Ножин Евгений Константинович - Правда о Порт-Артуре

рубаху и сѣрые сапоги, опираясь на палку, одобрилъ и благословилъ установку миннаго аппарата на Водопроводномъ редутѣ. Къ сожалѣн³ю, затѣя эта не оправдала возлагаемыхъ на нее надеждъ. Механизмъ миннаго аппарата крайне нѣженъ, и поэтому первая попавшая пуля приводила его въ негодность.

   Лейтенантъ Подгурск³й ликовалъ. Нужно отдать полную справедливость, что этотъ офицеръ, не говоря уже про выдающуюся храбрость, храбрость, которая поражала всѣхъ, былъ вмѣстѣ съ тѣмъ замѣчательно изобрѣтателенъ и подвиженъ. Въ течен³е всей осады проявляя непрестанно удивительную энерг³ю, онъ не мало принесъ непр³ятностей японцамъ, а на своихъ дѣйствовалъ въ самыя критическ³я минуты благотворно.

   Съ горки, гдѣ производился опытъ, по какой-то непонятной случайности мы возвращались домой en quatre: Стессель, Смирновъ, Хвостовъ и я.

   Давно мнѣ пришлось слышать, что на холмѣ, на которомъ только что производился опытъ, погребенъ китайск³й генералъ, защищавш³й Артуръ отъ японцевъ. Меня подмывало спросить объ этомъ сейчасъ. Я громко началъ:

   - Кажется, холмъ, на которомъ мы только что были, служитъ могилой главнаго китайскаго начальника, защищавшаго Артуръ.

   - Развѣ? я объ этомъ не слышалъ. Вотъ Хвостовъ долженъ знать - сказалъ Стессель.

   - Кажется, здѣсь.

   - А гдѣ онъ былъ убитъ? Говорятъ, на Большомъ Орлиномъ Гнѣздѣ, гдѣ онъ наблюдалъ за штурмомъ?

   - Не знаю, не знаю.

   Зашла рѣчь о свистѣ пуль.

   - Вотъ Евген³й Константиновичъ - сказалъ Смирновъ - отлично умѣетъ теперь различать свистъ нуль, какая на излетѣ, какая...

   - А я не могу различить - возразилъ Стессель: глухъ на ухо.

   Мы подходили къ дому Стесселя. Навстрѣчу, отдѣлившись отъ огромнаго стога сѣна, бѣжалъ щенокъ.

   - Юпилазъ, Юпилазъ - звалъ и ласкалъ Стессель - я этого пса назвалъ въ честь геройской защиты Юпилазы.

   - А отчего не Куинъ-Саномъ? онъ много памятнѣе намъ - пошутилъ я.

   - Ну-съ, господа, до свидан³я. Такъ помните - завтра парадъ я назначилъ въ 8 часовъ.

   - Ваше превосходительство, это немного поздно.

   - Почему?

   - Японцы начинаютъ бомбардировку съ разсвѣтомъ. Если завтра будутъ бомбардировать городъ, не состоится торжество.

   - Ну вотъ, вотъ, онъ все шутитъ. До свидан³я, господа!

  

  

   Войска были уже выстроены къ параду въ 7 часовъ утра на площади казармъ 10-го восточно-сибирскаго стрѣлковаго полка.

   Ровно въ 7 ¹/₂ часовъ прибылъ генералъ-адъютантъ. Начался обходъ войскъ.

   Я сталъ на лѣвомъ флангѣ, нѣсколько отступя отъ группы генераловъ, штабъ и оберъ-офицеровъ, не бывшихъ въ строю.

   Стессель, увидавъ меня, крикнулъ на всю площадь:

   - Штатск³е, назадъ!

   Не сразу всѣ поняли, что этотъ окрикъ былъ по моему адресу. Кругомъ, кромѣ меня, никого ни было. У стѣнъ здан³й приткнулись рѣдк³я фигуры нестроевыхъ.

   Публика совершенно отсутствовала.

   Кончился обходъ.

   Началось молебств³е.

   На фронтѣ опять тишина.

   День ясный и жарк³й.

   Кончился молебенъ.

   Офицеры прикладывались ко кресту...

   - Полковникъ Хвостовъ - послышался опять голосъ Стесселя, махавшаго въ воздухѣ кулакомъ: скажите Ножину, если онъ еще разъ позволитъ себѣ стать въ строй, я его такъ пугну... кулакъ послѣдн³й разъ взлетѣлъ на воздухъ и больше уже не подымался.

   Раздалась команда. Все стихло.

   Генералъ Стессель читалъ Высочайшую телеграмму. Громовое "ура" покатилось. Оркестръ игралъ гимнъ.

   Еще живые артурцы, приготовивш³еся умирать, благодарили Царя за милость.

   Долго, очень долго гремѣло это восторженное "ура!"

   Но клики стихали. Оркестръ умолкъ.

   Опять и здѣсь и кругомъ тишина.

   На фронтѣ затишье.

   На середину площади шелъ комендантъ...

   Тишина - совсѣмъ, совсѣмъ тихо.

