Шевырев Степан Петрович - Лекции о русской литературе

дору ²оанновичу, послѣднему царю Рюриковой династ³и. Чтобы дать понят³е о высокихъ и смѣлыхъ поучен³яхъ, которыя церковь предлагала держаннымъ правителямъ Росс³я, мы прочтемъ нѣсколько выписокъ изъ этой книги.

   "Отъ книгъ Эноха праведнаго, прежде потопа. Кто презираетъ лицо человѣка, тотъ презираетъ и лицо Господне: гнѣвъ и судъ велик³й на того, кто плюетъ на лицо человѣку. Блаженъ, кто направляетъ сердце свое на всякаго человѣка такъ, чтобы помочь судимому, поднять сокрушеннаго, зане въ день великаго суда все то приложится на вѣсы ему.

   "Правость суда всего болѣе зависитъ отъ состоян³я души судящаго, потому что не имѣя залога истинной правды въ душѣ своей, онъ суда исправить не можетъ.

   Си. Евагр³я о властителяхъ. Поставленъ ли ты въ царск³й самъ, или суд³ей земли своей, или строителемъ граду своему, и мног³е тебѣ кланяются, идутъ къ тебѣ малые и велик³е, славные и неславные, принося тебѣ дары и къ ногамъ припадая: то благо отъ Бога тебѣ даровано - блюди его. Если кто, желая побѣдить соперника, подкупитъ тебя мздою, и ты осудишь человѣка неправедно,- вспомни, что ты осудилъ носящаго образъ Бож³й, за котораго пролита кровь Христова,

   Слово о гордости. Не сочтемъ того за великое, что насъ люди боятся. Величаешься ли ты силою и власт³ю, то повѣдай мнѣ: что за сила, что за власть, человѣками составленная? Поставленъ ты царемъ: будь внутри себя царь самому себѣ: владыка и царь не тотъ, кого зовутъ такимъ, но кто таковъ умомъ правый. Если же нѣтъ, только имя понапрасну носишь. Скажешь: ли развѣ нѣтъ при мнѣ меча? развѣ не имѣю власти отнять имѣн³е? И я скажу тебѣ: все то имѣешь, но это одно внѣшнее с³ян³е власти. И на все это есть сила враждебная, передъ которою и твоя издали плеча покажетъ. Волѣ того ничто не страшно, ни его мыслямъ, кто божественное учен³е принимаетъ и прилѣпляется къ такому источнику.

   По Ефрему. Богъ вмѣсто Себя избралъ насъ на землѣ, и, вознести, на престолѣ Своемъ посадилъ. Милость и жизнь положилъ Онъ у насъ. Разумѣете, что вы отцы м³ру. Писано: князь м³ру сего правда. А вы поставляете на свое мѣсто властителей и и т³уновъ, мужей не богобойныхъ, язычныхъ, злохитрыхъ, суда не разумѣющихъ, правды не смотрящихъ, судящихъ въ пьянствѣ, судомъ спѣшащихъ, когда Богъ повелѣлъ не однимъ днемъ вещь испытать, грабителей и мздоимцевъ, гордостью и велич³емъ возносящихся... Пилатъ, умывъ руки, предалъ ²исуса, сказалъ: "Что мнѣ роды Твои? Жиды отдали Тебя мнѣ, кровь Твою взяли на себя и на чадъ своихъ". Ко симъ Пилатъ не оправдался".

   Къ началу XII вѣка относится послан³е митрополита Никифора къ Владим³ру Мономаху. Здѣсь превосходно разобраны душевныя силы человѣка и чувственныя его оруд³я, примѣнительно къ представителю власти; изо всѣхъ чувствъ указавъ слухъ государя, какъ наиболѣе уязвляемый стрѣлою клеветы и наговора. Въ XIV вѣкѣ митрополитъ Кипр³анъ писалъ противъ стяжан³я селъ монастырями; Кириллъ Бѣлозерск³й, въ послан³яхъ къ сыновьямъ Димитр³я Донскаго, кротко убѣждалъ прекратить братск³я междоусоб³я и говорилъ противъ внутреннихъ таможенъ, которыя уничтожены были окончательно только въ 1753 году, и противъ корчемства, которое развращало народъ.

   Въ XV вѣкѣ все русское духовенство, соборнымъ послан³емъ къ князю Углицкому Димитр³ю Шемякѣ, способствовало къ уничтожен³ю всѣхъ удѣльныхъ междоусоб³й, раздиравшихъ Росс³ю. Въ томъ же вѣкѣ духовникъ ²оанна III, Васс³анъ, своимъ послан³емъ содѣйствовалъ свержен³ю татарскаго ига. Въ немъ святитель приглашаетъ властителя взять Бога на помощь и всенародную молитву. Власть въ христ³анскомъ властителѣ тѣмъ отличена отъ власти грубой и безотчетной ордынскаго хана, что соединяется съ глубокимъ, искреннимъ, сердечнымъ покаян³емъ, какъ залогомъ человѣческаго совершенствован³я въ государѣ. "Кайся не словомъ, а сердцемъ, говоритъ Васс³анъ, какъ благоразумный разбойникъ на крестѣ покаялся. Истинное покаян³е перестать отъ грѣха. Если такъ покаешься, Господь освободитъ насъ отъ Ахмата, какъ Израильтянъ избавилъ отъ Фараона. Вспомни, какъ Господь посылалъ имъ Моисея, ²исуса Навина, Гедеона, Сампсона: такъ и тебя пошлетъ освободителемъ самъ, новому Изравлю. Итакъ, Богомъ утвержденный царь, царcтвyи ради истины, кротости и правды: престолъ твой да будетъ совершенъ правдою, крѣпостью и судомъ, и жезлъ силы пошлетъ тебѣ Господь отъ Слова. Такъ глаголетъ Господь: "Азъ воздвигохъ тя царя правды, призвахъ тя, правдою, и пр³яхъ тя за руку десную, и укрѣпихъ тя да послушаютъ тебе языцы..."

