья Казанцевыхъ была незаурядная. Эти люди обладали недюжинными душевными качествами и даже въ самой скудной обстановкѣ тогдашней жизни мелкаго московскаго духовенства не загубили своихъ свѣтлыхъ душевныхъ даровъ. Такъ, напримѣръ, Елизавета Казанцева носила въ себѣ несомнѣнные задатки чистой поэз³и и поэтическаго стремлен³я ко всему художественному. Это стремлен³е вылилось у нея въ особо-свѣтлое и цѣлостное религ³озное чувство и отразилось во всемъ ея м³ровоззрѣн³и красивыми и яркими идеями любви, добра и всечеловѣческаго единен³я. И не можетъ быть никакого сомнѣн³я въ томъ, что она во многомъ передала этотъ огонь чистой поэз³и своему талантливому внуку. Впослѣдств³и, какъ уже упомянуто, она "ушла изъ м³ра", поступивъ монахиней въ московск³й Рождественск³й монастырь. Но доброе вл³ян³е ея на всю семью и, въ особенности, на чрезвычайно любившаго ее В. А. отъ этого не только не ослабѣло, но еще болѣе усилилось.

   Интересно затѣмъ отмѣтить здѣсь то, что всѣ три сестры Казанцевы страстно любили зрѣлища и за неимѣн³емъ какихъ-либо иныхъ зрѣлищъ, съ неописуемымъ увлечен³емъ любовались крестными ходами. Ихъ привлекала, именно, художественная сторона этихъ обычныхъ и частыхъ въ то время въ Москвѣ зрѣлищъ: пестрая толпа народа, многообраз³е характерныхъ типовъ всѣхъ слоевъ и ранговъ общества, блескъ ризъ и иконъ, развѣвающ³яся хоругви и т. п. Эта любовь къ зрѣлищу, очевидно, цѣликомъ передалась В. А. Крылову по наслѣдству и, укоренившись въ немъ какъ врожденная страсть, вылилась у него въ его исключительной любви къ театральнымъ представлен³ямъ.

   Дѣдомъ В. А. Крылова со стороны отца былъ псаломщикъ московскаго Благовѣщенскаго собора, Иванъ Алексѣевичъ Крыловъ, женивш³йся на Мар³и Казанцевой. Старш³й сынъ его, Александръ, и сталъ потомъ отцомъ нашего драматурга.

   Когда Александру Крылову было всего еще 17-18 лѣтъ, и онъ только что окончилъ духовную семинар³ю, надъ Росс³ей и надъ Москвой разразился 1812 годъ. Крыловы не успѣли выѣхать изъ Москвы и остались въ ней претерпѣвать всѣ тягости французскаго нашеств³я.

   Семья Крыловыхъ пр³ютилась въ это тяжелое время въ Рождественскомъ монастырѣ. И, вотъ, тогда 17-лѣтн³й юноша, Александръ Крыловъ, явился, въ полномъ смыслѣ этого слова, кормильцемъ и поильцемъ всей семьи. Нужно сказать, что онъ и до этого времени помогалъ семьѣ, зарабатывая деньги уроками и имѣя иные мелк³е заработки. Московская-же передряга сдѣлала его настоящею опорою родныхъ и близкихъ и вмѣстѣ съ тѣмъ выработала въ немъ привычку къ самостоятельности и самопомощи.

   В. А. Крыловъ въ своей, уже упомянутой нами, автоб³ографической статьѣ описываетъ настоящ³е подвиги своего отца въ этомъ родѣ. Такъ, онъ необыкновенно разумно и остроумно пряталъ отъ французовъ свои пожитки и съѣстные припасы и ухитрился сберечь всю монастырскую муку - единственное пропитан³е монастырскихъ жильцовъ - втащивъ ее на крышу церкви ²оанна Златоуста... Время тогда было, вообще, ни съ чѣмъ несообразное, и семьѣ Крыловыхъ, и въ особенности, дѣвицамъ Казанцевымъ приходилось пускаться на всевозможныя хитрости, чтобы спасти свое достоян³е, свою честь, а не то и жизнь отъ завоевателей. Онѣ одѣвались въ самое жалкое рубище, вымазывали лица сажей и т. п. и почти не выходили изъ воротъ монастыря, и только храбрый и энергичный юноша, Александръ Крыловъ, не смотря ни на как³я опасности, скитался по всей Москвѣ, добывая пропитан³е...

   Эта исключительная передряга закалила его характеръ и внѣдрила въ него удивительную работоспособность и упорство въ достижен³и какой-угодно трудной цѣли - качества, цѣликомъ перешедш³я потомъ, по наслѣдству, къ его сыну, В. А. Крылову...

