| Главная » Книги |
Вахтангов Евгений Багратионович - Художник и время, Страница 4
Вахтангов Евгений Багратионович - Художник и времяваются и громко разговаривают. Покровительственно похлопывают по плечу. Отходят к другим.
И страшно.
И стыдно.
И тоскливо, тоскливо.
Утешаюсь одним: наверное, все испытали мое.
А Вы? - Печетесь на солнце. Возитесь с Митей. Посматриваете на свои листы анализа и приятно улыбаетесь. {Сулержицкий страдал болезнью почек.} Напеваете об "Ильмене-озере". Пишете острюку.
Почему-то мне кажется, что Вы отдохнете за эти два месяца и приедете в Москву бодрым.
Отдохнете от людей, которые делали Вам больно.
Милый Леопольд Антонович, в воскресенье мы играем водевиль. "Сосед и соседка". С Бирман. Все вместе многое вспоминали. За многое меня снова ругали. Многому снова радовались.
Несем Вам свой привет, свою благодарность.
Как много было прекрасного!
Как часто и много мы все вспоминаем Вас.
Хотел написать веселое письмо, своей обычной шуткой, хотел прислать Вам стихи - но чего-то нет для этого.
Низко Вам кланяюсь.
Привет Ольге Ивановне и Мите. {Жена и сын Сулержицкого.}
Если хотите доставить мне большую радость, Леопольд Антонович, и мне, и товарищам,- то напишите о себе хоть открытку. Буду ждать, ждать.
Много любящий Вас
Е. Вахтангов. 10-е [июля]. Водевиль сыгран. Не было ни одной фразы, которой публика не приняла бы смехом. Во время игры нашел много новых положений, новых переживаний... Их уже не повторишь. Было хорошо. Бирман играла идеально. Лучше Марины [М. П. Наумова]. Да и нельзя сравнить.
С. БИРМАН СУДЬБА ТАЛАНТА1 1 Вахтангов Евг. Материалы и статьи, с. 312. Осенью 1911 года мы вернулись в Москву, в заповедный, удивительный МХТ. Мы были "сотрудниками" и почитали за великую честь это скромное звание.
Что же путного могу я сказать о Вахтангове в МХТ?
То мелькнет он цыганом с гитарой во второй картине "Живого трупа", то доктором в интермедиях "Мнимого больного" (где Дикий, Чехов, Вахтангов и другие состязались, кто из них выдавит больше смеха у зрителей). А то Вахтангов исполняет уже роль Крафта в "Мысли" Леонида Андреева... И в "Мышеловке" ("Гамлет"), кажется, играл он актера-"королеву".
Одно несомненно, что Вахтангов, как и большинство из нас - сотрудников этого театра - Академии актерского мастерства,- во многом разобрался, многое и основное постиг в искусстве.
...Ежегодно в конце театрального сезона группа пайщиков МХТ обсуждала сценические возможности и дальнейшие перспективы каждого сотрудника. Протоколы с оценками посылались на заключение Станиславскому.
"Забыт как актер. На выхода не занимать. Прибавить" - вот одна из строчек, выражающая мнение Станиславского о Вахтангове. А выше начертаны его слова: "Крайне необходим в Студии. Может выработаться в хорошего педагога и режиссера". Пророческие слова!