   Вотъ прекрасный отрывокъ изъ послан³я ²осифа Волоцкаго къ вельможѣ о милован³и рабовъ. Онъ свидѣтельствуетъ, что церковь наша въ древн³я времена заботилась о состоян³и меньшей брат³и Русскаго народа. "А до меня, сынъ, грѣшнаго доходитъ такой слухъ про твое благородство, что твои рабы и сироты живутъ у тебя въ такой тѣснотѣ, что имъ не только нельзя дѣлать добрыя дѣла и творить другимъ милостыню, а сами гладомъ таютъ и отъ злыхъ обычаевъ удержаться не могутъ, не имѣя одежды или пищи тѣлу, и ощущая скудость во всѣхъ нужныхъ потребахъ. Страшно, господинъ, говорить о томъ Божественное писан³е. Бѣда великая, мучен³е безконечное тѣмъ, кто не печется и не имѣетъ печали о домашнихъ своихъ сиротахъ, не только дѣломъ ихъ насилуетъ, но ранами казнитъ, не даетъ одежды и пищи, и моритъ голодомъ; не печется о спасен³и душъ ихъ, но гордяся жит³емъ суетнымъ и тщетнымъ, прелестями свѣта сего, не помышляетъ о томъ и не помнитъ, что мы всѣ создан³е Господне, всѣ плоть едина, всѣ мѵромъ единымъ помазаны, всѣ въ рукахъ Господнихъ, кого хочетъ Онъ обнищеваетъ, и что всѣмъ намъ стать передъ единымъ Царемъ страшнымъ на судѣ Его необъименномъ..."

   Въ одной изъ предъидущихъ бесѣдъ я сказалъ, что въ Западной Европѣ до XVIII вѣка астролог³я со всѣми ея предразсудками находилась въ большомъ почетѣ. У насъ еще въ XVI вѣкѣ, Максимъ Грекъ, а за нимъ и друг³е, обличали предразсудки астролог³и и преслѣдовали ее самыми убѣдительными доводами. Правда, у насъ позднѣе введена была при дворѣ астролог³я, но это было уже слѣдств³е западнаго вл³ян³я.

   Въ 1612 году, когда безгосударная Росс³я взволновалась какъ море, она была спасена и успокоена словомъ духовенства и народа. Первый поднялъ голосъ избавлен³я патр³архъ Гермогенъ въ своемъ славномъ воззван³и ко всѣмъ сослов³ямъ народа. Здѣсь, подражая пророкамъ Ветхаго Завѣта, онъ сочеталъ слово грозы и милости, слово упрека и примирен³я, "Что много глаголю? говоритъ онъ, недостаетъ мы слово, болѣзнуетъ мя душа, болѣзнуетъ сердце, и вся внутренняя утерзается, и вся состави мои содрогаютъ, и плачуся, глаголю и рыдан³емъ воп³ю: помилуйте, помилуйте, брат³я и чада единородныя, своя душа и своя родителя отшедшая и живыя, отецъ своихъ и матереи, и жены своя, и чада, и сродники, други, возникните и вразумѣйте и возвратитеся! Видите бо отечество свое чуждыми расхищаемо и разоряемо, и св. иконы и церкви обругаемы, и неповинныхъ кровь проливаема, еже воп³етъ къ Богу, яко праведнаго Авеля, прося отмщен³я; вспомниите, на кого воздвизаете оруж³е, и не на Бога ли сотворившаго насъ.... не на своихъ ли единоплеменныхъ брат³ю? не свое ли отечество разоряете, ему же иноплеменныхъ мног³я орды чудишася, нынѣ же вами обругаемо и попираемо?"

   Вотъ его же слово надежды и милости: "Не бойся, малое мое стадо, яко благоизволи Отецъ мой дать вамъ царство; аще бо и многи волны и люто потоплен³е, но не бойся погрязновен³я, на камени бо вѣры и правды стоимъ, да ея пѣнитъ море и бѣсятъ, но ²исусова корабля не можетъ потопити, и не дастъ бо Господь въ потоплен³е уповающихъ нань, ни жезла ни жреб³й свой, ни зубомъ враж³имъ рабъ своихъ, но сохранитъ насъ яко же хощетъ святая воля Его".

   Къ слову патр³арха Гермогена присоединялось слово всѣхъ городовъ русскихъ. Они сносились между собою граматами, которыя читались въ храмахъ. Церковь и здѣсь являлась посредницею въ великихъ, сильныхъ разговорахъ народа, слѣдств³емъ которыхъ было спасен³е отечества.

   При царѣ Алексѣѣ Михайловичѣ замѣчательно было слово духовника его, Стефава Воняфатьева, въ которомъ онъ вступался за земледѣльцевъ противъ притѣснен³й вельможъ и царскихъ землемѣровъ.

   Лѣтописи и жит³я святыхъ - вотъ еще двѣ Формы русской словесности, столь изобильныя въ древнемъ ея пер³одѣ. Тѣ и друг³я зачинаются въ одной и той же кельѣ К³евопечерскаго инока Нестора. Его лѣтопись о томъ, откуда пошла Русская земля, имѣетъ значен³е и всем³рное, и народное. Безъ Нестора, какъ доказалъ германск³й критикъ Шлёцеръ, весь сѣверо-востокъ Европы остался бы покрытымъ непроницаемымъ мракомъ неизвѣстности. Славянск³й ученый Шафарикъ опредѣлилъ важность Нестора относительно первоначальной истор³и племенъ Славянскихъ. Кромѣ того, въ Лѣтописи Нестора слышится отголосокъ нашей народной совѣсти, какъ она въ самыя древн³я времена сознавала начало и быт³е вашего отечества. До сихъ поръ сказан³я Несторовы о происхожден³и Русскаго государства, о первыхъ славныхъ войнахъ, о крещен³и земли Русской отзываются правдою нашей жизни.

   Кромѣ К³евской лѣтописи, обозначенной именемъ Нестора, были еще мног³я друг³я мѣстныя, но не всѣ онѣ дошли до насъ. Особенно яркими красками юго-западной жизни блещетъ лѣтопись Волынская. Изъ прочихъ областныхъ лѣтописей дошли до насъ въ большей полнотѣ лѣтописи двухъ вѣчевыхъ общинъ древней Руси: Новгорода и Пскова. Остальныя же смѣщались въ единствѣ Московской лѣтописи, которая точно такъ же поглотила областныя, какъ Москва - города удѣльные. Въ Москвѣ лѣтопись приняла болѣе государственный характеръ, тогда какъ прежде она имѣла характеръ болѣе народный. Но, не смотря на то, устныя предан³я народа, подъ вл³ян³емъ его оригинальной фантаз³и, вторгались въ нее. Таково, напримѣръ, предан³е о снѣ Тамерлана: какъ явилась ему на воздухѣ жена въ багряныхъ ризахъ со множествомъ воиновъ, и святители съ золотыми жезлами въ рукахъ; какъ, вскочивъ отъ с³ю, завоеватель затрепеталъ и бѣжалъ изъ Росс³и. Таково и другое предан³е о рожден³и ²оанна Грознаго: въ тотъ самый часъ, какъ рождался онъ, блистали молн³и по всей области Русской державы, и гремѣлъ такой страшный громъ, какъ будто все основан³е земли колебалось.

