Лемке Михаил Константинович - Очерки по истории русской цензуры и журналистики Xix столетия, Страница 8 - Книги

о больше всѣхъ благонамѣренъ?

"Аскоченск³й, я въ томъ увѣренъ".

- А болѣе его?

"Ну, Павловъ" отвѣчаю.

- А болѣе его?

"Чичеринъ".

- А болѣе его?

"Не знаю" ¹).

¹) 1862 г., No 4.

Елисеевъ занимается самымъ усерднымъ чтен³емъ органа Павлова - Валуева и дѣлаетъ очень остроумный ихъ разборъ, доказывая довольно непрозрачно связь московскихъ публицистовъ съ жирными субсид³ями {1862 г., No 8.}.

На этотъ же мотивъ написано стихотворен³е - "Наше Время":

Какъ старый танцмейстеръ легка,

Хотя тяжеленько въ ней бремя, -

На годы взглянувъ свысока,

Она назвалась "Наше Время".

Какъ старый Кирсановъ нѣжна ¹),

Болтлива, какъ древняя "Пчелка" ²),

Надъ временемъ нашимъ она

Остритъ и солидно и колко.

Не страшны ей проблески "Дня",

Сильна въ ней къ прогрессу привычка;

Чичеринъ въ ней мудръ, какъ змѣя,

И Павловъ увертливъ, какъ птичка.

Въ ней слиты и сумракъ и свѣтъ;

Въ ней правда зовется химерой,

Одно исключенье - бюджетъ

Воспѣтъ съ надлежащею мѣрой.

Она, - идеалъ нашихъ дней,

Когда, по словамъ Мельгунова,

Цензура цензурныхъ статей

Свободнѣй свободнаго слова.

Она залетитъ высоко,

Затѣмъ, что летитъ осторожно;

Купить ее очень легко ³),

Зато ужъ читать невозможно ⁴).

¹) Изъ "Отцовъ и дѣтей" Тургенева.

²) "Сѣверная Пчела" Булгарина и Греча.

³) Здѣсь авторская ядовитая выноска: "Цѣна 9 p., съ перес. 10 р. 50 к. въ кн. магаз. Базунова, въ Москвѣ".

⁴) 1862 г., No 14.

Минаевъ въ стихотворен³и подъ тѣмъ же заглав³емъ писалъ, между прочимъ:

Съ Катковымъ одною онъ жизнью дышалъ,

Съ Юркевичемъ былъ солидаренъ,

И съ чувствомъ онъ общему слуху внималъ,

Что новый явился Булгаринъ,

И если не признанъ имъ Милль и Льюисъ,

Зато уважаемъ Чичеринъ Борисъ.

Завистникъ! ты видишь орлиный полетъ!

Бѣги же отъ Павлова прочь ты!

Иди, разбирай "Moniteur de la Flotte" ¹)

Иль рѣдкости "Сѣверной Почты",

Но "Нашего Времени" лучше не тронь -

Иначе сожжетъ тебя Зевса огонь ²).

¹) Газета французскаго министра внутреннихъ дѣлъ, по образцу которой Валуевъ создалъ "Сѣверную Почту".

²) 1862 г., No 31.

Дружно взятый на абордажъ, Павловъ къ серединѣ 1863 года уже потерялъ свое премированное положен³е: Валуевъ съ января имѣлъ союзника и безплатнаго и гораздо болѣе способнаго - Каткова во главѣ "Московскихъ Вѣдомостей".

---

Изъ другихъ мишеней, въ которыя стрѣляли батареи Искры, отмѣчу поражаемыя наиболѣе часто и удачно.

Что былъ за журналъ "Отечественныя Записки" со смерти Бѣлинскаго и до покупки Некрасовымъ, говорить, конечно, не надо. Ясенъ и "Голосъ" того же Краевскаго.

"Нѣкоторая академ³я, - читаемъ въ Искрѣ, - предложила для соискан³я прем³и слѣдующую задачу: на какомъ логическомъ основан³и мѣсто Бѣлинскаго занялъ въ "От. Зап." г. Дудышкинъ? По обыкновен³ю прислано было множество сочинен³й, изъ которыхъ увѣнчано прем³ями два: первое, получившее полную прем³ю, гласило: "на томъ же основан³и, на какомъ мѣсто г. Дудышкина займетъ со временемъ г. Басистовъ"; второе, удостоенное лишь половинной прем³и, отвѣчало: "на томъ основан³и, что г. Дудышкинъ прежде того находился на службѣ въ коммисар³атскомъ департаментѣ". Справедливость, однако-жъ, требуетъ сказать, что прем³я за послѣднее сочинен³е присуждена едва ли не пристрастно" {1860 г., No 52.}.