В. ЛУЖСКИЙ СЛОВО ОБ УЧЕНИКЕ1 1 Вахтангов Ев г. Материалы и статьи, с. 363. А какой он был цыган-хорист в "Живом трупе" Толстого {"Живой труп" Л. Н. Толстого, постановка Вл. И. Немировича-Данченко и К. С. Станиславского, 1911 год.}. Их было трое, так называемых заправил сцены у цыган: Курдюмов был по части верности вступлений, Ефремов - специалист по гитарам, а Вахтангов - по характерности "выходки", жестов, поклонов, манеры держаться с солисткой, есть ее глазами, и ими же показать замирание хору, или наоборот, поощрить этим же глазом, расшевелить его, развить силу и скорость до пределов возможности. И житейские мелочи и обходительность хора. Это тоже на его обязанности: подмигнуть или подтолкнуть какую-нибудь Пашу или Шуру, быть повадливее с приезжим "барараем" или же кивнуть "басам": идти "получить" и пользоваться моментом сходить курнуть. А франт в дополнительной сцене "суда" из "Карамазовых" {"Братья Карамазовы" по Достоевскому. Постановка Вл. И. Немировича-Данченко, 1910 год. Вахтангов принимал участие в спектакле во время гастролей МХТ в Петербурге в 1912 году.}, специально для петербургских гастролей расширенной, когда он лорнировал публику? Как шла его манера речи в фразах: "Это к-акая дама, с л-орне-том, толстая, с к-раю сидит, п-икантненькая?" А в "Ставрогине"? {"Николай Ставрогин", инсценировка романа Достоевского "Бесы", постановка Вл. И. Немировича-Данченко, 1913 год. Вахтангов исполнял роль офицера гостя на балу.} Удивительный, прекрасный, редкий, исключительный "сотрудник" режиссеру народных сцен; недаром же они и славились тогда в МХТ.
В такую незначительную в пьесе, но самую значительную для Вахтангова в театре роль, как роль приятеля героя в андреевской "Мысли", он вкладывал значительность. Говорил он тихо, но своей искренней заботливостью к судьбе запертого в клетку орангутанга Джайпура он заставлял настораживаться зрительный зал, и реплики его не вызывали небрежительного кашля к неизвестному исполнителю.
Из записных книжек1 1 Вахтангов. Записки. Письма. Статьи, с. 15. 31 июля 1911 г. Выехали в Москву. Дали Немировичу телеграмму.
1 августа 1911 г. Явились в театр. Все обошлось. Страхи, что опоздаем, были напрасны.
2 августа 1911 г. Репетиция "Гамлета". К. С. попросил записывать за ним. В перерыве спрашивал о летних работах. Просил показать ему водевиль.
Заняли в "Трупе". Маленькая роль цыгана.
3 августа 1911 г. К. С. просил составить группу в театре и заниматься с ней по его системе.
4 августа 1911 г. К. С. предложил составить задачи для упражнений.
5 августа 1911 г. К. С. обещал дать помещение для занятий и необходимые средства. Поручил поставить несколько миниатюр и показать ему.
6 августа 1911 г. К. С. после отрывка "Огни" много говорил о работе. Отрывком остался доволен. Немирович тоже {Вахтангов показывал в театре отрывок из пьесы "Огни Ивановой ночи" Г. Зудермана, поставленной им в Новгород-Северске. Играл роль управляющего Плеца. Станиславский в письме к М. П. Лилиной с удовлетворением отмечал успехи молодежи МХТ - "первых питомцев системы": "Приятный результат: сулеровские ученики во главе с Вахтанговым играли в Новгород-Северске. Забили всех. Огромный успех" (Собр. соч., т. 7, с. 531).}.
7 августа 1911 г. На репетиции "Гамлета" К. С. поручил мне следить за выполнением упражнений Тезавровским, Берсеневым {В "Гамлете" В. В. Тезавровский играл роль Озрика, И. Н. Берсенев - Фортинбраса.}.
8 августа 1911 г. Ходил к Немировичу говорить о своем положении в театре и о гонораре.
9 августа 1911 г. К. С. сказал мне: "Работайте. Если вам скажут что-нибудь, я скажу им: прощайте. Мне нужно, чтобы был образован новый театр. Давайте действовать потихоньку. Не произносите моего имени".
14 августа 1911 г. Станиславский мне: "Во всяком театре есть интриги. Вы не должны бояться их. Наоборот - это будет вам школой. Работайте. Возьмите тех, кто верит вам. Если администрация театра будет спрашивать, что это значит,- отвечайте: не знаю, так приказал К. С. Деньги, нужные вам, будут. Как и что - это все равно. Вы будете иметь 60 рублей".