   Перейдемъ къ жит³ямъ святыхъ, которыми и заключимъ бесѣду. Съ одиннадцатаго вѣка начинаются эти памятники словесности, и число ихъ растетъ изобильно вплоть до XVIII вѣка. Наши святые - герои духовнаго м³ра въ древней Руси. Въ нихъ также проявляется человѣческая личность, но подъ вл³ян³емъ Божественнаго с³ян³я. Они разносятъ по всѣмъ предѣламъ Руси, до самаго дальняго сѣвера, истины вѣры и духовную жизнь, лишая себя всѣхъ прелестей м³ра, во не чуждаясь труда надъ землею. Невозможно даже и въ краткомъ очеркѣ обнять все богатство этой литературы; но я имѣю намѣрен³е указать въ ней только на элементъ художественный и на так³я черты, которыя просятся изъ рукописныхъ предан³й въ картины художниковъ. Увѣренъ, что если бы Западная Европа имѣла у себя эти предан³я, то давно уже кисть художниковъ воспроизвела бы ихъ на полотнѣ.

   Вотъ, напримѣръ, черта изъ жизни Ѳеодос³я, основателя К³евопечерской обители. Въ отрочествѣ, живя въ донѣ матери, вдовы Курскаго боярина, Ѳеодос³й готовился уже къ своему призван³ю и носилъ на тѣлѣ вериги, тайно отъ матери. Въ одинъ изъ большихъ праздниковъ градской воевода велѣлъ созвать боярскихъ отроковъ для служен³я на пирѣ, который давалъ онъ городской знати. Мать Ѳеодос³я собирала на пиръ своего сына, и приготовивъ для него праздничныя одежды, снимала съ него сорочку, и вдругъ увидѣла на тѣлѣ сына слѣды крови, а потомъ и самыя вериги, которыя вонзались въ нѣжное тѣло юноши. Чудный мотивъ для картины въ строгомъ стилѣ!

   Вотъ черта изъ жизни К³евопечерскаго иконописца Алип³я, ученика мастеровъ Визант³йскихъ. Алип³й былъ уже очень старъ я изнемогалъ отъ предсмертной болѣзни. Одинъ благочестивый К³евлянинъ заказалъ Алип³ю написать икону Успен³я къ празднику, который приближался; но болѣзнь не позволяла старцу исполнить обѣщан³я. Въ то время, какъ онъ лежалъ на смертномъ одрѣ, свѣтлый юноша вошелъ въ келью и докончилъ за него икону къ празднику: это былъ Ангелъ. Замѣчательно, что такое же точно предан³е существуетъ въ Итал³и о религ³озномъ живописцѣ Фра-Беато Анджелико да-Ф³езоле. Живописецъ Руб³о, столь близк³й вамъ по характеру и стилю своей живописи, недавно изобразилъ это предан³е на картинѣ.

   Поразительно-умилительна смерть Петра митрополита: окончивъ поучен³е къ народу и простившись съ нимъ, у алтаря недоконченной строен³емъ церкви Успен³я, близъ могилы своей, заранѣе заготовленной, онъ начинаетъ пѣть вечерню, и умираетъ, еще бывшей молитвѣ на устахъ его. Болонецъ Гвидо-Рени передалъ бы непремѣнно такое предан³е полотну.

   A сколько высокоумилительныхъ и разнообразныхъ мгновен³й представляетъ жизнь Серг³я Радонежскаго! Въ уютной деревянной церкви, среди дымнаго свѣта лучины, въ крашенинныхъ ризахъ, на деревянныхъ сосудахъ, совершаетъ литург³ю Преподобный Серг³й, и Ангелъ сослужитъ ему. Сама Царица Небесная съ двумя апостолами, Петромъ и ²оанномъ, является къ нему ночью послѣ вечерней молитвы, чтобы навѣстить его въ смиренной кельѣ. Однажды лѣтомъ, св. Серг³й изъ своей пустынной кельи выходитъ въ лѣсъ, ее окружавш³й, и видитъ множество разнообразныхъ птицъ, слетѣвшихъ въ его пустыню. Прелестный мотивъ для картины въ стилѣ Фламандской школы!

   Жизнь ученика Серг³ева, Кирилла Бѣлозерскаго представляетъ также драгоцѣнныя мгновен³я для картинъ, соединенныя съ ландшафтами той великолѣпной сѣверной природы, гдѣ онъ основалъ свою обитель.

   Перейдемъ въ заключен³е къ такой картинѣ, мыслью которой было представить борьбу двухъ личностей древней Руси, царя и инока. Мы предложимъ предметъ ея такъ, какъ предлагаетъ жит³е Филиппа митрополита, откуда ее заимствуемъ. Филиппъ совершалъ божественную службу, предстоя во святилищѣ алтарю по чину Захар³и и Аарона, и, вознося благовонное кадило горѣ къ Вышнему, кротилъ гнѣвъ Бож³й пречестными молитвами. Входитъ царь въ соборную церковь, облеченный въ черныя ризы; всѣ, его сопровождавш³е, были также въ черныхъ ризахъ и черныхъ шлыкахъ. Филиппъ исполнился божественнаго свѣта и, какъ адамантъ непоколебимый, стоялъ на уготованномъ ему мѣстѣ. Царь подошелъ и трижды просилъ его благословен³я. Святитель не отвѣчалъ ничего. Тогда бояре сказали Филиппу: "Благочестивый Государь Царь Иванъ Васильевичъ всея Росс³и пришелъ къ твоей святости и требуетъ благословен³я", Филиппъ подошелъ и сказалъ: "Царю благ³й! кому поревновавъ, такимъ образомъ, своего здан³я доброту измѣнилъ еси? Отнелѣ же солнце въ небеси, не слыхано, чтобы Царь возмущалъ свою державу. Убойся Бож³я суда и постыдись багряницы. Какъ, полагая законъ для другихъ, ты самъ вину суда пр³емлешь? Благо сказалъ богогласный пѣснописецъ: отвращайся льстивыхъ словъ ласкателей. Какъ вороны выклевываютъ у людей тѣлесныя очи, такъ они душевныя ослѣпляютъ мысли... Мы, о царь, приносимъ жертву Господу чистую и безкровную въ м³рское спасен³е, а за алтаремъ неповинно льется христ³анская кровь и люди напрасно умираютъ". Царь возгорѣлъ ярост³ю и сказалъ: "О, Филиппъ! нашу ли волю перемѣнить хочешь! Лучше бы было тебѣ съ нами единомысленно быть". Святый сказалъ: "Тогда суетна будетъ вѣра наша, суетно прововѣдан³е апостольское, всуе божественныя предан³я, отцами переданныя. Все мы сами же разсыплемъ". Царь воскликнулъ: "Нашей ли державѣ являешься противенъ, да видимъ крѣпость твою?" Филиппъ отвѣчалъ: "Царю благ³й, вашимъ повелѣн³ямъ не повинуемся, если и тьмами лютая постраждемъ. Господня земля и концы ея: я пришлецъ и пресельникъ, какъ и всѣ отцы мои, подвизаюсь за истину благочест³я". Такъ духовная сила въ лицѣ инока торжествовала надъ матер³альною силою царя Грознаго.