   - Друзья! вы сейчасъ слышали о Высочайше дарованной войскамъ крѣпости Портъ-Артуръ милости. Вмѣстѣ съ этимъ Государь Императоръ пожаловалъ нашему начальнику и руководителю генералъ-адъютанту Стесселю орденъ Св. Великомученика и Побѣдоносца Георг³я третьей степени. Свѣтъ этой высокой военной награды озаряетъ и насъ, всѣхъ защитниковъ крѣпости и соратниковъ генералъ-адъютанта Стесселя.

   Воздадимъ же ему подобающую воинскую почесть!

   Генералы, штабъ и оберъ-офицеры, по своимъ мѣстамъ!!!

   Слушать моей команды!!

   Парадъ! Слушай!..

   На караулъ!

   Музыка,- стрѣлковый маршъ!

   Новому Георг³евскому кавалеру, генералъ-адъютанту Стесселю - ура!

   Грянулъ оркестръ. Понеслось "ура". Смирновъ въ центрѣ площади - салютуетъ. Стессель впереди группы офицеровъ. Кругомъ покоемъ стройныя лин³и ротъ. Все словно окаменѣло. Генералъ-адъютантъ махнулъ. Все опять смолкло.

   Стессель благодаритъ поклономъ коменданта. Смирновъ отдавалъ честь.

   - Ребята! Когда будетъ снята осада, и вы разойдетесь по разнымъ мѣстамъ Росс³и, то вездѣ разскажите, что въ дни тяжелой осады Артура комендантомъ этой крѣпости былъ генералъ-лейтенантъ Смирновъ, который, непосредственно руководя обороной, командовалъ войсками и рзтководилъ ихъ геройскими дѣйств³ями.

   Въ честь генералъ-лейтенанта Смирнова - "ура"! закончилъ Стессель.

   Опять "ура", опять оркестръ.

   Опять безконечныя здравицы и много, многоглаголан³е. Генералъ Стессель воодушевился.

   Здравицы наконецъ закончились здравицей за общаго любимца раненыхъ, самоотверженнаго идеалиста егермейстера Балашова.

   Съ парада я прямо отправился къ Смирнову.

   - Ваше превосходительство, разрѣшите съ первой отходящей шаландой выѣхать изъ Артура.

   - Это почему?

   - Вы были свидѣтелемъ сегодняшней сцены во время парада...

   - Хорошо, я вамъ дамъ разрѣшен³е, если вы уже такъ хотите ѣхать.

   Но все это вздоръ-съ! Что это за малодуш³е!

   - Я хочу проѣхать къ Куропаткину и разсказать все, что тутъ происходитъ, а затѣмъ вернусь.

   - И это вздоръ-съ. Кто вамъ тамъ повѣритъ? Положимъ, вы вернетесь. Но стоитъ ли изъ-за оскорбленнаго личнаго самолюб³я почти цѣлый мѣсяцъ не быть въ Артурѣ. А здѣсь что ни день, то историческ³й.

   Ради начатаго дѣла я вамъ не совѣтую ѣхать.

   Если вы, въ сыновья мнѣ годящ³йся, не можете стоически отнестись, собственно говоря, къглупѣйшему инциденту, что же долженъ тогда я дѣлать?

   Стыдитесь!

   Ежедневно, ежечасно я получаю жесток³е уколы своему самолюб³ю.

   Мнѣ мѣшаютъ защищать крѣпость! Я не отчаиваюсь.

   Вы видите, я остаюсь вѣренъ принятому долгу. Я всѣми силами стараюсь ладить со Стесселемъ, чтобы всѣми путями - черезъ Кондратенко, Бѣлаго, парализовать его вредное вмѣшательство, дик³я выходки, полную неосвѣдомленность. Борюсь съ инженерами, которые хотятъ во мнѣ видѣть лишь подчиненнаго Стесселю и на каждомъ шагу на мои распоряжен³я науськиваютъ Стесселя. Борюсь съ лѣнью, халатностью, недобросовѣстностью. Несмотря на всѣ терн³и, я все-таки надѣюсь отстоять Высочайшей волею ввѣренный мнѣ Артуръ. Теперь будетъ борьба со Стесселемъ труднѣй. Но что же дѣлать!?

   Интересы родины дороже всего. Будемъ бороться, а тамъ- что Богъ дастъ!

   А вы? малодушничаете!

   Стыдитесь!

   Спрячьте ваше самолюб³е и работайте.

   Но повторяю: если хотите ѣхать - поѣзжайте.

   Александръ Михайловичъ, вы дадите соотвѣтствующее разрѣшен³е - обратился Смирновъ къ присутствовавшему при этомъ разговорѣ полковнику Хвостову...

   ...Ѣду вечеромъ въ редакц³ю. Встрѣчаю завѣдующаго типограф³ей г. Томаровича.

   - Вы слышали послѣднюю новость?

   - Нѣтъ.

   - Газета закрыта на одинъ мѣсяцъ.

   - Поздравляю - только и могъ я отвѣтить. Прихожу въ редакц³ю.

   Секретарь, разглаживая свою окладистую бороду, сосредоточенно ходитъ изъ угла въ уголъ.