15 августа 1911 г. Станиславский представил мне свою сестру {Зинаида Сергеевна Соколова (Алексеева).}. Она предложила заняться с нею и ее воспитанницей. С Мчеделовым говорил о школе Халютиной {Вахтангов преподавал на Курсах драмы С. В. Халютиной в 1911-1914 годах.}. Предлагают 6 руб. за двухчасовой урок.
20 августа 1911 г. Станиславский сказал мне: "Я сделал ошибку, объяснив свою систему в один урок. Многие ничего не понимают. Боюсь, что пойдут раздоры (резня). Будьте осторожны". Я ответил: "У меня свой метод преподавания".
К. С.- Хотите, я приду на первый урок?
Я.- Нет, это меня сконфузит.
3 сентября 1911 г. Первый урок в школе Халютиной.
4 сентября 1911 г. Смотрел "Передвижников" Гайдебурова. Отвратно! {Спектакли первого Передвижного театра открылись в Москве 4 сентября 1911 года пьесой Б. Бьернсона "Свыше нашей силы" в постановке П. П. Гайдебурова.}
6 сентября 1911 г. Балиев поручил поставить вещицу для кабаре "Летучая мышь" {Н. Ф. Балиев руководил театром-кабаре "Летучая мышь". Вахтангов поставил там музыкальную миниатюру "Оловянные солдатики", много лет сохранявшуюся в репертуаре театра. В связи с этой постановкой имя Вахтангова впервые было упомянуто в столичной прессе. Рецензент журнала "Рампа и жизнь" (1911, No 41) писал: "Летучая мышь" открыла свой сезон блестяще... Очень понравилась сказка с куклами и солдатиками, действительно прелестно поставленная новым артистом Художественного театра Вахтанговым".}.
7 сентября 1911 г. Обсудил с художником Сапуновым постановку для "Летучей мышь".
5 марта 1912 г. Сулер предложил ехать в Лондон ставить пьесу Беринга "Двойная игра". Вознаграждение 60 руб. в день с моей дорогой. Оплачивают только 10 дней.
6 марта 1912 г. Отпрашивался у Немировича-Данченко в Лондон.
9 марта 1912 г. В Лондон не отпустили.
17 марта 1912 г. Говорил с К. С. о Студии {Сотрудники МХТ и филиальное отделение (промежуточная группа между сотрудниками и актерами труппы) назывались "Студией". Занятия вели Станиславский, Сулержицкий и Вахтангов. Из этой группы впоследствии организовалась Первая студия МХТ.}.
21 марта 1912 г. Выехал в Питер {Вахтангов выехал в свою первую гастрольную поездку с Московским Художественным театром: Петербург - Варшава - Киев. Участвовал в спектаклях "Живой труп" (цыган), "Гамлет" (актер - королева) и др.}.
26 марта 1912 г. Был в "Бродячей собаке". Просидел до утра с Кокошкой Петровым {"Бродячая собака" - клуб-кабаре был организован в 1912 году группой петербургской художественной интеллигенции, куда входили Б. К. Пронин, А. Н. Толстой, М. В. Добужинский, H. H. Сапунов, С. Ю. Судейкин, H. H. Евреинов и др. Одним из организаторов и деятельным участником "Бродячей собаки" был однокурсник Вахтангова по Школе А. И. Адашева, упоминаемый им "Кокошка Петров", впоследствии известный советский режиссер Н. В. Петров.}.
5 мая 1912 г. Получил предложение Московского сценического кружка быть там режиссером.
18 мая 1912 г. Приехал в Киев.
23 мая 1912 г. В театре прибавили 120 руб.- 600 руб. годовых.
В. В. Соколовой (Залесской) и В. А. Алехиной1 1 В. В. Соколова (Залесская) и В. А. Алехина хотели организовать студию под руководством Вахтангова. Его письмо касается предполагавшейся студии. Написано в Варшаве во время гастролей МХТ. Вахтангов. Записки. Письма. Статьи, с. 17. 8 мая 1912 г. Пришел в театр радостный. Ликует в душе. Сегодня такой прекрасный день - светлый и золотой от солнца, ласковый от зелени и цветов и радостный от Вашего письма. У меня нет бумаги. Буду писать в тетрадке. Потом оторву лист. Вы ведь извините, мне хочется писать сейчас.
