Порецкий Александр Устинович - Наши домашние дела

1123;ло нелегкое, что оно стоитъ многихъ хлопотъ какой-нибудь мелкой барынѣ-помѣщицѣ, и случается часто, что посредникъ гоститъ дня три въ десяти верстахъ отъ нея, у богатаго барича, а к ней не заглянетъ, несмотря на ея просьбы и дѣйствительную нужду"; что на мировыхъ съѣздахъ преимущественно рѣшаются такiе важные вопросы, какъ напримѣръ вопросъ о томъ, какою краскою крыть доску, на которой напишется: "Волостное правленiе"; что съѣздами бываютъ довольны въ особенности купцы, по количеству отпускаемаго ими шампанскаго, и что наконецъ "сами посредники часто сбиваютъ народъ съ толку"... Авторъ этихъ извѣстiй не назвалъ себя по имени, и потому нѣтъ у насъ твердой поруки за ихъ справедливость; но все же это первый случай, что о посредникахъ цѣлаго уѣзда идетъ такой невыгодный слухъ. Если онъ невѣренъ, то полагаемъ, что эта невѣрность не можетъ долго укрываться отъ публики.

   Совсѣмъ въ другомъ свѣтѣ представляется посредникъ 1-го участка краснинскаго уѣзда (смоленской губернiи) Танцевъ, хотя онъ также возбудилъ противъ себя неудовольствiе. Онъ подалъ начальнику губернiи прошенiе, въ которомъ объяснилъ, что большинство дворянъ краснинскаго уѣзда, въ числѣ 29 лицъ, выразивъ мнѣнiе, что дѣйствiя его, г. Танцева, пристрастны и направлены въ пользу одного только сословiя крестьянъ, а потому вредны для обоихъ сословiй, - просили его оставить службу; что желанiе краснинскихъ дворянъ, выраженное на губернскомъ съѣздѣ, нашло сочувствiе дворянъ губернiи, а потому г. Танцевъ проситъ уволить его отъ должности посредника, а такъ какъ въ мнѣнiи дворянъ есть слишкомъ тяжкiя для него обвиненiя, то о дѣйствiяхъ его произвесть строгое изслѣдованiе и предать его, какъ посредника, суду, а о результатахъ слѣдствiя объявить гласно.

   Губернское присутствiе, въ которое передано прошенiе г. Танцева, постановило: объ увольненiи его представить въ прав. сенатъ, а о дѣйствiяхъ его поручить сдѣлать изслѣдованiе губернскому предводителю дворянства, какъ члену присутствiя. Это, сколько можемъ припомнить, второй или третiй случай многогласнаго протеста дворянъ противъ дѣйствiй мирового посредника. Любопытно узнать результатъ слѣдствiя!

   Въ заключенiе рѣчи о помѣщичье-крестьянскомъ дѣлѣ, упомянемъ о примкнувшемъ къ этому дѣлу элементѣ благотворительности. Въ "Моск. Вѣд." обнародованъ высочайше утвержденный уставъ московскаго попечительнаго общества о семействахъ дворовыхъ людей, а вслѣдъ затѣмъ обнародованъ списокъ лицъ, принявшихъ участiе въ составленiи основного капитала общества. Изъ списка узнаемъ, что основной капиталъ образовался въ 10,217 р. 33 к. Желающiе участвовать въ этомъ благотворительномъ дѣлѣ приглашаются присылать свои пожертвованiя въ редакцiю "Московскихъ Вѣдомостей".

   Но ни на что въ послѣднее время не направлена благотворительность такъ свободно и съ такимъ общимъ, повсемѣстнымъ одушевленiемъ, какъ на дѣло образованiя. Положенiе бѣдныхъ учащихся видимо трогаетъ всѣхъ, до кого доходятъ о немъ слухи, и видимо всѣ сознаютъ важность и необходимость облегчить это положенiе съ помощью общаго, мирского участiя. Что обѣды, данные 12 января, въ день годовщины основанiя московскаго университета, въ самой Москвѣ и въ другихъ городахъ, напримѣръ: Рязани, Костромѣ, Калугѣ, Тамбовѣ, Астрахани и др., сопровождались сборами и доставили въ кассу студентовъ каждый по нѣскольку сотъ рублей, - это неудивительно и неново; но вотъ приношенiя, которыя особенно знаменательны:

   Брянскiе жители сдѣлали складчину въ пользу кассы московскихъ студентовъ и прислали въ редакцiю "Московскихъ Вѣдомостей" 205 рублей при очень хорошемъ письмѣ, въ которомъ между прочимъ говорится: "пусть будетъ каждый грошъ хорошъ по цѣли, по сочувствiю дающаго! Пусть только всѣ города и селенiя отзовутся посильной жертвой, и тогда двери университетовъ откроются для всякаго, кто созналъ потребность учиться" и проч.

   Офицеры смоленскаго пѣхотнаго генералъ-адъютанта Адлерберга 1-го полка прислали для той же цѣли 100 руб., при письмѣ, въ которомъ сказано, что при настоящемъ расквартированiи полка общая подписка встрѣтила нѣкоторое затрудненiе, вслѣдствiе чего и собрано такъ немного, но что на будущее время гг. офицеры надѣются устранить препятствiе къ общей подпискѣ и охотно готовы служить этому дѣлу.

   Общество офицеровъ 15-й артилерiйской бригады доставило 160 руб., жертвуемые въ пользу одного студента московскаго университета, на уплату за слушанiе лекцiй втеченiе полнаго курса, съ тѣмъ, что недостающiя до полной стипендiи деньги будутъ досланы къ этому же времени будущаго 1863 года. При этомъ просятъ имя избраннаго стипендiата сдѣлать извѣстнымъ обществу жертвователей.