  

  

   Во второй бесѣдѣ мы разсмотрѣли развит³е элемента Божественнаго въ древней Руси, въ третьей - развит³е элемента личнаго человѣческаго, который олицетворялся въ государяхъ и инокахъ. Теперь слѣдуетъ разсмотрѣть элементъ народный.

   На переходѣ отъ элемента личнаго къ народному мы поставимъ произведен³е, заслужившее европейскую славу и переведенное почти на всѣ европейск³е языки: Слово о полку Игоревѣ, памятникъ словесности конца XII вѣка, соотвѣтствующ³й современному событ³ю, походу князя Новгородъ-Сѣверскаго Игоря противъ Половцевъ. Произведен³е это есть вмѣстѣ и гражданск³й подвигъ, и поэтическое создан³е. Въ немъ сливаются оба элемента - личный и народный: первый является въ самомъ подвигѣ, но лицо скрыто въ безличности всей древней вашей жизни, и имени автора мы не знаемъ; второй элементъ, то есть, духъ народный, вѣетъ изъ всего создан³я, отзываясь изъ глубины XII вѣка въ XIX. Относительно художественной формы, Слово о полку Игоревѣ есть одновременно и повѣсть, и пѣснь, какъ назвалъ его самъ авторъ: какъ повѣсть, оно передаетъ содержан³е событ³я согласно съ лѣтописью и дополняя ее въ подробностяхъ; какъ пѣснь, оно отзывается памятью родной жизни, передаетъ живыя краски неизмѣнной природы и чувство горя, всегда присное глубинѣ души Русскаго народа.

   Взглянемъ сначала на Слово, какъ на гражданск³й подвигъ, а затѣмъ перейдемъ къ поэтическому создан³ю.

   "Встала обида, говоритъ гражданинъ, въ силахъ Дажъ-Божа внука (подъ именемъ Дажъ-Богова внука подразумѣвается самъ народъ Русск³й), вступила Дѣвою на землю Трояню; всплескала лебедиными крылы на Синемъ морѣ у Дону плещучи". Что же это за обида, которая такъ прекрасно олицетворяется поэтомъ? Благородный князь Игорь, вмѣстѣ съ братомъ своимъ Всеволодомъ, затѣялъ походъ на враговъ Руси, Половцевъ; но, не будучи подкрѣплевъ другими князьями, кончилъ походъ несчастливо и былъ взятъ въ плѣнъ. Описавъ это грустное событ³е, гражданинъ обращается ко всѣмъ князьямъ современнымъ: къ великому князю Всеволоду, Большому Гнѣзду земли Русской, къ Рюрику и Давиду, къ Ярославу Галицкому, славному въ то время своею мудрост³ю, и ко многимъ другемъ, и приглашаетъ ихъ вступиться "за обиду сего времяни, заземлю Русскую, за раны Игоревы, буего Святъ-славича".

   Перейдемъ къ поэз³и создан³я. Здѣсь краски природы южной блещутъ во всей прелестной ихъ свѣжести. Шумитъ высокая трава степей; гудитъ земля подъ копытами конскими; обозы скрипять по ночамъ, какъ лебеди распущенные; стада птицъ покрываютъ и воздухъ, и воды. Картины мирной природы и сельскаго быта сливаются съ картинами дикой и кровавой войны. Ночь стонетъ грозою и будитъ птицъ. Волки стерегутъ грозу по оврагамъ; орлы клектомъ звѣрей зовутъ на кости; лисицы брешутъ на червленые щиты. Вотъ посѣвъ нивы, изображенный краской войны: "Черна земля подъ копыты, костьми была посѣяна, а кров³ю польяна; тугою (печалью) взыдоша по Русской земли". Ботъ картина молотьбы, перенесенная на поле битвы: "На немизѣ снопы стелютъ головами, молотятъ цѣпами харалужными, на полѣ животъ кладутъ, вѣютъ душу отъ тѣла". Вотъ сравнен³е свадебнаго пира съ пиромъ кровавой войны: "Ту ея брата разлучиста на брезѣ быстрой Каялы. Ту кроваваго вина недоста; ту пиръ докончаша храбр³и Русичи: сваты попоиша, а сами полегоша за землю Русскую. Ничить (никнетъ) трава жалощами (жалостью), а древо съ тугою къ землѣ преклонилось".

   Вся природа, какъ видишъ, сочувствуетъ горю пѣвца и земли Русской. Горе - господствующее чувство во всей пѣснѣ. Слово "горе" встрѣчается во всѣхъ своихъ древнихъ синонимахъ. Иногда вырывается оно воплемъ отчаян³я изъ груди пѣвца, особенно когда онъ вспоминаетъ первыя времена князей. "О, стонати Русской земли, помянувши первую годину и первыхъ князей!" Но мы еще не сказали о перлѣ красоты и создан³я въ Словѣ: это - Плачъ Ярославны. Когда всѣ воззван³я пѣвца-гражданина остались безплодны, когда никто не отозвался ни обидѣ, ни горю земли Русской, тогда внезапно раздался голосъ Ярославны, супруги плѣннаго Игоря, плакавшей на стѣнѣ города Путивля. Мы прочтемъ этотъ Плачъ, хотя въ слабомъ, но самомъ близкомъ стихотворномъ переложен³и:

  

   Я кукушкою печальной

   По Дунаю полечу,

   Опочу рукавъ бобровый

   Во Каялѣ во рѣкѣ,

   Рано утромъ я омою

   На суровомъ тѣлѣ князя

   Раны свѣж³я его.