Вчера я получил предложение в Териоки, в театр Блока (поэта). Зовут режиссировать {Летом 1912 года в Териоках было организовано Товарищество актеров, писателей, художников и музыкантов. Ближайшее участие в нем принимали Б. К. Пронин, А. А. Мгебров, Н. Н. Сапунов, Н. И. Кульбин, М. А. Кузмин, Ю. М. Бонди и другие. Главным режиссером был Вс. Э. Мейерхольд. А. А. Блок не являлся участником Товарищества, но был близко с ним связан, интересовался его работой, посещал спектакли. Жена поэта Л. Д. Блок, по сцене Басаргина, была одним из инициаторов этой группы и играла в спектаклях видные роли. Товарищество поставило пьесы Кальдерона, Стриндберга, Шоу и др., осуществленные приемами театральной условности. Как видно из письма, Вахтангов отклонил полученное предложение, так как мечтал о создании своей студии.}.
Позавчера - официальное предложение от секретаря Романовского кружка {Студенческий драматический кружок получил свое название по фамилии Романова, владельца дома на Малой Бронной, где помещался кружок.}.
И им я еще не ответил.
Не увлекло меня.
Сегодня Ваше письмо.
Простое, ясное и понятное.
Как Вы умеете все так обстоятельно сказать, добрая Варвара Владимировна.
Как подумаю:
У нас своя сцена.
Свое помещение...
Свой занавес...
Подумайте - ведь это свой театр.
Наш - маленький и уютный.
Где так отдохнешь в работе. Куда отдашь всю свою любовь.
Куда принесешь радости свои и слезы...
Милые лица. Добрые глаза. Трепетные чувства. Все друг ДРУГУ друзья. Нежно, осторожно подходим к душе каждого.
Бережем. Честные и любящие. Чувствующие святость. Ничего грубого. Ничего резкого.
И хочу быть аккуратным.
Хочу быть ласковым.
Хочу отдать то, что горит внутри.
Хочу зажечь.
Хочу, чтоб и меня увлекли.
Будем гореть, будем хотеть, будем творить, как умеем - лишь бы радостно...
И знаете - хочется очиститься.
Хочется прийти не таким, какой я.
Надо быть другим.
Исправиться надо.
Я могу долго говорить. Нельзя.
"О деле не забывайте" {Вахтангов цитирует слова из письма В. В. Соколовой (Залесской) и В. А. Алехиной.}
Буду о деле. Постараюсь быть обстоятельным, хотя трудно это мне сейчас.
Ну, по порядку. Как у Вас написано.
1. Хочу поставить 5 спектаклей.
2. Где хотите, только работать в своей Студии.
3. Берите, берите, берите помещение. Как и что - я не умею. Лишь бы свой угол.
4. За предоставление мне свободных часов в Студии - благодарю {В. В. Соколова (Залесская) предложила Вахтангову использовать помещение предполагавшейся студии для его частных уроков.}.
5. Много уроков не возьму. Может, совсем не возьму - это покажет подсчет.
Милые, если бы был один, если б у меня не было обязанностей,- я не давал бы уроков. Лежал бы и мечтал. Работал бы, когда хотел, и на извозчиках не обедал бы, но... 6.
6. Написать свои условия не могу. Сейчас мне стыдно об этом говорить.
Знаете, я готов взять 10-15 уроков, чтобы только не брать с этих спектаклей. Уроки - это проданное время (я не говорю о Вас, В. В., у Вас я не чувствую себя на уроке). А если я продам свое время - что я принесу в Студию?
Бог мой, как нехорошо все устроено в этом смысле, но - 7.
7. Определенную сумму в месяц удобнее. Но как и что - мне стыдно сейчас об этом говорить. Да и не знаю я.
