Лемке Михаил Константинович - Очерки по истории русской цензуры и журналистики Xix столетия

я Пчела", "Русск. Архивъ", 1882 г., IV.}.

   Все это дало Степанову имя талантливаго каррикатуриста. И оно вполнѣ заслужено. Если Степановъ не обладалъ широкимъ развит³емъ и образован³емъ, если онъ самъ не былъ передовымъ бойцомъ новыхъ идей, то въ немъ была необыкновенная способность, во-первыхъ, оттѣнить смѣшныя стороны даннаго лица или извѣстнаго факта, во-вторыхъ, быстро схватывать чужую мысль и давать ей образное выражен³е. Послѣднее нуждается въ пояснен³и. Я совершенно не могу согласиться съ тѣми, кто приписываетъ Степанову безусловно самостоятельную иниц³ативу бойкой, мѣткой, злой каррикатуры, особенно - общественныхъ явлен³й. Наоборотъ, знавш³е его всѣ въ одинъ голосъ повторяютъ, что Степановъ всегда очень внимательно прислушивался къ тому, что говорилось въ редакц³и Искры, и быстро схватывалъ необходимую для каррикатуры чужую мысль. Это свидѣтельство какъ нельзя лучше подтверждается фактами: пока H. А. не окружала живая компан³я, всѣ его работы были гораздо ниже тѣхъ, которыми онъ началъ Искру, гдѣ, особенно въ опредѣленные дни, или на его же "пятницахъ" была всегда "непротолченая труба" народа. Въ "Сынѣ Отечества'' онъ, какъ мы уже видѣли, не бывалъ - каррикатуры зато блѣдны. Впрочемъ, немногое могло бы дать ему общество Старчевскаго... Въ Искрѣ же пятидесятидвухлѣтняго старика окружалъ дружный кружокъ молодежи, полной силы и сатирическихъ способностей.

   Конечно, за Степановымъ нельзя отрицать громадныхъ заслугъ, но преувеличивать ихъ тоже нельзя {Иначе поступилъ г. Трубачевъ и тѣмъ еще больше испортилъ свою и безъ того однобокую статью.}.

  

  

   Трудно сказать категорически, кому принадлежала мысль основан³я Искры. Вѣроятнѣе, что Курочкину, еще въ 1857 г. задумавшему открыть первый тогда сатирическ³й журналъ и, только въ виду неудачи, перешедшему на время въ степановск³е Знакомые. Степанову эта мысль улыбалась: "Знакомые" не удовлетворяли его. Приходилось лишь выжидать болѣе благопр³ятнаго времени, того общественнаго одушевлен³я, которое особенно усилилось къ 1859 году {С. Н. Степановъ, въ цитированномъ уже "письмѣ въ редакц³ю" говоритъ: "Мысль издан³я "Искры" всецѣло принадлежала моему отцу. Онъ началъ лелѣять ее вскорѣ по прекращен³и "Знакомыхь" и сталъ подыскивать себѣ подходящаго товарища по издан³ю. Переводы изъ Беранже указали ему на В. С. Курочкина, какъ на очень подходящаго человѣка, и онъ познакомился съ нимъ черезъ посредство Ѳед. Кар. Гебгардта (брата извѣстнаго Ив. Карл.), носившаго долго послѣ того, у насъ въ семьѣ, прозвище крестнаго отца "Искры". - Я не знаю, почему Гебгардтъ пользовался такимъ прозвищемъ, но указан³я г. Степанова, съ его словъ еще раньше попавш³я въ статью г. Трубачева, положительно невѣрны. "Знакомые" прекратились за десять дней до выхода "Искры"; въ послѣднемъ номерѣ ихъ за 1858 г. есть даже каррикатура перехода Н. А. Степанова въ "Искру". Слѣдовательно, все это было задумано и рѣшено гораздо раньше. Во-вторыхъ, я уже говорилъ, что Курочкинъ работалъ въ "Листкѣ Знакомыхъ"; слѣдовательно, и безъ Гебгардта былъ знакомъ со Степановымъ.}. Современники въ одинъ голосъ говорятъ въ пользу именно моего предположен³я, а хорошо знавшая семью Степанова, А. Г. Шиле, положительно утверждаетъ, что и матер³альное обезпечен³е первыхъ шаговъ журнала было дѣломъ рукъ Курочкина. Въ основан³е были положены 6,000 рублей, полученные В. С. отъ милл³онера-откупщика Кокорева черезъ С. В. Максимова. "Водочный король", какъ извѣстно, любилъ полиберальничать и, когда Максимовъ нарисовалъ ему перспективу бойкаго молодого обличительнаго органа, Кокоревъ отвалилъ отъ своихъ щедротъ эту для него ничего не значившую сумму, которую и получилъ обратно изъ подписныхъ денегъ на 1860 годъ - второй годъ издан³я Искры, черезъ того же Максимова. При этомъ нужно замѣтить, что относительно Кокорева Искра вела себя всегда и съ самаго начала совершенно самостоятельно и свободно, не разъ давъ ему почувствовать свои взгляды на "культуру" и на откупную систему. Для этого достаточно посмотрѣть хотя бы только первый, 1859 годъ... Тамъ, его портреты и какъ "цивилизовавшагося" мужика, и какъ откупщика-благодѣтеля...

   Въ концѣ 1858 года при газетахъ разсылалось, а въ книжныхъ магазинахъ раздавалось объявлен³е о выходѣ въ слѣдующемъ году "сатирическаго журнала съ каррикатурами Искра". Послѣ зазывательно-лавочнаго объявлен³я Весельчака, скромное анонсирован³е Искры не могло не обратить на себя вниман³е серьезностью и дѣловитостью. "На нашу долю, - говорилось тамъ, - выпадаетъ разработка общихъ вопросовъ путемъ отрицан³я ложнаго во всѣхъ его проявлен³яхъ въ жизни и съ искусствѣ. Этою задачею объясняется характеръ комизма, составляющаго спец³альность нашего издан³я..." "Средствомъ достижен³я нашей цѣли, какъ это видно изъ самаго заглав³я издан³я, будетъ сатира въ ея общемъ обширномъ смыслѣ. Рядомъ съ сатирою строго-художественною читатели будутъ постоянно встрѣчать въ нашемъ издан³и ту вседневную, практическую сатиру, образцы которой хорошо извѣстны читающимъ иностранныя и преимущественно англ³йск³я этого рода издан³я, и которая, уступая первой въ глубинѣ содержан³я и красотѣ формы, достигаетъ однихъ съ нею результатовъ всѣмъ доступною мѣткостью выражен³я и упорствомъ въ непрерывно продолжающемся преслѣдован³и общественныхъ аномал³й. Обширная область этой сатиры, въ ея высокомъ значен³и, съ одной стороны, съ другой - примыкаетъ къ шуткѣ, все значен³е которой ограничивается веселостью, не выходящею, разумѣется, изъ предѣловъ литературнаго прилич³я. Эта безпритязательная, бойкая веселость, сама въ себѣ заключающая свою цѣль и значен³е и всѣми признанная необходимою въ жизни, не составляя главнаго въ нашемъ издан³и, никакимъ образомъ не можетъ быть изъ него исключена".