  

         * * *

  

   Ярославна рано плачетъ

   У Путивля на стѣнѣ:

   Вѣтеръ! вѣтеръ! о, зачѣмъ ты,

   Господинъ, насильно вѣешь?

   О, зачѣмъ на легкихъ крыльяхъ

   Разметалъ ты стрѣлы Хански

   Въ войско друга моего?

   Али горъ тебѣ не стало,

   Вѣять тамъ подъ облаками,

   Аль не стало синя моря,

   Гдѣ лелѣять корабли?

   О, зачѣмъ же, господинъ мой,

   По ковылю ты развѣялъ

   Все весел³е мое?

  

         * * *

  

   Ярославна рано плачетъ

   У Путивля на стѣнѣ:

   Днѣпръ! сынъ славы! ты пробилъ же

   Горы каменны сквозь землю

   Половецкую; лелѣялъ

   На себѣ ладьи Святславли

   До Кобякова полку.

   Принеси же, господинъ мой,

   Мнѣ ты друга моего,

   Чтобы я къ нему не слала

   Слезъ на море съ каждымъ утромъ.

  

         * * *

  

   Ярославна рано плачетъ

   У Путивля на стѣнѣ:

   Солнце свѣтлое! для всѣхъ ты

   Теплотой красно с³яешь,

   Но зачѣмъ лучи горячи

   Ты простерло, господинъ мой,

   Войску друга моего?

   О, зачѣмъ въ безводномъ полѣ

   Скорьбю тулы имъ заткало,

   Жаждой имъ луки свело?

  

   Чего не сдѣлали ни вопли пѣвца, ни толки князей, то совершилось чудомъ люби супружеской. Игорь былъ спасенъ изъ плѣна, и вся природа, на голосъ жены его, подвиглась и уготовила его избавлен³е.

   Кто такъ прекрасно страдалъ горемъ земли Русской, кону принадлежитъ это создан³е, справедливо заслужившее славу у всѣхъ просвѣщенныхъ народовъ, того не сказала намъ наша древняя жизнь, въ которой лицо гражданина добровольно жертвовало собою счаст³ю и славѣ земли своей и народа.

   Переходимъ къ словесности народной. Творцомъ ея являются не отдѣльныя лица, а весь народъ въ его совокупности. Внѣшняя форма народныхъ создан³й есть слово изустное, живое, а не письменное,- слово, которое можно назвать избраннымъ цвѣтомъ народной рѣчи.

   Въ народной словесности выражаются три способности народа, принимая различныя формы: его разумъ выражается въ пословицахъ, фантаз³я - въ сказкахъ, чувство - въ пѣсняхъ. По этимъ тремъ формамъ мы познакомился съ народною словесностью,

   Самъ народъ выразилъ мысль относительно трехъ формъ своей словесности. О пословицѣ онъ говоритъ: Глупая рѣчь не пословица; Русская пословица ко всему приходится. О сказкѣ и пѣснѣ онъ такъ выражается: Сказка складка, а пѣсня былъ, то есть, сказка есть вымыселъ фантаз³я, а пѣсня быль, потому что въ ней отзывается чувство жизни, а потому, какъ замѣчаетъ другая пословица: Изъ пѣсни слова не выкинешь.

   Пословицы Русскаго народа представляютъ богатые выводы разума изъ опытовъ жизни. Сама же пословица говоритъ. что Русск³й человѣкъ заднимъ умомъ крѣпокъ, Этотъ задн³й умъ есть именно yмъ вывода, или правильнѣе высш³й умъ, то есть, разумъ. Пословица же говоритъ: Умъ безъ разума бѣда.

   Русская пословица, какъ мы замѣтили съ ея же словъ, обнимаетъ все и приходится ко всему. Она вѣковѣчна, какъ памятникъ народнаго разума: Старая пословица не сломится: она, какъ высш³й приговоръ народа, суда надъ собой не признаетъ: На пословицу суда нѣтъ, она какъ непреложная истина, все себѣ подчиняетъ и надъ всѣми сбывается: Отъ пословицы не уйдешь; Надъ кѣмъ пословица не сбывается?

   Прежде чѣмъ войти въ разумъ русской пословицы, отличимъ ее отъ поговорки, съ которою иногда ее смѣшиваютъ. Поговорка служитъ замѣткой какого-нибудь стариннаго обычая. Нерѣдко она отзывается жестокостью и варварствомъ древней жизни. Такъ, напримѣръ, поговорка: Пускать пылъ въ глаза, произошла отъ полевыхъ поединковъ, которыми судились и гдѣ часто слабосильный горстью пыли ослѣплялъ глаза своему сильному противнику. Поговорка: Кричать со всю Ивановскую напоминаетъ площадь Ивана Великаго, на которой наши дьяки кричали во весь голосъ царск³е указы. Положить въ долг³й ящикъ напоминаетъ тотъ ящикъ, куда народъ при царѣ Алексеѣ Михайловичѣ клалъ свои просьбы на имя царя и послѣ долго дожидался отвѣта. Нѣкоторыя поговорки напоминаютъ времена ужасныхъ пытокъ и казней; такъ, напримѣръ, узнать всю подноготную, напоминаетъ способъ пытки, какъ подъ ногти забивали иглы и гвозди. Сюда же относятся поговорки: Согнутъ въ три погибели; Тѣмъ же саломъ да по тѣмъ же ранамъ; На дѣлѣ правъ, а на дыбѣ виноватъ; Кнутъ не Архангелъ, души не вынетъ, и наконецъ поговорка: Стоитъ какъ вкопаный, или какъ вкопаная: послѣднее выражен³е напоминаетъ страшный обычай, какъ зарывали живыхъ людей, за как³я-нибудь тяжк³я преступлен³я, по грудь въ землю.

   Но есть поговорки, которыя обнаруживаютъ свѣтлую сторону патр³архальныхъ нравовъ древней Руси; такова поговорка о данномъ словѣ: A буде я не сдержу слово, да будетъ мнѣ стыдно; такова же другая о нравственной уздѣ, которая, заключаясь въ страхѣ Бож³емъ и въ общественномъ мнѣн³я, сдерживала достоинство древняго Русскаго человѣка: Передъ Богомъ грѣшно, а передъ людьми стыдно. Сюда же относятся выражен³я, теперь не имѣющ³я у насъ смысла, а въ свое время обозначавш³я христ³анск³й нашъ бытъ: спасибо (спаси Богъ,- благодарность, выражаемая желан³емъ спасен³я), простите, братецъ, и друг³я.

   Отъ поговорокъ перейдемъ къ историческимъ пословицамъ, въ которыхъ хранится память древнихъ событ³й отечества. Несторова лѣтопись сохранила двѣ самыя древн³я: о погибели Аваровъ - Погибоша аки Обрѣ, и о голодѣ осажденныхъ въ Роднѣ - Бѣда аки въ Роднѣ. Отъ удѣльныхъ междоусоб³й, когда безпрерывно переходили отъ войны къ миру и отъ мира къ войнѣ, осталась пословица въ лѣтописяхъ: Миръ стоитъ до рати, а рать до мира. Ко временамъ Новгорода, когда онъ былъ еще вольнымъ вѣчевымъ городомъ, относятся пословицы: Кто противъ Бога и Великаго Новгорода? Гдѣ Св. Софья, тамъ и Новгородъ; Новгородъ судитъ одинъ Богъ. Воля Новгорода и его младшаго брата Пскова засвидѣтельствована также пословицей: Новгородцы и Псковичи, якоже хотятъ, тако и творятъ. Ко времени Татаръ принадлежатъ: Гдѣ ханъ, тамъ и орда; Хоть въ ордѣ да въ добрѣ; Старшихъ и съ ордѣ уважаютъ. Когда Москва въ своемъ единодержав³и поглощала власть и силы другихъ городовъ, сочинилась пословица: Москва бьетъ съ носка. Времени царей, особенно Грознаго, обозначились слѣдующими пословицами: Близь царя, близь смерти; Около царя, какъ около мня: ходя опалишься; Все Божье да Государево; Воля Бож³я, а судъ Царевъ; Царь жалуетъ да псарь не жалуетъ; Вѣдь дати соля Царю ино и псарю. (Послѣдн³я двѣ пословицы напоминаютъ кромѣшниковъ).

   Пословица: Коли у noля сталъ, такъ бей на повалъ, напоминаетъ обычай судебныхъ поединковъ. Пословица: Въ тѣ поры жди свободы, какъ сольются воды, напоминаетъ времена, когда переходъ крестьянъ былъ свободенъ. Другая: Вотъ тебѣ, бабушка, и Юрьевъ день, - указываетъ на введен³е крѣпостнаго состоян³я при Борисѣ Годуновѣ. У семи нянекъ дитя безъ глазу, какъ думаютъ, содержитъ намекъ на время семибоярщины. Пословица нерѣдко казнила злоупотреблен³я чиновниковъ. О воеводахъ она говоритъ: Воевода хоть не ст_о_итъ лыка, а ставь его за велико; о дьякахъ: Дьякъ у мѣста,что кошка у тѣста; Какъ дьякъ у мѣста, то и всѣмъ отъ него тѣсно; а какъ дьякъ на площади, такъ Господи пощади!

   Есть у насъ пословицы, которыя принадлежатъ лицамъ. Отъ царя Алексѣя Михайловича осталась намъ уже извѣстная; Дѣлу время, а потѣхѣ часъ. Петръ I, насильственно срывая бороду съ Русскаго народа, для медали, которая покупалась какъ право носить ее, сочинилъ самъ пословицу: Борода лишняя тягота, но Русск³й народъ тогда же вѣрно и глубокомысленно отвѣчалъ царю своею пословицей: Борода дѣлу не помѣха.

   Извѣстный своимъ умомъ откупщикъ Злобинъ сочинилъ пословицу о двухъ братьяхъ Сперанскихъ, славномъ Михаилѣ и неславномъ Кузьмѣ: Изъ одного дерева и икона и лопата. Даль, послѣдн³й собиратель русскихъ пословицъ, въ своей статьѣ о новой обличительной литературѣ, выразился о ней также пословицей: Своей вины мы никому не прощаемъ.

   Взглянемъ теперь на русск³я пословицы съ той стороны, какъ отпечатлѣлся въ нихъ разумъ Русскаго народа со всѣми его разнообразными свойствами, съ его многосторонностью, которая не позволяетъ ему вдаваться мы въ какую крайность, съ глубокимъ и смиреннымъ сознан³емъ недостатковъ народныхъ, съ его почтен³емъ къ уму, къ наукѣ, къ добродѣтели, съ отвращен³емъ къ порокамъ, любовью къ свободѣ, съ замѣтами опыта, годными въ любой кодексъ жизни.

   Какому Русскому неизвѣстно, какъ важно значен³е м³ра и народа для Русскаго человѣка? Онъ говоритъ: "М³ра никто не судитъ, а судитъ одинъ Богъ; М³рская слеза велика; М³рская шея толста; М³ръ дѣло велико! какъ всѣмъ м³ромъ воздохнутъ, такъ и временщикъ скоро издохнетъ; М³ръ зинетъ, камень лопнетъ; Гдѣ народъ увидитъ, тамъ и Богъ услышитъ; Съ м³ру по ниткѣ, голому рубаха.

   Такъ велико нравственное значен³е м³ра и народа по смыслу русской пословицы. Но она признаетъ въ немъ и слабую сторону, особенно въ его непостоянствѣ, и потому говорить: М³рская молва, что морская волна; Народъ волна; М³рь волна. Такое понят³е она выражаетъ иногда очень рѣзко: М³ръ силенъ какъ вода, а глупъ какъ свинья. Въ этой пословицѣ свобода личности сказывается искренно противъ гнета м³рской общины, на ней лежащей.

   Вотъ какъ пословица понимаетъ отношен³е народа къ царю: Народъ тѣло, а царь голова; Коли народъ согрѣшитъ, царь умолитъ; а коли царь согрѣшитъ, народъ не умолитъ.

   Много укоряли нашъ народъ за его пристраст³е къ словамъ: авось, небось, какъ-нибудь, живетъ. Правда, Русск³й народъ имѣетъ къ авосю нѣкоторую слабость и говоритъ: Авось велико слово; Авось не Богъ, а полбога есть; Русакъ на авосѣ и взросъ. Но тотъ-же самый народъ сознаетъ очень сильно свои недостатки въ этомъ отношен³и и гораздо болѣе изобилуетъ пословицами противъ авося, чѣмъ въ его пользу: Отъ авося добра не жди; Авось да живетъ не къ добру доведетъ; Авось и какъ-нибудь до добра не доведутъ; Авось небосю родной братъ; Авось хоть брось; Кто дѣлаетъ все на авось, у того все хоть брось; Авось попадетъ, что заяцъ, въ тенето. Замѣчательно, что авоська и небоська олицетворяются иногда въ видѣ живыхъ комическихъ лицъ, и вотъ какъ пословица забавляется надъ ними: авоська веревку вьетъ, небоська петлю накидываетъ; Авоська уйдетъ, а небоську одного покинетъ; Тянули-тянули авоська съ небоськой, да животы надорвали; Авосевы города не горожены, авоськины дѣти не рожены. Эти живыя лица Авоська и Небоська такъ и просятся въ народную русскую комед³ю, и удивительно, какъ ни одинъ русск³й комикъ до сихъ поръ не воспользуется ими.

   Русская лѣнь вошла также въ пословицу, какъ порокъ народный, зависящ³й отъ климата и отъ многихъ другихъ обстоятельствъ. Пословица сознаетъ его и говоритъ: Русск³й часъ - десять часовъ; Руск³й часъ - тридцать с_о_ днемъ. Но она же прибавляетъ противъ лѣни нашей такое слово: Лѣнь мужа портитъ, а встань кормитъ. О пьянствѣ, другомъ порокѣ народномъ, русская пословица говоритъ: Кто празднику радъ, тотъ до свѣту пьянъ; То не спасенье, что пьянъ въ воскресенье; Пей за столомъ, а не пей за столбомъ. Фатализмъ, свойственный иногда Русскому народу, выражается у насъ пословицами: На роду написано; Двухъ смертей не бывать, одной не миновать. Пренебрежен³е къ жизни и къ личности выражается другими: Жизнь копейка - алтынъ голова; День мой - вѣкъ мой.

   Строг³й къ своимъ недостаткамъ, Русск³й народъ умѣетъ остроумно замѣчать недостатки и въ другихъ народахъ, съ которыми имѣлъ какое-нибудь соприкосновен³е. О Нѣмцѣ говоритъ онъ очень глубокомысленно: Нѣмецъ научитъ шитъ, а не кроить. О Французѣ онъ такъ выражается: Французъ сытъ крупицей, пьянъ водицей, шиломъ бреетъ, дымомъ грѣетъ. Сравнивая оба народа, Французовъ и Нѣмцевъ, Русск³й отдаетъ преимущество Французу: Французъ Нѣмцу задастъ перцу. Сравнивая себя съ Нѣмцемъ въ отношен³и къ физическимъ силамъ, Русск³й себѣ отдаетъ преимущество: Что Русскому здорово, то Нѣмцу смерть.

   Истинное понят³е о благочест³и Русск³й человѣкъ выразилъ многими пословицами и внутреннюю вѣру предпочитаетъ внѣшней, говоря: Не строй семь церквей, а вскорми семь сиротъ дѣтей; Хороша вѣра у дѣла; Безъ толку молиться, безъ числа согрѣшить. Сильна его надежда на Бога: На Бога положишься, не обложишься, но такая вѣра не поблажка его лѣни: Боже помози, а ты не лежи. Въ понят³и о Богѣ Русск³й человѣкъ не любитъ понят³я силы, а скорѣе любви и правды: Богъ не въ силѣ, а въ правдѣ; Гдѣ любовь, тутъ и Богъ. Прекрасны понят³я Русскаго человѣка о крестѣ: Тотъ не Христовъ, кто безъ крестовъ; Богъ по силѣ крестъ налагаетъ.

   Ничего такъ не боится Русск³й человѣкъ, какъ слезы убогаго и сироты: Убогаго слеза жидка да ѣдка; За сироту Богъ; Не боюсь богатыхъ грозъ, а боюсь убогихъ слезъ. Особенно сильна для него молитва матери: Материнская молитва со дна моря вынимаетъ. Нѣжно замѣтилъ онъ, что безъ матери младенца не утѣшишь.

   Свою древнюю любовь къ гостепр³имству Русск³й народъ выразилъ въ пословицахъ: Гость въ домѣ, Богъ въ домѣ; Кинь хлѣбъ-соль на лѣсъ, пойдешь - найдешь; За голоднаго Богъ заплатитъ. Но гостепр³имство не налагаетъ на гостя лицемѣр³я: Хлѣбъ-соль ѣшь, а правду рѣжь.

   Смирен³е свое народъ выражаетъ пословицей: Кто Богу не грѣшенъ, Царю не виноватъ? Грѣхъ да бѣда на кого не была? Но смирен³е онъ не доводитъ до уничижен³я, говоря: Грѣшны, да Божьи. Прекрасны двѣ пословицы о смирен³и: Смиренье дѣвичье ожерелье; Смиренье молодцу ожерелье. Свою незлопамятность народъ выражаетъ пословицами: Тому тяжело, кто помнить зло; Кто старое помянетъ, тому глазъ вонъ. О простосердеч³и есть прекрасная пословица: Гдѣ просто, тамъ Ангеловъ со ста, а гдѣ хитр_о_, тамъ ни одного.

   Не любитъ Русск³й народъ порока гордости, и такъ говоритъ противъ него: У спѣсиваго колъ въ шеѣ; Гордымъ бытъ, глупымъ слыть.

   Велико уважен³е Русскаго человѣка къ уму и къ разуму. Онъ возноситъ его надъ силою, говоря: Гдѣ сила, тамъ уму могила. Разумъ онъ ставитъ выше ума: Умъ безъ разума бѣда. Для ума нуженъ просторъ, по его мнѣн³ю: Русск³й умъ любитъ просторъ. Уважая умъ, пословица не щадитъ дураковъ: Дуракъ родится, Богу печаль; Дурака учить, что мертваго лѣчить; Дураку и въ алтарѣ не спускаютъ; Въ дуракѣ и царь не воленъ; Глупый бросить камень, а десять умныхъ не вытащатъ.

   Уважаетъ Русск³й человѣкъ науку и ученье: Ученье свѣтъ, а неученье тьма; Ученье красота, неученье сухота. По его мнѣн³ю, наука должна сопровождать всю жизнь: Вѣкъ живи вѣкъ учись. Онъ знаетъ, что безъ труда наука невозможна: Безъ муки нѣтъ науки. Есть пословица, которая какъ будто полагаетъ предѣлъ наукѣ: Будешь много знать, скоро состаришься; но за то есть другая, которая дополняетъ смыслъ этой: Богъ всего человѣку знать не далъ, да и не отнялъ.

   Прекрасною пословицей выразилъ онъ любовь свою къ волѣ: Цвѣтъ въ полѣ, человѣкъ въ волѣ.

   Безнадежное отчаян³е выражаетъ онъ, говоря о правдѣ, особенно въ судахъ: Правда ходитъ по м³ру; правда на небо улетѣла; Гдѣ судъ, тамъ и неправда; Бойся не суда, а бойся судьи; Богъ любитъ праведника, а судья ябедника; Всѣ люди неправдой живутъ и намъ не треснуть стать.

   Весьма вѣрны понят³я Русскаго человѣка объ изящномъ, и въ немъ о мѣрѣ, какъ главномъ услов³и красоты: Безъ мѣры и лаптя не свяжешь; Выше мѣры и конь не скачетъ; Всякое дѣло мѣра краситъ. Точное понят³е объ единомъ цѣломъ выразилъ онъ сравнен³емъ: Безъ хвоста птица комъ. Свою любовь къ красному цвѣту, по которому онъ назвалъ и красоту, объявилъ онъ пословицей: Алъ цвѣтъ милъ во весь свѣтъ. Свою любовь къ смѣшному и настоящее понят³е о смѣшномъ, онъ выразилъ многими пословицами: Всяк³й смѣхъ у воротъ стоитъ; до туда не отойдетъ, пока не отсмѣетъ; Всяк³й смѣхъ о себя ударилъ; Въ чемъ живетъ смѣхъ, въ томъ и грѣхъ.

   Заключимъ вашу бесѣду о русскихъ пословицахъ тѣми яркими замѣтами опыта, которыя каждый изъ насъ можетъ болѣе или менѣе повѣрить опытомъ собственной своей жизни:

  

   Не вспоя, не вскормя, не видать ворога.

   Берутъ руками, а отдаютъ ногами.

   Въ долгъ давать - дружбу терять.

   Датъ ссуда навѣкъ остуда, а не дать только на часъ.

  

   Глубокомысленны пословицы, которыя касаются времени и жизни: Время времени работаетъ; Сила во времени; Живой живое и думаетъ.

   Каждый человѣкъ можетъ извлечь изъ кодекса нашихъ пословицъ золотыя для себя правила, согласныя съ образомъ его дѣйств³я. Такъ и я, дѣйствуя публичнымъ словомъ, приведу пословицы, которыя и мнѣ пригодиться могутъ: Слово не стрѣла, а пуще стрѣлы; Сказанное слово мѣдное, а не сказанное {Эта пословица находится и въ языкѣ французскомъ.} золотое; Бойся вышняго и не говори лишняго.

   Перейдемъ къ сказкѣ. Сказка - складка, говоритъ пословица, т. е. сказка есть вымыселъ, въ которомъ дѣйствуетъ фантаз³я народа.

   Счастливы тѣ изъ насъ, которыхъ дѣтство проходило въ фантастическомъ кругѣ народныхъ вымысловъ, такъ сильно дѣйствующихъ на дѣтское воображен³е! Счастливы тѣ, которые, какъ нашъ славный Пушкинъ, засыпали подъ говоръ русской сказки изъ устъ своихъ няней. Дѣтство вашего поколѣн³я баюкала еще та первоначальная русская сказка, которая сложилась въ устахъ самаго народа. Мы помнимъ Жаръ-птицу, Сивку-бурку съ его прибауткомъ; мы помнимъ жалобную пѣсню сестры и брата, Аленушки и Иванушки, которая трогала сердце до слезъ; мы помнимъ Дѣвушку-Чернавушку, народное подражан³е западной Сандрильонѣ. Но наши дѣти выростали уже на художественныхъ сказкахъ Жуковскаго, Пушкина, Языкова, Ершова и другихъ поэтовъ русскихъ, на сказкахъ, заимствованныхъ изъ народныхъ предан³й.

   Отличительное свойство русской сказки состоитъ въ томъ, что хотя она повидимому и переноситъ насъ въ м³ръ фантастическ³й, или, говоря ея словами, въ "тридесятое царство", но если вглядимся пристальнѣе, то увидимъ, что сказка остается совершенно вѣрна дѣйствительной жизни, насъ окружающей, даже и тогда, когда она заимствуетъ свои вымыслы изъ чужестранныхъ сказокъ. Ея коверъ-самолетъ и сапоги-самоходы, переносящ³е путниковъ на самыя дальн³я разстоян³я, указываютъ на огромное пространство той земли, гдѣ дѣется сказка. Ея скатерть-самобранка не есть ли живой образъ русскаго гостепр³имства, исполняющаго на дѣлѣ пословицу: Все что въ печи, то на столъ мечи? Ея драчунъ-дубинка, такъ пластически олицетворенная Жуковскимъ, есть живое подоб³е нашей силы матер³альной, которая нерѣдко употреблялась съ благотворною цѣлью, когда уничтожала восточное варварство. Ея гусли-самогуды выражаютъ врожденную любовь Русскаго народа къ музыкѣ.

   Извѣстно, что русская сказка беретъ всегда сторону меньшаго сына противъ старшихъ. Не есть ли это свидѣтельство древности ея происхожден³я? Не идетъ ли она отъ тѣхъ временъ, когда меньший сынъ бывалъ всегда жертвою родоваго начала? Не вступалась ли сказка за него, какъ вездѣ, у всѣхъ народовъ и во всѣ времена поэз³и вступается за слабѣйшихъ, притѣсненныхъ сильнѣйшими?

   A нелѣпые приказы, которые отдаетъ царь Берендей въ извѣстной сказкѣ, переложенной въ стихе Жуковскимъ: за ночь построить дворецъ; изъ тридцати совершенно схожихъ лицомъ царскихъ дочерей узнать Марью-царевну; пока горитъ соломенка, сшить пару сапогъ съ оторочкой! Или подобные же приказы, как³е отдаетъ царь Соломонъ въ сказкѣ о царѣ Соломонѣ и сынѣ его Соломкѣ; чтобы всѣ быки его стада отелились, или. чтобъ изъ выкрашенныхъ сандаломъ яицъ насѣдки высидѣли цыплятъ! Глубокомысленною ирон³ею преслѣдуетъ народная сказка