8. Репертуар {В пункте 8 своего письма Вахтангов называет пьесы: "Заложница Карла Великого", "Эльга", "Одинокие" Г. Гауптмана, "Джоконда" Г. д'Аннунцио, "Царица Тамара" К. Гамсуна, "Дикарка" А. Н. Островского и Н. Я. Соловьева, "Гедда Габлер" Г. Ибсена, "Чайка" А. П. Чехова.}.
Из намеченного Вами не знаю
"Заложницу",
"Джоконду" (плохо).
Прочту. Куплю завтра.
Против пьесы "Царица Тамара" - это наивная, бесформенная ерунда. Ничего поэтического. Все неверно и глупо до невероятия. Попробуйте написать рассказ из китайской жизни и дайте прочесть китайцу,- что он Вам скажет?
Возьмите предания об индийском герое и изобразите его своими словами не забудьте индийских образов, не пропустите описать нравы и дайте прочесть индийцу,- что он Вам скажет?
"Эльга" - меня увлекает.
"Дикарка" - вчитаюсь, постараюсь увлечься.
"Габлер" - трудно, но увлекательно. Ведь ее никто до сих пор не играл {На русской сцене "Гедда Габлер" впервые была поставлена К. С. Станиславским в Московском Художественном театре в 1899 году, а затем Вс. Э. Мейерхольдом в Театре В. Ф. Комиссаржевской в 1906 году.}.
Французскую комедию - очень хорошо.
"Чайку" - подумаю. Много раз я собирался ее ставить. Чего-то не понимаю. Много, много буду читать.
Я хотел бы:
1. "Больные люди" Гауптмана. Ида - В. Вл. Августа - В. Ал.
2. "Сфинкс" Тетмайера. (Сфинкс - В. Вл. или Королев, Агнеса - В. Ал.)
Ограничусь пока этим. "Одинокие" - много и долго. Хорошо бы так:
1. "Сфинкс" и трехактную французскую комедию.
2. "Больные люди" {"Праздник примирения"].
3. "Джоконду".
4. "Эльгу".
5. "Чайку".
Островского ставить не умею. Я его "объевропею". Его как-то надо особенно чувствовать.
Конечно, на "Больных людях" я не настаиваю.
8. Ал-е роль не понравится.
Я сегодня добрый и не настаиваю.
Милые, как хорошо будет. (Простите за "странную приписку".)
(Креплюсь, держусь за пункты, но видите, как это не выходит.) Да, 9-е.
9. Ответом не задержал.
10. Определенно (как сумел) говорю: согласен.
11. Надеюсь, что будем работать вместе.
12. Честное слово.
Е. Вахтангов. Спасибо Вам, хорошие. Спасибо - ведь я давно, давно мечтал о Студии. А каких людей я Вам приведу... О!..
Что же касается погоды, В. А., то она здесь прекрасная. Чирикают птички. Розы - 5 коп. Нарцисс - 1 коп. Сирень - 7 коп. Кофе вкусное. И весна здесь настоящая. О ней напишу "обстоятельно" и поэтично, как только узнаю, где Вы. Вы ведь собираетесь уехать. Я так рад Вашему письму. Знаете, я Вас сейчас очень люблю.
За радость. За то, что у Вас красивая душа. Вы - очень хорошая.
13. Честное слово.
Е. Вахтангов. Теперь пишите в Киев. Адрес аналогичный, без обозначения театра. Я не знаю, в каком, кажется, в Соловцовском.
Если б я писал одной В. Вл., я написал бы определеннее. Пишу обеим - потому такая простокваша.
Не могу я В. Ал. писать о деле. Ну, вот что Вы со мной сделаете. Такой уж...
Из записной книжки 2 июня 1912 г. Начал хлопотать о заграничном паспорте {Летний отпуск 1912 года Вахтангов провел в Скандинавии.}.
12 июня 1912 г. Получен в Киеве заграничный паспорт.
13 июня 1912 г. В 9.30 утра выехал в Петербург.
14 июня 1912 г. Приехал в Питер. Билет до Стокгольма во 2 классе - 15 руб. (19 руб.- 1). Отходит завтра в 4 часа пароход "Торнео" финляндского пароходного общества.