   По окончан³и войны, когда московская жизнь болѣе, или менѣе вошла въ норму, Александръ Крыловъ промѣнялъ духовную карьеру на свѣтскую, поступилъ на службу въ судъ, а потомъ занялся частной адвокатской практикой ("стряпчествомъ", какъ тогда говорили) и быстро пошелъ на этомъ поприщѣ въ гору. Характерно то, что онъ уклонился отъ спокойной казенной службы, гдѣ могъ-бы достичь виднаго положен³я, и отдался необезпеченной и рискованной, но болѣе свободной и независимой частной дѣятельности...

   Удачная адвокатская практика доставила Крылову-отцу крупныя связи и знакомства въ московскомъ бюрократическомъ м³рѣ. Крылова любили и уважали за его знан³я, энерг³ю и честность и охотно "устроили" бы его на какое-нибудь тепленькое мѣстечко; но Крыловъ не захотѣлъ терять свою независимость и предпочелъ остаться въ сторонѣ отъ какого-либо "начальства", подъ контролемъ только себя самого. Это тоже такая черта, которую необходимо отмѣтить, имѣя въ виду вл³ян³е отца на сына. Какъ увидимъ ниже, совершенно такъ-же поступилъ въ своей жизни и В. А. Крыловъ. Любовь его отца къ независимой, свободной дѣятельности передалась и ему...

   Крыловъ - отецъ обладалъ выдающейся работоспособностью и энерг³ей. Онъ велъ дѣла массы кл³ентовъ и кромѣ того управлялъ имѣн³ями нѣкоторыхъ богатыхъ москвичей. Такая дѣятельность заставляла его часто разъѣзжать по Росс³и, и онъ полюбилъ эти путешеств³я. И, вотъ опять-таки и энерг³я отца и любовь его къ путешеств³ямъ цѣликомъ были унаслѣдованы сыномъ; В. А. Крыловъ впослѣдств³и говаривалъ, что у него были только двѣ страсти въ жизни: страсть къ работѣ и любовь къ путешеств³ямъ.

   При всемъ томъ А. Крыловъ отличался рѣдкой добротой. Такъ, онъ пр³ютилъ у себя единоутробныхъ дѣтей своего отца и много помогалъ своему брату, Алексѣю Крылову. Кстати, этотъ Алексѣй Крыловъ дядя В. А. Крылова, тоже былъ натурой незаурядной и былъ причастенъ литературному труду: онъ написалъ и издалъ чрезъ посредство тогдашнихъ сѣрыхъ издателей Никольскаго рынка два-три довольно талантливыхъ, романа. Еще одно изъ вл³ян³й на В. А. Крылова.

   Такова восходящая родня нашего драматурга со стороны отца.

  

  

   Материнская родня его происходила изъ Штетина.

   Въ высшей степени странно и оригинально то обстоятельство, что первымъ поводомъ къ сближен³ю этой далекой нѣмецкой семьи съ семьею русскаго москвича изъ духовнаго зван³я, послужило тоже самое французское нашеств³е, которое такъ рѣзко встряхнуло мирную жизнь Крыловыхъ. Общ³й врагъ тогдашней Европы, французы, соединили судьбу отца и матери В. А. Крылова.

   О своей материнской роднѣ В. А. разсказываетъ слѣдующее:

   Въ началѣ XIX вѣка въ Штетинѣ проживала семья богатаго коммерсанта, Аккермана. Наполеоновская война подорвала его благополуч³е; онъ разорился и вскорѣ умеръ, оставивъ вдову съ нѣсколькими дѣтьми - и притомъ беременную. Уже по смерти мужа m-me Аккерманъ родила двухъ дѣвочекъ-близнецовъ - Мар³ю и Магдалину.

   Въ состоян³и близкомъ къ нищетѣ, вдова Аккерманъ, по совѣту добрыхъ людей, покинула разоренную французскими полчищами Прусс³ю и переселилась въ Петербургъ, гдѣ какъ ей говорили, можно было устроиться очень хорошо. Въ Петербургѣ ей дѣйствительно удалось встрѣтить участ³е со стороны нѣкоторыхъ видныхъ лицъ и германскаго консула, и при ихъ помощи она открыла частный панс³онъ. Но потомъ m-me Аккерманъ все-таки не повезло, и позднѣе она переѣхала въ Саратовъ, гдѣ тоже пыталась - и тоже неудачно - открыть женское училище. Несмотря на то, что Софья Львовна (такъ звали m-me Аккерманъ въ Росс³и) отличалась умомъ, тактомъ, энерг³ей и даже литературнымъ талантомъ, (она писала недурные стихи по французски, въ совершенствѣ зная этотъ языкъ), несмотря, наконецъ, на свои связи въ лучшемъ петербургскомъ и провинц³альномъ обществѣ, практическая дѣятельность m-me Аккерманъ была неудачна. И, какъ это ни странно, выручили ее изъ ея бѣдственнаго положен³я ея дѣвочки-близнецы, ("Ces jumelles", какъ ихъ звали въ обществѣ) Мар³я и Магдалина.