"Отечественныя Записки" и "Петербургск³я Вѣдомости", въ которыхъ Андрей Краевск³й былъ первой скрипкой почти десять лѣтъ, до открыт³я съ января 1863 г. "Голоса", запечатлѣны карандашомъ Степанова очень мѣтко. Подъ каррикатурой была надпись ясно указывающая на коллективное творчество необыкновенно злой иллюстрац³и:

Въ двѣнадцать часовъ, по ночамъ,

Скарятинъ встаетъ на тревогу

И публикѣ пишетъ рапортъ.

Что ладно здѣсь все, слава Богу.

---

Въ двѣнадцать часовъ, по ночамъ,

Съ оружьемъ Громека выходитъ,

Встаютъ полководцы - и самъ

Поднялся редакторъ и ходитъ.

---

И ходитъ онъ между вождей -

Громы раздаетъ публицистамъ.

Пароль ихъ "Редакторъ Андрей",

А лозунгъ ихъ "Смерть нигилистамъ".

Слѣва, съ саблей, отставной жандармск³й полковникъ Громека, въ серединѣ съ рапортомъ Скарятинъ - оба сотрудники "Отеч. Записокъ"; справа, съ перунами, Краевск³й; на второмъ планѣ друг³е сотрудники.

Скарятина Искра прямо-таки стирала въ порошокъ. Она видѣла въ немъ "добровольца", когда тотъ выступилъ со статьей противъ Чернышевскаго въ "С.-Петербургскихъ Вѣдомостяхъ"; она понимала, что въ эпоху реакц³и у Скарятина могла быть своя, дворянская, аудитор³я. Статья Скарятина "О табунныхъ и нѣкоторыхъ другихъ свойствахъ русскаго человѣка" {"Современная Лѣтопись Русскаго Вѣстника" 1862 г., No 17.}, тогда бывшая одно время злобой дня, дала Н. С. Курочкину тему для воспроизведен³я "отголоска въ сердцахъ признательныхъ лошадей, выраженнаго въ гимнѣ, найденномъ около манежа" :

Сколь славенъ господинъ Скарятинъ,

Изобразить двуног³й слабъ;

Людской языкъ лицепр³ятенъ,

Зато правдивъ табунный храпъ.

Чего не выразитъ словами

Росс³йскихъ звуковъ алфавитъ,

Мы нѣжно выскажемъ хвостами

И звучнымъ топотомъ копытъ.

Подобно господину Бланку, -

О коемъ слухъ проникъ и къ намъ, -

Людскую показавъ изнанку,

Онъ дорогъ сдѣлался скотамъ.

Освободясь отъ взглядовъ узкихъ,

Нечеловѣчьимъ языкомъ,

Какъ добрый конь, всѣ сходы русскихъ

Онъ назвалъ смѣло табуномъ.

Онъ человѣкъ безъ чувства стада,

Царю звѣрей далъ карачунъ, -

Его принять за это надо

Почетнымъ членомъ въ нашъ табунъ.

Дадимъ ему овса и сѣна

За то, что онъ по мѣрѣ силъ,

Разоблачилъ Ледрю-Роллена

И Чернышевскаго убилъ.

И пусть журналы съ завываньемъ

Начнутъ глумлен³е надъ нимъ:

Табуннымъ топотомъ и ржаньемъ

Мы свистъ журнальный заглушимъ ¹).

¹) 1862 г., No 17.

Съ 1863 года Скарятинъ, вмѣстѣ съ Юматовымъ, становятся во главѣ "Русскаго Листка", который во второй половинѣ года они преобразуютъ въ дворянск³й органъ - "Вѣсть", прекрасно охарактеризованный бойкимъ карандашемъ Бордгелли:

Не мало доставалось "Сѣверной Пчелѣ" и при Гречѣ, и при Усовѣ, котораго первый, въ концѣ 1859 г., отрекомендовалъ публикѣ съ самой лучшей стороны... Идейное ничтожество этого органчика, этой тогда всѣмъ извѣстной "Пчелки", отмѣчалось всегда и Елисеевымъ, и другими сотрудниками. Очень недурна баллада: "Литературные старовѣры", написанная Жулевымъ. Она начиналась такъ:

Въ ресторанѣ собрались

Старовѣры злые.

И бесѣды ихъ велись

Про дѣла былыя.

И бушуетъ, и кричитъ

Громко шайка эта,

Что теперь уже молчитъ

Старая газета.

И ватага эта зла

И ломаетъ стулья,

Что ихъ главная пчела

Выбыла изъ улья;

Что теперь имъ ходу нѣтъ

И карманы голы;

Что теперь коварный свѣтъ

Жаждетъ новой школы,

А что ихъ давно не чтутъ.

И труды ихъ - Боже!

На толкучемъ продаютъ

Съ хламомъ на рогожѣ... ¹).

¹) 1860 г., No 21.

Рѣчь идетъ о "Пчелѣ" уже при Усовѣ, всегда плакавшей по своему прошлому, когда во главѣ стоялъ Ѳаддей Булгаринъ - "главная пчела" - и деньги, съ помощью Бенкендорфа и Дубельта, загребалъ лопатой.

Когда В. Е. Коршъ, во второй половинѣ 1862 года, объявилъ, что съ 1 января слѣдующаго года редакц³я "С.-Петербургскихъ Вѣдомостей" будетъ принадлежать ему, но умолчалъ о "направлен³и", сказавъ, что послѣднее неудобно опредѣлять въ нѣсколькихъ словахъ, Искра поспѣшила написать драму въ четырехъ дѣйств³яхъ: "Корш³аду", гдѣ выяснила московскому гостю, что честное направлен³е всегда и вездѣ опредѣлить "очень удобно"... Потомъ каждый ложный шагъ Корша былъ своевременно иллюстрируемъ...

Старчевск³й, редакторъ-издатель "Сына Отечества", положительно весь вошелъ въ удачную каррикатуру Бордгелли:

Тутъ все - и его недалекое развит³е, и скаредничество, и собственные дома, нажитые на эксшгуатирован³и сотрудниковъ и читателей; словомъ, все, что въ разное время рисовалось, даже и Степановымъ, до и послѣ этой каррикатуры.

Зато Степанову принадлежитъ такая же по опредѣленности и всесторонности характеристика "Времени" братьевъ Достоевскихъ съ H. Н. Страховымъ (Косицей) въ качествѣ правой руки.

Когда "Время" замѣняла "Эпоха" Ѳ. М. Достоевскаго, Искра дала тоже очень удачную его характеристику въ галлереѣ читателей различныхъ издан³й:

"Иллюстрац³я" В. P. Зотова, прославившаяся, благодаря историческому протесту почти всѣхъ русскихъ литераторовъ и видныхъ общественныхъ дѣятелей, напечатанному, въ концѣ 1858 г., всѣми издан³ями по поводу юдофобства г. Зотова, - эта "Иллюстрац³я" тоже не избѣгла приговора Искры. Такъ, напримѣръ, однажды она очень откровенно высказала, что женщинѣ нужна не эмансипац³я, а "букварь да плетка". Искра, зная безсил³е редактора-домостроевца, не обрушилась на него, а такъ вышутила, что этотъ господинъ долго помнилъ. Вотъ нѣсколько куплетовъ изъ большой статьи: "Опытъ объ Иллюстрац³и":

Въ минуту жизни трудную

Прочелъ я въ "Иллюстрац³и"

Одну статейку чудную

Для женщинъ русской нац³и.

Какая комбинац³я

Любви съ наукой кроткою:

Прогрессъ, эмансипац³я

Въ соединеньи съ плеткою!

Не вѣрится... Не плачется

За ходъ цивилизац³и...

Пускай себѣ дурачится Редакторъ

"Иллюстрац³и" ¹).

¹) 1860 г., No 47.

Теперь о нѣкоторыхъ явлен³яхъ и фактахъ литературной жизни.

Въ 1860 году, въ актовомъ залѣ петербургскаго университета, происходилъ надолго нашумѣвш³й въ свое время диспутъ Костомарова съ Погодинымъ о происхожден³и Руси. По отзывамъ современниковъ, это было крупное событ³е ученаго дня, это было публичное единоборство молодой и старой Росс³и,

За три дня до диспута билетовъ уже не было, нѣкоторые предлагали за нихъ по пятидесяти рублей... Искра занесла этотъ день въ свои лѣтописи каррикатурой, заслуживающей быть особенно отмѣченной: здѣсь всѣ элементы серьезной, вдумчивой сатиры.

Погодинъ назвалъ "Современникъ" "рыцаремъ свистопляски", а потому подъ этимъ знаменемъ, слѣва, стоитъ редакц³я журнала; на первомъ планѣ Добролюбовъ, тогда еще не носивш³й бороды, затѣмъ Панаевъ и др. Необыкновенно похож³й Погодинъ справа, съ палкою.

Кстати, его, какъ несомнѣннаго врага прогресса, Искра поняла сразу и опредѣлен³е, сдѣланное ею, было даже потомъ ходячимъ:

Ты - ученый безъ призванья,

Ты - любитель-журналистъ,

Ты - поэтъ безъ дарованья,

Ты - безъ мнѣн³й публицистъ.

Ты - ходящ³й по канату -

Пусть бы каждый затвердилъ

Эту дивную кантату... ¹)

¹) 1860 г., No 24.

Ее, дѣйствительно, мног³е затвердили.

Съ Погодинымъ, какъ представителемъ "офиц³альной народности", Искра никогда не смѣшивала истинныхъ славянофиловъ и если смѣялась надъ послѣдними, то только по поводу нерасположен³я къ Европѣ, страсти къ кафтану и т. п.

Такъ, Минаевъ написалъ нѣсколько "конкурсныхъ стихотворен³й" на зван³е члена "общества любителей росс³йской словесности". Вотъ одно изъ нихъ:

На явy.

Я трепеталъ,

Какъ говорилъ,

Явившись въ залъ,

Славянофилъ.

Я изнывалъ,

Отъ ногъ до плечъ,

Какъ онъ читалъ

Собратьямъ рѣчь.

Я тосковалъ

И теръ свой лобъ,

Какъ онъ строгалъ

Европѣ гробъ,

Какъ Западъ клялъ,

И мудръ и строгъ,

И прославлялъ

Одинъ востокъ.

И тѣхъ идей

Водоворотъ

Въ душѣ моей

Переворотъ

Тогда свершилъ.

Къ Москвѣ свой взоръ

Я устремилъ,

Поддевку сшилъ

И сталъ съ тѣхъ поръ

Славянофилъ! ¹)

¹) 1860 г., No 29.

Въ полосу новаго "патр³отизма", съ особенно уродливою силою воскресшаго въ 1863 году, Росс³я шагала иногда такими "па", что только руками разводило передовое общество. Такъ, напримѣръ, "Сѣверная Почта" вдругъ сообщаетъ, что петербургск³й дамск³й beau monde рѣшилъ совершенно не пить больше иностранныхъ винъ... Примѣръ барынь воодушевилъ П. И. Вейнберга:

Mesdames! Я съ радостью вступаю

Въ патр³отическ³й союзъ,

Какъ вы, себя освобождаю

Отъ ненавистныхъ, чуждыхъ узъ.

Mesdames! вы русск³я гражданки,

А я - росс³йск³й гражданинъ, -

Такъ мы-ль не выдержимъ приманки

Творимыхъ Франц³ею винъ!?

Нѣтъ, нѣтъ! Бѣжимъ отъ этой скверны,

Покажемъ обществу примѣръ...

Долой Икемы и Сотерны,

Долой Лафитъ и Редереръ!

Патр³отизмъ вполнѣ здоровый!

О, иноземецъ, трепещи!

И знай - у насъ есть квасъ фруктовый,

И русск³й медъ, и кислы щи!

"Мало этого, милостивыя государыни! Я предлагаю вамъ еще вотъ что: не только въ отношен³и винъ, но и въ отношен³и всѣхъ вообще потребляемыхъ нами предметовъ выкажемъ свое патр³отическое усерд³е:

Уйдемъ отъ этихъ иноземцевъ

Для блага края своего,

И брать у бриттовъ, франковъ, нѣмцевъ

Не будемъ ровно ничего.

Всѣ иностранные романы

Отнынѣ въ ссылкѣ быть должны;

Вы нарядитесь въ сарафаны,

Мы нарядимся въ зипуны;

На нашу сцену итальянцевъ

Не будемъ больше призывать,

Дадимъ зарокъ - заморскихъ танцевъ

На вечерахъ не танцовать;

Забудемъ вѣнск³я кареты,

Остендскихъ устрицъ проклянемъ

И всѣ страсбургск³е пастеты

Отравой гибельной сочтемъ.

Ура! да здравствуютъ мурмолки,

Кафтаны, съ дегтемъ сапоги,

Капуста, баня, одноколки,

На постномъ маслѣ пироги!

Пойдемъ впередъ быстрѣе раковъ, -

И, внемля радостной молвѣ,

Иванъ Сергѣевичъ Аксаковъ

Подпрыгнетъ весело въ Москвѣ! ¹).

¹) 1863 г., No 17.

Когда оздоровленная, было, поэз³я снова стала наводняться "медовыми рѣчами" Фета, Вс. Крестовскаго, Случевскаго и другихъ, Искра поняла, симптомомъ чего это можетъ служить: грезился возвратъ минувшаго, казалось, что вотъ-вотъ

"Лиры тридцатыхъ годовъ вновь зазвучатъ тихострунныя",

что -

"Будто возстали изъ тлѣна Ершовы, Трилунные ¹),

Ожили съ ними ручьи, соловьи перекатные,

Пѣночки, просѣки, гроты, поля ароматныя -

Все это будто бы снова у насъ водворилося...

¹) Трилунный - псевдонимъ Д. Ю. Струйскаго въ "Библ³отекѣ для Чтен³я" 30-хъ гг.

Такихъ опасен³й было совершенно достаточно, чтобы осмѣять эти страшные призраки, и вотъ Ломанъ начинаетъ цѣлый рядъ остроумныхъ парод³й на произведен³я "трилунныхъ" поэтовъ. Въ публикѣ онѣ имѣютъ успѣхъ, ихъ заучиваютъ наизусть.

Напримѣръ:

На кладбищѣ.

Я взобрался на могильную плиту,

И внимательно смотрѣлъ, какъ на лету

Два тяжелые, кургузые жука

Колошматили другъ друга подъ бока;

Какъ въ объят³яхъ березу дубъ сжималъ;

Какъ подъ деревомъ опенокъ выросталъ;

Какъ паукъ, среди дневныхъ своихъ хлопотъ,

Фантастическ³й выплясывалъ матлотъ.

Такъ на кладбищѣ за жизнью я слѣдилъ

И Случевск³й мнѣ на память приходилъ;

Вспомнилъ я, какъ онъ на кладбищѣ лежалъ,

Какъ подъ нимъ мертвецъ о камень лбомъ стучалъ;

Какъ мертвецъ м-г Случевскаго просилъ,

Чтобы тотъ его на время хоть смѣнилъ...

По закону же "содружества идей",

Вспомнилъ случай я другой, еще страшнѣй:

Вспомнилъ нищаго, разрушенный гранитъ,

И возставшаго изъ гроба страшный видъ,

Вѣтра свистъ, луны дрожащ³й свѣтъ,

Мертвеца протестъ и нищаго отвѣтъ...

И невольный трепетъ въ сердце проникалъ,

Но по прежнему на камнѣ я лежалъ,

И по прежнему сшибалися жуки,

Отличалися въ матлотѣ пауки,

Все съ березами амурилисъ дубы,

Все росли еще подъ деревомъ грибы ¹).

¹) 1860 г., No 8.

На пьесу Фета - "Молчали листья, звѣзды рдѣли", Ломанъ написалъ очень удачную парод³ю:

Шептали листья, звѣзды рдѣли,

И въ этотъ мигъ

На насъ тѣ звѣздочки смотрѣли,

А мы на нихъ.

Ужъ если "небеса глядятся

Въ груди живой"...

То какъ не зарапортоваться

И намъ съ тобой?

Что и съ просонья говорится

Не всяк³й разъ,

Что если въ сердцѣ и хранится,

Такъ про запасъ,

Что много слаще карамели,

Темнѣе тъмы -

Какъ другъ на друга поглядѣли,

Сказали мы ¹).

¹) 1860 г., No 49.

Только тѣ, кто лично пережилъ эпоху шестидесятыхъ годовъ, знаютъ, какую роль сыграли "Отцы и дѣти" Тургенева, подголосками которыхъ были съ течен³емъ времени лѣсковское "Некуда", "Взбаломученное море" Писемскаго, "Марево" Клюшникова et tutti quanti. Что бы ни писалъ потомъ самъ Тургеневъ, но романъ его, начатый въ февральской книжкѣ "Русскаго Вѣстника" 1862 года, т. е. въ моментъ уже начавшейся дифференц³ац³и общества, не могъ быть понимаемъ иначе, какъ перчаткой, брошенной передовой части общества, вѣрнѣе - какъ комокъ грязи. И если Писаревъ отнесся къ нему иначе, то это ничего ровно не измѣняетъ: Писаревъ не избавленъ былъ отъ ошибокъ.

" Отечественныя Записки", "Сѣверная Пчела", само цензурное вѣдомство привѣтствовали "Отцовъ и дѣтей"... Искра устами В. С. Курочкина пародировала эту радость въ стихотворен³и: "Молитвой нашей Богъ смгчился":

Молитвой нашей Богъ смягчился:

Романъ Тургеневъ сочинилъ, -

И шаръ земной остановился,

Нарушивъ стройный ходъ свѣтилъ.

Подъ гнетомъ силы исполинской

Уже хруститъ земная ось...

И Чернышевск³й, какъ Кречинск³й,

Въ испугѣ крикнулъ: "сорвалось!"

И нигилистъ за нигилистомъ,

Какъ вихри снѣжные съ горы,

Казнимы хохотомъ и свистомъ,

Летятъ стремглавъ въ тартарары.

Агенты "Времени", всѣ лупы

Направивъ пар³ямъ во слѣдъ,

Смѣшали черные ихъ трупы

Съ тѣнями "жителей планетъ".

И публицисты Еръ и Ерикъ,

Узрѣвъ бѣгущихъ со стыдомъ,

Кричатъ отважно: "берегъ, берегъ!

"Созиждемъ здѣсь обширный домъ!

"Вы, Синеусъ ¹) и Прогрессистовъ, ²)

"Изъ остроумныхъ вашихъ строкъ

"На пепелище нигилистовъ

"Везите щебень и песокъ"

"Чтобъ заложить фундаментъ прочный,

"Своихъ реценз³й вкусъ и тактъ

"Пускай везетъ сюда Заочный

"Черезъ большой почтовый трактъ.

"Размѣритъ здан³я всѣ части

"Борисъ Чичеринъ - а кирпичъ

"Для насъ замѣнитъ, полной, страсти,

"Громеки пламеннаго спичъ.

"Дружнѣй! Трудъ легокъ и пр³ятенъ:

"Намъ для работы данъ топоръ,

"Которымъ сокрушилъ Скарятинъ

"Всей юной Франц³и задоръ".

Чего робѣть? Дружнѣй, ребята!

Работай съ Богомъ, въ добрый часъ,

По плану, данному когда-то

Въ стихахъ Воейкова для васъ.

Воздвигнуть зданье суждено вамъ

Неизглаголанныхъ чудесъ:

Глух³е въ зданьи этомъ новомъ

Разслышатъ явственно: "прогрессъ!"

У лысыхъ дыбомъ станетъ волосъ,

Слѣпой увидитъ вальсъ калѣкъ,

Издастъ Андрей Краевск³й "Голосъ"

И золотой наступитъ вѣкъ ³).

¹) Чей-то псевдонимъ въ "Отеч. Запискахъ".

²) Тоже.

³) 1862 г., No 20.

"Что дѣлать?" вызвало тоже немалую волну на поверхности общественнаго настроен³я, но разумѣется, не тургеневской чета. Опять выступаетъ В. С. Курочкинъ и на этотъ разъ съ фельетономъ - "Проницательные читатели", изъ котораго заимствую лишь заключительныя строки:

Нѣтъ, положительно, романъ

"Что дѣлать" не хорошъ!

Не знаетъ авторъ ни цыганъ,

Ни дѣвъ, танцующихъ канканъ,

Алисъ и Ригольбошъ.

Нѣтъ, положительно романъ

"Что дѣлать" не хоро³пъ!

Великосвѣтскости въ немъ нѣтъ

Малѣйшаго слѣда.

Герой не щеголемъ одѣтъ

И подъ жилеткою корсетъ

Не носитъ никогда.