15 июня 1912 г. Выехал ровно в 4. В кармане 17 руб. Борис [Б. В. Ремезов] обещал перевести. Должен получить 18-го до 4 часов через Лионский кредит в банке.
16 июня 1912 г. В 8 час утра был в Гельсингфорсе. Час ходил по городу невдалеке от Западной пристани. Сейчас 1/2 5-го. Едем шхерами. Красота.
17 июня 1912 г. Прибыл в Стокгольм в 2 часа дня. До 8 час искал вместе со своим спутником по каюте (комиссионер из Петербурга) комнату. По случаю Олимпийских игр комнаты дорога.
18 июня 1912 г. Ходил в банк. Деньги от Бориса не получены. К вечеру 14.55.
19 июня 1912 г. От Бориса перевода нет. Купил "Коновалова" Горького на шведском языке за 10 ёр. Вечером "Кармен". К вечеру 7.45.
20 июня 1912 г. Перевода нет. Страшно. Что-то будет? Нигде не был. Только купался. Ибо всюду нужны деньги. К вечеру 4 кроны 20 ёр.!
21 июня 1912 г. Дал домой телеграмму. К вечеру 1 кр. 35! Больше одного дня просуществовать трудно.
23 июня 1912 г. Из дома получил телеграмму.
24 июня 1912 г. Был на Олимпийских играх.
29 июня 1912 г. Письмо от Вани [И. Г. Калатозова]. А денег все нет.
Из писем к H. M. Вахтанговой 25 июня 1912 г. ...Объявилась масса приятелей шведов. Теперь через них устраиваюсь на пансион к одному инженеру, который живет в своей вилле часах в 10 от Стокгольма. Это на юге Швеции, я забыл название городка.
У них своя яхточка.
Ежедневно будем выезжать в море, купаться и лежать на солнце. Обстановка жизни и стол - простой, почти деревенский. Режим шведский - все в определенный час.
Народ они здоровенный - геркулесы. Отчего же мне не пожить в семье, вскормившей геркулесов.
И если мне будет недорого, я поеду, ибо санатория не дождешься. Дерут здесь ужасно. На пансион гораздо дешевле.
Ну, видишь, как все благополучно сложилось...
10 июля 1912 г. Что касается меня,- то я на все махнул рукой. В тех условиях и средствах, в которых я нахожусь, я и стараюсь жить продуктивно для здоровья. Пусть на душе отца будет грех. А впрочем, я его даже не хочу винить: с его точки зрения я сумасброд, нахал, безжалостный и бессердечный человек. Такому он не хочет помочь.
Л. А. Сулержицкому Стокгольм, 17 июля 1912 г. Милый Леопольд Антонович!
Удрал на север от людей,
Удрал от дум и разговоров,
Удрал сюда от черных дней,
Не слышать о "системе" споров...
Зачем я в Швецию попал,
Я хорошо и сам не знаю.
"На север!" - врач едва сказал,
И я тотчас же уезжаю.
Хотел в Норвегию попасть,
Да вышел скоро порох:
Дерут за все тут, просто страсть,
Но впечатлений целый ворох.
Я сплю, купаюсь, много ем,
И. С. Тургенева читаю.
Я молчалив, я - швед, я - нем
И в шхерах о Москве мечтаю.
Язык стал шведский изучать.
(Благой порыв - вот мой удел.)
Храню молчания печать
И говорить пока не смел.
Тоске своей ищу я дело.
Вожусь со всяким пустяком
И, если б солнце чаще грело,
В Москву явился б толстяком.
Немного, правда, загорел
И в весе фунта два прибавил.
Стокгольм ужасно надоел
Своим кодексом скучных правил.
И все по-прежнему я тощ,
Купанья нервы укрепили.
Не жарко здесь, не часто дождь,
И уж совсем не видно пыли.
Холодных много здесь красот:
Каналы, шлюзы, шхеры, замки...
Сначала открываешь рот,
Потом - тошны культуры рамки.