   Помощникъ редактора, покойный уже Веревкинъ, сидитъ и жжетъ папироску за папироской.

   - А гдѣ Петръ Александровичъ?

   - Уѣхалъ къ Стесселю.

   Жизнь въ редакц³и замерла.

   Машины въ бездѣйств³и. Наборщики разбрелись. Китайцы о чемъ-то шушукаются.

   Пришелъ Левитовъ (сотрудникъ) и никакъ не можетъ понять, за что можетъ быть закрыта газета. Всѣ молчатъ, не возражаютъ. Пришелъ метранпажъ и тоже молчитъ. Догадались наконецъ зажечь лампу. Ну, вотъ и самъ Артемьевъ. Видъ разстроенный.

   - Стессель ничего не хочетъ слушать. Газета закрыта на одинъ мѣсяцъ. "Своихъ приказан³й не отмѣняю."

   Наступила тяжелая тишина.

   - Господа, ничего не подѣлаешь. Будемъ терпѣть до конца. Идемте ко мнѣ ужинать. Тамъ поговоримъ и все обсудимъ - сказалъ Артемьевъ, взявшись за фуражку и портфель.

  

  

  

   Въ виду того, что, несмотря на неоднократныя указан³я, въ газетѣ "Новый Край" продолжаютъ печатать не подлежащ³я оглашен³ю свѣдѣн³я о расположен³и и дѣйств³яхъ нашихъ войскъ, издан³е газеты прекращаю на одинъ мѣсяцъ.

  

  

   "...Послѣдовало неостроумное распоряжен³е Стесселя о прекращен³и выхода "Новаго Края" якобы за то, что въ немъ печатаются свѣдѣн³я о вылазкахъ, развѣдкахъ и проч., могущ³я пригодиться японцамъ. Это совсѣмъ дико: газета проходила двойную цензуру - командира порта и штаба крѣпости; и вдругъ лишить насъ, по одному лишь капризу и изъ-за видимаго желан³я сдѣлать косвенную непр³ятность коменданту, единственнаго источника свѣдѣн³й и извѣст³й извнѣ..."

   Несмотря на всевозможные хлопоты, даже просьбы уважаемаго всѣми егермейстера Балашева - генералъ Стессель былъ твердъ въ своемъ рѣшен³и.

   Въ особенности неистовствовалъ генералъ Никитинъ.

   Онъ былъ крайне недоволенъ, что съ газетой и ея сотрудниками такъ мягко обращаются.

   - Мало закрыть газету - всѣхъ этихъ писакъ перевѣшать слѣдуетъ.

   Генералъ Стессель былъ гуманнѣе своего друга. Онъ ограничился лишь закрыт³емъ газеты.

  

  

   Генералъ Никитинъ, котораго Стессель величалъ въ своихъ всеподданнѣйшихъ телеграммахъ "истиннымъ героемъ и помощникомъ", въ дѣйствительности, которую подтвердитъ, какъ непреложную истину, каждый Портъ-Артурск³й артиллеристъ - никакого отношен³я къ крѣпости и ея оборонѣ не имѣлъ.

   Спец³ализировался генералъ Никитинъ исключительно на всевозможныхъ интригахъ и на травлѣ флота, который непонятно ненавидѣлъ всѣмъ своимъ существомъ.

   По должности своей онъ былъ начальникомъ артиллер³и 3-го сибирскаго армейскаго корпуса и попалъ въ Артуръ совершенно случайно, пр³ѣхавъ явиться своему командиру корпуса - въ то время генералу Стесселю - но, за отрѣзанностью сообщен³я непр³ятелемъ, такъ въ немъ и остался.

   Прежде всего, Никитинъ старый товарищъ Стесселя и съ нимъ на "ты" {Саперъ. "Генералъ Стессель въ Портъ-Артурѣ." Критическ³й очеркъ. Книгоиздательство "Нашъ Голосъ." Сер³я "На разныя темы", No 3 С.-Петербургъ 1906 г.}.

   Это было главнымъ поводомъ къ той извѣстности и къ тѣмъ наградамъ, которыми, не въ примѣръ прочимъ, старался наградить своего "товарища" Стессель. Какъ человѣкъ хитрый, Никитинъ сразу сумѣлъ ор³ентироваться въ своей обстановкѣ: онъ смотрѣлъ въ глаза Стесселю и громко вторилъ ему въ тонъ.

   Этого было вполнѣ достаточно, чтобы создать себѣ карьеру, будучи въ сторонѣ отъ всякаго дѣла.

   Сначала Стессель придумалъ ему назначен³е начальника всей полевой артиллер³и, когда она находилась еще на передовыхъ позиц³яхъ. Здѣсь было много дѣла, и много пользы можно было принести, но, какъ бездарный и безличный человѣкъ, Никитинъ не могъ ничего сдѣлать (ранѣе онъ командовалъ мортирнымъ полкомъ и о матер³альной части, не только нынѣшней скорострѣльной, но и прежней поршневой, не имѣлъ ни малѣйшаго понят³я). Никто никогда не слышалъ отъ него ни одного распоряжен³я по части артиллер³и.

   А я добавлю, что, если онъ и выѣзжалъ впередъ, то очень рѣдко, да и поѣздки эти были лишь веселымъ пикникомъ въ ночное время.

   Продолжаю характеристику Никитина по оцѣнкѣ одного изъ начальниковъ отдѣльной части въ Артурѣ:

   "Во время осады крѣпости, когда вся артиллер³я перешла въ вѣдѣн³е Бѣлаго, Никитинъ ни къ какому дѣлу пр³уроченъ не былъ, отчасти по его болѣзненности; онъ сидѣлъ большую часть времени дома за стаканомъ "добраго вина" да изрѣдка навѣдывалъ Стесселя. Иногда, въ качествѣ гастролера или туриста, какъ онъ выражался, пр³ѣзжалъ на нѣкоторыя позиц³и и... уѣзжалъ обратно на покой.

   Подъ конецъ Стессель придумалъ для него довольно комичное назначен³е: повѣрять и слѣдить, чтобы ночью не спали на позиц³яхъ.

   Вотъ вся его дѣятельность.

   Все свободное время генералъ этотъ на чемъ свѣтъ стоитъ ругалъ флотъ, не стѣсняясь даже присутств³емъ нижнихъ чиновъ..."

   Характеристика, даваемая г. Саперомъ, вполнѣ отвѣчаетъ дѣйствительности.

   Спрашивается - Георг³евск³й крестъ, который онъ носитъ на своей груди (3-ей степени), не понижаетъ ли въ арм³и значен³е этого высокаго ордена?

   Имѣетъ ли онъ право его носить? Нѣтъ {Когда въ комисс³и генерала Роопа спросили Никитина, за что онъ получилъ орденъ, онъ пренаивнѣйшимъ образомъ отвѣтилъ: "не знаю."}!

   Орденъ этотъ не заслуженъ, и ордену этому не мѣсто на шеѣ у этого генерала.

   Георг³евск³й кавалеръ долженъ быть безупреченъ!

   Онъ гордость и надежда арм³и!

   Что же мы можемъ ожидать отъ генерала, подобнаго Никитину?

   Какую пользу онъ можетъ принести арм³и, которая жаждетъ обновлен³я, стремится стать тѣмъ, чѣмъ она быть можетъ?

   Никитинъ и ему подобные, георг³евск³е кавалеры, не подлежатъ увольнен³ю отъ службы.

   Они вѣчные для арм³и.

   Грянетъ громъ войны, и ихъ, непремѣнно ихъ, какъ испытанныхъ героевъ, пошлютъ въ первую голову.

   Что они въ состоян³и будутъ сдѣлать?

   Что они могутъ вдохнуть въ живой, здоровый и сильный организмъ войсковыхъ массъ?

   Ничего или растлѣн³е.

   Начертывая эти строки, я далекъ отъ пристраст³я.

   Тогда, когда видишь, что арм³я наша, великая и сильная, несетъ на себѣ позоръ проигранной кампан³и - не мѣсто ошибкамъ въ оцѣнкѣ дѣятельности ея генераловъ.

   Я страдаю вмѣстѣ съ арм³ей.

   Я жажду ея обновлен³я.

   Я вѣрю въ ея великое будущее. Оно возможно, но при услов³и, если она будетъ избавлена отъ такихъ генераловъ, какъ Фокъ, Рейсъ, Никитинъ, Савицк³й и т. д.

  

  

   Придавая блестяще парализованнымъ августовскимъ штурмамъ огромное, доминирующее значен³е въ дѣлѣ всей дальнѣйшей обороны крѣпости, я позволяю себѣ еще разъ вернуться къ нимъ.

   8, 9 и 10-го августа комендантъ Артура переживалъ тревожныя минуты.

   Ясно было, что противникъ готовитъ послѣдн³й ударъ генеральнаго штурма.

   Но куда онъ направитъ???

   Фронтъ крѣпости 25 верстъ.

   Гдѣ будетъ диверс³я, куда устремятся главныя силы?!?

   Шара въ крѣпости не было.

   Неоткуда было наблюдать, гдѣ сосредоточивается противникъ {Ha донесен³я китайцевъ полагаться было трудно.}.

   А мѣстность кругомъ извилистая, сотни лощинъ, долинъ, овраговъ, балокъ, не скошенный гаолянъ. Они скрывали намѣрен³я японцевъ.

   Теперь еще, словно я вотъ сейчасъ вижу, какъ японцы бѣгутъ, прячась въ гаолянѣ, какъ по одиночкѣ, открывая себя на секунды, прыгаютъ въ оврагъ.

   Батареи наши открываютъ шрапнельный огонь. Движен³е стихаетъ, опять начинается, снова стихаетъ. Днями это продолжалось. Въ особенности 8, 9 и 10-го.

   Подъ вечеръ 10-го августа комендантъ, выѣхавъ на Большую гору, долго и внимательно рекогносцировалъ расположен³е противника.

   Пули непрерывно пѣли. Нѣжныя нотки ласкали слухъ, упорно, настойчиво напѣвая пѣсню невидимой смерти.

   Въ бинокль мы ясно различали большое движен³е въ оврагахъ Дапалиджуана и Уцзяфана. Противникъ энергично сосредоточивался.

   Смирновъ, сдвинувъ густыя брови, не отрывалъ сверкающихъ глазъ отъ бинокля.

   Мы лежали кругомъ, притаивъ дыхан³е, не смѣя потревожить его вопросомъ.

   Только пули продолжали пѣть свою отрывистую пѣснь; онѣ никого не стѣснялись.

   Высота горы царитъ надъ всѣмъ фронтомъ. Канонада уже стихла. Сумерки надвигались. Наши батареи молчатъ. Рѣдко, рѣдко раздастся выстрѣлъ, сразу два, три, и тихо, все тихо. Шумитъ лишь беззаботно внизу городъ.

   Вернувшись въ штабъ, Смирновъ пододвинулъ къ Орлиному Гнѣзду послѣдн³й батал³онъ 14-го полка.

   Въ общемъ резервѣ оставались только двѣ роты подъ Перепелиной горой, для прикрыт³я долины Лунхе.

   Только двѣ роты!!

   Все было влито въ оборонительную лин³ю.

   Придвинувъ къ Гнѣзду послѣдн³й батал³онъ, комендантъ приказалъ адмиралу Вирену быть готовымъ снять резервъ десанта (800 человѣкъ, обслуживающихъ корабли на якоряхъ).

   Это было въ 7 часовъ вечера.

   Всѣ мы, кто зналъ истинное положен³е вещей, переживали томительные часы сжидан³я.

   Чѣмъ глубже вечеръ, чѣмъ ближе ночь - тѣмъ минуты тянулись дольше, тѣмъ тише становилось на фронтѣ.

   Наконецъ все стихло, все.

   Надъ Артуромъ воцарилась ночь.

   Ночь ранняя. Тихая ночь.

   Ночь, свѣтлая и лунная, дышала покоемъ и нѣгой.

   Артуръ спалъ.

   Крѣпость же нервно вдыхала десятками тысячъ грудей ароматъ недвижнаго воздуха.

   Десятки тысячъ сердецъ бились въ униссонъ дыхан³ю японцевъ, сплошными массами притаившихся въ темныхъ, не освѣщенныхъ еще мѣсяцемъ лощинахъ сѣверо-восточнаго фронта.

   Враги ждали призыва къ бою.

   Самъ Ноги, стоявш³й на высшей точкѣ Волчьихъ горъ, пристально глядѣлъ на погруженный во мракъ Артуръ.

   Сосредоточивъ на участкѣ отъ редута II-го до лит. Б (5 верстъ) болѣе 2 дивиз³й, численностью свыше 35,000 человѣкъ, рѣшивши однимъ ударомъ занять фортъ II, лит. Б и Орлиное Гнѣздо,- тревожно, мучительно тревожно стремился пронизать кровавую завѣсу грядущаго.

   Смирновъ, какъ бы по наит³ю свыше предвосхитивъ замыселъ главы враговъ, всѣ свои силы влилъ туда, куда устремлялся Ноги.

   Только съ той разницей: Смирновъ разсчитывалъ каждую роту, взводъ, тогда какъ командующ³й осадной арм³ей игралъ десятками тысячъ.

   Канулъ въ вѣчность одиннадцатый часъ 10-го августа 1904 года, и по единому знаку Ноги живая лавина людей неудержимо полилась на Артуръ...

   Изъ лощинъ, овраговъ, долинъ показались японцы...

   Затрещали винтовки, зарокоталъ пулеметъ, загудѣли, загромыхали оруд³я, завыли снаряды, запѣли пули...

   Брызнули лучи прожекторовъ...

   Зашипѣли, какъ огромныя змѣи, боевыя ракеты, стремительно несш³яся на небо, и, разрываясь на сотни огромныхъ, яркихъ шариковъ, затмившихъ свѣтъ вѣчныхъ звѣздъ,- ослѣпили атакующихъ, бѣжавшихъ на насъ маленькихъ храбрыхъ людей.

   Бѣгутъ, падаютъ, подымаются, кучами валятся, копошатся...

   На фосфорическомъ свѣтѣ прожекторовъ - красно-кровавые взрывы снарядовъ.

   Вой, гулъ, трескъ, грохотъ, ревъ тысячъ людей.

   Бѣгутъ они, падаютъ, падаютъ... Страшно, жутко.

   Наши, во весь ростъ, прицѣльно развили незтмолкаемый пачечный огонь.

   Все кругомъ гремитъ и стонетъ. Что-то стих³йное!

   Не штурмъ, а адъ!

   Но вотъ - тише, тише...

   Японцы не выдержали, отхлынули.

   Лучи прожекторовъ впились впередъ и медленно ведутъ. Живыхъ почти не видно, одни трупы; раненые копошатся...

  

   2 часа ночи.

  

   Вторая волна надвигается. Еще неудержимѣй.

   Ливень чугуна, свинца и стали не можетъ сломить.

   Съ невѣроятными усил³ями атакующ³е овладѣли Китайской стѣнкой противъ Заредутной батареи.

   Идетъ рукопашный бой. Наши штыками выбиваютъ.

   Лучи прожектора впились, свѣтятъ - свѣтомъ могилы.

   Грозная картина и отвратительная.

   По приказан³ю Смирнова, отъ Перепелиной горы бѣгомъ приближались послѣдн³я 2 роты резерва.

   Прожектора свѣтятъ - утпорно, настойчиво.

   Бой стихаетъ на стѣнкѣ. Послѣднихъ живыхъ враговъ добиваютъ.

   Лучи поползли дальше, ищутъ враговъ.

   Все пространство, до чего ни коснутся они, усѣяно трупами.

  

   3 часа. Ночь глубокая.

  

   Луна уже на закатѣ. Въ городѣ тихо. Начался трет³й штурмъ. Безстрастный Ноги хочетъ добиться своего. Кровавая завѣса поднялась. Живая новая волна людей катилась. Бѣгутъ. Ударъ этотъ, страшный ударъ волны живой сопровождался не храбростью людей! Нѣтъ!

   Это былъ ударъ, натискъ, прыжокъ разсвирѣпѣвшаго, разъяреннаго, опьяненнаго кровью стада тигровъ - но не людей.

   Сатанинск³й говоръ тысячъ винтовокъ, раскаты оруд³й, пулеметовъ, посылавшихъ тучи металла и огня - были не дѣйствительны. Волна взметнулась, ее гналъ ураганъ.

   Волна людей, свѣтящаяся въ лучахъ прожекторовъ, въ блескѣ ракетъ, кипѣла и неудержимо-властно неслась впередъ.

   Волна, заливавшая потоками горячей человѣческой крови; какъ брызгами, устилавшая долины, овраги, балки горячими, исковерканными трупами, корчившимися, кричащими ранеными,- взметнулась обрушилась и перекатилась черезъ Китайск³й валъ...

   Японцы неудержимо лѣзли на Заредутную, Волчью батарею и наполовину овладѣли ею.

   Прибывш³я во-время 2 роты спасли все.

   Послѣ рукопашнаго отчаяннаго боя, враги были опрокинуты, и всѣ до единаго легли костьми.

   Волна отхлынуда и захлестнула заднихъ. Самый страшный моментъ!

   Густые резервы, скучивш³еся въ лощинѣ между Китайской стѣной и Заредутной горой, освѣщенные неподвижными лучами прожекторовъ, метались въ ужасѣ, словно волны, кипящ³я въ гигантскомъ водоворотѣ,- быстро уничтожаемые оруд³йнымъ и пулеметнымъ огнемъ.

   Красноватый паръ на фонѣ рвущихся снарядовъ и блекнувшихъ лучей прожекторовъ подымался надъ долиной смерти, словно предразсвѣтный Туманъ.

   Да, востокъ уже и пылалъ за горами.

   Погасли огни.

   Свѣтло уже...

   Наши утомились.

   Штурмъ отбитъ.

   Ни пяди земли не отдали врагамъ.

   Но зато страшно было глядѣть впередъ и вокругъ.

   Взошло солнце...

   Сплошныя, въ нѣсколько рядовъ, груды труповъ на еще намъ принадлежащей землѣ. Смерть торжествовала.

   22,000 жизней сломились на сопротивлен³и крѣпости, которую японцы рѣшили взять открытой силой.

   Всѣ надежды Япон³и на быстрое паден³е Артура разсѣялись, какъ дымъ.

   Это былъ моральный ударъ.

   Пришлось начать правильную осаду.

   Ноги никакъ не ожидалъ, во что превратился Артуръ въ рукахъ Смирнова.

   Съ занят³емъ японцами редутовъ I-го и II-го, они сѣли, присосались къ нашему сѣверо-восточному фронту.

   Исходящ³й уголъ этого фронта былъ почти въ ихъ рукахъ. Я говорю "почти" потому, что большую часть времени развалины ихъ являлись нейтральной зоной, благодаря развиваемому по нимъ Смирновымъ страшному артиллер³йскому огню. Японцы не могли тамъ держаться и занимали его лишь рѣдкимъ сторожевымъ охранен³емъ.

   Какъ только редуты были оставлены, генералъ Смирновъ, придавая владѣн³ю ими огромное значен³е, рѣшилъ во что бы то ни стало вернуть ихъ, отбросить японцевъ отъ фронта и этимъ заставить осаждающаго начать атаку снова.

   Онъ придавалъ владѣн³ю редутами столь важное значен³е въ дальнѣйшей оборонѣ крѣпости, что рѣшилъ для достижен³я этой цѣли пожертвовать, если бы понадобилось, даже двумя-тремя тысячами стрѣлковъ.

   Возвратъ редутовъ, какъ я уже говорилъ, страшно затруднилъ бы противнику постепенную атаку.

   Ему пришлось бы брать редуты либо вновь фронтальной атакой, либо издали начать веден³е инженерныхъ работъ.

   Генералъ Смирновъ рѣшилъ организовать сильную вылазку.

   Вмѣшательство Стесселя въ это дѣло испортило все. Онъ своимъ приказомъ отъ 18 августа, No 552, парализовалъ намѣрен³е Смирнова организовать сильную вылазку, настаивая на вылазкахъ парт³ями.

   Усовѣщеван³я Смирнова, Кондратенко не привели ни къ чему: Стессель былъ твердъ въ своемъ рѣшен³и.

   Небольш³я же вылазки на редуты, кромѣ напрасной траты людей, не приводили положительно ни къ какимъ результатамъ.

   Офицеры, нижн³е чины, вполнѣ понимая, насколько важно вернуть редуты, рвались въ дѣло.

   Смирновъ продолжалъ настаивать.

   Но Стессель, подъ вл³ян³емъ Фока, былъ твердъ въ своемъ рѣшен³и.

   Не говоря уже объ огромныхъ практическихъ результатахъ овладѣн³я нами редутами, оно имѣло бы огромное вл³ян³е на духъ гарнизона.

   Люди увидѣли бы, что не только могутъ защищаться, но проявлять и активную дѣятельность.

   Духъ гарнизона былъ далеко не повышенъ, несмотря на то, что попытка противника овладѣть крѣпостью открытой силой потерпѣла полную неудачу. Кромѣ систематическаго отступлен³я, онъ ничего не видѣлъ. Это всѣми силами старался внушить Смирновъ Стесселю.

   Но Стессель былъ твердъ въ своемъ рѣшен³и - сильная вылазка не разрѣшалась.

   Японцы же не теряли драгоцѣннаго времени. Воспользовавшись оврагами, лощинами и развалинами деревень Палиджуанъ и Уцзяфанъ, они вывели подступы къ гласисамъ редутовъ.

   Вредное вмѣшательство Стесселя въ дѣло вылазокъ парализовало возможность выбить японцевъ съ гласисовъ редутовъ I-го и ²²-го, несмотря на то, что въ это время мы владѣли такими прекрасными плацдармами въ тылу и на флангѣ ихъ расположен³я, какими являлись Водопроводный редутъ и Скалистый редутикъ.

   Противникъ, потерявъ при фронтальномъ штурмѣ открытой силой свыше 22,000, не рѣшился уже итти дальше тѣмъ же путемъ. Присасываясь все крѣпче и крѣпче къ с.-в. фронту, его исходящему углу, образуемому редутами ²-мъ и II-мъ, онъ началъ закладывать первую параллель и продвигаться къ атакованному фронту тихой сапой. А попутно стремился овладѣть Водопроводнымъ и Кумирнскимъ редутами, окружая ихъ траншеями, и вмѣстѣ съ тѣмъ оживлялъ мѣстность впереди Высокой горы (сосредоточивался въ значительныхъ силахъ).

   Придавая большое значен³е Водопроводному и Кумирнскому редутамъ, генералъ Смирновъ всѣми силами старался поощрять вылазки изъ этихъ редутовъ.

   Флигель-адъютантъ Семеновъ въ полной мѣрѣ шелъ этому навстрѣчу.

   Водопроводный и Кумирнск³й редуты, какъ передовые опорные пункты, имѣли огромное значен³е и, благодаря геройской стойкости нашихъ, покрыли уже себя славой.

   Но положен³е ихъ съ каждымъ днемъ становилось все серьезнѣй.

   Японцы окружили ихъ въ нѣсколько рядовъ траншеями.

   Необходимы были энергичныя и сильныя ночныя вылазки для порчи и замедлен³я траншейныхъ работъ противника, которыя росли съ невѣроятной быстротой и настойчивостью.

   Читатель долженъ помнить, что ночная вылазка это очень трудное и очень опасное дѣло. Идутъ на нее только охотники при охотникѣ-офицерѣ.

   Отъ всѣхъ участниковъ, помимо беззавѣтной храбрости, требуется полное сознан³е, что можетъ никто не вернуться, а потому каждый, проникнувш³йся этимъ сознан³емъ, для успѣха дѣла долженъ быть гибокъ, какъ змѣя, остороженъ, какъ кошка, и чутокъ, какъ птица.

   На вылазку идутъ самые отборные, самые отважные, самые смышленые офицеры и стрѣлки.

   Такими людьми нужно дорожить и цѣнить ихъ.

   Они ядро и мощь гарнизона.

   Они - все въ осажденной крѣпости.

   Что же дѣлаетъ Стессель?

   Вмѣсто поощрен³я, онъ пишетъ слѣдующ³й приказъ:

  

  

   Въ ночь съ 26-го на 27-ое августа 26-го в.-с. стрѣлковаго полка поручикъ Ендрж³евск³й, не доложивъ даже командиру полка, самовольно взялъ половину, 100 челов., охотничьей команды (какая же это охотничья команда въ 200 челов.? Удивляюсь!) {См. телефонограмму флигель адъютанта Семенова отъ 27 августа, стр. 699.} и пошелъ производить различные геройск³е поступки, цѣли, разумѣется, никакой не имѣющ³е, а показывающ³е только: 1) что есть офицеры, которые жизнь солдата, его командѣ ввѣреннаго, считаютъ ни за что и считаютъ себя въ этомъ неотвѣтственными, такому господину для совершенно безсмысленнаго предпр³ят³я ничего не значитъ загубить нѣсколько человѣкъ, да потомъ еще доказываетъ, что онъ молодецъ; 2) что въ нѣкоторыхъ частяхъ нѣтъ твердаго порядка; подобное явлен³е, какъ уводъ команды съ бивуака, безъ вѣдома командира, явлен³е очень странное. Предписываю отрѣшить этого офицера отъ должности за то, что самовольно взялъ команду и безцѣльно потерялъ 5 убитыми и 19 ранеными, къ наградамъ его отнюдь ни къ какимъ не представлять, а для несен³я службы прикомандировать къ 27-му в.-с. стрѣлковому полку. Командиру 26-го в.-с. стрѣлковаго полка флигель-адъютанту полковнику Семенову ставлю на видъ недостатокъ внутренняго порядка.

  

   Когда приказъ этотъ сталъ достоян³емъ гарнизона, настроен³е сразу понизилось.

   Всѣ старан³я, заботы, организаторск³я способности лучшихъ, храбрѣйшихъ и способнѣйшихъ офицеровъ гарнизона были разбиты однимъ почеркомъ пера.

   Случай и издѣвательство Стесселя надъ поручикомъ Ендрж³евскимъ тяжелымъ камнемъ опустились на офицерскую среду.

   Если бы Стессель хоть немного отдавалъ себѣ отчетъ въ томъ, что онъ дѣлаетъ, хоть иногда подумалъ, что подчиненные ему офицеры не манекены, а люди,- онъ никогда не позволилъ бы себѣ такого возмутительнаго издѣвательства надъ поручикомъ Ендрж³евскимъ, самоотверженно бросающимся изъ желан³я подольше удержать Кумирнск³й редутъ въ нашихъ рукахъ изъ огня да въ полымя.

   Въ описываемое время Кумирнск³й редутъ представлялъ изъ себя кипящ³й котелъ. Всѣ силы, все вниман³е противника было сосредоточено на немъ. Тамъ люди таяли подъ непрерывнымъ ружейнымъ, пулеметнымъ и оруд³йнымъ огнемъ.

   И мы и осаждающ³й прекрасно понимали - что мы отстаиваемъ и чего онъ домогается.

   Все честное, разумное въ гарнизонѣ возмутилось варварствомъ Стесселя, издѣвающагося, глумящагося надъ безотвѣтнымъ, но храбрымъ офицеромъ.

   Каждый понималъ, что малѣйшая неудача - и надъ головой разразится глумлен³е.

   Сегодня живъ, завтра неудачное дѣло, послѣзавтра глумлен³е Стесселя, а потомъ... потомъ - либо смерть отъ шальной пули, осколка, либо невыносимыя страдан³я отъ ранъ.

   Всѣ какъ-то сжались.

   Энерг³я упала.

   Лучше сидѣть себѣ покойно и ждать приказан³й. Будешь мудрствовать лукаво - мало того, что рискуешь быть убитымъ, искалѣченнымъ, того и гляди попадешь въ Стессельскую литературу.

   - Оно, знаете, спокойнѣе - сиди себѣ да и жди приказан³й начальства; за спиной у него куда безопаснѣй - сплошь и рядомъ говорили мнѣ офицеры послѣ Ендрж³евскаго инцидента.

   Послѣ этого печальнаго случая вылазки перестали быть интенсивными. Офицеры прямо избѣгали ихъ.

   Объ этомъ свидѣтельствуетъ и покойный полковникъ Рашевск³й въ своемъ дневникѣ, описывая оборону въ октябрѣ и ноябрѣ мѣсяцѣ.

   Мнѣ часто и многообразно приходится слышать выставляемые въ защиту Стесселя аргументы, что Стессель любилъ и былъ любимъ своими подчиненными.

   Что Стессель не уважалъ своихъ подчиненныхъ - это доказываетъ его приказъ по адресу поручика Ендрж³евскаго.

   Портъ-Артуръ въ течен³е 5 долгихъ мѣсяцевъ былъ подъ непрерывнымъ огнемъ противника.

   Въ грядущемъ днѣ и часѣ никто, кромѣ сидѣвшихъ въ каменныхъ блиндажахъ, не былъ увѣренъ.

   Всѣ обыкновенные смертные въ городѣ, а въ особенности на позиц³яхъ, были ближайшими кандидатами преисподней. Поэтому тотъ, кто въ состоян³и былъ безнаказанно издѣваться надъ человѣкомъ, обреченнымъ на смерть, надъ человѣкомъ, который приближалъ себя къ концу ради блага общаго дѣла, дѣла защиты крѣпости - не человѣкъ.

   А разъ онъ не человѣкъ, то и самое чувство любви, основанное на уважен³и, ему чуждо.

   Лгутъ, безсовѣстно лгутъ тѣ, кто утверждаетъ, что Стессель любилъ подчи