   Эти дѣвочки (впрочемъ, къ описываемому времени онѣ были уже взрослыми барышнями) стали учить мѣстныхъ обывателей и ихъ дѣтей салоннымъ танцамъ и зарабатывали этимъ довольно хорош³я деньги. A позднѣе ихъ помощь стала еще болѣе существенной.

   Это были прелестныя, прекрасно воспитанныя и образованныя дѣвушки. Постоянная нужда пр³учила ихъ къ трудовой жизни и выработала въ нихъ твердость характера и самостоятельность. Не удивительно, что обѣ онѣ считались завидными невѣстами, несмотря на полнѣйшее отсутств³е какого-либо приданаго... И, вотъ, одна изъ нихъ, уѣхавъ однажды въ Любекъ, погостить у своей тетки, вышла замужъ за нѣмецкаго эмигранта и уѣхала съ нимъ въ Бразил³ю. Другая, Магдалина, познакомилась съ Александромъ Крыловымъ, который пр³ѣзжалъ по дѣламъ въ Саратовъ - и это знакомство завершилось тоже бракомъ. Крыловъ увезъ m-lle Аккерманъ въ Москву и женился на ней.

   Такъ свела наполеоновская эпопея двѣ семьи, русскую и нѣмецкую, одинаково страдавш³я отъ этой эпопеи.

   Магдалина Аккерманъ, въ замужествѣ Крылова, сразу пр³обрѣла самыя горяч³я симпат³и въ семьѣ своихъ новыхъ родственниковъ. "Несмотря на свои молодые годы", говоритъ о ней В. А. Крыловъ: "она являлась такой разсудительной со своимъ раннимъ опытомъ, что родные, значительно старш³е, приходили къ ней за совѣтомъ и цѣнили ея мнѣн³е".

   Она стала матерью пятерыхъ дѣтей. Среднимъ изъ нихъ и былъ Викторъ Александровичъ Крыловъ, впослѣдств³и популярнѣйш³й драматургъ и театральный дѣятель. Родился онъ 29 января 1838 года въ Москвѣ, въ Палашевскомъ переулкѣ, въ собственномъ домѣ своего отца.

  

  

   На В. А. Крыловѣ рѣзко и ярко отразились прекрасныя качества и отца и матери, такъ удачно сочетавш³яся въ ихъ бракѣ: талантливость, склонность и способность къ литературѣ (Крыловъ-отецъ обладалъ прекраснымъ литературнымъ слогомъ), энерг³я, трудоспособность и самостоятельность.

   Въ будущемъ, когда В. А. Крыловъ созналъ свой талантъ, онъ самъ упорно развивалъ его и не зарывалъ въ землю. Въ дѣтск³е-же годы объ этомъ дѣятельно заботились его родители. Они создали для своихъ дѣтей чрезвычайно интеллигентную, богатую содержан³емъ и смысломъ обстановку и окружили ихъ такимъ обществомъ, въ которомъ легко могли развиться всѣ природныя дарован³я В. А. Крылова. Его талантъ чуть-ли не съ первыхъ дней своего роста и развит³я попалъ въ благодатную среду умственной и нравственной культурности. Прибавимъ къ этому, что онъ росъ не одиночкой, не маленькимъ деспотомъ, сосредоточивающимъ на себѣ все вниман³е родителей, что такъ портитъ дѣтей, но въ цѣлой республикѣ, въ компан³и другихъ дѣтей, а позднѣе въ многочисленномъ обществѣ дружной и живой молодежи. Такая-же республика, но уже болѣе ригористическая, съ цѣлымъ ритуаломъ своеобразныхъ обычаевъ и кодексомъ своихъ собственныхъ законовъ, встрѣтила его въ болѣе позднее время въ училищѣ. Объ этомъ времени его жизни мы черпаемъ свѣдѣн³я изъ другой автоб³ографической статьи В. А. Крылова, "Маленькая республика въ большомъ государствѣ". Значитъ, онъ самъ назвалъ этимъ именемъ ту среду, въ которой воспитывался. И эта республиканская среда его дѣтства и юности наложила неизгладимыя черты на все его существо. Она пр³учила его къ широкой общительности, къ сознан³ю своихъ и чужихъ правъ и обязанностей и сдѣлала его демократомъ, въ обширномъ и лучшемъ значен³и этого слова...

   И такъ, В. А. съ самаго ранняго дѣтства воспитывался въ очень интеллигентной средѣ. Въ жизни выдающихся людей почти всегда случается, что судьба тѣсно сводитъ ихъ съ другими выдающимися людьми.

   Такъ было и съ В. А. Крыловымъ. Семья Крыловыхъ позднѣе была соединена узами близкаго родства съ знаменитымъ профессоромъ Боткинымъ, а ранѣе того состояла въ тѣсныхъ и близкихъ отношен³яхъ съ семьями Шумахера и проф. Мюльгаузена - свойственниками знаменитаго Грановскаго, и съ нѣсколькими очень интеллигентными московскими семьями, о которыхъ намъ придется говорить ниже. Эти связи и знакомства, не говоря уже о самихъ родителяхъ В. А. Крылова, наложили отпечатокъ высокой культурности и интеллигентности на все_? что окружало его въ дѣтствѣ.

   Причиною тому прежде всего были, конечно, родители будущаго драматурга. Они дали дѣтямъ прекрасное образован³е и окружили ихъ прекраснымъ знакомствомъ. В. А. Крыловъ въ своихъ воспоминан³яхъ упоминаетъ объ этомъ обстоятельствѣ съ особенною теплотою. A каково, именно, было ихъ воспитан³е, объ этомъ, по его словамъ, можно судить по примѣру его старшей сестры, Анастас³и, вышедшей потомъ замужъ за Боткина.

   "Воспитан³е и судьба сестры", говоритъ онъ:- "особенно наглядно отражаютъ заботливость родителей о насъ и глубок³й смыслъ ихъ распоряжен³й въ этомъ дѣлѣ. Образован³е она получила домашнее, но едва-ли не лучшее, какое только можно было получить въ то время. Сперва училась она у иностранныхъ гувернантокъ и оттого превосходно знала языки французск³й и нѣмецк³й. Потомъ приглашены были лучш³е учителя московскихъ гимназ³й. На это отецъ денегъ не жалѣлъ. "Для провѣрки знан³й Анастас³я держала экзаменъ въ университетѣ, что тогда было рѣдкостью... (Ужъ это одно - замѣтимъ отъ себя - должно указывать на исключительную интеллигентность крыловской семьи!) И нѣкоторые профессора-экзаменаторы (напримѣръ, Кудрявцевъ) удивлялись основательности ея отвѣтовъ".

   "Не пренебрежено было и искусство" - продолжаетъ В. А. Крыловъ:- "Сестра была хорошей п³анисткой. И кромѣ обычныхъ уроковъ для нея часто приглашались в³олончелистъ и скрипачъ. Это были очень талантливые люди, затерявш³еся въ полковомъ хорѣ военныхъ музыкантовъ. Ихъ съумѣли найти и воспользоваться ихъ дарован³ями"...

   "Но все это" - прибавляетъ В. А.:- "еще было лишь дѣломъ денежныхъ жертвъ. Гораздо важнѣе тотъ кругъ знакомыхъ и товарокъ, который подобранъ былъ родителями. Именно, подобранъ, потому что сестра воспитывалась дома и не знала товарокъ по школьной скамьѣ. И когда она стала взрослой дѣвушкой, какъ-то незамѣтно составился очень милый кружокъ молодежи, часто сходившейся и умно и весело проводившей свой досугъ".

   Этотъ отрывокъ изъ воспоминан³й В. А. Крылова, дѣйствительно, какъ нельзя лучше характеризуетъ то воспитан³е, которое было дано также и ему. Старшая сестра не была въ этомъ отношен³и исключен³емъ; родители - Крыловы дали такое-же воспитан³е всѣмъ своимъ дѣтямъ. И самое главное въ этомъ воспитан³и было то, что заботами родителей въ семьѣ Крыловыхъ создалась хорошая, чистая и богатая духовнымъ содержан³емъ обстановка. В. А. Крыловъ былъ окруженъ ею съ самыхъ раннихъ своихъ дней и впиталъ въ себя всѣ лучш³я ея стороны.

   Кружокъ товарокъ и знакомыхъ сестры, подобранный, по выражен³ю В. A. его родителями, состоялъ изъ нѣсколькихъ (преимущественно, французскихъ) семействъ. Это были семьи проф. Пако, Шуазель, Дюмутель, Мога, д-ра Делонэ, и семья смотрителя Императорскихъ московскихъ театровъ, Обера. Изъ нихъ на первое мѣсто, въ смыслѣ вл³ян³я на В. А. Крылова, слѣдуетъ поставить семейство Оберъ - это извѣстнѣйшее тогда въ Москвѣ "театральное семейство", имѣвшее особую прикосновенность къ театральному дѣлу и, несомнѣнно, сильно воздѣйствовавшее на развит³е и укрѣплен³е врожденной любви В. А. къ театру.

   "Собирались больше у Оберъ и у Крыловыхъ", говоритъ объ этой эпохѣ В. А. Крыловъ: - "У сестры была своя комнатка. Въ ней читали, спорили. Потомъ сходили въ залу, играли на фортеп³ано, пѣли, устраивали игры (jeux de société), заставляя другъ друга изощряться въ остроум³и. Иногда танцевали, несмотря на то, что зала была маленькая; эта зала служила въ тоже время и столовой, и къ ней примыкали съ одной стороны кабинетъ отца (гдѣ онъ и спалъ), съ другой - спальня матери. Въ болѣе торжественные дни устраивались балы. Спальня и кабинетъ опрастывались; тамъ старики играли въ карты. Въ прихожей ставился наемный оркестръ, и въ залѣ танцевали. Теперь мнѣ, просто, непостижимо" - прибавляетъ В. А. Крыловъ:- "какъ все это могло совершаться въ тѣхъ клѣтушкахъ, въ которыхъ мы жили. A совершалось, и молодежь проводила время умно и весело на рѣдкость"...

   Но умъ и веселье проявлялись не въ однихъ лишь petits jeux и танцахъ. Близость къ Оберамъ и возможность часто бывать при ихъ участ³и въ театрѣ и видѣть первоклассныхъ артистовъ (напримѣръ, Рашель, которая пр³ѣзжала тогда въ Москву) придавала занят³ямъ и развлечен³ямъ молодежи своеобразный и въ высшей степени характерный и знаменательный для В. А. Крылова оттѣнокъ: въ ихъ играхъ, разговорахъ, чтен³яхъ и спорахъ царилъ театръ.

   Однимъ изъ любимѣйшихъ развлечен³й крыловской и оберовской молодежи были такъ называемыя шарады.

   "Въ числѣ салонныхъ игръ" - говоритъ В. А. Крыловъ:- "нашъ кружокъ началъ устраивать такъ называемыя .шарады въ дѣйств³и" (charades en action) и живыя картины. Онѣ устраивались и у Оберъ, гдѣ была большая зала, и у Крыловыхъ, гдѣ едва можно было повернуться ".

   Шарады эти, несомнѣнно, чрезвычайно повл³яли на развит³е драматическаго таланта В. А. Крылова. Сущность этой игры, какъ извѣстно, заключается въ томъ, что какое-либо многосложное слово разбивается на отдѣльныя составныя слова, и по поводу каждаго составнаго слова устраивается цѣлое драматическое представлен³е. Такимъ образомъ, шарада, состоящая, напримѣръ, изъ трехъ словъ, разбивается на три отдѣльныя пьески, а не то и на четыре, если авторы шарады хотятъ изобразить сценически не только "мое первое", "мое второе" и т. д., но и "мое цѣлое". Зрители-же, наслаждаясь театральнымъ зрѣлищемъ, должны въ тоже время не упускать изъ вида и тайнаго смысла каждой пьесы и угадывать, какое, именно, "слово" она знаменуетъ"...

   Главнѣйшую прелесть этой остроумной игры для ея участниковъ составляетъ, несомнѣнно, наслажден³е художественнымъ - и даже можно съ нѣкоторой натяжкой сказать - литературнымъ творчествомъ. Дѣло въ томъ, что при исполнен³и такихъ "шарадъ въ дѣйств³и" никакихъ заранѣе сочиненныхъ и написанныхъ д³алоговъ и сценъ, обыкновенно, не бываетъ, и участники шарады должны сами импровизировать всѣ сцены и д³алоги. Дается только канва дѣйств³я, которая и придумывается ими-же... Такимъ образомъ получается настоящее драматическое творчество въ мин³атюрѣ, и легко представить, какую богатую практику представляетъ такая игра для богато одаренной художественной натуры!

   В. А. Крыловъ - тогда еще мальчикъ - былъ постояннымъ зрителемъ и наблюдателемъ этого своеобразнаго творчества. Но мало того: у насъ есть свѣдѣн³я, что онъ и самъ иногда принималъ участ³е въ шарадахъ и, такимъ образомъ, проходилъ своего рода школу драматическаго творчества... И нужно-ли прибавлять, что онъ оказался самымъ способнымъ ученикомъ въ этой школѣ

   Шарады ставились на русскомъ, но чаще на французскомъ языкахъ. Исполнителями-актерами кронѣ семьи Крыловыхъ являлись преимущественно французы. Можно предположить, что д³алогъ этихъ курьезныхъ пьесокъ былъ чисто-французск³й, живой и остроумный д³алогъ. Не въ этомъ-ли обстоятельствѣ слѣдуетъ видѣть первоначальную причину живости и остроум³я д³алога во всѣхъ крыловскихъ пьесахъ, чѣмъ В. А. справедливо гордился? Не въ этомъ-ли французскомъ вл³ян³и, не въ преобладан³и-ли французскихъ знакомствъ слѣдуетъ видѣть также и причину того, что пьесы В. А. Крылова носятъ французск³й характеръ живости, легкости и изобрѣтательности, и что В. А. охотнѣе всего бралъ для передѣлокъ французск³я пьесы? Наполеоновское нашеств³е на Москву еще разъ отразилось на судьбѣ нашего драматурга этимъ легкимъ, но все-же замѣтнымъ галльскимъ налетомъ.

   Крыловск³й кружокъ однако не ограничивался шарадами и живыми картинами. Онъ организовалъ иногда и настоящ³е спектакли.

   "Устраивали и домашн³е спектакли" - читаемъ мы далѣе въ воспоминан³яхъ В. А. Крылова: - "конечно, только для своихъ знакомыхъ, безъ всякихъ благотворительныхъ цѣлей, которыми теперь прикрываются такъ называемые любители". Сестра В. А., по его словамъ, даже получила нѣкоторую извѣстность, какъ серьезная драматическая актриса, такъ что потомъ ее часто приглашали устроители великосвѣтскихъ домашнихъ спектаклей.

   Всѣ эти шарады и спектакли, а также и унаслѣдованная отъ своей московской родни страсть къ зрѣлищамъ и сдѣлали то, что уже въ самые ранн³е свои годы В. А. Крыловъ сталъ дѣлать самостоятельныя попытки къ театральному сочинительству и къ устройству спектаклей.

   - "Это уже было у меня въ крови" - говоритъ онъ:- "Въ самомъ дѣлѣ, не странно-ли, что съ самыхъ младенческихъ лѣтъ во всѣхъ моихъ играхъ уже сквозило пристраст³е къ театру и сочинительству, даже въ такое время, когда я еще путемъ и не зналъ, что такое театръ и литература? На Тверскомъ бульварѣ, гдѣ я часто бывалъ ребенкомъ, дѣти играли въ солдатъ и разбойниковъ. Меня так³я подходящ³я къ возрасту игры нисколько не забавляли. Я прислушивался только къ разговорамъ о театрѣ и наслаждался только тогда, когда мнѣ приходилось участвовать въ представлен³яхъ шарадъ и живыхъ картинъ".

   И будучи 6-7 лѣтнимъ мальчуганомъ будущ³й драматургъ устраивалъ собственныя представлен³я:

   "Въ дѣтской на одномъ изъ подоконниковъ, отданномъ мнѣ въ собственность, я устраивалъ цѣлыя феерическ³я представлен³я, въ которыхъ дѣйствующими лицами были вырѣзанныя изъ бумаги куклы, цвѣтные бантики, случайно попавш³е мнѣ въ руки, и т. н. Моя фантаз³я заставляла ихъ дѣйствовать, и я-же, одинъ, былъ зрителемъ".

   Позднѣе В. А. значительно усовершенствовался въ этомъ занят³и:

   "Одиннадцати-лѣтнимъ гимназистомъ" - продолжаетъ онъ свой разсказъ:,- я особенно сдружился съ товарищемъ Зубовымъ. У него были как³я-то картонныя движущ³яся фигуры, и мы возились съ ними по цѣлымъ часамъ, устраивая представлен³я, безъ всякихъ зрителей". Что это были за представлен³я, В. А. не говоритъ, но, очевидно, что при всемъ несомнѣнномъ подражан³и тѣмъ образцамъ, которые были у него предъ глазами дома и у знакомыхъ, его фантаз³я работала и самостоятельно. И всѣ эти ребяческ³я развлечен³я были опять-таки своеобразною школою драматическаго творчества...

   Были у В. А. тогда и друг³я развлечен³я подобнаго-же рода:

   "Одно лѣто", говоритъ онъ:- "семья наша жила въ Останкинѣ. И на прогулкахъ въ большой компан³и я забѣгалъ впередъ, выбиралъ красивое мѣсто между деревьями, становился въ какую-нибудь позу и замиралъ... Компан³я подходила; спрашивали:- "Что съ тобой?" - "Это живая картина!" - отвѣчалъ я. Откуда бралась тогда эта курьезная страсть? - недоумѣваетъ В. А.:- Я въ это время былъ въ театрѣ, можетъ быть, раза три, не больше, да столько-же въ какомъ-нибудь балаганѣ на масляницѣ. Но тутъ было что-то врожденное, тянувшее меня къ театру, какъ къ единственной и величайшей радости". Мы, съ своей стороны, можемъ конечно теперь съ полной достовѣрностью утверждать, что "страсть" эта была постольку-же врождена, поскольку создалась той театральной средой и атмосферой, въ которой онъ находился чуть-ли не съ первыхъ дней своего рожден³я..

   Двѣнадцати лѣтъ В. А. Крыловъ сталъ уже, прямо, организовать спектакли... Настоящ³е спектакли, а не кукольныя интермед³и, не представлен³я съ картонными фигурами.

   "Я собралъ себѣ", говоритъ онъ:- "труппу изъ младшихъ брата и сестры и троихъ изъ сверстниковъ-жильцовъ нашего дома. Съ ними я разучивалъ цѣлыя пьесы, а публикой мы приглашали прислугу. Конечно, пьесы эти были взяты изъ разсказовъ старшихъ, что они видѣли на настоящей сценѣ. Я прислушивался къ разговорамъ и потомъ самъ обдѣлывалъ эти разговоры въ пьесу... Такъ, мнѣ очень памятна разыгранная въ дѣтской феер³я "Громобой", финалъ которой я освѣщалъ бенгальскимъ огнемъ"...

   Такъ зародилось въ В. А. Крыловѣ литературное творчество...

  

  

   Прослѣдимъ теперь, как³я еще впечатлѣн³я вынесъ онъ изъ перваго пер³ода своего быт³я - изъ того времени, когда онъ еще жилъ въ родительскомъ домѣ, въ Москвѣ, до поступлен³я въ петербургское училище?

   "Рядомъ съ вечеринками молодежи", говоритъ В. А. въ автоб³ографическомъ очеркѣ:- "лѣтними пикниками и домашними спектаклями, было неизмѣннымъ обычаемъ всей семьи въ воскресенье бывать у обѣдни, и наша мать, лютеранка, молилась рядомъ съ нами въ русской церкви. Мы постились, и мать наша тоже. Мы говѣли ежегодно, и въ это время мать собирала насъ и читала намъ по-русски книгу Ѳомы Кемп³йскаго". Это религ³озное направлен³е такъ сильно укоренилось, что и впослѣдств³и въ инженерномъ училищѣ, изъ всѣхъ воспитанниковъ только одинъ В. А. постился круглый годъ по средамъ и пятницамъ.

   "Насъ всѣхъ возили - продолжаетъ онъ: - "къ роднымъ нашимъ изъ духовнаго зван³я: къ какому-то священнику подъ Дѣвичьимъ монастыремъ, и къ дьякону, Васил³ю Петровичу, въ Дорогомиловку. Въ храмовые праздники мы тамъ обѣдали и проводили весь день. Случалось все это лѣтомъ. Духовные гости и хозяева снимали рясы и въ подрясникахъ выходили въ полусадъ, полуогородъ, пили чай, играли въ карты, смѣялись, иногда спали подъ открытымъ небомъ - на коврахъ. Мы, дѣти, не смѣшивались со старшими, играли между собой и любили эти, своего рода, пикники, бѣгая среди высокой заросли съ яркими, грубыми цвѣтами, съ махровымъ макомъ, п³онами, рожей, шиповникомъ"...

   - "Если между гостями", прибавляетъ В. А.:- "и являлись как³я-нибудь насмѣшки, или намеки, они до насъ не доходили, и потому для насъ человѣкъ съ его слабостями и даже пороками исчезалъ подъ рясой, или сѣдыми волосами, которые всегда пользовались у насъ почетомъ. Это было очень наивно, если хотите глупо, но въ тоже время и очень чисто. Можетъ быть, этому невѣден³ю я обязанъ тѣмъ, что остался на всю жизнь оптимистомъ, надъ чѣмъ смѣются до сихъ поръ иные мои пр³ятели. Но я дорожу этимъ: оно облегчило мнѣ жизнь"...

   "Особенно любили мы" - разсказываетъ В. А. далѣе:- "день 8 сентября - день Рождества Богородицы - праздникъ въ Рождественскомъ монастырѣ. Всѣ близк³е родные должны были обязательно собираться у нашей бабушки Зинаиды Михайловны, (той самой монахини Зинаиды, которая - прибавимъ мы отъ себя - имѣла огромное нравственное вл³ян³е на всю семью Крыловыхъ въ трехъ ея поколѣн³яхъ). Всю обѣденную провиз³ю доставлялъ мой отецъ. Впрочемъ, бабушка и вообще, жила его помощью...

   "Обѣдъ былъ рыбный, безъ мяса. Допускались только молоко и яйца".

   - Ты, Алексаша,- наказывала старушка моему отцу:- уху-то мнѣ чищеную пришли. У насъ чистить негдѣ... Тѣснота!

   "Въ самомъ дѣлѣ, какъ мы тамъ всѣ умѣщались - человѣкъ 15 - въ одной, крошечной комнаткѣ-кельѣ монахини - это чудеса! Добрая старушка, которая въ другое время изливала тутъ свои вдохновенныя молитвы, радовалась, что гости весело пировали, сидя за столомъ тремя поколѣн³ями самыхъ дорогихъ для нея людей, и повторяла излюбленную поговорку:- Не будь гостю запасливъ, будь гостю радъ!- Она сама за столъ не садилась, а прислуживала вмѣстѣ съ келейницей. Появлялся знаменитый сладк³й пирогъ - чрезвычайно вкусный - спец³альность бабушкиной стряпни; и я какъ теперь помню, какъ мой отецъ громко, на распѣвъ восьмигласовъ церковныхъ, спрашивалъ:

   - A не хочетъ-ли кто тетушкинаго пирога?

   "Вмѣсто тостовъ возглашалось многолѣт³е, и всѣ подпѣвали. Пили за обѣдомъ квасъ и медъ. Мужчины привозили съ собой бутылку шампанскаго и распивали ее въ кухнѣ, или на чердакѣ. Монахиня иногда окликала ихъ:

   - Куда вы ушли? Что вы тамъ дѣлаете?

   - Медъ пьемъ, тетушка! французск³й медъ!

   "Старушка притворялась, что поддается обману, снисходительно относясь къ этой маленькой слабости, не совсѣмъ умѣстной въ ея кельѣ".

   В. А. Крыловъ и его братья и сестры горячо любили бабушку Зинаиду. Свидан³я съ ней остались въ его памяти, какъ самыя лучш³я воспоминан³я. И даже "три бульвара", говоритъ онъ:- "по которымъ мы шли къ ней - Тверской, Страстной и Покровск³й - были нашими любимыми бульварами въ Москвѣ".

   "Въ сущности, что общаго могло быть между какимъ-нибудь 10-лѣтнимъ гимназистомъ и старой монахиней? - спрашиваетъ В. А.:- "Ея знан³я были такъ слабы, что когда началась война съ турками (въ 50-хъ годахъ), она говорила:

   - Только-бы туркамъ до Петербурга добраться, а ужъ оттуда въ Москву они по желѣзной дорогѣ доѣдутъ.

   "А мы, тѣмъ не менѣе, съ удовольств³емъ просиживали въ ея кельѣ".

   Общее-же между ней и гимназистами Крыловыми было то, что этотъ необыкновенный по обил³ю любви и высокой религ³озной поэз³и человѣкъ, эта чистая сердцемъ старушка-монахиня - умѣла находить въ своемъ сердцѣ живой откликъ на все, что занимало, или тревожило умъ и сердце ея внучатъ. И, умѣя входить въ ихъ интересы и понят³я, она со своей стороны, незамѣтно внѣдряла въ нихъ свои высок³я духовныя качества, свою чистую вѣру, свою любовь къ человѣчеству, свою склонность къ возвышенной поэз³и. Вл³ян³е ея на всю крыловскую семью было неизмѣримо. Одного ея слова бывало достаточно, чтобы поступали такъ, какъ она совѣтовала. "Бабушкѣ вѣрили", говоритъ В. А.: - "потому что въ ней чувствовалось столько любви ко всему хорошему". И у В. А. Крылова на всю жизнь осталась унаслѣдованная отъ нея эта любовь ко всему хорошему...

   Старушка-монахиня впослѣдств³и приняла схиму и заживо умерла для такъ любившихъ и любимыхъ родныхъ.

   Въ Рождественскомъ монастырѣ въ то время проживала какая-то монахиня, принявшая схиму. Когда эта схимница умерла, настоятельница предложила Зинаидѣ Михайловнѣ принять схиму. Бѣдная старушка долго отказывалась, называя себя недостойной этой чести. Но повиновен³е она считала долгомъ - и въ концѣ концовъ, ее все-таки посвятили въ схиму, давши ей третье имя - Антон³я. "Какъ ни велика была ея вѣра" говоритъ В. А.: - "это уже было для нея тяжелымъ подвижничествомъ. Строго соблюдая предписан³я церковнаго закона, она должна была сказать себѣ, что, надѣвая схимническое одѣян³е, расшитое мертвыми головами и оруд³ями страстей Господнихъ, она обязана была умереть для всего м³ра и даже для очень близкихъ ей людей... Уже и самое торжество посвящен³я указывало на это. Старушку поставили предъ алтаремъ, съ непокрытой сѣдой головой, какъ никто никогда не видалъ ея, и всѣ присутствовавш³е въ церкви, стали прощаться съ ней, кладя передъ ней земные поклоны, какъ предъ гробомъ покойника"...

  

  

   Таковы были воспоминан³я и впечатлѣн³я дѣтства В. А. Крылова. Таковы были разносторонн³я вл³ян³я, отразивш³яся потомъ на всемъ складѣ его характера и дѣятельности и направивш³я его по пути писателя-драматурга.

   Унаслѣдовавъ отъ восходящихъ родственниковъ художественныя и литературныя наклонности (одинъ изъ дѣдовъ его былъ регентъ-музыкантъ, мать писала стихи, дядя романы), В. А. Крыловъ былъ поставленъ въ своемъ дѣтствѣ въ так³я услов³я, что его призван³е къ драматическому творчеству, могло развиваться легко и свободно. Для этого, словно нарочно, были сгруппированы всѣ данныя: интеллигентная обстановка, умное и развитое и любящее литературу и искусство общество, и склонность всѣхъ окружающихъ къ театру; затѣмъ театральныя упражнен³я, носивш³я несомнѣнный элементъ художественнаго творчества, и, наконецъ, встрѣчи съ интересными типами и бытовой обстановкой во время путешеств³й къ священникамъ и д³аконамъ въ Дорогомиловку и въ Рождественск³й монастырь къ бабушкѣ Зинаидѣ. Нельзя не упомянуть также и того, что В. А. Крыловъ всегда и всюду слышалъ прекрасную, образную русскую рѣчь московскаго духовенства, о которой такъ авторитетно выразился Пушкинъ, говоря о московскихъ просвирняхъ. Духовенство - да еще московское - и весь его обиходъ - неисчерпаемый кладезь красиваго и характернаго русскаго языка; нужно-ли говорить, какое значен³е имѣетъ такой кладезь для писателя?

   О