Мужчин одежда дубовата,
Наряды женщин - поглядишь -
И так все это старовато!
Как ярок в памяти Париж!
А посмотрели б Вы обед...
Здесь блюда просто смехотворны,
Желудком, если Вы не швед,-
Они для вас неблаготворны.
Мораль на каждом перекрестке...
Спортивных обществ без конца,
А мысль - уложится в наперстке...
Не видно умного лица.
Здесь все упитано и сыто,
И для волнений нет причин...
Мещанским счастьем все покрыто...
Спокойно тянут здесь свой "джин",
Который пуншем называют.
Читать не любят. Мирно спят,
Частенько "Fest'ы" посещают.
Плодят здоровеньких ребят.
В театрах - чистенько, наивно,
Ходули, пафос, мышцы, штамп,
Полотна пишут примитивно.
Не смущены усердьем рамп.
А в опере все тот же жест,
И хора подъятые руки.
И такт отсчитывающий перст,
И мизансцены из "Вампуки".
Давали как-то здесь "Кармен".
(Но, разве можно не идти!)
Все то же здесь, без перемен,
Все те же старые пути.
(Да, кстати, правда ли, что к Вам
Неблагосклонен нынче Двор,
Что подведен подсчет грехам,
Что вам мешает "духобор"?)1
Прислать не мог корреспонденции,
Обширен очень материал.
Громаден был запас сентенций,
Но так в заботах и увял.
Придет, быть может, вдохновенье...
В моем роду не знали муз,
И редко их ко мне явленье,
Как редок в Швеции арбуз.
Ну, мне пора бы знать и честь...
Сейчас я кончу, извините,
Прошу за труд большой не счесть
Супруге кланяться и Мите.
Ивану Михалычу привет2,
И Вам поклоны разных рангов
От ночек не терпите бед
Люблю Вас много. Е. Вахтангов.
1 Сулержицкий был приглашен дирекцией императорских театров поставить в Большом театре оперу "Кармен". После того, как он перевез в Америку духоборов, по распоряжению Министерства императорского двора был снят с работы как неблагонадежный.
2 И. М. Москвин.
Письмо из Швеции1 1 Статья была написана для владикавказской газеты "Терек". Напечатана не была. Стокгольм, 19 июля 1912 г. Отхлынула стотысячная разноплеменная толпа.
Сняты бесчисленные по рисункам и количеству флаги.
Исчезли рекламы, яркие платья продавщиц значков.
Не слышно больше восторженных "гип-ура".
Обыватель снял с борта своего пиджака жетончики и ленточки, к которым он привык уже за целый месяц.
И тихо и мирно стало в Стокгольме.
До того тихо, до того тоскливо, что не верится, что здесь столица Швеции, один из культурных центров этого маленького (всего лишь с пятимиллионным населением) государства.
Своеобразна жизнь шведа.
Не похожа она на жизнь столицы.
И трудно иностранцу привыкнуть к ней.
Все совершается в точно определенный час.
Минуточка в минуту. В 8 час закрыты все магазины.
В 12 час закрываются все рестораны, перестает ходить трамвай, и город совершенно замирает.
Изредка прогудит автомобиль, который, кстати сказать, заменяет здесь наших извозчиков. Экипажи с лошадьми встречаются здесь очень редко, и они дороже автомобиля.
В 2 часа ночи уже начинается рассвет - какой-то больной переход от дня к ночи и от ночи к дню,- и не чувствуется свежести утра, не знаешь прелести отдохнувшей за ночь зелени.
Куда ни взглянешь - красоты без конца.
Каналы, скалы, замки, оригинальная архитектура строений, шлюзы, скверы с неизменными памятниками и фонтанами.
Но всегда, в любой час дня, все это выглядит одинаково. Настроение никогда не меняется, и потому скоро все переходит в разряд обычного, в разряд будней.
У красот Стокгольма какое-то каменное лицо.
Вечно неподвижное, вечно сохраняющее свою маску чистоты и вылизанности.
И тоскуешь здесь по родным запущенным садам... Хочешь в лесок без этих желтеньких дорожек, газончиков, столбиков с надписями и телефонных будочек.