   Между тѣмъ воспитанники университетовъ съ своей стороны дѣятельно стремятся къ цѣли взаимной помощи. Въ "Спб. Вѣд." опубликовано предположенiе объ основанiи въ С. Петербургѣ общества взаимнаго вспомоществованiя воспитанникамъ московскаго университета. Составленный однимъ изъ живущихъ въ С. Петербургѣ воспитанниковъ этого университета планъ общества состоитъ въ слѣдующемъ:

   1) Общество дѣйствуетъ: а) какъ ссудная касса и б) какъ справочная контора. Она выдаетъ денежныя ссуды тѣмъ изъ воспитанниковъ московскаго университета, которые находятся во временно-затруднительномъ положенiи. Ссуды выдаются заимообразно, но опредѣленнаго срока уплаты не полагается; получившiй ссуду самъ назначаетъ его или и вовсе не назначаетъ, обязываясь честнымъ словомъ возвратить деньги при возможности. Для достиженiя второй цѣли общество принимаетъ на себя: сообщать всѣмъ воспитанникамъ московскаго университета, по личной или письменной ихъ просьбѣ, справки и свѣдѣнiя относительно тѣхъ мѣстъ и занятiй, которыя они желаютъ получить; принимаетъ отъ нихъ заявленiе желанiй получить извѣстнаго рода занятiе, свойственное человѣку, приобрѣвшему высшее образованiе, какъ-то: домашняго наставника, переводчика, трудъ литературный, занятiе въ промышленыхъ компанiяхъ и проч.; увѣдомляетъ ихъ о поступившихъ къ нему запросахъ и принимаетъ первоначальное посредничество по этому предмету.

   2) Общество состоитъ только изъ воспитанниковъ московскаго университета и бывшаго университетскаго пансiона. Всякiй воспитанникъ можетъ быть членомъ общества безъ балотировки, по одному письменно изъявленному желанiю, съ принятiемъ обязательства содѣйствовать цѣли общества ежегоднымъ денежнымъ взносомъ неменѣе пяти руб. и другими зависящими отъ него средствами. Отъ лицъ, непринадлежащихъ къ числу воспитанниковъ университета, общество не принимаетъ никакихъ пожертвованiй, желая вполнѣ сохранить свой товарищескiй характеръ. Равнымъ образомъ общество не прибѣгаетъ къ концертамъ, лотереямъ и другимъ подобнымъ средствамъ, употребляемымъ благотворительными обществами.

   3) Общество состоитъ: 1) изъ общаго собранiя всѣхъ членовъ, собираемаго непремѣнно одинъ разъ въ годъ, именно 12 января, для выборовъ, выслушанiя отчета комитета и сообщенiя предположенiй членовъ, и кромѣ того по мѣрѣ надобности, усмотрѣнной комитетомъ или двадцатью четырьмя членами; 2) изъ распорядительнаго комитета изъ двѣнадцати членовъ, избираемыхъ ежегодно по балотировкѣ общимъ собранiемъ. Денежныя ссуды выдаются комитетомъ, который можетъ уполномочить и каждаго изъ своихъ членовъ на выдачу небольшихъ суммъ въ случаяхъ нетерпящихъ отлагательства.

   Воспитанники московскаго университета, публикующiе этотъ проектъ, вопервыхъ обращаются ко всѣмъ своимъ товарищамъ по университету съ просьбою сообщить втеченiе двухъ мѣсяцевъ отзывы: желаютъ ли они поступить въ члены общества и какiя измѣненiя и дополненiя считаютъ полезнымъ ввести въ проектъ, адресуя эти отзывы въ редакцiю "Отеч. Зап."; вовторыхъ просятъ всѣ газеты и журналы перепечатать ихъ объявленiе и сообщить свое мнѣнiе о проектѣ.

   Просьбу о перепечаткѣ мы исполнили; что касается до второй просьбы, то... если составители предположенiя не хотятъ принимать въ свое общество ни лицъ непринадлежащихъ къ числу воспитанниковъ московскаго университета, ни ихъ пожертвованiй, какъ бы считая и воспитанниковъ другихъ русскихъ университетовъ людьми не ихъ прихода, то нужно ли ему общее мнѣнiе о проектѣ? не довольно ли было бы мнѣнiя всѣхъ тѣхъ, кто можетъ теперь или впослѣдствiи принять участiе въ обществѣ, т. е. всѣхъ воспитанниковъ московскаго университета? Впрочемъ мы ничего не имѣемъ сказать противъ проекта и желаемъ полнаго успѣха обществу, даже съ сохраненiемъ имъ товарищескаго характера, который можетъ способствовать прочности общества.

   Между студентами кiевскаго университета, говорятъ, образовалось въ концѣ прошлаго года общество, твердо рѣшившееся основать свой банкъ, съ тою же цѣлью взаимной помощи. Начало капиталу положено подпискою, потомъ были спектакли... Не знаю, успѣшно ли пойдетъ это дѣло. Расказываютъ, что оно было задумано давно, но его задерживало столкновенiе народностей въ средѣ студентовъ...

   Охъ, это столкновенiе народностей! Когда-то перестанемъ мы щетиниться на иноплеменниковъ и иновѣрцевъ? Газету "Сiонъ" вынудила еще разъ къ протесту наша нетерпимость. Въ Пинскѣ открыта женская гимназiя, въ которую одну желавшую поступить дѣвушку не приняли зато, что она еврейка. Но это уже относится къ области курьозовъ, на недостатокъ которыхъ у насъ нельзя жаловаться и которыми мы намѣрены заключить нашу статью, сказавши только напередъ кое о чемъ посерьознѣе.

   Говоря о матерьяльной помощи, оказываемой обществомъ дѣлу образованiя, мы задумались вообще о средствахъ народнаго образованiя, о судьбѣ нашихъ учащихся, и вспомнили одно мѣсто изъ брошюры г. I. Шилля, трактующей собственно о другомъ предметѣ, именно о продажѣ государственныхъ имуществъ, вопросѣ очень важномъ, который однако въ послѣднее время какъ-то затихъ у насъ, и мы его здѣсь разумѣется не поднимемъ; но авторъ, доказывая возможность удовлетворить разнымъ финансовымъ потребностямъ правительства, неприбѣгая къ такой крайней мѣрѣ, какъ продажа государственныхъ имуществъ, высказываетъ между прочимъ такiя мысли:

   "Говорятъ, что необходимо у насъ умноженiе и усовершенствованiе средствъ народнаго образованiя. Справедливо; но справедливо и то, что здѣсь главное дѣло, или лучше сказать - главная сила не въ финансовыхъ средствахъ, какъ ихъ обыкновенно понимаютъ, т. е. не въ деньгахъ, а въ умственныхъ и нравственныхъ способностяхъ людей, которые располагаютъ средствами народнаго образованiя и даютъ ему направленiе. Чѣмъ выше эти способности, тѣмъ меньше нужно матерьяльныхъ средствъ въ помощь имъ... Умственныя силы нацiи суть именно такiя силы, развитiе которыхъ нестолько нуждается въ матерьяльныхъ средствахъ, сколько содѣйствуетъ развитiю этихъ послѣднихъ, и вызываются, а также и развиваются онѣ преимущественно умственными же силами. Нетолько удвоить, но и удесятерить количество учебныхъ заведенiй и оклады жалованья преподавателей еще не значитъ увеличить средства народнаго образованiя. Устройство учебныхъ заведенiй и способности преподавателей важнѣе количества первыхъ и окладовъ жалованья вторыхъ. Какъ ни важно количество учебныхъ заведенiй, но оно не замѣняетъ качества ихъ; какъ ни необходимо увеличенiе содержанiя преподавателей, жалованье которыхъ недостаточно, но одно увеличенiе содержанiя еще немного значитъ, если личность преподавателя не ограждена отъ произвола и т. п..."

   Прочитавъ это мѣсто, въ которомъ все конечно правда, остается снова задуматься о судьбѣ нашихъ учащихся и учащихъ; но сказать что-нибудь положительное въ настоящую минуту не найдешься. Можно только цѣнить всю важность общественнаго стремленiя жертвовать въ пользу учащихся; пусть общество дастъ возможность войти въ университетъ (какъ говорятъ брянскiе жители) всякому имѣющему призванiе учиться; чрезъ это покрайней-мѣрѣ образуется больше способныхъ учащихъ.

   Можетъ-быть читателямъ уже извѣстно изъ газетъ, что предполагается основать университетъ въ Николаевѣ, куда и командированъ помощникъ попечителя харьковскаго университета Фойхтъ, для осмотра уступаемыхъ морскимъ вѣдомствомъ для будущаго университета зданiй и для составленiя подробныхъ предположенiй объ устройствѣ какъ университета, такъ и гимназiи.

   Не этотъ ли фактъ или недавнiя событiя въ петербургскомъ университетѣ, породили молву, долетѣвшую до газеты "Le Nord", будто бы наши университеты предполагается перевести изъ столицъ въ небольшiе города? "Сѣверная Почта" объявила, что такого предположенiя въ министерствѣ народнаго просвѣщенiя не существуетъ, но "имѣется въ виду, при учрежденiи новыхъ университетовъ избирать преимущественно такiя мѣстности, которыя кромѣ другихъ условiй представляли бы также болѣе удобствъ для тихой и спокойной жизни, необходимой при настоящихъ занятiяхъ".

   Да! вѣдь извѣстно чтó такое молва: стоитъ дать поводъ, бросить зерно - и на него наростетъ такой комъ, что проглотить будетъ очень неудобно.

   Собрано было у насъ нѣсколько курьозныхъ фактовъ изъ литературнаго и другихъ мiровъ, которыми мы хотѣли, какъ бубенчиками, украсить хвостъ нашей статьи и думали только, какое бы дать имъ всѣмъ общее заглавiе, пооригинальнѣе и поновѣе, чтобы они виднѣе отдѣлились отъ предыдущаго. Чтó тутъ придумаешь? Скандалы, безобразiя, невзрачности, раны, болячки?.. Все это неоригинально, неново и некрасиво. Въ минуту этого раздумья получили мы февральскую книгу "Отеч. Зап.", которая такъ поразила и развлекла насъ, что искомое заглавiе осталось попрежнему искомымъ, непридуманнымъ: какъ-то не стало и охоты придумывать. Представьте: "Отеч. Зап.", журналъ солидный и пожилой, давно выслужившiй (по старому положенiю) законный срокъ на полученiе знака отличiя безпорочной службы двадцатилѣтняго достоинства, негодовавшiй на свистуновъ и гнушавшiйся ими, - этотъ журналъ, забывъ лѣта и санъ... свиститъ!! "Сѣдина въ бороду, а бѣсъ въ ребро!" проговорилъ случившiйся тутъ одинъ нашъ прiятель, острящiй очень рѣдко, но большею частью удачно. Да! свиститъ пожилой журналъ на подобiе другихъ молодыхъ и вертопрашныхъ журналовъ! Свиститъ на тысячу ладовъ, подъ тремя заглавiями, прозой и стихами, даже такими стихами, какъ:

   "Громъ гремитъ, молнiя блистаетъ,

   Дѣвица въ обморокъ упадаетъ" и пр.

  

   Свиститъ противъ свистуновъ - око за око и свистъ за свистъ! Слушайте:

  

   "Гордыя вершины

   Нашихъ свистуновъ

   Стали ужь и нынѣ

   Выше облаковъ...

   Мощны силы вѣка,

   Сила ерунды!

   Подожди, Громека:

   Свиснешь, братъ, и ты!.."

   А! силы вѣка? Ну, мы такъ и думали. Долго крѣпились "Отечественныя Записки", выдерживая свою солидную поступь; долго старались онѣ не поддаваться коварнымъ нашоптываньямъ духа-вѣка, духа-соблазнителя, и вотъ - не выдержали, поддались!.. Но боже мой! Неужели въ самомъ дѣлѣ таковъ духъ нашего вѣка? Положимъ, что онъ позволяетъ свистѣть; но неужели онъ даже не позволяетъ не свистѣть? Успѣхъ дѣла, предпрiятiя, журнала - долженъ конечно зависѣть отъ степени согласiя его съ духомъ вѣка, съ господствующими вкусами общества; "Современникъ", прiютъ "Свистка", публикуетъ статистическiя свѣдѣнiя о своем успѣхѣ, и въ этомъ случаѣ можно пожалуй почесть его воплощенiемъ духа-соблазнителя. Но неужели же на одномъ свистѣ сосредоточились всѣ вкусы нашего общества? Неужели внѣ его нѣтъ ничего, способнаго увлечь общее вниманiе, возбудить общую симпатiю?.. Г. Прогресистовъ, авторъ "Писемъ объ изученiи безобразiя", которыми "Отечественныя Записки" украсили (тоже какъ бубенчикомъ) хвостъ своей февральской книги, положительно и съ величайшей откровенностью говоритъ въ видѣ назиданiя "Отечественнымъ Запискамъ", что "балаганный тонъ и кривлянья въ настоящее время единственный вѣрный путь къ литературной славѣ и журнальному благополучiю." Повѣрили ли этому "Отечественныя Записки"? Не знаемъ, но покрайней-мѣрѣ онѣ не возразили г. Прогресистову, а приняли на свои страницы его мнѣнiе, вмѣстѣ съ "Думами" новѣйшаго свистуна Синеуса. Можетъ-быть онѣ имѣли какiя-нибудь причины согласиться съ этимъ мнѣнiемъ; но... не вышло ли тутъ ошибки? Можетъ-быть въ "балаганномъ тонѣ и кривляньяхъ" нравится нашей читающей публикѣ не самый тонъ и кривлянья, а что-нибудь другое, подъ ними кроющееся, и можетъ-быть можно добыть вниманiе и симпатiю публики этимъ чѣмъ-нибудь другимъ, безъ кривлянiй и балаганнаго тона?.. Еслибы читающая публика могла вдругъ, всѣмъ мiромъ, отвѣтить на этотъ вопросъ, - мы увѣрены, что она дала бы очень умный отвѣтъ; увѣрены также, что въ этомъ отвѣтѣ было бы гораздо больше жизненной теплоты и силы, нежели въ мнѣнiи г. Прогресистова, раздѣленномъ и "Отечественными Записками"; въ немъ непремѣнно послышалась бы жажда встрѣчи съ этою теплотою и съ свѣжими силами молодой жизни... Какбы то нибыло, но чтобы угадать вѣрно господствующiе вкусы всей массы читающей публики, нужно поглубже заглянуть въ ея душу; потомучто - положимъ одни кривлянья и могутъ увлечь на минуту массу, но вѣдь это только на минуту...

   Мы однако заговорились, а насъ ждетъ одинъ курьозъ. Вотъ онъ:

   Гг. ПИСАРЕВСКIЙ И ВОЛЬФЪ. Самый крупный курьозъ, взятый изъ мiра... не то литературнаго, не то торговаго, не то судебнаго: всѣ мiры кажется слились тутъ. Сущность дѣла въ томъ: г. Писаревскiй доказываетъ публично, что онъ честнѣе г. Вольфа, а г. Вольфъ доказываетъ, что онъ честнѣе г. Писаревскаго. Ну, этотъ вопросъ конечно трудно разрѣшить тому, кто лично не имѣетъ удовольствiя знать коротко ни того, ни другого, тѣмъ болѣе, что публичный диспутъ ихъ, какъ предчувствуется намъ, еще не конченъ. Зачинщикомъ въ диспутѣ былъ г. Писаревскiй. Въ "Инвалидѣ", въ концѣ прошлаго года, онъ помѣстилъ нѣсколько статей по видимому критическихъ, въ которыхъ разсмотрѣны огуломъ всѣ изданныя г. Вольфомъ дѣтскiя книги, всѣ онѣ также огуломъ признаны плохими, и вслѣдствiе того вся издательская дѣятельность г. Вольфа признана недобросовѣстною. Г. Вольфъ издалъ особую брошюру, подъ заглавiемъ: "На судъ общественнаго мнѣнiя", въ которой замѣтилъ, что статьи "Инвалида" явились въ такое время года, когда бываетъ самая бойкая торговля дѣтскими книгами, что осужденiе всѣхъ его изданiй сдѣлано голословно, а потому призналъ статьи недобросовѣстными, явившимися съ цѣлью не литературною, а комерческою, съ цѣлью уронить издательскую дѣятельность его, г. Вольфа, чтобы она не мѣшала дѣятельности другого издателя, г. Водова. Къ этому г. Вольфъ еще прибавилъ, что суд г. Писаревскаго надъ нимъ не можетъ быть безпристрастенъ, потомучто между ними есть кой-какiя дѣлишки, что-то въ родѣ тяжбы изъ-за какихъ-то векселей... Г. Писаревскiй издалъ также отдѣльною брошюрою "Объясненiе" по поводу статьи: "На судъ общественнаго мнѣнiя", гдѣ дѣтскiя книжки, а съ ними и литературный элементъ, ушли въ сторону, такъ что ихъ и не видно, а выступили на сцену именно эти дѣлишки - векселя, перепродажа книгъ, брауншвейгскiй судъ, здѣшняя управа благочинiя, казенные подряды, однимъ словомъ - трущоба, изъ которой обыкновенно трудно бываетъ человѣку, предъ лицомъ общественнаго мнѣнiя, выйдти совершенно сухимъ и чистымъ... Говоримъ: трудно, но не невозможно: можетъ-быть общественное мнѣнiе, выслушавъ диспутъ до конца, и признаетъ г. Писаревскаго или г. Вольфа - безукоризненно-чистымъ; но во всякомъ случаѣ оно вѣдь не прокричитъ своего рѣшенiя, а только подумаетъ.

   Мы намѣрены были помѣстить здѣсь еще нѣсколько легкихъ, но курьозныхъ перебраночекъ, только... извините, не помѣстимъ: не потому чтобы онѣ были совсѣмъ недостойны вашего вниманiя, а потомучто къ намъ приближается такой фактъ передъ которымъ нельзя смѣяться, предъ которымъ улыбка сбѣгаетъ съ лица и въ душу крадется негодованiе. Считая обязанностью содѣйствовать его оглашенiю, мы не подводимъ его подъ нашу нумерацiю и помѣщаемъ внѣ ея, подъ особымъ, ему принадлежащимъ заглавiемъ:

   Въ 19 No газеты "День" напечатано письмо харьковскаго кореспондента, изъ котораго приводимъ самую сущность дѣла. Вотъ что тамъ написано:

   "Въ августѣ прошлаго года появились въ Чехiи приглашенiя на переселенiе въ Россiю, съ печатными на нѣмецкомъ языкѣ контрактами. Одинъ экземпляръ такого контракта лежитъ у меня передъ глазами. Выданъ онъ берлинскимъ купцомъ Левинсономъ, какъ главнымъ уполномоченнымъ тайнаго совѣтника князя Людвига (Льва) Кочубея, живущаго въ Диканькѣ, полтавской губернiи. Переводить весь контрактъ, состоящiй изъ 22 параграфовъ, нахожу излишнимъ; упомяну только о главнѣйшихъ условiяхъ: въ § 5 говорится, это всѣ путевыя издержки до мѣста назначенiя принимаетъ на себя, отъ имени князя Кочубея, самъ Левинсонъ; мѣсячная плата - въ пять лѣтнихъ мѣсяцевъ по 7 р., въ семь зимнихъ мѣсяцевъ - по 4 р. Продовольствiе, которое должно быть вообще здоровое и вполнѣ удовлетворительное, опредѣлено въ частности въ томъ же параграфѣ такимъ образомъ: ежемѣсячно каждое лицо получаетъ семьдесятъ фунтовъ ржаной муки, двадцать пшеничной, шесть крупъ, двѣнадцать мяса, два соли, два масла. Относительно помѣщенiя находится такое выраженiе: здоровое жилище, съ освѣщенiемъ, отопленiемъ и съ поваренною посудою; для дѣвицъ отдѣльное помѣщенiе.

   "Охотниковъ на переселенiе нашлось немало. Около кажется 60 семействъ выѣхало въ концѣ лѣта въ Одессу, съ увѣренностью, что оттуда отправятъ ихъ, по словесному условiю, въ Крымъ. За дорогу до Одессы заплатили деньги переселенцы сами, бывши обнадежены, что имъ выдадутъ ихъ тотчасъ же, въ силу контракта, въ Одессѣ. Но едва только прибыли они сюда, какъ явившiйся новый комиссiонеръ забралъ у нихъ паспорты и визировалъ ихъ уже не въ Крымъ, а въ полтавскую губернiю. Выразившееся несогласiе чеховъ ѣхать туда, куда они не расчитывали, было устранено самыми разнообразными и заманчивыми обѣщанiями. Въ три дня обѣщали имъ свезти ихъ въ Диканьку. Поддались неопытные чехи, незнавшiе ни порусски, ни понѣмецки. Вмѣсто трехъ дней провели они однакоже въ дорогѣ двадцать три дня. Наконецъ добрались и до мѣста, хотя и не до того, куда первоначально стремились. Здѣсь-то и начинается для нихъ рядъ испытанiй. Въ просьбѣ возвратить имъ деньги, издержанныя въ дорогѣ отъ родины до Одессы, имъ рѣшительно было отказано; этого мало: начали вычитать и то, чтó было издержано на нихъ отъ Одессы до Диканьки.

   "Находящееся въ моихъ рукахъ прошенiе за подписью пятнадцати представителей семействъ, присланное къ одному изъ здѣшнихъ чеховъ, какъ къ единоземцу, на которомъ остановились послѣднiя ихъ надежды, служитъ яснымъ свидѣтельствомъ, какъ добросовѣстно выполняются и остальныя условiя, и до чего наконецъ доведены переселенцы! Въ этомъ прошенiи говорится между прочимъ о помѣщенiи, что оно, будучи вообще крайне-тѣсно, произвело всеобщую болѣзнь между дѣтьми. Вопреки контракту, чехи не получаютъ топлива и съ каждымъ днемъ должны видѣть умноженiе жертвъ отъ простуды. Мясо выдается обыкновенно вонючее; еслиже выдаютъ свѣжее, то ограничиваютъ порцiи одними костями. На всякое возраженiе слышится одинъ отвѣтъ: не хотите брать того, чтò вамъ даютъ, то не получите ничего. Маленькихъ дѣтей выгоняютъ на работу, и не даютъ имъ никакого вознагражденiя. Все что вывезли они изъ Чехiи, уже истрачено, частью въ дорогѣ, частью уже на мѣстѣ.

   Нѣтъ надобности и говорить, что чеховъ тяжело давятъ и духовные недостатки: отсутствiе школы и невозможность обучать грамотѣ дѣтей вызвали также въ прошенiи сильное соболѣзнованiе.

   "Такое положенiе чеховъ въ имѣнiи князя Кочубея не могло не вызвать естественнаго состраданiя въ владѣльцахъ сосѣднихъ имѣнiй, и нѣкоторые изъ послѣднихъ, успѣвши подмѣтить и трудолюбiе и знанiе въ переселенцахъ, съ охотою предлагаютъ имъ самыя выгодныя условiя; но и тутъ встрѣтилось такое затрудненiе, о какомъ едвали кому-нибудь и снилося изъ жителей другихъ странъ: ни съ того, ни съ сего, невзирая на положительное невыполненiе условiй контракта, несмотря на полнѣйшую недѣйствительность послѣдняго, какъ скрѣпленнаго единственною подписью неизвѣстнаго Левинсона, управительство диканьское требуетъ съ свободныхъ людей выкупа, если не ошибаюсь, въ полтораста рублей, и это за то, что они, вслѣдствiе патрiархальной довѣрчивости, поддались изумительному обману и растратили черезъ него всѣ свои сбереженiя, добытыя на родинѣ тяжолымъ трудомъ. Замѣчательный способъ вознагражденiя утраченнаго крѣпостного права! Два семейства уже выкуплены. Невольно спрашиваемъ: почему свободнымъ людямъ, съ первыхъ почти дней своего прiѣзда въ чужую землю, прiѣзда по вызову, обстановленному заманчивыми и неисполненными обѣщанiями, приходится теперь работать за выкупъ?"

   Въ этомъ же письмѣ кореспондента говорится, что свѣдѣнiя о приключенiяхъ съ переселенцами дошли въ редакцiю чешской газеты "Часъ", и тамъ уже совѣтуютъ вообще "не довѣряться ни въ какомъ случаѣ русскимъ и не прельщаться на ихъ обманчивыя, лживыя увѣренiя."

   Лицо и изнанка души. - Журнальная бражка. - Обличители и ихъ безвозвратныя опалы. - Голосъ опальной газеты объ обществѣ и его орудiи. - Начало цензурныхъ преобразованiй. - Злостный ударъ протестантамъ. - Новое философское положенiе и эфектный финалъ. - Еще о либералахъ. - Еще о народѣ. - Крестьянское оправданiе. - Итогъ уставныхъ грамотъ. - Предложенiе В. Кочубея. - Замѣтка о судахъ. - Мiрская корысть. - Примѣры жестокихъ и кроткихъ нравовъ. - О проектѣ устройства народныхъ школъ. - Пастырскiя попеченiя. - Проблески общественной иницiативы. - Сладкiя надежды, умѣряющiя горечь мыслей и фактовъ. - Другiя сладкiя крупицы. - Артель съ девизомъ. - Остатки отцовскаго наслѣдiя. - Объясненiе.

   Некрасива подкладка души человѣческой, если вывернуть ее наружу всю, безъ утайки! Знаете вы положимъ хорошаго человѣка и ведете съ нимъ хорошiя, человѣческiя отношенiя, видите его мыслящимъ и дѣйствующимъ въ кругу другихъ хорошихъ людей и говорите сами себѣ:

   Случается вамъ сходиться съ нимъ съ глазу на глазъ и слушать его... Много свѣтлыхъ мыслей уронилъ онъ предъ вами, много разъ повѣяло на васъ тепломъ отъ его сердца, и вы повторяете съ несомнѣнной увѣренностью:

   Но вотъ случай велѣлъ вамъ стать съ нимъ рядомъ, плечо съ плечомъ, и идти въ ногу по узкой жизненной тропинкѣ, прiютиться подъ одну и туже кровлю, оградиться однѣми и тѣми же четырьма стѣнами... Вы дома и онъ дома. Какъ физическому человѣку невозможно у себя дома оставаться постоянно въ тѣхъ же одеждахъ, въ которыхъ онъ является въ люди, такъ и нравственному человѣку въ своемъ углу нельзя иногда не разоблачиться, не снять верхнихъ покрововъ и не показать душевной подкладки. Распахнетъ онъ сначала одну полу, потомъ другую; потомъ, привыкнувъ къ вашему неотступному взгляду, въ злую минуту домашняго увлеченiя распахнется окончательно и раскинетъ передъ вами всю подкладку. При первомъ его движенiи начинаютъ поражать васъ и колоть вамъ глазъ небольшiя, но невзрачныя пятнышки, разбросанныя на этой подкладкѣ, пятнышки, которыхъ вы прежде не подозрѣвали, потомучто они не просвѣчиваютъ на лицевую сторону и не нарушаютъ ея безукоризненнаго блеска. Если вы человѣкъ "добродушнаго свойства", то при видѣ окончательно раскинувшейся подкладки, вовсей ея невзрачности, вами можетъ овладѣть скорбь о томъ, что хорошiй человѣкъ раздвоился передъ вами такъ, что вы и не знаете, какъ сложить двѣ его половинки. Если случиться вамъ, читатель, быть въ такомъ положенiи, - не скорбите: я, пишущiй эти строки, имѣющiй несчастiе принадлежать къ типу людей "добродушнаго свойства", въ чемъ нерѣдко даже слышу дружескiе упреки, - я имѣлъ на своемъ вѣку поводы предаваться подобной скорби, а потомъ созналъ всю неосновательность ея. Одинъ прiятель, - хорошiй человѣкъ и даже задуманный природою въ большихъ размѣрахъ физически и нравственно, - особенно навелъ меня на это сознанiе, именно въ то время, когда я подслушалъ въ немъ потребность - въ извѣстныя минуты жизни уходить къ себѣ, укрываться отъ взоровъ самыхъ близкихъ людей, для того, какъ узналъ я послѣ, чтобъ имѣть время и возможность подвернуть выбивающуюся наружу подкладку своей широкой души... Потому неосновательна скорбь о существованiи испятнанной душевной подкладки, что безъ нея не живутъ люди въ нашемъ несовершенномъ мiрѣ; безъ нея хорошiй человѣкъ сталъ бы на такую страшную высоту, что никогда не дотянулась бы до него ваша дружеская рука. Былъ у насъ одинъ человѣкъ, который "въ гордомъ смиренiи" задумалъ было вывести изъ своей душевной одежды всѣ пятна, какiя только были въ ней, задумалъ было стать на высоту совершеннѣйшей нравственной чистоты, и - чтоже вышло? Вышло то, что у него закружилась голова до смерти, и онъ погибъ!.. Перечтите "Авторскую исповѣдь" Гоголя, если не вѣрите...

   Однако колятъ глазъ пятна; чтоже дѣлать съ ними? - Оставляйте ихъ при себѣ, не основывайте на нихъ вашихъ отношенiй къ ближнимъ; не подчивайте друга "всякой дрянью, какая ни есть у васъ на душѣ", какъ выразился гдѣ-то тотъ же Гоголь. Какое дѣло другу и всему честному народу до того, чтó иногда, вопреки вашей волѣ, шевельнется у васъ на душѣ? Выходя въ люди, "помажьте голову и умойте лицо", да ужь и одежду надѣньте лицевой стороной, а не изнанкой... Такъ поступаютъ и не могутъ поступать иначе люди, искренно желающiе стать въ правильныя отношенiя къ другимъ людямъ; такъ поступаютъ и не могутъ поступать иначе общественные дѣятели, глубоко и вѣрно понимающiе святость своей дѣятельности.

   Давайте же поступать такъ, читатель, и не будемъ скорбѣть о существованiи мелкихъ пятнышекъ на домашней одеждѣ души человѣческой, еслибы даже они какъ-нибудь, по неосторожности друга, и мелькнули у насъ передъ глазами; умѣримте даже скорбь и о томъ, что наша юная словесность, наша журнальная литература, въ порывѣ домашняго увлеченiя, забыла въ послѣднее время мудрое правило человѣческихъ отношенiй, святое правило о змѣиной мудрости и голубиной чистотѣ, второпяхъ и въ суетѣ накинула на плечи домашнюю одежду наизнанку, подкладкой вверхъ, побѣжала въ люди съ немазаной головой и неумытымъ лицомъ и принялась подносить всякую дрянь, какая ни была на душѣ, нетолько своему собрату, но всему вашему, читатель, достолюбезному обществу, жаждущему

   мысли плодовитой

   И генiемъ начатаго труда, -

   и принужденному вмѣсто того созерцать невзрачныя подкладки, мелькающiя въ разгарѣ рукопашныхъ битвъ раздражонныхъ дѣятелей общественнаго слова... Мы не будемъ скорбѣть объ этомъ явленiи, потомучто и сквозь него можно высмотрѣть свѣтлую точку надежды: чѣмъ больше выйдетъ наружу всякой дряни, тѣмъ чище будетъ потомъ внутренность, - вѣдь долженъ же быть когда-нибудь конецъ этому изверженiю! Въ процесъ выдѣлки хлѣбнаго вина входитъ такъ-называемая кажется бражка - нѣчто мутное, некрасивое и невкусное, изъ чего потомъ выходитъ очень чистый и очень крѣпкiй спиртъ. Правда, винную бражку никто не пьетъ, ею никого не подчуютъ; а журнальную бражку подносятъ намъ съ вами въ видѣ непрошенаго угощенiя. Это нехорошо со стороны хозяевъ; бражка невкусна, душа не принимаетъ, - да чтоже дѣлать? потерпимъ, подождемъ: можетъ-быть и изъ этой словесной бражки выйдетъ потомъ что-нибудь подобное спирту по чистотѣ и крѣпости.

   Это такъ, и мы не будемъ указывать въ отдѣльности ни на одну домашнюю журнальную схватку, потомучто ихъ очень много и онѣ очень замѣтны. Но въ нѣкоторыхъ изъ нихъ есть одно немного смущающее обстоятельство: есть у насъ обличители, - люди нужные, даже необходимые въ данную минуту; они стоятъ на томъ, чтобъ смотрѣть за собратами, и какъ только кто проговорился неловко, обнаружилъ рѣжущую слухъ, несвоевременную черту, - обличители крикнутъ на него, и крикнувши, тотчасъ одушевляются звукомъ собственнаго голоса и накидываются на проговрившагося собрата всей силой энергическаго обличенiя; крикъ поднимаютъ они страшный, за которымъ не слышатъ, чтó говоритъ жертва ихъ гнѣва, не слышатъ, что она можетъ-быть давно говорить о другомъ, достойномъ полнаго вниманiя; они уже вписали имя собрата на черную достку, не чаютъ отъ него ничего добраго, и нѣтъ ему отъ нихъ прощенiя. Такъ случилось напримѣръ съ однимъ журналомъ, который неловко отнесся къ смѣлому движенiю учащагося юношества, а потомъ еще болѣе неловко высказался по поводу новаго расширенiя гражданскихъ правъ для нѣкогда-гонимыхъ иноплеменниковъ. Обличители записали его на черную доску, и уже вѣрно не слушаютъ его, не слушаютъ, даже когда онъ опредѣляетъ общество, пытаясь выяснить его великое значенiе, которое у насъ еще такъ смутно сознается самимъ обществомъ; не слушаютъ голоса, который говоритъ:

   "Частныя лица, какъ физическiе атомы, какъ шарики крови, раждаясь въ обществѣ, - въ этомъ средоточiи организма (государственнаго), убѣгая отъ него и возвращаясь къ нему, сообщаютъ всему тѣлу и его частямъ ростъ, размѣры и пропорцiональность; а государство, какъ отвлеченный умъ или разсудочная способность организма, служитъ регуляторомъ для дѣйствiя общества, - этого сердца, полнаго крови и жизни, - то ускоряя, то замедляя, то направляя его бiенiе. Этотъ-то организмъ называютъ государственнымъ, и разсматривая его только снаружи, только со стороны, да сверху внизъ, - даже просто государствомъ. Но очевидно, что собственно живетъ, сообщаетъ всему жизнь и распространяетъ ее повсюду - общество, сердце организма, которое одно живетъ всею полнотою жизни физúческой - въ лицѣ своихъ атомовъ, частныхъ лицъ, и полнотою жизни духовной - при посредствѣ своей способности рождать изъ себя или создавать начала и принципы, которые потомъ уже, дѣйствiемъ государства, обращаются въ законы. Частныя лица также живутъ, мыслятъ, чувствуютъ, страдаютъ, - но, какъ шарики крови, какъ атомы, родясь, скоро умираютъ, замѣняясь новыми; а государство погружено въ одну отвлеченную работу - сознать начала общественной жизни, возвести ихъ въ ясную формулу общихъ законовъ и обезпечить ихъ ненарушимость. Только обществу суждено жить какъ живутъ частныя лица, но жить вѣчно, и въ этой вѣчной жизни мѣняться, волноваться, увлекаться, чаять, вѣровать, любить, ненавидѣть."

   Въ другомъ мѣстѣ, въ другой статьѣ на туже тему говорится, что общество есть часть народа, выдѣлившаяся изъ него и образовавшая "ту среду, въ которой совершается сознательная, умственная дѣятельность всего народа; которая создается всѣми духовными силами народными, разработывающими народное самосознанiе"; что "общество (говоря другими словами) есть народъ во второмъ моментѣ, народъ самосознающiй" (тогда какъ въ первомъ моментѣ народъ живетъ непосредственной жизнью и не составляетъ еще общества въ томъ смыслѣ, какъ оно здѣсь опредѣляется). Далѣе - что "общество не есть явленiе политическое, что сила его есть сила нравственная, сила общественнаго мнѣнiя, и что орудiе дѣятельности общества есть слово, попреимуществу печатное и разумѣется свободное". Наконецъ - что "стѣсненiе печатнаго слова, когда явилась въ немъ потребность, когда стало-быть въ народѣ возникло общество, - есть нарушенiе правильныхъ отправленiй общественнаго организма, есть умерщвленiе жизни общества, и слѣдовательно опасно для самаго государства, допускающаго такое стѣсненiе. Какъ дерево можетъ существовать только до тѣхъ поръ, пока въ немъ есть жизнь сердцевины, какъ съ прекращенiемъ этой жизни сохнетъ и каменѣетъ кора, такъ и государство, - когда уже разъ совершилось это новое движенiе въ бытiи народномъ, - можетъ существовать только до тѣхъ поръ, пока живетъ общество. Зерно способно долго сохраняться какъ зерно; но если оно разъ начало жить какъ дерево, въ корняхъ, стволѣ и листьяхъ, - дерево уже не можетъ быть остановлено въ своемъ развитiи, въ своей дѣятельности, не можетъ быть лишено воздуха, свѣта, тепла: иначе оно погибнетъ. Никакiя въ мiрѣ либеральныя учрежденiя не замѣнятъ свободы общественнаго слова, никакiя консервативныя охраны не замѣнятъ охранительной силы свободнаго слова, - если только есть что достойное охраненiя, - никакiе законы неимѣютъ прочности и живительнаго дѣйствiя безъ помощи общественнаго сознанiя, слѣдовательно безъ его дѣятельности и жизни въ свободномъ словѣ."

   Такъ говоритъ журналъ, подпавшiй подъ опалу обличителей, и они вѣроятно не захотятъ прислушаться къ этому голосу, думая пофарисейски: "можетъ ли быть что доброе отъ Назарета!" Но мы все-таки выслушали его и полагаемъ, что некстати было бы намъ указывать вамъ, читатель, на достоинства или на степень справедливости высказаннаго имъ. Все это относится къ вамъ и къ той средѣ, въ числѣ членовъ которой вы состоите; стало быть все это вы можете сами провѣрить вашимъ внутреннимъ чувствомъ, которое, будучи возбуждено голосомъ опальнаго журнала, поможетъ вамъ опредѣлить значенiе вашей среды и ваше собственное значенiе, какъ входящаго въ ея составъ атома. Признайтесь только, не ново ли для васъ приводить въ сознанiе это значенiе? Если такъ, то вникните въ мысль и не полѣнитесь привести ее въ сознанiе полное и ясное: оно подниметъ васъ въ собственныхъ глазахъ и дастъ новыя силы вашему духу. При этомъ нелишнимъ было бы и поразмыслить о томъ, въ какой степени дѣятельны и правильны въ настоящее время жизненныя отправленiя нашего "сердца", чѣмъ оно питается и что выработываетъ...

   Продолжая уподобленiе собирательнаго государственнаго организма организму существа недѣлимаго, мы можемъ сказать, что "разсудочная способность" нашего организма уже формулировала мысль о возникшей жизненной дѣятельности "сердца" и вслѣдствiе того задумалась надъ судьбами общественнаго слова. Мы имѣемъ право это сказать въ виду высочайшего повелѣнiя 8 марта, которымъ упразднено главное управленiе цензуры, изъяты отъ разсмотрѣнiя общей цензуры всѣ изданiя правительственыхъ учрежденiй и губернскiя вѣдомости; отмѣнены назначенные отъ разныхъ вѣдомствъ чиновники для просмотра статей, касающихся этихъ вѣдомствъ; наконецъ - предоставлено управляющему министерствомъ народнаго просвѣщенiя "составить неотлагательно комиссiю для пересмотра, измѣненiя и дополненiя постановленiй по дѣламъ книгопечатанiя".

   Мы знаемъ, - знаютъ вѣроятно и читатели, просматривающiе наши ежедневныя газеты, - что эта комиссiя уже составлена, подъ предсѣдательствомъ статсъ-секретаря князя Оболенскаго, изъ членовъ: тайнаго совѣтника В. А. Цэе, академика Веселовскаго, дѣйствительнаго статскаго совѣтника Воронова и професора Андреевскаго. Знаемъ также, что 19 марта было первое засѣданiе комиссiи, въ которомъ начертана програма предстоящихъ ей работъ. Вотъ что предстоить ей сдѣлать:

   "1) Составить проектъ новаго законоположенiя о книгопечатанiи для тѣхъ произведенiй наукъ, словесности и искуства, которыя изъяты будутъ отъ предварительнаго разсмотрѣнiя цензурою (законодательство карательное) и

   "2) Пересмотръ, дополненiе и измѣненiе нынѣ дѣйствущаго цензурнаго устава, для тѣхъ произведенiй, которыя останутся подъ дѣйствiемъ предварительной цензуры.

   "Въ составъ первой части труда комиссiи войдутъ:

   "1) Постановленiя объ административныхъ, полицейскихъ и судебныхъ учрежденiяхъ, завѣдывающихъ дѣлами книгопечатанiя.

   "2) Постановленiя полицейскiя о типографiяхъ и литографiяхъ, и о книжной торговлѣ во всѣхъ ея видахъ.

   "3) Постановленiя о перiодическихъ изданiяхъ, о редакторахъ, издателяхъ, залогахъ, штемпелевыхъ сборахъ и пр.

   "4) Законы о преступленiяхъ и проступкахъ, совершаемыхъ словомъ, письмомъ и печатью, и о наказанiяхъ за оные.

   "5) Законы о судопроизводствѣ.

   "Вторая часть труда будетъ заключаться въ составленiи устава цензурнаго."

   Въ извѣщенiе о засѣданiи 19 марта сказано, что "непредрѣшая нынѣ вопроса о томъ, какiя именно произведенiя словесности, наукъ и искуства могутъ быть изъяты отъ дѣйствiя предварительной цензуры, комиссiя будетъ имѣть въ виду разработку законодательства карательнаго, независимо отъ постановленiй цензурныхъ, въ томъ предположенiи, что при существованiи полнаго законодательства о книгопечатанiи и при устройствѣ судебныхъ органовъ преслѣдованiя, кругъ вѣдѣнiя цензурныхъ постановленiй можетъ быть сокращаемъ постепенно, по указанiямъ опыта и по мѣрѣ того, какъ новое законодательство утвердится практикою и перейдетъ въ сознанiе самой литературы".

   При этомъ выражено желанiе: 1) чтобы литераторы и редакторы перiодическихъ изданiй сообщали комиссiи свои мысли и соображенiя по вышеозначеннымъ предметамъ ея занятiй; 2) чтобы литература наша нѣсколько ближе ознакомила публику съ вопросами до законодательства о печати относящимися, такъ какъ сравнительное изложенiе законодательствъ другихъ образованныхъ государствъ и теоретическая оцѣнка ихъ могли бы приготовить общественное мнѣнiе къ правильному разумѣнiю силы и значенiя новой системы законодательства о книгопечатанiи.

   Возвращаясь еще разъ къ обличителямъ, мы должны сказать: жаль, что они налагаютъ свои опалы безвозвратно; а еще болѣе жаль намъ бываетъ обличителей и всякаго рода протестантовъ въ тѣхъ случаяхъ, когда злорадостные люди улучатъ возможность самимъ имъ нанести ударъ, употребляя при этомъ извѣстный, очень ловкiй прiемъ, состоящiй въ томъ, чтобъ бросить въ глаза фактъ, освѣтивъ его такимъ образомъ, что онъ начинаетъ казаться неотразимымъ доказательствомъ неразумiя разныхъ молодыхъ увлеченiй. "Вотъ, говорятъ, вы хотѣли того-то; дѣло было вотъ какъ, и вотъ что вышло. Чего жъ вы хотѣли и что взяли?" Тутъ разумѣется приводятся только тѣ обстоятельства дѣла, которыя нужны для цѣли, и опускаются всѣ тѣ, которыя могутъ ослабить эфектъ нагляднаго доказательства. Прекратились напримѣръ публичныя лекцiи, которыми пытались было повозможности вознаградить временное небытiе петербургскаго университета, - и тотчасъ появились люди съ язвительной улыбкой на устахъ и съ такими рѣчами: "Вы говорили, что университетъ не достигалъ возможной степени совершенства, потомучто мѣ