   1-го января 1859 г. вышелъ первый нумеръ Искры за подписью редакторовъ-издателей Н. Степанова и В. Курочкина.

   Это была первая болѣе или менѣе серьезная бомба хорошо отлитой пушки.

   На первомъ мѣстѣ стояли стихи В. С. Курочкина, въ концѣ которыхъ, встрѣчая новый годъ, онъ какъ бы кратко выразилъ свою программу:

  

   "Съ Новымъ Годомъ, братья! Сдвинемъ чаши;

   Добрымъ словомъ встрѣтимъ Новый годъ

   И - впередъ! Отважнѣе впередъ!

   Пусть добромъ насъ вспоминаютъ дѣти наши

   И царя благословитъ народъ!

   Пусть заря всѣхъ дремлющихъ разбудитъ

   И святого торжества идей

   Мракѣ не сгонитъ, холодъ не остудитъ.

   Съ новымъ счастьемъ! И что будетъ - будетъ

   Черезъ триста шестьдесятъ пять дней!"

  

   Дальше шли стихи П. И. Вейнберга, разсказъ И. И. Панаева и друг³е отдѣлы. Размѣръ журнала, и потомъ не измѣнивш³йся, былъ немного болѣе нынѣшней "Нивы", объемъ - около печатнаго листа, цѣна въ Петербургѣ - 6 p., въ провинц³и - 7 р. 50 к. Въ каррикатурномъ отдѣлѣ участвовали H. А. Степановъ и К. Д. Даниловъ. Издатели не разсчитывали сразу на большое число подписчиковъ и первые три номера пришлось выпустить сейчасъ же вторымъ издан³емъ; съ третьяго - Искра начинаетъ выходить по пятницамъ и только въ 1864 г. - по вторникамъ.

   Прежде, чѣмъ остановиться на самомъ содержан³и журнала, удобнѣе ознакомить сначала читателя съ его сотрудниками, а потомъ и съ самымъ ходомъ дѣла до конца интересующаго насъ пер³ода Искры. Въ такомъ порядкѣ яснѣе станетъ затѣмъ и самое содержан³е, всецѣло, конечно, зависящее отъ дѣйствующихъ лицъ и регулирующихъ ихъ работу услов³й.

   Сотрудниковъ я буду называть въ хронологической послѣдовательности вступлен³я ихъ въ журналъ.

   И. И. Панаевъ работалъ въ Искрѣ до самой смерти (19 февраля 1862 г.), хотя вообще немного и съ перерывами. П. И. Вейнбергъ участвовалъ все время, чаще подъ псевдонимами: "Гейне изъ Тамбова", "Каракатопуло", "Хазеръ Трефный", "Старш³й чиновникъ особыхъ поручен³й" и пр. Первый псевдонимъ появился впервые въ No 2 подъ стихотворен³емъ "Отпрыски сердца", которое и теперь еще помнятъ мног³е, но, навѣрное, не знаютъ автора:

  

   "Онъ былъ титулярный совѣтникъ,

   Она генеральская дочь...

  

   П. И. былъ членомъ редакц³и.

   Съ перваго же нумера очень дѣятельнымъ сотрудникомъ былъ и средн³й изъ братьевъ - Н. С. Курочкинъ, подписывавш³йся: "Пр. Вознесенск³й", "Пр. Преображенск³й", "Густавъ Не-Надо", "Шэрэрро", а часто писавш³й и просто безъ подписи. Это - также членъ редакц³и. Вотъ что пишетъ о Николаѣ Степановичѣ H. K. Михайловск³й: "Врачъ по образован³ю и, такъ сказать, офиц³альной професс³и, онъ давно бросилъ медицину, охотно смѣялся надъ нею, самъ лѣчилъ себя то рѣдечнымъ сокомъ, то крупинками Маттеи, то еще Богъ знаетъ чѣмъ. Поэтъ, если не по призван³ю, то по смертной охотѣ, онъ писалъ, однако, довольно плох³е стихи. Но вмѣстѣ съ тѣмъ, это былъ умный, въ особенности остроумный, разносторонне начитанный человѣкъ, необыкновенно преданный литературѣ и ея интересамъ. Въ свое время (именно въ моментъ образован³я Искры - М. Л.) онъ мечталъ, вѣроятно, о большой роли въ литературѣ, и маленькая горечь несбывшихся упован³й сквозила иногда въ его разговорѣ. Но онъ былъ слишкомъ добродушенъ и слишкомъ лѣнтяй и умникъ, чтобъ содержать себя въ постоянномъ огорчен³и. Лысый и толстый, онъ напоминалъ Силена, только съ чрезвычайно правильными и красивыми чертами лица. Много ѣлъ, много пилъ, много спалъ; могъ цѣлыми днями сидѣть немытый, въ запахнутомъ на жирной груди халатѣ, какъ-то особенно поджавъ подъ себя ноги, на манеръ Будды; при этомъ онъ крутилъ одну за другой толстыя папиросы и неустанно говорилъ, забавно картавя и мѣшая серьезныя рѣчи съ разнымъ болѣе или менѣе остроумнымъ вздоромъ. Только разговаривать онъ не лѣнился. Впрочемъ, лѣнь овладѣвала имъ постепенно, и въ то время, когда я съ нимъ познакомился (1865 г. - М. Л.), онъ былъ сравнительно очень бодръ и дѣятеленъ" {"Литературныя воспоминан³я и современная смута", Спб., 1900 г., I, 15-16.}. Если къ этой характеристикѣ прибавить, что H. C. почитается г. Михайловскимъ какъ "литературный крестный отецъ", то Силенъ представляетъ изъ себя, несомнѣнно, фигуру очень симпатичную. Позволю себѣ только не согласиться съ глубокоуважаемымъ публицистомъ относительно достоинства стиховъ Н. С. Съ точки зрѣн³я чистой, теоретической поэз³и они, конечно, были плохи, но не ее имѣлъ въ виду H. K. Михайловск³й, а съ точки зрѣн³я мѣткости и силы обличен³я они были сплошь и рядомъ очень и очень удачны, что, между прочимъ, доказывается массою ихъ перепечатокъ и злостью вызываемой ими полемики.

   Во второмъ нумерѣ встрѣчаемъ стихи А. Жемчужникова, а съ 4-го выступаетъ А. А. Мей, нѣсколько разъ подписывавш³йся "Пассажиромъ".

   Въ пятомъ нумерѣ всю первую страницу заняло письмо къ редакторамъ, начинавшее извѣстную "Хронику прогресса" Г. З. Елисеева, ни разу не выступившаго и въ Искрѣ подъ своей фамил³ей. Письмо это настолько оригинально, что я приведу его конецъ:

  

   "Имѣя въ виду упоминать въ своей хроникѣ только о друзьяхъ прогресса и человѣчества, я вовсе не имѣю желан³я живымъ отдаваться въ руки враговъ успѣха и просвѣщен³я. Слѣдовательно - тайна! Подписи не будетъ никакой. Выставить свое имя я не могу, а скрываться подъ псевдонимомъ для меня обидно. Отвѣчайте за меня вы, г. редакторъ литературной части.

   "Примите увѣрен³е" слишкомъ старо и пошло. Прощайте.

   "P. S. Предупреждаю читателей вашихъ: когда не появится въ Искрѣ моей хроники, значитъ, прогрессъ подвигается плохо. Если хроника моя прекратится совсѣмъ, пусть разумѣютъ они, что друзья человѣчества восторжествовали вполнѣ. Тогда ужъ мнѣ нельзя будетъ и писать. На первый разъ посылаю статейку, подписанную моимъ хорошимъ пр³ятелемъ".

  

   И, дѣйствительно, "прогрессъ подвигался плохо": хроника его сплошь и рядомъ отсутствовала, а въ течен³е 1860 года не была помѣщена ни разу {Будущимъ б³ографамъ Елисеева, можетъ быть, не безполезно указан³е нумеровъ съ его "хроникой": 1859 г. - 5, 7, 9, 11, 12, 14, 21, 22, 25, 29, 32, 33, 34, 40, 46; 1861 г. - 7, 9, 11, 13, 16, 17, 19, 21, 25, 33, 35, 38, 40, 42, 47, 49; 1862 г. - 3, 5, 7, 8, 9, 12, 14, 18, 20, 22, 24, 26, 28, 31, 33, 36, 41, 42, 47, 49; 1863 г. - 6, 7, 10, 12, 15, 40, 42, 44, 47. Кстати отмѣчу описку или ошибку въ статьѣ объ Елисеевѣ г. Южакова, въ словарѣ Брокгауза и Ефрона, гдѣ вмѣсто "Искры" названъ "Голосъ".}.

   Очень рѣдко "хронику" писалъ Пр. Знаменск³й (В. С. Курочкинъ). Кромѣ того, Елисеевъ - трет³й членъ редакц³и - помѣщалъ и отдѣльныя статья, также всегда публицистически-полемическаго характера. Нѣкоторыхъ изъ нихъ мы коснемся дальше {Вотъ ихъ, кажется, полный списокъ; "Теор³я полемики" (1859 г. - No 44). "Указан³я и совѣты" (1859 - 43). "Жизнь, какъ она есть" (1860 - 28, 45), Литературныя вѣсти, (1860 - 35, 36, 38, 40, 43, 48; 1861 - 4), "Что значитъ лай на луну" (1860 - 49), "Vivant, ant, pereant поморные", (1861 - 1), "Замѣтка о тѣлесныхъ наказан³яхъ" (1861 - 8), "Еще кой-что по поводу юбилея князя Вяземскаго" (1861 - 20), "Пробная лекц³я, читанная рго grandu doctoris по наукамъ историческимъ" (1862 - 1), "Балаганчики Дня" (1862 - 38), "Наши газеты" (1863 - 17), "Современная элег³я" (1863 - 20), "Какъ аукнется, такъ и откликнется" (1863 - 45).}. Не надо даже близко знать характеръ Искры, чтобы, все-таки, не удивляться сосѣдству словъ: сатирическ³й журналъ и Елисеевъ. Но послѣдн³й самъ понималъ, что онъ тяжелъ для такого издан³я, и выразилъ это прямо въ одномъ изъ отвѣтовъ В. Коршу, редактору "С.-Петербургскихъ Вѣдомостей". Это признан³е настолько характерно, что я приведу изъ него выдержки:

  

   "...Но сказавъ любезность Искрѣ вообще, вы тѣмъ съ большею силою стараетесь поразить тотъ отдѣлъ, въ которомъ засѣдаю я. "Тамъ, - говорите вы, - сидитъ господинъ очень скучный и пишетъ вещи очень скучныя. Съ такими скучными статьями не пустили бы ни въ Пончъ ни Кладдерадачъ {"Punch" и "Kladderadateh" - лучш³е англ³йск³й и нѣмецк³й сатирическ³е журналы.}"; въ Пончѣ и Кладдерадачѣ, дескать, даже вовсе и отдѣла такого скучнаго нѣтъ. Признайтесь, г. Коршъ, когда вы писали эти строки, вы думали, что поразили меня въ самое сердце, возмутили до глубины души - не правда ли? А, между тѣмъ, я думалъ объ этомъ же самомъ еще въ то время, когда написалъ назадъ тому нѣсколько лѣтъ первую статью мою въ "Искру". Зачѣмъ, - такъ размышлялъ я тогда, - нуженъ "Искрѣ" такой скучный человѣкъ, какъ я? Вѣдь она губитъ себя я свою репутац³ю черезъ меня! Вѣдь такихъ скучныхъ вещей, как³я пишу я, не помѣстятъ не только въ "Пончѣ" и "Кладдерадачѣ", но даже и въ послѣднемъ европейскомъ юмористическомъ журналѣ. Но потомъ, поразмысливъ хорошенько, я нашелъ, что я для "Искры" едва-ли не нужнѣе всѣхъ тѣхъ, которые пишутъ веселеньк³е статейки и стишки. И скажу вамъ почему это такъ. Въ тѣхъ странахъ, гдѣ издаются "Пончъ" и "Кладдерадачъ", нѣтъ такихъ крѣпкихъ умовъ, которые нужно бы было раздѣлывать заступомъ или ломомъ. Мое назначен³е состоитъ вовсе не въ томъ, какъ вы думаете, чтобы смѣшить, а въ томъ, чтобы приводить людей, смѣха достойныхъ, въ смѣшное положен³е, дѣлать ихъ удобными для смѣха {1863 г., No 44.}.

  

   Елисеевъ былъ совершенно правъ. Можетъ быть, въ приглашен³и-то его къ постоянному участ³ю въ Искрѣ лучше всего и обнаружился редакторск³й талантъ Курочкина. Мало было только отрицать, только смѣяться; надо было указывать, все-таки, ради чего отрицается, надо было сердиться и рычать, какъ льву. Курочкинъ это прекрасно понялъ съ самаго начала и, конечно, Елисеевъ былъ едва ли ни болѣе другихъ подходящъ на такое сложное въ ту эпоху амплуа. Одно впечатлѣн³е производитъ Искра 1860 года безъ "хроники прогресса", другое - съ нею въ друг³е годы. Читатель понималъ, что съ такимъ, правда, нѣсколько тяжеловатымъ отдѣломъ у него въ рукахъ органъ, а не органчикъ, журнальчикъ, шутъ гороховый. Не благодаря-ли главнымъ образомъ Елисееву Искра и имѣла серьезное публицистическое значен³е, къ ея голосу прислушивались, хоть и затыкали уши...

   Въ 6 No помѣщена статья Добролюбова и притомъ съ очень ядовитой подписью: "сообщено". Это была ирон³я по адресу только что образованнаго "комитета по дѣламъ книгопечатан³я" (24-го января 1859 г.), въ обязанность которому ставилась разсылка благонамѣренныхъ статей, подписанныхъ словомъ "сообщено" {Подробно объ этомъ весьма интересномъ комитетѣ я говорю ниже въ очеркѣ: "Русское Burean de la presse".}. Въ No 8 Добролюбову принадлежитъ стихотворен³е "Чувство законности^и.

   Странная судьба этихъ двухъ произведен³й: первое изъ нихъ помѣщено въ "Сочинен³яхъ" H. А., въ группѣ произведен³й, озаглавленныхъ: "Дополнен³е къ Свистку", второе же прямо поставлено въ первый нумеръ "Свистка", гдѣ оно никогда не было. И что еще страннѣе, такая ошибка сдѣлана не только въ послѣдующихъ, но и въ самомъ первомъ издан³и, подготовленномъ Чернышевскимъ. Впрочемъ, съ собран³емъ сочинен³й Добролюбова произошла ошибка еще болѣе значительная: въ нихъ включена статья Елисеева и притомъ съ искаженнымъ заглав³емъ. Въ девятомъ No Искры Г. З. написалъ "Хронику прогресса" съ подзаголовкомъ: "Еще и еще о гласности", а въ сочинен³яхъ Добролюбова она названа: "Успѣхи гласности въ нашихъ газетахъ" {См. т. IV изд. 5-го. Тамъ же стихотворен³е Некрасова "Дружеская переписка Москвы съ Петербургомъ" въ которой лишь примѣчан³я принадлежатъ Добролюбову.}. Эти недосмотры можно объяснить только невозможностью для Чернышевскаго додержать корректуру IV тома, что за него сдѣлалъ, послѣ ареста Н. Г., M. А. Антоновичъ, не могш³й уже, однако, входить въ обсужден³е готоваго тома.

   Тутъ кстати упомяну о проектѣ Добролюбова и Некрасова издавать самостоятельную газету "Свистокъ". Вотъ что мнѣ передалъ объ этомъ M. А. Антоновичъ, лично отъ Добролюбова знающ³й истор³ю неудавшагося органа. Искра побудила Добролюбова искать способа дѣйствовать на читателей не только серьезными статьями, но и шуткой, насмѣшкой, сатирой. Свой планъ онъ сообщилъ Некрасову, и они нашли вполнѣ благонадежнаго редактора, зятя Некрасова, нѣкоего Буткевича, очень заслуженнаго воина; для подкрѣплен³я были добыты рекомендац³и четырехъ генераловъ. Но все было напрасно: разрѣшен³я на газету не получилось. Нечего и говорить о томъ, какъ подѣйствовало на Добролюбова это обстоятельство и насколько оно усилило его недовольство вообще, а въ частности - пресловутой тогда фразой о "процвѣтан³и" гласности. Чтобы поправить неудачу и рѣшено было помириться на томъ "Свисткѣ", который шелъ въ "Современникѣ" и, конечно, всѣмъ болѣе или менѣе хорошо знакомъ.

   Съ No 7 начинаютъ работу въ Искрѣ В. Бенедиктовъ и П. Кулишъ; въ типограф³и послѣдняго она и печаталась первые два года. Первому принадлежатъ стихотворен³я, второму - разсказы изъ малоросс³йскаго быта {Въ словарѣ Брокгауза и Ефрона о сотрудничествѣ Кулиша въ Искрѣ - ни слова.}. Въ No 20 помѣщенъ первый въ Искрѣ разсказъ изъ народнаго быта Н. Успенскаго, тутъ же стихи Н. В. Гербеля ("Эрастъ Моховоевъ"). Съ 25-го начинаетъ сотрудничать А. Гациск³й, съ 45-го - А. Н. Плещеевъ, съ 48-го - И. Е. Горбуновъ; затѣмъ въ первой половинѣ года вступаютъ еще Ив. Кушнеревъ и А. Ивановъ (Классикъ), а во второй - Н. Кроль, М. М. Стопановск³й и А. П. Сниткинъ ("Амосъ Шишкинъ").

   Уже однихъ этихъ именъ было бы достаточно, чтобы обезпечить Искрѣ полный успѣхъ. Но на нихъ притокъ свѣжихъ и талантливыхъ силъ не кончился. Въ течен³е 1860 года замѣтнѣе другихъ вступлен³е Д. Д. Минаева. Товарищъ по Дворянскому полку В. С. Курочкина, онъ былъ безусловно необходимъ для Искры; его дарован³я, казалось, для нея созданы. Не поэтъ, не замѣчательный стихотворецъ, прославивш³йся совершенно необыкновенною способностью риѳмовать быстро и удачно; не злой, но обладавш³й бичомъ хлесткаго языка; не широко-образованный, но моментально все схватывавш³й - такой сотрудникъ, при наличности другихъ, былъ кладомъ для еженедѣльнаго журнала, обязаннаго отзываться на все быстро и бойко {Для б³ограф³и Минаева, можетъ быть, небезынтересна дѣятельность его и какъ каррикатуриста; укажу хотя бы на No 16 за 1861 г.}. Понятно, Минаевъ сдѣлался сразу необходимымъ звеномъ редакц³и {Вотъ его псевдонимы: "Михаилъ Бурбоновъ", "Литературное домино", "Ма³оръ Бурбоновъ", "М. Брбв.", "Обличительный поэтъ", "Темный человѣкъ", "Т. Ч."}.

   Затѣмъ въ течен³е 1860 г., послѣдовательно вступили: Н. Л. Ломанъ ("Н. Гнутъ"). Г. Я. Жулевъ ("Скорбный поэтъ"), А. B. Дружининъ, ("Иванъ Чернокнижниковъ"), "Козьма Прутковъ" и С. В. Максимовъ. Въ слѣдующемъ году: - Алексѣй и Николай Потѣхины, В. П. Буренинъ ("Владим³ръ Монументовъ" и "Цередриновъ"). Въ 1862 г. - Я. П. Полонск³й, Б. Н. Алмазовъ ("Адамантовъ"), Н. И. Наумовъ, В. И. Богдановъ ("Власъ Точечкинъ", "Власъ Точкинъ"); въ 1863 г. начинаетъ работать H. А. Лейкинъ, въ 1864 г. - П. И. Якуткинъ и Л. И. Пальминъ. Конечно, это далеко не всѣ сотрудники Искры, но, во всякомъ случаѣ, почти всѣ, такъ или иначе опредѣлявш³е ея характеръ.

   Въ объявлен³и о выходѣ своемъ съ 1-го января 1859 г. Искра назвала въ числѣ сотрудниковъ, между прочимъ, Д. В. Григоровича, П. А. Каратыгина, М. И. Михайлова {По какому-то недоразумѣн³ю принято называть "Лар³оновичъ" вмѣсто "Иллар³оновичъ".}, Н. А. Некрасова и Н. Щедрина. Я всячески старался выяснить участ³е этихъ лицъ, особенно двухъ послѣднихъ, но ни одного ихъ произведен³я, ни за фамил³ями, ни за извѣстными пока псевдонимами не нашелъ. Произошло это, конечно, не потому, что Некрасовъ или Щедринъ умышленно не участвовали въ Искрѣ, а просто или по недостатку времени, или и писали, да не печатались... {Не могу не отмѣтить и здѣсь ошибокъ, чтобъ не сказать больше, г. Трубачева, очевидно, пролистовавшаго Искру изъ пятаго въ десятое. Во-первыхъ, не зная сути дѣла, онъ обвиняетъ ее въ бросан³и камушковъ изъ-за угла; во-вторыхъ, говоритъ о какой-то "массѣ сатирическихъ журнальцевъ", основанныхъ одновременно съ открыт³емъ Искры - такихъ не было, кромѣ одного-двухъ; въ третьихъ, утверждаетъ, что публикѣ обѣщали какихъ-то замаскированныхъ талантовъ подъ видомъ никому неясныхъ иниц³аловъ... etc, etc. Внимательный читатель настоящаго изслѣдован³я оцѣнитъ по достоинству эту до сихъ поръ первую работу объ Искрѣ, я же останавливаюсь на ней именно потому, что г. Трубачевъ, къ сожалѣн³ю, долго былъ единственнымъ ея "историкомъ"...}

   Что касается художественной стороны дѣла, то и Степановъ старался привлекать молодежь, вырабатывать изъ нея необходимыхъ помощниковъ. Самъ онъ не пропустилъ ни одного нумера, какъ, впрочемъ, и В. С. Курочкинъ {Кстати, вотъ его псевдонимы: "Порфир³й Знаменск³й", "Пр. Зн.", "Темный поэтъ".}, но это не мѣшало притоку постороннихъ силъ. Съ самаго начала очень усердно работаетъ талантливый К. Д. Даниловъ, затѣмъ постепенно присоединяются; Волковъ, П. Е. Марковъ, А. H. Шестаковъ, А. М. Протасовъ, А. B. Богдановъ, М. И. Знаменск³й, И. А. Дмитр³евъ-Мамоновъ, Н. В. ²евлевъ, Г. С. Дестунисъ, В. Р. Щиглевъ (Романычъ), и Бордгелли ("Аполлонъ Б."). Это наиболѣе замѣтныя силы, давш³я совершенно прочное положен³е нарождавшейся серьезной каррикатурѣ. Въ числѣ менѣе замѣтныхъ отмѣчу: Э. Т. Комара, Е. X. Громова, С. Любовникова, Ф. Павлевкова, А. ²онина, Рѣдкина, С. Худякова и В. Д. Лабунскаго.

  

  

   Съ самаго начала оба редактора точно отмежевали границы своей дѣятельности. Курочкинъ былъ полновластнымъ распорядителемъ всей литературной части Искры, Степановъ - художественной. Это, разумѣется, не исключало взаимныхъ указан³й и совѣтовъ, но каждый зналъ свое собственное дѣло. Ни тотъ ни другой не считались въ старшинствѣ; мѣстничество вообще не входило въ отношен³я работниковъ новаго журнала, какъ и вообще другихъ передовыхъ органовъ. "Тогдашн³й нашъ общественный механизмъ, дѣйствительно напоминалъ часы - говоритъ Шелгуновъ; каждый дѣлалъ и писалъ свое, писатели дѣлились по спец³альностямъ и никто никакихъ номеровъ не зналъ. Кто работалъ больше, кто меньше, кто на первомъ или второмъ номерѣ - этого не спрашивали, не знали, да и знать не было нужды; это была совмѣстная работа, честная, не своекорыстная, вполнѣ уравновѣшенно-солидарная, безъ проталкиван³я впередъ, безъ мелкаго самолюб³я"... {"Очерки русской жизни", "Рус Мысль", 1903 г., VI. 41. С. Н. Степановъ пишетъ: "Самъ В. С. Курочкинъ признавалъ за отцомъ не только иниц³ативу въ этомъ дѣлѣ, но и нѣкоторое главенство, вслѣдств³е чего и подписывался всегда подъ нумерами "Искры" ниже отца, вопреки обычному алфавитному порядку. Зависѣло это, конечно отчасти и отъ того, что отецъ былъ гораздо старше и пользовался уже значительною извѣстностью, когда Курочкинъ былъ еще начинающимъ поэтомъ". Вопросъ объ иниц³ативѣ уже выяснялся. Что же касается "главенства", то дальше самъ г. Степановъ нашелъ ему объяснен³е; Курочкинъ по свойственной ему скромности не могъ позволить себѣ подписываться впереди своего вдвое старшаго соредактора. Но дальше вступала въ силу уже не скромность, а дѣло въ которомъ Курочкинъ никогда не допускалъ никакихъ главенствъ, если въ каждомъ частномъ случаѣ они не были результатомъ разсудка и опытности. Всѣ доводы г. Степанова воспроизведены и г. Трубачевымъ, считавшимъ, очевидно, за лучшее чужой голосъ вмѣсто самостоятельной работы.}.

   По удачному опредѣлен³ю Шелгунова, русское общество интересующей насъ эпохи требовало отъ публицистическаго органа нерва, чуткости и живого слова, а не солидной учености. Это едва-ли ни лучше всего иллюстрируется отношен³емъ къ Искрѣ, гдѣ и нерва, и чуткости, и живого слова было вдоволь. Это былъ оркестръ, состоящ³й изъ музыкантовъ, почти поголовно неспособныхъ къ исполнен³ю симфоническаго solo, но зато въ рукахъ талантливаго дирижера дававшихъ вполнѣ эстетическое наслажден³е; это были писатели преимущественно хорового таланта. Сыгровки происходили или на пятницахъ Степанова или на пирушкахъ Курочкина. Въ день выхода нумера Искры, вся редакц³я собиралась къ старику-редактору художественной части, и здѣсь готовился слѣдующ³й нумеръ, обсуждался его планъ, вырисовывались детали, сотрудники дѣлились другъ съ другомъ впечатлѣн³ями, давали другъ другу совѣты и указан³я, каррикатуристу подсказывали тему, поэту - бойк³й стихъ, передовику-хроникеру - популярную форму, словомъ, здѣсь происходила та коллективная работа, которая даетъ внутреннюю силу издан³ю и безъ которой немыслимъ истинно жизненный органъ общественнаго мнѣн³я... Засиживались иногда до поздней ночи, пили, веселились, но не потому, что приходили пить и веселиться, а вслѣдств³е молодости и "силъ избытка".

   Курочкинъ рѣдко устраивалъ собран³я у себя дома, этому мѣшали неладныя семейныя услов³я. Загородный ресторанъ - вотъ мѣсто совѣщан³й "искристыхъ". какъ называли въ обществѣ и литературномъ м³рѣ сотрудниковъ Искры. Общ³й отзывъ современниковъ: Искра веселилась... И, дѣйствительно, достаточно было уже двухъ братьевъ Курочкиныхъ, Васил³я и Николая, чтобы поднять на ноги любой ресторанъ, сервировать прекрасный столъ, составить меню, удовлетворявшее вкусамъ самыхъ требовательныхъ гастрономовъ, заставить плясать француженокъ и итальянокъ, словомъ, поднять дымъ коромысломъ. А, вѣдь, ихъ было больше. Прибавьте Минаева, Кроля, Толбина, еще двухъ-трехъ - и веселье, часто необузданное и забубенное, - вотъ атмосфера курочкинскихъ пирушекъ. Сухой моралистъ, не склонный къ тому же справляться съ услов³ями времени, предалъ бы ихъ, этихъ искреннихъ работниковъ прогресса, строгому осужден³ю, во развѣ это справедливо? Да, пили, пили и пили, но что же изъ этого? Пили потому, что у каждаго внутри была какая-нибудь заноза, на сердцѣ лежало часто тяжелое горе... Развѣ въ этомъ разгулѣ проходила вся ихъ жизнь? Развѣ эти люди ничего не дали настоящему и будущему? Развѣ не они основали прочно сатирическую русскую прессу? И развѣ ихъ вина, если прочное здан³е, подъ давлен³емъ совершенно неожиданнаго стих³йнаго урагана, разрушилось потомъ до основан³я? Они сдѣлали все, что могли они сдѣлать.

   Кто, какъ ни эти же люди вставали на защиту слабаго, гонимаго, преслѣдуемаго?! И общество лучше заскорузлыхъ моралистовъ понимало ихъ работу. Вотъ что вспоминаетъ г. Вейнбергъ теперь, когда Искру покрыли почти сорокъ лѣтъ:

   "Въ настоящее время нельзя себѣ и представить, какъ жадно набрасывалась публика на каждый номеръ Искры, какой авторитетъ завоевала она себѣ на самыхъ первыхъ порахъ, какъ боялись ея всѣ, имѣвш³е основан³е предполагать, что они могутъ попасть или подъ карандашъ ея каррикатуристовъ или подъ перо ея поэтовъ и прозаиковъ, съ какою юношескою горячностью, наконецъ, относились къ своему дѣлу и мы сами, хотя большинство наше состояло изъ людей совсѣмъ ужъ не такихъ юныхъ {Однако, большинство не старше 30 лѣтъ.}. Помню, напримѣръ, очень хорошо случай, когда въ Николаевѣ вывели изъ клуба одну даму, нисколько того не заслуживавшую, и въ газетахъ появилась корреспонденц³я объ этомъ "событ³и". Боже мой, какую тревогу забили въ нашей редакц³и! Мы составляли цѣлыя конференц³и для обсужден³я этого дѣла; мы говорили о немъ такъ, какъ будто вся Росс³я находилась въ опасности, мы писали статьи за статьями, мы подняли на ноги чуть не всю тогдашнюю газетную печать... А при воспоминан³и о томъ, какъ относилась къ нашему обличительному рвен³ю публика, припоминаю тоже, напримѣръ, тотъ фактъ, что когда въ No 9 Искры {Въ No 10, а не въ 9-мъ, 1859 г.} появилась подъ заглав³емъ "Аристидъ Термаламаки" написанная мною юмористическая б³ограф³я знаменитаго въ то время милл³онера Б., то въ течен³е нѣсколькихъ дней число подписчиковъ возросло на 1.000 человѣкъ" {"Безобразный поступокъ "Вѣка", "Истор. Вѣстникъ" 1900 г., V, 476.}.

   Очень цѣнное замѣчан³е объ обличен³яхъ интересующей насъ эпохи находимъ у г. Неизвѣстнаго, который, по своему м³росозерцан³ю, могъ бы быть о нихъ совершенно иного мнѣн³я. "Слѣдуетъ, - говоритъ онъ, - отдать справедливость обличителямъ того времени (1857-1861 г.), что почти всѣ они относились къ дѣлу обличен³я, быть можетъ, и съ лишнимъ усерд³емъ, но безусловно честно. Обличая, они, такъ сказать, священнодѣйствовали"... {Неизвѣстный, "3а много лѣтъ", "Рус. Старина", 1895 г., II, 138.}.

   Вотъ какъ были серьезно въ общественномъ смыслѣ настроены эти "веселые" люди.

   Конечно, не вся редакц³я Искры бывала на курочкинскихъ пирушкахъ, но это не мѣшало всѣмъ дружно работать. Личныя склонности не позволяли, напримѣръ, нѣсколько мрачному и сосредоточенному Елисееву часто посѣщать так³я собран³я, но связь его съ редакц³ей была и крѣпка, и прочна, чему доказательство - почти шестилѣтнее сотрудничество. Кстати замѣчу, что Еурочкинъ очень высоко ставилъ авторитетное слово Елисеева и нерѣдко сложные редакц³онные вопросы рѣшалъ именно по его совѣтамъ и указан³ямъ. Такъ же поступалъ и Степановъ.

   Пр³емные дни въ редакц³и Искры были по тогдашнимъ временамъ совершенно необыкновенны: тутъ толкалась такая масса самаго разношерстнаго народа, что свѣж³й человѣкъ просто терялся. Здѣсь были и студенты, и чиновники, и впервые пр³ѣхавш³е въ столицу провинц³алы, и старики, и зеленая молодежь, и прозаики, и поэты... Курочкинъ со всѣми успѣвалъ побесѣдовать, ему помогали члены редакц³и. Широкое общен³е съ публикой съ самаго начала легло въ основан³е редакц³онной организац³и и нигдѣ такъ ни бросается въ глаза, какъ именно въ Искрѣ.

   Вотъ почему ни одно мало-мальски уродливое общественное явлен³е, ни одно серьезное злоупотреблен³е, ни одинъ возмутительный фактъ не проходили мимо глазъ и ушей редакц³и. Далеко не все попадало въ журналъ, масса матер³ала оставалась въ типографскомъ наборѣ и въ деревяшкахъ граверовъ, но и то, что проходило, приводило въ трепетъ всѣхъ, у кого было "рыльце въ пушку"...

   "Искра сдѣлалась грозою для всѣхъ, - справедливо замѣчаетъ г. Скабичевск³й, - у кого была не чиста совѣсть, и попасть въ Искру, упечь въ Искру - были самыми обыденными выражен³ями въ жизни шестидесятыхъ годовъ. Не было ни одного крупнаго или мелкаго безобраз³я общественной или литературной жизни, которое не имѣла бы мѣста на страницахъ Искры, въ игривыхъ, полныхъ необузданнаго остроум³я куплетахъ, парод³яхъ или въ прозѣ, исполненной уб³йственныхъ сарказмовъ; не существовало такой пошлости, которая не была бы представлена во всемъ безобраз³и, и не было такого подлеца, который не увидѣлъ бы въ одинъ прекрасный день своей физ³оном³и въ ряду каррикатуръ Искры съ полною подписью всѣхъ нравственныхъ качествъ. Самыя талантливыя, остроумныя и безпощадно злыя строки въ газетѣ принадлежали самому издателю, который трудился неутомимо, писалъ куплеты, парод³и, передовыя и обличительныя статьи, изобрѣталъ каррикатуры для исполнен³я художниками. Это была дѣятельность изумительная по своей плодовитости. Довольно сказать, что изъ 700 слишкомъ нумеровъ, составляющихъ полное издан³е Искры за все время ея существован³я {За 1859-64 гг. вышли 300 номеровъ, по 50 въ году.}, едва ли найдется одинъ, въ которомъ не было бы помѣщено его передовой или обличительной статьи, оригинальнаго или переводнаго стихотворен³я {А. Скабичевск³й, "Истор³я нов. рус. литературы", изд. 3-е, 461. Эти строки немного преувеличиваютъ исключительную роль Курочкина.}.

   Главное крѣпостное укрѣплен³е, однимъ своимъ видомъ приводившее въ ужасъ провинц³ю, былъ отдѣлъ "Намъ пишутъ", въ которомъ въ очень бойкой, но всегда дѣловой формѣ (прозы) описывалась провинц³альная жизнь, по сообщен³ямъ безчисленныхъ корреспондентовъ. Завѣдывалъ этимъ отдѣломъ все время М. М. Стопановск³й - четвертый членъ редакц³и, - молодой, талантливый публицистъ, человѣкъ очень серьезно понимавш³й громадное значен³е своей работы и очень дѣльный. Добросовѣстная переработка присылаемаго со всѣхъ концовъ матер³ала, внимательное къ нему отношен³е, умѣнье и искреннее желан³е поддержать въ корреспондентѣ "добра и правды искру Божью" - все это какъ нельзя лучше способствовало упрочен³ю отдѣла, давшаго Искрѣ не одну тысячу подписчиковъ, не одинъ десятокъ тысячъ читателей въ самыхъ глухихъ углахъ тогдашней Росс³и.

   "Факты! Факты!.. Въ этой жизни нужны только факты... Набивайте голову, сэръ, одними фактами, а остальное выбрасывайте вонъ, за окошко"... Эти слова Диккенса Искра поставила во главу угла зрѣн³я на отдѣлъ "Намъ пишутъ", - а въ 19 нумерѣ 1860 года, съ котораго онъ былъ введенъ, - и эпиграфомъ къ первому опыту. Рѣдко мѣсто дѣйств³я, а особенно дѣйствующ³я лица, назывались открыто; для этого не было возможности по независѣвшимъ отъ редакц³и обстоятельствамъ. Въ громадномъ большинствѣ случаевъ читатель имѣлъ дѣло съ вымышленными шрадами, съ вымышленными именами и фамил³ями, но это не лишало отдѣла силы. Какъ только получался нумеръ тамъ, гдѣ жилъ и дѣйствовалъ какой-нибудь Христофоръ Христофоровичъ Фуфирычъ, его разворачивали дрожащими отъ волнен³я руками, а глаза лихорадочно бѣгали по страницамъ. И когда находили, наконецъ, своего "воеводу" - одни рукоплескали и прыгали отъ радости: долго они ждали случая обличить притѣснителя; друг³е скрежетали зубами и спѣшили эстафетой оправдаться передъ начальствомъ... "Искра получена!" - были страшныя слова для темнаго провинц³альнаго м³ра.

   Приступая къ издан³ю журнала на трет³й годъ, редакц³я увидѣла себя вынужденной увеличить объемъ нумеровъ до полутора-двухъ листовъ и прямо приписывала это неизбѣжной необходимости увеличен³я отдѣла "Намъ пишутъ", который составлялся все увеличивающеюся массою корреспондентовъ. Достаточно посмотрѣть "отвѣты редакц³и", чтобы получить надлежащее представлен³е объ этой арм³и рядовыхъ, которою такъ умѣло управлялъ Стопановск³й. 40-50 отвѣтовъ разнымъ лицамъ - дѣло вполнѣ обыкновенное.

   Для иллюстрац³и того страха, который внушала, особенно въ провинц³и, Искра, достаточно сказать, что гдѣ-то въ лотерею, между другими выигрышами, была разыгрываема и Искра за 1860 годъ. Она досталась гимназисту. У него сейчасъ же отобрали журналъ, выдавъ деньгами за полную подписную стоимость. Начальство мотивировало такое свое распоряжен³е стремлен³емъ къ огражден³ю юноши отъ страсти къ "непризнан³ю поставленныхъ закономъ властей"!...

   Не съ искренней радостью встрѣчали нумера и въ центрахъ административной машины. Изъ разговора съ однимъ и теперь еще живымъ современникомъ Искры, тогда бывшимъ на довольно бойкомъ бюрократическомъ креслѣ, я вынесъ впечатлѣн³е того ужаса, который проходилъ по всему "департаменту", когда "попадалось" начальство. Въ глубинѣ души каждый подчиненный былъ, разумѣется, радъ видѣть осмѣяннымъ "его превосходительство", но развѣ онъ могъ обнаруживать что-нибудь, кромѣ негодован³я и желан³я сокрушить "пасквилянта"?.. "Генералы" ѣздили, кланялись, оправдывались, просили оградить ихъ сѣдыя головы; болѣе сильные иногда добивались мѣръ крутого "воздѣйств³я", но развѣ все это спасало? Кары въ видѣ неизсякаемыхъ потоковъ красныхъ чернилъ лились на Искру, но тамъ была молодежь, были люди, обрекш³е себя на самоотверженную борьбу - и, смотришь, черезъ мѣсяцъ тотъ же "генералъ" преподнесенъ подъ такимъ соусомъ, что и жаловаться ужъ неудобно...

  

  

   И такая работа не могла не дать прекрасныхъ результатовъ. Искра сразу завоевала себѣ прочныя общественныя симпат³и.

   Изъ безчисленной массы отзывовъ о ней я приведу только два, но такихъ, которые не оставятъ мѣста сомнѣн³ямъ въ ея высокихъ достоинствахъ.

   Одинъ изъ нихъ принадлежитъ самому Г. З. Елисееву, набросавшему характеристику Искры, спустя долгое время послѣ своего выхода оттуда и притомъ намѣренно далеко не полную.

  

   "Въ Искрѣ, - пишетъ Г. З., - кромѣ безчисленныхъ обличительныхъ корреспонденц³й во всѣхъ родахъ, и въ прозѣ, и въ стихахъ, и въ разсказахъ, замѣткахъ, подписанныхъ обыкновенно псевдонимами, существовалъ еще особый отдѣлъ "Намъ пишутъ", составлявш³йся по корреспонденц³ямъ, получаемымъ изъ разныхъ мѣстъ Росс³и. Цензура не позволяла называть обличаемыхъ по имени, ни даже называть тѣ города, гдѣ они живутъ и гдѣ происходятъ обличаемыя дѣйств³я. Поэтому образовался цѣлый словарь городовъ съ условными назван³ями: Краснорѣцкъ, Кутерма, Лил³енгардъ, Тмутаракань, Златогорскъ, Чернилинъ, Бѣлокаменскъ и т. д., съ условными именами дѣйствующихъ въ нихъ героевъ, въ особенности, если они занимали въ нихъ выдающ³йся постъ по своему общественному положен³ю {Невозможностью называть открыто обличаемыхъ лицъ и учрежден³я были стѣснены, разумѣется, всѣ отдѣлы и всѣ издан³я. Въ этомъ отношен³и цензура зорко блюла сначала уставъ 1828 года, затѣмъ распоряжен³е министра просвѣщен³я 3 октября 1859 г. и, наконецъ, "временныя правила" 12 мая 1862 года. Обо всемъ этомъ въ своемъ мѣстѣ будетъ сказано подробнѣе.}. Въ провинц³и каждый городъ, о которомъ шла рѣчь, немедленно узнавалъ свой псевдонимъ, такъ какъ описываемое то или другое совершившееся въ немъ безобраз³е было, конечно, извѣстно цѣлому городу, а вмѣстѣ съ тѣмъ, разумѣется, узнавалось и лицо, о которомъ шла рѣчь. Въ Петербургѣ, Москвѣ и другихъ большихъ городахъ цѣль гласности такимъ путемъ не могла достигаться, - развѣ въ исключительныхъ случаяхъ, когда какой-нибудь крупный скандалъ дѣлался извѣстнымъ всему городу. Тогда дѣлу гласности помогали отчасти рисунки Искры. Покойный Степановъ, прекрасный рисовальщикъ, давалъ изображаемымъ на этихъ рисункахъ лицамъ такое сходство съ подлинными, что цензура нерѣдко приказывала или сбривать бакенбарды съ изображеннаго лица, или поставить его не en face, а въ профиль, чтобы не такъ рѣзко бросалось въ глаза сходство {Недавно въ "Новомъ Времени" была воспроизведена каррикатура Степанова въ "Сынѣ Отечества", гдѣ герой былъ сначала въ каскѣ. Цензоръ Бекетовъ написалъ: "3амѣнить каску фуражкою или чѣмъ другимъ и уничтожить клапанъ на сертукѣ". (Иллюстр. прибавлен³е къ No 9856 за 1903 годъ).}. Кромѣ того, у Искры, вѣроятно, благодаря рисункамъ, появились совершенно неизвѣстные редакц³и добровольные словесные сотрудники въ пользу гласности. Въ 1859 г. мнѣ нѣсколько разъ случалось обѣдать въ одномъ небольшомъ табльдотѣ на Морской, гдѣ собиралось до пятнадцати и болѣе человѣкъ, все люда интеллигентнаго, - чиновниковъ, моряковъ и т. п. И при мнѣ, въ день выхода Искры или на другой, являлся молодой человѣкъ изъ служащихъ, обѣдавш³й постоянно тутъ и, повидимому, знакомый со всѣми, вынималъ вышедш³й номеръ Иcкры изъ кармана и начиналъ излагать чуть ни цѣлую лекц³ю объ этомъ номерѣ, объяснялъ рисунки - кого они изображаютъ, по какому поводу они явились, говорилъ о статьяхъ, о затруднен³яхъ, которыя встрѣтились въ цензурѣ, и т. д., и т. д. Всѣ присутствующ³е слушали внимательно, дѣлали возражен³я, требовали пояснен³й. Онъ отвѣчалъ на всѣ вопросы и возражен³я, давалъ требуемыя пояснен³я; повидимому, онъ былъ au courant всего, что дѣлалось въ Искрѣ. Я былъ убѣжденъ, что этотъ человѣкъ участвуетъ въ Искрѣ, стоитъ близко къ ея редакц³и и что его обѣденные разговоры дѣлаются съ вѣдома редакц³и для вящшаго распространен³я журнала. Оказалось, совсѣмъ нѣтъ. Впослѣдств³и я довольно близко познакомился съ редакторомъ Искры, В. С. Курочкинымъ, былъ иногда на его журфиксахъ, и здѣсь познакомился и съ другимъ редакторомъ Искры, Степановымъ, но ни тотъ, ни другой не имѣли никакого свѣдѣн³я о неизвѣстныхъ добровольцахъ, дѣйствовавшихъ въ ихъ пользу; оба они увѣряли меня, что у нихъ не было и въ мысляхъ пользоваться подобнаго рода пропагандой для распространен³я Искры, которая и безъ того шла очень шибко" {Н. Михайловск³й, "Литер. воспоминан³я и современная смута", 1, 33-34.}.

  

   Не менѣе интересенъ общ³й взглядъ на Искру и самого H. K. Михайловскаго. По моему, онъ лучше другихъ вкратцѣ опредѣляетъ ея роль въ тогдашнее время:

   "Общество, освѣженное приближающимся вѣян³емъ реформъ, откликнулось и создало для В. С. Курочкина или, пожалуй, вѣрнѣе, онъ самъ создалъ себѣ положен³е совершенно исключительное. Это былъ какъ бы предсѣдатель суда общественнаго мнѣн³я по множеству д&