Телефоны эти преследуют вас всюду, количество их ужасающе: на каждые пять жителей - один аппарат (так говорит "телефонная статистика"). Мне пришлось видеть в конторе одного маленького банка 38 аппаратов, из них 19 "общественных" и 19 "государственных" (можно переговариваться с городами и местечками всего государства). В каждом киоске, в каждой лавочке, на всех перекрестках стоят знакомые вам по Москве аккуратные аппаратики.
И еще поражает количество женщин, исполняющих различные работы.
Женщина здесь делает все - продавщицы, газетчики, уборщицы улиц, парикмахеры, прислуга в ресторанах, "живая реклама". Даже в мужских банях моют женщины. Шведы только посмеиваются, глядя на смущенного иностранца, которому банщица предлагает свои услуги, а сама не чувствует и тени неловкости.
Здесь обязательное первоначальное образование.
Здесь народные школы.
Здесь шестимесячный срок военной службы. Здесь много различных обществ и корпораций.
Здесь нет нищих.
Здесь чистота и порядок во всем.
Но понаблюдайте с месяц, поживите здесь, поговорите с людьми, которые живут здесь давно, последите за шведом в массе во все часы его дня, и вам, русскому, не захочется здесь остаться. В этой прославившейся своей культурой стране вы не чувствуете пульса, не чувствуете волнений, не видите оживления, не встретите блестящих глаз и жаркой речи.
Может быть, потому, что здесь все обстоит спокойно и благополучно.
Может, потому, что все упитано и сыто...
Потому, что нет причин для волнений. И молчит швед деловито, упрямо, упорно молчит.
Правда, здесь можно отдохнуть. Можно хорошо подумать в одиночестве. Можно окрепнуть здоровьем в шхерах... Но жить, долго жить здесь - едва ли на это пойдет даже флегматичный русский.
Какая колоссальная разница с Парижем!
Там жизнь летит, жалко каждого ушедшего дня, и так трудно расстаться с бурлящим потоком парижской жизни.
В Стокгольме считаешь дни и копишь здоровье. Неблагодарно, но иначе нельзя, подумаешь: надо потерпеть, скоро вернусь на свободу.
Здесь любят солнце за то, что можно принять солнечную ванну, море - за целебную соль, лесок - за тень.
Никаких восторгов, никакой поэзии.
Впрочем, на Олимпийских играх я видел темпераментного шведа.
И если вам не будет скучно, расскажу об этом и о многом другом в следующий раз.
Евг. Вахтангов. Из писем к H. M. Вахтанговой 20 июля 1912 г. ...Настроение мое "усугубляется" настроением дня: вот уже пять дней не переставая идут дожди. Проливные. Грязи нет благодаря торцовым мостовым, но куда же выйти? Тоскливо сидеть в маленькой комнатке и без конца читать. Последняя книжка русская - Лермонтов. И вот перечитываю, хотя, за исключением немногих вещей, много у него скучных и устаревших.
Сижу часами со словарем и перевожу со шведского рассказ Горького "Коновалов". За 1/2 часа удается найти одно слово, ибо без знания грамматики и первоначальной формы слова трудно найти его в словаре. А я сижу усидчиво и кропотливо.
Надо же чем-нибудь занять себя, чтобы не думать о театре...
23 июля 1912 г. ...Получил деньги. Долгу ни копейки. Осталось 140 крон (70 руб.). На них, конечно, можно прожить здесь 10 дней, купить билет до Москвы.
Но жить еще 10 дней здесь я не могу. Ехать на курорт смешно.
Да и денег мало.
И вот что я придумал.
Читай и удивляйся.
Я всю жизнь проделываю что-то, отчего бы не выкинуть теперь.
Когда я был в Париже, то, будь у меня только 10-15 руб., я поехал бы в Лондон.
Когда туда попадешь?
Приехав в Россию, я страшно жалел об этом.
Теперь, если я остаток каникул своих проведу в Сток 
| |
| Просмотров: 421 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры